Темных Дел Мастер

Эльф моргнул и посмотрел на меня уже абсолютно осмысленно. Чуть качнул головой и, наконец, произнес:

– Ходить можешь, где хочешь. Если наткнёшься на что-то, непредназначенное для твоих глаз и ушей, сразу поймёшь. Да не волнуйся так, – добавил Эд, видя, как вытянулось моё лицо, – я имею ввиду, что ничего такого ты тут не увидишь. Да и неон предупредит, он ведь везде одновременно. Видит и слышит всё, что происходит в этих стенах.

И, чуть помолчав, добавил:

– И ты меня не замучила, просто сейчас мне нужно идти. Можно? – Эдейн смотрел на меня так, как будто от моего ответа всерьез зависело то, уйдет он или останется.

– Конечно, можно. Зачем спрашивать? У меня только одна последняя просьба. Я хотела бы взглянуть на портрет этого самого Домиана Тарка, если он тут сохранился.

Зачем? Понятия не имею, просто вот приперло и все тут. Как будто тумблер щелкнул где-то в голове. К моему удивлению, Эд тут же вскочил на ноги и, не задавая вопросов, кивнул и протянул мне руку. Я вложила свою ладонь в чуть бледноватые пальцы некроманта и тут же охнула, потому что он неожиданно резко дернул меня вперед, да так, что я не только мгновенно оказалась на ногах, но еще и прижата к стройному телу. Я открыла было рот в попытке праведно возмутиться, но тут Эд взмахнул свободной рукой и воздух разрезала черная сверкающая молния портала…

Мы оказались в достаточно просторном помещении без окон, но освещенного огромным количеством светильников на стенах и потолке. Стены отделаны темным деревом, пол выложен плитками из какого-то неизвестного камня темно-красного цвета с желтыми и белыми прожилками. Мебели никакой, но все стены в полутора метрах от пола увешаны картинами различных форм и размеров. Все они изображали портреты, и под каждым виднелась сверкающая табличка из светлого металла с мелкими надписями. А всю дальнюю стену занимал большой групповой портрет пяти человек – трое мужчин и две женщины, насколько я смогла рассмотреть.

– Зал Памяти, – ответил эльф на мой невысказанный вопрос, – величайшие маги всех времен с момента основания этой Академии.

Я даже рот открыла от удивления, оглядывая множество лиц, глядящих на меня со всех сторон. Медленно, постоянно вертя головой, я продвигалась к большому портрету группы волшебников.

– Основатели Весхальта, – пояснил Эд, когда мы подошли достаточно близко.

Я вгляделась в портрет. По центру в деревянных креслах с высокими резными спинками, сидели полубоком две женщины. Развернувшись корпусом и сложив руки на коленях они, казалось, смотрели прямо на меня. Та, что справа, обладала длинными светлыми волосами, мягким водопадом ниспадающими на тонкие плечи. Открытое, доброе лицо, большие глаза, нежно-голубое длинное платье, крупными складками опускавшееся на пол и закрывавшее ноги. Весь ее облик был таким воздушным, нежным, что, казалось, она соткана из солнечного света. Вторая девушка была ее полной противоположностью. Оливковая кожа, темные, миндалевидные глаза, черные гладкие волосы зачесаны назад и собраны в сложную прическу. Платье металлического оттенка с открытыми плечами и разрезами по бокам, в которые были видны стройные ноги в коротких сапожках на квадратном каблуке.

Мужчины расположились чуть позади. В центре между девушками стоял самый высокий из всех, с темно-рыжими волосами, которые были заплетены в толстую косу и переброшены через плечо. Из волос на макушке торчали кошачьи уши, а лицо было как бы половинчатое. Лоб, рыжие густые брови и глаза вполне себе человеческие (глаза, правда, желтые), а все, что ниже – кошачья морда. И это не метафора. Все, как у здоровенной кошки, а точнее, тигра. Широкий приплюснутый нос, усы, бело-рыжая шерсть и массивная пасть. Но что самое удивительное, это не выглядело, как какое-то уродство, все смотрелось вполне гармонично и не вызывало ужаса или отвращения. Одет он был в бордовую свободную мантию с небрежно наброшенным на рыжую макушку капюшоном, а внизу из-под мантии торчал кончик тигриного хвоста. Мужчина слева, рядом с темноволосой, обладал тоже весьма колоритной внешностью, хотя до тигрообразного ему все же было далеко. Недлинные волосы торчали вверх, словно их долго трепал сильный ветер, а потом на них побрызгали лаком для волос сверхсильной фиксации. Выкрашены они были в ярко-алый, сочно-зеленый и лимонно-желтый цвета, уши большие, кончики вытянуты вверх, как у Эда, но гораздо длиннее. На лице рисунок, похожий на татуировку – длинная ветвь с тонкими маленькими листочками, причудливо извиваясь, тянулась по лбу, между линией роста волос и бровями и закручивалась под нижними ресницами в сложные цветки с завитушками. Тонкие губы растянуты в легкой улыбке и из-под верхней губы виднелись острые клыки. Тело человеческое, одетое в удлиненную темную жилетку с широким поясом и темные узкие штаны, заправленные в высокие сапоги. На голых руках извивался такой же рисунок, как и на лице.

