Станешь моей сегодня

Сколько я должен ей заплатить? И как надолго её себе оставить? До утра?

Внешность у девчонки – что надо. Но вздрагивает от мужских прикосновений. Шарахалась от того бугая в баре. И после, уже здесь, чуть в обморок не упала, когда я слегка коснулся.

Начинающая, похоже. Неясно, чего от неё ждать.

Софья нашлась в гостиной. Стоит неподвижно посреди тёмной комнаты. В белом махровом халате, такая мягкая, тёпленькая, наверное. С распущенными волнистыми волосами.

Я подошёл неслышно и обнял сзади. Вздрогнула.

Вдруг захотелось, чтобы сама начала. Показала, что нравлюсь. Хоть это и не обязательно должно быть так.

Но она и с места не сдвинулась. Даже, кажется, перестала дышать.

Безумно хочу посмотреть на неё. Потрогать всё то, что соблазнительно просвечивало сквозь платье.

От одной лишь мысли, что сейчас она станет моей и будет делать всё, что я захочу, у меня встаёт колом.

Не торопясь, тяну за пояс и отбрасываю её халат куда-то в сторону. Чёрт, футболка же еще. А так хочется смять её голые груди, до зуда в пальцах.

Почему она не шевелится?

Разворачиваю девушку к себе лицом. Но мало что получается рассмотреть – слишком темно. Только поблёскивают влажно её огромные глаза.

Боится, может? Мало ли, кто попадался ей до меня…

– Не надо бояться, Соня. Мне ничего сверхъестественного не нужно. Поняла меня?

– Да, Марк Матвеевич.

"Да"… Не всё потеряно, значит. Не припомню только, когда успел представиться по отчеству.

– Ты знаешь, кто я?

– Знаю.

И неудивительно. Слишком часто мелькаю в новостях в последнее время.

– Ничто из того, что будет сегодня здесь происходить, не должно выйти за эти стены.

Она растерянно кивает. Но всё же спрашивает:

– Что будет здесь происходить?

Голос, кажется, дрожит. И вся эта странная ситуация начинает заметно напрягать.

Может, ну её? Вызвать такси и отпустить с миром? Не уговаривать же, в самом деле.

– Софья, ты можешь уйти прямо сейчас, если хочешь. Но если решишь остаться, даю слово, что не обижу тебя.

Она молчит, не говоря ни да, ни нет. Чёрт подери всё на свете! Ну сколько можно?!

Хватаю её за талию и прижимаю к себе. Сильно, чтобы поняла – если останется, трахну прямо сейчас.

Но то, что происходит дальше, не укладывается ни в какие рамки и известные мне стереотипы.

Девчонка робко обнимает меня за шею и смотрит пристально своими оленьими глазами. Проводит язычком по губам. И этим срывает стоп-кран.

Набрасываюсь на неё, как неандерталец. Минут пять назад и в мыслях не было целовать. Но с ума схожу от наслаждения, терзая нежные пухлые губы. Не могу остановиться и яростно сжимаю круглую попку, вдавливая её бёдра в свой пах.

– Станешь моей сегодня, – рычу ей в губы, почти полностью теряя контроль.

Надо же, как накрыло. Три недели без секса, и я на грани изнасилования. Которого не случится, если она начнёт слушаться меня, наконец.

Нет, конечно, ничего я ей не сделаю, я ж не маньяк. Но Фельке с его клятым Валентином придётся компенсировать мне моральный ущерб.

– Соня!

Молчит, дурочка. Что это за путана такая?!

Надоели игры. Будь что будет.

Подхватываю её на руки, забрасываю на плечо и несу на второй этаж…

И опять чувствую, что девчонка словно каменеет. Слишком напряжена.

– Не нравлюсь тебе? – спрашиваю зачем-то.

Тороплюсь, перепрыгивая через три ступеньки.

– Нравитесь… – сдавленно отвечает.

