Последняя и единственная. Анна Болейн

Рина Серина

Последняя и единственная. Анна Болейн

Пролог

В истории её имя навсегда останется окутанным тенями загадок, предательств и роковых ошибок. Анна Болейн – женщина, изменившая ход времени, вознёсшаяся на вершину власти и заплатившая за это слишком высокую цену.

Но что, если бы у неё был шанс всё исправить? Что, если бы её история могла пойти по-другому?

Когда я открыла глаза, я не была во Франции в своей маленькой квартирке. Я не проснулась в XXI веке, где знала исход её жизни. Я оказалась в прошлом – в теле Анны, в мире, где всё ещё можно было изменить. Я знала её судьбу. Я знала, что король Генрих VIII однажды подпишет её смертный приговор. Я знала, что её брак будет проклят. Но могла ли я поступить иначе?

Могла ли я переписать историю?

Или прошлое не поддаётся изменениям, и меня ждёт та же трагическая развязка?

Я ещё не знала ответа. Но одно было ясно – это не просто чья-то история. Это теперь моя жизнь.

Глава 1

Париж, XXI век

Анита Лебрен, 35-летний историк, сидела в своей маленькой квартире в Париже, заваленной книгами, рукописями и копиями писем, датированных XVI веком. Она работала над диссертацией о влиянии французского воспитания на Анну Болейн – женщину, изменившую историю Англии и ставшую одной из самых трагических фигур своего времени.

Ночь выдалась длинной. Она перечитывала письма Томаса Уайетта, анализировала придворные танцы эпохи Тюдоров и составляла хронологию жизни Анны в Париже. Время тянулось незаметно, и когда Анита взглянула на часы, стрелки уже перевалили за три ночи.

– Всё, хватит, – пробормотала она, потянувшись за чашкой остывшего кофе.

Глаза слезились от напряжения. Анита встала, чтобы немного размяться, но вдруг почувствовала головокружение.

Пульсирующая боль пронзила виски.

Перед глазами всё поплыло, стены комнаты начали растворяться, а тёплый свет лампы превратился в мрак. Последнее, что она почувствовала, – как падает на пол, теряя сознание.

Англия, XVI век

Анита очнулась, почувствовав под собой мягкость подушек. Голова тяжёлая, словно после сильного удара, а тело будто не своё – лёгкое, непривычное.

Она открыла глаза.

Вокруг были тяжёлые шёлковые занавески, богатая резная мебель и свечи, медленно тающие в канделябрах. Она инстинктивно огляделась – это был не её парижский кабинет.

Сердце бешено заколотилось.

Она приподнялась и вдруг заметила свои руки. Они были тонкими, бледными, с изящными пальцами. Кожа – нежная, как у юной аристократки.

Анита подбежала к зеркалу, стоящему у массивного трюмо.

И застыла.

Из отражения на неё смотрела Анна Болейн.

Темные глаза, тонкие черты лица, высокий лоб, слегка вздёрнутый нос – всё совпадало с описаниями, которые Анита знала наизусть.

– Этого не может быть, – прошептала она, хватаясь за край стола

Но реальность вокруг не исчезала.

Она была в прошлом.

Она была Анной Болейн.

Анита застыла перед зеркалом, не в силах отвести взгляд. Сердце бешено колотилось в груди, а в голове шумело от осознания происходящего.

Она знала это лицо.

Она видела его в сотнях книг, на картинах, в документах, посвящённых эпохе Тюдоров. Черты Анны Болейн были запечатлены в истории: миндалевидные тёмные глаза, высокий лоб, изящный нос и выразительный, решительный рот.

Анита провела пальцами по щекам, ощутила тепло кожи. Это было её лицо теперь.

Но как? Почему?

Она перевела взгляд на окружающую обстановку. Всё выглядело слишком реально: старинные шторы, тяжёлая мебель, золотая вышивка на подушках. Лёгкий запах воска и трав, исходящий от свечей, казался настолько явным, что у неё не осталось сомнений – это не сон.

«Нужно разобраться…»

Она сжала виски, пытаясь собраться с мыслями. Если она действительно Анна Болейн, то какой сейчас год?

Дверь приоткрылась, и внутрь заглянула молодая служанка в простом платье и чепце. Девушка замерла, увидев, что Анна – точнее, Анита – уже проснулась.

– Миледи? – осторожно произнесла она.

