Полная версия
Ковчег. В добре всегда есть капля зла
“Ответ: Да. С вероятностью 89.3% – при успешной локальной инсталляции ядра и синхронизации протоколов в пределах системной сети.” – Именно в этот момент сердце Серга дрогнуло.
– Это же… власть. Контроль. Даже защита. – Тихо выдохнул он, словно опасаясь, что его даже здесь могут подслушать. – Я смогу защитить не только себя… Против Архов… Против Зелёной зоны. Против… Всех…
Он почти поверил. Почти поддался. Но затем последовал ещё один блок данных со стороны нейросети.
“Внимание: Высокая вероятность возникновения эффекта "системной автономности". – Тут же подпортила она ему эту сладкую пилюлю небольшой порцией потенциальных неприятностей. – Подчинённые наносистемы могут развить собственную нейросеть. Исторически задокументированы случаи, когда ядро комплекса становилось основой для нового Искусственного Интеллекта с неясными намерениями. Риск: Потенциальный переход контроля. Возможность непредсказуемых последствий. Революция ИИ: условная вероятность 17.1%.”
После всего этого, Серг снова закрыл глаза. Он вдруг понял, насколько тонкой может быть эта грань. Один неверный шаг – и весь Ковчег может сгинуть под пятой собственного же железного копыта. Он медленно сел обратно, чувствуя, как в груди всё путается. Желание получения подобной силы боролось со страхом ответственности. Этот куб сейчас лежал на его столе, как спящий бог. И только Серг мог решить – пробудить его или похоронить навсегда. Но, немного погодя он всё же принял решение. Так как знал одно очень важное правило. В микроскопических дозах даже смертельный яд может быть полезен. Так что, если заранее подстраховаться и выставить все необходимые блокировки, чтобы не позволять этим нанитам бесконтрольно обучаться и распространяться, у него всё же будет возможность удержать их действия под своим контролем.
После принятия такого решения, нейросеть Серга приступила к процедуре подключения к ядру куба с предельной осторожностью. Он наблюдал, как по виртуальному экрану прямо перед его глазами стремительно ползут сотни строк кода, формируя импровизированный язык общения между двумя технологическими колоссами. Первая ступень – попытка установить контакт – была отработана мгновенно. Куб среагировал, но тут же включил изолирующий протокол защиты, мгновенно “заглушив” внешние сигналы и погрузив собственный интерфейс в абсолютную тишину.
"Попытка опроса отклонена. Инициализирована повторная цепочка идентификаций." – Вторая ступень – криптографическая проверка. Куб заставил нейросеть доказать подлинность своего происхождения, распутывая древний алгоритм, закрученный в шестимерном символьном блоке. Только после вмешательства самой нейросети, вносящей структурные сдвиги в собственную архитектуру, ей удалось смоделировать подходящий ключ. Третья ступень была более тревожной… Блок адаптивного опознания контекста. Куб словно “всматривался” в нейросеть парня, сверяя каждый микросегмент её архитектуры с миллиардами эталонных образцов. Это заняло несколько долгих минут – напряжённого молчания и слабого мерцания на экранах.
"Нейронная структура: соответствие прототипу №377-Α, проект
Четвёртая ступень – тест на уровень автономности. Куб проверял, имеет ли нейросеть право вносить изменения в саму себя и окружающие её системы подобного класса. Ведь для этого нужен был доступ не простого исполнителя, а управляющего субъекта. После сверки с доступом Серга, владельцем, оператором, и носителем нейросети, всё же был дан доступ к тестовому изменению внутренней структуры. И только после этого наступило время для пятой, финальной ступени – синхронизации и допуску к ядру этого комплекса наномашин. Только после прохождения всей цепочки защит, куб неожиданно изменил свою форму: поверхность устройства словно расплавилась в блеске текучего металла, разделилась на тонкие пластинки, и в несколько секунд трансформировалась в весьма оригинальный наруч, плотно облегающий предплечье Серга. Он вздрогнул – наруч был прохладен, и словно встроился в него на уровне нервных окончаний. По всей его поверхности светились замысловатые узоры. Те самые узоры, которые он иногда видел во сне. И сейчас они двигались по поверхности самого материала наруча. Это были векторы протоколов, передаваемые прямо в нейросеть парня.
