Герои должны умирать. Книга 2

– Ответственный дежурный лет-майор Хаок. О, военные! Какого чёрта вам надо?

– Господин лет-майор, прошу соединить меня с лет-полковником Фирсом.

Лет-майор подозрительно посмотрел на Клина, затем на Крэйга, развалившегося в кресле и задравшего ноги на пульт управления.

– С какой стати я должен беспокоить командира? Говорите, чего вам надо.

Клин находился не в том положении, чтобы "качать права", а потому коротко сказал:

– Мой корабль "Меченосец" час назад сел на Одду. Мы просим разрешения покинуть эту планету.

– Ну, наглецы! – возмутился лет-майор Хаок. – Вы должны у Фирса в ногах ползать за то, что он не стал отдавать приказа о вашем уничтожении. А вместо этого требуете ещё и выпустить вас.

– Мы не требуем, а просим только поговорить с лет-полковником.

– Слушай, капитан, – глаза лет-майора превратились в два буравчика, – ты ведь не думаешь, что мы тут поголовно идиоты? Ты понимаешь, что с нами будет, если мы вас выпустим? Не для протокола: Фирс запретил сбивать ваш корабль на подлёте и запретил уничтожать его на поверхности планеты. Но как только вы подниметесь выше стратосферы – вам конец. Поэтому сидите там внизу до снятия карантина. Потом тихо-мирно пойдёте под суд, может, судьи примут во внимание какие-нибудь смягчающие обстоятельства.

– Господин лет-майор, нас обманом заставили попасть на Одду, – начал Клин. – И нам необходимо выбраться отсюда – от этого зависит жизнь сотни бойцов роты "Вихрь". Понимаете, они…

– Не понимаю, – жёстко оборвал его лет-майор. – Вы разнесёте неизвестную инфекцию по обитаемым галактикам, и счёт пойдёт не на сотню жизней, а на сотни тысяч. Нарушение карантина – одно из тяжелейших преступлений. Поэтому, ещё раз говорю: сидите и не дёргайтесь. Я блокирую ваш канал. Всё, конец связи!

Изображение лет-майора мигнуло и исчезло. Капитан Клин рухнул в кресло второго пилота, Крэйг и Ван-Вейс обменялись мрачными взглядами. До самого последнего момента в глубине души они не верили в полную безысходность ситуации, до тех пор, пока лет-майор не озвучил это. Тягостное молчание длилось несколько минут. Клин поднялся.

– Экипажу и бойцам немедленно собраться в кают-компании, – объявил он по громкой связи, затем кивнул Ван-Вейсу и Крэйгу: – Идите за мной.

*****

– Ну, что я тебе говорил? – буркнул Грег Ковалю, вылезая из кабины штурмовика.

Они пришли в кают-компанию последними. Капитан Клин, убедившись, что собрались все, сказал:

– Я буду краток. Каждому из вас уже, наверное, известно, что мы оказались в полном дрэке. Мы прилетели на Одду, чтобы спасти наших товарищей, но их здесь не оказалось.

– Может, плохо искали? – спросил кто-то.

– Хорошо искали. Нас просто крупно подставили, и мы все понесём наказание. Хуже всех придётся непосредственному виновнику нарушения карантина – то есть, мне, но об этом пока говорить не будем. Сейчас главное другое: как нам выжить?

– А мы что, умираем? – спросил Грег.

– Я имел в виду, что мы будем делать дальше. Самое разумное – это просто сидеть в корабле, дожидаясь, когда снимут карантин, и нас всех под белы рученьки поведут в трибунал. Выходить наружу, я думаю, резона никакого нет. Разве что, осмотреть местность.

– У меня есть карты, которые мы успели сделать при посадке, – заметил Ван-Вейс.

– Думаю, лучше осмотреть местность на флаерах – наверняка обнаружится много интересных вещей, незаметных при скоростном полёте. Шумский, Коваль, по машинам. Сделаете облёт в десяток-другой километров вокруг "Меченосца".

