Отпущение грехов

Кир Буланин

Отпущение грехов

Отпущение грехов

Безумец – музыкант в не меньшей степени, чем ты или я;

только инструмент его немного расстроен.

Джебран Халиль Джебран

Трек «Hall of the Mountain King»,

Apocaliptica, Альбом CULT (2000)

Глава 1

Напротив входа в бар «Огни Лидии» остановился лимузин – небывалый гость в этом забытом Богом фабричном квартале. Рядом с заброшенными постройками, смотревшими на серый мир провалами окон, посреди мусора, грязи и убогости черный глянцевый кузов машины казался пришельцем из другого мира. Даже отблески неоновой вывески бара на боках машины светились, ярче самой вывески. Пассажирская дверь бесшумно поднялась, и из темноты салона с некоторым трудом выбрался мужчина, лет шестидесяти. Он расправил черное пальто, надел шляпу, и, опираясь на трость, направился в сторону бара. Машина отъехала на назад и опустилась в парковочное состояние и только лидар на крыше продолжал вращаться и ощупывать местность.

Из заведения, носящего имя одного из флагманов времен войны, доносилась ритмичная музыка. Поморщившись, мужчина открыл дверь, и его окатило глухим буханьем вперемешку с визгливым смехом, запахами табака, марихуаны, алкоголя и застарелой грязи. Помедлив секунду, мужчина покачал головой и вошел внутрь.

Жизнь в баре бурлила. Люди, судя по виду работяги с ближайших фабрик и жители окрестных трущоб, нависали над столиками, толкались у барной стойки и, конечно же, перед подиумом со стриптизершами. Но даже эта, казалось бы, самая яркая часть заведения – сцена – выглядела обшарпанной. Потеки под потолком заметные даже в полутьме, свисающая проводка и что-то свисающее со свисающей проводки, перегоревшие местами лампы, да и сами стриптизерши – похоже, выступать в этом баре было их последним шансом устроиться на официальную работу.

Опираясь на трость, посетитель направился к столику, приютившемуся у стены слева от подиума. Толпа, пожирающая глазами танцовщиц, расступалась, пропуская старика вперед и, что удивительно, никто не орал: «куда ты прешь!», никто не отталкивал его. Будто гость обладал особенной аурой, подавляющей любое желание нахамить ему.

Вокруг стола, куда направлялся пассажир лимузина, концентрация грязи и убогости казалась еще выше. Пустые бутылки на полу, темные лужи, грязь, застывшая с отпечатками подошв. Дополнял картину пьянчужка. Он полулежал на стуле, склонив голову на грудь, и шевелил губами, будто разговаривал сам с собой. В любом баре можно увидеть таких: отгородившиеся от окружающего мира бутылочным стеклом, они везде одинаковы – спутанные волосы, многодневная щетина, одежда пятнах, а в глазах бессмысленный, стеклянный взгляд. И военная форма на них не редкость. Совсем не обязательно, что они служили Форму несложно купить по дешевке или найти на свалке. За фасадом формы можно спрятать все что угодно. Вдруг мир сжалится и вернет часть долга своему защитнику? Вряд ли это срабатывало хотя бы раз за всю историю человечества, но попробовать всегда стоило. На спящем висел мятый китель космических войск и, если представить его стоящим, форма могла оказаться ему по фигуре. Он и не лукавил. Татуировка на его правой щеке – смотрящее концами вниз полукружие, пересеченное посередине молнией – не оставляла сомнений в том, что он в недавнем времени служил. Татуировка дорогая, с золотыми вкраплениями, такую на последние не сделаешь.

Гость подошел к столу и переставил ближе к середине бутылку виски, стоявшую в опасной близости от края. Весьма недешевого виски, который было странно обнаружить не только на столе у пьяного, но и вообще в этой части города. Однако ж кто-то расщедрился. Или так и выглядит жалость мира? У самой руки пьяного стояла пластиковая тарелка с разноцветными кремовыми шариками в прозрачной глазури.

Старик взял у соседнего столика стул, хоть и не идеально чистый, но уж точно не липкий и сел. Лучи прожекторов, лениво ползающие по залу, добрались до гостя и высветили его лицо. Тяжелая нижняя челюсть – от природы, плотно сжатые губы и пульсирующие жилки на скулах – от напряжения, мешки под глазами – от усталости. Все вместе делали его похожим на бульдога, мудрого матерого пса. Седина почти полностью закрасила когда-то черные, как вороново крыло волосы. Мужчина нажал кнопку – и вокруг стола вспыхнула сизо-жёлтая завеса, укрывающая от посторонних шумов. Не такая, чтобы полностью отгородить разговаривающих от звуков и взглядов снаружи, как в дорогих заведениях, но так уже можно разговаривать, не повышая голос до крика.