"Приоритетный допуск предоставлен. Куб-ядро готов к модификации и диверсионной инсталляции." – После такого сообщения от нейросети Сергу едва удалось сдержать рвущееся из него волнение. Всё это было слишком… Серьёзно… И ему категорически не хотелось бы, после всего пройденного, совершить какую-нибудь глупость, что может разрушить всё.
– Тогда начнём с малого… – Для начала он загрузил координаты. Заброшенный сектор B-12, некогда жилой район, ныне оставленный всеми обитателями из-за угрозы появления поблизости агрессивных форм жизни. Нейросеть передала команду кубу – и от него во все стороны начали расходиться микроскопические нити. Состоящие из наномашин. Проникая сквозь пыль, бетон и металл. Десятки камер наблюдения, встроенных в старые перекрёстки, на входах в здания, в уличных столбах постепенно проснулись. Что сначала выражалось только в тусклом моргании входящего сигнала. Затем появилась стабилизация питания. И проявившие себя камеры начали реинициализацию. Их головки вздрогнули и начали вращаться, как будто просыпаясь от долгого сна. Одна за другой они входили в режим активного наблюдения. Началась перекалибровка оптики. Появился инфракрасный режим, ультрафиолет, тепловизор, электромагнитная съёмка.
– Наблюдение в полном спектре… – Удовлетворённо пробормотал Серг, когда увидел всё это. На голографической проекции перед ним выстроилась чёткая, подвижная карта сектора заброшенного поселения. Каждая камера передавала картинку в реальном времени, автоматически фокусируясь на движении. Объективы – словно внимательные и очень зоркие глаза – очень внимательно и бдительно следили за улицами, пыльными провалами окон и дверей, кучами мусора, а также и за самими останками всех этих зданий. В некоторых кадрах даже мелькнули сами камеры, медленно и внимательно осматривающие территорию. Но главное – они работали именно так, как и должны были по своему функционалу. И под его полным контролем.
– Они – мои глаза. А скоро, возможно, станут и руками… – На следующее утро, Серг медленно спустился по металлизированному откосу к площадке у технического ангара, где над ящиками с металлическим скрипом суетился старый сервисный дрон. Небольшой, со следами коррозии на корпусе и выгоревшим логотипом центральной переработки. Тот самый, что неустанно сортировал и переносил к тому самому конвейеру на территории заброшенного яруса, те самые мутировавшие плоды, что охотники из посёлка сто четырнадцать оставляли в виде своеобразного подношения за право прохода через эту территорию. Серг медленно подошёл ближе, и дрон отреагировал как положено: короткий звуковой сигнал, идентификация – и дальше продолжение работы. Но это было ему и нужно. Он медленно поднял руку с этим необычным наручем из наномашин и прикоснулся к внешнему интерфейсу обслуживания, плотно прижав ладонь к металлической панели на спине дрона. Наруч коротко мигнул. В одно мгновение из одного из декоративных узоров выдвинулась тонкая, как волос, игла, которая с шелестящим щелчком впилась в корпус дрона – прямо в порт техобслуживания.
"Инициализация нейронного захвата. Запуск внедрения диверсионного кода. Подключение к управляющему ядру объекта." – На поверхности наруча словно вспыхнула сама сеть покрывающих его узоров, а в интерфейсе нейросети Серга побежали строки команд, разворачивая структуру микроконтроллеров дрона. Судя по всему, сама система его управления не была особо сложной, так как практически сразу начала подчиняться. Дрон на секунду застыл, будто задумался – затем расслабился, продолжив свои действия, но теперь каждое его движение передавалось в нейросеть, как часть общей структуры управления.
"Управление над объектом перехвачено… Доступ установлен… – Но внезапно нейросеть подала предупреждение. – Фиксируется аномалия в протоколах управления. Обнаружено стороннее подключение."
– Что? – Тут же застыл на месте Серг, слегка нахмурившись. – Где? Что за стороннее подключение?
