Запретная симфония

Глава 3

Alessandro Martire 5 – Dream Love

Маленький Леннард сидел на лошадке, наблюдая, как его мама, словно фурия, бегает по квартире, собирая вещи в чемодан. Она запихивала их с такой остервенелостью, словно хотела за что-то наказать. В квартире царил хаос. А Леннард уже несколько часов ничего ел.

– Мамочка, – протянул Леннард, – я голодный.

– Подожди, малыш, мамочка сейчас соберется и даст тебе что-нибудь поесть, – бросила она на ходу, даже не смотря в сторону сына.

– Сколько мне ждать? – вновь спросил он.

Наконец, мама остановилась. Ее взгляд смягчился, когда она разглядела в нем свои черты лица – такие же белокурые волосы и курносый нос. Мальчик был похож на ангелочка. Она подошла к нему и присела на корточки.

– Mon petit prince, мой маленький принц, – проворковала она, гладя его по пушистым волосам. – Ты такой красивый. Ты самый красивый мальчик на всем белом свете. Ты же помнишь эту историю, правда?

– Про принца, который жил один на планете с балабабами?

– Баобабами, – поправила его мама, слегка нахмурившись. – Тебе же шесть, пора научиться выговаривать слова.

– Но оно очень сложное, мамочка, – пожаловался Леннард.

– А жизнь вообще очень сложная, – ответила мама. – И только сильным удается с ней справиться. Посмотри на меня, видишь? Я справляюсь. Я выбираю сама управлять своей жизнью, искать свой путь. Даже если со стороны это кому-то покажется неправильным.

Она взяла с тумбочки какие-то бумаги и показала малышу.

– Знаешь, что это? Это билеты в другую страну. Туда, где я наконец могу стать собой. Я выдеру все семена баобабов из моей жизни, и на моей планете будут расти только розы.

– А я тоже баобаб, мама? – тихо спросил Леннард.

Мама вздохнула и убрала свою светлую прядь за ухо.

– К сожалению, когда очищаешь лужайку, можно случайно вырвать красивый цветок. Но, если за ним ухаживать, то он выживет. Я верю, что ты вырастешь прекрасным ребенком, Леннард. Вы с папой справитесь без меня. Ты же будешь хорошим мальчиком?

Леннард заплакал. Он любил свою маму, но чувствовал, что с сегодняшнего дня что-то изменится. Навсегда.

– Мамочка, я хочу кушать, – пробурчал он сквозь слезы.

Мама встала с колен.

– Ладно, сейчас принесу.

Она ушла на кухню и с чем-то долго возилась, а потом принесла в комнату плошку с колечками, залитыми молоком. Она поставила плошку на пол, где был расстелен плед и лежали игрушки Леннарда, а потом сняла малышка с лошадки. Леннард, воспользовавшись моментом, крепко вцепился руками и ногами в маму, отказываясь садиться на плед.

– Мамочка, не уходи, – заревел он. – Не уходи, пожалуйста.

– Лео, отпусти меня, малыш, – попросила она. – Мой маленький принц, ты же хотел есть? Вот, смотри, я принесла тебе колечки. Ну же, Лео.

Но Леннард не отпускал маму. Его маленькое сердечко билось отчаянно и громко, и казалось, что его стук заглушал все звуки. Пока не появился еще один звук. Звонок в дверь.

– Проклятье! – вскрикнула мама, из последних сил отрывая от себя Леннарда и усаживая на плед. – Проклятье, проклятье!

В дверь продолжали звонить. Мама судорожно схватила документы, положила их в сумку, спешно закрыла чемодан и оглянулась. Звонки прекратились, но теперь в дверь начали стучать кулаком. Мама Леннарда подхватила чемодан и спрятала его в шкаф в гардеробной. Потом привела себя в порядок, собрав волосы в пучок, и открыла дверь. В квартиру ворвался мужчина средних лет. Волосы забраны назад, черное пальто развевается на ветру; черные ботинки громко стучали по паркету.

Папа вернулся домой.

– Лейла, почему ты не открывала? – начал ворчать он с порога. – Ты что-то от меня скрывала?

– Нет, я кормила Лео, – быстро произнесла она.

Отец перевел взгляд на сына.

– Она правду говорит, малыш? – спросил он строго. – Что она делала в мое отсутствие?

Леннард беспомощно переводил свои большие голубые глаза с мамы на папу. Папа был очень зол, а мама стояла позади него, сложа руки в молящем жесте, как будто просила ничего не рассказывать. В животе у Леннарда ворчало. Колечки в миске с молоком набухли и заполнили собой все пространство. Ему очень хотелось, чтобы прямо сейчас они оказались у него во рту.

– Мамочка бегала по квартире… – запинаясь, произнес Леннард. – Она… она искала мне еду.

– Леонард, сынок, не ври своему папе, – сказал мужчина, подходя ближе. – Ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне. Что она делала?

Леннард вжал голову в плечи. Он не любил, когда мама и папа ссорились. Не зная, что сказать, он бросил взгляд на шкаф. Отец, проследив за его взглядом, тут же кинулся к шкафу и раскрыл створки.

– Ага! – победно и одновременно зло вскричал он. – Я так и знал! Ты что, собралась сбежать?

