Алхимия сновидений

– Был ещё сатир Астрей. – пробормотала я, листая книгу с мифами, Астрей – весьма созвучно Рею. Итак, какие из этого можно сделать выводы? Некий мужчина, повёрнутый на мифах древней Греции, решил, что он сатир и выбрал меня нимфой. Почему меня? Первая под руку подвернулась?..

Я постучала пальцами по столу, задумчиво глядя на экран смартфона, где яркой мозаикой светились картинки с сатирами.

– Бред невероятный!.. Возможно, он просто развлекался так?.. А я теперь сижу, «загадки» разгадываю, как дура… Но ведь он знал моё имя… Что, если меня решили разыграть, зная мою любовь к мифам? Может ведь такое быть?..

Эта мысль казалась мне не слишком убедительной – среди моих знакомых никто не увлекался подобными вещами. Глупо разыгрывать кого-то подобным образом, да ещё и не присутствовать при этом. Что же тогда? Попытка оригинально познакомится? М-да…

Я надолго задумалась, размышляя о причинах столь странного знакомства, остановившись в итоге на мысли, что с бородатым (про себя я стала называть его Сатиром) мы были знакомы, но я забыла его. Допустим, так и есть. Но как надписи на стекле? Кто это сделал?

Можно, конечно, предположить, что кто-то взял альпинистское снаряжение и спустился с крыши, чтобы нацарапать на окне слова, но это бред. Никто не станет этого делать, да к тому же в новогоднюю ночь!

Поломав голову ещё некоторое время, я окончательно убедилась в том, что произошедшее ничего не значит. И правда, мало ли чудаков слоняется по улицам этого города? Разве стоят они того, чтобы занимать ими на долго свои мысли? Нет, конечно, нет! А надписи на стекле… да ну их. Может, мне показалось, приснилось, или это были всё же такие причудливые морозные узоры. Уже не важно – я не хочу больше думать об этом!

Посмеиваясь над своей впечатлительностью, я подошла к книжной полке, взяв с неё «Понедельник начинается в субботу». Который раз я начну её читать? Пятый или шестой? Каждый раз, доходя до середины книги, мне приходилось по тем или иным причинам оставлять чтение и возвращаться к нему спустя длительное время. Не давалась она мне, как дикий мустанг не даётся берейтору… Ну ничего, теперь-то прочитаю!..

Осторожно взяв книгу в руки, я посмотрела на её верхний обрез – там, застряв одним крылом между страниц, лежала большая высохшая моль. Вернее, не моль, а ночная бабочка с серо-красными крыльями.

– О, мне пора навести порядок…

Положив насекомое на деревянный подлокотник, я уселась в кресло и стала читать, начав со случайного места:

«Бессмыслица – искать решение, если оно и так есть. Речь идёт о том, как поступать с задачей, которая решения не имеет.»

– Да уж, и не поспоришь ведь… – проворчала я.

Мысли мои непослушно прыгали от одной темы к другой, упорно не желая вникать в написанное. Я пыталась снова и снова вернуться к книге, но всё было бесполезно.

– Завтра Шура принесёт костюм. Нужно будет хоть размяться, потанцевать, а то совсем уж забыла, как это делается…

Я набрала короткое сообщение «во сколько придёшь?» и отправила его подруге. Ожидая ответа, успела принять душ, почистить зубы и вымыть посуду. Затем надела пижаму, расчесала волосы и спряталась под одеяло, но ответ так и не пришёл.

– Ладно, я подожду её до обеда, а после у меня дела…

Повернувшись на бок и закрыв глаза, я постаралась уснуть, но, как только все звуки смолкли, под тумбой послышался шкребот, словно там была мышь.

– Да что ж за наказание! – я сердито откинула одеяло, села на диване и посмотрела в сторону звука, но в темноте видны были лишь очертания мебели.

– Не буду проверять, что там. Не хочу.

Накрыв голову подушкой, я зажмурилась и начала считать – обычно это помогает, если досчитать хотя бы до нескольких сотен…

Глава 3

Я открыла глаза. Было темно и тихо, даже фонари на улице не светили. Видимо, часа два или чуть больше. Шуршания больше не было слышно, но отчего-то мне стало страшно. Сев в постели, я посмотрела в сторону двери и замерла, почувствовав, как похолодело моё тело. Там, в проёме, стоял человек, едва заметный во мраке комнаты.

– Так, я сплю, это сон… Это только сон. Давай же, просыпайся…

Я была уверена, что подумала об этом, а не сказала вслух. Но голос из темноты сказал мне:

– Нет, ты уже не спишь. Я только что поймал остаток твоего сна.