Ответ нейросети был холодным, точным и тревожным:
"Во время внедрения в структуру дрона и системы видеонаблюдения был выявлен приоритетный уровень допуска. Имеющиеся логи указывают на то, что и камеры, и этот дрон ранее управлялись внешним оператором. Сигнатура подключения неизвестна. Имеет уровень доступа выше локального."
Сердце едва не сбилось с ритма. Кто-то уже имел доступ ко всему этому оборудованию. Более того… Он имел право командовать всей этой техникой, возможно, даже дистанционно. И только после вмешательства его диверсионных наноботов, которые переписали базовые протоколы, власть перешла к нему. Но что может сделать этот самый кто-то, парень просто не знал.
"Сторонний управляющий канал отсечён. Контроль передан: Сергу. Личному пользователю нейросети. Режим высшего приоритета – установлен. Возможность внешнего вмешательства: блокирована на 93%."
После таких обнадёживающих новостей, он медленно и глубоко вдохнул, внимательно наблюдая за тем, как этот сервисный дрон, уже полностью подчинённый приказам его нейросети, начинает возвращаться к прежней работе – только теперь в его действиях ощущалась системная точность. Даже разворот манипуляторов стал более плавным. Но посеянная в душе парня тревога всё не уходила.
– Значит, кто-то уже работал с этим сектором… – Задумчиво пробормотал парень. – Наблюдал? Управлял? Использовал? И этот самый кто-то точно был гораздо выше по иерархии, чем местные жители, или те же охотники с окраины обитаемых территорий…
Тем не менее, ощущение власти, исходящее от наруча, всё же постепенно нарастало. Если он мог переписать поведение простого сервисного дрона – то, вполне возможно, и остальное оборудование Ковчега не станет исключением. Но всё равно ещё немного беспокоясь, Серг некоторое время постоял рядом с взятым под контроль искусственным созданием, наблюдая за тем, как мигают узоры на его наруче, и нейросеть углублялась в недра захваченного кода. Потом он сосредоточился, мысленно отдав команду:
“ Восстановить и проанализировать логи внешнего подключения. – Его радовало то, что он всё-таки учился и запоминал некоторые, пока ещё малопонятные ему обозначения, с помощью которых сам парень мог отдавать команды нейросети. – Все метки и сигнатуры.”
"Запущена процедура ретроспективного сканирования. – Тут же послушно откликнулась нейросеть. – Поиск архивных фрагментов, стёртых протоколов, теневых вызовов. Восстановление временных цепочек…"
На интерфейсе начали проявляться блеклые, искажённые линии кода. Они распадались и вновь собирались, как будто кто-то намеренно пытался их стереть, но всё же – данные остались. Наноботы, внедрённые в архитектуру как камер, так и дрона, начали собирать обрывки и фрагменты управляющих команд, восстанавливая временную шкалу активности.
"Уровень доступа – приоритетный. Структура сигнатуры указывает на центральную управляющую систему. Сопоставление с базами данных нейросети… Подтверждено: Центральный Искусственный Интеллект ‘Прометей’."
– Прометей… – От таких новостей у Серга буквально похолодело в душе. – Разве это не бессмысленная легенда? Он всё-таки жив?
Практически мгновенно парень вспомнил о том, что все дети на Ковчеге учили, что когда транспортные корабли людей достигли посадочных платформ этого огромного планетоида, центральный искусственный интеллект, по неизвестной причине, не активировался. Поговаривали даже о том, что из-за какого-то невероятного сбоя, его энергетические кластеры “не проснулись”. И именно поэтому практически вся инфраструктура Ковчега осталась в спящем режиме, и свои поселения-колонии людям пришлось поднимать вручную – через тысячелетия забвения и огромные людские потери. Но теперь нейросеть чётко зафиксировала:
"Активность Прометея восстановлена. Зафиксированы регулярные управляющие сигналы. Точки подключения: камеры видеонаблюдения, дроны технического обслуживания, сенсоры мониторинга среды. Временная метка основной активности – пять месяцев назад."
Тут же, словно по команде невидимого дирижёра, на прозрачном экране перед глазами парня появился архив команды, некогда выданной на весь этот сектор, а сейчас переведённый на уже частично понятные парню определения:
“markdown
Копировать
Редактировать
> SYSTEM OVERRIDE
> EXEC: TERRITORY MONITORING – RESTART
> SUBROUTINE: DORMANT DRONES → ACTIVE SURVEY
> PRIORITY: OBSERVE / DO NOT ENGAGE
> PROTOCOL: SILENT RECLAMATION PHASE ONE”
И вот тут Серга пробрало буквально до печени.