Пьяный дернулся и глубоко вздохнул. Будто его разбудила тишина.

– Здравствуйте, майор О’Нил. – сказал гость.

– Бывший майор. Быв-ший, – заплетающимся языком проговорил тот.

– Меня зовут Стивен Хендерсен, – ответил седовласый.

Имя «Стивен Хендерсен» должно быть известно любому, кто участвовал в войне и большинству тех, кого миновала эта участь. Те же, кто не слышал этого имени, непостижимым образом догадывались, что перед ними Значительный человек. – О, я удостоился великой чести, – растягивая слова пропел О’Нил. – Тоже хочешь посмотреть мое шоу? Специально для вас первый шарик бесплатно!

О’Нил с трудом протянул руку к тарелке и с пятой попытки ухватить шарик, но потом – откуда взялись силы? —молниеносным точным движением О’Нил метнул его в извивающуюся на сцене толстушку. Публика отозвалась восторженными криками, когда стриптизерша наклонилась – практически легла на подиум, – и позволила одному из работяг слизать крем с правого соска.

– Или ты хочешь предложить мне тур по стрип-барам Федерации? – едва удерживая голову прямо, О’Нил посмотрел на седовласого.

– Мне нужна ваша помощь как пилота, майор, – не реагируя на наглый тон, ответил гость.

Он достал из внутреннего кармана портмоне и вытащил из него голографию. На фоне деревьев и парковых дорожек стоял сам Хендерсен, улыбающийся, практически без следов седины. К его плечу прижималась молодая девушка.

– Это моя внучка, Оллин. Ее похитили вчера вечером.

На мгновение в глазах пьяного промелькнуло что-то осмысленное, гость мог поклясться, что увидел в этот момент совершенного другого человека, даже показалось, что О’Нил сейчас вскочит и вырвет снимок. Но взгляд бывшего майора снова стал рассеянно-плавающим и вместо голографии пилот потянулся к бутылке.

– Ну, так подключите полицию! – сказал он растягивая слова. – У вас же немерено денег и влияния. Вы же такой всемогущий!

– Это не юрисдикция полиции. К этому делу уже подключилась армия, но мне очень важно их опередить. Так что действовать я могу только частным путем.

– Тут я тебе ничем не могу помочь. Видишь, я очень занятой человек, – майор отпил из горлышка, крякнул и кивнул на тарелку с шариками. – Так что я вас не задерживаю, господин Хендерсен.

– Как вы заметили, майор, – седовласый не обратил внимания на отказ и продолжил говорить тем же спокойным тоном. – Я имею довольно большое влияние в обществе. Но высокое положение – это не только тугой кошелек. Например, я имею довольно близкое отношение к проекту по созданию экспов1. Есть вещи, которых не знаете даже вы. Вы знаете, что существуют некие вербальные коды, с помощью которых можно вами управлять?

– Угу… – О’Нил вновь поднял голову и уставился заплывшими глазами на своего гостя. – На мне их уже применяли. Как же я вас всех ненавижу! – Пьяный ударил кулаком по столу, задев тарелку. Большая часть шариков превратилась в разноцветную кашу. Тарелка хрустнула, разноцветная каша растеклась по столу.

Седовласый задумчиво провел пальцами по носу и продолжил.

– Террористы, похитившие мою внучку, требуют от меня выдачи этих кодов. Государству на девочку наплевать. Они готовят операцию по уничтожению базы, но у меня есть небольшое преимущество. Я рассчитываю на несколько дней форы и прошу вас помочь спасти Оллин.

– Не надо давить на жа-а-алость, мистер Хендерсен! – пропел майор, набычившись, и нелепо наклонил голову влево. – Я свое отвоевал, и не мешайте мне наслаждаться заслуженным о-о-отдыхом!

Хендерсен взял со стола голографию, еще раз посмотрел на нее и спрятал обратно в портмоне.

