Двойной секрет. Медовая ловушка

– Последняя недостающая фигура в коллекции, – с благоговением произнес старик. – Феликс Аркадьевич искал ее три года. Передайте ему, что мы рады были помочь.

Осторожно взяла маленькую коробочку с шахматным конем и положила ее в сумку. Теперь у меня был полный комплект: дуэльные пистолеты и шахматный конь. Нелепость ситуации не ускользнула от моего внимания.

Первый рабочий день помощницы: принеси кофе, разбери бумаги, забери антикварное оружие и редкую шахматную фигуру. Стандартный набор офисных обязанностей, ничего необычного.

Когда я вернулась в офис, оба босса были на месте и, казалось, только и ждали моего возвращения. Пушкин тут же вскочил, когда я вошла с футляром в руках.

– Наконец-то! – он бережно принял деревянный ящик и открыл его. Выражение его лица смягчилось, когда он увидел пистолеты. – Великолепны, не правда ли?

Кажется, у нашего Пушкина с этими пистолетами отношения серьезнее, чем у меня с моим бывшим.

– Очень красивые, – согласилась я, доставая из сумки коробочку с шахматным конем. – А вот и ваша фигура, Феликс Аркадьевич.

Островский с не меньшим трепетом принял коробочку и осторожно извлек фигурку.

– Идеально, – прошептал он. – Теперь коллекция полная.

Я стояла между ними, наблюдая, как два взрослых мужчины радуются своим приобретениям, словно дети в рождественское утро.

Вот они – главные подозреваемые в деле моего отца. Главные злодеи страны, за которыми охотятся спецслужбы. Один обожает дуэльные пистолеты, другой – шахматные фигурки из слоновой кости. Прямо Бонни и Клайд мира корпоративного шпионажа.

– Вы справились отлично, Ева, – Пушкин наконец оторвался от своих пистолетов. – Не каждый новый сотрудник проходит такой… нестандартный тест в первый день.

– Тест? – я моргнула.

– Разумеется, – Островский подмигнул мне. – Мы всегда проверяем, как новички справляются с необычными поручениями. Вы бы видели лицо предыдущего помощника, когда мы отправили его забрать чучело медведя из таксидермической мастерской.

Так вот почему предыдущий помощник был «неорганизованным». Он просто сбежал от этих двух сумасшедших коллекционеров.

– Рада, что прошла испытание, – натянуто улыбнулась.

Пушкин и Островский обменялись довольными взглядами.

– Что ж, – Пушкин закрыл футляр с пистолетами. – Теперь можете вернуться к разбору документов. К завтрашнему утру стол должен быть в идеальном порядке.

Как скажете, товарищ директор. Может, еще и полы помыть перед уходом?

– Конечно, Александр Сергеевич, – кивнула и направилась к своему столу, чувствуя на себе их взгляды.

Глава 4

Июньский вечер был на удивление приятным. Солнце еще не зашло, но уже не палило так безжалостно, как днем. Городской парк «Нагорный» наполнился людьми – мамы с колясками, подростки на скейтбордах, офисные работники, спешащие домой. Я выбрала скамейку подальше от основных дорожек, возле старого фонтана, который в этом году, похоже, так и не запустили.

Встреча в парке на закате. Не хватает только плаща, темных очков и кодовой фразы «голуби сегодня беспокойны». Полный набор клише из шпионских фильмов.

Нервно посмотрела на часы. 19:03. Связной должен был появиться в 19:00 ровно. Пунктуальность, видимо, не его сильная сторона. Впрочем, после дня с Пушкиным и его маниакальной точностью это было даже освежающе.

Первый рабочий день оказался выматывающим. Помимо странных поручений с антиквариатом, мне пришлось разбирать хаос документов, заполнять какие-то бесконечные формы и выслушивать противоречивые указания от обоих боссов. К вечеру моя голова раскалывалась, а энтузиазм по поводу шпионской миссии заметно поубавился.

Хорошо хоть они не заставили меня делать им массаж ног. Хотя кто знает, что будет завтра.

Заметила его издалека – мужчина средних лет, в сером костюме и с кейсом, слишком официальный для вечернего парка. Он целенаправленно шел в мою сторону, и я почти физически ощутила, как включается режим конспирации. Связной из спецслужб. Наверняка с инструкциями и, возможно, с новостями об отце.

