На Другом Берегу Любви

Сердце отчего-то учащает ход. Надо же, а мы с ней в этом даже похожи. Правда, мои родичи все еще живы, да только, что случись, даже не знаю, кого бы я в первую очередь набрал. Номер матери мне неизвестен, а батя… Ну уж нет, это скорее был бы мой личный тренер по плаванию, чем он.

– Еще немного потерпи, вроде выходит, – пыхчу над чертовым куском железа и наконец с сотой попытки у меня получается. Наручник открывается, и я, довольный собой, протягиваю девчонке руку, помогая подняться.

Она не сразу, но соглашается. Прохладные пальцы всего на мгновение утопают в моей ладони, а потом так же быстро выскальзывают, словно боится обжечься.

– Даже не верится. Спасибо! – награждает меня самой счастливой улыбкой и потирает тонкое запястье, которое совсем недавно сковывал браслет. Глупо, но я рядом с ней и сам чувствую себя героем. И мне нравится это чувство. Вот только насладиться им в полной мере не успеваю. – Ну, я тогда пойду, не буду мешать. И так отняла твое время.

Лера пытается незаметно прошмыгнуть в дверь, но я преграждаю ей путь. Мы замираем друг напротив друга. Девчонка снова краснеет и отводит взгляд. Стройная, среднего роста, чуть выше моего плеча. Шагни я немного ближе, ее аккуратный носик коснулся бы моей ключицы, и я зарылся бы руками в ее волосы. Сам не знаю, с чего меня атакуют подобные мысли, но я не хочу ее отпускать. И дело не только в том, что в такой час Лера рискует попасть в новые неприятности, и не в моем желании поставить на место Никонову с Илюхиным, которым отродясь все сходило с рук. В присутствии этой странной девчонки у меня на душе удивительным образом становится легче.

– И куда ты собралась ночью одна? Надеюсь, не на велике? Сама же сказала, никто не ждет.

– Не ждет. Но…

– Никаких «но», Лер, – беру ситуацию в свои руки. – Дом огромный и пустой, для одной гостьи места точно хватит. Тем более, у меня к тебе есть предложение. Ты же не хочешь, чтобы Злата и Вадим остались безнаказанными после того, что натворили?

– Не думаю, что хоть кто-то в полиции станет меня слушать, – нервно перебирает пальцами складки на рваном платье. – Ты же знаешь, кто ее отец? И у Вадима тоже. А я очень дорожу своим местом в универе. Второго такого шанса мне никто не даст.

– Это не то, о чем ты подумала. Обойдемся без полиции. У меня есть другой план.

Лера нервно сглатывает, и ее пустой желудок издает жалобное урчание. Она в который раз смущается, а я понимаю, что не вовремя завел этот разговор.

– Прости, совсем не подумал. Ты же наверняка голодная. Идем, – хватаю девчонку за руку и веду за собой на кухню. – Сначала поешь, потом примешь душ, и раны твои обработаем.

Вижу, что ей неловко. Но я решительно настроен. Усаживаю гостью за стол, и выставляю перед ней на выбор несколько блюд из холодильника.

– Выбирай, что нравится. Не стесняйся, – включаю чайник, поймав ее мимолетный взгляд. – Микроволновка там.

– А как же ты?

– Я не голоден.

Отворачиваюсь к шкафу, тянусь за чашкой.

– Черный, зеленый, молочный улун? Еще есть какао, какие-то печенья…

– Егор, – звучит совсем тихо, и я оборачиваюсь, впервые услышав, как она зовет меня по имени. Смотрит прямо в глаза, и я залипаю на ней взглядом. – Спасибо тебе за все. Правда. Я ведь и не ожидала, что ты такой.

– Какой? – не перестаю удивляться ее детской открытости.

– Ну… Простой, порядочный и заботливый, – говорит, а сама старается на меня не смотреть. Стесняется. – Не такой, как они.

