Вперед, на Париж! Заграничный поход 1814 г.

Официальный историк Отечественной войны 1812 года А.И. Михайловский-Данилевский в своих работах обращал внимание на одну немаловажную деталь развитя событий в начинающейся Войне 1814 года. Военные действия и дипломатические переговоры на новом уровне открылись почти одновременно. И в продолжение последующих всех трех месяцев велись между собою в неразрывной связи.

Императора Александра I можно понять: прошло всего лишь менее полутора лет, как собранная Бонапартом с пол-Европы Великая армия, подобной которой европейское сообщество в своей многовековой истории еще не знало, вторглась в Россию и превратила ее первопрестольную столицу древнюю Москву в пожарище. Российский государь понимал, что пока существует наполеоновская Франция с ее амбициозным монархом – миру на континенте не бывать, а все ведущие военные дороги из законодателя мод Парижа в его эпоху ведут на восток.

Вполне понятна непримиримая позиция и прусских военачальников – генерал-фельдмаршала Гебхарда Леберехта Блюхера и будущего генерал-фельдмаршала Августа-Вильгельма Антона фон Гнейзенау. Они, выходцы из древних дворянских родов, были свидетелями исторического унижения Наполеоном Прусского королевства, желавшего стать главой «дома» немецких государств Европы. Такое действительно произойдет в том же столетии, но гораздо позднее.

В ходе недавней проигранной Русско-прусско-французской войны 1806–1807 годов, в которой участвовали и Блюхер, и Гнейзенау, королевство со столицей в Берлине едва не потеряло свою государственность, которая утверждалась силой оружия. Та война начиналась после создания 4‐й антифранцузской коалиции в составе Великобритании, Пруссии, России и Швеции. После этого прусский король Фридрих-Вильгельм III самонадеянно предъявил 1 октября 1806 года ультиматум Наполеону I Бонапарту, требуя в течение недели вывести французские войска за реку Рейн.

Император французов Наполеон I вызов принял, и, не дожидаясь истечения срока ультиматума, отдал войскам приказ перейти границу Пруссии. Его армия, обладавшая высоким боевым духом, в один день в двух сражениях – под Йеной и Ауэрштедтом (14 октября) разбила королевскую армию и 27 октября 1806 года победительницей вступила в столицу Пруссии город Берлин. Королю Фридриху-Вильгельму III со своей разбитой армией пришлось бежать в Восточную Пруссию. Французская армия, одушевленная двумя большими викториями, последовала за ней. То есть война приближалась к границам России.

Тогда на помощь Фридриху-Вильгельму III пришел союзный ему российский император Александр I. Он прислал 160‐тысячную армию, командование которой в конечном итоге доверил бездарному выходцу из германского Ганновера генералу от кавалерии Л.Л. Беннигсену, в будущем ненавистника «освободителя России» полководца М.И. Голенищева-Кутузова. В двух ожесточенных сражениях – при Пултуске (14 декабря) и двухдневном при Прейсиш-Эйлау (26 и 27 января 1807 года) ни одна из сторон не смогла добиться решающего успеха, который мог бы стать финалом войны. Хотя император Наполеон Бонапарт и счел эти два сражения на земле Восточной Пруссии викториями в своей звездной полководческой биографии.

Однако в сражении, которое и стало решающим, под Фридландом 2 июня 1807 года, русская армия потерпела поражение и отступила за пограничную реку Неман, на ее правый берег. Наполеоновская армия у города Тильзита вышла на левый берег Немана.

Было подписано перемирие: со стороны России его подписал князь Лобанов-Ростовский, с французской стороны – маршал Луи Александр Бертье. 13 июня на плоту посреди Немана состоялась личная встреча двух императоров. Александру I удалось убедить Наполеона I сохранить Прусское королевство как суверенное государство.

Исторический факт: спасла территориально урезанную почти вдвое Пруссию (40 поцентов, то есть земель по левому берегу Эльбы) тогда только твердость России и ее самодержца из династии Романовых при подписании Тильзитского мира с Наполеоном I. Договор был подписан 9 июля 1807 года, после чего два венценосца обменялись высшими наградами своих государств: Наполеон получил орден Святого апостола Андрея Первозванного, а император Александр I – орден Почетного легиона.