Анита моргнула. Голос девушки был совершенно естественным, но в её языке слышался старый английский, который она изучала во время работы над диссертацией.

– Я… – голос Аниты дрогнул. Как ей говорить? Как себя вести?

Она едва успела осознать, что оказалась в прошлом, а уже должна была играть роль одной из самых известных женщин в истории!

– Вы плохо себя чувствуете? – служанка подошла ближе, наклонилась, обеспокоенно заглядывая ей в лицо.

Анита лихорадочно искала ответ. Если она сейчас скажет что-то не то, это вызовет подозрения.

«Спокойно… Нужно выяснить, что происходит, и главное – какой сейчас момент в её жизни.»

– Всё в порядке, – тихо сказала она, стараясь говорить уверенно, но сдержанно.

Голос, который она услышала, был не её. Он звучал выше, мягче, с аристократическими интонациями.

Служанка кивнула, но всё же продолжала смотреть на неё с беспокойством.

– Миледи, скоро подадут завтрак. А после вас ждёт ваша сестра…

Сестра?

Анита резко подняла голову. Мэри Болейн.

Она не могла поверить.

Она действительно здесь. В теле Анны Болейн.

Анита заставила себя дышать ровнее. Паника – худший союзник в любой игре, а сейчас она оказалась в самой опасной игре из возможных.

Она слегка кивнула служанке, позволяя той продолжить разговор.

– Ваша сестра уже внизу, миледи, – девушка сложила руки перед собой, глядя с лёгким трепетом. – Она ждёт вас в солнечной галерее.

Сестра…

Мэри Болейн, старшая дочь сэра Томаса Болейна. Её называли «королевской любовницей» – однажды она уже пленила сердце Генриха VIII. Но что она скажет Анне сейчас? И что ждёт саму Аниту в этом теле?

Она осторожно встала, ощущая, как подол её длинной сорочки касается холодного каменного пола. На плече чувствовалась тяжесть волос – густых, тёмных, волнами падающих на спину.

Всё вокруг было настоящим.

Анита огляделась.

Спальня была просторной, с тяжёлыми резными сундуками и мебелью из тёмного дуба. В углу стоял высокий шкаф с богатыми тканями, вдоль стен тянулись гобелены, изображающие сцены рыцарских подвигов и охотничьи сцены. Стол, уставленный серебряными приборами, возвышался у окна, затянутого тонким стеклом – роскошью, доступной лишь немногим.

Она подошла к зеркалу, пытаясь ещё раз убедиться, что всё это действительно происходит. Её лицо… Нет, лицо Анны Болейн.

«Неужели я правда стала ею?»

Она знала, что её ждёт – возвышение, дворцовые интриги, Генрих, корона… и казнь.

Нет. Не в этот раз.

Она резко обернулась к служанке, чувствуя, как внутри поднимается решимость.

– Помоги мне одеться, – голос звучал твёрже, чем несколько минут назад.

Служанка поклонилась и бросилась к сундуку, доставая льняную рубашку, корсет и платье с длинными узкими рукавами. Вельвет, расшитый золотыми нитями, тяжёлый и роскошный, говорил о статусе своей хозяйки.

Анита едва не задохнулась, когда девушка начала затягивать корсет. Она читала о тугой шнуровке, но одно дело – знать, другое – чувствовать, как каждое дыхание становится испытанием.

– Красота требует жертв, – пробормотала она себе под нос.

Служанка удивлённо подняла голову.

– Миледи?

Анита мысленно выругалась. Нужно быть осторожнее.

– Ничего, – сказала она более твёрдо. – Давай закончим.

Когда Анита вышла в коридор, её встретил холод каменных стен, украшенных пылающими факелами. Пол был устлан дорогими коврами, а окна, вытянутые вверх, пропускали мягкий утренний свет.

Она шла медленно, впитывая обстановку, стараясь не выдать растерянность.

В солнечной галерее её ждала женщина в роскошном платье бордового цвета. Светловолосая, с мягкими чертами лица, но с той же гордой осанкой, что и у самой Анны.

Мэри Болейн.

– Слава Деве Марии, ты наконец-то явилась, – сказала она, едва взглянув на Аниту.

Анита заметила, как взгляд сестры скользнул по её платью и волосам – придирчиво, оценивающе.

Так смотрят женщины, знающие, что мир – это поле битвы, а красота – оружие.