– Сэр, разрешите мне тоже полететь? – Пётр умоляюще посмотрел на капитана. – Я ведь на других планетах почти не был.

– Если ты влезешь в кабину, разрешаю.

– Я ужмусь, – пообещал Пётр.

– Минимум вдвое, – мрачно сказал Грег.

Впрочем, на самом деле, он был рад, что Клин разрешил Петру полететь.

– Жора, ну ты всё понимаешь, – Ван-Вейс деловито засеменил в сторону выхода. – Без меня они даже обратной дороги не найдут.

Капитан Клин махнул рукой.

– Топлива в штурмовиках на три часа полёта. Двух часов вам должно хватить, чтобы сделать подробную карту окрестностей. И не вздумайте палить из лазеров по местным тушканчикам. Ребята из блок-эскадры могут сбросить пару бомб на наши головы, если сочтут, что мы на этой планете всё-таки лишние.

– Разумеется, нет, из лазеров не будем, – кивнул Грег и, не удержавшись, добавил: – У нас же есть акустические деструкторы.

– Ещё слово, и я радикально изменю состав экипажей штурмовиков.

– Мы уже ушли, сэр, – с этими словами Зорин схватил Грега в охапку и потащил к выходу.

– Пусти! Пусти, кому говорят! – Грег трепыхался в могучих руках Петра. – Я тебя за это принудительно катапультирую ещё до того, как мы вылетим.

Капитан Клин, глядя им вслед, пробормотал "клоуны". Коваль и Ван-Вейс тоже поспешили удалиться. Пять минут спустя из "Меченосца" выпорхнули два флаера и разлетелись в противоположные стороны. Машина Коваля улетела в сторону заката солнца, а Грег направил свой штурмовик к восходу. По задумке капитана в первый вылет оба флаера должны были отдалиться от корабля на пару десятков километров, при этом сканируя местность, потом сделать полукруг, поменяться местами и вернуться обратно для дозаправки и смены экипажей. И после двух-трёх облётов прилегающей территории на корабле будет точная карта.

Грег плавно набрал высоту, наслаждаясь ощущением лёгкости управления. Тяжёлая машина безукоризненно слушалась штурвала, и он сделал несколько крутых виражей и "горок". Пётр шумно сглотнул слюну, слегка позеленел, но промолчал. Грег не стал мучить друга и перешёл к плоскостному полёту. Внизу проплывали девственные земли, ещё не обезображенные вмешательством человека.

– Смотри, справа болота, – Пётр для верности показал направление рукой. – Похоже, тянутся до самого горизонта. Делать там карту, смысла нет.

Грег задал маршрут, включил автопилотирование и присоединился к Петру. Действительно, по правому борту в нескольких километрах начиналось громадное, до горизонта, болото. Тёмно-зелёные кустики перемежались более светлыми пятнами, видимо, кочками, а между ними блестела на солнце тёмная вода.

– Хорошо бы это болото не окружало нас со всех сторон, – заметил Грег, насмотревшись на сверкающую в лучах солнца воду до искр в глазах. – Не люблю постоянную сырость.

Пётр всмотрелся вперёд.

– Если не ошибаюсь, километрах в ста отсюда горы.

– Спасибо на добром слове. Ну, в горы нам не надо, давай пока на равнине разбираться. О, смотри, какой-то зверь прыгает. Ох, и здоровущий!

Внизу гигантскими прыжками мчался мраморный прыгун. Конечно, ни Грег, ни Пётр не знали названия этого животного, но глаза их загорелись охотничьим блеском. Зорин огляделся, пытаясь найти что-нибудь огнестрельное в кабине флаера, но ничего не обнаружил кроме пистолета в герметичной кобуре, на которой было написано "вскрыть только в случае аварийной посадки".

– Жаль, винтовки нет. Может, из пушки попробуем?