Человек говорил совершенно спокойно, ничуть не смутившись, и это напугало меня ещё сильнее.

– Что?! – я окончательно проснулась. – Что ты тут делаешь, как вошёл в квартиру?! Ты вор?..

Я смотрела на ночного посетителя в ужасе, не зная, чего ожидать.

– Нет, я беру лишь то, что никому не пригодилось – недосмотренные сны, выброшенные мечты…

– Уйди, или я вызову полицию. – потянувшись за телефоном, сказала я.

– Ты же сама меня разбудила, а теперь гонишь… Я думал, ты хотела меня видеть.

Я услышала обиду в его голосе. Не хватало мне ещё сумасшедших!..

– Слушай, ты в моей квартире, как я могла тебя разбудить? – я старалась взять себя в руки, помня, что с сумасшедшими нельзя вести себя агрессивно. – Я вижу тебя впервые, так что будь добр, уйди.

Мужчина пожал плечами и спросил:

– У тебя есть сахар?

– На кухне в сахарнице… – этот вопрос был совсем неожиданным, и я окончательно растерялась. Не «где деньги и драгоценности», а «есть ли у меня сахар»! Точно сумасшедший!

Он исчез в коридоре, и я услышала, как на кухне звякнула посуда. Затем раздался звук открывшегося окна и вновь стало тихо. Просидев несколько минут неподвижно, прислушиваясь к тишине и вглядываясь в темноту, я набралась смелости и вышла из комнаты.

Нигде никого не было – ни в ванной, ни на кухне, ни в коридоре. Входная дверь по-прежнему была запрета на оба замка, а окно на кухне распахнуто настежь. Я огляделась по сторонам ещё раз, выглянула на улицу, где не было ни единого человека, и с некоторым облегчением закрыла окно.

Не выключая свет, вернулась в постель. Вопрос «Что это было» не покидал меня. Я старалась убедиться в том, что всё ещё сплю, что сны вполне могут быть столь реалистичными. Размышляла о том, как можно проснуться, и единственным вариантом было – уснуть во сне. Возможно, именно так – засыпая, мы переносимся в мир сновидений, а засыпая в нём – возвращаемся обратно. И да, не верьте, что, если ущипнуть себя – что-то изменится. Это не так – толку никакого, а синяки очень даже остаются, если отнестись к этому с особым рвением.

Утром я проснулась в отвратительном настроении – это надо же такому присниться! И как живо всё было – словно в реальности… Поежившись от холода (Ну вот, батареи совсем холодные!), побрела на кухню. Нагрев воды, сделала чаю. Посмотрела на обеденный стол, ища взглядом сахарницу, и обомлела – её нигде не было. Я искала её в спальне, коридоре и даже в ванной комнате, но так и не нашла. И теперь мне стало по-настоящему страшно: или я схожу с ума, или ночной «гость» мне не снился. И он унёс мою сахарницу, что было хуже всего. Ведь если бы он украл мой мобильный, деньги или ещё что-нибудь ценное, то можно было бы написать заявление о грабеже. Но ведь никто не ворует сахарницы, если только они не имеют особой ценности! Я же не могу сказать: «Товарищ полицейский, у меня украли сахарницу!». В лучшем случае, меня после этого просто пошлют куда подальше. А вообще, получилось ведь, что я разрешила забрать эту вещь… Но это вообще не имеет значения! И на сахарницу плевать. Меня другое волнует: что, если он вернётся?..

Со мной происходило что-то странное, хотя я продолжала убеждать себя в том, что всё нормально. Ещё маскарад этот… Желание в нём участвовать окончательно пропало после сегодняшней ночи, но не хотелось подводить подругу. Впрочем, возможно так даже лучше – провести вечер в толпе мне сейчас не помешает.

В дверь постучали. Взглянув в глазок и убедившись, что это Шура, я отперлась, впустив её в дом. Подруга стояла, держа в руках чехол с одеждой. Мокрый от снега, он блестел в свете лампы, а на пол с него капала вода.

– Привет, дорогая! Платье увесистое, с трудом дотянула, но красивое! И, пока не забыла, маска есть, но её бы подремонтировать – она немного потрепалась. Ты сможешь сама это сделать, а то я ну совсем не успеваю?..

– Да придумаю что-нибудь, чего уж…

Повесив платье над ванной, я вернулась на кухню.

