Академия Уйлеэхтонуу: Во тьме Каиана

Мира Амортис

Академия Уйлеэхтонуу: Во тьме Каиана

Если вдруг вы читали первые два тома в старой редакции (обложки с двумя персонажами), то данную книгу читать НЕ имеет смысла! Многое будет непонятно. Сюжет изменился, как и качество текста, поэтому предлагаю ознакомиться с новой версией (та, что выложена теперь на Литрес), понять, насколько вам интересен новый сюжет (автор всегда с радостью ответит, что именно поменялось) и, если захочется прочесть новые версии томов 1-2, обратиться к автору за ними. Тем, кто уже читал, будут предоставлены бесплатно!

Истинное призвание каждого состоит только в одном – прийти к самому себе.

Герман Гессе

Введение

Н

аступил третий весенний месяц, солрикдафт, когда в Скогенселе солнце светит ярче, а ветерок разносит ароматы цветущего леса и тепла. В Академии полным ходом шли приготовления к выпускному, повсюду царили суета и оживление. Но гном Финли Громнир, отвечавший за запасы кухни, не обращал на все это ни малейшего внимания. После очередного проигрыша в карты он решил с горя свести счеты с жизнью, ибо жалования, уходящего на покрытие прежних штрафов, давно не хватало.

Финли уже несколько раз брал взаймы у наставницы Елены, отчего его долг стал почти неподъемным. В Гриндале вдобавок ко всему гном уже проиграл имущество семьи, за что жена, серьезная и строгая, грозилась выгнать его прочь. Громнир и сам не мог смотреть в глаза супруге и сыну, которому всего цикл от роду, а в доме – ни монетки, ни еды.

С грустью направляясь вглубь Волшебного леса с одной лишь целью – повеситься подальше от чужих глаз – Финли разговаривал сам с собой, не глядя под ноги.

– Ну и дурак же я, вот ведь честное слово! Ни на что не годный, долговязый, позор на весь род гномов! – бормотал он, спотыкаясь. – Да все уже видят, что я здесь навечно застрял, как мальчишка, на этой кухне, а тетка Грета уже который десяток циклов тут заправляет. Эх, горе мне, ни в жизнь не поднимусь! Да и жене я, может, и не нужен вовсе… Пусть себе кого путного найдет. Тягость ей от меня одна да стыд…

Так, бормоча, погруженный в мрачные думы, Финли уходил все глубже в чащу, где древние ели сплетались плотным изумрудно-сизым сводом, сквозь который едва пробивались солнечные лучи. Лес с каждым шагом становился темнее и холоднее, землю укутывал вязкий туман. Гном долго брел, пока, наконец, не остановился под раскидистым деревом, тяжело вздохнул и, привязывая веревку к низко висящей ветви, продолжил ворчать о своей нелегкой судьбе.

Но тут его стенания прервал неожиданно раздавшийся резкий голос:

– Эй ты, недомерок! Что ноешь тут как последний неудачник? Всех достал уже! Я тут в прах обратился, а ты скулишь, как побитая собака, жив-здоров и с руками, с ногами. Конченая ты мразь!

Финли вздрогнул, оглядываясь по сторонам, – ему почудилось, будто плотные тени начали сгущаться вокруг. Он побледнел и, запинаясь, пробормотал:

– К-кто здесь? Это вы, духи? Я слышу вас?! Неужели я уже умер? А я еще и не…

– На свою беду столкнулся я именно с тобой, редкостный ты болван! – нетерпеливо продолжил голос. – Ладно, раз уж ты тут, считай, что разговариваешь с духом. Хотя… зови меня Господином или, еще лучше, Богом! Тебе же, как я слышал, деньги нужны? На кой хрен тогда меня топчешь? Я, может, богатство принести могу! Ну и тупой ты, видать!

Финли, дрожа, опустил взгляд и заметил у своих ног горстку сероватого пепла.

– Эт-т-то вы? К-кто вы т-такой?

– Ну наконец-то догадался, придурок! – раздраженно прорычал голос. – Я – испепеленный, будем считать, бог этого леса, бессмертный, две сотни циклов по частицам себя собирал! А тебе, считай, крупно повезло, что ты на меня наткнулся. Без помощи, может, я и сам бы воскрес циклов через тысячу, но мне, знаешь ли, ждать неохота. Я хочу сейчас! В общем, в твоих интересах помочь мне, коротышка, и тогда тебя ждет награда. Много золота!