– Но, даже если вы решите, что жизнь моей внучки ничего не стоит, подумайте о себе и таких, как вы. Если террористы завладеют кодами прежде, чем до них доберутся военные… Как вы думаете, чем вы станете заниматься, когда это произойдет? Хотите, я предскажу ваше будущее? Вы сядете в свою «иглу» и вместе с другими, плечом к плечу, будете выжигать все, что не подчиняется этой группе безумцев.

– Подонки… Зачем вообще нужно было создавать эти коды!

– Думаю, вам, как человеку военному, не нужно объяснять, какой контроль требует такое оружие как экспы.

– А почему их не уничтожили? Война же закончилась.

– Майор, вы пропили остатки мозгов? Да какое же государство уничтожит рычаги управления супероружием! Я очень хорошо понимаю ваше состояние и, поверьте…

– Понимаешь?! – проревел О’Нил вскакивая. Стул из-под него вылетел и ударился о стену. – Да ты хоть раз оторвал свою задницу от кресла в своем подземном бункере? Знаешь, как выглядит бой, как гибнут корабли? Давай я тебе расскажу, как они выворачиваются наизнанку, вытряхивая из себя тысячи человек! Могу рассказать, каково пролетать сквозь эти космические кладбища, когда, уводя Иглу от крупных обломков, крошишь в пыль заледеневшие трупы.

– Прекрати орать! – рявкнул седовласый, в первые повысив голос. – Знаешь, сколько дроидов поставили мои фабрики, чтобы как можно меньше людей узнало, как выглядит бой? И про корабли не забудь!

Майор замолчал и, подняв стул, сел. Вспышка ярости так же внезапно прошла, и тон майора снова стал отстраненно-пьяным:

– На всех нас лежит грех… мы убийцы… – О’Нил снова потянулся к бутылке. – Знаешь, мистер Корабли-и-дроиды, сколько кораблей я уничтожил?

– Четыреста пятьдесят три истребителя и шесть крейсеров, – без запинки ответил седовласый.

– … и два гражданских транспорта… по две тысячи человек в каждом.

– Там свирепствовал вирус VD-5 и пассажиров могли использовать для разжигания пандемии.

– … я расстрелял их.

– Значит, именно тогда использовали коды… Вот этого я не знал.

– Да… после этого я хотел покончить собой. Но эксп не может этого сделать! Если бы я знал, что так будет…

– Ты выполнял приказ, солдат.

– Лучше бы я сдох в начале войны!

– Знаешь, что могли сделать те корабли, которые ты уничтожил?

– Да, да… Можете мне не говорить, что я спас этим сотни тысяч жизней. Я это тысячу раз слышал.

– Майор… Скив… помогите мне, пожалуйста. Спасите мою внучку.

– Почему я, мистер Хендерсен?

– Вы лучший пилот, майор.

– Знаю… Черт, лучше бы им оказался Пит!

– Ваш друг… Ту дуэль невозможно забыть и мне действительно очень жаль.

Седовласый положил на стол листок бумаги и пластиковую карточку с голографией О’Нила.

– Здесь пропуск и мои координаты. Подъезжайте к 9:00. Я очень жду вас, майор, – Хендерсен встал из-за стола.

– Я больше не могу, – ответил О’Нил, прижавшись к спинке стула и не отрывая взгляда от карточки, словно от нее исходила неведомая опасность. Как будто это была особая, хитрая бомба, спусковым механизмом которой служил его взгляд: отведешь – и она сработает.

– Прежде чем уйти, я хотел бы еще добавить, – сказал седовласый. – Я достаточно богат, но ваша психоматрица исключает службу ради денег. Тем не менее у меня есть, что вам предложить, майор.

– И чем же вы хотите меня купить?

– Купить? Нет, молодой человек, я бы не стал делать такую глупость. Но знаю, что вас может заинтересовать. Искупление грехов. Пора вам избавиться от этих вериг.

Их взгляды встретились. Холод, решимость и горечь утраты Хендерсена пересеклись с бездонным леденящим ужасом О’Нила.

«Спасение одного конкретного человека, отличается от защиты миллионов. Ты выполнял свой долг, истребитель, но не видел глаз людей, спасенных тобой» – хотел добавить седовласый, но увидел понимание во взгляде пилота. Майор отвел глаза, заканчивая немой диалог. Старик вздохнул, тяжело поднялся и, опираясь на палку, степенно вышел из бара.

