Хроники Затерянных Станций. Часть 1. Дом

Главарь от неожиданности выронил сигарету, и очень долго молчал.

– Скажи хоть что-нибудь, – Длинный призывал главного к ответу.

– Я очень… очень счастлив! – смог он лишь шепнуть, а после широко и ярко улыбнулся, но в тот же миг поник. – Синица с Воробьем! Запрыгивайте, живо! – лидер чертыхнулся. – Змеёныш, пристегнись. Мы их подберем!

И тройка полетела, точно большая птица. Лисица вместе с Молчуном смотрели из окна. Мелькали в дисках внедорожника, как снег, стальные спицы – они обязаны успеть найти их допоздна. Но и девчонки, на их счастье, отнюдь не лыком шиты. На пути обратном боролись с стрекозой. У Воробья и так все руки шрамами покрыты, не зря ж её родные дома звали «грозой». Бой был великолепным, но… протекал лениво, мерцал в заре вечерней складной армейский нож.

– Сестрица подарила, – промолвила игриво Воробей. – Взгляни! Он на меня похож! Каждому воину под стать его верный клинок. И формой и душою, и правдой, и улыбкой. Когда идешь с «товарищем», то ты не одинок, когда идёшь с клинком – страшишься ты не шибко!

Повержена стрекозка её ловкой рукой.

–Как думаешь, Лиса её сможет приготовить? Смотри какое брюхо, и аромат какой!

–Смердит, – мягкой Синице пришлось попрекословить. – Идём к туннелю, Воробей. Смеркается. Нас ищут.

– Да, ты права, мы обещали вернуться ещё днём, но жаль, что меганевра не подходит в пищу. Пусть остаётся здесь. Ну, что, птица, идём?– и Воробей так радостно и быстро развернулась, и взор поймал машину прямо у входа в туннель: кудрявый – на капоте, зам – рядом. Та ругнулась:

–Кажись, сейчас отхватим от главаря люлей.

– И не говори, – шепнула ей Синица, поравнявшись, и бросая виноватый взгляд.

–Какие же знакомые перед нами лица, – выдавил Кудряш. – Отчаянный отряд, который рвется в бой, не согласуя со старшим. В машину, бунтовщицы, хватит вам гулять!

– Какой грозный! Интересно, что ты скажешь дальше? – вспыхнула Воробей. – Мне запретишь летать?

Пока не стало поздно, Синица ей рот зажала и тихо молвила в ответ:

– Мы поняли, главарь, – и в этот миг улыбку легкую поймала: кудрявый усмехнулся, а после выдал:

–Жаль. Никто не хочет слушать грозные тирады, но, боюсь, сегодня отхватят все сполна.

– Может, не стоит? – Синица вздохнула от досады.

–Не бойся, птица, ты-то точно будешь прощена, – хихикнул Змей, наполовину высунувшись из окошка. – Мы едем или как? Свора собак не спит! И если дамам повезло их отвлечь немножко, совсем не факт, что нам фортуна также благоволит!

Он очень прав. Как говорят, по ко́ням? Мотор гудел – он пародировал своим рычаньем льва. Воробка задремала – утомилась, соня. За окном шуршала высокая трава. По приезде, лидер отчитал всех громко – девичья часть примолкла, веря его словам. Ну, а дальше… поздравления! О, как было неловко, а после все устроили радость животам.

Кудряш с детской наивностью открывал подарки: от Лисицы – книга, от Беды – костюм. Кащей ворвался в главный зал с упаковкой яркой: от сердца отрывал портсигар, парфюм с такой приятнейшей и легкой конъячно-древестной ноткой. Шептунья подарила новые носки, а Лиха втюхала браслет из кожи, бусин ловко – она сама его плела очень мастерски. И вот две птицы, наконец, пакет большой открыли – и из него повеяло сладко и свежо. Они сердце вожака мгновенно растопили, он своим видом показал, как ему хорошо. Какао с кофе ж стали приятным дополнением:

–Лисица, неси турку. Будет мастер-класс, – Кудряш решил блеснуть ещё одним умением. Рыжая ухмыльнулась:

–Хорошо, сейчас.