В тот же день в городе Тильзите был подписан франко-прусский мирный договор. По нему Прусское королевство, помимо территориальных уступок, обязывалась заметно сократить свою немалую армию до 40 тысяч человек (это прямо касалось биографий генералов Блюхера и Гнейзенау) и уплатить Франции огромную контрибуцию в размере 100 млн франков. Но король Фридрих-Вильгельм III сохранял свой родовой престол.

Императору Александру I не удалось тогда воспрпятствовать императору Наполеону I в создании у границ Пруссии французского плацдарма в виде возрожденного Польского государства. Он добился лишь того, чтобы оно именовалось не Польшей, а герцогством Варшавским.

Тильзитский мирный договор, просуществовав пять лет, утратил свою законную силу в первый день вторжения Великой армии в пределы России. То есть в первый же день наполеоновского Русского похода 1812 года. В силу этого нарушителем его являлась французская сторона.

Противниками императора Александра I, фон Блюхера и фон Гнейзенау на совещании во Франкфурте-на-Майне, причем – ожидаемыми, стали австрийцы в лице императора Священной Римской империи Франца I и его опытного полномочного дипломата Клеменца-Венцеля-Лотара фон Миттерниха. Как показал 1814 год (и не только он), их интересами являлись не союзные, а интересы имперской Вены.

Император Франц I ялялся тестем «безродного» монарха Наполеона Бонапарта: его дочь эрцгерцогиня Мария-Луиза являлась коронованной императрицей Франции, матерью наследника ее императорского престола. В случае чего она могла стать законной полноправной регеншей для маленького сына, до дня его совершеннолетия.

Как глава правительства, князь Меттерних-Виннебург долгие годы оставался верным исполнителем дипломатических миссий, исполнителем воли императорского дома Габсбургов. Надо заметить, что на дипломатическом поприще в семье европейских монархий удачливый Меттерних добился многого. Не случайно же в 1820 году он заявил:

«Слово, произнесенное Австрией, в Германии становится непреложным законом…»

Императору Австрии важно было сохранить владения своей династии. Не случайно в его титуле с 1804 года значились: король Богемский, Венгерский, Хорватский, Далмацкий, Иерусалимский, князь Трансильванский, Великий герцог Тосканский, герцог Лотарингский, Катинтийский, Нижне-Силезский, маркграф Моравский, граф Тирольский, Горицкий, Градисский, Иллирийский и так далее.

В том противостоянии в стане союзников победителями вышли те, кто настаивал на продолжении войны уже на территории собственно Франции и «истреблении» императорства Наполеона Бонапарта. Представителям Вены пришлось им уступить, и намечавшийся в ближайшее время международный конгресс в германском городе Мангейме, который должен был восстановить (?) мир в Европе и сохранить собственно Францию, как империю, не состоялся.

Ряд исследователей считает, что победителями в том противостоянии в стане союзников император Александр I и его прусские сторонники стали в силу того, что государь России заявил, что он пойдет на французскую столицу с одной русской армией. И после этих слов колебания союзников, прежде всего австрийцев, кончились. Иначе роль Вены и возможно Лондона в победно продиктованном Парижу мире могла свестись до минимума

Так был «погашен» назревавший конфликт с Венским двором, претендовавшим на заглавную роль в сообществе противников наполеоновской Франции. Один из биографов Александра I академик А.Н. Сахаров, рассматривая личностный конфликт российского государя с Наполеоном Бонапартом, по этому поводу писал следующее:

«Теперь целью Александра стал непременный захват Парижа, низвержение Наполеона. Русский царь мотивировал эту цель благородными чувствами помощи угнетенным народам. В этом плане велось все пропагандистское обеспечение кампании. Вступление союзных войск во Францию оправдывалось необходимостью спасти французский народ от тирании Бонапарта. И все же мы не можем не вспомнить этой решительной фразы Александра:

“Наполеон или я, я или он”.

Кажется, это была его действительная программа не сколько государя, сколько человека…»

Дипломатическая миссия дивизионного генерала маркиза Армана Огюстина Луи Коленкура, герцога Виченского, хорошо известного в столице России, оказалась проваленной. Дальнейшие события развивались быстро и на обширном фронте. «Рубиконом» в войне 1814 года стала крупнейшая западноевропейская река Рейн, естественная и историческая граница между французскими и германскими землями. И тот «Рубикон» не стал преградой для союзных армий, для русских войск, которые пришли сюда в походе от стен сожженной Москвы, промаршировав с оружием в руках пол-Европы.