Заношу её в спальню и ставлю на постель. В сравнении со мной она – совсем малышка. Тоненькая, хрупкая. Нужно рассчитывать силы, чтобы не раздавить её и не сделать больно ненароком.

Лампы включить, может? Ладно, потом. Лунного света вполне достаточно, чтобы не промахнуться. А мне хочется сейчас больше чувствовать, чем смотреть.

Обнимаю её и утыкаюсь лицом с упругие холмики грудей. Сжимаю их, приподнимая. И хоть пока только через ткань, девушка громко охает, обхватывая мои голые плечи.

– Что у нас здесь? – рывком стягиваю футболку.

Б***ь! Она – идеальная вся. Ни одной выпирающей косточки, но тоненькая, как тростинка. Провожу ладонью по плавной линии талии и бёдер… Целую плоский живот. И чувствую, как она вздрагивает.

Мой взгляд останавливается на тёмных, соблазнительных сосках. Втягиваю один в рот, и Соня вскрикивает, вцепляясь маленькими пальчиками в мои волосы.

– Хорошая девочка, – шепчу в горячке.

Обхватываю другую грудь и жадно впиваюсь в неё. Лижу, покусываю несильно, втягиваю в рот сосок. Сам кайфую от того, что она поплыла, наконец.

Дрожит вся. Но теперь, надеюсь, не от страха.

И меня начинает потряхивать тоже.

Обхватываю Софью под коленки и бросаю на кровать. Она с визгом падает на спину – не ожидала.

Сам ложусь рядом, спешно ища заветное местечко меж её ног. Которые она пытается свести.

Это уже перебор. Поздно менять решение. Я не в состоянии просто отпустить.

– Соня, в чём дело? – говорю слишком грубо.

Она не отвечает. Смотрит на меня пристально, и хлопает пушистыми ресницами. По выражению лица ясно, что её всерьёз что-то тревожит.

Но мне до этого дела нет. Развожу её ноги коленом и опускаюсь между ними.

Возможно, мои действия кажутся ей пугающими? Набросился, закинул на плечо, швырнул на кровать… Думает, что возьму сейчас жёстко.

Честно говоря, так и хотел.

Но понимаю теперь, что передо мной не опытная, матёрая профессионалка. А совсем юная, смущающаяся девочка.

По какой причине она себя продаёт, понятия не имею. Но я купил. И даже дал возможность без проблем уйти, несколько раз переспросил. Она осталась.

Целую её в губы, глажу по волосам, успокаивая. Опускаю ладонь вниз и осторожно ввожу в неё пальцы. Вскрикивает, перехватывая моё запястье.

Что за игры опять?! Если она со всеми такая, ей лучше выбрать другую профессию.

– Сколько у тебя было до меня?

Ну какая разница?! Зачем мне знать, какой по счёту я у неё клиент?! Чувствую себя сентиментальным идиотом, что спросил.

– Нисколько… – отвечает, задыхаясь.

– Сегодня первый рабочий день, что ли?

Молчит опять. Таращится, будто я говорю на незнакомом языке.

Ладно. Выкинуть всякие глупости из головы и отжарить её как следует. Может, и правда, я – первый, с кем она спит за деньги? Но не последний точно. Поэтому, проехали.

Вспоминаю слова Феликса: "Благородное дело – помочь трудолюбивой девочке". Если всё их трудолюбие заключается в раздвигании ног, то даже этого она нормально сделать не может… И злюсь еще больше.

На красавицу Софью – за то, что выбрала самый лёгкий, но заведомо ошибочный путь. На себя, за то, что не смог устоять. На весь абсурд ситуации, в которой мы оказались.

Снова веду рукой по её животу вниз. И снова она ловит её.

– Я привяжу тебя сейчас, если не перестанешь мне мешать…

Замирает. Но я уже не хочу вдаваться в причины. Мне, действительно, похрен.

