Книги украшают жизнь. Как писать и читать о науке

36

Известное высказывание сатирического персонажа Вольтера, доктора Панглосса, ввел ранее в эволюционную теорию Джон Холдейн, в форме “теоремы Панглосса”: “Все к лучшему в этом лучшем из возможных миров”.

37

Из “От Аристотеля до явлений”.

38

Ошибки Салинса и Уошберна относятся, соответственно, к Недоразумениям 3 и 5 из моей статьи “12 недоразумений относительно родственного отбора”, перепечатанной в сборнике “Наука души”.

39

Palfreyman D. (Ed.). The Oxford Tutorial: “Thanks, you thought me how to think”. Oxford: Oxford Centre for Higher Education Policy Studies, 2008.

40

Замечательный человек, он умер вскоре после ухода на пенсию. Его стоическое отношение к смерти передает его риторический вопрос: “Кому надо, чтобы старый засранец вроде меня зажился на свете?” Я бы хотел посвятить это эссе его памяти.

41

Джон Бакстон, старший коллега, когда я впервые стал сотрудником Нового Колледжа, писал о трех своих тьюторах (между прочим, по культуре античности) в колледже межвоенного времени: “Они заставили нас думать, что мы, как и они, неравнодушны к открытию литературы, истории и мысли древнего мира. Ничто не могло доставить большего удовольствия. Нас не наставляли всезнайки, мы были партнерами в поиске и получали образование”. Эти мемуары – не единственное, что заставляет меня сожалеть, что я не постарался познакомиться с м-ром Бакстоном поближе при его жизни. К тому времени, когда я стал работать в Новом Колледже, он стал несколько отдаленной и недоступной фигурой; бедолага замкнулся в себе, возможно, из-за глухоты. Он тогда преподавал английскую литературу, хотя в студенчестве был античником. Он был также состоявшимся орнитологом, автором фундаментальной книги о горихвостках. Часть наблюдений для этой книги м-р Бакстон сделал, находясь в немецком плену, и даже привлек себе в помощь других военнопленных. Явно интересный человек и, с моей точки зрения младшего коллеги, моя упущенная возможность.

42

Цель лекции должна быть не в том, чтобы информировать, а в том, чтобы вдохновлять. Марку Твену, среди прочих авторов, приписывается циничный афоризм: “Колледж – это место, где конспекты лектора переходят прямо в конспекты студента, минуя мозг того и другого”. Студентом я потратил большую часть лекционного времени зря, конспектируя. Отчаянно. В свои конспекты я потом так и не заглядывал. Единственный случай, когда я забыл принести ручку (и постеснялся одолжить ее у своей молодой соседки, которой безнадежно восхищался), был также единственным случаем, когда я действительно запомнил то, что говорил лектор, и я написал краткое изложение лекции по возвращении в общежитие. В прошлые века, когда книги были труднодоступны, лекция соответствовала своему буквальному значению. У лектора была книга, у студентов не было, а некоторые из них, возможно, даже не умели читать. Лектор стоял перед ними с книгой на пюпитре и читал ее вслух. Но наши студенты читать умеют. Они могут получать информацию из того же источника, что и профессор: читая книги и первоисточники исследовательских публикаций, в эру интернета общедоступные более чем когда-либо. Самые лучшие лекторы вдохновляют студентов, высказывая мысли вслух, выхватывая идеи из воздуха в присутствии студентов и побуждая их делать то же самое.

43

Это я узнал, лишь прожив несколько лет в Оксфорде. Тривиальный пример “древней традиции”, которая на самом деле очень недавняя, – это обычай обсыпать мукой и обливать шампанским друзей, выходящих с выпускного экзамена. Сама оксфордская система тьюторских занятий в ее современном виде – изобретение преимущественно XIX в., она была разработана Бенджамином Джоэттом, возглавлявшим Баллиол-колледж с 1870 по 1893 г.

44

Во втором издании сборника Дэвида Палфримена я добавил преамбулу. Среди прочего, я признал, что индивидуальные тьюторские занятия стоят дорого. Я предложил, вместо того чтобы экономить деньги, повышая соотношение числа студентов к преподавателям так, чтобы тьюторский курс превратился в семинар, как во многих университетах, избавиться от идеи, что тьютор должен быть опытным авторитетным исследователем своего предмета. Вместо этого я рекомендовал нечто вроде американского “кураторства”. Тьюторами в моей реформированной системе должны были стать аспиранты. Нехватку опыта полноценного тьютора-профессора они компенсировали бы юношеским энтузиазмом. Задним числом я осознал, что многие из моих собственных тьюторов и впрямь были аспирантами или постдоками, и вреда от этого не было. Эта практика была обычной в зоологии, но редкой в традиционных предметах типа истории, которые обычно преподавались зрелыми профессорами.