После на Станции все пили очень вкусный кофе, клубники ж с Дикой Фермы тоже хватило на всех. Какой опасной не казалась б пропасть Катастрофы, жители Станции дружбой выковали доспех.

Время за полночь, бродяги все сидят, пируют, болтают ни о чем, палки кидают в камин. Змей и Беда в сторонке миленько воркуют. У всех сейчас по венам гуляет дофамин. Кудряш в один момент присел рядом с Синицей.

–Я бы хотел тебя за все отблагодарить, и раз тебе на месте, птица, не сидится… Я завтра научу тебя, крылатая, водить.

Глава 4. Обучение Синицы.

Над землею раннее утро. Солнце вскочило с кровати – горизонт, как перина пуховая, в самый раз для хорошего сна, но светилу пора за работу. Каждый лучик лимонный размять и помчаться по длинной дороге, раскаляясь, как печь, докрасна. Солнцу же надо будить своим очень нежным касанием всю траву, все деревья, ручьи, каменья, лес и поля. Каждый куст расцветает в заботе, объятый добром и вниманием; вместе с ним и златые цветы, вместе с ним, конечно же, я.

Синица проснулась с рассветом: ночь с приёмником, глаз не сомкнув. В июнь вступило жаркое лето, своей косматой главою тряхнув. Ну, а птица всё крутит переключатель: в сети ловит желанную радиоволну. Её роль на Станции лишь наблюдатель, но без неё их «корабль» пошёл бы ко дну. Подслушивающая. Так её называют. Тихая, словно мышь, а держит ухо востро́. Запоминает, о чём Базы меж собою болтают, и с уверенностью ставит всё на зеро.

…А началось всё три года назад, когда бродяги в новом месте основались: бойкий малочисленный отряд. Ребята в крове так неистово нуждались, и вот попался на глаза старый ангар, перестроенный под сносное жилище. Достаточно хороший экземпляр: вместительное, крупное домище! И лишь вагончик проржавевший во дворе, говорил о том, что здесь было депо. Молчун жить не хотел в сей конуре, но лидер взял пуза́на на «слабо». Ну, где они еще найдут такое место? Два этажа, огромный стол, диван, пара кроватей, старый телик Vestel, походная плита Tourist Buran. И, главное, приемник, генератор, подаренные волею судьбы. А побродяжки всегда тащат, что им надо, а тут достался клад и без борьбы!

Осталось только решить, кто из ребят за радио сядет и будет выслушивать трели других враждующих Станций. Очевидно, что там конфликтуют и хотят друг другу «нагадить», и было бы здорово знать все исходы таких ситуаций. И Кудряш поделился этой мыслью с Синицей, что готовила на плитке.

-Мне интересно, что у них там происходит. И поможет ли это как-то нам? Не придётся ли немедля убегать, хватая все свои несчастные пожитки? Быть может, каждый второй у них ищейки… и нас выследят ловко по следам.

-Нет, немногие Станции конта́чат… – птица обмолвилась тут же с главарём. – Да, союзы хитры: многих дурачат. Но не нас, пока держимся мы при своём. Наша База стоит аккурат на отшибе, здесь роскоши нет: просто нечего красть. Разве кто-то помчит за треской на безрыбье? Только зря разевать беззубую пасть.

-Ты права. Два в одном: и удача, и горе – чем дальше от города, тем сложней выживать, – кудрявый вздохнул. – А теперь о приборе. Ты не хочешь моим информатором стать? Радио-то есть, но нужны ещё уши, а у тебя, как я помню, прекраснейший слух. Перед общей опасностью плохо быть безоружным.

