bannerbanner
Дары маготворцев
Дары маготворцев

Полная версия

Дары маготворцев

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
3 из 6

Большинство деревенских вели себя приветливо. Несмотря на своё положение, они постоянно веселились и улыбались. Эйден смотрел на них, как на дураков, и думал про себя: «Неужели им такая жизнь нравится?»

Выехав на тракт, он с облегчением выдохнул в предвкушении поскорее оказаться среди состоятельных людей. Побывать в месте, где хотя бы не стыдно жить.

Домов и деревьев на пути дальше не было, и теперь вид на Морабатур предстал перед юношей во всей красе.

Вдалеке стоял гигантский зáмок. Он упирался в гору, на уровне которой высился донжон с широкой смотровой площадкой. Дозорная башня едва достигала облаков.

«Оттуда наверняка весь мир можно увидеть», – подумал Эйден, надеясь, что когда-нибудь он обязательно там побывает.

Слева от замка был водопад. Сам же Морабатур окружали два ряда каменных стен с бастионами. Первые располагались ниже вторых. Они закрывали практически весь вид на столицу, но юношу, кроме замка, ничего особо не интересовало.

Он проехал по подъёмному мосту надо рвом с водой. Ворота были открыты. Затем проехал через ещё один мост, под которым во рву торчали вбитые в землю копья. Дальше проход закрывался опущенной решёткой.

– Тебе чего нужно? – спросил стражник.

– Я приехал на рынок.

– А в телеге что везёшь?

– Свёклу.

– Все, кто хотел торговать, приехали ещё с утра. Ты припоздал. Езжай обратно. Будешь деревенщине впихивать свои овощи. В следующий раз, как захочешь поживиться, прибудешь вовремя.

– Может, ты меня всё-таки пропустишь?

– Тебе что, неясно сказано? Закрыто всё. Вали домой, малой. Знаем мы вашу тухлятину. Вечно её привозите.

– Хорош комедию устраивать, Мёрв, – вмешался второй стражник. – Я знаю этого парня. Его родители порой вообще даром отдают товар, причём всегда свежий. Проходи, Рыжий. Не обращай внимания на этого болвана.

Решётка поднялась, и Эйден заехал внутрь.

– Спасибо. Если что останется, я позже вам отдам.

– Пустяки. У нас еды навалом. Продай лучше побольше.

– Постараюсь, – ответил юноша.

Он был готов лопнуть от злости из-за первого стражника. Если бы тот всё-таки затребовал мзды за проход, Эйден отдал бы ему худшую из имеющейся, обрубленную свёклу. А перед этим бы ещё и обильно извалял её в грязи.

Оказавшись на рынке, Эйден слез с телеги, взял мула за узду и повёл его к свободному месту между старушками, торговавшими картофелем и зеленью. Юноша соорудил из имеющихся в его возу досок прилавок, выложил на него свёклу и начал громко зазывать покупателей. Он считал это весьма унизительным занятием, да только иначе товар не продать.

– Не проходите мимо. Свежая свёкла! Всего один бронзяк за пару палм. Нигде такого больше не встретите. Сладкая и сочная, – кричал Эйден.

И так по кругу.

Эйдену не нравился характер местных жителей. Он считал их высокомерными. Да и они зачастую относились к нему как к пустому месту.

Поток людей был огромен, но бóльшая часть покупателей игнорировала юношу. Иногда кто-то останавливался у его прилавка, вертел в руках свёклу и шёл щупать чужие товары. Некоторые всё же совершали покупки. Особо наглые так и вовсе умудрялись выпросить до четырех палм за бронзяк.

До наступления вечера у Эйдена получилось полностью распродать один мешок свёклы. Он уже собрался закругляться, как вдруг его внимание привлёк озирающийся по сторонам высокий мужчина с завязанными в хвост чёрными волосами и в бурой шляпе с широкими полями. Он выглядел чуть старше Карвера. К его поясу был привязан меч, едва ли не достающий до земли. Да и одежду на нём дешёвой точно никто бы не назвал.