Тянусь к тумбочке, достаю презерватив. Она наблюдает, скрестив руки на груди.

Сажусь меж её разведённых бёдер, спускаю штаны, и раскатываю резинку по стволу.

– Про привяжу – это я пошутил, – стараюсь, чтобы прозвучало как можно спокойнее.

Ложусь на Соню сверху и снова целую. Теперь уже неторопливо. Отвожу её руки и начинаю ласкать грудь, живот…

Совершенно точно, ей нравится. Она расслабляется и обнимает, гладит по спине.

Но, всё равно, чувствую – что-то с ней не так. И даю еще один, последний, шанс остановить меня. Но она молчит.

Привлекаю девушку к себе, глажу влажные лепестки и толкаюсь в неё.

– Не зажимайся так, Соня. Не хочу, чтобы тебе было больно. Слышишь меня?

Софья демонстративно раскидывает руки и жмурится. Мол, я расслабилась. Ну хорошо, если так. Это в твоих интересах.

Но легче от этого не становится. Вновь глажу её, чтобы убедиться – мокрая вся, готова, но всё равно не пускает!

Не понимаю её. Чего этим можно добиться. И вообще, соображаю уже туго.

Поэтому, наверное, теряю контроль.

Подсовываю руку Соне под спину и жёстко фиксирую её за шею сзади, чтобы не могла вырваться. Наваливаюсь и беру её, наконец.

Чувствую себя дерьмово при этом. Потому что в помутненное сознание проникает её жалобный писк. А довольно ощутимый укус в плечо отрезвляет.

Глава 5

Софья

Марк вносит меня в спальню и ставит на широкую мягкую кровать.

Хорошо, что в комнате темно, и он не видит, как полыхают мои щёки.

Поняла, наконец, зачем он привёз меня к себе.

И нужно отказаться было сразу. Уйти и забыть скорее обо всём. Потому что одноразовый секс точно не для меня.

Но это Марк.

Один яростный поцелуй, и я забываю человеческую речь. По крайней мере, выговорить "нет" никак не получается.

Я мечтала, что однажды стану ему ровней. Получу образование, добьюсь успеха, и он меня заметит.

Он заметил. И полгода не прошло.

Бойтесь своих желаний, они имеют свойство претворяться в жизнь. Но не вовремя, и как-то не так.

Его ладони сжимают полушария грудей. Он сводит их и утыкается лицом.

Я забываю, как дышать. Касаюсь мощных, тренированных плеч. И нерешительно глажу влажную кожу, под которой бугрятся напряжённые мышцы.

Но совершенно не готова к тому, что он захочет меня раздеть.

Одним махом Марк стаскивает с меня свою футболку. И откровенно смотрит, ведя ладонью от груди к бедру.

Впервые я оказываюсь перед мужчиной столь уязвимой – наедине и совсем без одежды.

А на Марке только тонкие домашние брюки. И я уже знаю, как в них всё твёрдо и горячо. Ещё внизу он дал понять, на что я соглашаюсь, оставаясь с ним.

Большой и сильный, он поднял и перенес меня сюда, как невесомое пёрышко. Можно представить, что он способен делать с женщиной в постели, если захочет.

Но я не знаю никого, кто привлекал бы меня больше, чем Марк. И если уж дарить свою девственность… то только в обмен на потрясающие воспоминания. Которые, надеюсь, останутся у меня после сегодняшней ночи.

Возможно, в будущем об этом пожалею. Но и жить с мыслью "а как это могло бы быть?" тоже радости мало.

Кажется, я ему нравлюсь. Я даже чувствую его участившееся дыхание.

Но ощущаю опасность, исходящую от него. Он подавляет просто тем, что стоит рядом. И всё это невероятно заводит.

Скорее всего, я не смогу его в первый раз поразить. Но вряд ли он ждёт от меня чего-то особенного – я совершенно не похожа на искусительницу.

Он берёт в ладони груди, гладит и массирует. И по всему моему телу прокатывается волна дрожи.