Синица опешила, но молвила вслух:

-Хорошо, положись на меня, капитан. В море радиоволн нам опасен лишь штиль! – и с тех пор она возится с ним тут и там, с приемником, пока тлеет свечки фитиль. И бывает, порой, до жути забавно: внимать сплетням и слухам, валять дурака, фантазировать как на тех Станциях славно, каждый раз вместе с ними дразнить новичка. Иногда слушать тихие старые песни, ведь зачем-то их крутят на той стороне. Их попытки делиться добром безвозмездны, и это приятно для птицы вдвойне. Только вот не всегда бывает затишье. Очень часто Синица вставала в ночи, передачу сигналов по радио слыша: так планом обменивались ловкачи. Причем на морзянке, очень долго, упорно, но как запомнить систему из точек-тире? Синица ж работала плодотворно, не давая власть мимолетной хандре: вместе с Мозгляком они учили знаки. Три кратких звука – «Эс», три длинных – это «О». На них смотрели с интересом поздние зеваки – из них Молчун на месте топал, будто бы назло. Мозгляк с огромным недовольством под нос себе фыркнул, Синица губы вмиг надула, метнув опасный взгляд. Длинный среагировал – по уху парня чиркнул и бросил:

– Занимайтесь. Молчун!

– Да, виноват.

Так проходили эти сложные и долгие недели, и вот девчонка вполне сносно освоила язык. Синица стала понимать, о чем Базы гудели, и ужаснулась от коварства, крови и интриг…

А в птичьем доме много натыкано картинок: рисуночки, открытки приклеены на скотч, висит пара бумажных маленьких снежинок, и постер большого формата с названием «Звёздная ночь» – шедевр небезызвестного художника Ван Гога. На стенке рядом примостился квадратный «ловец снов». Сразу видно, что вагончик – девичья берлога, несмотря на то, что мало розовых тонов.

Рядом с плакатом композиция из виниловых дисков – потрепанных, где-то надкусанных, добытых из «Лавки старья». На одном написано «Queen», а также длинный песенный список, на другом же целый альбом с блеклой подписью «Жаль, нет ружья». И классика, вечная классика – Бетховен, Моцарт и Бах! Застыли близ пластинки «Twisted Sister» с неодобрением взирая сверху вниз. А справа притаилась группа Beatles – у коллекции большой такой размах! Здесь и фолк, и блюз, и даже кантри! Ты просто тщательней к пластинкам приглядись.

А на креслах этой старой электрички лоскутные лежали покрывала: на квадратах белых, розовых, зелёных распустились и́рисы и мак. Зевая, Синица присела и вылезла из одеяла. Потянулась, размяла кисти-плечи, передвигаясь по вагону кое-как. А солнце, знай себе, светит, да так ярко и оптимистично.

–Чую нутром в этот день меня приключения ждут, – молвила птица с улыбкой чуть более энергично, а потом в окно посмотрела. – Надо ж, главарь тут как тут!

Встав на носочки на старое кресло, птица в форточку высунулась с головой и воздух свежий вдохнула. Чудесно! Разлился над ней небосвод голубой, как тихий безмолвный ручей или море. В высоте плывут киты-облака, и в этом подвижном жемчужном фарфоре каждая линия так легка.

– Лидер, ты чего в такую рань? Отчего тебе, Кудряш, в жару не спится?

– Слезь, дуреха, – фыркнул тот. – Не хулигань. Коль упадешь, ловить кто будет, а? Синица?

–Птицы не падают, птицы стремятся ввысь, – ответила девчонка, вздернув нос, и руки развела, мол, приглядись – вот мои крылья!

–Ты настроена всерьёз, – главарь с иронией на девушку взглянул, бровь приподняв и растянув губы в усмешке, а после прядь волос со лба смахнул. – Я всё же попрошу: давай без спешки. Вся Станция загнётся в один миг, если ты таки решишься упорхнуть, взмахнув крылами, в сине небо напрямик. Тебе ж осталось только пальцы протянуть!