Когда мужчина проходил мимо прилавка Эйдена, тот обратился к нему.

– Кого-то потерял?

– Нет, просто выбираю, чего бы такого прикупить, – ответил мужчина с явной заинтересованностью от подобной наглости в словах мальца.

– Могу предложить немного свёклы.

– Мне как раз немного и надо. А лучше всего по чуть-чуть.

Эйден нахмурился.

– Ты ведь не местный?

– С чего ты взял? – улыбнулся мужчина.

– Здешние в таком не ходят. И оружие без надобности не таскают.

– А ты наблюдательный.

– Как тебя сюда пропустили? Я сам-то еле проехал.

– Если людям заплатить, они и не такое для тебя сделают. И вообще, тебя что ли не учили общаться со взрослыми более почтительно?

– Разве что с королем да королевой. Остальные для меня такой же сброд, как и я, им помыкающий.

– Только стражникам и рыцарям об этом не говори, – усмехнулся мужчина. – А то сразу затеряешься по цвету на фоне своего товара за подобную дерзость.

Паренёк не понял шутки, но продолжил засыпать собеседника, внезапно ставшего ему интересным, вопросами.

– Значит, у тебя много денег?

– Их никогда не бывает много.

– Чем ты занимаешься? – сгорал от любопытства Эйден.

– Да так, путешествую со своими ребятами по миру, ищу сокровища.

– И много уже нашли?

– Достаточно, но, похоже, они все померкнут на фоне тех, чьими поисками мы занимаемся сейчас.

Юноша посмотрел на него непонимающе.

– Ты разве никогда не слышал о тех прелестях, которые спрятаны за Краем Гигантов?

– Не-а. Мой мир ограничен домом да местным рынком. Про Край Гигантов я вообще впервые слышу.

– Как тебя звать?

– Эйденом.

– А меня Кларенсом, – он протянул юноше руку для рукопожатия, Эйден ответил тем же. – Неужели родители тебе не рассказывали сказки про лонгутов или маготворцев?

– Они их даже не знают, наверное, – с пренебрежением ответил Эйден.

– Не переживай, однажды ты и сам всё увидишь. Так что там насчёт свёклы?

– Да, чуть не забыл. Что-то я замешкался, – сказал Эйден и выбрал для Кларенса пять средних корнеплодов. – У тебя есть куда их сложить?

– Найдём.

– С тебя один бронзяк.

Кларенс сунул руку в карман, достал оттуда два серебка и передал их Эйдену.

– Я бы дал сдачи, только я без понятия, сколько в одном серебке бронзяков.

– Не надо сдачи, – сказал Кларенс удивлённому юноше. Он взял в руки свёклу и пошёл дальше.

Придя в себя, Эйден побежал следом за ним. Догнав, он спросил:

– Могу я пойти с тобой?

– Извини, парень. Нас и так уже шестеро, и времени, чтобы следить за тобой, ни у кого не будет.

– Я не буду вам мешать, обещаю. Просто не могу уже больше здесь оставаться.

– Ты же понимаешь, что это опасно? И потом, твои родители…

– Мне плевать на них, – обозлился Эйден. – Хочется уже изменить свою жизнь к лучшему, а не сводить постоянно концы с концами.

– Если не прикладывать никаких усилий, твоя жизнь никогда не станет лучше.

– Хочешь, я тебе заплачу?

– Мне не нужны твои монеты.

– Тогда я могу взять нам в дорогу еды.

– Нам? – усмехнулся Кларенс.

– Да. Вы же меня возьмёте? У меня ещё мул есть и телега…

– Ладно. Долго тебе собираться?

– Часа два, не больше.

– Мы выйдем из города, когда стемнеет. Если успеешь, возьмём тебя с собой. Только учти – ждать мы не будем. Встретимся на этом же месте.