Притягивает еще ближе и обхватывает губами сосок. Чувствительность разгорячённой кожи зашкаливает. Голова начинает кружиться от слишком частых неглубоких вдохов.

Хочу позвать его по имени, но не решаюсь, почему-то. Погружаю пальцы в его густые, мокрые после душа волосы. Перебираю их, глажу, прижимаю его голову к своей груди, пока он играет с ней губами и языком. С ума начинаю сходить от новых, потрясающих ощущений.

Вдруг падаю в подушки и оказываюсь на спине.

И он кидается на меня. Мужские руки шарят по всему телу, гладят, мнут. Губы впиваются в шею.

Мне передаётся его возбуждение. Тут же бросает в жар. Пульс разгоняется от предвкушения и страха.

Но от такого напора запускается какой-то защитный механизм, и я инстинктивно свожу ноги.

– Соня, в чём дело?

"Боюсь, что ты сделаешь мне больно." Думаю, но вслух не произношу. Ведь решилась уже, что теперь…

Марк разводит мои колени и ложится сверху так, что закрыться от него теперь невозможно.

Прикосновение обнаженного мужского тела ошеломляет. Его тяжесть заставляет дыхание вновь сбиться.

Ощущаю гладкость его чуть влажной кожи… приятный, лёгкий мужской запах…

Он жадно целует в губы, раздвигая их языком и глубоко проникая в рот.

Я теряю связь с реальностью. И пропускаю новую атаку.

Вскрикиваю от неожиданного вторжения и перехватываю зачем-то его руку. Больно. Даже так, когда медленно, осторожно и только пальцами. Чёрт…

– Сколько у тебя было до меня? – вдруг слышу вопрос.

– Нисколько… – отвечаю честно.

– Сегодня первый рабочий день? – раздражённо комментирует он.

И я сжимаюсь от новых интонаций в его голосе. Они мне совсем не нравятся, хотя не пойму даже, чем.

Чувствую перемену в его настроении. Он всё так же возбуждён. Но по неясной мне причине возникла агрессия. И направлена она, совершенно точно, на меня.

Теряюсь. Обхватываю себя руками. Злится, что я девственница?

Марк резко сжимает меня, до хруста в косточках. Снова касается промежности. И я ловлю его запястье.

Хочу спросить его, что вдруг случилось? Но ошарашенно замираю, услышав:

– Я привяжу тебя сейчас, если не перестанешь мне мешать…

Не выпуская меня из рук, Марк тянется куда-то к изголовью и достает блестящий пакетик. А я от страха даже шевельнутся не могу.

Садится, перекинув мои ноги через свои. Спускает брюки и расставляет бёдра шире, чтобы надеть защиту.

Я вижу его совсем голым впервые. И мечтаю теперь провалиться сквозь землю.

Точнее, сквозь бесчисленное множество этажей вниз, подальше от этой кровати. И от этого мужчины, который жутко пугает теперь.

– Про то, что привяжу – я пошутил.

Старается говорить мягче, но я чувствую фальшь.

Пытаюсь уловить хоть каплю нежности в его голосе и прикосновениях. Но её совсем нет.

Марк отнимает мои руки от груди и снова придавливает меня сверху. Но не торопится теперь. Гладит, целует везде, куда может достать.

Головка касается входа. Я чувствую, какой он там, и паникую пуще прежнего.

Совершенно точно – это не мой размер. Физиологическая несовместимость очевидна.

Мне, но не ему.

Марк снова гладит меня внизу живота. Раскрывает, касается легко, без прежнего нажима.

Я охватываю его, будто ища защиты. Хоть защищаться нужно мне как раз от него самого.

Он обнимает крепче и толкается.

– Не зажимайся так, Соня. Не хочу, чтобы тебе было больно… Слышишь меня?

Ладно. Куда теперь деваться?