Достаю и себе чашку. Так ей будет комфортнее, если я не буду сидеть с пустыми руками, пусть хоть что-то поест. Может, и договориться о чем-то получится.

– Спасибо, конечно. Но я ничего особенного не сделал. Это ты просто на эмоциях после тяжелого дня.

– Возможно, – пожимает плечами и хмурится, ковыряя вилкой в тарелке.

– Как так вышло, что они тебя к батарее пристегнули? Если не хочешь, не отвечай. Просто понять не могу, как Илюхин до такого дошел. Не ожидал от него, если честно.

– Да он и не хотел, это все Злата. Не знаю, чем я ей не угодила, с первого дня ко мне цепляется.

Только я наверняка знаю, чем. Девчонка-то симпатичная. Даже в этом драном простеньком платье есть в ней что-то сокровенное, что хочется смотреть и разгадывать, отслеживать каждую ее робкую улыбку, поворот головы, ясный взгляд голубых глаз. Златка, не будь дурой, и разглядела в ней соперницу, которая в любой момент расцветет и подвинет с пьедестала.

– А еще они за заказ отказались платить, вот и заперли меня ради шутки, а потом забыли.

Невольно сжимаю кулаки от злости. Тоже мне, нашли над кем издеваться, девчонка сирота. Оно и понятно, что забыли, оба в хлам напились, свиноты. Только я им это припомню.

– Все прошло, Лер. И с заказом твоим все решим, не переживай, – пытаюсь улыбнуться, и она вскидывает на меня обнадеженный взгляд голубых глаз. – А вот перед моей девушкой им придется извиниться. Как тебе такой план?

– Твоей девушкой? – удивленно смотрит, не моргая.

– Ну да. Только если ты, конечно, согласишься подыграть. Уже представляю их перекошенные физиономии, особенно Никоновой. Это ведь они сами оставили тебя в моей спальне.

Другая согласилась бы, не раздумывая. Но Лера, странная она, недоступная для моего понимания. Девчонка глубоко вздыхает, словно ей отчаянно стало не хватать воздуха, и взволнованно качает головой.

– Нет-нет, Егор, так нельзя. Ложь даже во спасение остается ложью. Ты меня совсем не знаешь. А это… Это твои друзья. Они сразу все поймут. В итоге ты рискуешь потерять их доверие. И все ради чего?

– Ради справедливости. Такой ответ устроит? – выдерживаю ее порицательный взгляд, но он быстро смягчается. – А узнать друг друга, это ведь несложно, – отвечаю чуть охрипшим голосом, чем привожу мою неискушенную гостью в замешательство.

В конце концов, у нас вся ночь впереди, и она уже не кажется мне такой скучной и одинокой.

Глава 3

Мои мечты

Лера

Мне жутко неловко от всей этой ситуации. Да что уж там? Хочется сгореть от стыда и провалиться под землю одновременно. Ну какая из меня девушка Ветрова? Даже понарошку. Я и в глаза-то ему посмотреть боюсь. Кожа на ладони, где он совсем недавно касался меня своими горячими пальцами, все еще полыхает, будто крапивой обожгли.

Из кухни мы перемещаемся обратно в спальню, потому что я соглашаюсь принять душ. Мои содранные колени уже давно пора обработать, запекшаяся кровь смешалась с грязью, и выглядит все это не очень. Тут я и замечаю разбросанные по полу спортивные кубки и медали. Егор ловит мой вопросительный взгляд, но молчит. Ладно, не мое дело. А ведь Злата упоминала, что они ему очень дороги.

– Полотенце найдешь на полке в ванной. И вот еще, возьми, – достает какую-то вещь из встроенного гардероба.

– Что это?

– Чистая футболка, – протягивает мне, и уголки его губ приподнимаются в теплой улыбке. Наши руки на мгновение встречаются, и у меня подкашиваются колени от того, как он на меня смотрит. – На тебе будет почти как платье.