– Я успею, – сказал переполненный радостью Эйден и поскорее побежал к мулу.

Он быстро закинул в телегу доски и оставшиеся корнеплоды, сел за вожжи и поехал. На выезде из Морабатура за ним увязался златовласый мальчишка.

– Стой, подожди меня, – просил он.

– Мне некогда, Колдер, – отрезал Эйден.

– Нам всё равно по пути. Подвези меня, пожалуйста.

– Так уж и быть, запрыгивай.

Зеленоглазый мальчуган забрался на ходу в телегу и пытался отдышаться. На вид ему было лет десять. Точного возраста Эйден не знал. Они познакомились два года назад на рынке. Родители Колдера тоже периодически торговали там, только их имена юноша уже запамятовал.

– Сегодня, значит, свёклу продавал? – спросил Колдер, переведя дыхание.

– Как видишь.

– А я свежую зелень. Не думал, что она так быстро разойдётся. Ничегошеньки не осталось.

– Родители у тебя где?

– Они дома. Там дел невпроворот. Помогли мне добраться до рынка и пошли опять хозяйством заниматься.

– Им не страшно тебя одного оставлять?

– А что со мной будет? Я умею за себя постоять.

Деревенские ребята старались держаться от Колдера подальше. Они считали его странным и ненормальным. Поговаривали, будто он проклят и иногда вытворяет жуткие вещи. Причин этому Эйден не знал, но и связываться с мальчишкой особо не хотел.

– Отец твой как, выздоравливает? – продолжил Колдер разговор.

– Нет. Такое ощущение, будто ему нравится валяться целыми днями на кровати.

– Конечно, кому ж не понравится. Пускай отдыхает, пока есть возможность. Тяжело работать круглый год без передыху. Кстати, куда ты так торопишься?

– С чего ты взял?

– Ты же сам это сказал, забыл?

– Да так, – замешкался Эйден, – просто хочется поскорее попасть домой.

– Понимаю, – вздохнул Колдер и оглянулся назад, посмотрев на заходящее за гору солнце. – Замок прекрасен на закате, не правда ли?

– Сиди молча, надоел, – огрызнулся Эйден. – Мёртвого уболтаешь.

Колдер извинился, и они ехали дальше в молчании. Добравшись до деревушки, мальчишка спрыгнул с телеги, поблагодарил Эйдена и побежал домой. Вскоре дома оказался и сам Эйден.

Велари уже ждала сына на улице. Вдвоём они выгрузили мешок со свёклой. Она хотела помочь загнать в стойло мула, но Эйден сказал, что всё сделает сам, чем удивил и порадовал мать. Он попросил её накрыть на стол, так как сильно проголодался, и Велари послушно пошла выполнять просьбу сына.

Эйдена одолевали сомнения. Ему хотелось покинуть дом, хотелось отправиться с отрядом Кларенса за сокровищами, в то же время он боялся этого. Тем не менее юноша накидал в телегу овощей на случай, если отважится уехать, и положил туда ещё немного вяленой говядины.

Зайдя в дом, Эйден почувствовал приятный запах жаренной на костре картошки с мясом и луком.

– Давай, садись скорее ужинать, – сказала Велари и пошла помогать мужу дойти до стола.

Эйден, на радость матери, тщательно помыл руки, затем разулся и присоединился к родителям.

– Как ты и просил, я приготовила то, что тебе нравится. Всё в порядке? – спросила женщина, заметив у сына лёгкое волнение.

– Да, просто день был тяжёлый.

– Много получилось продать? – поинтересовался Карвер.

– Один мешок из двух.

– Неплохо. Бронзяков двадцать, не меньше.

– Тридцать два, – сказал Эйден, выкладывая монеты на стол. – И два серебка.

– Надо же! – восхитился Карвер.

Велари встала из-за стола, собрала монеты и высыпала их в стоящую на полке банку к тем, что успели ранее накопить.

– Это всё прекрасно, но у вас сейчас всё остынет, – сказала она своим любимым мужчинам.