Финли, хоть и выглядел растерянным, недоверчиво пробормотал:

– Золото за… за пепел?! Да вы же издеваетесь, духи! Не нужно мне ваше золото, я лучше удавлюсь, как и планировал…

– Идиот! – зашипел прах. – Ну где ты видел, чтобы простой пепел разговаривал? Ты вытащил счастливый билет, неужели не дошло? Такие как ты – дураки редкостные, только раз в тысячу циклов и встречаются!

Финли на мгновение задумался, пытаясь вникнуть в происходящее. Но терять ему было нечего, и он выпрямился на трясущихся ногах.

– Допустим… вы правы… э-э-э… господин… А как вам помочь-то? И как… золото получить?

– Еще бы не прав! Славно, что ты это, наконец, понял! – одобрил голос, завораживая своей угрожающей интонацией. – Собери мой прах в бутылку на полнолунье и отправляйся в земли Иберис. Там, на северных границах, найдешь некромантов, что давно меня ждут. Иди после захода солнца в таверну «У Люцифируса», вывеска там с дьяволом – не перепутай, болван! Это важно! Спроси там про темный эльфийский клан Найтстар, работают они там, считай, вечно. Вот они и подскажут, как с некромантами связаться. И никому не вздумай вякнуть – урою, как только воскресну!

Финли, побледнев и по-прежнему дрожа, кивнул. Ему было трудно поверить в то, что он только что услышал, но, похоже, у него не было выбора – таинственный собеседник явно не терпел возражений.

Гном, собрав прах ровно как приказывал голос, сумел отпроситься с работы, хоть это и далось ему нелегко. После очередной тирады жены, которая уже почти не верила, что он когда-нибудь возьмется за ум, и укоров наставницы Елены, намекнувшей, что при следующем исчезновении его непременно уволят, Финли, наконец, шел по тропе в столице Королевства гномов, крепко сжав заветную бутыль – свою последнюю надежду. Сейчас его радовало лишь одно: работа хранителя кухонных запасов в Академии позволяла ему бывать в Волшебном лесу в любое время суток для сбора пыльцы золотых фей. Поэтому вопросов его поиски среди северных трав и нахождение в чаще ночью ни у кого не вызвали.

Вскоре, пройдя через общественный портал, Финли оказался в Элатрии. Глубоко вдохнув соленый воздух, он взглянул на шумные волны и пожал плечами.

«Отдыхать мне, конечно, не светит – впереди путь долгий, да и опасный вдобавок…»

Все с трудом добытые средства он потратил на портал, так что теперь оставалось добираться до северных границ хоть чудом, хоть на подножках. Оглядываясь по сторонам, он мысленно выругался на свою судьбу.

«М-да, магам-то хорошо, золота хоть отбавляй, а у меня опять ни медяка в кармане! Ха, повезло мне, ничего не скажешь!»

Тут голос из бутыли, как нарочно, отозвался:

– Да не ной ты, дурень, будет у тебя скоро богатство! – произнес дух, мгновенно прочитав стенания Финли в его сознании.

Тот от неожиданности вздрогнул, но вопросом задаваться не стал – откуда ему, простому гному, знать, как духи мысли читают? Громнир направился на окружную дорогу, дабы поймать какую-нибудь магическую повозку, хоть и шанс этого мероприятия был крайне мал.

В последние десятки циклов такой вид транспорта, некогда служивший основным способом передвижения между городами, начал уступать место общественным порталам. Все больше людей и магов предпочитали мгновенное перемещение, хотя его прежде могли позволить себе только состоятельные или важные персоны. Если корабли еще ходили в отдаленную землю Хиноде, то повозки ныне стали настоящей редкостью и использовались в основном для туризма – или в глухих деревнях, куда порталы еще не успели провести.

Однако Финли в очередной раз повезло. Уже почти отчаявшись ждать на краю города, он заметил открытую повозку, управляемую молодым магом ветра. Колеса, окруженные тонкими потоками заклинаний, парили над землей, а внутри сидели двое иберийцев: женщина среднего возраста с волосами, уложенными в аккуратный пучок голубого цвета, и ее пожилой спутник с густой седой бородой, такой белой, что она почти светилась при свете дня.

Заметив Финли с его пустым кошелем и грустной физиономией, пара обменялась понимающими взглядами, и после короткого диалога пригласила его присоединиться. Молодой гном радостно запрыгнул в повозку, надеясь поскорее добраться до границ с Ниоринаном.