– Спасибо, – прижимаю футболку к груди и тут же скрываюсь за дверью, запираясь на замок, а потом… Медленно по ней оседаю.

Подношу чужую вещь к носу и зачем-то вдыхаю. Пахнет свежестью и немного им. Или мне это только кажется? Ведь она совсем чистая и это скорее запах стирального порошка, но с моим разыгравшимся воображением не поспоришь.

Ловлю в зеркале собственное отражение, и прикладываю ладони к пунцовым щекам.

– Ну что за дура? – шепчу под нос, ненавидя в себе эту робость и неспособность совладать с ситуацией. Ведь могла бы показать себя с другой стороны, но нет же, мозги в его присутствии становятся будто ватные, в итоге и пары слов связать не могу.

Такое вообще только со мной и могло случиться. Целый год наблюдать за Егором издалека, видеть его в своих сокровенных снах, шептать по ночам его имя, а в итоге… В итоге предстать в таком непотребном виде. Вот и что он теперь обо мне подумает?

Нервно стягиваю с себя разорванное платье и нижнее белье. Знала бы, где окажусь, надела бы трусы понаряднее. А теперь придется щеголять с котенком на попе.

Залезаю в ванную, включаю воду.

– Ай, – стискиваю зубы от неожиданности, потому что вода попадает на засохшие ранки. Вроде и щиплется не сильно, да только сразу в нескольких местах.

Невольно перевожу взгляд на радиатор, где все еще болтаются многострадальные наручники, и понимаю, что несмотря на все, что со мной приключилось, в этот момент я по-настоящему счастлива. Когда еще я оказалась бы в доме Егора Ветрова с ним наедине, и узнала бы его настоящего? Пожалуй, стоит даже поблагодарить Никонову за такой подарок судьбы, а не строить коварные планы по их с Илюхиным перевоспитанию.

Просушив полотенцем волосы, возвращаю на место белье и надеваю футболку с логотипом наверняка известной спортивной команды. Правда, мне ее название ни о чем не говорит, но то, что ее когда-то носил Егор… От этого ощущения что-то сладкое разливается на сердце, словно он сам стал ко мне немножко ближе.

В спальне порядок, все кубки расставлены по своим местам, словно так и было. Самого Ветрова я нахожу в гостиной у зажженного камина. Надо же! Я всего-то и спросила, рабочий ли он, а Егор запомнил. Мелочь, но так приятно.

Заметив меня, спускающейся по лестнице, он на мгновение замирает, словно впервые видит. Его взгляд почти ощутимо ласкает мои голые ноги, и мне до жути хочется натянуть пониже его футболку, хоть она и без того прикрывает стратегически важные места.

– Садись рядом, пока не простыла, – хлопает ладонью по пушистому ковру, на котором расположился.

Подойдя ближе, замечаю, что он уже и аптечку приготовил. У камина действительно тепло, еще и поленья так приятно потрескивают. Зачарованно любуюсь игрой языков пламени, и кажется, что уже и мои щеки, несмотря на близость Ветрова, пылают не так сильно.

– Показывай свои колени, – со знанием дела открывает какую-то мазь.

– Я и сама могу… – робею от его легких прикосновений, но мне становится так приятно, что я вовремя решаю заткнуться.

– В спорте травмы и ранения – привычное дело, – будто читая мои мысли, отвечает он на незаданный вопрос. – Аптечка всегда должна быть под рукой. Щиплет?

– Совсем немного, – закусываю щеку изнутри, чтобы не выдать очередную глупость.

Егор склоняется ниже и дует на ранки, а у меня от его горячего дыхания, расползающегося по коже, в животе кружат одуревшие бабочки. Что-что, а такую пытку, я готова терпеть вечно.

Поверх мази ложится парочка пластырей.