Велари села за стол, и они вместе продолжили ужинать. Когда все поели, она собрала грязную посуду, положила её в ведро с водой, затем подошла к сыну, погладила его по волосам и крепко обняла.

– Как твои мозоли?

– Не болят уже.

– Славно, – сказала Велари, присев подле сына.

– Нам нужно тебе кое о чём сообщить, – начал Карвер, слегка переживая. – Ты был прав, когда говорил, что мы тратим впустую то, что выращиваем. При этом мы с матерью уже долго копили монеты для расширения нашей фермы. И мы накопили, представляешь?

Родители Эйдена улыбались, а он не знал, как ему реагировать на это.

– Когда твой отец поправится, мы купим четырёх поросят. Они, конечно, будут маленькими, зато, когда вырастут, мы сможем их разводить и колоть на мясо. Сам знаешь, оно высоко ценится у знати. Наша жизнь наладится, а потом мы и невесту тебе подыщем. Уверена, будет много желающих. Выберем тебе красивую, умную и добрую девушку, которая будет тебя любить.

– А там и ещё один дом построим для вас, – добавил Карвер.

– Это хорошие новости, – сказал Эйден, выдавив улыбку.

– Тебе завтра исполнится тринадцать. Мы с мамой приготовили тебе небольшой подарок. Сначала думали позже отдать, но сердце мне подсказывает, что подарить тебе его сейчас важнее всего. Дорогая, будь добра, принеси.

Велари зашла в комнату и вернулась, держа в руках две липовые доски. Она подала их сыну.

Одна представляла собой пустую рамку, а на второй были вырезаны портреты Эйдена и его родителей.

– Мы тебя очень любим. С одной стороны, в таком подарке нет чего-то особенного, с другой – мы хотим, чтобы ты понял: семья превыше всего на свете. Ты можешь завести хоть сотню друзей и тысячу знакомых. Знай при этом, им может быть всё равно на тебя и на твои проблемы, – сказал Карвер. – Они могут бросить тебя в трудной ситуации, а родители никогда не бросят. Они будут с тобой до самого конца. Будут поддерживать, где бы ты ни был. Будут молиться Богам за тебя и за твой жизненный путь.

– А вторая доска, – сказала Велари, – для того, чтобы ты нанёс на неё собственную семью с кучей ребятишек, когда они у тебя появятся. И надеюсь, тебе повезёт больше, чем нам с твоим отцом. Мы желаем тебе крепкого здоровья, успехов во всём, за что бы ты ни взялся, счастья и взаимной любви. Пусть Рэм освещает тебе дорогу и не покидает тебя в беде, а преграды пускай остаются в стороне. С днём рождения, мой дорогой сынок.

– С днём рождения.

– Спасибо, – сухо сказал Эйден.

Его родителям стало неловко. Возникла неприятная пауза. Велари помогла мужу подняться и затем проводила его до постели. Вернувшись, она села напротив сына.

– Я же вижу: тебя что-то тревожит. Расскажи мне, – попросила Велари.

– Мне кажется, мне здесь не место.

– Если ты думаешь, что мы с отцом хотим прогнать тебя…

– Я не об этом. Я чувствую, что нахожусь не на своём месте.

– Знаешь, Эйден, это не нам решать. Мы все на своих местах и находимся именно там, где и должны быть, – попыталась Велари успокоить сына. – Делаем то, что нам предначертано свыше. Таков наш путь.

– Но я не хочу быть фермером. Не хочу всю жизнь прожить, ничего из себя не представляя. Не хочу быть обычным простолюдином, которого в расчёт никто не берёт.

– Я понимаю тебя. Я тоже раньше мечтала о другой жизни. Встретив твоего отца, осознала, что счастье не в том, где ты есть. Оно в том, кто с тобой рядом. И неважно, богат ты или беден. Однажды ты сам всё поймёшь. Наверное, ты думаешь, что мы плохие родители?