И, наконец, пятый персонаж картины, стоявший рядом с изящной блондинкой. Не очень высокий, волосы каштановые, до плеч, лежат аккуратной шапкой. Такая удлиненная многослойная мужская стрижка. Глаза большие и даже издалека видно, что они насыщенного синего цвета. Одет просто, в просторную рубашку, брюки и сапоги, но на плечи наброшен роскошный плащ, цвет которого был под стать глазам – сочно синий, как глубокое чистое море. Одна рука мужчины был согнута, и на раскрытой ладони извивалась тугими кольцами водяная спираль. Это было удивительное зрелище, вода была прорисована очень детально, и видно было даже блики света на отдельных капельках, отделявшихся от основной спирали. Казалось, что еще чуть-чуть и вода брызнет из картины прямо на пол и забрызгает мне ноги. Конечно, я видела магию Лока, его огненный цветок был бесподобен, но я не думала, что нечто подобное можно так реалистично нарисовать. Но самым неожиданным и потрясающим оказалось то, что я увидела на плече у тигрообразного до боли знакомого синего енота, широко улыбавшегося неведомому художнику.

– А это случайно не… – я не договорила, показывая пальцем на картину. Я же помню рассказ Васи о том, что его призвал сюда первый хозяин замка, так неужели это он и есть? Сколько же тогда Васе лет? Мама дорогая!

– Да, это Вас-Ян-Ир, ну или как ты его теперь называешь – Вася, – кивнул Эд.

– Это же было очень давно, сколько же ему лет? – я ужаснулась, припомнив, что Академию создали примерно восемьсот лет назад.

– Для неонов время не имеет значения, они живут, пока живет их Дом, а Дом живет, пока есть неон. Вот такой круг получается. Васе тяжело было поддерживать это место столько лет, пока тут никто не жил, ведь неонам нужна живая энергия для подпитки. Нет, он не высасывает жизненные силы или что-то в этом роде, – добавил эльф, заметив мой взволнованный взгляд, – просто им нужно присутствие живых людей. Они насыщаются, когда видят, что их труды приносят пользу, что им благодарны. Вот и все. Когда мы появились здесь, он с радостью впустил нас и принял новыми хозяевами.

Я кивнула, принимая объяснение. Снова обвела взглядом картину.

– Кто они?

– Как ты уже поняла, это основатели Академии магии Весхальт. Название, кстати, означает нечто вроде «всеобщий». Это на древнем языке, который, к сожалению, ныне утрачен. Это, – эльф указал на мужчину в мантии, с Васей на плече, – Эльдарус Хоган, зверомаг. Его даром была способность превращаться в животных. Он не ходил в таком виде постоянно, это частичное превращение, такое тоже возможно, – улыбнулся эльф, поймав мой пристальный взгляд на необычного мужчину, – Обычно у зверомагов три-четыре ипостаси, в зависимости от уровня дара. Эльдарус единственный, известный истории зверомаг, который имел девять ипостасей.

Лавения Аредел, – некромант указал на блондинку, – Мастер Света. Крайне редкий дар. Обычно дар привязан к конкретной способности или стихии, умение работать с целым направлением магии считается высочайшим и труднейшим искусством. Такому чародею подвластна любая светлая магия.

Виллар Торнсвальд, Мастер Воды, – тут пояснения были излишни, и так понятно, что речь идет о том, у кого вода на ладони, – управлял водной стихией.

Я кивнула. Кто такие Мастера, я уже имела представление.