– Ну вот, как новенькая, – немного отстраняется и проникновенно смотрит темно-серыми глазами, в которых играют отблески пламени. – А теперь, раз мы решили немного узнать друг друга, рассказывай, Лера: что ты любишь, чем увлекаешься, о чем мечтаешь? – быстро меняет тему разговора, и я в очередной раз теряюсь.

Да и как тут расскажешь, если все мои мечты вдруг начинают сбываться, а тот, кто поселился в моем сердце и даже не догадывается об этом, сидит напротив, заглядывая прямиком в душу?

– Я… – выхватываю взглядом декоративный глобус и говорю первое, что приходит в голову, пока Егор не счел меня заторможенной тупицей. – Я мечтаю путешествовать и объехать весь мир.

– Здорово, – воодушевляется парень и запускает пятерню в волосы, взъерошивая их на макушке. Как же ему идет этот обычный жест, что я невольно любуюсь. – Много где успела побывать?

А вот об этом я даже не подумала, ведь похвастаться мне нечем. Наверняка, среди его окружения, все еще в детстве с родителями пол земного шара облетели по разным курортам и достопримечательностям.

– Нет, нигде я пока не была, – стыдливо опускаю голову. – Вместо путешествий я все время проводила с бабушкой в деревне. Зато в наших краях знаю каждое деревце, каждого жучка и каждую травинку. К растениям у меня всегда была особая страсть.

Говорю, а сама улыбаюсь, как дура. Уже больше года прошло, а я дико скучаю в большом городе по родным местам, словно чужая я здесь и не к месту.

– Почему тогда на биофак не пошла?

– Бабушка всегда настаивала, что не стоит мне этим заниматься. С малых лет заставляла над учебниками сидеть, учиться только на отлично. Может, просто хотела, чтоб я уехала оттуда и жила, как все нормальные люди, а не как она – травницей на отшибе деревни? Кто ж теперь знает.

– Ну, с этой точки зрения, твоя бабушка молодец, – поддерживает меня Егор, и я все чаще смотрю ему в лицо, а не отвожу взгляд. – А куда бы ты поехала первым делом, если бы у тебя появилась такая возможность?

Мечтательно закатываю глаза, разом представляя все те места, где хочу побывать.

– В Италию, – выдаю, почти не раздумывая. – Сперва в Рим, затем в Тоскану на западное побережье полуострова. Погулять по Флоренции с ее изысканными дворцами и старинными храмами, заехать в Сиену и погрузиться в ауру средневековья. Но, чтобы прочувствовать настоящую Тоскану, нужно побывать в Монтальчино. Там, кстати, производят самое знаменитое вино.

– А ты неплохо подкована для того, кто нигде не бывал, – хвалит мои познания Егор, и я невольно улыбаюсь, пока он за чем-то отправляется на кухню.

Возвращается Ветров с бутылкой вина и двумя бокалами.

– Раз мы не можем поехать в Италию, Италия едет к нам! Брунелло ди Монтальчино из винограда, созревшего в год моего рождения. С отцом когда-то привезли, а я и забыл совсем.

Услышав эту информацию, не сразу осознаю, что он говорит серьезно. А пока до меня доходит, Ветров уже берется за штопор.

– Нет-нет, пожалуйста, не открывай! – пытаюсь его остановить, но Егор только смеется. – Оно, должно быть, стоит целое состояние.

– Поздно, Лера. Уже поздно, – задорно подмигивает, разливая бордовую жидкость по красивым бокалам на изящных ножках. – Да и когда еще, если не в день рождения? Такую дозу алкоголя даже мой строгий тренер мне простит.

Ну как тут возразишь? Да и попробовать лучшее вино Тосканы мне еще вряд ли придется.

Воздух наполняется ароматом спелого винограда и жаркого южного солнца. Тонкое стекло приятно холодит пальцы.

– За знакомство! – звенят наши бокалы, а мне вдруг становится неловко.

– Нет, Егор, за тебя. С днем рождения! – выдаю, набравшись смелости. – Пусть все, о чем ты мечтаешь, в этом году обязательно сбудется.