Русская армия вышла к пограничной реке Рейн, на противоположном берегу которой начинались земли Франции, в составе союзных войск. Война с Наполеоном продолжалась, хотя и «угасла» в конце 1813 года. В городе Фрибурге император Александр I провел смотр Гвардейскому и Гренадерскому корпусам. Здесь он отдал два сегодня подзабытых приказа, выражая войскам, участвовавшим в смотре, свою высочайшую благодарность за порядок и исправность.

И самое главное, всероссийский государь Александр I Романов подтверждал в приказах свое твердое (в отличие от других союзных монархов) решение продолжить войну с императором Наполеоном на земле собственно Франции до ее победного завершения. Победа, несомненно, связывалась со взятием столичного Парижа. Поэтому Александр I призывал воинов России к кротости и дружелюбию в неприятельской стране. Отношение к ее мирному населению значило многое.

Первый приказ императора Александра I гласил:

«Российским войскам.

Воины!

Мужество и храбрость ваши привели нас от Оки на Рейн. Они ведут нас далее; мы переходим за оный, вступая в пределы той земли, с которою ведем кровопролитную, жестокую войну. Мы уже спасли, прославили Отечество свое, возвратили Европе свободу ее и независимость. Остается увенчать великий подвиг сей желанным миром; да водворится на всем земном шаре спокойствие и тишина!

Да будет каждое царство под единою собственного правительства властию и законами благополучно! Да процветает в каждой земле ко всеобщему благоденствию народов: вера, язык, науки, художества и торговля!

Сие есть намерение Наше, а не продолжение брани и разорения. Неприятели, вступая в средину Царства нашего, нанесли нам много зла, но и претерпели за оное страшную казнь. Гнев Божий покарал их… Не уподобимся им!

Человеколюбивому Богу не может быть угодно бесчеловечие и зверство; забудем дела их; понесем к ним не месть и злобу, но дружелюбие и простертую для примирения руку. Слава Россиянина низвергла ополченного врага и по исторжении из рук его оружия благодетельствовать ему и мирным его собратьям. Сему научает нас свято почитаемая в душах наших Православная вера; она Божественными уставами вещает нам – любити враги ваши и ненавидящим вас творите добро.

Воины!

Я несомненно уверен, что вы кротким поведением своим в земле неприятельской, столько же победите его великодушием своим, сколько оружием, и соединяя в себе храбрость воина против вооруженных, с благочестием христианина против безоружных, довершите многотрудные подвиги свои сохранением приобретенной уже вами славы мужественного и добронравного народа. Вы ускорите через то достигнуть конца желания Наших – всеобщего мира.

Я уверен также, что начальствующие над вами не оставят взять нужных для сего и строгих мер, дабы несогласные с сим поступки некоторых из вас не помрачили к общему нашему прискорбию того доброго имени, которым вы доселе по справедливости славитесь.

Александр.

Верно: Князь Горчаков.

25‐го декабря 1813 г.

Город Фрибург».

Второй приказ императора Александра I был более краток:

«Российским армиям.

Осмотрев во время прохождения через город Фрибург войска гвардейского и гренадерского корпусов, резервную кавалерию и принадлежащую к оным артиллерию, состоящие под начальством Его Императорского Высочества Цесаревича и Великого Князя Константина Павловича, нашел Я к особенному удовольствию Моему, совершенную во всех частях исправность, сбережение людей и лошадей, а в одежде чистоту и опрятность.

За толикое попечение о войсках при продолжительных походах и после знаменательных сражений Кульмского и Лейпцигского, изъявляю благодарность Мою и благоволение главнокомандующему армиею генералу от инфантерии графу Барклаю-де-Толли и Его Императорскому Высочеству Цесаревичу и Великому Князю Константину Павловичу, равно и находящимся в его команде: генералу от инфантерии Милорадовичу, генерал-лейтенанту князю Голицыну и всем корпусным, дивизионным и бригадным генералам, полковым, батарейным и батальонным командирам.

Александр.

Верно: Князь Горчаков.