В дороге добродушная пара угощала его странными фруктами, которые Финли пробовал впервые, и терпким сидром. Они много шутили и смеялись, делясь с ним историями из своих путешествий, а в конце предупредили его, чтобы он был осторожен, так как земли, к которым они приближались, опасны – тамошние дроу нередко нападали на путников, делая их жертвами своих темных ритуалов.

Финли слушал, но не сильно тревожился.

«Терять-то мне особенно нечего! В конце концов, это шанс вылезти из долгов и не упасть в грязь лицом перед деревенскими…»

Он, конечно, поблагодарил иберийцев за предупреждение, однако в душе понимал, что опасности его не напугают.

Так, с ветерком, под гул воздушных заклинаний они ближе к вечеру прибыли к месту назначения – таверне «У Люцифируса». Финли с интересом осмотрел зловещее строение: почти черные каменные стены окантованы густыми зелеными наплывами мха и кривыми виноградными лозами, старая деревянная вывеска с проржавелым символом дьявола колышется от каждого порыва ветра, от закопченных окон веет тревогой.

Это было любимое место тех, кому не найти покоя в обычных городах: некромантов, дроу и прочих подозрительных личностей.

Собравшись с духом, Финли отворил скрипучую дверь и вошел внутрь. В углу он сразу приметил группу сливающихся с мраком темных эльфов в длинных кожаных плащах. Одни пили из серебряных кубков, другие – просто общались полушепотом. У стойки маячила высокая крепко сложенная дроу, протирающая кубки. Волосы эльфийки, гладкие и черные, падали на плечи; рубиновый взор, пронзительный и холодный, зондировал каждого вошедшего.

– Извиняюсь… не будет ли тут кого из клана Найтстар? – пролепетал Финли, подходя к стойке.

Эльфийка, окинув его взглядом, наклонилась и грубо бросила:

– Ну, недомерок, я, допустим, Спринклес Найтстар, и тут заправляю. Чего тебе надо? Или хочешь быть жертвой в ритуале? – ухмыльнулась она.

Финли, еле-еле справляясь с дрожью, проговорил, протягивая бутыль:

– Н-нет, мне не ритуала ради… У меня… вот… прах бога… Дух велел передать себя некромантам, сказал, что две сотни циклов назад был испепелен, а за прах дадут золото. Вы бы помогли…

Эльфийка громко захохотала, с легким презрением осматривая Громнира:

– Прах говорил? Да ты, шкет, видать, с бодуна сюда пришел! Прах! Ха-ха!

Вдруг из бутыли раздался хриплый шепот:

– Спринклес Найтстар, я тут сидел с самим Люцифирусом, еще когда твой прадед Фир заправлял этой таверной! Гному, может, и не веришь, но уж мне-то поверишь?

Эльфийка замерла, ее лицо словно окаменело, в глазах промелькнула странная смесь страха и благоговения.

– Это… неужели правда вы? Вернулись? – прошептала она еле слышно.

– Ха! Вернулся! Я и уходить не собирался! Я же вечный, забыла?! – голос из бутыли стал гневным. – Давай-ка быстрее, остроухая! Мне пора возродиться! Я жажду войны и мести за то, что эти мрази осмелились меня испепелить! Позови кого-то из некромантов, да не таких глупцов, как это гномье отродье, а поумнее!

Спринклес вздернула голову и обиженно фыркнула:

– Ну, господин, обижаете! Есть у меня подходящий кандидат на примете, тотчас его позову!

Она махнула рукой одному из гоблинов, работавших в таверне, и что-то быстро шепнула ему. Тот исчез за дверью позади нее и уже в скором времени вернулся, сопровождая высокого седовласого некроманта в черной мантии, морщинистое лицо которого излучало превосходство, бросающее в дрожь.

– Морфиус Тейнерис, – уважительно представила его Спринклес. – Он сейчас лучший из лучших, господин!

Некромант слегка кивнул, сдержанно и как-то вальяжно, алчно взглянул на бутыль, а затем – на Громнира. Финли поймал на себе его короткий взор – скользкий и колючий, словно у скальной змеи. Морфиус не сказал ни слова, лишь небрежно бросил на стол тяжелый мешок со звонкими монетами и вцепился в бутыль так крепко, точно от этого зависела вся его жизнь. Гном едва успел заметить мешок, как эльфийка хрипло рассмеялась:

– Проваливай, недомерок! – рявкнула она ему. – И монеты свои забирай, а то нам больше достанется, если забудешь! У нас тут, между прочим, праздник намечается! – и дроу расхохоталась, да так зло и холодно, что у Финли волосы на затылке встали дыбом.