Вместе с его уходом отключилась и шумовая завеса. О’Нил вздрогнул от навалившихся звуков, пригнулся, будто ему на плечи упал груз. Пока закрывалась входная дверь, он успел разглядеть, как старик сел в лимузин. Ему даже показалось, что седовласый обернулся. Скорее почувствовалось, поскольку, черные стекла машины полностью скрывали пассажира.

Сквозь грохот музыки О’Нил услышал свое имя:

– Эй, Скив! – голосил парень через два столика от него, протягивая руку в сторону сцены. – Кажется, эта брюнеточка истосковалась по твоим шарикам.

– Чертов психолог. Я тоже психолог! – О’Нил схватил чудом уцелевший кремовый шарик и метнул его в лысину какого-то работяги, стоявшего у сцены. Под громкое улюлюканье, танцовщица наклонилась и слизала крем с лысины, почти касаясь грудью его лица.

Майор оттолкнул стол, и, шатаясь и рыча себе под нос ругательства, вышел из бара.

Глава 2

О’Нил прибыл по адресу точно в назначенное. За забором из металлических прутьев просматривались ажурное трехэтажное здание округлой формы с белоснежными стенами и огромными разно уровневыми окнами в отливающих золотом переплетах. Венчала здание голубая, похожая на всплеск волн крыша. Перед домом раскинулся бассейн, вдалеке – служебные постройки и деревья. О’Нилу больше нравилась утилитарная городская функциональность – здесь было непривычно пусто, – хотя взгляд усадьба, конечно, притягивала. Помимо пустоты, давила непривычная тишина. Город даже в самое спокойное предутреннее время наполнялся множеством звуков: шаги, голоса, шарканье шин, шелест ветра от пролетающих над головой флаеров. И, конечно, город пах иначе: больше камня и металла, больше ароматов стритфуда – город был более механическим что ли.

Майор стоял перед воротами и смотрел на ведущую ворот к зданию дорогу, мощеную белыми квадратными плитами с навигационной разметкой, сейчас отключенной. Был ли он готов шагнуть обратно в то прошлое, которое старался утопить в спирте до полной темноты в памяти? А мог ли он отвернуть в сторону, сказать, что посидит на скамейке запасных?

Скив дернул головой и приложил пропуск к замку рядом с калиткой и повернулся к камере. Тот, кто смотрел сейчас на экран системы наблюдения, видел высокого смуглого мужчину с коротко подстриженными черными волосами, с волевым, неулыбчивым и лицом. Никаких следов продолжительного запоя, О’Нил был чисто выбрит, темно-синяя форма космических сил федерации сидела безукоризненно.

Щелкнул замок, и калитка гостеприимно распахнулась.

– Проходите, майор, я встречу вас у входа, – донесся из динамика голос Хендерсена.

Пока майор шел к зданию над его головой, ничуть не таясь, пролетело несколько камер слежения, а одна из них зависла в паре метров и сопровождала его до самого входа. Наверняка и на газоне, и под землей укрылось множество других датчиков и охранных роботов. Огромное просматриваемое пространство, обилие стекла – не мог такой человек как мистер Корабли-и-дроиды (Скив про себя усмехнулся) позволить себе быть как на ладони. Тут будет все что угодно вплоть до спутникового наблюдения, мышь не подберется незамеченной! И все же девушку похитили. На поверхности лежала мысль, которую Скив не хотел признавать – еще один символ болезненного прошлого – без экспов-диверсантов не обошлось.

– Да, я тоже думаю, что здесь поработала особая диверсионная группа, – Стивен Хендерсен сошел с крыльца навстречу О’Нилу и протянул ему руку. – Не пугайтесь, майор, я не читаю ваших мыслей. Заметил, как вы рассматривали участок и дом, предположил, к каким выводам вы могли прийти. Вариантов действительно не очень много и самый очевидный – экспы. Это еще одна причина, почему я очень нуждаюсь в вашей помощи.

До вчерашнего дня Скив не встречался со Стивеном Хендерсеном – не того он полета птица, – от вчерашнего вечера воспоминаний осталось не много, а сегодня… Седовласый с первого взгляда вызывал уважение. Никакого высокомерия во взгляде, приятная улыбка, уставшее лицо плохо и мало спавшего человека.

Скив пожал протянутую ладонь.

– Скажем так, это наиболее вероятный вариант, хотя и не самый приятный. Страшно подумать, в чьих руках сейчас технологии, способные обмануть эти охранные системы, – хозяин дома пригласил О’Нила войти.