26‐го декабря 1813 г.

Город Фрибург».

К концу 1813 года у границ собственно Франции сосредоточились в главных силах три наступающие союзные армии. Все они решали свои задачи, поэтому для наступления на Париж отряжались две из них – Главная (бывшая Богемская, наиболее многочисленная) и Силезская. Они и были сильнейшими по составу. Третья союзная армия – Северная – в кампании 1814 года на французской территории участвовала лишь частью своих сил, действуя против осажденных крепостей на севере Германии (прежде всего против Гамбурга) и на голландской земле. Все союзные армии являлись полевыми.

Эти две армии и стали главными «действующими лицами» в кампании 1814 года, которая, как ожидалась, должна была стать венцом Большой Европейской войны европейских монархий протии империи Наполеона I. Но тогда еще не думалось о том, что завершающей будет не она, а кампания 1815 года и в тот год в историю Европы войдут «Сто дней Наполеона».

Вторжение во Францию было основано на двойном охвате Вогезских гор (Вогеза). С севера наступала Силезская армия Г.Л. Блюхера – на города Мец и Нанси. С юга наступала Главная (бывшая Богемская) армия фельдмаршала князя Карла Филипа Шварценберга (с ней находились союзные монархи) – от швейцарского Базеля на французский город Лангр.

Главная квартира императора Александра I и его главного союзника в лице короля Пруссии Фридриха-Вильгельма III состояла при Богемской армии. Она теперь, как самая мощная по силам, стала называться Главной. Ей по-прежнему командовал полководец Вены фельдмаршал князь Карл Филипп Шварценберг, ландграф фон Клеггау, граф фон Зальц. Начальником штаба являлся генерал И. Радецкий, квартирмейстером – генерал Ф.К. Лангенау, командующим артиллерией – генерал Райцнер, генерал-интендантом – генерал Й. Прохаска.

Численность Главной армии (по списочному составу) составляла 230 508 человек. В действительности войск в силу различных откомандирований и блокады большого числа французских крепостей в тылах наличествовало несколько меньше. Русских войск в составе Главной армии значилось 53 408 человек (в том числе 26 полков иррегулярной, казачьей конницы).

Помимо русских войск, в Главной армии значилось 130 тысяч австрийцев, 7100 пруссаков, 25 тысяч баварцев, 14 тысяч войск Вюртемберга и одна тысяча баденцев.

Эти союзные войска в рядах Главной армии составляли пять из шести корпусов: три – австрийских – графа Коллередо, князя Лихтенштейна и графа Гиулая, четвертый (Вюртембергский) – наследного принца Вильгельма Вюртембергского, пятый (из войск Баварии и Австрии) – граф К. Вреде и шестой (русский) – графа П.Х. Витгенштейна. Кроме этих корпусов в армию входили две отдельные австрийские пехотные дивизии.

Состав корпусов Главной армии на начало вторжения на территорию Франции был следующий (в ходе войны состав в силу разных причин менялся, но не кардинальным образом):

1‐й австрийский корпус: 27 батальонов, 12 эскадронов и 7 артиллерийских рот;

2‐й австрийский корпус: 21 батальон, 12 эскадронов и 7 артиллерийских рот;

3‐й австрийский корпус: 29 батальонов, 13 эскадронов и 7 артиллерийских рот;

4‐й вюртембергский (австро-вюртембергский) корпус: 6‐й германский корпус и три вюртембергские дивизии;

5‐й баварский (баварско-австрийский) корпус: 3 баварские и 2 австрийские дивизии.

Резерв Главной армии делился на две части – русский и австрийский (3 гренадерских и 2 кирасирские дивизии; командир – наследный принц Гессен-Гомбургский).

6‐й русский корпус генерала П.Х. Витгенштейна (о составе русской части будет сказано ниже); в его состав входил 8‐й германский корпус (15 батальонов, 8 эскадронов и 2 артиллерийские роты).

В сильном по составу резерве Главной армии под начальством цесаревича Константина Павловича находилось:

Резервный австрийский корпус: всего 38 батальонов, 46 эскадронов, 5 артиллерийских рот (53 орудия);

Русско-прусские войска генерала М.А. Милорадовича: всего 44 батальона, 101 эскадрон, 10 казачьих полков и 20 артиллерийских рот; это были корпуса: 5‐й Гвардейский, 3‐й Гренадерский и кавалерия генерала князя Д.В. Голицына (1, 2 и 3‐я кирасирские, легкая гвардейская кавалерийская дивизии и прусская гвардейская кававлерийская бригада, «летучий» казачий корпус генерала М.И. Платова).