– Почему ты так решила?

– Не знаю. Чувствую и всё.

– Я так не считаю.

– Ты самое дорогое, что у нас с Карвером есть. Я хочу, чтобы ты это знал.

Эйден подошёл к матери и обнял её. Она заплакала.

– Прости меня, пожалуйста, – сказал он.

– И ты нас.

Эйдену хотелось побыть рядом с матерью как можно дольше, ему тяжело было с ней расставаться, но он всё же ослабил хватку.

– Тебе не пора намазать отцу спину?

– Да, да. Совсем вылетело из головы, – сказала Велари, смахивая слёзы. – А ты чем займёшься?

– Пойду во двор, – замявшись, ответил Эйден. – Хочется подышать свежим воздухом.

– Не задерживайся надолго и будь осторожен. Уже темнеет.

Она взяла со стола заранее приготовленную смесь из спирта, натёртой редьки, соли да мёда и прихватила также парочку капустных листьев.

Увидев, что мать скрылась в комнате и занимается лечением отца, Эйден схватил с полки банку с монетами и выбежал на улицу. Мул стоял готовый к выезду.

Эйден запрыгнул в телегу, осторожно положил банку в угол, взялся за вожжи, и мул дёрнулся, случайно сбив стоящую у дороги бочку с водой.

Велари услышала шум и выбежала на улицу. Не понимая, что произошло, она хаотично смотрела по сторонам, пока не заметила уезжающего вдаль сына с набитой продовольствием телегой. Велари не знала, что делать.

Поняв, что Эйден собирается их бросить, она босиком устремилась за ним. Велари умоляла сына остановиться, просила не покидать её, кричала, что сильно его любит, а он продолжал ехать дальше, не оглядываясь.

В конце концов Велари отстала и, обессиленная, повалилась коленями на землю. Ей не оставалось ничего, кроме как плакать, и она плакала, прикрывая трясущимися руками глаза. Больше всего она боялась лишиться единственного ребёнка, и, сколько бы Велари усилий не прикладывала, она всё равно его потеряла.

Возвратившись домой, Велари рассказала мужу о произошедшем, надеясь найти в нём утешение и поддержку. Они сидели вместе на кровати, убитые общим горем, а их подарок для сына так и остался лежать нетронутым на столе.

Эйден же с каждой секундой всё больше от них отдалялся. Он волновался, что может не успеть добраться вовремя до Кларенса и его спутников, и тогда ему придётся опять возвращаться к прежней жизни. Работать на ферме, спать в разваливающейся хижине, общаться с ненавистными ему людьми и не иметь шансов на что-то большее.

Эйден гнал эти мысли прочь. Он двигался вперёд и верил в светлое будущее.

Глава 3

Союз двух королевств

Назавтра предстоял важный день. Лана ждала его с нетерпением и в то же время сильно волновалась, ведь от него зависела вся её дальнейшая жизнь.

Одри сидела возле столешницы рядом с кузиной, по совместительству лучшей подругой, и пыталась её успокоить.

– В замужестве нет ничего страшного, – повторяла она уже не в первый раз. – Все через это проходят.

– Не все, – возразила Лана. – Посмотри на Пожилую Дамию.

Воспитательница, услышав своё имя, взглянула на девочек, поправила очки и строго спросила:

– Вы закончили вышивать?

– Пока нет, – ответила Одри, едва не уронив пяльцы с колен.

– Тогда поторопитесь. К вам скоро прибудут гости. И если судьба принцессы Ланы уже предначертана, то для вас, Одри, это отличная возможность найти состоятельного жениха.

– Да кому он нужен, – пробубнила Одри, поправляя распущенные волосы.

– Сама боишься, а ещё мне даёшь советы, – упрекнула подругу Лана.

– Я вовсе не боюсь. Просто не хочу замуж. Мне и без этого хлопот хватает.

Лана положила пяльцы на стол. Взглянув на вышитого чёрного лебедя – символ династии Свонов, – она тяжело вздохнула.