Пригубив из бокала, с наслаждением сглатываю. Ветров тоже делает глоток, при этом все время будто наблюдает за моей реакцией.

– Ну как тебе аромат Тосканы?

– Вкусно. Правда, до этого я никогда не была ценителем алкоголя, скорее избегала его.

Мне нравится его внимание, в то же время я чувствую себя не в своей тарелке. Кажется, и сижу как-то не так, а еще постоянно не знаю куда пристроить руки, словно у меня их не две, а десять. Отворачиваюсь к камину, лишь бы все время не пялиться на Ветрова, только и это не спасает.

Сердце оглушает ударами, дорогущее вино с каждым глотком лишь обостряет разбушевавшиеся чувства. Даже закрыв глаза, я продолжаю ощущать на себе его взгляд: темный, поглощающий, то ласкающий мою кожу, то неожиданно замирающий на губах.

– Лер, пожалуйста, посмотри на меня. Или я так тебе неприятен? – попадает в самое сердце, и я тут же разворачиваюсь.

– Нет, конечно. Мне просто неловко. Мы ведь едва знакомы, – с трудом выдерживаю, чтобы не опустить головы, не отвернуться, не спрятаться по привычке.

– Пусть и так. Но мне нравится на тебя смотреть, – склоняется чуть ближе и тянет руку к моим подсохшим волосам. – Можно?

Растерянно киваю, не понимая, чего он от меня хочет, и Егор почти с упоением пропускает прядь моих волос между пальцев.

– Для того, чтобы все поверили в то, что мы пара, нужно всего три вещи. Во-первых, чтобы ты перестала бояться смотреть мне в глаза. Сможешь? – звучит мягко, но с вызовом, который я принимаю, до головокружения разглядывая его темно-серые радужки с золотистыми бликами от камина и свое неподвижное отражение в его зрачках.

– Вот видишь, не так и сложно. Правда?

Я киваю и первой отвожу взгляд, жадно набирая в легкие воздух, словно все это время не дышала.

– Во-вторых, не нужно вздрагивать от каждого моего прикосновения. Обещаю, я никогда тебя не обижу, и не сделаю того, чего ты сама не захочешь, – подхватывает мои ладони в свои, нежно поглаживая, и неожиданно переплетает пальцы, как обычно это делают влюбленные.

Не знаю, его слова на меня так действуют, немного охрипший голос, или это солнечная Тоскана ударила в голову, отключив внутренние барьеры, только я уже и не вздрагиваю, когда Егор меня касается. Напротив, расслабляюсь в его руках, не желая, чтобы он останавливался. Это меня больше всего и пугает.

– В-третьих, мы должны научиться доверять друг другу.

– И как это сделать всего за одну ночь? – выдаю шепотом от волнения и нервно сглатываю, отчего потемневший взгляд серых глаз перемещается к моим губам.

Господи, Боже, я действительно это сказала?

– Есть один способ, – так же тихо отвечает Егор, и медленно наклоняется все ниже. Его теплые пальцы нежно подхватывают мой подбородок, приподнимая лицо ему навстречу. – К тому же, итальянцы считают, что это уберегает от бед и несчастий, – звучит почти в мои губы, но в последний момент он замирает, будто ждет разрешения.

Глава 4

Потоп

Егор

Нежная, скромная, робкая… Стоит ее коснуться, к девичьим щекам приливает кровь. Лера затихает в моих руках, не шевелится, почти не дышит. Я всего-то хотел немного ее раскрепостить, разговорить, стать немного ближе. Думал, стесняется и только. С кем не бывает? Но нет. Такую искреннюю реакцию не подделаешь. Лера явно неопытна в общении с мужчинами, что для меня кажется невероятно странным.

Ладно, была бы страшила, но это точно не про нее. Одни глаза, обрамленные густыми ресницами, чего стоят! А ее пшеничные волосы, струящиеся водопадом по плечам? Неужели другие этого не замечали, не набрасывались на скромницу, не зажимали в школьных коридорах по углам?