Миллер – взрослый, опытный мужчина, загубивший, я уверена, не одну девственность. Подчиниться? Ну, окей.

Закрываю глаза, развожу руки и расслабляюсь до состояния тряпичной куклы.

Сильная мужская рука протискивается под спину и обхватывает у основания шеи, грубо удерживая на месте.

Не успеваю среагировать, как чувствую тяжесть и резкую боль. Она прошивает насквозь.

На мгновение перед глазами падает мутная пелена. Глаза наполняются влагой.

Толкаюсь, что есть сил, в каменную грудь и прикусываю мужское плечо.

Кажется, что-то мычу… и замираю в ожидании нового толчка.

Сердце гулко отбивает удары.

Марк двигается очень медленно, растягивая и наполняя. Он, действительно, осторожен. Но мне больно просто от того, что он внутри.

Слышу глухой стон. И понимаю – ему хорошо сейчас, здесь, со мной.

Чувствую, как расслабляется удерживающая мой затылок ладонь. Ещё одна мужская рука осторожно касается лица, отводит влажные пряди с моего лба, гладит щёку.

– Всё-таки, сделал больно? Сонечка…

Осторожно целует в губы. Но не выпускает.

И от этого нежного "Сонечка…" у меня теплеет в груди.

Молчу.

– Потерпи чуть-чуть, малышка…

Он отстраняется и входит снова. Быстрее. Больнее. Целует глубоко и повторяет движения бёдер.

Знаю, что нужна ему сейчас. Но обида застилает разум.

"Я делаю больно, но ты терпи…"

Не могу терпеть! Мне нужен тайм-аут!

С силой отталкиваю Марка.

Не ожидая от меня такой прыти, он разжимает руки. И я оказываюсь на свободе.

– Ты меня с ума сведёшь, – выдыхает он.

Соскакиваю с кровати, морщась от болезненных ощущений внизу. Подхватываю футболку с пола и прячусь в ванной, закрывшись на замок.

Боже, ну и вид! Осматриваю себя с каким-то мазохистским любопытством.

Меня трясёт крупной дрожью. Крови не так уж и много, но она есть.

Марку, наверное, тоже сейчас понадобится ванная. Благо, она здесь не одна.

Сажусь на бортик и беззвучно плачу.

Зная, что мне больно, он продолжил мучить… Я не заслуживаю сострадания?

Что я чувствую к нему теперь? Если по-честному?

Марк – всё тот же потрясающий мужчина. Умный, сильный, справедливый. Волшебник, выигрывающий даже самые безнадёжные дела.

Просто он – не для меня.

– Софья! Откуда кровь?! – раздаётся совсем рядом.

Свет включил. И теперь дёргает ручку двери.

Не хочу его видеть. И чтобы он видел меня.

– Если ты про ту, что у тебя на члене – вариантов не много…

Вот кто меня за язык тянул…

– Открывай! – ревёт он.

Странная реакция, вообще.

– Пожалуйста, воспользуйся ванной на первом этаже. Мне нужно немного времени.

Замок трещит и разлетается. В дверном проёме возникает Миллер. В красивых карих глазах полыхает дьявольский огонь – он в бешенстве. Руки и низ живота перепачканы моей кровью. Жуть. Спасибо, хоть штаны надел.

Становится по-настоящему страшно.

– Это какая-то масштабная подстава? Или просто рассчитывала заработать шантажом?

– Не понимаю…

Встаю и отступаю к зеркалу. Марк надвигается скалой.

– Я привожу домой шлюху, которая оказывается вдруг девственницей…

Не даю ему договорить. При слове шлюха срабатывает какой-то потайной механизм самозащиты. И я, словно со стороны, вижу собственный кулак, впечатывающийся прямо в высокомерную миллеровскую рожу…

Он ловко уклоняется, но я задеваю скулу.

Вижу словно в замедленной съёмке, как Марк хватается за щёку. Злорадствую не больше секунды и несусь мимо него к двери.