Мужчина неторопливо подошел и сел на тот же край скамейки, оставив между нами достаточное расстояние для приличия. Не глядя на меня, он достал из внутреннего кармана пиджака сложенную газету и развернул ее.

Серьезно? Газета? В 2025 году? 

– Голуби сегодня особенно активны, не правда ли? – произнес он негромко, делая вид, что увлечен чтением.

Я чуть не поперхнулась. Кодовая фраза была именно такой, какой я ее представляла. Видимо, в спецслужбах работают большие поклонники ретрошпионских боевиков.

– Перед дождем всегда так, – ответила заученной фразой, чувствуя себя полной идиоткой.

Мужчина едва заметно кивнул, перевернул страницу и продолжил, не меняя положения:

– Как прошел первый день, Вольская?

– Судя по тому, что я здесь, а не в наручниках – относительно успешно, – я старалась говорить тихо, не поворачивая головы в его сторону. – Хотя все это смахивает на дешевый спектакль.

– Не забывайте, где вы и зачем, – его голос внезапно стал жестче. – Это не игра.

Нет, это именно игра. Просто ставки в ней слишком высоки.

– У вас есть месяц, – продолжил он. – Четыре недели, чтобы найти доказательства их причастности к делу вашего отца и их нелегальной деятельности.

– Месяц? – я не смогла скрыть удивления. – Изначально речь шла о более длительном внедрении.

– Планы изменились, – он снова перевернул страницу. – Ситуация с вашим отцом… осложнилась.

Мое сердце пропустило удар.

– Что значит «осложнилась»?

– Его перевели в блок строгого режима. Якобы за нарушение правил содержания. У него случился сердечный приступ два дня назад.

Я почувствовала, как холод пробежал по спине.

– Почему мне не сообщили?

– Я сейчас это делаю, – тон был безразличным, деловым. – Его состояние стабилизировали, но в тех условиях… Вы понимаете.

– Мне нужно его увидеть.

– Исключено. Вы на задании. Любой контакт может вас скомпрометировать.

– Но…

– Никаких «но», Вольская, – он прервал меня, все еще смотря в газету. – Чем быстрее вы добудете доказательства, тем быстрее сможете увидеть отца. И, возможно, спасти его жизнь.

Стиснула зубы, чувствуя, как во мне закипает гнев.

– Вы мне угрожаете?

– Я просто констатирую факты, – он пожал плечами. – У вас месяц. Если за это время не будет результатов, мы не можем гарантировать… благополучный исход для вашего отца.

Ублюдки. Используют отца как рычаг давления.

– Что именно вы ищете? – спросила, стараясь сохранять спокойствие. – Какие доказательства?

– Документы о транзакциях, записи переговоров, фотографии встреч с определенными людьми. Все, что может подтвердить их связь с отмыванием денег и торговлей оружием.

Торговля оружием? Это новость. В досье об этом не было ни слова.

– У Пушкина есть коллекция антикварного оружия, – заметила я. – Сегодня я забирала для него дуэльные пистолеты.

– Антиквариат нас не интересует, – отмахнулся связной. – Нам нужны доказательства поставок современного оружия. Предположительно, они используют свою инвестиционную компанию как прикрытие.

Я вспомнила строгие, но открытые глаза Пушкина, его прямолинейность. Он не походил на торговца оружием.

Хотя кто знает, как должны выглядеть торговцы оружием? С татуировкой «я продаю пушки» на лбу?

– Вам передадут электронное устройство для сбора информации, – продолжил связной. – Оно замаскировано под обычную флешку. Сможете подключить к их компьютерам?

– Попробую, – неуверенно ответила я. – Но их система безопасности…

– Это ваша проблема, Вольская, – он резко сложил газету. – У вас четыре недели. Иначе… – он не закончил фразу, но намек был более чем прозрачен.

Сукин сын. 

Он встал, бросив на скамейку газету.

– Не забудьте, – сказал он, не оборачиваясь. – Месяц.

Я смотрела, как он удаляется по аллее парка, и чувствовала, как внутри нарастает паника. Месяц – это слишком мало для такого задания. А если учесть новую информацию о торговле оружием…

Мои размышления прервал звонок телефона. Я достала смартфон из сумки, ожидая увидеть какой-нибудь незнакомый номер со специнструкциями. Но на экране высветилось «Вася». Моя младшая сестра.

– Привет, Василиса, – постаралась, чтобы голос звучал беззаботно.