–Ну, ты шутник, – деви́ца улыбнулась, под подбородок руку подложив. – Ты знаешь, мне тут капельку взгрустнулось… Ночью «шакалы» всё ж устроили подрыв. Склад «коршунов» сгорел, как будто спичка, вместе с оружием и всем их барахлом: для них теперь страшна любая стычка. Нам остается лишь гадать – а что потом? С каждым месяцем «шакалы» тянут когти, отгрызая себе часть чужих земель, пока бедняги в тупике кусают локти. Как бы и нам в пучине битв не сесть на мель…

Взгляд Синицы, полный смуты, мчался вдаль, зацепляясь за макушку их ангара: над Станцией взошла её печаль – огрызок солнца без мерцания, без жара. И тихая тревога в глубине скитается по тротуарам птичьих мыслей, давя на девушку, как и внутри, так и извне. Страх неизвестности на вкус немного кислый.

В городе, что был всех ближе к их хибаре, всего насчитывалось две самых крупных Базы: первая – «Глаз Коршуна», их склад сгорел в пожаре, а вторая – «Смех Шакала», но так было не сразу. По началу, и те, и другие были в одном тандеме, но, по классике жанра, их разделило желание власти. Кто-то хотел союзников, а кто-то главенствовать всеми, и с тех пор могучая База была разбита на части. В «шакалах» больше преступников, выродков и отбросов. Здесь всё решает нажива, жажда выгоды, алчность, корысть. Они живут среди «те́ни», желают оставить всех с носом. А противников их идеалов проще на месте загрызть.

В «коршунах» же прорва рукастых, добросовестных и терпеливых. Очень много из них молодежи, но заправляют всем мужики из касты ученых, военных, очень добрых, но каплю сварливых. Только вот, как в мире бывает, недолго живут добряки… Не смотря на мирный договор с вышеназванным бесчестным «псовым» Смехом, «шакалы» был и есть подлый народец, зачем условия союза соблюдать? Они первыми нарушили запреты, творя бесчинства лишь ради утехи. Вот и пришлось нырнуть в «родное» русло «коршунам» и снова воевать.

Синица продолжала пропускать через себя чужие разговоры, что слышала этой безумной ночью, лежа на полке, не смыкая глаз. Пока кто-то совсем рядышком воюет, разрывая всех врагов в мелкие клочья, им остается выгребать из бочки порох, чтоб вместе с ними она вмиг не взорвалась.

–Ну, эй! Отставить трепет, выше клюв! – голос Кудряша вселял надежду. – Коль надо будет – наваляем, не моргнув. Заставим выучить мы каждого невежду, что с нами лучше в кошки-мышки не играть – они в свои же попадутся мышеловки. Не надо без причин переживать – всех защитить смогу. Хватит сноровки.

Главарь не кичился, он правду говорил – под Станцией ходы для отступления. Нет, конечно, он не сам лопатой рыл. Они с Длинным лишь воздвигли укрепленья, и очень удивлялись, мол, откуда лазы потаенные взялись. Блондин подвел итог: «Да это просто… чудо» и парнишки на мизинцах поклялись ходы использовать лишь в чёрный день, ввели инструкции, объяснили, как открыть их и закрыть. Чтобы в миг чрезвычайный стен коснуться, люк открыть, сбежать, а тупить.

–Я знаю, ты не трудишься зазря, и в этом все твое очарование! – слова Синицы поразили главаря. – Помощь другим – это твоё призвание.

–Неожиданно, – Кудряш потупил взор, но загорелое лицо вмиг просияло. – Ты помнишь наш полночный договор?

– Ну, разумеется, – девчонка закивала.

– Прокатимся?

– Как смею отказать? – хихикнула она ему в ответ. – Я соберусь.

– Отлично, буду ждать! – такой вот побродя́жный этикет.

В своём гнезде Синица суетилась: наспех расчесывала гриву, пытаясь влезть в носок, после у зеркала настольного пару минут крутилась, поправляя пальцами желтый свитерок. Кожаный старый пояс звякнул железной пряжкой, пока орел тисненный царапал ремень крылом. Собравшись, девушка спустилась.

–Ты очень быстро, пташка. В каком настрое? – хмыкнул лидер.

–Конечно, боевом!