– Фаза восстановления? – Попытался всё же осмыслить детали происходящего парень. – Что именно он делает? Он собирает информацию? Готовит усиление контроля? Что?
Он медленно отступил на шаг от дрона, будто боясь, что теперь даже он внимательно за ним наблюдает. Что будет, если этот проклятый ИИ заметит, что кто-то вторгается в саму структуру подконтрольных ему юнитов и систем? И не просто наблюдает, а подменяет управляющие приоритеты? Нейросеть тут же отреагировала, словно почувствовала всё больше нарастающую в его душе тревогу.
"Рекомендация: не производить полное отключение, блокирование или перехват управляющих каналов. Вероятность враждебной реакции управляющего ИИ – 67%."
Парень медленно сжал кулак. Ведь именно сейчас ему стало ясно одно. Он оказался в самой гуще событий, которые, похоже, только начинались. Прометей проснулся – и начал медленно, бесшумно забирать территорию под контроль. Единственное, что он мог сейчас попытаться сделать, это начать хоть как-то фильтровать данные, которые подобный ИИ мог собирать с наблюдаемого сектора. Например, проводить хотя бы частичное сокрытие своей активности, использование пустых масок вместо настоящих событий. Для этого нужно было внедрять фильтры прямо в камеры и дроны, позволяя им выдавать заранее сгенерированную нейросетью картину «нормальности» происходящего на подконтрольной им территории.
– Готовь шаблон фильтрации наблюдаемых событий. – Глубоко вдохнув, Серг выдал новую команду для нейросети. – Пока – в пассивном режиме. Мы с ним не воюем… Пока что… А там видно будет…
Потом Серг достаточно долго и молча смотрел в мутный горизонт, где некогда шумели дома, а теперь царила тишина и глухие всполохи повреждённых конструкций. Голографическая схема, спроецированная из его наруча, показывала три зоны повышенного интереса – все в пределах текущей досягаемости его связи и наноботов-диверсантов. Нейросеть тут же подтвердила этот факт:
"В радиусе действия обнаружены три активные группы подключений:
– Сектор 9А: четыре боевых дрона тяжёлого класса в режиме пассивной боевой готовности.
– Заброшенный ярус: повышенная активность дронов Ковчега, ранее нейтрализовавших биологические формы.
– Центральная зона посёлка: текущая точка наблюдения и контроля."
Он снова мысленно отдал приказ:
– Проверить логи подключения и активность центрального ИИ в этих точках. Только пассивное сканирование. Без выхода на прямой контакт.”
И для начала нейросеть углубилась в периметр самого поселения. Логи, хоть и частично повреждённые, отобразили весьма тревожную картину. Наблюдение не прекращалось ни на день последние три месяца. Дроны отмечали перемещения фауны, изменения рельефа руин, сбои в системах и – особенно – появление людей. Некоторые кадры были выделены как приоритетные. На одном из них был и сам Серг, заснятый сверху, когда в очередной раз пробирался к границе сектора заброшенного посёлка.
"Событие помечено флагом: 'анализировать поведение'. Тег активности: 'потенциальный вектор заражения'."
– Он следил за мной с самого начала… – Парень стиснул зубы буквально до скрежета зубов. Потом, буквально следом, нейросеть проверила позиции четырёх боевых дронов, спрятанных в руинах домов. Похоже, они были не просто спрятаны… Они все были заранее позиционно подготовлены к боевому реагированию. Сектора их обзора перекрывали друг друга, маршруты подхода отслеживались, углы стрельбы были оптимизированы. И снова: приоритетный доступ принадлежал Прометею. Так что можно было понять, что все эти дроны ожидали команды. Точнее – уже получали приказы, но не раскрывали своей позиции посторонним.
"Текущий статус: ожидание активации триггера ‘угроза’ или ‘инфильтрация’. Ведение боевых действий – разрешено в рамках протокола подавления."