Но подлетаю над полом. Он перехватывает меня за живот и тащит в комнату. Швыряет с силой на кровать, наваливается сверху и до боли вжимает мои запястья в матрас.

– Куда собралась, аферистка? Мы не закончили.

– Марк…

Ёрзаю под ним. И понимаю, что на этот раз эффект неожиданности не поможет.

– Внимательно слушаю.

– Больно.

– Мне тоже. Ну да ты в курсе.

Он перехватывает мои запястья одной рукой. Второй приподнимает мой подбородок.

– Кто надоумил?

– На что?

Он устало выдыхает и склоняется к моему лицу.

– Не будем разговаривать, я понял.

Фух… Пронесло похоже. Он понял.

– Сейчас я вытрахаю из тебя всю правду…

В следующий миг ору, что есть сил… Потому что Миллер, кажется, настроен всерьёз.

Глава 6

Марк

Возвращаю Софью в спальню и швыряю на кровать. Сопротивляется, как дикая кошка. Даже шипит.

Маловероятно, что она спецом выслеживала меня в баре Феликса, а потом нарочно падала чуть ли не под колёса моей машины.

Значит, в жертвы выбрала случайно. Вот повезло-то.

С другой стороны, захотят меня убрать, будут действовать не настолько топорно.

Чтобы испортить репутацию или посадить такого человека, как я, есть более надежные методы.

Не верится, что встреча с Соней – случайна. И если бы я думал не членом, а головой, не стал бы тащить её в свою квартиру.

Но вижу её голые расставленные ножки, и кровь с новой силой ударят в пах. Ясно понимаю, что притащил бы всё равно. Потому что она идеальная. Такая, какую всегда хотел.

Нежное личико с естественным румянцем, большие зелёные глаза в обрамлении пушистых ресниц. Пухлый розовый рот, из которого сейчас вылетают забавные ругательства и наивные угрозы. И довершают колдовской образ пшеничного оттенка волосы. Они безупречными волнами блестят на светлых простынях.

Впервые рассматриваю её при ярком свете и не могу отвести глаз.

Тело просто создано, чтобы любить и отдаваться мужчине.

Прижимаю её к постели снова, что-то отвечаю на злобные выпады, отбиваю удары.

Какими бы гнусными ни были её мотивы, можно попробовать перевоспитать. Обуздать строптивый нрав. Изменить мотивацию. И сделать своей.

Хочу знать, действительно ли я был первым. Опускаю ладонь и глажу шелковистые складочки у неё между ног. Проникаю внутрь… вскрикивает.

– Не надо больше!

– Почему больно, Соня!? Ты что, девочкой была?

– Ты же спросил перед тем, как… э.. Ты спросил, сколько было до тебя мужчин… И я ответила, что никого.

– Я спрашивал про клиентов. Как давно ты работаешь.

– Работаю?

– Не похожа на проститутку. Особенно без жуткого платья и попугайского макияжа. Но поехала неизвестно куда с незнакомцем. И согласилась на секс.

Она обиженно сдвигает брови. Губы дрожат, будто вот вот заплачет. Худенькая коленка дёргается в направлении моих яиц.

Но я начеку.

– Назови так еще раз, и тебе не поздоровится! – рычит и вырывается снова.

Перехватываю тонкие запястья за секунду до того, как ногти проходятся по моему лицу. Ну просто Зена – королева воинов!

– То есть, по поводу рода твоей деятельности я ошибся?

Пожалуйста, пусть скажет что-нибудь такое, во что можно поверить.

– Ты ошибся, Марк. И я ошиблась. Я приняла тебя за своего начальника. Ты сказал, что нужно сделать какую-то работу, и я не нашла причин не согласиться.

Ну, возможно такое, да. Но верится с трудом.

– А мы с ним похожи, как близнецы?

– Я вижу его всё время издалека. Вот и перепутала.