– Он ужасен.

– Не всё так плохо. Подумаешь, клюв немного съехал.

– Что скажет аурумский принц, когда я ему подарю этот платок? Он же подумает, что у меня кривые руки.

– Когда он проживёт с тобой пару дней, убедится, что это неправда.

– То ли дело твоя работа. – Лана взяла у Одри пяльцы и стала рассматривать. – Только взгляни на розу. Она прекрасна.

В отличие от Ланы, Одри ненавидела занятия с Пожилой Дамией. Ей не нравилось шить, вышивать, танцевать и изучать этикет, хоть у неё и получалось всё лучше, чем у подруги. Зато когда её отец, королевский гвардеец, брал девочку с собой на турниры или катал на лошади, она чуть ли не прыгала от счастья.

Лана же к увлечениям кузины относилась настороженно. Она считала их бесполезными. По её мнению, любая знатная девушка с младенчества должна готовиться к взрослой жизни: собирать приданое, учиться быть леди и хорошей женой, а не заниматься ерундой.

– Хочешь, оставь себе, – сказала Одри.

– Нет, не посмею. Подаришь юному симпатичному рыцарю. Уверена, их приедет много, а значит, больше будет и выбор.

– Ты же знаешь, что мне они не интересны, то ли дело…

– Алан?

Одри смутилась.

– С чего ты взяла?

– Я же вижу, как ты на него смотришь. Мой брат и рад бы тебе ответить взаимностью…

– Да только никто ему не позволит.

– По любви тяжело выйти замуж, особенно детям короля.

– Не завидую я вам с Аланом.

– Помнишь, твоя мама нам в детстве рассказывала сказки?

– Конечно. Их тяжело забыть.

– Особенно ту, где принцессу погубил поцелуй истинной любви?

Девочки захихикали.

– Так вот, – начала Лана, – может быть, не всё так страшно? По крайней мере, точно не умру при первом поцелуе.

– А вдруг принц окажется хорош?

– Издеваешься? Он же приезжал с королевой Аурума, когда нам с тобой было по пять лет. Зубы кривые, сам вечно лохматый, неухоженный.

– Который заплакал, увидев нас с тобой?

– Ага.

– Неужели мы такие страшные?

– Ещё чего, – возмутилась Лана.

– Ты уже сшила для него рубашку?

– Да. И даже фамильный герб вышила на ней.

– Думаешь, ему подойдёт?

– Не знаю, – засомневалась Лана. – Моему брату вроде как раз. Они примерно одного возраста. Надеюсь, она не будет висеть на принце как мешок. Всё-таки Алан крепкий.

– Надо было тебе по Каллену её сшить, – пошутила Одри.

– Чтобы принц сразу же сбежал от меня?

– Куда он денется? О вашем браке договорено заранее. Вероятно, его мнения тоже никто не спрашивал.

– Ты не представляешь, как меня пугает встреча с ним, – поделилась переживаниями Лана. – Вдруг я ему не понравлюсь? А что, если после свадьбы он меня запрёт в зáмке и запретит выходить из него? Или будет изменять постоянно? Я этого не вынесу.

– Ничего с этим не поделать. Слово мужа – закон.

– Как будто я вещь какая-то. Что хочешь, то и делай со мной.

– Зато со временем ты станешь королевой Аурума. Если принц такой же, каким мы его впервые увидели, то им будешь управлять ты, а не наоборот.

– Я не хочу никем управлять. Мне хочется жить в мире и согласии с любимым человеком. Вместе принимать решения, растить детей.

– Мать говорит мне, что любовь не имеет значения. И не важно, симпатичным будет избранник или нет. Главное, чтобы физически он был здоровым, ну и семья его чтоб была порядочная. А там стерпится-слюбится.

– Серьёзно, так и говорит?

– Серьёзно.

– Но твои родители, кажется, любят друг друга?