Вряд ли кому-то интересно будет узнать, о чём мы беседовали за чаем – праздные разговоры, вперемешку с обсуждением планов на ближайшее будущее не представляли ничего особенно важного. Но в ходе нашего разговора я упомянула о вчерашнем бородатом незнакомце, спросив, не знакома ли с ним Шура. Но та лишь пожала плечами:

– Я не помню. Мы могли, конечно, где-нибудь сталкиваться… а что он тебя так заинтересовал? Симпатичный? – Шура ехидно улыбнулась, но мне было не весело.

– Симпатичный!.. стрёмный тип… – только и проворчала я в ответ.

– Да не переживай ты, на маскараде будет много народу, вот и встретишься с ним. – хихикнув, ответила она. – Вообще я давно говорю, что тебе нужен мужик! Что ты всё одна да одна?

Я настороженно покосилась на лицо Шуры – может, это она подстроила?! Решила свести меня с ним таким образом?.. Да, она в своём репертуаре… Как так можно?! Меня эта мысль не то, что не обрадовала, а ужасно возмутила. Кроме того, теперь я с тревогой думала о том, что Сатир, возможно, будет на маскараде. Город наш достаточно большой, но, если уж кого-то видеть не желаешь – обязательно встретишь! А ели она и его пригласила?..

Происходящие странности сделали меня очень подозрительной: мне везде виделись то розыгрыши, то опасности. Я с недоверием смотрела на подругу, на то, как она посмеивается надо мной, и размышляла о том, что вполне возможно, это всё же её рук дело…

– Эй, ты чего? – подруга с беспокойством посмотрела на меня. – Как ты себя чувствуешь?..

– А? – словно проснувшись, я посмотрела на неё иначе – Шурка никогда не стала бы такого делать, она знает, что я не одобряю подобные штуки.

– Всё нормально, просто плохо спала сегодня… – уклончиво ответила я.

– Точно порядок? Ну ты поспи тогда, а то сидишь растерянная совсем… Я пойду, созвонимся позже, ладно?..

– Да, хорошо… Счастливо…

Когда дверь за подругой закрылась, я тяжело присела, упершись в стену спиной. Мне стало легче, когда она ушла. Я вдруг осознала, что сил моих нет на общение с кем бы то ни было. Я чувствовала себя сильно уставшей, хотелось спрятаться с головой под одеяло и спать до весны. Но нет, нет! Я опасалась засыпать – что, если тот человек вновь появится? Ведь мне не приснилось это, он правда был здесь… Оглянувшись вокруг, мне стало до мурашек жутко. Казалось, будто сейчас кто-то выйдет из ванной комнаты, или заглянет в окно. Торопливо одевшись и прихватив с собою мобильный, я выскочила из квартиры, заперла дверь и сбежала по ступенькам вниз, на первый этаж.

На улице стало легче. Морозный зимний воздух вернул мне здравое отношение к происходящему, и вот и Сатир, и ночной гость утратили свою загадочность. Первый стал странным проходимцем, второй – плодом сновидения. А что сахарница пропала, так всякое бывает – может, она стоит где-то на видном месте, а я и не заметила!

– Так-то лучше! – подумала я. – Не надо себя пугать, надумывать всякого. Всё нормально, просто сегодня нужно хорошенько выспаться!

Я с наслаждением шагала по подтаявшему снегу, любуясь на обледеневшие ветви и ограды. Ночью должно бы похолодать, все тропинки замёрзнут, а ледяная оболочка на деревьях станет ещё толще. Вот тогда будет совсем красиво – сияя ледяным блеском, мир будет необычайно чистым и нарядным…

Не смотря на недостатки в виде холода, зима мне нравилась. Есть в тёмном времени года нечто такое… завораживающее. Когда ты сидишь в кресле с чашечкой чая, читая книгу или слушая музыку, и кажется, что мир вокруг опустел, заледенел, а весной проснётся новым и немножко другим. Ммм… мне нравится это ощущение. Будто бы ты в пустом мире, который ожидает сотворения, а ты (да, именно ты!) этот мир можешь создать. Я никому не говорила этого, но наслаждалась данным ощущением всю зиму. Возможно, именно поэтому я так редко покидала квартиру – чтобы максимально наполниться состоянием «творца». Ведь общение отвлекает – суета, движение, поток людей возвращают в обыденность, в которой нет ничего существенно нового. А в такие моменты чувствуешь, что в одиночестве рождается чудо, рождается то, чего никогда раньше не было. Ты становишься проводником новых идей и образов в этот мир. Наверное, следует относится к этому состоянию с особенным вниманием…

Вернувшись домой, я распаковала платье и с некоторым трудом его надела. Оранжевое, атласное, с серебристым орнаментом, оно словно взято было с картины готической эпохи. Шалевый воротник его был украшен серебряной вышивкой и оторочен мехом, длинная юбка мягким волнами спускалась к полу, переливаясь в свете лампы разными оттенками рыжего. Не знаю, кто был создателем этой красоты, но постарался он на славу! За прошедшие годы я видела много красивых платьев, но это бесспорно было лучшим. Шура явно решила меня порадовать, так что теперь не могло быть и речи о том, чтобы пропустить маскарад.