И пара двинулась размеренно по узенькой тропинке, что некогда топтали сотни чьих-то ног. Над Станцией витали тополя пушинки, засыпая, точно снегом, близкий уголок. Обогнув кругом ангар, они вышли к машине: квадратный внедорожник линейки Bronco Ford. Он стоял не в гараже, а прямо посредине небольшой площадки. Кудряш ругнулся:

–Чёрт. Забыл вчера загнать в гараж, благо Молчун не шлялся с своими цепкими ручонками в праздничной ночи.

–А что такое?

–Видишь ли, он как-то облажался, и теперь всё норовит стащить мои ключи. От гаража, от внедорожника, всё тянет свои лапы. Мало, видимо, однажды досталось по рукам. Я, конечно, понимаю, что он у нас растяпа, но трогать мою ласточку я ему не дам. Хватило мне убитого движка и на капоте пары царапин.

– Кудряш, скажи мне, как ты не боишься меня за руль своей крошки пускать?

– Синица, не дури, – он рассмеялся. – Ты же знаешь, путь знаний – поэтапен. А путь разрухи… очень-очень лёгок: громить, крушить, калечить и ломать, – Кудряш открыл девушке дверь, и жестом позвал её садиться. Девчонка приняла его заботу, с таким весёлым блеском в очах. – Усаживайся поудобней. Пристегнись! Мы отчаливаем с Базы, Синица. Твоя жизнь – это хрустальный груз на моих «хрупких» «атлетических» плечах!

Безопасность и главарь – слова с единым корнем, Синица же привыкла к причудам Кудряша, ведь зачастую этот юноша был прав, и прав бесспорно. Ребята тронулись. Ах, до чего ж погода хороша! Спустя пару минут База пропала с глаз – в зеркалах не отражался даже её кусочек. Кудряш свернул на трассу и прибавил газ – в машине заскакал подвесной брелочек.

–Куда мы едем? – девушка разглядывала виды: за окном сменялись рощи, плыли облака.

–Побуду для тебя, Синица, я сегодня гидом, – с указующим перстом взметнулась его рука. – Мы держим путь на юг. Там дальше будет речка.

–Ты решил открыть первым пляжный сезон?

–Все может быть. Кроме того, я знаю там местечко: белейший берег, а к нему зелёный бархатный склон.

Мотор гудел, машина мчалась за ясным солнцем вслед, тянулись ввысь деревья и пели соловьи. Наверно, так и выглядит в счастье один билет, который был по-честному разделен на двоих. Синица бросила на парня очень задорный взгляд: в её очах крутился мир, как Чёртово колесо. И не было излишних слов, как нет пути назад, как нет у их наземной яхты белых парусов.

Со скоростью под девяносто они ехали час, Синица что-то под нос тихо напевала. Парнишка вслушивался в песню, что манила в пляс. Заметив это, птица резко замолчала. Кудряш открыл окошки, чтоб ушла жара, девчонка тут же на свободу высунула нос.

– Ты готова к обучению?

– А что, уже пора?

– Пора, – затормозил.

– Отлично, не вопрос! – дождавшись полной остановки, девушка отстегнулась. Кудряш тем временем легонько ключик повернул – двигатель затих: машина вмиг надулась. Лидер мгновенно вылез и кресло отряхнул, мол, говоря: «Ну-ну, радость моя, не куксись!». Кудряш любил свой внедорожник, как свое дитя. Не вру я вам ни капли! Вы только прищурьтесь: он столько сил в него вложил, и день, и ночь пыхтя. Пригнать, заправить, починить, сменить в машине масло, помыть, детали обновить, достать новые шины. Он точно белка в колесе, в поиске части пазла, который был не собран даже наполовину.

Синица заняла место друга с восторгом. Пока тот огибал машину, нажала на гудок – Кудряш подпрыгнул высоко.

– Струхну́л?

– Ай, фантазёрка! – юноша сел в кресло. – Давай начнем урок. Под твоими сту́пнями ровно три педали: слева лежит сцепление, дальше тормоз, газ. И чтобы впредь заты́ки у нас не возникали, запомни их порядок, как «дважды два», на раз. Под твоей ладонью – рукоятка КПП. Всегда следи, чтобы она была в нейтральном положении. В первую очередь заботься о самой себе. Ты же не хочешь неожиданно начать своё движение?