– Это Эллуа Ярих, – Эд показал на мужчину слева, с разноцветными волосами, – он парадимент, что означает «многоликий». Его дар – изменять внешность, поэтому никто точно не знал, как он выглядит на самом деле. Парадименты могли изменять свою внешность как угодно, без ограничений. Могли становиться больше, меньше, тоньше или шире. Могли добавлять или убирать конечности. Черты лица, фигуру, кожу, волосы – что только в голову придет. Говорят даже, что они могли делать свое тело абсолютно прозрачным, что означает невидимость. Но это не точная информация, поскольку парадиментов уже давно нет в Алирее, последние сведения о них были лет триста назад. Это тоже считался безумно редкий дар. Конечно, не как Мастер целого направления магии, но тоже днём с огнём не сыщешь.

– Хм, – я задумчиво склонила голову набок, – а, может, они и есть, просто никто не знает, что они – это они? И, может, их гораздо больше, чем вы думаете? Я имею ввиду, как же их вычислить, с таким-то даром?

– Поверь, можно. Помнишь, что я говорил – не бывает абсолютно безупречной магии. Так вот, у парадиментов есть один признак, который они не могут скрыть чарами – тонкий серебристый ободок вокруг зрачка. Правда, видно его только в темноте. Ну, это если верить книгам. Хотя, здравый смысл в твоих словах есть. Действительно, как можно точно определить численность тех, чьей внешности мы даже не знаем? Так что, возможно, их намного больше. И никуда они не пропали, просто прячутся хорошо…

И, наконец, – Иришелла Морден-Грайс, – эльф смотрел на черноволосую женщину с каким-то особым выражением лица, словно для него она значила чуть больше, чем все остальные. А в следующее мгновение я поняла, что так оно и есть, когда он добавил:

– Мастер Смерти. Она считается родоначальником некромантии. Смерть – ее стихия. Даже есть некоторые записи о том, что она могла возвращать к жизни мертвых. Хотя, конечно, без крайней нужды вмешиваться в естественный ход жизни и смерти не позволит себе ни один уважающий себя некромант. Да и полноценный возврат с Той Стороны невозможен. Но всё же, всё же…

– Я думала, все некроманты могут оживлять умерших, разве нет? Вон у тебя тут умертвие бегает, вполне себе живое, и, судя по слухам, не одно, – я внимательно посмотрела на собеседника. Мне и правда было интересно понять, хотя казалось, что мозг скоро закипит от обилия информации.

Эдейн вздохнул, похоже, немного расстроенный дополнительными вопросами, но все же ответил:

– Существуют три основных понятия в некромантии: «поднять», «призвать» и «оживить» и между ними огромная разница. Поднимают зомби или умертвие. С зомби вообще все просто – им внушают определенную команду или простой порядок действий, не требующий мозговых усилий, так как думать самостоятельно ни не способны. Умертвие – это более сложное создание. Их наделяют некоторым интеллектом и внушают ощущение, что они живые. Могут думать, совершать какие-либо действия, даже испытывать эмоции. Вот как древесный грызль, например. Он осознает себя живым существом, обладает характером, я даже почувствовал его некую симпатию к тебе, уж не знаю почему. Но такое я могу проделать только с животными или полуразумными существами, на более развитых тратиться слишком много энергии, да и знания нужны совсем другие. Я пока только изучаю этот аспект своего дара.

Призывают только душу или ее уловимый отпечаток, такой призывник не обладает телесными формами. Короче, типа привидения, – пояснил эльф, видя, как мои брови медленно поползли вверх.

– Так вот, – продолжил мой остроухий собеседник, – в любом случае, все то, что я перечислил, никоим образом не относится к живым. Все они держатся только на некротической связи с магом, совершившим ритуал. И как только маг перестанет эту связь поддерживать, они исчезнут. А вот оживить… Понимаешь, это значит, найти душу, заставить ее перейти границу мира живых и поместить обратно в тело. Да еще и сделать так, чтобы душа не вылетела обратно, а нашла себе место по эту сторону. Короче, это практически неосуществимо. По крайней мере, я не знаю никого, кому бы это удавалось. Даже про Иришеллу это только слухи.

Я снова посмотрела на брюнетку на картине. Эффектная, статная, она внушала какой-то потусторонний трепет. Мда, такая, пожалуй, и поднимет, и призовет, да и уложит заодно. Попробуй тут не ожить под взглядом этих пронзительных темных глаз…

Эльф осторожно кашлянул.

– Ты, кажется, хотела посмотреть на портрет Мастера Тарка? – напомнил он мне, мягко, но целенаправленно увлекая влево от портрета основателей.