Растерянный гном судорожно схватил мешок с золотом и, едва не сбив стул, вылетел из таверны. Он помчался прочь по северной дороге что есть духу, а коварный смех продолжал звучать в его голове. Лишь пробежав несколько полей мимо плоскогорья он, запыхавшись, осмелился остановиться рядом с ближайшим селением. Сердце его колотилось, дыхание сбивалось. Тут, под шум ветра, гном решил заглянуть в мешок…

– О, предки! – воскликнул он. – Сколько же золота! Двести тысяч монет!

Для Финли это была невероятная сумма, от которой его руки задрожали. Гном уже представил, как отдаст все свои долги, жену обрадует, построит огромный дом.

– И даже на полжизни безбедной хватит! Ха-ха-ха, я богат, богат!

Гном захохотал как безумный.

Но тут Финли вдруг обомлел, уставившись на мешок с золотом, – все произошедшее в таверне неожиданно расплылось в его памяти, подобно утреннему туману. Виной тому было забвение, наложенное на него управляющей таверны с помощью психомагии.

– Постойте… а откуда золото? Как я сюда попал?.. – Финли не мог вспомнить, и, хотя сам этот вопрос тревожил его, что-то подсказывало: неважно.

«Главное – золото у меня в руках!»

– Ну и пусть! – наконец решил Финли с облегчением и снова хохотнул, тряхнув головой. – Ничего, завтра доберусь до дома, обрадую жену… Стану, может, бардом, как мечтал! А пока отмечу щедро, вон паб, гляжу, тут рядом – как раз самое то!

В это время в таверне «У Люцифируса» Морфиус и Спринклес шумно отмечали свою удачную сделку, поднимая кружки темного эля и запивая его крепкой настойкой.

– Сам господин Каиан возвращается! – с благоговейным блеском в глазах произнес некромант, обнимая бутыль. – И даже быстрее, чем я мог ожидать!

– Не спеши радоваться, Морфиус, – прошипел голос из бутыли. – Я еще не обрел плоть… Все теперь зависит от тебя. Эх, жаль, выпить я с вами не могу, но… помню, как прежде мы праздновали здесь мои победы! Как славно я разорял земли Эльселанара и Гардарики! Как роскошно громил чертов Союз, заливая реки своей скверной! Ничего, скоро опять буду готов к новым сражениям…

– Я сделаю все как положено, господин Каиан, – Морфиус поставил сосуд на стойку и поклонился ему с почтением. – Только вот… нам понадобится вода из лунных колодцев для финального ритуала. Достать ее будет сложно. Лунные колодцы под охраной, в основном они находятся в Иларгиарене, лишь часть воды спрятана у могущественных домов. Лунных эльфов непросто обмануть, и уж тем более одолеть…

Спринклес бросила быстрый взгляд на некроманта.

– Есть способ, Морфиус. Артемида Лунная, наша постоянная гостья, знает лунных эльфов и их Академию как свои пять пальцев. Она наверняка подскажет что-то полезное про лунную воду – если будешь щедр. Золото она очень любит!

– Без проблем, – ответил некромант, пригубив еще одну кружку, и добавил шепотом:

– Только ты, Спринклес, никому не рассказывай о прахе господина Каиана. Ни одна душа не должна знать, что он у меня. Ни живая, ни мертвая!

Спринклес кивнула, но никто из них не заметил, как под стойкой затаился гоблин, с жадным интересом впитывая каждое их слово. Усмехнувшись про себя, он уже прикидывал, кому из других некромантов можно продать эту информацию – пускай остальные тоже попытаются заполучить воду из колодцев и воскресить Каиана самостоятельно.

Так пролетели десять циклов.

Глава 1

Новая весна

С

олрикдафт, третий месяц весны, готовился вновь вступить в свои права. Блумстринд тем временем разливался в воздухе золотистым теплом, проникая в каждый уголок Союза и наполняя кровь живительной силой. Даже гул Второй войны с Каианом, казалось, обратился в приглушенный шепот, отступая перед волной возрождения, перед танцем вездесущих надежд. Варвара, утопая в будничных заботах, всем сердцем ощущала эту перемену.