Кстати, а как же маска? Я осторожно развернула бумагу, в который она была завёрнута, осмотрела её со всех сторон, но повреждений не заметила. Непонятно, что её смутило?..

Я надела маску и покрутилась перед зеркалом, любуясь на наряд. Вид получался очень даже красивый, а платье село так, словно было на меня пошито. Пройдясь с важным видом по квартире и сделав реверанс, я улыбнулась, вспомнив, как будучи маленькой девочкой надевала самую длинную и пышную мамину юбку, а на голову, вместо короны, цепляла обруч и представляла себя принцессой. Прекрасной героиней из какой-нибудь сказки, которые так любила. И вот я уже расхаживала по дворцу, а не по скромной постсоветской квартире, а за окнами мне виделся чудесный двор с белоснежными дорожками и заполненный цветами сад… И пусть это были лишь фантазии, но сейчас вспоминать их было особенно приятно – они окончательно вытеснили из моего ума неприятный осадок от событий последних дней, и теперь я, как и в детстве, представляла себя знатной дамой, собирающейся на бал.

Провальсировав к окну, я потянулась к шторе, собираясь её закрыть. Но мой взгляд привлёк стоящий на подоконнике предмет. Сахарница! Вот она и нашлась! И как я её не заметила утром?.. Взяв сахарницу в руки, я направилась на кухню.

Теперь всё стало на свои места – ничто никуда не пропадало, просто кое-кто стала слишком рассеянной! Я вздохнула с облегчением, наконец-то почувствовав себя абсолютно спокойно.

Глава 4

Шура встречала меня у входа в музей, стоя в алом платье и крутя в руках маску. Похоже, она уже не ожидала меня увидеть: я опаздывала, мобильный был на беззвучном режиме, да и не удобно было бы сейчас доставать его из сумочки. Переминаясь с ноги на ногу, подруга, едва меня заметив, замахала руками, призывая идти скорее. Ну нет уж, я с трудом несла свой наряд – объёмный и увесистый, он не давал мне перемещаться быстро. Уже придя на автобусную остановку, я пожалела, что не вызвала такси. Больше подобную ошибку не совершу!

– Иду я, иду. – проворчала я недовольно, подойдя к Шуре.

Поднявшись по застеленной ковром лестнице, мы вошли в небольшую комнату, выделенную для переодевания.

– Я думала, ты не придёшь. – сказала подруга немного обиженным голосом, при этом помогая мне переодеться. – А что это за платье?

Она смотрела на меня то ли удивлённо, то ли расстроенно.

– То, что ты принесла, а что не так?

– Вообще-то, это не оно. Я тебе приносила бирюзовое, тебе ведь идёт бирюзовый… – кажется, она решила обидеться окончательно.

– Может быть, ты что-то перепутала? Ты говорила, маска сломана, но она была целой. Видимо, ты кому-то отдала моё платье вместо этого.

– Это платье я в глаза не видела!..

– Шура, ну где бы я нашла платье за это время? Да и зачем?

Я молча уставилась на подругу, чувствуя, как меня покидает спокойствие, владевшее мною последние несколько дней. Вновь вспомнилось произошедшее на Новый год, но я одернула себя – не нужно фантазировать, это простая ошибка.

– Ладно, после разберёмся. – я надела маску и взяла Шуру под руку. – Пойдём?

Она покосилась на меня, улыбнулась и, помчавшись прочь из комнаты и дальше вниз по лестнице, стала рассказывать о том, что уже успело произойти, пока меня не было.

– Слушай, а он, похоже, тут!

– Кто?.. – не поняла я.

– Ну как же, парень о котором ты говорила!

– Са… Рей?.. – я испуганно посмотрела вниз, на собравшихся там людей.

– Я не знаю, как его имя, мы ещё не говорили. Такой красавчик!

Я поморщилась.