– Что? Ах, да, конечно.

Через несколько шагов Эд остановился и указал мне на картину в бронзовой раме, испещренной мелкими непонятными значками. Это был поясной портрет мужчины, чуть больше, чем в натуральную величину.

– Домиан Тарк, Мастер Бури, – прокомментировал эльф, хотя я и так уже это поняла.

Длинные волосы медного цвета ровной блестящей волной перекинуты через плечи на грудь. Передние пряди убраны назад и закреплены на затылке. Прическа идеальная, волосок к волоску. Лицо расслаблено и безмятежно, уголки правильно очерченных губ слегка подняты в намеке на легкую улыбку. Высокий лоб, довольно широкие брови и выразительные глаза цвета жидкого серебра, которые, на мой взгляд, были посажены чуточку шире, чем нужно. Но в них плескалась буря. Казалось, еще немного и грянет гром, а с потолка посыплются сверкающие молнии. Однако, в целом, нарисованный Мастер казался довольно приятным и не производил отталкивающего впечатления, хотя определить его возраст было нереально. По земным меркам, я бы сказал, что ему лет тридцать пять-тридцать семь, но кто его знает на самом деле. Я продолжала всматриваться в образ великого мага, и вдруг сердце рухнуло куда-то в желудок и сделало там сумасшедший кульбит. Я вдохнула поглубже, успокаивая дыхание, и даже слегка потерла глаза кончиками пальцев. Вновь всмотрелась в картину. Увы, мне не показалось. Домиан Тарк был невероятно похож на мужчину из моего загадочного сна. Конечно, тот человек был брюнет и явно гораздо старше Тарка, но сходство было поразительным. Совершенно необъяснимо пришло осознание того, что это точно не один и тот же человек, но будто бы они близкие родственники. Чуть заметная улыбка на губах Мастера была идентична той, которую я уже видела на лице моего бородатого спасителя в том жутком кошмаре. И как тогда, меня снова накрыло ощущение теплоты и безопасности, исходившее от медноволосого чародея на картине и если бы сейчас портрет вдруг ожил и спросил, доверяю ли я ему, я бы, не задумываясь, ответила «да».

В голове снова зашумело, виски болезненно сдавило, а в горле появилась неприятная сухость. Я поморщилась и слегка тряхнула головой. Так, что-то мне это совсем не нравится. Я могу, конечно, снова списать все на стресс, волнение и тому подобное, но тихий и вредный внутренний голос шептал, что на этот раз так просто отделаться мне не удастся. Оставим на минутку странные приступы дурноты, не смотря на то, что я всегда была человеком с отменным здоровьем, регулярно занимавшимся спортом и проходившим каждый год профилактические медицинские осмотры (по весьма настойчивой просьбе тети). Но я не могу игнорировать факт, что тот, кто изображен на этой картине, однозначно связан с человеком из моего сна. А еще я не могу не обращать внимания на изменившееся поведение Эда. Вначале нашего знакомства он вел себя легко и непринужденно, словно мы давние приятели. А сейчас он напряжен, серьезен и собран, смотрит на меня так, будто опасается чего-то, в его глазах не осталось и намека на прежнюю веселость. Может, я все-таки начинаю умом отъезжать от всего этого волшебства, я готова поклясться, что некромант сейчас больше всего на свете хочет сбежать от меня подальше. Впрочем, я бы тоже сейчас предпочла закончить экскурсию и оказаться в своей спальне, мне что-то нехорошо. Нужно прилечь и хорошенько все обдумать. И понять, с кем обсудить все в первую очередь.

– Спасибо. А сейчас я бы хотела немного отдохнуть, тебе не трудно по-быстренькому закинуть меня в мои комнаты? – я повернулась к Эду и заметила, что тот, задумчиво почесывая подбородок, внимательно следит за мной. Услышав мою просьбу, он как будто выдохнул с облегчением и как-то обмяк, расслабился.

– Конечно, без проблем, – эльф шагнул ко мне, обвил рукой мою талию (на этот раз гораздо бережнее), взмахнул другой рукой, призывая уже знакомую черную молнию. Но прежде, чем шагнуть с ним в портал, я, сама от себя не ожидая, спросила:

– Слушай, если этот Домиан Тарк оказался таким плохим, предал своих, то почему его портрет до сих пор висит в Зале Памяти?

– Здесь портреты всех великих магов. Да, он совершил ужасный поступок, но он, без сомнения был великим Мастером.