Это означало только одно… Если Прометей по какой-то неведомой причине решит, что Серг является угрозой, они откроют огонь. Мгновенно. И именно по нему… Осознав этот факт, парень на мгновение задержал дыхание и усилием воли приказал наноботам внедрить первичный уровень фильтрации и маскировки сигнатур – лишь бы его действия не вызвали подозрений.
И только потом, наконец-то, очередь дошла и до того самого заброшенного яруса, где был корабль Архов, а также зона недавней бойни. Нейросеть медленно обрабатывала данные, сопоставляя их с архивами боевых моделей. Всё подтверждалось… Корабль Архов был атакован дронами Ковчега именно после обнаружения активности в той зоне самого Серга. И практически сразу, после того как парень смог проникнуть на борт корабля этих разумных насекомых, они начали зачистку. Не выдав сигналов на внешние каналы. Но в логах, восстановленных его наноботами-диверсантами, Серга особенно поразила последняя цепочка команд:
“markdown
Копировать
Редактировать
> SYSTEM ALERT: NON-TERRAN BIOSIGNATURES
> PROTOCOL INITIATED: PLANETARY SECURITY – CLASS RED
> STATUS: BIOLOGICAL INFILTRATION DETECTED
> PRIMARY DIRECTIVE: TERMINATE / SECURE REMAINS
> ORIGIN: CENTRAL INTELLIGENCE NODE [PROMETHEUS]”
– Он активировал протокол защиты всего планетоида. – Резко выпрямился парень. – Против Архов. Без обсуждений. И теперь видит всё, что не "человеческое", как потенциальную угрозу… Но почему это произошло именно сейчас, а не тогда, когда Архи только пробили его внешнюю оболочку, и проникли на Ковчег?
Да. Всё это кое-что объясняло. И то, что дронов становилось всё больше. И то, как быстро был уничтожен экипаж этого корабля. И то, почему устройства в посёлке до недавнего времени не реагировали – они ждали. Но никак не объясняло того, почему всё это не было сделано раньше, когда эти агрессивные жуки ещё не успели окопаться на территории того яруса, и не уничтожили имеющиеся там, и поблизости поселения других разумных существ.
Серг медленно отвёл взгляд от голограммы. Теперь он точно осознал факт того, что хотя Прометей и “проснулся”, но союзником для людей он точно не является. Он – древняя машина, управляющая Ковчегом по протоколам, написанным в другой эпохе, и совершенно другими существами, чью логику понять будет очень сложно. Если вообще возможно. Пока Серг не мешает, за ним лишь наблюдают. Но стоит парню всего лишь "нарушить баланс" – и всё может обрушиться. И теперь, с имеющимся у него наручем, что давал ему контроль над оборудованием, Серг стоял на тонкой грани. Или стать потенциальным владельцем контроля над системами Ковчега… Или мишенью для самого Прометея.
Честно говоря, действовать дальше Серг долго не решался. Даже при том, что его нейросеть уже выстроила сложную систему фильтров, обманок и защитных контуров, полностью маскирующих её вмешательство в сети Ковчега, он ощущал скрытую угрозу. Прометей, древний ИИ, управляющий всем этим, уже доказал ему, что наблюдает. Оценивает. И принимает решения. Но выбора у парня сейчас просто не было. Четыре боевых дрона тяжёлого класса устроили свои засады по периметру заброшенного посёлка, который не просто “охраняли”. Они ждали чего-то. И возможно, в любой момент, они могли среагировать совсем не так, как могло быть нужно самому Сергу. Именно поэтому он всё же активировал наруч, и тонкая игла из нанитов вновь вышла из гнезда на внутренней стороне. Теперь она не касалась физического порта, как с сервисным дроном, но создавала локальную наносеть связи, цепляясь за микрополевые модули дронов.
"Соединение установлено. Начинаю поэтапное внедрение." – Тут же донёсся безэмоциональный голос нейросети. Каждый этап внедрения сопровождался микросекундными заморозками сигнала, как будто система лихорадочно пыталась понять, что происходит – но ни одна из защит не сработала. Фильтры, симулирующие стандартные внутренние запросы самого ИИ, переправляли команды Серга как внутренние коррекции от самой управляющей матрицы. Через несколько секунд:
"Контроль установлен. Вмешательство зафиксировано как штатная самодиагностика. Активирован режим скрытого наблюдения."