Внутри было просторно и светло. Под окнами – низкая мебель, у стен – стеллажи с книгами и витрины с непонятными редкостями. Такое Скив видел только в кино

Пока он осматривался, Хендерсен опередил его на несколько шагов и стоял у широкой лестницы, ведущей вниз.

– Майор, пройдем конференц-зал, я познакомлю вас с командой.

«Командной?» – чуть было не спросил Скив. Хотя этого можно было ожидать. Он только пилот, пилоты управляют кораблями и ведут бой, но не спасают из плена похищенных девушек.

Этажом ниже уровня земли все выглядело совсем иначе. Мягкий равномерный свет из потолочных панелей, гладкие светлые стены, глазки камер, электроника дверей и также, как наверху – витрины с древностями. Интерьер напоминал роскошный космический отель, каким его показывают на открытках.

В конференц-зале, вокруг большого стола в адаптивных креслах скучали двое: женщина и мужчина.

– Теперь мы все в сборе. Познакомьтесь с нашим пилотом Скивом О’Нилом, – сказал хозяин дома. Сидящие подняли головы.

– Майор Ленокс, спец. операции, – продолжил Хендерсен, приглашающим жестом указал на женщину. Выглядела она лет на двадцать пять. Одетая в просторные черные брюки карго и черную же рубашку с короткими рукавами – все военного образца. Миниатюрная, изящная шея, угловатые плечи, небольшая грудь, коротко стриженные, торчавшие «ежиком», рыжие волосы. «Миленькая» – промелькнуло у Скива, пока не встретился с ней взглядом. Ледяным и безжалостным, как у человека, чья работа – расчетливое и хладнокровное убийство. Ленокс кивнула.

– Майор Курт, оператор, – Хендерсен, показал на мужчину. Оператор тоже был в форме: строгие черные брюки и белоснежная рубашка, на левом рукаве которой красовался шеврон с изображением суставчатой пятерни робота – эмблема войск дистанционного управления. Даже сидя, мужчина выглядел массивным: среднего роста, но с очень развитым плечевым поясом. Кожа с едва заметным оливковым оттенком выдавала в нем уроженца Миноса. Шею (и, должно быть, грудь и спину) оператора украшали татуировки со сложными геометрическими рисунками, обозначавшими у миносцев путь воина. Рисунок, добравшийся до шеи, говорил о серьезном пути, не новичка.

– Присаживайтесь, майор, – Хендерсен пригласил Скива к столу и сел сам.

– Хочу еще раз поблагодарить, что вы откликнулись на мою просьбу о помощи. Все вы прекрасно понимаете, что предстоит не прогулка по магазинам, так что давайте перейдем к делу, – продолжил Хендерсен.

Конечно же, и Ленокс, и Курт – экспы. Хватило заглянуть им в глаза, чтобы подсознание откликнулось воспоминаниями о вытягивающих все жилы ускорениях, скручивающегося петлями безумстве, давлении, окрашивающим разум тягучим и алым. Оба они знали о войне не понаслышке. «Интересно, – мелькнула вдруг мысль, – они тоже заливали свое прошлое алкоголем? А может, сидели на игле?». Скив тут же отогнал эту мысль. Сближаться с членами команды он не собирался – хватит с него. И чем старик купил остальных, Скива тоже не волновало. Хендерсен имел доступ к психоматрицам, так что он мог без труда подобрать «ключик» к любому экспу.

– Я уже говорил, у меня есть небольшая фора перед правительством. Зная, о том, что войска не будут заниматься такой ерундой, как спасение моей внучки, я передал им информацию не в полном объеме. Расскажу вам все, что мне известно на данный момент.

Он пробежал пальцами по панели и в центре стола поднялась секция с чашками кофе и стаканами воды. Никто ничего не взял.

– Двое суток я веду переговоры с похитителями и смог узнать, где находится их база. Именно эту информацию я и скрыл от правительства. Сейчас мой двойник продолжает вести переговоры с похитителями и даже передает им часть документов в качестве аванса. Он намекнет похитителям, что намерен договориться и всеми силами затягивает переговоры. Так или иначе, я рассчитываю на то, что у нас есть в запасе два-три дня, прежде чем похитители раскусят наш план или правительство найдет их базу.

– Что вы хотите от нас? – поинтересовалась Ленокс?

