Чужие сны

Шаира Баширова

Чужие сны

Глава 1

В начале девяностых, а точнее, в тысяча девятьсот девяносто втором году, Сабир уехал в Россию, оставив жену, дочь Луизу, двенадцати лет и сына Сардора, пятнадцати лет. Он уехал, обещая поработать пару лет и вернуться, заработав много денег. Развал союзных республик, не обошёл стороной и его семью. На автобазе, где он работал водителем, Сабир попал под сокращение, его попросили написать заявление по собственному желанию. Не привыкший спрашивать, доказывать, просить, он написал заявление и оставил работу.

Пробовал работать то там, то сям, но копеек, которые он зарабатывал, едва хватало, чтобы семья не голодала. Его жена, Мухаббат, работа на ткацкой фабрике швеёй, но вскоре и она осталась без работы. За всё время совместной жизни, она не сообразила купить швейную машинку, чтобы шить на дому. Не Бог весть как, ведь не была профессиональной швеёй, на фабрике она подшивала края простыней и шила пододеяльники да наволочки. Женские платья она ни кроить, ни шить не умела, конечно, можно было научиться, но машинки не было.

Небольшой городок Карши, в шестистах километрах от столицы Узбекистана Ташкента, где и холодной воды чистой не было, приходилось кипятить, потом уже пить. Дети учились в школе, хорошо, что не просили купить того или другого. Вот Сабир и не выдержал, сосед собрался ехать в Россию, на заработки, решив, что так будет лучше. Одному ехать было стрёмно, страшно, что там на чужбине ждёт? Вот Насыр и договорился поехать с Сабиром, правда, уговаривал пару дней, ведь вдвоём ехать не так страшно, хотя чего им бояться, взрослым мужикам? Работать едут, не воровать.

– Сабир акя, Вы только возвращайтесь назад, а если вдруг что-то пойдёт не так и вовсе не оставайтесь, – накануне, перед отъездом, сказала Мухаббат мужу.

– Не переживай, жена, не маленький я. Дети растут, дочь замуж отдавать, сына женить понадобится, где деньги взять? А я буду тебе деньги отправлять. Ты на почту заглядывай, буду отправлять по мере возможности. Старайся в долг деньги не брать, справимся. Может водителем устроюсь, а там, говорят, в разы больше платят, – успокаивал молодую женщину муж, обняв её за плечи.

И в последнюю ночь, прощаясь, он любил её крепче и ласковее, а на следующий день ушёл вместе с соседом, Насыром и экономя каждую копейку.

Мухаббат, вместе с соседкой Кумуш, проводили своих мужей до калиток, так как те велели из дома не выходить и сами, попрощавшись, уехали на вокзал. На вокзал мужчины поехали на автобусе, с дорожными сумками в руках. Молодая жена осталась с двумя детьми.

Мужчины приехали в Обнинск, небольшой городок под Москвой, решив, что в маленьком городе тоже можно найти работу, а так, если повезёт, может и в Москву подадутся.

– Если дело пойдёт, можно и в Москву поехать. Сразу не стоит, с малого начнём, – сказал Насыр, который был старше Сабира лет на пять, которому на тот момент и было всего тридцать пять лет.

Как и обещал Сабир, три-четыре месяца он отправлял жене деньги, да и она взяла швейную машинку у Кумуш, которая и шить-то не умела, от свекрови осталась и бесхозно стояла в спальне, на неё сложили разноцветные курпачи. Сама то Кумуш зарабатывала тем, что стегала курпачи и ватные одеяла, особенно, девушкам на приданное.

Но с изменениями в стране и свадеб стало меньше, соответственно и работы тоже. Ведь и у Насыра с Кумуш были дети, сын Батыр, на два года старше Сардора и ещё один сын, младше брата на семь лет. Сардор и Батыр, дружили с детства, учились в одной школе, правда, в разных классах. Ребята были задиристые, драчуны с самого детства, другие ребята с их улицы побаивались их.