45

London: Audible Audiobooks, 2009.

46

Пер. с англ. Е. Саблиной. – Прим. пер.

47

Это не единственный роман Дэниела Галуйе, о котором я могу это сказать. Еще один – “Симулякрон-3” (Counterfeit World; 1965), в котором мы обнаруживаем, что живем в симуляции, запрограммированной высшей цивилизацией. Данный постулат трудно, а то и невозможно, опровергнуть, как утверждает философ Ник Бостром. А еще это сюжет довольно глупого фильма “Матрица”.

48

“Прослушайте”, разумеется, в случае с аудиокнигой.

49

Здесь и далее пер. с англ. Д. А. Франк-Каменецкого. – Прим. пер.

50

Конечно, может, как объясняет Лоренс Краусс. См. мое послесловие к его книге “Вселенная из ничего”; сс. 409–413 настоящего издания.

51

Пер. с англ. под ред. В. В. Целищева. – Прим. пер.

52

Bronowski J. The Ascent of Man. London: BBC Books, 2011.

53

Конечно, это Джозеф Нидэм. Однажды он провел незабываемый урок биологии в шестом классе у меня в школе. Он принес АТФ (аденозинтрифосфат, топливо жизни) и продемонстрировал его впечатляющее, динамическое воздействие на мышечные волокна. Мы удостоились этой привилегии благодаря его племяннику, который был тогда практикантом в школе. Непотизм не всегда однозначно плохая штука.

54

Броновски явно чувствовал сродство с этим миниатюрным черепом. Я тоже, по иным причинам. Печальный конец ребенка из Таунга подвиг меня на один из немногих моих цветистых пассажей (со смутной отсылкой к ирландскому поэту Джорджу Расселлу) в “Самом грандиозном шоу на Земле”: “Бедный малыш из Таунга, он кричал на пронизывающем ветру, когда безжалостный крылатый хищник уносил его в небеса. Как мало утешило бы его предвидение своей судьбы – два с половиной миллиона лет спустя стать типовым экземпляром вида Australopithecus africanus. Бедная мать из Таунга, рыдавшая в плиоцене” (пер. с англ. Д. Кузьмина). Паб “Орел и дитя” в Оксфорде знаменит как место встреч литературного кружка “Инклингов”, куда входили Дж. Р. Р. Толкиен и К. С. Льюис. Но его имя также созвучно трагической судьбе ребенка из Таунга, и я был рад, когда в 2006 г. меня пригласили туда на церемонию, в ходе которой южноафриканский палеонтолог Фрэнсис Теккерей открыл табличку в память о несчастном юном голотипе.

55

Как возмутила бы Броновски нынешняя студенческая мода на слепую веру во временную политическую ортодоксию, ортодоксию, которой студенты не только придерживаются сами, но еще и навязывают другим. Я имею в виду обычай “лишать слова” приглашенных лекторов. Особенно вопиющий случай вышел с Жерменой Грир, вероятно, самой выдающейся феминистской мыслительницей нашего времени. В 2015 г. ее пригласили выступить в Кардиффском университете. Тысячи студентов подписали петицию с требованием не пускать ученую, поскольку они не соглашались с ее мнением, что мужчину нельзя называть женщиной, даже если у него ампутирован член. У меня по этому поводу нет никакого мнения, кроме того, что д-ру Грир должно быть позволено высказывать собственное мнение. Обоснование, которое привели представители студенческих организаций университета, состояло в том, что “трансженщин” ее взгляды “оскорбляют”. Но чем еще – тут я живо представляю себе взвешенные, сдержанные интонации Броновски – является университет, как не местом, где убеждения студентов подвергаются испытанию противоположными взглядами, пусть даже с риском “оскорбления”?

56

Конечно, теперь их уже больше семи. Не стану уточнять количество, так как надеюсь, что оно в любом случае возрастет, пока эта антология остается в продаже.