К Главной армии были причислены три корпуса войск государств Германии, но на территорию Франции входил только один из них (командир – наследный принц Филипп Гессен-Гомбургский). Он участвовол только в одном сражении, около города Лиона в феврале месяце.

(О русских войсках Главной армии будет сказано ниже).

Главная армия форсировала Рейн в районе швейцарского города Базеля. Там имелись удобные переправы, в том числе каменный мост через водную преграду, и достаточное число речных судов для перевозки войск, в том числе кавалерии и артиллерии, на противоположный берег Рейна. На левобережье у французской стороны сильных позиций (крепостей) и значительных войск не значилось.

Второй союзной армией, тоже наступавшей на парижском направлении, была Силезская армия во главе с прославленным полководцем прусской короны Гебхардом Леберехтом фон Блюхером, который тоже стал (в 1813 году за освобождение Германии) генерал-фельдмаршалом. В кампании 1814 года получил в армейских рядах прозвище «Старина Вперед».

Штаб Силезской армии: начальник штаба – генерал А.В.А. Гнейзенау, квартирмейстер – полковник (затем генерал-майор) К. Мюффлинг, генерал-интендант Риббентроп.

Полководец прусского короля, начавший военную службу в четырнадцать лет в рядах шведской армии и ставший генералом в 50 лет, Блюхер имел под своим командованием союзную армию численностью в 92 514 человек, из них русских войск 53 583 человека (в том числе 5 полков иррегулярной, казачьей конницы).

По сути дела, это была русско-прусская армия (по два корпуса), дополненная частями из небольших германских государств. В течение трех месяцев войны на территории Франции она, как говорится, «не выходила из боев» в отличие от Главной (Богемской) армии австрийского фельдмаршала Шварценберга. И большая часть сражений, в том числе проигранных, с наполеоновской армией пришлась на ее долю.

В ночь на 1 января (по новому стилю) 1814 года генерал-фельдмаршал Гебхард Леберех фон Блюхер, известный в истории своей непримиримостью к императору французов Наполеону, завоевателю германских земель и родной ему Пруссии, писал одному из близких людей:

«С рассветом перехожу я через Рейн, но прежде хочу с моими сослуживцами смыть в этой гордой реке рабство, чтобы свободными германцами вступить в пределы великой нации, теперь присмиревшей. Мы возвратимся победителями, а не побежденными; Отечество встретит нас с благодарнотью…»

Войскам Силезской армии предстояло вступить на территорию Франции между городами Мангейм и Кобленц. А дальше ей предписывалось по спрямленному пути наступать на Париж через область Шампань. Тем самым она отвлекала на себя главные силы Наполеона (они географически оказались ближе к ней) и прикрывала движение Главной армии, действовавшей южнее.

Третья союзная армия – Северная находилась под командованием бывшего наполеоновского маршала империи Жана Батиста Жюля Бернадота, князя Понтекорво, судьба которого сложилась так, что она стал наследным принцем Шведского королевства и в будущем монархом этой скандинавской страны. Численность Северной армии составляла 90 237 человек. Русских войск в ней значилось 35 237 человек (в том числе 16 полков иррегулярной конницы).

Помимо русских войск в состав Северной армии входили 30‐тысячный прусский корпус генерала Бюлова и 25 тысяч войск немецких владетелей под командованием наследного герцога Веймарского.

К этой армии относились еще и такие войска: 20‐тысячная шведская армия, 15‐тысячный сборный корпус графа Вальмодена, 30‐тысячный германский корпус герцога Брауншвейгского, нидерландские (голландские) войска – 10 тысяч человек и английские войска – 9 тысяч человек. Но из этих довольно значительных сил только малая часть переходила через Рейн.

Северная армия вела боевые действия на севере Германии, где осаждала сильную крепость Гамбург, которую стойко защищали немалые числом войска «железного» маршала империи герцога Луи Николя Даву (Гамбург силой союзники взять так и не сумели) и в Голландии. Для вторжения на французскую территорию из ее состава отряжались только три армейских корпуса. И прибыли они во Францию не сразу.