У Мухаббат все дела по дому делала Луиза, девочка с неординарной, красивой внешностью, не похожая ни на кого. И когда Мухаббат спрашивали, в кого же её дочка, молодая женщина отвечала, что на бабушку свёкра похожа, то есть, девочка в прапрабабушку, у которой тоже были серо-голубые глаза, нежная кожа, и… каштановые, волнистые и очень густые волосы. Но девочка на своей внешности не зацикливалась, не до того ей было. Мать будила её до петухов, чтобы та во дворе готовила корм для коровы и телёнка, для баранов, бросала зёрна курам и доила корову. Летом было ещё ничего, а вот зимой, вставать затемно было тяжело, да и в хлев в конце двора заходить было страшно. Корм часто за ночь замерзал, нужно было сено размешивать с отходами пищи и кожурой овощей. Иногда замачивали остатки хлеба, чтобы экономить комбикорм. Пальцы до того мёрзли, что доить было больно.

Но Луиза терпела и никогда не жаловалась, несмотря на возраст, да и не давали ей двенадцати лет, выглядела она взрослее, лет так на пятнадцать, высокая, худенькая, а характер был уже виден. Терпеливая, молчаливая, она редко улыбалась, да и повода для радости не было, никогда не жаловалась и не сетовала. Но для Мухаббат, поведение и покорное послушание девочки, было естественным, само собой разумеющимся. Были ли мечты у Луизы, кто знает? Никто не догадывался, о чём она вообще думает. Всем казалось, что Луиза и мечтать, и думать не могла, хотя на эту тему и разговоров никогда не заводили.

А Луиза мечтала… грезила, что однажды она поедет в Ташкент и поступит учиться, правда, не задумывалась, кем бы она хотела стать. А о замужестве и вовсе не задумывалась и не помышляла, даже не замечала, что Батыр смотрит на неё по-особенному, не как на сестру друга.

А её мать вставала затемно и шила, Мухаббат, наконец, договорилась с пошивочным цехом и шила постельное бельё на дому, просто, другого шить она не умела.

Глава 2

Подоив корову, Луиза снимала сливки с молока вечернего надоя, аж полкосушки, на завтрак это было сытно, да и вкусно. Потом заплетала косы, переодевалась и вместе с братом они бежали в школу. Часто, к Мухаббат заходила Кумуш, они пили чай и разговаривали по-соседски.

– Красивая у вас дочка, Мухаббат. И на кого она похожа? Глаза, цвета воды, а волосы… ни у кого таких нет. Может однажды мы и станем сватами, а? Как говорится, хорошая девушка с улицы не уходит. Вот вернутся Сабир и Насыр акя, дети подрастут и свадьбу сыграем. Что скажете, Мухаббат? – начинала разговор Кумуш.

– Пусть растут, Кумуш опа, на всё воля Всевышнего. Если по судьбе так, значит и свадьбе быть. Лишь бы наши мужчины благополучно вернулись. Год прошёл… Сабир акя пишет, что они с Насыр акя работают на стройке, вроде, их нанял богатый хозяин. Но зачем-то паспорта их забрал и условия не очень хорошие. Спят в вагончиках, но каждые два-три месяца Сабир акя высылает нам деньги. Только на душе у меня неспокойно, вернулся бы уже… и здесь можно работать, – с грустью отвечала Мухаббат.

– Ну да, конечно! Где же тут можно работать, а? Каждый второй, на базар торговать идёт. Ладно, пойду я… скоро дети со школы придут. Мой Батыр заканчивает школу, говорит, в школу милиции хочет поступать. Говорит, милиционеры хорошо зарабатывают. Хочет быть гаишником, это те, что с палкой на дороге стоят и проезжие машины останавливают. А что? Если платят хорошо – пусть поступает. В Ташкент, говорит, поеду, там, вроде,есть милицейская академия… Ну, я пойду, заболталась с Вами, Мухаббат. Бахадыр, верно, уж и со школы пришёл, кормить его надо. Ааа… Луиза? Дочка? Косушку возьми и к нам идём, я машхурду готовила, положу и вам, – сказала Кумуш, вставая с топчана, что стоял во дворе, под густым, многолетним тутовником.