А в универе? Как она вообще продержалась весь первый курс, минуя пьяных вечеринок и всяких слетов, оставаясь незамеченной с ее-то данными? Вымирающий вид, не иначе.

Леркины сочные губы приоткрываются мне навстречу, и мое эго внутренне ликует. Выходит, не так я ей и противен, как это могло показаться, если Лера готова мне довериться. Вдыхаю полной грудью легкий цветочный аромат, и едва сдерживаюсь, чтобы не сорваться. Как же вкусно она пахнет! Руки так и чешутся притянуть девчонку к себе, зарыться пальцами в ее волосах, распробовать на вкус, заклеймить губами. Стянуть с нее футболку, обнажив приятные выпуклости и изгибы тела. Уже представляю, как сладко она будет стонать подо мной, еще больше заливаться краской, при этом раскрываться подобно бутону.

«Или…» – тут же осекает вторая часть меня, еще сохранившая рассудок. – «Или я увижу дикий испуг в ее голубых глазах, обожгу своей нетерпеливостью и сломаю, навсегда потеряв». Нет, с этой девочкой так нельзя. Она заслуживает лучшего. Хватит того, как обошелся с ней Илюхин, сначала пристегнув наручниками, а потом и вовсе забыв об этом. В отношениях с ней я буду аккуратен и нежен.

Вместо несостоявшегося поцелуя, закрываю глаза и касаюсь ее лба своим.

– Прости. Кажется, для первого знакомства я перешел все границы, – не узнаю собственный голос.

Лера сглатывает, и мое тело дает сбой, уже жалея о принятом решении. Пусть головой я все понимаю, но это влечение к ней, с ним оказывается тяжело бороться.

– Ничего. Зато я, и правда, перестала тебя бояться. Точнее, твоих прикосновений, – едва заметно улыбается, и я вместе с ней.

С ковра у камина мы перебираемся на диван и еще долго болтаем обо всем на свете, между делом допивая вино и поглощая мороженое из моих старых запасов. О любимой еде и фильмах, о школьных предметах, детстве и родителях, которых Лера почти не помнит. В итоге она все больше рассказывает мне про бабушку, а я ей про своего тренера, во многом заменившего мне отца.

– «Ну что, Ветров, ты у нас сегодня легкий бриз или шторм до тридцати метров в секунду?» – его привычная шутка. Говорю: «Шторм, как же иначе, Гордей Василич». Только Горыныч смотрит на меня, и ржет во всю глотку, понял уже, что мы с Вадимом после клуба даже спать не ложились, чудом на тренировку успели. «Ну, смотри у меня, Ветер! Мне результаты нужны, а пока только вижу, что от твоих новых красных труселей девок на трибунах штормит».

Немного опьянев, Лера все чаще хихикает, и уже не прячет взгляд, не стыдится разрумянившихся щек, не скрывает естественных реакций своего тела. А она даже забавная, эта Травникова. И мне рядом с ней так легко и комфортно, будто есть в этом что-то естественное, сидеть друг напротив друга, шутить и смеяться.

И это гораздо лучшее завершение моего дня рождения, чем было в прошлом году, когда по пьяни я оказался в одной постели с Никоновой. Правда, сразу же об этом пожалел и доходчиво объяснил, что этого больше не повторится. Еще до рассвета отправил обиженную Златку домой на такси. Да только сама Никонова надежды не теряет. За этот год все мозги мне уже вынесла, правдами и неправдами доказывая свою исключительность. Я ее фальшивое нутро за версту чую, жаль сразу не разглядел. И Илюхину глаза не могу открыть. Вроде, нормальный взрослый мужик, уж точно не обделенный женским вниманием, а за этой расчетливой стервой ходит по пятам как влюбленный олух.

– А шоколадное такое еще есть? – смелеет моя гостья, и я охотно подрываюсь с дивана, возвращая ей теплую улыбку.