Русские войска в кампанию (войну) 1814 года не составляли самостоятельной силы, будучи распределены по трем союзным армиям: Главной, Силезской и Северной. Хотя будущий генерал-фельдмаршал граф Михаил Богданович Барклай де Толли и носил звание главнокомандующего армией России, но непосредственно ему был подчинен только русско-прусский резерв, значительный по своему составу.

Однако такое обстоятельство не освобождало командиров русских корпусов и отдельных отрядов от обязанности писать боевые и иные донесения на его имя. Самостоятельность в ведении боевых действий полководец России М.Б. Барклай де Толли получит только при штурме Парижа 18 марта 1814 года. Всю кампанию этого года он являлся главным военным советником императора Александра I.

Русские войска при переносе военных действий на территорию собственно Франции состояли из резервного кавалерийского корпуса и шести пехотных корпусов: Гвардейского, Гренадерского, генералов графа П.Х. Витгенштейна, графа А.Ф. Ланжерона, барона Ф.В. Сакена и барона Ф.Ф. Винценгероде. Последние четыре (армейских) корпуса подразделялись на несколько (малых) корпусов, каждый из которых состоял из двух дивизий.

Данные о составе и численности русских войск даются на основании рапорта генерала от инфантерии М.Б. Барклая де Толли на высочайшее имя императора Александра I от 25 декабря 1813 года. Других подобных сводных документов не имеется.

В состав Главной (бывшей Богемской) входили следующие русские войска.

Корпус генерала от кавалерии графа П.Х. Витгенштейна:

1‐й пехотный корпус генерал-лейтенанта князя Горчакова 2‐го (5‐я пехотная дивизия генерал-майора Мезенцева и 14‐я пехотная дивизия генерал-майора Гельфрейха). Всего: 5393 человека при 24 орудиях.

2‐й пехотный корпус генерал-лейтенанта принца Евгения Вюртембергского (3‐я пехотная дивизия князя Шаховского и 4‐я пехотная дивизия генерал-майора Пышницкого). Всего: 10 524 человека при 20 орудиях.

Кавалерия генерал-лейтенанта графа Палена (28 эскадронов). Всего: 3333 человека.

5 казачьих полков. Всего: 1497 человек.

Конно-артиллерийская рота: 210 человек, 12 орудий.

1 пионерная рота: 109 человек.

Всего в корпусе генерала от кавалерии П.Х. Витгенштейна: 21 066 человек, 56 орудий.

Резерв под командою Е.И.В. великого князя Константина Павловича:

Кавалерия генерал-лейтенанта князя Голицына (1‐я кирасирская дивизия генерал-лейтенанта Депрерадовича, 2‐я кирасирская дивизия Кретова, 3‐я кирасирская дивизия генерал-лейтенанта Дуки и легкая гвардейская кавалерийская дивизия генерал-майора Чаликова). Всего: 71 эскадрон, 8100 человек.

Лейб-гвардии конные батареи № 1 и № 2. Всего: 309 человек, 16 орудий.

5‐й пехотный корпус (гвардейский) под начальством генерал-лейтенанта А.П. Ермолова:

1‐я гвардейская пехотная дивизия генерал-лейтенанта Розена и 2‐я гвардейская пехотная дивизия генерал-майора Удома. Всего: 12 201 чеоловек.

Гвардейская артиллерийская бригада: 36 орудий.

1 пионерская рота.

Всего в корпусе: 12 950 человек, 36 орудий.

3‐й корпус (гренадерский) под начальством генерала от кавалерии Н.Н. Раевского:

1‐я гренадерская дивизия генерал-лейтенанта Чоглокова, 2‐я гренадерская дивизия генерал-лейтенанта Паскевича. Всего: 9444 человека.

1 батарейная рота и 2 легкие роты: 561 человек, 32 орудия.

Резервная артиллерия генерал-майора Сухозанета, 2 саперная и 1 пионерная роты. Всего: 1475 человек, 58 орудий.

5 казачьих полков под начальством графа М.И. Платова и 1 донская конно-артиллерийская рота. Всего: 7143 человек, 12 орудий.