– Знаешь, я буду рада, если ты его ко мне не подпустишь. – я через силу улыбнулась.

– Ахаха, хорошо! – Шура со смехом сбежала по ступенькам и затерялась в толпе. Я же осталась стоять на нижней ступеньке лестницы, озираясь по сторонам.

Организаторы постарались – и залы были обставлены замечательно, и гости все как на подбор – нарядные, красивые. Под стенами стояли длинные столы с закусками и напитками, играла живая музыка. Атмосфера невероятная! Вот только подругу нигде не было видно, отчего я растерянно стояла на месте, до тех пор, пока ко мне не подошёл человек в серо-красной маске.

– Энни, идём. – он взял меня за руку, настойчиво увлекая за собой.

– Вы меня с кем-то путаете! – я одернула руку и сделала шаг назад.

– Нет, не путаю. Тебе нужно уйти отсюда сейчас же.

– Это ещё почему? Я вообще-то только что пришла! – его голос был мне знаком, но вспомнить этого человека не удавалось, и, конечно же, уходить с ним куда-либо я была не намерена.

– Сатир тут. – ответил он тихо, наклонившись к моему уху.

Ну это уже слишком! Сколько можно морочить мне голову? Сговорились они все, что ли? Стоило мне вернуться к нормальной жизни – и вот, снова! Ещё и Шурка кинула меня и ушла! Нужно позвонить ей – в этой толпе её не найти!

Но телефона у меня с собой не было. Мне пришлось вернутся на второй этаж, чтобы в полутемной комнате найти свой смартфон. Уже выходя в коридор, я заметила в полумраке знакомый силуэт с козлиной бородой, направляющийся ко мне. Мужчина схватил меня за руку, но я вырвалась и, ловко проскользнув к лестнице, спустилась на несколько ступенек и замерла – зал был абсолютно пустой, только в одном его углу по-прежнему сверкала наряжённая ель да играла музыка.

– Это ещё что такое?!

На ходу я поспешила набрать Шуру, но вызов не шёл – я была вне действия сети. Тогда сбежала вниз, промчалась через зал к выходу, дёрнула ручку и (о, счастье!) выскочила на улицу. Город был таким же пустым, как и музей – ни единого человека, ни собак, ни даже птиц.

Выбежав из здания, я успела заметить, как Сатир вышел следом за мной, но теперь его не было видно – кажется, он отстал от меня. Порой оглядываясь назад, я мчалась домой. Дрожа от холода, пробиралась по тёмным переулкам к дому, грузла в снегу и чувствовала, как вот-вот окоченею окончательно. Остановившись рядом с кирпичным зданием, над дверью которого горела лампа, обречённо посмотрела в темноту – мне нужно туда. Ещё пол часа непрерывной ходьбы, и я буду дома. Но в лёгких туфлях и платье это расстояние казалось непреодолимым.

Я боялась, что замёрзну тут насмерть, но ещё больше меня пугал этот опустевший город. Было непонятно, что произошло и куда все исчезли.

С трудом переставляя промокшие и замерзшие ноги, я продолжила свой путь, надеясь, что это мне снится. Даже если мне удастся благополучно дойти домой, то уже завтра наверняка слягу с простудой! Сделав ещё несколько шагов, я столкнулась лицом к лицу с сатиром.

– Ну вот, теперь ты никуда не сбежишь! – Сатир стоял, крепко держа меня за шею со злобным блеском в глазах. – Теперь ты в МОЁМ мире, и тут ты бессильна.

Я начала задыхаться, сделала шаг назад и, отбиваясь от Рея, рухнула в сугроб. Перед глазами у меня потемнело, и я провалилась во тьму…

– Энни, идём! – этот оклик вернул меня в реальность. Оглядевшись, я увидела, что вновь стою на лестнице, а мужчина в маске, схватив меня за руку, тянет к выходу из музея.

– Кто ты?

– Потом расскажу. Как тебе увиденное?

– Что это было?..

– Это твоё ближайшее будущее, если поступишь так, как собираешься. Нужно уходить. Пойдём!

Воспользовавшись замешательством, мужчина уволок меня к выходу и свернул в один из дворов. Заскочив в подъезд пятиэтажки, открыл дверь первой же квартиры и затянул меня туда.

– А теперь сиди тихо, ничего не говори и поменьше думай.