***

Оказавшись у себя в спальне, я устало повалилась на кровать. Эдейн доставил меня до дверей (надо отдать ему должное, это было весьма деликатно, мог бы и ввалиться сразу внутрь, с их порталами это не проблема) и поспешил испариться. Как будто боялся, что я еще что-нибудь у него попрошу. Напоследок только сообщил, чтобы я не ждала ужин и поела, когда захочу, потому как у них у всех срочные дела и когда они освободятся, неизвестно. И вот откуда только узнал, ведь все время со мной был. Вот точно они общаются как-то на расстоянии. При случае, спрошу у кого-нибудь. На мой скромный вопрос, дескать, что можно брать из продуктов, только вздохнул горестно и велел обращаться к Васе, он все сделает. Ага, ему легко говорить, а я вот никак не могу отойти от мысли, что милому, чуть нагловатому енотику Бог знает сколько лет (несколько сотен, так точно), а я его тут гонять буду за едой. Короче, решила действовать по ситуации, неизвестно еще, захочу ли я есть, потому как чувствую себя совсем неважно. Слабость, головокружение, даже слегка подташнивает и чем дальше, тем хуже. Может, попросить какого-нибудь лекарства? Хотя, с другой стороны, чтобы лечить, нужно сначала понять причину болезни.

Я уставилась в потолок. Мысли путались и разбегались при малейшей попытке выстроить мало-мальски последовательную логическую цепочку. Меня не покидало ощущение какой-то «неправильности» происходящего. Нет, я не говорю о том, что сам факт моего пребывания в другом мире не слишком вписывается в рамки моего понимания «правильности» и «нормальности», по которым я жила всю сознательную жизнь. С этим я как-то уже смирилась, кстати, на удивление, быстро. Никаких истерик, панической беготни или упрямого отрицания. Просто в какой-то момент я приняла это событие как данность и даже начала получать удовольствие от такого захватывающего приключения. Подсознательно мне всегда хотелось чего-то эдакого, и хоть «разум твердо следовал науке, но сердце верило в мечту». Но сейчас не об этом. Мое ощущение «неправильности» относится только ко времени моего пребывания в Весхальте. Сложно выразить словами, но последние двое суток были для меня как будто неровными, словно грубо склеенными из нарезки чьего-то чужого сознания. Все понимаю, думаю, что-то делаю, но терзает ощущение какой-то общей недосказанности. Я, как пазл, в котором не хватает кусочка – вроде все и так понятно, но для полноты картины не хватает детальки.

Виски снова сдавило, на лоб опустилась невидимая тяжесть. Да что ж такое-то? И тут меня посетила неожиданная мысль. Ну, конечно, и почему я раньше до этого не додумалась? Теперь осталось понять, как его позвать. Не придумав ничего лучше, я негромко позвала:

– Вася.

Тишина. Хм, наивная идея, но других все равно нет, самостоятельно идти искать его по замку я все равно не в состоянии. А потому…

– Васенька, ты меня слышишь? Появись, пожалуйста.

О, чудо. Воздух над кроватью чуть заметно завибрировал, сверкнул перламутровый отсвет и через мгновение из воздуха вывалился неон в фартучке и снова с поварешкой.

– Слышу, конечно. Только извини, появится сию же секунду не всегда могу, – проворчал енот, стаскивая передник и забрасывая его вместе с поварешкой куда-то в пространство, в то место, из которого только что вынырнул. Повернулся, взглянул на меня и выражение его мордочки мгновенно переменилось.

– Чего это ты так плохо выглядишь? – взволнованно спросил неон, придвигаясь поближе.

– Не знаю, но как-то мне не по себе, нездоровится немного. Я тебя потому и позвала, – я чуть приподнялась на локте.

– Чем тебе помочь? Позвать кого-нибудь?

– Спасибо, пока не надо. Я вот что хотела спросить, – я немного замялась, – может, я отравилась чем-нибудь?

Вася задумчиво почесал за ухом.

– А ты тащила в рот что-нибудь подозрительное и непонятное? – глаза-бусинки смотрели обеспокоенно, даже усы подрагивали.

– Конечно, нет, только вместе со всеми. Ну, и еще те пирожки в первый вечер, – мне вдруг стало очень неудобно задавать интересующий меня вопрос напрямую. Как будто собираюсь обвинить Васю в чем-то. Я даже плечами передернула, но неон, похоже, все понял сам.