– Ева! Наконец-то! – радостный голос сестры контрастировал с мрачными мыслями, бурлившими в моей голове. – Я звонила тебе весь день!

– Прости, у меня был первый рабочий день, – потерла висок, чувствуя нарастающую головную боль. – Что-то случилось?

– Случилось! – в ее голосе звенело возбуждение. – У меня начались каникулы! И я еду к тебе!

– Что? – я замерла. – Вася, сейчас не лучшее время…

– Но я уже купила билет! – она явно дулась. – Прилетаю завтра в 16:20. Ты же встретишь меня?

Только этого не хватало. Сестра-подросток в разгар шпионской операции. Идеальное сочетание.

– Василиса, послушай, – я старалась говорить мягко, но твердо. – Я только устроилась на новую работу. У меня совершенно нет времени…

– Вот именно! – перебила она. – Тебе нужно расслабиться! Мы будем гулять по вечерам, я приготовлю твою любимую лазанью, мы посмотрим все новые сезоны того твоего любимого сериала. Это будет супер!

Суперкатастрофа.

– Я серьезно, Василиса. Это плохая идея, – мой тон стал жестче. – Папа бы не одобрил.

Повисла пауза. Упоминание отца всегда действовало на нее отрезвляюще.

– Ты была у него? – тихо спросила она. – Как он?

Прикусила губу. Вася не знала всей правды. Для нее отец просто сидел в тюрьме по ложному обвинению, и мы, как примерные дочери, ждали его возвращения, регулярно навещая. Она понятия не имела о моей сделке со спецслужбами.

– Нет, еще не успела, – соврала я. – Но собираюсь на этой неделе.

– Вот! Еще одна причина, почему я должна приехать! – воодушевилась она. – Сходим к нему вместе. Я так скучаю, Ева. И по папе, и по тебе.

Черт. Как объяснить семнадцатилетней девочке, что ее приезд может поставить под угрозу не только мою шпионскую миссию, но и жизнь нашего отца?

– Вася, пожалуйста, – я почти умоляла, – давай ты приедешь позже? Через месяц-другой? Когда я освоюсь на новом месте?

– Но билет! – она снова начала капризничать. – Я потратила на него всю свою стипендию!

– Я возмещу тебе деньги, – пообещала я. – И даже добавлю сверху. Просто… не сейчас, ладно?

– Что с тобой происходит, Ева? – ее голос стал серьезнее. – Ты какая-то странная в последнее время. Скрытная. Я волнуюсь.

Если бы ты только знала, малышка.

– Просто стресс от новой работы, – выдавила смешок. – Ничего необычного.

– Тем более! Тебе нужна моральная поддержка! – она не сдавалась. – Слушай, я все равно прилечу. Если не хочешь, чтобы я жила у тебя – окей, остановлюсь в хостеле. Но я хочу тебя увидеть. И папу.

Я глубоко вздохнула. Упрямство – семейная черта Вольских.

– Ладно, – сдалась я. – Прилетай. Но имей в виду – я буду занята большую часть времени. И к папе… к папе сейчас не пускают. Карантин в тюрьме.

Еще одна ложь в копилку. Скоро я запутаюсь в собственном вранье.

– Правда? – разочарованно протянула она. – Жаль. Но ничего, хоть с тобой увижусь! Я так рада, Евушка! Спасибо!

– Да-да, – я попыталась говорить бодро. – До завтра.

Я отключила телефон и уставилась на закатное небо. Ситуация усложнялась с каждым часом. Отец в критическом состоянии, ультиматум от спецслужб, сестра, прилетающая завтра, и два босса, которых я должна разоблачить за месяц.

Добро пожаловать в мою жизнь. Или в чей-то сценарий плохого шпионского фильма.

Поднялась со скамейки, взяла газету связного лежать там, где он ее бросил. Под этой газетой наверняка была та самая обещанная флешка, заставила себя взять ее.

Слишком много всего навалилось сразу. Мне нужно было подумать, составить план, решить, что делать с сестрой.

Отец, пожалуйста, держись. У твоей непутевой дочери всего месяц, чтобы спасти тебя. И она понятия не имеет, как это сделать.

Глава 5

Кажется, мой мозг решил специализироваться на дуэльных кошмарах. Только теперь я сама в главной роли. Интересно, это клиническая паранойя или просто профессиональная деформация начинающей шпионки?