– С ума сошёл? – возмутился Грег, с трудом удерживаясь, чтобы не нажать на гашетку. – Пусть себе прыгает. Эх, сто лет не ел мясо, жареное на углях. Последний раз это было у домика Комадо-сэнсэя.

– Я бы тоже не отказался. У нас на Моравии есть блюдо для самых уважаемых гостей: костистого хебра начиняют специями и запекают целиком в углях. Вкусно – ум отъешь! Когда приедешь ко мне в гости, я обязательно для тебя приготовлю хебра.

– Сначала надо выбраться живыми и здоровыми с этой планеты, у которой мы нарушили девственный карантин.

– Девственный карантин, – хохотнул Пётр. – Хороша девственница – сплошь в венерических болячках. Колонисты не успели обжиться, как подцепили заразу.

– Да уж, местным не позавидуешь. Этот неведомый вирус им "удружил". Наверное, сидят сейчас и думу горькую думают, как им съесть весь свой урожай, который они должны были продать.

*****

А в этот момент представитель местной колониальной общины в сопровождении двух охранников прибыл к "Меченосцу". Не успел флаер сесть, как на мягкую землю, заросшую невысокой травой, выпрыгнул мужчина средних лет и зашагал в сторону чужого звездолёта. Выбравшиеся вслед за шефом военные выглядели по сравнению с ним какими-то неуклюжими и нерасторопными. Капитан Клин, пилот Крэйг, Позняк, Ши Мин и Сидас стояли около трапа корабля и молча ждали. Клин, завидев вооружённых солдат, положил руку на кобуру. Ши Мин, в обязанности которого входило разнести в клочья любого, повернул в сторону незнакомца восемь стволов "Вулкана". Сидас, через плечо которого был перекинут лучемёт, демонстративно перевернул оружие в боевое положение и снял его с предохранителя.

– Э-эй, мы – друзья! – крикнул гражданский. – И к вам с миром прибыли. Я – президент планеты Одда, Фредерик Конкрайт. Позвольте поинтересоваться, с какой целью ваш корабль совершил посадку на планету под карантином?

Капитан Клин недоверчиво посмотрел на гражданского – тот выглядел не как президент, а, скорее, как творческий работник после недельного запоя. Небритый, костюм помят, галстук-бабочка свёрнут на бок. Хотя на лице не видно ни следа усталости.

– Позвольте поинтересоваться в ответ: как вы, господин президент, столь быстро добрались сюда? На карте я видел, что город расположен примерно в тысяче километров.

– Видите ли, пограничные планеты отличаются от узловых тем, что здесь президент должен сам проверять качество жизни поселенцев. Я был с инспекцией на соседней ферме, когда мне доложили, что вы совершили посадку на предболотной равнине. Поэтому я сразу прибыл сюда. Так вы не ответили, господин офицер… э-э-э, капитан.

– Капитан Клин. Чем вы можете доказать, что занимаете названную должность?

Мужчина, казалось, слегка растерялся.

– Но почему я должен вам что-то доказывать? – удивился он. – Я не собираюсь ни арестовывать вас, ни причинять иные неприятности. Мне просто по статусу положено знать обо всём, что происходит на вверенной территории. Поэтому я и интересуюсь, может, вы здесь со специальным заданием? И вскоре улетите отсюда? Если это так, то я хотел бы попросить вас выполнить одну мою просьбу: выложить обращение правительства Одды на нескольких сайтах в информатории. Поверьте, наша планета не останется в долгу – мы отблагодарим вас по-королевски.

Клин пожал плечами и, не видя причины скрывать правду, ответил:

– Наш корабль здесь оказался случайно. И, к сожалению, похоже, мы тут застряли. Блок-эскадра нас не выпустит в большой космос. Так что, господин президент, извините, но передать ваше послание широким слоям репортёров не получится.