– То, в чем вы профессиональны: проникнуть на базу, вызволить девушку и привезти ее домой! Вы трое – стоите целой армии: пилот, штурмовик и диверсант.

Интересно, усмехнулся про себя Скив. Все трое уже согласились на предложение хозяина дома, даже не зная, в чем оно заключалось. Сейчас вопрос не в том, помогут они или нет, а как, и каким средствами они смогут это сделать.

– Мы не у дел сейчас, – развела руками Ленокс и О’Нил улыбнулся уже ей персонально, похоже, мысли их текут в одинаковом направлении. Пока что одни разговоры. Если старик считает, что отставные военные вот так пойдут с пустыми руками…

– Конечно! – Хендерсен набрал что-то еще на настольной панели, и дальняя стена разделилась и двумя створками разъехалась в стороны, открывая стеллажи с оружием. – Подходите, не стесняйтесь.

Ленокс подошла к стеллажу и нежно, как ребенка, сняла с крепежей винтовку Z3-11. Разгонным блок позволял этой короткоствольной винтовке на открытой местности выступать на равных с мощными крупнокалиберными образцами, зато в замкнутых помещениях компактность делала ее незаменимой. Небольшой калибр увеличивал боезапас, умные пули взаимодействовали с прицельным комплексом с фиксацией цели, различные режимы наблюдения позволяли видеть даже сквозь маскировочные экраны.

Скив не испытывал большой любви к стрелковому оружию, но винтовку узнал. Видел их во время войны. Но для себя выбрал лучевой пистолет Моргана-Тери. Если у пилота возникает ситуация, когда в ход идет личное оружие, значит, все совсем плохо, а если ты еще и в космосе, то лучше пусть будет лучевое.

Курт, цокая языком, взял с полки шлем – вот про эту штуку Скив не слышал, но на помощь пришла рыжеволосая.

– Это мультивизор. Не слышал о них? – пилот покачал головой. – Странно. Их появление в конце войны вызвало неслабую шумиху. Об этом рассказывали по всем каналам. Говорили, что это из-за них война так быстро и выдохлась.

– Видимо, я упустил это. Был немного занят.

– Да, смешная шутка. Но про операторов то слышал? – Скив кивнул и Ленокс продолжила. – Чем сильнее развит талант, оператора, тем больше дроидов он может контролировать одновременно. Вот только до мультивизоров дроиды должны были находиться в поле зрения оператора. Сечешь, что дальше?

– Выруби оператора и дроиды станут бесполезной грудой металла, – ответил Скив.

– Точняк. Сам оператор, кроме управления роботами делать не может – легкая мишень. А мультивизор позволяет контролировать железо на расстоянии, причем еще не боится РЭБов2.

– Это новая модель. Прототип, – добавил седовласый и обернулся к пилоту, – Конечно же будет еще корабль. Тоже прототип. На ближайшие дни я назначил ему испытания, так что наша миссия начнется именно под видом облета и проверки. Изучив ваши личные файлы, я распорядился оснастить машину всеми дополнительными устройствами, их сейчас монтируют.

При словах о корабле Скив замер, ожидая, что снова нахлынут воспоминания и он расклеится – вряд ли пошло бы на пользу заданию, если бы пилот превратился в неуклюжую гусыню3 от одной мысли о полете. К его облегчению в сознании ничего не отпечаталось, он только пропустил следующие слова старика и вернулся к разговору на восклицании Курта

– Тридцать?! Вы хотите, чтобы мы штурмовали объект меньше, чем с полуротой?

– На борту не очень много места, – Хендерсен не обратил внимания на возмущение Курта. – Но к дроидам загрузят еще сотню эмуляторов. В боях они еще не бывали, про них еще не успели разведать

– Эмуляторы… – Курт, похоже, уловил мысль и в контексте смог сложить два и два, – то есть как-бы-дроиды? Сто единиц, компактнее десятка дроидов, значит, менее уязвимы…

– Именно! Они могут маскироваться под различные устройства, причем во всех спектрах наблюдения. Помимо визуального образа воссоздают тепловую и электронную сигнатуру копируемого устройства. Но стрелять они, конечно, не могут и вблизи уже не так эффективно маскируются.

Хозяин дома вернулся к столу и снова что-то набрал на панели управления. Над столом в шаровом экране показалась местность, снятая из космоса

– Хочу показать вам, что я смог выяснить.