– Как зовут шефа?

– Заводчинский Константин Юрьевич. У нас офис…

– Там же, где и у нас.

Знаю Заводчинского давно. И издали мы действительно похожи. Его консалтинговая компания занимает несколько этажей нашей башни. И далеко не все рядовые сотрудники знают высокое начальство в лицо. Особенно, если учесть, что большую часть года Константин проводит заграницей.

Появляется надежда, что Софья попала ко мне случайно. Сюда с минуты на минуту не нагрянут силовики, и я проведу ночь дома. С красивой, невинной девушкой Софьей. А не отбиваясь от обвинения в изнасиловании проститутки…

Глава 7

Марк

– Она сказала: "Еще раз назовёшь проституткой, и тебе не поздоровится".

Лежу на диване в своей гостиной. На глазах – чайные пакетики с ромашкой. Которая совершенно не помогает унять резь.

Последние пару часов я ничего не вижу. Но слышу сейчас, как заливисто ржут друзья.

– И ты назвал, судя по всему?! – гогочет Макс

И снова "гыгыгы ахахахах…!!!"

Парни веселятся во всю.

Я единственный, кому сейчас не весело. Продолжаю вспоминать, как Софья Павловна ловко разделалась со мной.

– Мы выяснили, что она не проститутка. А спутала меня со своим начальником Завойчинским. Я ей сказал, что везу к себе работать, вот она и… Если не перестанете ржать, рассказывать не буду!!!

– Всё. всё… давай дальше.

– Дальше, она успокоилась, вроде бы. Сказала, что хочет пить и ушла вниз, на кухню. Я отпустил. Но через минуту всё же спустился к ней. Не смог удержаться, зажал её там снова.

– Тааак…

– Нагнул над кухонным столом. И пока любовался задницей… у неё такая…

– Мы уже поняли, красивая, – поторопил Виктор. – А дальше что???

– А дальше – перец чёрный молотый. Она как-то умудрилась высыпать его из перечницы себе в руки. Я развернул её к себе лицом, усадил на стол, успел ножки раздвинуть.. Ещё подумал, что это она такая послушная вдруг стала?

– А если бы она ножом полоснула? Как ты мог неизвестно кого с улицы к себе притащить???

– Я думал, что она одна из девок Феликса. Которые по его клубам шастают. Он как раз вчера говорил о них и показывал на Соню. Вообще, всё случайно получилось…

– Энивэй. Чё дальше-то?

– Прижала ладошки мне к глазам. Оттолкнула и бежать. Думала, насиловать буду, что ли? Короче, прочихался я только минут через десять. Хорошо еще, зажмуриться успел. Иначе роговицу всю бы сжёг.

– Ну, теперь найти её и трахнуть – дело чести, – подытожил Вик.

Слышу, как Максим расхаживает по комнате. Потом снимает с моего лица подсохшие чайные пакетики и шлёпает новые.

– Нужно Завойчинскому набрать. Он в стране сейчас, кто-нибудь в курсе?

– Нет, сперва Феликсу. Пусть подтвердит, что она не одна из его б***дей.

– Фельке я уже написал. Толстопуз мчится сюда.

– Нужно срочно её найти. Она же может растрепать!

– Подожди, а зачем ты её обозвал опять?

– Случайно вышло. Меня от неё повело конкретно. Я плохо соображал. Подумал, что будь она б**дью, я отдал бы за ночь с ней пару сотен тысяч деревянных не задумываясь. Но потом был перец. Видимо, я сказал всё это вслух.

– Значит, не шлюха она, парни.

– И девственность как-то не вяжется.

– Хмм, это девки сейчас восстанавливают запросто. Не показатель. А вот нежелание дать за большие деньги – очень жирный намёк на её порядочность.

– Порядочность, ага. О корпоративном шпионаже никто не слышал, что ли? Может, Софья Павловна твоя – в сто раз опаснее болтливой проститутки враг!