НАСЛЕДИЕ. плоть и прах.

– Моя очередь, – игриво произнесла она.

Ее бедра сдвинулись, посылая волну мурашек от наслаждения их близости. С губ генерала сорвался стон, глаза были полны восхищения и жажды.

Положив его руку себе на грудь, она продолжала ерзать бедрами, то едва касаясь его члена, то сильно прижимаясь.

Она не поняла, кто из них первый не выдержал. В один момент она приподняла бедра, в следующий он толкнулся в нее.

Ощутив, как он ее заполняет она закусила губу.

– Помедленнее.

В его глазах зажегся огонь.

– Ты командуешь.

Его руки оставались на ее ягодицах, но он больше не двигался, давая ей возможность делать то, что она хочет.

Медленно двигаясь, она привыкала к ощущениям, пока неприятное ощущение сменилось истомой, наполнившей низ живота.

Притянув его к себе, она обвила его ногами, прижимаясь губами к его плечу.

– Теперь можешь.

Они двигались в унисон, сплетаясь телами и душами. Их стоны перемешивались с тяжелым дыханием, пока они оба подводили друг друга к грани наслаждения.

Движения становились все хаотичнее, пока наконец желание не переполнило Далию, внутри нее словно что-то взорвалось и наслаждение окутало ее тело, посылая приятную тяжесть.

В момент пика ее зубы впились в его плечо, и она услышала стон, прежде чем он закончил следом за ней.

Они лежали вместе до самого рассвета, укутанные в тепло друг друга, словно в уютный кокон, из которого не хотелось выбираться. Каждый миг между ними был пропитан нежностью: тела сплетались, исследуя друг друга в тихом танце. Утренний свет медленно пробивался сквозь занавески, создавая игру теней на их коже.

На утро, когда первый луч солнца коснулся её лица, Далия вспомнит, как он уютно устроился на её груди. Его волосы слегка щекотали её нос, и в эту момент она не смогла удержаться от желания склонилась, чтобы поцеловать его в макушку, ощутив, как нежные локоны прикасаются к её губам. Это было какое-то волшебство – утыкаться в его мягкие волосы, воспринимая его тепло.

В попытке не разбудить его, она тихо чихнула, и в ответ услышала смех.

– Ты очень смешно чихаешь, – проговорил он, его голос всё ещё сонный, но уже наполненный теплом и игривостью.

Она не смогла сдержать улыбку и рассмеялась в ответ, её смех напоминал мелодию, радостно звучащую в утреннем воздухе.

– Ты выглядишь потрясающе, когда смеешься, – произнес Мирон, его голос был глубоким и обволакивающим, как мягкое одеяло.

Далия почувствовала, как её щеки заливает жар смущения от его комплимента. Её улыбка расплылась ещё шире, наполняя сердце радостью. Этот простой момент, полон искренности и нежности, стал для неё истинным сокровищем – мгновением, когда они оба осознавали, что нашли друг в друге что-то большее, чем просто физическую связь.

В этом тихом утреннем свете они выглядели вместе по-настоящему счастливыми – пара, оторвавшаяся от мира и погруженная в свои чувства, крепко держась за мгновение.

***

Ей было тяжело их провожать. Каждый миг, когда она смотрела на уезжающий автомобиль, создавал в её сердце невероятный груз, словно её собственное решение обрушивалось на неё тяжёлым бременем. Она чувствовала, как внутри всё сжимается, вызывая муки сомнений и неуверенности. Взглянув на удаляющиеся машины, она мечтала просто бросить всё и уехать с ними, следуя за ними в неведомое будущее, где не было бы боли и отчаяния.

Но едва перед ней остановился другой автомобиль, её смятение только усилилось. Сердце застыло в груди, и разум забился в панике. Она не могла остановиться – этот внутренний конфликт разрывал её на части, и, невольно, её ноги сами привели её к заднему сидению, словно это было неизменно.

В салоне пахло кожей от сидений – насыщенный, слегка притягивающий аромат, который обычно ассоциировался с комфортом и безопасностью, но сейчас только добавлял к её тревоге.

Сев, она встретилась взглядами с предателем. Его глаза, холодные и неопределённые, отражали всю ту сложность и запутанность, которую она пыталась игнорировать.

– Ну здравствуй, – тихо прошептал Тимофей, его голос прозвучал словно из далека, отдалённый и пугающий.