– Ты выглядишь встревоженной, – продолжила Мэри, приглаживая складку на своём рукаве. – Опять размышляешь о придворных интригах?

Анита выдержала паузу. Что сказать?

Она решила идти наощупь.

– Думаю, это мудро – держать ум ясным, – произнесла она, осторожно подбирая слова.

Мэри усмехнулась.

– Это верно. Особенно когда на тебя смотрит сам король.

Генрих…

Значит, всё уже началось. Она попала в этот мир не до встречи с ним, а в самый разгар его внимания.

Анита вдохнула.

Если судьба подарила ей второй шанс – она им воспользуется.

– Король говорил о тебе за ужином, – голос Мэри прозвучал мягко, но с явной осторожностью.

Анита – или теперь уже Анна – смотрела на сестру и чувствовала, как внутри холодеет. Что она помнит о том, в какой момент истории оказалась?

– И что именно он сказал? – осторожно спросила она, надеясь не выдать своей растерянности.

Мэри посмотрела на неё с лёгким сожалением.

– О, сестра, ты ведь сама всё знаешь. Он устал.

Анита почувствовала, как её охватывает беспокойство. Значит, это не время расцвета их любви. Она попала в тот момент, когда Генрих уже начинает отворачиваться от Анны.

Значит, Джейн Сеймур уже где-то рядом.

– Я знаю, – Анита сложила руки перед собой, изображая спокойствие, хотя внутри бурлили мысли.

Мэри чуть наклонила голову, изучая её.

– Тебе стоит быть осторожнее. Король уже не тот, что прежде. Он становится вспыльчивее, а его любовь переменчива.

Анита кивнула.

Значит, времени мало. Если она хочет изменить судьбу, ей нужно действовать немедленно.

Воспоминания о её научных работах нахлынули одно за другим. Она знала, почему Генрих охладел. Он устал от того, что Анна не родила ему сына. Он раздражался из-за её вспыльчивого характера и ревности. Джейн Сеймур была полной противоположностью – мягкой, покорной, молчаливой.

Но Анна не была такой.

Анита должна найти способ удержать Генриха, не превращаясь в тень самой себя.

– Спасибо, сестра, – сказала она наконец, улыбнувшись.

Она знала, что делать.

Анита чувствовала, как её сердце гулко бьётся в груди, пока она шла по галерее, сопровождаемая своей сестрой. Каменные стены дворца казались холодными, даже несмотря на богато расшитые гобелены, украшавшие их. Воздух был наполнен ароматом свежих розмарина и лаванды, которыми прислуга освежала комнаты.

Каждый шаг в тяжёлых юбках и жёстком корсаже напоминал ей, что это не её тело, не её жизнь – но теперь оно стало её реальностью.

Как она могла здесь оказаться?

Она судорожно пыталась вспомнить последний момент из своей настоящей жизни. Диссертация. Она писала диссертацию. Разбирала письма Анны Болейн, перечитывала её записи, анализировала политические интриги при дворе Тюдоров…

И вот теперь она сама – Анна Болейн.

Анита украдкой бросила взгляд на руки – длинные, тонкие пальцы, на одном из которых поблёскивал кольцо с изумрудом. Тот самый камень, который Генрих подарил Анне, когда добивался её руки.

Но теперь всё изменилось.

– Ты странно выглядишь, – заметила Мэри, слегка наклонив голову.

– Просто задумалась, – ответила Анита, стараясь говорить как можно спокойнее.

Сестра продолжала внимательно разглядывать её.

– Ты изменилась, Анна. Раньше твои глаза горели уверенностью, а сейчас в них – что-то другое.

Анита вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.

– Возможно, я просто устала от вечных тревог.

– Ты имеешь в виду короля? – в голосе Мэри прозвучала нотка сочувствия.

Анита не сразу нашла, что ответить. В горле пересохло.

Король… Генрих VIII… Мужчина, который когда-то был без ума от Анны, а теперь постепенно отворачивался от неё.

Она вспомнила всё, что знала о нём: властный, гордый, страстный, но при этом непостоянный и подверженный влиянию придворных. Когда-то он писал Анне пламенные письма, в которых называл её «другой половиной своей души». Но теперь…

– Ты ведь знаешь, что говорят при дворе, – осторожно продолжила Мэри.

Анита замедлила шаг.

– Что именно?