На голограмме перед Сергом появились внутренние регистры всех четырёх боевых дронов, что окапались среди руин заброшенного поселения. И именно тогда он увидел логи наблюдения. От чего снова замер. Каждый его выход к краю зоны поселения, каждое взаимодействие с внешними объектами, даже моменты, когда он просто сидел и что-то рисовал в грязи или читал с экрана – всё было записано. Разложено на поведенческие блоки. Оценено. Сравнено с "типичной деятельностью представителя человеческой особи в условиях деструкции".
"Категория индивидуума: ЖЁЛТЫЙ. Потенциально дружественный. Активен. Несёт минимальную угрозу. Режим пассивного наблюдения."
– Жёлтый… – Парень снова стиснул кулаки до хруста в суставах. – То есть… если что – они откроют по мне огонь. Без вопросов…
Прометей уже знал о нём. Уже вёл его через какую-то систему категорий, и даже оценивал по своим древним алгоритмам. И это означало лишь одно: он – под контролем. И практически в любой момент всё могло кардинально измениться. И тогда Серг, впервые за всё это время, по-настоящему испугался. Не оттого, что его могли уничтожить. А оттого, что он не понимал главного… Зачем его пока что сохраняют. Он открыл тактильное меню нейросети и ввёл короткий мысленный приказ:
" Необходимо составить первичный план противодействий.
Изоляция Прометея на локальных участках.
Подготовка инфраструктуры к возможному перехвату контроля.
Приоритет: самосохранение, незаметность, невыдача признаков автономного вмешательства."
Нейросеть замерла на мгновение, а потом ответила:
"Подтверждаю. Анализ возможен. Однако требуемое время на разработку комплексного плана: от 73 до 116 часов. Зависит от глубины доступа к ядрам обработки и степени защищённости локального узла Прометея. Предупреждение: прямое вмешательство возможно будет расценено как угроза."
– Значит, придётся играть в эту игру. – Тихо вздохнув, словно в ответ своим не таким уж и весёлым выводам, Серг кивнул. – Тихо. Аккуратно. Но теперь это будет борьба уже не просто за свободу. А за саму жизнь.
После принятия такого решения, Серг не стал откладывать свои мероприятия в дальний ящик. Всё, что он увидел, дало ему чёткое понимание того, что он – всего лишь мишень. Просто неактивная. Пока что. И если Прометей в любой момент может изменить его статус, ему нужно сделать первый шаг. Самостоятельно. Тихий… Осторожный… Но первый. Поэтому он сосредоточился и активировал диагностическое окно, отображающее статус авторизации и идентификаторов, привязанных к его биосигнатуре. Внутри дронов и системы наблюдения этот статус выглядел как строка:
“SUBJECT_ID: 3AC9-124FF-G27 | CLASS: HUMAN | TAG: [YELLOW] POTENTIALLY FRIENDLY | OVERRIDE: PROMETHEUS-CORE-ADMIN”
Под этим шёл длинный список критериев, по которым определялась категория: поведенческие шаблоны, реакция на боевые объекты, биоритмы в стрессовых ситуациях, соответствие базовому протоколу “сотрудничества”.
– Попробуем сыграть по их правилам. – Серг выдохнул, медленно, глубоко. – Только немного изменим игру.
Он дал нейросети чёткую задачу:
"Проанализировать протокол присвоения категории. Найти минимальные изменения в поведенческих шаблонах и регистрах биосигналов, которые позволят изменить статус с [YELLOW] на [WHITE] – НЕЙТРАЛЬНЫЙ. Без вызова тревоги. Без уведомления систем Прометея."
Нейросеть сразу приступила к работе. Её голос звучал особенно тихо, как будто она понимала: теперь они шли по тонкому льду.
"Анализ классификации категорий завершён.
Критические параметры:
– Повышенная когнитивная активность в моменты присутствия боевых систем.
– Частота мелкой моторики пальцев – попытки скрытного взаимодействия с устройствами.
– Неполный паттерн доверия к сервисным единицам.