Синица отрицательно качнула головой: съехать в какой-нибудь овраг, знаете ль, не хотелось. Все отразилось на лице.

– Не бойся, я с тобой, – после этих слов в пернатой зажглась смелость. – Дальше ручник. Смотри, чуть ниже рукоятки. Сейчас он поднят вверх: фиксирует колёса, и это значит лишь одно – у нас все ши́то гладко. Машина не решится двинуться без спроса.

Кудряш, придвинувшись поближе, основы объяснял, и каждый шаг сопровождал бурной жестикуляцией. На все вопросы девушки он чётко отвечал, поражая своей выдержкой и полной концентрацией. Главарь ей рассказал про каждое из зеркал, про то, зачем спидометр, коробка передач. Заумных слов парнишка нарочно избегал, чтоб не ставить пред Синицей слишком трудных задач. После он растолковал, как сдвинуть машину с места, девчонка тронулась тихонько, трясясь, как тонкий лист. Но это лишь начало опаснейшего квеста. Их путь полон загадок. Их путь весьма тернист, пусть и лежит, по большей части, на прямой дороге. Не стоит забывать о целой куче ям. Девушка старалась не дать контроль тревоге, нелепо подражая извечным бунтарям.

– Ты молодец, Синица! – слова ласкали слух. Девчонка улыбнулась, но все ещё зажато.

–Мне немного страшно, – она молвила вслух. – И в этом, думаю, моя пугливость виновата.

–Ты считаешь, что я сам родился с рулем в руке?

–Зная тебя, Кудряш, это вполне возможно, – подколы прямо-таки читались в каждом её кивке, и вдруг машина прыгнула на камне.

–Осторожно, – юноша схватился за её запястье: девчонка дернулась -«баранку» влево повело. Птица вдавила тормоз с испугу – вот несчастье! Но Кудряш, в который раз, позвал её тепло:

–Синичка, эй, Синичка! Открой глаза, не жмурься, – он ласково похлопал девчонку по плечу.

–Все, Кудряш, давай меняться. Садись за руль, сдаюсь я!

–Вот оно как… А я, может, меняться не хочу! – главарь откинул кресло, ловко вытянул ноги, всем видом дав понять: не встанет, хоть ты тресни. Синице не понравились эти его намёки. Она воскликнула сурово:

–Кудряш, это не честно!

–Нечестно – это сдаться при первом же падении, – парировал с ухмылочкой этот наглец-главарь. – Кто мне распинался о своём стремлении в голубого небосвода безудержную даль?

Птица вся скуксилась, а юноша в голос рассмеялся. Синица, скрестив руки, уставилась в окно. С ёе смурного вида лидер умилялся. Птица вдруг ответила кратко:

–Не смешно.

Новый взрыв эмоций захлестнул парнишку: она забавно злилась, не передать словами. Птица решила проучить жестоко болтунишку – и, в порыве гнева, нажала на педали. Машина дёрнулась, Кудряш резко рванул вперёд, благо ремень ему не дал стукнуться больно носом. Девчонка вцепилась в руль, чуть вправо поворот, и вот они вновь едут. Молча. Без курьёзов.

Кудряш какие-то минуты тихо за ней следил, изредка внося какие-то поправки. Он очень сдержанно и мягко птицей руководил, не повышая голос. Не грубил. Не рявкал.

–Давай прибавим скорости, поедем на «второй».

–Как это сделать?

–Для начала снова вдави сцепление, – Кудряш накрыл кисть девушки своей теплой рукой. – Дальше сдвигаем рукоятку в нейтральное положение.

Парень буквально прочертил рычагом зигзаг, сжимая вместе с девушкой на рукоятке пальцы. Птица тотча́с подметила, как нежен был вожак для того, кто называл себя главарём скитальцев.