Мэри опустила глаза, словно не хотела говорить вслух то, о чём знали все.

– Говорят, что он охладел. Что теперь его внимание занимает другая.

Джейн Сеймур.

Имя пронзило её, как нож.

Вот когда она оказалась. Уже начался разрыв.

– Это всего лишь сплетни, – сказала Анита, и сама удивилась, как твёрдо прозвучал её голос.

Мэри посмотрела на неё с лёгкой улыбкой.

– Надеюсь, ты права, сестра.

Но даже в её голосе звучало сомнение.

Анита сделала глубокий вдох. Судьба Анны Болейн ещё не была решена.

Да, её положение шаткое. Да, король начал смотреть на другую. Но если он влюбился в Анну однажды, он сможет влюбиться в неё снова.

Она не допустит, чтобы всё закончилось так, как написано в учебниках истории.

Она остановилась у окна галереи и посмотрела вниз.

Двор Генриха VIII жил своей жизнью: придворные гуляли, обсуждали новости, дамы перешёптывались, из сада доносились звуки лютни.

Но где-то там, среди них, был он.

Генрих.

Её муж.

Человек, который должен был её любить, но теперь – её судья.

Она сжала перила балюстрады.

– Я изменю ход истории.

Анита продолжала идти по галерее, внимая каждому своему шагу. Ткань её тяжёлого платья шуршала по отполированному каменному полу, позолоченные украшения на корсаже поблёскивали в солнечном свете. Стены дворца, которые раньше казались ей далёкой историей, теперь дышали жизнью.

Она чувствовала запах воска от свечей, тёплый аромат древесины и лёгкий шлейф ладана, исходящий от утреннего богослужения в часовне. Где-то за колоннами слышались шаги, женский смех, приглушённые голоса.

Этот мир жил. Этот мир был реальностью.

Она глубоко вздохнула, стараясь унять дрожь в руках.

Нужно срочно разобраться в своём положении.

– Сестра, ты действительно неважно выглядишь, – Мэри остановилась и взяла её за руку.

Прикосновение было тёплым, живым.

– Просто… нехватка сна, – быстро ответила Анита.

Мэри внимательно посмотрела на неё.

– Может, ты беспокоишься о нашей принцессе?

Анита напряглась.

Елизавета!

Как она могла забыть? Анна Болейн родила дочь, будущую королеву Англии, но не смогла подарить Генриху сына.

Это и стало её проклятьем.

– Конечно, беспокоюсь, – осторожно ответила она. – Как она?

– Прекрасно, – Мэри улыбнулась. – Она здоровая, умная девочка. Настоящая наследница.

Анита почувствовала, как внутри сжимается сердце.

«Наследница, но не наследник».

Именно это было причиной охлаждения Генриха. Он хотел сына. Он ждал, надеялся, но год за годом оставался разочарованным.

А теперь его внимание переключилось на Джейн Сеймур.

Анита невольно закусила губу.

Она знала, какая опасность ей угрожает.

– Я хочу её увидеть, – твёрдо сказала она.

Мэри удивлённо вскинула брови.

– Но ты же знаешь, что король…

– Я знаю, – перебила её Анита.

Генрих редко позволял Анне видеться с дочерью. Он разочаровался в ней, и это разочарование перенеслось даже на маленькую Елизавету.

Но Анита не была Анной.

Она не собиралась просто ждать своей участи.

– Я хочу поговорить с принцессой, – повторила она, добавляя голосу твёрдости.

Мэри поколебалась, но затем кивнула.

– Хорошо. Но будь осторожна, сестра. Ты не должна вызывать гнев короля.

Не вызывать гнев короля?

Анита едва сдержала горькую усмешку.

Это будет сложнее всего.

Анита шла по дворцовому коридору в сопровождении двух фрейлин. Дворец жил своей жизнью: дамы в расшитых платьях шептались о последних слухах, рыцари в богато украшенных дублетах переговаривались о турнирах, слуги спешили по своим делам.

Анита внимательно смотрела по сторонам. Все эти люди – живые свидетели истории, которые ещё не знают, какой трагедией закончится их королевский двор.

Она слышала, как за её спиной кто-то произнёс:

– Король сегодня в плохом настроении.

Она напряглась.

– Он опять обсуждал реформу монастырей, – вторил другой голос.

Анита задумалась. Реформации, религиозные разногласия… Всё это усиливало напряжение при дворе.