На лице Конкрайта появилась улыбка. Он услышал, что хотел. Отличный военный корабль, оказавшийся на Одде волею случая – прекрасный подарок судьбы. Раз звездолёт здесь застрял, то никто не будет удивляться, что экипаж вдруг подвергся частичной потере памяти. А через месяц-другой это не будет играть уже никакой роли.

Президент Конкрайт обернулся к флаеру и помахал руками, словно приветствуя кого-то. Прибывшие на "Меченосце" удивились странному поведению местного руководства, а во флаере зашевелилось что-то тёмное и бесформенное. Капитан Клин успел выхватить пистолет из кобуры и даже направить его в сторону флаера, но ментальный удар невероятной силы свалил его с ног. Свет померк в глазах Георга Клина.

Президент Конкрайт, тоже попавший под удар матери туэлли, покачнулся и рухнул на колени, однако, сознания не потерял. Несколько секунд он стоял, наклонив голову, потом поднялся и повернулся к сопровождавшим его солдатам. Тем тоже досталось – один валялся на траве, другой шатался, как пьяный, но стоял. Конкрайт указал рукой на широко распахнутый входной шлюз "Меченосца".

– Проверьте внутри всё. Тех, кто в сознании – убить. Остальных не трогать до завершения осмотра. Приступайте.

Солдаты скрылись во входном шлюзе корабля, а Конкрайт, слегка пошатываясь, направился к матери туэлли. Из тёмной бесформенной массы появился отросток, который прикоснулся к голове мужчины. Конкрайт несколько секунд стоял, не двигаясь, потом его искажённое лицо разгладилось, и он облегчённо вздохнул.

– Спасибо, мать, полегчало. Удары у тебя просто убойные. Счастье, что к ним вырабатывается иммунитет.

Мать туэлли не произнесла ни звука, но Конкрайт понял её и без слов.

– Да, да, я сейчас сам начну переносить тела. Не нервничай.

Он схватил первого попавшегося военного, освободил его от громоздкого скафандра, перенёс человека к флаеру и погрузил в тёмно-коричневую массу. Мать туэлли тотчас приняла форму шевелящегося конуса, скрыв в себе Анвара Сидаса.

– Господин, все обнаруженные люди без сознания, – доложил Конкрайту вернувшийся охранник.

– Хорошо, начинайте переносить их.

– Господин, не весь экипаж на месте. На одном из пультов идёт формирование карты местности, и слышатся переговоры нескольких человек.

Туэлли на секунду нахмурился.

– Покажи мне, где это.

Спустя несколько минут он осмотрел трёхмерное изображение территории, в центре которой виднелся крохотный "Меченосец", и убедился, что данные для построения карты идут прямо сейчас. Конкрайт недовольно послушал разговор веселящихся пилотов и отправился вниз, к флаеру. Мать скоро должна закончить работу с первым преобразованным, у которого и можно узнать, кто и на чём улетел. Конкрайт ушёл, а его "охранник", бывший сержант третьей учебной роты, не получив приказа от туэлли, остался в рубке, переминаясь у стены с ноги на ногу.

Не прошло и нескольких минут, как на связь с кораблём вышел Ван-Вейс.

– Пульт, пульт, как слышишь, как видишь? – сбоку от формирующейся карты появилось изображение улыбающейся конопатой физиономии. – Крэйг, ты там уснул что ли? Оп-па. Кто это?

Ван-Вейс уставился на незнакомого военного, молча стоящего в сторонке.

– Эй, где пилот? Что у вас там происходит? Где капитан Клин?

Незнакомец по-прежнему молчал. Ван-Вейс оглядел рубку управления, насколько позволял передатчик телестерео.

– Что за чёрт? – он отключил канал связи с кораблём и вызвал борт номер один. – Грег, Пётр, вы в порядке?

– Само собой, – ответил Грег, даже не поворачиваясь. Они с Петром любовались стадом мчащихся по земле шестиногих зверюг, похожих на оленей, попутно прикидывая, сколько шашлыка получится из одной туши.