57

На самом деле это значительное преувеличение. Я написал это отчасти в шутку. На беду, многие восприняли мои слова серьезно и извиняются за то, что просили меня подписать именно эту книгу. Лучше бы я так не шутил.

58

Один философ дошел до того, что написал: “Гены не могут быть эгоистичными или альтруистичными, как атомы не бывают ревнивыми, слоны абстрактными, а печенье телеологическим”. Казалось бы, кому, как не философу, понимать, что слово “эгоистичный” было употреблено в качестве намеренного антропоморфизма, по обдуманному поводу?

59

Было очевидно, что броские демонстрационные органы типа хвоста павлина и рогов оленя – помехи индивидуальному выживанию. Большинство из нас полагало, что они повышают репродуктивный успех самцов вопреки тому, что служат помехами, – поскольку достаточно впечатляют соперников или сексуальных партнерш, чтобы повысить репродуктивный успех отдельного самца, несмотря на то, что укорачивают его жизнь. Захави выдвинул спорное предположение, будто они впечатляют самок именно потому, что служат помехой. Выражаясь его характерным андроморфным языком, самцы, по сути, говорят: “Посмотри на меня, несущего это дорогостоящее бремя: спарься со мной (или бойся меня), потому что я ухитрился выжить, несмотря на этот претенциозно дорогостоящий гандикап”. Почти все эволюционные биологи насмехались над идеей Захави, и я, в первом издании “Эгоистичного гена”, не стал исключением. Но во втором издании мне пришлось поубавить спеси. Алан Графен, мой бывший ученик, который стал теперь моим наставником, создал элегантную математическую модель, показывающую, что принцип гандикапа теоретически обоснован. И это применимо не только к половому отбору, но и к демонстрационному поведению вообще, включая идею Захави, что доминирующие особи дарят подарки подчиненным, чтобы продемонстрировать свое превосходство. “Видишь, какой я статусный, я могу позволить себе что-то тебе подарить”. Для теории важно, что гандикап обходится действительно дорого, это не показная фальшивка. Мое объяснение модели Графена нематематическим языком приводится в длинной концевой сноске во втором издании “Эгоистичного гена”. Казалось бы, Амоц Захави должен был радоваться тому, что в конечном итоге его честь была восстановлена руками блестящего специалиста по математической биологии. Как ни странно, он, похоже, предпочитал оставаться аутсайдером. На семинаре я сказал ему, что согласен с ним. “Нет-нет, вы не понимаете”, – мгновенно ответил он. Милый Амоц обожал спорить, и он спорил с Джоном Мейнардом Смитом в такой ожесточенной манере, что обычно сдержанная миссис Мейнард Смит в отчаянии отказала ему от дома. Однако же он был прав!

60

См. “Конфликтующие гены” (Genes in Conflict) Остина Берта и Роберта Трайверса.

61

Ну, не у всех из них есть мозги, но именно с теми, у которых они есть, возможны сложности в том смысле, в каком они подразумеваются в предыдущем предложении.

62

Смысл в том, что воображаемая львица не проводит расчет “как лучше всего выжить мне” или даже “как лучше всего обеспечить выживание моим детям и внукам”. Скорее, естественный отбор благоприятствует тем львицам, которые проводят аналог расчета “как лучше всего обеспечить выживание моих генов”. Показатель, который пришлось бы рассчитывать этой оптимизирующей львице (если бы она умела это делать), и есть “совокупная приспособленность” по У. Д. Гамильтону.

63

Здесь и далее пер. с англ. Н. Фоминой. – Прим. пер.

64

Цитата из авторского предисловия к книге “Расплетая радугу”. Здесь и далее пер. с англ. А. Гопко. – Прим. пер.

65

Крупнейшее британское пиар-агентство. – Прим. пер.

66

Мне дорог момент – не думаю, что Стивен будет возражать против этого воспоминания, – когда Джон на конференции Королевского общества произнес: “Стивен, ты ведь знаешь, что только что сказал глупость”.

67

Полагаю, что под “другими ребятами” он подразумевал “другие гены”. Если бы я понял это как “другие особи”, я бы точно высказал ему свое “фи”.

68

Здесь и далее пер. с англ. Л. Сумм. – Прим. пер.

69

Впоследствии я позаимствовал эту фразу, объединив ее с цитатой из “Макбета”, и озаглавил второй том своей автобиографии “Огарок во тьме” (Brief Candle in the Dark).