– Ассалому аляйкум, Кумуш опа. Ойижон, ассалому аляйкум! – поздоровалась тринадцатилетняя девочка, бросив на курпачу портфель и уходя под навес летней кухни, где стоял стол с шкафчиком, в котором лежала разная посуда. Взяв косушку, она пошла за женщиной. А когда выходила с супом в руках, у калитки столкнулась с Батыром.

– Луиза? Может с нами поешь? – спросил парень.

Батыр был долговязым и крепким парнем, красивым его назвать было трудно, в понятиях внешней красоты. Обычный, похожий на других, но характером пошёл не в своего отца. Парень был вспыльчивым, мнительным, но решительным. Решения принимал спонтанно, не задумываясь о последствиях. Луиза нравилась ему, несмотря на возраст.

Тринадцатилетняя девочка, впервые ощутив перемены в себе с приходом месячных, превращалась в девушку. Из-за своей застенчивости, Луиза постеснялась сказать об этом матери, но как водится, в школе были девочки с ранним развитием и они посвятили её в это естественное, природное явление. Сгорая от стыда, Луиза, прибежав домой, лихорадочно искала куски тряпок в наволочке, куда их бросала Мухаббат.

– Спасибо. Тётя Кумуш налила нам, меня мама ждёт, – ответила Луиза, проскользнув мимо парня.

Батыра девочка недолюбливала, ей совсем не нравилось, что он так смотрит на неё, она даже побаивалась его.

Шли дни, со дня, как уехали Сабир и Насыр, прошло два года, Мухаббат очень надеялась, что её муж, отец её детей, как и обещал, вскоре вернётся. Но прошло ещё полгода и однажды молодая женщина получила от мужа письмо.

– Мухаббат, можешь меня не ждать. Насыр уехал в Москву, я встретил женщину и уехал с ней в её деревню. У неё большой дом, хозяйство, поверишь ли, жена, я впервые понял, как может любить женщина. Мы с ней поженились, но ты не думай, я в деревне устроился механиком и трактористом, хорошо зарабатываю и по мере возможности, буду отправлять деньги детям. Прощай… – читала Мухаббат, не совсем соображая, о чём ей написал её любимый муж.

Бедная женщина перечитала письмо несколько раз, но ничего не понимая, пошла к соседке, к Кумуш. Та прочла письмо и с изумлением посмотрела на подругу.

– Вай, бедная, бедная Мухаббат! Аллах забыл о тебе! Твой муж бросил тебя, горемычную! Горе-то какое! Что ж делать теперь? А если и Насыр акя меня бросил? Что ж, в России русских мужчин мало, что эти окаянные женщины наших мужей отнимают? Что делать-то теперь, Мухаббат? – запричитала Кумуш, хлопая себя кулаками по голове.

У Мухаббат по щекам текли слёзы, она поверить не могла, что муж её бросил ради русской женщины.

– Что же мне теперь делать, Кумуш опа? Может за ним поехать? А что, поеду и вернусь с ним вместе! – с отчаянием воскликнула бедная женщина.

– Он бросил тебя, Мухаббат! Где ж ты теперь его найдёшь? Дождёмся Насыр акя, что он нам поведает, потом и решение примем. Живи, как и жила, твой сын уже школу заканчивает, Батыр из-за него в Ташкент не поехал, сказал, что его ждёт, вместе с ним, говорит, поедет. Хорошо, устроился грузчиком на складе, хоть копейка в дом. А что, Батыр парень умный, не пьёт, курит, правда, но ему девятнадцать лет, пусть курит… – говорила Кумуш.

Мухаббат смотрела на неё, не понимая, как та может сейчас говорить об этом, когда её мысли поглощены другим.

– Кумуш опа? Мне то что делать? Получается, при живом муже я вдова, – растерянно произнесла Мухаббат, перестав плакать.