– Ты когда с кораблём соединялся? Шумский, да очнись же!

Грег повернулся к телестерео и увидел, что Ван-Вейс выглядит по-настоящему встревоженным.

– Вообще не соединялся. Картограф сам работает, а попусту болтать с Клином не хочу. Что случилось-то?

– В рубке никого из наших нет, зато у шкафа с контроллером навигации стоит какой-то незнакомый сержант с "Гаузером" наизготовку.

– Ого! – это сказал уже Пётр, мигом забывший про бегающий внизу шашлык. – Ты хочешь сказать, что "Меченосец" арестовали?

– Я ничего не хочу сказать, потому что ничего не понимаю.

– Подожди.

Грег соединился с кораблём и увидел, что к незнакомому сержанту подходит Анвар Сидас. Кроме них двоих в рубке никого больше видно не было. Странно: мозговой центр корабля никогда не оставался без присмотра Крэйга. А сейчас его нет, зато в наличии двое посторонних, один из которых вообще чужак.

– Анвар, приём. Что у вас случилось?

Сидас поглядел на Шумского пустыми глазами.

– Ничего не случилось. Всё хорошо.

– Тебе не кажется?.. – Грег поглядел на Петра и осёкся, увидев странное выражение лица друга. – Ты чего?

– Тот, другой, это сержант из третьей роты, – отодвигаясь подальше от передатчика, шёпотом сказал Пётр. – Из нашей учебки на Сольтане. Я его узнал, хотя фамилии не помню. То ли Халли, то ли Ханни. Но что он делает на нашем корабле?

– Хороший вопрос. Анвар. Кто этот сержант рядом с тобой?

– Он из местной рейнджерской службы. Они прибыли к нам от имени правительства Одды. Сам президент планеты сейчас разговаривает с капитаном Клином. Вы скоро прилетите?

– Понятно. Скоро. Отбой.

Грег обменялся с Петром недоумёнными взглядами и соединился со вторым бортом.

– Серж, ничего не понимаю. В рубке стоит Сидас – такое впечатление, что сожрал полкило седативного. А рядом с ним какой-то сержант. Пётр уверяет, что видел его в учебке на Сольтане, а Сидас утверждает, что этот тип из местной рейнджерской службы.

– Даже если и так, то почему посторонний находится в рубке, когда ни Клина, ни Крэйга там нет?

– Не знаю. Предлагаю вернуться и выяснить.

На веснушчатом лице Ван-Вейса отразилось отчётливое сомнение.

– Жора будет орать, что зря топливо потратили. Давай уж закончим.

– Нет. Я думаю, нужно вернуться и выяснить ситуацию. Всё-таки мы на чужой планете. К тому же, топливо, кроме как на полёты вокруг "Меченосца" нам и тратить некуда. Возвращаемся.

Оба штурмовика прекратили неспешный облёт территории и полетели к кораблю. К этому моменту тел, лежащих в беспамятстве около входа в звездолёт, уже не было – Конкрайт предусмотрительно распорядился затащить всех внутрь после того, как узнал, что на вылете находятся не просто два разведывательных флаера, а штурмовики, способные превратить в огненный ад всё вокруг "Меченосца", а, заодно, повредить и сам корабль. Конкрайт, как никто другой, знал с каким трудом достаётся вооружение, а потому желал завладеть не только отличным звездолётом, но и маневренной авиацией планетарного масштаба – и то, и другое при любом другом раскладе взять было просто неоткуда.

Когда на горизонте появился борт номер один, мать туэлли выпустила из своих объятий капитана Клина. Конкрайт, не дожидаясь его рапорта о готовности служить верно и вечно, спросил:

– Сколько человек сейчас в полёте на флаерах?

Капитан Клин на несколько секунд застыл, словно что-то вспоминая.

– Два экипажа по два человека, господин.

– Сделай так, чтобы они сели и спокойно вышли из-за штурвалов.