Но самое опасное – это его новая фаворитка.

Анита сжала кулаки.

Нельзя терять ни минуты.

Она должна найти способ удержать Генриха.

Но как?

Она вошла в покои принцессы Елизаветы.

Комната была светлой, тёплой, с дорогими коврами и резной мебелью. У окна стояла колыбель, а рядом – молодая кормилица.

На кровати сидела маленькая девочка с рыжими локонами. Елизавета.

Анита почувствовала комок в горле.

Перед ней была будущая великая королева Англии, но сейчас она просто маленький ребёнок, чья судьба висит на волоске.

– Принцесса, – прошептала она, подходя ближе.

Девочка посмотрела на неё широко распахнутыми глазами.

– Мама?

У Аниты затрепетало сердце.

Ради неё она не позволит истории повториться.

Глава 2

Анита знала: ей нельзя терять ни минуты.

Она стояла перед массивными дверями, ведущими в покои Генриха VIII. За этими дверями находился её враг, её судьба и единственный человек, который мог решить, останется ли она королевой – или пойдёт на эшафот.

Она должна его переиграть.

Две служанки почтительно поклонились и отворили двери.

Первое, что она увидела, – это король.

Генрих VIII сидел за тяжёлым столом, заваленным бумагами. Он уже не был тем молодым, стройным мужчиной, каким его запомнила история в начале правления. Лицо его огрубело, взгляд стал тяжёлым, а черты лица приобрели властную, даже жестокую резкость.

Рядом стояли советники. Они тут же замолкли, когда увидели Анну.

Генрих медленно поднял глаза.

– Королева, – произнёс он, и в его голосе не было ни капли тепла.

Анита опустилась в реверансе.

– Ваше Величество, – её голос звучал мягко, но в нём была сила.

Она не покажет страха.

Король смерил её долгим взглядом.

– Какое дело привело тебя сюда?

Анита подняла голову.

– Дело, которое касается не только меня, но и всей Англии.

Она сделала шаг вперёд, её платье мягко зашуршало.

– Я слышала, что вас заботят реформы и положение страны. Но я пришла поговорить о будущем, которое мы создаём.

Генрих усмехнулся.

– Мы?

– Разве нет? – Анита посмотрела ему в глаза. – Мы, король и королева, должны действовать как единое целое.

Она не собиралась умолять.

Она собиралась убедить.

Генрих молчал.

– Ваша дочь, – продолжила Анита, – растёт. Она умна, проницательна… И, несмотря на всё, что говорят при дворе, она ваша настоящая наследница.

– Наследница? – он нахмурился.

– Кровь Тюдоров течёт в её жилах, – твёрдо ответила Анита. – И если не я, то кто подготовит её к будущему?

Генрих нахмурился, но не прервал её.

Анита сделала глубокий вдох.

Сейчас или никогда.

– Я знаю, что есть те, кто хочет встать на моё место.

Король прищурился.

– Джейн Сеймур, например?

– Например, – спокойно сказала Анита. – Но разве она предложит вам союз, который укрепит ваш трон?

– И что же ты предлагаешь?

Она выдержала паузу.

– Сделку.

Советники переглянулись.

Генрих скрестил руки на груди.

– Продолжай.

Анита сделала шаг вперёд.

– Дайте мне время. Позвольте мне доказать, что я всё ещё могу быть полезна вам, короне и нашему будущему.

Она смотрела ему прямо в глаза.

– Я не буду вам врагом, Генрих. Я буду вашим союзником.

Анита чувствовала, как в покоях повисло напряжение. Её сердце билось в груди, но она заставила себя сохранять спокойствие. Генрих смотрел на неё – не просто с холодом, но с интересом, которого давно не было в его взгляде.

Это был опасный интерес.

Она знала, что он привык видеть в Анне Болейн женщину, которая борется за его внимание, упрямую и вспыльчивую. Но сейчас перед ним стояла другая Анна – расчётливая, выдержанная, готовая заключить сделку.

Король медленно откинулся назад, скрестив руки на груди.

– Ты всегда умела говорить, Анна, – его голос был низким, ленивым, но в глазах загорелся тот самый огонь, который когда-то заставил его влюбиться в неё без памяти.

Анита поймала его взгляд и чуть склонила голову – почтительно, но не покорно.

– Ваше Величество, – мягко сказала она, – я говорю лишь о том, что важно для нас обоих.