– Да, получается так. В общем, бросил тебя твой дорогой муженёк, смирись, подруга. В какую деревню за ним поедешь, а? Ни названия деревни не знаешь, ни с кем он сейчас. Его Аллах накажет, Инша Алла! Какой негодяй, а? Двое взрослых детей, а он… да чтоб ему провалиться! – искренне негодовала Кумуш.

– Кумуш опа, Вы об отце моих детей говорите. Что же с проклятиями-то? Прошу Вас, идите… я одна хочу остаться… – снова заплакав, произнесла Мухаббат.

– Ну, как знаешь, подруга! Только слезами горю не поможешь и проблема сама не уйдёт. Буду нужна – заходи, – ответила Кумуш, направляясь к калитке.

– Ойижон? Что случилось? С отцом что-то, да? – войдя во двор, после ухода Кумуш, спросила Луиза.

Мухаббат посмотрела на дочь невидящим взглядом и обняв её, женщина разрыдалась.

– Больше у тебя нет отца, дочка! Бросил он нас! Что делать дальше, я не знаю, – рыдая, ответила Мухаббат.

Луиза впервые испугалась, осознав, что никогда больше не увидит отца.

– Что это значит, ойижон? Что значит, бросил нас? Он умер, да? – спросила Луиза. Плакала девушка редко, ей шёл шестнадцатый год и то, что произошло сейчас, она понимала смутно.

– О, Аллах! Да лучше бы он умер! Я бы молитвы о нём читала и сердце не так сильно горело бы! Он предал меня, предал! Женился на русской женщине! – стуча кулаками о топчан, закричала Мухаббат.

До Луизы, наконец, дошёл смысл слов матери, но девушка поверить не могла.

– Нет… папа не мог так поступить… он не мог нас предать и бросить ради русской женщины, не верю! – в истерике, напугав Мухаббат, закричала Луиза.

Такой, свою дочь женщина никогда не видела, поблагодарив в душе Аллаха, что сына нет дома, женщина даже плакать перестала и схватила дочь за плечи.

– Ну что ты, дочка? Что ты? Конечно не мог, папа не такой и он обязательно скоро вернётся, вот увидишь, – обняв Луизу и прижав к груди, сказала Мухаббат.

– Правда? Да, конечно папа вернётся… он обязательно вернётся… – всхлипывая, произнесла Луиза.

В объятиях матери, Луиза понемногу успокоилась, потом тяжело вздохнула и поднялась.

– Я есть хочу, мне переодеться надо. Ещё уроки задали, скоро выпускные экзамены. Ойижон… я спросить хотела у Вас… можно, я в Ташкент поеду, в институт поступать хочу? – вдруг спросила Луиза, с испугом глядя на мать.

У Мухаббат округлились глаза.

– Что же ты такое говоришь, дочка? Отец уехал, бросил нас, женился там на русской, теперь и ты меня бросить хочешь, да? Ах ты, бесстыжая! В Ташкент она собралась! Что там делать юной девушке, а? Не институты заканчивать тебе надо, а как всякой порядочной девушке, замуж выйти, семью создать! Годы быстро пробегают, о счастье своём думай, дурочка! Через два-три года, тебя никто и замуж не возьмёт, старую деву! – словно причитая, вскочив с места, громко говорила Мухаббат, напугав Луизу ещё больше.

– Ойижон? Умоляю Вас! Я не хочу замуж! Я учиться хочу! – обняв мать за колени и прижавшись к её ногам, воскликнула Луиза.

– А кто тебя спрашивать будет, а? Всё! Не морочь мне голову, мне и выходки твоего отца хватит, иди в дом! – отталкивая дочь ногой, ответила Мухаббат.

Женщина словно вымещала обиду на дочери, обиду за унижение и тоску по мужу.

Луиза сидела на земле, вытирая лицо от слёз и исподлобья глядела на мать.

– Всё равно убегу… – прошептала она, медленно поднимаясь с земли и отряхивая подол платья от пыли.