– Кто они, господин?

– Те, кто улетели, кретин! Вызови их.

– Господин, в памяти больше нет образов.

– Ах да. Неважно. Не обращайся ни к кому конкретно. Прикажи, убеди… не знаю как, но ты должен сделать это. Чего стоишь? Бегом на выход!

Капитан Клин послушно убежал, а Конкрайт спросил у Сидаса:

– Твоё тело умело управлять орудиями этого корабля?

– Да, господин, хотя и не в совершенстве, – ответил Анвар после небольшой задержки.

– Беги к центральному орудийному пульту. Если флаеры попробуют улететь – собьёшь их.

– Слушаюсь, господин.

Анвар Сидас убежал, как и капитан Клин несколькими секундами ранее. Конкрайт повернулся к матери туэлли и почтительно произнёс:

– Мать, прошу подождать с преобразованием – сейчас понадобятся твои силы.

Ухо постороннего не смогло бы разобрать её ответ, но туэлли всё услышал и понял.

– Но, мать, сейчас не нужна вся твоя сила. Это всего лишь флаеры-штурмовики, там четыре человека. Однако у машин хорошая огневая мощность, нам пригодятся такие.

Выслушав ответ, Конкрайт снова почтительно согнулся практически пополам.

– Мать, я выполню любое твоё повеление. Один штурмовик, да будет так. Второй мы уничтожим.

Он посторонился, и мать туэлли плавно потекла по направлению к выходу. Конкрайт жестом поманил бывшего сержанта третьей роты.

– Найди центральный орудийный пульт и передай начальному Сидасу, чтобы он уничтожил вторую машину сразу же после того, как первая сядет. Мать не накопила сил на второй удар. Хотя про мать ему ничего не говори – не его ума дело. Выполняй!

Сержант умчался исполнять повеление господина, а сам Конкрайт подошёл к обзорному экрану, чтобы отсюда понаблюдать за прибытием первого флаера – присутствовать лично он желанием не горел. Вдруг кто-нибудь из чужих солдат окажется невосприимчивым к подавляющему излучению матери. С самой матерью туэлли ничего не случится, если в неё немного постреляют – она и не такое способна выдержать, а вот если Конкрайт получит в грудь пулю – это будет для него конец. Он и без того много рисковал, входя в контакт с двумя военными кораблями. От мыслей о собственном героизме президента отвлекло прибытие первого флаера.

Грег сделал круг, облетев "Меченосец" на расстоянии около трёхсот метров. Пётр смотрел то на обзорный экран, то пялился через прозрачный колпак кабины на корабль, но ничего подозрительного не замечал.

– Вроде всё в порядке, – сообщил он Грегу. – Вижу Клина – он стоит на трапе. Около чужого флаера никого – похоже, местное начальство внутри корабля.

Борт номер два находился ещё на расстоянии нескольких километров от "Меченосца", Ван-Вейс вызвал Грега.

– Алё, первый борт, срочно делаем канал, как понял?

– Понял, создаю, – отозвался Пётр и нажал кнопку создания шифрованного канала. Спустя несколько секунд оба флаера могли общаться, не опасаясь, что их кто-либо подслушает.

– Грег, – обратился Ван-Вейс к Шумскому, сосредоточенно управлявшему флаером, – подожди, не садись.

– Это почему? – удивился Грег, однако, добавляя высоты. Флаер чуть заметно вздёрнул нос и начал подниматься.

– Не пойму. Приехали чужаки, а Клин их почему-то оставил и стоит снаружи. Раньше я такого за ним не замечал. Кроме того, на "Меченосце" генераторы работают в боевом режиме. А двигатели-то выключены.

Грег моментально понял, о чём говорит Серж: генераторы, дающие энергию для лазерных орудий, на момент вылета флаеров "спали". Если их запустили в боевой режим, значит, корабельные орудия готовы стрелять. Вопрос: куда? И почему?