Он чуть прищурился.

– И что же для нас обоих важно?

– Ваша корона.

Король усмехнулся, но в его взгляде мелькнуло напряжение.

Она задела его.

Возможно, впервые за долгое время он услышал от Анны Болейн что-то, кроме упрёков и попыток удержать его любовь.

– Ты утверждаешь, что можешь помочь мне сохранить её?

– Я утверждаю, что могу помочь вам укрепить её, – Анита выдержала паузу. – А разве не за этим вы когда-то выбрали меня?

Генрих замер.

Вот оно.

Она видела, как в его глазах вспыхнула память. Вспомнил ли он, как Анна Болейн была его союзницей? Как она была не просто любовницей, а женщиной, которая понимала его, спорила с ним, говорила с ним на равных?

Она должна была напомнить ему об этом.

Но не словами. Взглядом, осанкой, паузами.

Она видела, как его пальцы сжались на подлокотнике кресла.

– Ты всегда была слишком уверенной в себе, Анна, – он наклонился вперёд, его голос стал тише, но напряжённее.

– Потому что всегда знала, чего хочу, – спокойно ответила Анита.

Она знала, что делает.

Генрих не уважал слабых. Он тянулся к тем, кто мог бросить ему вызов. Но и не терпел дерзость.

Она стояла перед ним – не королева, умоляющая о его благосклонности, а партнёр, готовый сыграть на его амбициях.

– Хорошо, – медленно произнёс он, – я дам тебе шанс.

Его губы тронула тень усмешки.

– Но помни, Анна…

Он встал, и теперь они были почти на одном уровне.

– Твои слова должны подкрепляться делами.

Она не отвела взгляда.

– Я знаю, Ваше Величество.

Он смотрел на неё слишком долго.

Словно пытался разгадать её, словно снова чувствовал в ней что-то, что раньше сводило его с ума.

Затем он резко развернулся и направился к выходу.

– Мы скоро увидимся.

Она знала – это был вызов.

Она стояла посреди зала, её сердце бешено стучало, но на губах играла едва заметная улыбка.

Первый раунд за ней.

Но война только началась.

Когда двери закрылись за королём, Анита позволила себе медленно выдохнуть. Её спина всё ещё хранила напряжение, словно в неё вонзились сотни невидимых иголок. Она сделала первый шаг, но что дальше?

В памяти вспыхнули страницы её диссертации – она изучала жизнь Анны Болейн до мельчайших деталей. Она знала, что впереди её ждёт ловушка.

– Ваше Высочество?

Голос Мэри Болейн был тихим, но тревожным. Анита обернулась – её «сестра» стояла в дверях галереи, всматриваясь в неё с беспокойством.

– Что? – Анита не сразу поняла, что голос прозвучал слишком резко.

Мэри поколебалась, затем шагнула ближе.

– Ты… Ты изменилась.

Анита сжала веки, осознавая, что для окружающих её поведение казалось странным. Анна Болейн была известна своим характером – резким, вспыльчивым, гордым. А сейчас…

– Я просто устала, Мэри, – ответила она мягче.

Мэри поджала губы, но больше ничего не сказала.

Анита знала, что сестра не верит ей.

Но у неё не было времени на объяснения.

Она вернулась в свои покои. Каменная кладка стен холодила, тяжёлые гобелены, украшавшие стены, едва колыхались от слабого сквозняка. Она прошлась по комнате, стараясь привести мысли в порядок.

Как ей заново завоевать Генриха?

Она вспоминала историю. В этот момент король уже смотрел в сторону Джейн Сеймур. Но почему?

Не потому, что разлюбил Анну.

А потому, что устал от борьбы с ней.

Он хотел покоя.

«Так дай ему это, Анита», – сказала она себе.

План возвращения короля

Она должна была сделать три вещи:

Перестать сражаться.

Генрих привык к скандалам и вспышкам ярости. Она даст ему другое – спокойствие.

Быть неуловимой.

Король не любил терять то, что считал своим.

Стать незаменимой.

Быть не просто женой – быть его союзницей, умной, тонкой, той, с кем он может говорить.

Но был один нюанс.

Джейн Сеймур.

Анита прекрасно знала, что именно сейчас король проводит с ней всё больше времени. И если она хочет выиграть эту игру, ей нужно найти способ устранить соперницу.