Может быть, Луиза и убежала бы, но страх перед неизвестностью, удерживал девушку. Она не знала, как там в Ташкенте сложится, ведь и родственников у них в столице не было, а путь не близкий,да и деньги нужны на первое время. Она медленно прошла в дом и зашла в комнату, где спала с матерью, брат Сардор спал в комнате напротив.

В доме было ещё две комнаты и большая, светлая веранда, айван, где долгими, зимними днями и вечерами, они сидели всей семьёй и отдыхали. Только говорить им между собой было не о чем. Мать шила, сидя за машинкой, Луиза помогала ей, складывая готовые простыни, пододеяльники и наволочки в комплекты и подавала те, что нужно было шить.

Глава 3

Сардор, зачастую, уходил в свою комнату, там у него были разные инструменты и он занимался починкой. Чего именно? Да всего, что ломалось. Парень любил работать с деревом, правда, не было материла и он находил старую мебель и чинил её. Иногда и с улицы приносил то, что находил, а потом устроился в цех по изготовлению мебели, который открыли в городе. Там он приглянулся хозяину своим трудолюбием и аккуратностью в работе, смекалкой и разными идеями. Сардор мечтал однажды открыть свой цех, где будет делать мебель, от который у всех рты откроются, от восхищения. Мухаббат вначале не поощряла его увлечения, ворчала, что он только деньги на ветер пускает и в доме сорит, но когда парень принёс ей первую зарплату, Мухаббат заплакала и обняв сына, поцеловала.

– Спасибо, сынок, теперь мне не страшно за тебя и твою сестру. А отец твой, ещё сто раз пожалеет, что бросил нас, – тихо сказала Мухаббат, изнывая от тоски по Сабиру, своему мужу.

Женщина никак не могла понять его поступка, ведь у них двое детей, кто же об их будущем позаботится, если не он? Да и деньги он перестал ей отправлять.

Она вспоминала, как он ночами любил её, лаская её молодое тело и женщину охватывала дрожь, ей хотелось ласки, ведь Мухаббат не было и сорока лет. Она вышла за Сабира, закончив школу, в семнадцать лет, ничего не понимая. Всё происходило, словно во сне, свадьба во дворе, брачная ночь, стыд, боль, даже слёзы отчаяния. Но потом она смирилась и полюбила Сабира, а он был ласковым и нежным, чем и подкупил юную девушку. Через год, родился Сардор, ещё через два года, родилась Луиза. Мухаббат испугалась, увидев бесцветные глазки дочери, морщинистые ручки и маленькое тельце, думая, на кого же она похожа. Но свекровь её успокоила, сказав, что внучка – вылитая прабабушка, бабушка её покойного мужа, сама и имя девочке дала, имя прапрабабушки.

А когда Луиза подросла и превратилась в красавицу, Мухаббат пробирала гордость, ведь сама она была не очень красива, так… похожая на всех посредственность. Луиза была другая и характером не такая мягкая, как мать, более решительная и рассудительная.

Но прошло ещё полгода, девушка закончила школу, правда, о выпускном вечере, она и не думала, да и мать не отпустила.

– Нечего молодой девушке шастать вечером по улице, да ещё до ночи гулять. Всё! Закончила школу и на этом всё. Может в цех тебя работать устрою, – заявила Мухаббат.

Луиза привыкла слушаться её и не перечить. Дети Мухаббат очень любили и почитали свою мать и принять то, что отец их бросил, они никак не могли. Сардор был зол на отца, думая поехать в Россию и посмотреть ему в глаза. Но любимая работа его отвлекала от этих мыслей и парень потихоньку отпустил боль в сердце. Ещё, он встретил девушку, хотя и был очень молод, ему едва исполнилось девятнадцать лет. Впрочем, не так уж молод, иные, в его возрасте, уже имели жену и ребёнка. Но о женитьбе Сардор ещё не думал, бедствовать он не хотел, да и о матери с сестрой надо было заботиться.