–И лишь потом включаем вторую передачу. Запомнила порядок? Прибавляем газ, – ухо Синицы уловило новую задачу, и птица её выполнила, с силами соберя́сь. Она подняла скорость ровно до сорока, на кожаном руле белели её костяшки. Ноша водителя была, отнюдь, не так легка, особенно для маленькой и неприметной пташки. Синица со лба сдула прядь буйных волос, следя, как зоркий сокол, за гибкою дорогой. Не привыкла девушка спускать всё на авось, как говорят: «Сам не плошай, коль ждёшь помощь от Бога».

Девчонка вывернула руль, препятствие минуя – упавший ствол осины остался позади. Очередную похвалу от главаря смакуя, Синица ощутила сердца трепет в груди. А по ту сторону машины лес мелькал в лучах, на землю опустилась сладостная нега, отражаясь, точно в зеркале, в девичьих очах, как огонь мерцает ярко в мелких крупицах снега.

–Не представляю, как вы ездите в вылазки с парнями. И не на день, на два – на целую неделю.

– Весьма энергозатратно, – Кудряш повел бровями. – День-ночь мы на природе, еду и воду делим. По очереди спим, следим за окружением, сливаем с иномарок в канистры весь бензин. Снимаем с машин детали с великим наслаждением – от поршня до компрессора, от гаек до пружин. Все города, обычно, обчищены до нас, но не зря же существует в народе поговорка: «Кто ищет, тот найдёт!». Не подведет компас. В остальных же случаях – то просто отговорка. А ты, Синица?

–Я?

–Каковы́ прогнозы? Что новенького мне расскажешь о войнах среди Баз?

–Для нас пока что, лидер, никакой угрозы. Дай подумать…– и Синица начала рассказ. –На данный момент интерес для «шакалов» представляют «кобры». Своевольный союзник «коршунов» может очень многое дать. Вот они и мнутся тихонько, когтем лезут под хрупкие рёбра, шепча на ухо сладкие речи, продолжая в голос хохотать.

Сообщников у «Глаза» было мало, но назывались все, как на подбор: «Крыло Орла», «Язык Пустынной Кобры» и «Коготь Перламутровой Лисы». Они с «коршунами» были чем-то целым, пока «шакалы» не расторгли договор. С тех пор три Базы ловко отщепились, автономию свою провозгласив. Они хотели одного лишь – жить спокойно, быть уверенными в каждом новом дне, и в том, что не придут ночью «шакалы», чтобы шею спящему свернуть. Но как же быть, когда бьется союзник? Помочь или остаться в стороне? Или вовсе занять иную сторону и к Станции врага тотчас прильнуть?

–А «Коршуны», знаешь, в смятении. Ожидают удара под дых. Поручили «орлам» присматривать за Станцией извилистых «змей». Зря это они, конечно, лидер… Недоверье не пройдет без пулевых! А «орлы»…

–Им тоже будет худо. Оказаться между двух огней…

–Лето – время вылазок, – сказала вдруг Синица. – Разведчики обшаривают деревни, города… Живыми возвращаются оттуда единицы, и губит чьи-то жизни не только лишь вражда. Помимо человека наш злейший враг – природа. Как думаешь, что сделалось с привычной нам землёй? Не только меганевры летают на свободе. Есть те, кого нам стоит минуть стороной, – девчонка в руль вцепилась, объезжая ветку. – Кстати, «коршуны» в разведке нашли большие бочки.

– В хозяйстве пригодятся, возьму мысль на заметку.

– Кудряш, только не вздумай ехать в одиночку.

– Но почему? Волнуешься? Я ведь взрослый мальчик, – хмыкнул лидер, руку подложив под щёку. В машине тут же стало тихо – зря он это начал.

– Волнуюсь, ведь мы все едины перед роком, – кудрявый пытли́во взглянул на суровую девичью мину и вжался стремительно в кресло, руки сложив на груди. Они свернули с дороги, на залитую солнцем равнину, и главарь увидел синий хвост тихой речки где-то впереди.