Я, приоткрыв от удивления рот, смотрела на тёмный силуэт. Человек говорил шёпотом, коротко, словно отдавая приказы. Всё произошло так быстро, что я не успела испугаться, но теперь с беспокойством озиралась по сторонам. В квартире никого не было, кроме меня и моего «похитителя», который сейчас сидел посреди коридора на полу, и словно медитировал. Почувствовав, как дрожат мои ноги, я тоже опустилась на пол, посмотрела вправо, туда, где видно было окно. С изумлением поняла, что нахожусь никак не ниже пятого этажа – прямо за окном тянулись провода и с чердака доносилось воркование голубей. Кроме того, ноги мои были промокшими и замерзшими, словно я ходила по сугробам. Но ведь всю дорогу сюда мы шли по расчищенным от снега тротуарам!

– Что это всё значит?! – возмущённо спросила я, но мужчина только приложил палец к губам, напоминая, что нужно молчать, и с невозмутимым видом вновь закрыл глаза, не обращая на меня никакого внимания. Я же, почему-то не имея желания с ним спорить, молча встала и прошла в кухню.

На окне светлая римская штора, на подоконнике – аспарагус, стол у окна и оставленный на этом столе чайник – всё было один в один как у меня в квартире.

– Мы что, у меня дома?

В ответ я услышала короткое «да», но не особенно в это поверила – от музея к моему дому идти нужно было бы больше часа, а мы зашли в ближайшее здание, да и квартиру на первом этаже пятиэтажки невозможно было бы спутать с моим девятым этажом. Тогда я бесцеремонно прошла мимо сидящего на полу мужчины и вошла в комнату. Свет я, правда, включать не стала, так как помнила предупреждение о Сатире, но подробно изучила обстановку и вид из окна.

Это действительно была моя квартира! Не знаю, как мужчина это сделал, но факт оставался фактом – я была дома. Сняв мокрые туфли, я с удовольствием замоталась в плед и надела тёплые махровые носки. Мне стало плевать на то, что в моём коридоре сидит незнакомый человек и на то, что со мной произошло нечто не укладывающееся в голове. Я очень устала, замёрзла, и теперь хотела лишь выпить чаю и лечь спать.

Войдя в кухню, включила чайник и подошла к окну, за которым снова мело. За снегом не видно было ни соседних домов, ни фонарей, лишь белая мгла носилась бураном и злобно завывала.

– Он потерял нас.

Я вздрогнула, услышав голос за спиной.

– Да неужели? – спросила я со злостью. – Тогда объясняй, что всё это значит! Кто ты, кто такой Сатир, и что вам от меня нужно? И как, в конце концов, мы так быстро и странно оказались у меня дома?

Мужчина облокотился на дверной косяк и задумчиво посмотрел на меня.

– М… как бы тебе объяснить… это было нечто вроде портала – вошли в одну дверь, а вышли из другой.

– Не верю, но допустим. Кто ты?

– Я ловец снов.

– Ты паук? – спросила я насмешливо, вспомнив легенды народа оджибве о Бабушке-Паучихе, научившей женщин создавать ловца снов из ивовых прутьев и сухожилий, чтобы уберечь детей от злых снов. Но мужчина ничуть не обиделся на этот вопрос. Мне даже показалось, что это был, по его мнению, вопрос абсолютно ожидаемый.

– Пауки, как правило, не покидают свою паутину, чем, к слову, очень гордятся. Я же не привязан к месту. Я не паук, я Бражник.

Я хихикнула и посмотрела на мужчину, не зная, как реагировать. Он говорил странные вещи, ненормальные. От этого мне было одновременно смешно и тревожно. Мне не удавалось и не хотелось в них верить, но объяснить произошедшее я не могла иначе как волшебством.

– Значит, Бражник… – протянула я. – Хорошо. А Сатир?

– Сатиры желают заполучить нашу возможность ловить сны, чтобы после с их помощью менять этот мир. Для этого они ловят некоторых из нас и забирают наше сердце, в надежде использовать собранные нами осколки. Это бесполезно – они не могут даже увидеть их, не то, что использовать! Слишком примитивное и приземленное у них восприятие мира… Сатиры полностью погружены в свои страсти, и это не позволяет им открыть с себе способности творца. Но они никак не хотят принять это… Да и не каждому дано сотворить живой мир, даже среди ловцов… Именно для этого нужна Нимфа – мотылёк, способный создавать из снов свою реальность.

– Подожди, они убивают вас?..

– Нет, не совсем. Тебе приходилось видеть высушенных бабочек? Их тело остаётся почти живым, но не одухотворенным. Так же и тут – теряя сердце, тело остаётся нетронутым и вполне способным ожить, но его нечем наполнить. Понимаешь?