– Серж, ты откуда это узнал? Я про генераторы?

– У меня есть свои способы добычи информации, – усмехнулся Ван-Вейс и потряс личным коммуникатором. – Мониторинг корабельного мозга иной раз даёт неоспоримые преимущества.

– А управлять им можешь?

– Фантастики насмотрелся, да? Чтобы с помощью коммуникатора управлять боевым звездолётом? Грег, я был о тебе лучшего мнения.

– Я о тебе тоже, – усмехнулся Грег и кивнул Петру на изображение Ван-Вейса: – Вот, Петь, что значит преувеличенное…

Договорить Грег не успел – по другому каналу послышался голос капитана Клина:

– Борт первый, почему кружите? Включите автопилот и немедленно приземляйтесь.

Грег бросил на Петра недоумевающий взгляд, пожал плечами, включил автопилот и дал команду к посадке.

– Похоже, шеф считает: мы в полёте изрядно хлебнули и боится, что не сможем сесть, – усмехнулся Зорин.

– Или почему-то считает, что мы опозоримся перед гостями, – добавил Грег.

– Н-да, – послышался голос Ван-Вейса, – и такой перестраховки раньше я за ним не замечал. Интересно, нам тоже придётся садиться на автопилоте? Что-то Жора на наш флаер внимания не обращает.

– Ну, и радуйся – он на нас поорёт, а на вас его уже не хватит.

– Твою мать, что это за дрэк? – в этот момент потрясённо прошептал Коваль, одной рукой схватив Ван-Вейса за плечо, а другой указывая на второй монитор. Там капитан Клин отошёл в сторону на несколько шагов, освободив проход, и на трапе появилось какое-то тёмное аморфное существо.

– Если это местное начальство, то я – берберийский ящер. Эй, парни, вы чего?

Ван-Вейс увидел на экране, как Шумский резко дёрнул головой, словно получил прямой в челюсть, глаза его закатились, и Грег безвольной куклой откинулся на спинку пилотского кресла. Серж перевёл взгляд на Зорина – тот, закрыв глаза, уронил голову набок.

– Крис, что это с ними? – спросил он у Коваля, хотя и не надеялся получить вразумительный ответ. – Грег, Пётр, что с вами?!! Эй, обормоты, очнитесь! Хватит притворяться – посмеялись, и будет.

На отчаянные вопли Ван-Вейса никто не ответил – экипаж борта номер один по-прежнему изображал из себя бессознательных кукол. Сам же флаер плавно садился по сужающемуся кругу на поляну около "Меченосца".

– Серж, ты погляди на Клина. Стоит, как будто ничего не случилось.

Ван-Вейс перевёл взгляд с бесчувственных друзей на капитана – тот кланялся тёмной бесформенной субстанции, затем взял коммуникатор.

– Второй, почему задерживаетесь? Прибавьте скорости и немедленно на посадку.

– Он на эту чёрную штуку внимания не обращает, – пробормотал Ван-Вейс, – Жора явно не в себе. Крис, разворачивайся!

– Ты что? Клин нам башку снесёт.

– Ему самому уже башку снесло, – с остервенением воскликнул Ван-Вейс. – Или его зомбировали, или он с ума сошёл. Поворачивай и улетаем. Над землёй.

– А как же парни?

– Твоё дело – лететь, как можно быстрее и ниже.

Не договорив, Серж принялся набирать на основном дисплее штурмовика команды. Он, как никто другой знал технические возможности этих машин, и одной из них было удалённое управление. Ван-Вейс издал радостный возглас, когда установил прямой контакт с компьютером борта номер один, отменил автопилот и дал команду на подъём. Флаер, уже зависший над точкой посадки, взмыл вертикально вверх, к вящему удивлению президента Конкрайта. Затем небольшая машина, пьяно покачиваясь из стороны в сторону, взяла курс на север и с полным ускорением умчалась прочь.