Снова проснулась в холодном поту, судорожно хватая ртом воздух. Электронные часы показывали 4:47. Сердце колотилось так, будто пыталось выпрыгнуть из груди. Сон был слишком реальным.

Дуэль.

Но на этот раз я сама стояла с пистолетом в руке, чувствуя тяжесть холодного металла. Пальцы помнили фактуру деревянной рукояти, а ноздри – запах пороха. Я была одета в мужской костюм начала девятнадцатого века, словно героиня исторического фильма, решившая переодеться мужчиной.

Даже во сне я вынуждена притворяться кем-то другим. Символично.

Напротив меня стоял противник, но я никак не могла разглядеть его лицо – оно постоянно оставалось в тени. Мы подняли пистолеты, и в тот момент, когда должен был прозвучать выстрел, из тумана вдруг вылетела огромная вороная лошадь.

Черная, как безлунная ночь, с горящими глазами и развевающейся гривой. Она неслась прямо на меня, и я физически ощущала дрожь земли под ее копытами. Ее ржание было похоже на отчаянный крик человека.

Вороной конь. Шахматный конь Островского, превратившийся в настоящего. Точно, это был он, без сомнения, но с поправкой на цвет. Отличная работа, подсознание. Очень тонко.

Встала с постели, побрела на кухню. Снова бессонная ночь. Снова кофе в предрассветной тишине. Завтра – точнее, уже сегодня – прилетает Василиса. А я понятия не имею, что с ней делать и как объяснить свое странное поведение.

Василиса. Еще одна забота. Как будто мне мало спецслужб, боссов-коллекционеров и больного отца.

Мысли о папе сжимали сердце. Его перевели в изолятор, у него случился сердечный приступ. А я даже не могу навестить его, не могу узнать, как он на самом деле.

Месяц. У меня всего месяц.

***

Офис встретил меня привычным гулом голосов и запахом кофе. Я уже знала, что моим боссам нравится, когда их помощница приходит раньше них, чтобы подготовить документы, включить кофемашину и создать иллюзию, что компания работает круглосуточно.

Только сегодня я была не одна. На кухне уже толпилось несколько женщин, и их разговор резко оборвался, когда я вошла. Три пары глаз уставились на меня с плохо скрываемым любопытством.

– Доброе утро, – кивнула, направляясь к кофемашине.

– Доброе, – отозвалась высокая блондинка, которую я видела вчера в отделе маркетинга. – Ты ведь новая помощница наших драгоценных? Ева, верно?

Драгоценных? Серьезно? Как в дешевой мелодраме.

– Да, Ева Вольская, – выдавила профессиональную улыбку, заметив, как они оценивающе осматривают мой наряд.

– Марина, – представилась блондинка. – А это Кира и Алла, – кивнула она на двух других женщин – рыжую с короткой стрижкой и брюнетку с накрашенными алыми губами.

Интересно, есть ли у них группа поддержки для тех, кто влюблен в боссов? Встречаются по четвергам, обсуждают их привычки и шансы подкатить? Или этот клуб работает круглосуточно?

– Как тебе работается с нашими мальчиками? – Марина сделала глоток кофе, не сводя с меня глаз.

– Нормально, – пожала я плечами, включая кофемашину. – Работа как работа.

– М-м-м, – протянула рыжая Кира. – Просто работа? С двумя самыми завидными холостяками города?

А вот и фан-клуб подтянулся. Сейчас начнут расспрашивать, какой размер обуви у Пушкина и правда ли, что Островский спит голышом?

– Я здесь ради зарплаты, а не ради… других возможностей, – сказала твердо, глядя ей прямо в глаза.

Алла хмыкнула.

– Все так говорят поначалу. А потом начинают носить юбки покороче.

Боже, неужели они действительно считают, что каждая женщина здесь мечтает затащить боссов в постель? Как унизительно.

– Я предпочитаю профессиональные отношения, – мой голос стал холоднее. – И юбки средней длины.

– Ты продержалась уже два дня, – заметила Марина с легкой улыбкой. – Это уже достижение. Предыдущий помощник сбежал после первого странного поручения. Что они заставили тебя делать?

Смотрите, какие мы любопытные. Прямо информационные пылесосы.

– Ничего особенного. Обычная офисная работа.

– Да ладно, – закатила глаза Кира. – Мы все знаем об их специфических поручениях. Однажды Феликс Аркадьевич заставил меня ехать на другой конец города за каким-то редким изданием Достоевского. В снежную бурю!