А Луиза всё чаше задумывалась о том, чтобы любыми способами уговорить мать отпустить её в Ташкент, о чём Мухаббат и слышать не хотела. Что ж, девушке пришлось по настоянию матери устроиться в цех и целыми днями сидеть за ненавистной машинкой и строчить прямые линии. К концу рабочего дня, у неё рябило в глазах и она брела домой, устав и проголодавшись.

Мухаббат шила на дому, между делом готовила еду и делала прочие дела по дому. Хотя, корову доила Луиза, вставая на заре и в жару, и в холод. Вроде, ничего не изменилось в жизни этой семьи, каждый день был похож один на другой. Часто захаживала Кумуш, поболтать с подругой, Мухаббат непременно плакала, вспоминая мужа.

– А ты возьми, да и тоже замуж выйди, чего ждать шалопая? – сказала как-то Кумуш.

Мухаббат, перестав плакать, ошалело посмотрела на соседку.

– Что же Вы такое говорите, Кумуш опа? При живом-то муже, с двумя взрослыми детьми… да как же у Вас язык повернулся, сказать мне такое? Стыд- то какой, о, Аллах, прости наши грехи, – с испугом произнесла Мухаббат, схватившись за воротник платья, прикрывая открытый вырез на груди.

– А ты не торопись с выводами, Мухаббат! Не торопись… послушай меня… – начала говорить Кумуш, но Мухаббат замахала руками.

– Да мне и слушать грешно, что Вы? – воскликнула испуганная женщина.

– Дура ты, дура, Мухаббат! Тело твое ещё молодое, надолго ли, ему ласка нужна, ещё несколько лет и всё! Не нужна будешь никому! Неужели не хочешь, чтобы рядом был надёжный мужчина, чтобы ласкал тебя ночами, говорил нежные слова? – придвинувшись к Мухаббат, тихо, в самое ухо женщины, говорила Кумуш.

Мухаббат покраснела, не зная, что ей ответить.

– В соседней махалле живёт вдовец, брат моей подруги Замиры, его Зокир зовут, жена два года назад умерла, сын женился и уехал в Ташкент, шофёром работает, на такси по городу ездит. Дочь он замуж отдал, она в Хорезм уехала, на ней родственник женился и увёз с собой. Мужчина, ну… Зокир, остался совсем один, совсем ещё не старый, всего сорок девять лет, самый сок! Подумай, да за него любая пойдёт с руками и ногами! – воодушевившись молчанием Мухаббат, всё громче говорила Кумуш.

– Ой, Кумуш опа… у меня же дети, да разве ж так можно? Не поймут ведь они. А вдруг Сабир акя вернётся? Правда, он мне бумагу прислал, о разводе… что же мне делать? – заплакав, произнесла Мухаббат.

– А что делать? Не сегодня – завтра Сардор женится, у него своя семья будет, Луиза твоя, красавица, скоро замуж выйдет, да хоть за моего Батырчика. В Ташкент он не поехал, работает здесь, раздумал, что ли… а я не спрашиваю. Не хочу отпускать его от себя. Вот вернётся Насыр акя, женим сына, ты ведь нам не откажешь, верно? Насыр акя нам письмо отправил, говорит, к сентябрю вернётся. А ты с детьми поговори, ведь разлетятся они из домашнего гнезда, одна куковать останешься. А так… Закир хоть сегодня сватать тебя придёт, – заявила Кумуш.

Мухаббат с недоумением посмотрела на неё.

– Как это? Он что, знает обо мне? – ошалело спросила женщина.

– Знает. О тебе многие знают и знают то, что муж твой… изверг, бросил тебя одну с двумя детьми. Замира говорит, Закир видел тебя, ты ему понравилась и он согласен жениться на тебе, – поднимаясь с курпачи и поправляя на голове платок, сказала Кумуш.

– Нет, Кумуш опа, дети не согласятся, не поймут они свою мать. Да и Сабира я до сих пор люблю, его ждать буду, – твёрдо ответила Мухаббат.