– Не знаю, наверное. Отец редко бывает с нами. А если и бывает, то старается побольше времени проводить со мной, а не с матерью.

– Эх, ну почему мне исполнилось двенадцать? Неужели нельзя навсегда остаться одиннадцатилетней? – сокрушалась Лана.

– Действительно. И замуж не выйти, потому что рано, и уже не такая глупая, как пару лет назад.

– Я бы всё отдала, лишь бы вернуться в то время.

– Поздно. Скоро приедет жених, потом вы сыграете свадьбу, а дальше, – повысила голос Одри, – брачная ночь.

– Кошмар какой, – Лана покраснела и прикрыла ладонями глаза.

– И это ещё не всё, – продолжала поддевать подругу довольная Одри. – Возле вашего ложа поставят свидетеля, и он будет за всем наблюдать.

– Я не вынесу этого, какой стыд.

– И, скорее всего, это будет Пожилая Дамия.

Одри расхохоталась, а Лана нервно закусила пальцы.

– Хватит! – не выдержала воспитательница. – Ведёте себя отвратительно. Где ваши манеры? И выньте руку изо рта, юная леди. Мне придётся вас обеих наказать за такое поведение. Будете неделю стоять коленями на горохе.

Одри еле-еле сдерживалась, чтобы не засмеяться при виде пульсирующих под морщинами висков Пожилой Дамии.

– Лане, между прочим, предстоит гостей на днях встречать. Она не сможет находиться одновременно в углу и за столом с принцем.

– Тогда наказание ждёт вас одну. Я немедленно сообщу об этом вашей матери. Если она ещё и выпорет вас розгами, я буду просто счастлива.

Лана, заметившая, что её подруга от злости сейчас вот-вот накинется на воспитательницу, схватила Одри за руку и сильно ущипнула её.

– Ай! – вскрикнула Одри.

– Святые Боги! Вы продолжаете дурачиться? – рассердилась Пожилая Дамия. Она собралась оттолкнуть девочек друг от друга, но тут в класс ворвался высокий синеглазый юноша с уложенными назад волнистыми волосами, достающими до плеч.

– Какое безобразие, молодой человек, – возмутилась воспитательница. – Может быть, мне и с вами провести дополнительные занятия по этикету?

– Извините, я не хотел вас отвлекать, – сказал юноша, тяжело дыша. – И занятия со мной проводить не стоит.

– Что такое? – поинтересовалась Лана, увидев тревогу во взгляде брата.

Алан приподнял брови, поморщился и сообщил:

– Аурумцы прибудут сегодня. Нам пора идти.

– Но мы ещё не закончили урок, – выдавила всполошённая Лана, пытаясь хотя бы немного отсрочить момент встречи с будущим женихом.

Как назло, Пожилая Дамия позволила девочкам уйти с занятия, и они вышли из класса вслед за Аланом.

– Вот как порежешься на кулинарных уроках, так ни за что не отпустит, – пожаловалась Одри. – Стоит же приехать ряженому принцу, то сразу же выгоняет нас.

– Я очень переживаю, – сказала Лана, трясясь всем телом.

– Всё будет хорошо.

– Я думаю, тебе стоит оставить нас, – вмешался Алан, и Одри тут же замедлила шаг.

– Расскажешь мне потом, как всё пройдёт?

– Обязательно, – ответила Лана. – Приходи ко мне в спальню вечером.

Одри кивнула и убежала.

– Кто тебе сказал, что аурумцы приедут уже сегодня?

– Они прислали голубя с письмом, где сообщили, что им до Морабатура осталось несколько часов пути. Мама со служанками ожидает тебя у себя.

– Зачем?

– Лана, не глупи. Они подготовят тебя к встрече.

– Я бы на тебя посмотрела, если бы аурумцы ехали свататься по твою душу, а не мою, – огрызнулась девочка.

– Я тоже беспокоюсь о тебе и всё прекрасно понимаю.

На страницу:
3 из 6