– А я возила кошку Александра Сергеевича к ветеринару, – добавила Алла. – Это чудовище расцарапало мне все руки. Но я терпела. Ради него.

Господи, они реально соревнуются, кто больше унижений вытерпит ради боссов. Это какой-то корпоративный стокгольмский синдром.

– Мне просто поручили разобрать документы, – соврала, решив не рассказывать про антикварное оружие и шахматные фигуры. – Ничего особенного.

Они обменялись недоверчивыми взглядами.

– Ну-ну, – Марина улыбнулась еще шире. – А мы-то думали, что ты особенная. Ты ведь знаешь, что они никогда не берут помощниц надолго? Максимум на месяц-два.

Отлично. Месяц – это как раз то, что мне нужно.

– Меня это устраивает, – сказала, забирая свой кофе. – Извините, мне нужно подготовиться к их приходу.

Вышла из кухни, чувствуя, как взгляды девушек сверлят мою спину. Но едва я успела сесть за стол, как в кабинет вошел Пушкин. Его обычная военная выправка и идеально выглаженная рубашка контрастировали с легкими тенями под глазами.

– Доброе утро, Ева, – он кивнул, направляясь к своему столу. – Кофе уже готов?

– Нет, я думала принести вам свежий. Я сейчас..

– Не стоит, я сам. Как продвигается работа с документами?

Он сам? Что это? Очередная проверка? Или сегодня национальный день доброты к помощницам?

– Я разложила все по папкам – по датам и темам, как вы просили, – ответила, указывая на аккуратные стопки на столе. – Осталось только внести все в электронную базу.

Пушкин подошел к столу и внимательно осмотрел результат моей работы. Он стоял так близко, что я могла почувствовать легкий запах его парфюма – что-то древесное с нотками цитруса.

– Неплохо, – произнес он наконец. – Очень неплохо.

Его взгляд задержался на мне чуть дольше обычного, и я почувствовала, как к щекам прилила кровь.

Прекрати, Ева. Ты не школьница перед учителем. Этот человек может быть причастен к аресту твоего отца. Он враг. Он опасен.

В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет влетел Островский. Его обычная энергичность сегодня казалась еще более бурной.

– Доброе утро, команда! – он широко улыбнулся, демонстрируя свои знаменитые ямочки. – Как настроение у нашей прекрасной труженицы?

– Рабочее, – сухо ответил Пушкин, отходя от моего стола. – И было бы еще лучше, если бы все приходили вовремя.

– О, Саша, не будь занудой, – Островский подмигнул мне. – Как прошла ваша ночь, Ева? Надеюсь, вам не снились дуэльные пистолеты и шахматные кони?

Я чуть не поперхнулась.

Как, черт возьми, он узнал? Он что, экстрасенс?

– Нет, что вы, – выдавила я улыбку. – Я спала как убитая.

– Жаль, – он вздохнул с наигранной грустью. – А мне снилось, как наш Саша вызывает меня на дуэль из-за последнего эклера в кофейне. Забавно, правда?

Пушкин закатил глаза.

– Феликс, может, займемся делом? У нас сегодня важные переговоры с азиатскими партнерами.

– Конечно-конечно, – Островский плюхнулся в свое кресло и снова посмотрел на меня. – Ева, вы сегодня прекрасно выглядите. Эта блузка очень идет к вашим глазам.

Началось. Еще немного, и он начнет цитировать Пушкина про смятение и восторг. А потом на кухне меня отравят сотрудницы из фан-клуба.

– Спасибо, – ответила сдержанно. – Вам принести кофе?

– С удовольствием, – он улыбнулся еще шире. – И если вы найдете печенье с шоколадной крошкой, я буду вам вечно благодарен.

Когда я вышла из кабинета, то заметила, как несколько женщин в офисе проводили меня взглядами. На их лицах читалась смесь зависти и любопытства.

Отлично. Теперь я еще и объект сплетен. «Новенькая, которой Островский делает комплименты». Кошмар.

День обещал быть долгим. А вечером мне еще нужно встретить Василису. И где-то между этим найти время, чтобы начать искать доказательства против моих боссов.

Кто там говорил, что работа под прикрытием – это весело?

Вернувшись в кабинет с кофе и печеньем, я заметила, что оба босса украдкой поглядывают на меня. Это была не та откровенная оценка, как у женщин на кухне, а что-то более… изучающее.