– По-моему, было, сейчас посмотрю.

Перерыв все запасы в морозилке, которые регулярно пополняет тетя Наташа, домработница, лучше меня самого знающая мои предпочтения в еде, еще одно шоколадное мороженое я все-таки нахожу. А когда возвращаюсь в гостиную, вижу, что Лера уснула. Свернулась клубочком, обхватив руками диванную подушку, и тихонько посапывает, ничего вокруг не замечая.

Подхватываю плед и накрываю ее голые ноги. Длинные, стройные. Еле сдерживаюсь, чтобы не коснуться их рукой, не провести пальцами по ее светлой коже. А еще от души улыбаюсь, разглядев под задравшейся футболкой забавного котенка на ее пятой точке. Взрослая девушка, а в душе еще совсем ребенок, которого хочется защищать. С этой мыслью я и поднимаюсь к себе, укладываюсь спать, а просыпаюсь от какого-то шума в гостиной.

– Да что же это такое творится?! А ну неси скорее тряпки! – командует тетя Наташа, попутно громыхая кастрюлями, будто там потоп, не иначе.

– Где их взять-то? Я в этом доме ничего не знаю, – отзывается Лера.

– Что-то видимо знаешь, раз оказалась тут, да еще и в таком виде! – срывается на девчонку моя бедовая домработница. – Там, в кладовке поищи. И давай пошустрее, длинноногая.

Тетя Наташа у нас хоть и мировая баба, но с Лерки живой не слезет. Не любит она, когда кто-то из моих подруг в доме задерживается. Так и подмывает ее наговорить им с три короба, чтобы сами поскорее сбежали. До этого я не возражал против ее проверенной тактики, только спасибо сказать и оставалось. Но сегодня не тот случай.

Натянув джинсы, спускаюсь вниз, коря себя за то, что оставил девчонку ночевать одну в гостиной. Перенести в постель что ли не мог?

«Разбудить боялся», – тут же отвечаю на мысленный вопрос, живо вспоминая события прошедшей ночи. «Или того, что, взяв ее на руки, уже не смогу остановиться?» – пролетает следом.

– Доброе утро, – обозначаю свое присутствие и офигеваю. – А что это у нас тут?

Вода из крана на кухне вместо того, чтобы уходить в слив, поднимается в воздух и расщепляется на капли, которые подвисают под потолком будто в невесомости. Подойдя ближе, касаюсь одной из них пальцем, и она стекает в ладонь. Остальные так и висят, будто время замерло и законы гравитации перестали работать.

– Удивительно, и до чего красиво… – не найду в своей голове ни одного закона физики, чтобы хоть как-то объяснить эту аномалию. – Сфоткать надо, а то ведь никто не поверит, – засовываю руку в карман, да только смартфон остался наверху.

– Нашел чем заняться! – нервничает тетя Наташа. – Лучше кран закрой, а то его будто прорвало. Сейчас как польет из этой тучи, а убирать кому?

Кран, и правда, не закрывается, заело. Уже мокрый от этих волшебных пузырьков, а вода все поднимается.

– Вот. Все, что нашла, – появляется на кухне Лера с ведром, шваброй и половыми тряпками. Смущенная под строгим взглядом тети Наташи, но такая домашняя и немного растрепанная после сна.

– Привет, – улыбаюсь девчонке, давая понять, что в обиду не дам. – Идем со мной. Надо бы вентиль найти, на входе перекрыть.

А еще увести тебя подальше от моей сердобольной домработницы. Пускай сама с тряпками возится, в конце концов именно за это я ей и плачу.

Стоит коснуться Лериной руки, по мне будто электрический импульс проходит, и вся скопившаяся под потолком вода подобно кратковременному дождю обрушивается на пол. И кран сразу приходит в норму. Вымокшие до нитки, мы смотрим друг на друга и не понимаем в чем дело.