Семь дней минуло, как она, Хранительница, взошла на пост главы Совета Союза. Эта должность стала для девушки новым дыханием, даря не только обязанности, но и осознание собственной мощи. Артефакт, полностью покорившийся ей, усиливал живительную связь Матери с Волшебным лесом и его обитателями. Находясь на расстоянии в тысячи миль от Скогенселя, Варвара чувствовала, как просыпаются молодые карликовые березы, как расцветают белоснежные россыпи ароматной камнеломки в расщелинах скал у искристых водопадов, как хрустальные ледяные ручьи журчат, смеясь и играя. Птицы, звери, сама северная земля трепетали в ответ на ее незримое присутствие. Это ощущение напоминало музыку – чистую, гармоничную мелодию, пробуждающую в душе трепетную радость и предвкушение чего-то великого.

Все эти дни Варвара оставалась в Иларгиарене, где рядом с девушкой всечасно находилась наставница Елена, помогавшая с освоением новой должности. Иногда к ним присоединялась и Верховная жрица Лунара. В свободное от административных забот в Шпильзауберфельде время Хранительница с головой погружалась в изучение уставов Союза, проводя дни в библиотеке Лунного света. Она настолько увлекалась, что забывала даже о пище – гоблины приносили еду прямо к загроможденному фолиантами и кристаллами с информацией столу. С Лирисом она почти не пересекалась, лишь однажды случайно столкнувшись с ним в книгохранилище. Но и этих мгновений оказалось достаточно: полуэльф с помощью психомагии внушил ей ложь о том, что в особняке Лорентус не рассказывал ничего важного – ни о своем убийстве Айсмера, ни о предательстве Академии. Уроки Селены приносили плоды: все прошло гладко, но Лирис позволил себе выдохнуть лишь спустя два лунных дня, когда на Советах от него, к счастью, не потребовали открыть разум. Он оставался двойным агентом, передавая сведения с собраний, но чувствовал – Селена недовольна. Все потому, что Варвару он оберегал как зеницу ока. О девушке он докладывал лишь официальные данные, известные всему Союзу – избрание Главой, а также предложенный ею и одобренный большинством голосов закон, разрешающий отношения в армии. Остальное же было тайной, включая и текущее местонахождение Хранительницы.

Варвара, однако, не собиралась оставаться в Иларгиарене дольше, чем требовалось. Она ждала, когда Даниэль приступит к своим обязанностям и начнет, наконец, заключать контракты, а затем намеревалась отправиться в Градец – столицу Закривленой земли. Пока же девушка вынуждена была лично заниматься договорами с рекрутами.

Даниэль провел семь лунных суток под строгой стражей, и даже Ноэль ничем не мог ему помочь. В редкие моменты их встреч с Варварой в галереях замка Люневиль лишь разводил руками и многократно извинялся, уверяя, что ему самому запрещено приближаться к восстанавливающемуся после энергетиков магу ветра. Селестина зорко стерегла Вантеклера, не отходя ни на миг. Варвара поражалась ее выдержке и даже подловила однажды эльфийку на посту с прикрытыми глазами. Однако стоило девушке подойти ближе, как Селестина тут же распахнула темные, как сама ночь, очи и с привычным сарказмом пояснила, что просто медитировала и пребывала в мире грез. Варвара не стала расспрашивать ее о том, истинны ли ее слова, но позже все же задала интересующий вопрос Мире. Оказалось, эльфы способны обходиться без сна куда дольше людей, позволяя своему сознанию отключаться лишь на пару мгновений.

И вот, за два дня до наступления солрикдафта, Варвара, сидя в зале Совета, наконец дождалась появления Даниэля. Как только его силуэт показался в дверях, девушка тут же захотела броситься к нему и отдаться чувствам, но она заставила себя сохранять хладнокровие. Сейчас она должна была посетить Градец и узнать, где находятся ее родители, а также пообщаться с беженцами из поселений. В тот же день она направилась в портал, сопровождаемая магами огня из Терраны – охраной, назначенной лично Леонардо Фуоко, главой округа.

Выяснилось, что Даниэль, хоть и находился под неусыпным надзором эльфийских целителей, не тратил времени даром. Он уже разрабатывал новые тактики защиты городов и стремился скорее претворить их в жизнь. Именно этим маг и занялся, пока в далеком Градце его возлюбленная Варвара трое суток подряд проводила долгие часы среди жертв боев, а затем, обессиленная, возвращалась в Академию через замок Шпильзауберфельд.