– Ну и дура! Счастье своё отталкиваешь, своими же руками! Сабир не вернётся к тебе, никогда! Столько лет зря его ждёшь. Пойду я, а ты подумай ещё, я не тороплю тебя, – ответила Кумуш, направляясь к калитке.

Мухаббат пошла за ней, проявляя уважение и провожая её. У калитки, Кумуш обернулась и вдруг, схватившись за ещё упругую грудь молодой женщины, сильно сжала её и тут же отпустила, напугав этим Мухаббат.

– Такое добро пропадает! А представь себе, как бы он сжимал твою грудь крепкими руками, он мужчина хороший, не пьёт, почём зря, работает на кузнице, кетмени и лопаты делает, продаёт их. Передумаешь, дай мне знать, – уходя вдоль забора к своему дому, сказала Кумуш.

А у Мухаббат заболела грудь, которую так крепко сжала Кумуш. Она закрыла калитку и вернулась на веранду. Сев за машинку, молодая женщина задумалась, невольно гладя свою грудь. Несколько дней, она ходила сама не своя, рассеянно глядя на детей, когда они вечерами, после работы возвращались домой, когда все вместе садились за дастархан и ужинали.

– Не знаешь, что с мамой? – спросил Сардор сестрёнку.

Луиза пожала плечами.

– Нет, она мне ничего не говорила. Может по отцу тоскует? – тихо спросила девушка брата.

В этот раз пожал плечами Сабир.

– Столько лет прошло… никогда не прощу отца! Да и не отец он нам теперь. Мне Батыр по секрету сказал… у отца там сын родился, от этой коварной русской женщины. Он никогда не вернётся! Маму жалко… молодая она, от тоски заболеть может, – сказал Сардор.

– А что мы можем? – опять спросила Луиза.

Девушке было жаль мать, а отца она очень любила и тосковала по нему. Первое время, она очень ждала его, часто плакала ночами, надеясь, что он всё же одумается, скучать по ним будет и непременно вернётся. Потом надежда потихоньку растаяла и Луиза всё реже вспоминала отца.

– Батыр сказал… в соседней махалле живёт одинокий мужчина, жениться хочет… – осторожно сказал Сардор.

– А мы тут при чём? – не поняла Луиза.

– На нашей маме хочет женится! – воскликнул Сардор.

– Тише, акяжон! Мама услышит… она никогда не согласится, – испуганно ответила Луиза.

– Мне стыдно с ней об этом говорить, а вот ты могла бы у неё спросить, – ответил Сардор.

– Что Вы? Нет! Я не могу! Стыд-то какой! Нет… я не могу, – ещё больше испугавшись, ответила Луиза.

Прошло месяца два, Кумуш заходила к Мухаббат, день через день и постоянно говорила о Зокире, нахваливая его и говоря, как бы ей было с ним надёжно и хорошо. Мухаббат больше не возражала, кажется, она была готова согласиться.

– Но мои дети, Кумуш опа? Они ни за что не согласятся! – в последний раз попробовала возразить Мухаббат.

– Оставь их мне, я сама с ними поговорю. А ты готовься выйти замуж, твоё молодое тело истосковалась по мужской силе и ласке, – хихикнув, ответила Кумуш.

Ещё, дней через десять, Мухаббат переехала жить к Закиру, дети дали согласие на их брак, но категорически отказались переезжать с ней в дом Закира.

Так, Мухаббат стала женой Закира, ощутив, наконец, негу от мужских рук и губ. И правда, её тело истосковалось, да так, что ей казалось, что она никогда доселе не ощущала такой истомы и блаженства. Но ей приходилось каждый день наведываться к детям, волнуясь о них. Только посещения становились всё реже, а потом и вовсе прекратились, когда Мухаббат вдруг забеременела.

Луиза вынашивала мысль уехать в Ташкент, теперь эта мечта была более реальной, осталось поговорить с братом и убедить его отпустить её. Но в один день, всё в жизни Луизы изменилось…