Новая проверка? Или я уже начинаю видеть заговоры везде, даже там, где их нет?

Как бы то ни было, время шло. Месяц – не такой уж большой срок. Особенно когда на кону стоит жизнь отца.

Глава 6

Как совместить шпионаж, встречу сестры и работу помощницы двух сумасшедших? Никак. Это как пытаться одновременно есть суп, танцевать и разгадывать кроссворд. Возможно только в параллельной вселенной, где у меня есть суперспособности и дополнительная пара рук.

Телефон показывал 15:43. До прилета Василисы оставалось меньше часа. Я нервно постукивала пальцами по столу, пытаясь понять, как выкроить время, чтобы съездить в аэропорт. И тут, словно в плохой комедии, в кабинет вошел Пушкин с очередным «срочным» поручением.

– Ева, – его тон не предвещал ничего хорошего, – мне нужно, чтобы вы прямо сейчас отвезли эти документы в налоговую инспекцию на другом конце города. Лично в руки инспектору Соколову. И дождались его подписи.

Он протянул мне папку с бумагами и выжидающе посмотрел.

Конечно! Именно сейчас, когда моя сестра-подросток вот-вот приземлится в аэропорту! Почему бы не послать меня на Северный полюс покормить пингвинов? Или на Луну собрать образцы грунта?

– Александр Сергеевич, – начала я осторожно, – дело в том, что я должна встретить сестру в аэропорту к 16:20…

– Сестру? – он приподнял бровь. – Вы не упоминали о семейных планах.

– Это было… спонтанное решение, – я постаралась, чтобы голос звучал виновато. – Она прилетает на каникулы.

– Понимаю, – он задумчиво постучал пальцами по столу. – Но эти документы критически важны для нас. Инспекция закрывается в 18:00, и, если они не получат бумаги сегодня, нас ждут крупные неприятности.

Разумеется, весь бизнес рухнет, если я не отвезу эти бумажки именно сегодня. Апокалипсис, армагеддон и финансовый кризис в одном флаконе.

В этот момент в кабинет заглянул Островский.

– О чем спор? – поинтересовался он, слыша наш разговор.

– У Евы семейные обстоятельства, а нам нужно срочно доставить документы в налоговую, – объяснил Пушкин.

Островский оценивающе посмотрел на меня.

– Сестра прилетает, я правильно понял? В какой аэропорт?

– В Домодедово, – ответила, чувствуя, как внутри нарастает паника. На часах уже 15:47.

– Такси – вот решение, – Островский улыбнулся. – Она может сама добраться до вашего дома, если вы не освободитесь вовремя.

Гений мысли. Я бы ни за что до этого не додумалась. Такси – какая революционная идея! Вот только моя сестра никогда не была в этом городе и с таким же успехом может оказаться на Камчатке.

– Хорошая идея, – нервно улыбнулась я. – Сейчас напишу ей, чтобы она взяла такси до офиса. Здесь я могу передать ей ключи, и она доберется до квартиры.

– Тогда решено, – Пушкин кивнул. – Ева едет в налоговую. Постарайтесь уложиться по времени и встретить сестру здесь.

А вот если бы вы отправили кого-то другого, мне бы не пришлось разрываться между работой и семьей. Но кому какое дело до проблем помощницы, верно?

– Я могу вызвать ей такси заранее? – спросила я, пытаясь сохранить спокойствие.

– Конечно, – великодушно разрешил Пушкин. – Только быстрее, вам пора выезжать.

Я схватила телефон и быстро начала печатать сообщение Василисе:

«Не смогу встретить тебя. Возьми такси от аэропорта до бизнес-центра «Империал», Ленинский проспект, 157. Я буду ждать тебя внизу у входа, чтобы передать ключи. СРАЗУ ЖЕ ПОЕЗЖАЙ ДОМОЙ!»

Ответ пришел через несколько секунд: «Не парься, сестренка! Я уже взрослая, справлюсь :) Увидимся у твоего офиса!»

Взрослая? Ей семнадцать, и она каждый день меняет цвет волос. Боже, пожалуйста, только бы она не влипла в историю.

– Все улажено, – сказала я, поднимаясь и беря папку с документами. – Еду в налоговую.

– Удачи с документами и сестрой, – Островский подмигнул мне. – Если что, мы всегда готовы познакомиться с вашими родственниками.