Родная речь, как бальзам на израненную душу, ласкала слух, но радость таяла день ото дня. Родителей Варваре найти так и не удалось. Мира, ее верная подруга, клялась, что они живы – слова провидицы несли искры надежды. Но… в глубине души, подобно догорающему костру, эта надежда угасала, с каждым мигом становясь все призрачнее.

Пока маги Союза укрепляли города, готовясь к новым нападениям Орды, предводительница частной армии Грон-Гарр – При гра-Зар Железная – вынашивала свой план мщения. На спинах виверн, подобных гигантским хищным птицам, ее отряд летел обратно к Орде, оставляя за собой опустошенные земли Союза. Сейчас, когда туман войны здесь слегка рассеялся из-за того, что Артефакт Лорентуса поглотил часть тьмы, украденной у Каиана, император еще не подозревал о предательстве, однако, в силу мнительности, уже догадывался о нем.

Повелитель сидел на своем черном троне, терзаясь гневом.

– Орочья мразь, При гра-Зар! Где ее носит, черт возьми?! – рявкнул Каиан в пустоту зала, с силой ударяя кулаком по подлокотнику. – Дьявол подери! Из-за этой ледяной шлюхи, что ворует мою тьму, как подтвердили исследования его мерзкого Артефакта, я не могу нормально покрыть Ларноречье туманом! Он едва дотягивается до Херсарии… Я даже не могу залезть в голову этой сучке! И ни одной вести от нее! Попахивает предательством… но что я сделаю, если даже не знаю, где она?!

Негодование захлестнуло Каиана с головой. Пуще прежнего сжав кулаки, он заорал:

– Пучок, твою мать! Немедленно расскажи мне хорошие новости!

В зал поспешно вбежал гоблин в очках, облаченный в кожаную ливрею.

– Повелитель… Вызывали?.. – пролепетал он, дрожа. – Мне жаль… но за последние два часа новых побед не было. Однако вчера мы захватили села Верхнее Кривое, Большие Холмогоры и…

– Молчать! – рявкнул Каиан, вновь обрушивая удар на подлокотник. – Я уже возбуждался на вчерашние победы! Мне что, наслаждаться одним и тем же?!

Гоблин втянул голову в плечи и задрожал.

– Я тебя спрашиваю, Пучок! Ты меня не понял?! Мне! Нужны! Новые! Победы! Черт! Как же меня бесит, что я так и не отыгрался перед Кимом… Не захватил целиком ни одного округа! Надо проверить, как там Лещина и другие эксперименты… Я зол! Эта грязная орчиха должна раз в неделю докладывать мне обо всем, но она не явилась! Уже за одно это ее надо казнить! Знать бы еще, где она…

– П-п-повелитель… Прошу прощения… но с вами хотят поговорить новые послы Эльдорайна… – гоблин едва держался на ногах, дрожа от страха. – Селена… она передала мне… от Артемиды… Связались с Теневой Думой по кристаллам… Сам король Элиондар…

Каиан раздраженно сощурился.

– Что за хрень опять творится? Их остроухий ублюдок уже все им передал! Они прекрасно знают, что нарушили договор, что я не просто так отправил его в Полярную тюрьму… Что им еще надо?!

Гоблин нервно сглотнул.

– Селена говорила… что-то про туман над Иберисом… Кажется, они… против того, чтобы он там был…

– ЧТО?! – Каиан вскочил, глаза его вспыхнули бешенством. – Да они совсем охренели! Требовать еще чего-то… И так дел выше головы, а меня окружают одни идиоты! Ни на кого нельзя положиться…

Он шумно выдохнул, провел рукой по лицу и процедил сквозь зубы:

– Ладно, хрен с тобой, Пучок. Зови грязный кусок льда! Мне срочно нужно успокоиться… и отправить целую армию двойников.

Гоблин кивнул, но Каиан продолжил, подняв палец:

– И передай Селене, пусть их мерзкие послы топают в Гармистан! Я буду там через… – он на секунду задумался, поджав губы, – через час тридцать семь минут. Точно.

Он уже хотел махнуть рукой, но вдруг передумал и ухмыльнулся.

– Хотя, нет. Пусть приходят через час сорок одну. Мне нужны еще четыре минуты, чтобы утереть лицо после того, как я отведаю ледяной крови.

Он хищно усмехнулся, а потом резко махнул рукой:

– Все! Бывай!

Гнарл Пучок торопливо кивнул, сотрясаясь от ужаса, и на дрожащих ногах бросился вон из зала.