– Ну ты даешь! Ты меня просто обижаешь! Неужели ты считаешь, что я мог приготовить еду из некачественных продуктов? – Вася от возмущения даже привстал на задние лапы и упер передние в упитанные бока.

– Нет-нет, что ты, ничего подобного я не имела ввиду. Просто я подумала, вдруг какие-то местные продукты не очень подходят людям?

– Такого быть не может. Я прекрасно знаю, что и кому можно есть, все же за столько лет существования Академии здесь кого только не было, а уж людей хоть горстями греби. И никого я еще ни разу не отравил, – Вася демонстративно фыркнул.

– Ну, я все же из другого мира. Вдруг у меня организм отличается от здешних людей?

– Ой, да не больно-то вы и отличаетесь. К тому же, с Земли у нас тоже ученики бывали. Редко, конечно, но все же случались залетные. Правда, еще задолго до закрытия Академии перестали появляться, – неон плюхнулся на попу и, склонив голову набок, всмотрелся в мое лицо. Он не выглядел обиженным или возмущенным, скорее, обеспокоенным. Спустя долгую минуту молчания, он заговорил снова.

– Не, еда точно не причем. Может, какие-то последствия магического сна?

– Ох, если бы знать… Ужинать я сегодня не буду, но если тебя не затруднит принести мне чашку крепкого чая, буду просто счастлива, – я смущенно улыбнулась, стыдясь своих недавних подозрений.

– Да принесу, конечно. Может, все-таки позвать Лока или Эда? А лучше, всех сразу? Они хоть и не лекари в полном понимании этого слова, но Лок обладает некоторой целительской силой. Да и маги, в хворях быстрее разберутся.

Я помотала головой. Пока не надо, попробуем просто отдохнуть.

Спустя несколько секунд я сжимала кружку с горячим, ароматным напитком, по виду действительно похожим на чай. Пахнет сладко, по вкусу напоминает фруктовый напиток, но вкусный. А сделав пару глотков, я почувствовала, как по телу разливается тепло, заполняющее каждую клеточку, несущее облегчение и умиротворение.

– Что это?

– Чай. Я добавил тертый корень раминака. Это придаст тебе сил, ну и для общего тонуса полезно, – Вася сверкнул черными глазками.

– Спасибо, то, что нужно.

Какое-то время мы провели в молчании, пока я допивала напиток. Действительно, хорошая вещь. Давящая боль в голове и звон в ушах постепенно угасли, руки и ноги уже не казались свинцово-тяжелыми. Я блаженно откинулась на подушку, заботливо подставленную неоном под спину. Он убрал пустую посуду и расположился рядом, подперев лапой мохнатую щечку.

– Ну, как? Лучше?

– Да, огромное спасибо. Ты просто чудо, – я благодарно улыбнулась.

– Да, ладно… – енот небрежно махнул лапой, дескать, ерунда, но по мордочке его растянулась добродушная улыбка, – как погуляла с Эдиком?

– Гм… познавательно, – я пока не могла решить, рассказать Васе о странном изменении поведения некроманта или не стоит. Да и вообще, нужно ли обращать внимание на такие вещи, если со дня на день меня уже здесь не будет?

– Что смотрели?

– Склады с едой, особенно впечатлила морозильная камера. Еще видели библиотеку и каминную гостиную. Но там, мы, кажется, провели немного больше времени, чем рассчитывали, – Вася удивленно привстал, и я поспешила уточнить, – я его заболтала совсем. Слушала рассказ о создании Весхальта.

– А, ну да, история и впрямь занимательная, – Василий снова принял небрежно-расслабленную позу, – видела портрет основателей?

– Да, мы были в Зале Памяти. Портрет впечатляющий, все пятеро великих магов. Точнее, пять магов и еще кое-кто, – я хитро покосилась на неона.

– Ага, ваш покорный слуга, – зверек шутливо кивнул головой, изображая подобие поклона.

– Так ты их всех помнишь? – мне все еще сложно было поверить, что очаровательному и забавному Васеньке несколько веков.

– Помню. Эльдарус Хоган был тем самым магом, который призвал меня из моего измерения. Он же провел обряд привязки. Отличный был маг, энергичный, сильный, полный стремлений менять мир к лучшему. Он хоть и не был Мастером, зверомагия всё же относится к природной магии, но он настолько виртуозно владел своим даром, что сумел развить в себе целых девять ипостасей. Такое никому не удавалось ни до него, ни после. За это его и прозвали ЗвероМастер. Ну так, по-дружески, между собой. Неофициально.