Лейла закатила глаза. Ее плечи расслабились.

– Да, собралась. И что ты мне сделаешь?

Отец Леннарда подошел к Лейле вплотную. Со стороны было видно, какая большая разница в возрасте была между ними – мать Леннарда практически годилась ему в дочери.

– Я не пущу тебя, Лейла, – ответил мужчина. – Ты думаешь, что можешь бросить меня? После всего, что я для тебя сделал? И ради чего? Или кого?

– А что ты для меня сделал? – Она с вызовом смотрела ему в глаза, такие же голубые, как и у его сына. – Наворовал со своими дружками? Устроил подпольный бизнес?

– Но раньше ты не возражала! – ответил он сердито. – И с радостью принимала подарки. Разве не так?

Широкими шагами он подошел к резному туалетному столику и схватил из шкатулки охапку украшений, тряся их в руке.

– Что это, по-твоему? Откуда у тебя возможность модно одеваться и тусоваться со своими подружками, а? Думаешь, ты смогла бы пробиться в общество, если бы я тебе этого не обеспечил? А теперь ты решила сбежать от меня? И оставить сына?

Лейла перевела взгляд на Леннарда.

– Мамочка, – захныкал он.

– Прекрати плакать, Леонард! – отрезал отец. – Веди себя как мужчина.

Лейла двинулась к шкафу и вытащила оттуда чемодан.

– Я уже все решила, Николай. Мне двадцать четыре, у меня вся жизнь впереди! И это ты настоял, чтобы я родила ребенка! Если бы… если бы… моя жизнь могла сложиться совершенно иначе!

Николай одним прыжком оказался рядом с Лейлой, перехватив ее руку, когда она попыталась сдвинуть чемодан с места.

– Ты не уйдешь от меня! – взревел Николай.

– Отпусти, сумасшедший! – закричала Лейла.

Так бывало и раньше. Леннард зажал уши, чтобы не слышать, как родители кричали друг на друга. Ему хотелось убежать, спрятаться, исчезнуть. Он поднялся на ноги, задев миску с колечками, и та опрокинулась, а все ее содержимое растеклось по полу. Но Леннарду сейчас это было не важно. Он метнулся в другую комнату, когда услышал позади себя крик. Леннард обернулся, чтобы понять, что случилось, и в этот момент из-за всей силы врезался в угол кроватки. Кровь фонтаном хлестнула из губы. Он осел на пол и истошно заревел.

– Леонард! – вскрикнула Лейла.

Николай обернулся и увидел сына, сидящего на полу, всего в крови. Он тут же отпустил Лейлу и бросился к мальчику, подхватывая его на руки.

– Тише, тише, – приговаривал он. Николай увидел, что губа у сына оказалась рассечена, и покачал головой. – Нам нужно поехать в больницу, но все будет хорошо.

Но мальчик его не слушал. Он истошно кричал от боли. Болело все – губа, голодный желудок, голова. А еще болело сердце. Он еще не понимал, что это за боль, но ему казалось, что весь его маленький мирок рушился на кусочки, как детали лего.

Сквозь слезы он видел, как мама, воспользовавшись моментом, схватила сумку, горсть украшений с трюмо, и побежала к дверям. Чемодан она оставила. Обернувшись напоследок, она взглянула на сына в последний раз.

– Au revoir, Petit Prince, – прошептала она перед тем, как закрыть за собой дверь.

Отец Леннарда не стал ее останавливать. Успокаивая сына, он прижимал его к груди, и кровь из губы заливала его рубашку.

В тот день Леннарду наложили несколько швов. Домой с отцом они вернулись уже вечером. Мальчик долго рассматривал в зеркале свою губу, покрытую зеленкой, из которой в разные стороны торчали нитки.

– Больно? – участливо спросил отец.

Леннард кивнул. Николай присел рядом и посмотрел на него в отражении.

– Не переживай, сынок. Это заживет.

Он развернул Леннарда к себе, схватив за плечи.

– Тебя могут сто раз ударить, и ты снова встанешь. Но когда тебе разобьют сердце, оно больше никогда не восстановится. Никогда не подпускай никого близко к себе. Ты понял? Не позволяй им разбить тебе сердце. Ты понял, Лео?

Леннард шмыгнул, а потом вытер нос рукавом.

– Я понял, папочка, – тихо произнес он.

* * *

Леннард проснулся за пять минут до будильника. Открыв глаза, он еще немного повалялся в кровати среди белых подушек, пытаясь выстроить план на день. Сегодня у него по графику был поход в спортзал, после – съемка для мужских костюмов, а потом он хотел зайти к Марку. Его напарник работал в собственной мастерской и занимался ремонтом ювелирных украшений. Леннард в который раз подумал про себя, что Марк – настоящий талант, который прозябает в скромном помещении на Горьковской, хотя давно мог расшириться. Но, если того все устраивает, то кто он такой, чтобы советовать, как правильно?

Леннард поднялся с кровати, взял телефон и выключил будильник, который так и не успел прозвенеть. Открыв галерею, он несколько мгновений смотрел на лицо Элины. Потом свайпнул в сторону и нажал на play.  Комнату вновь наполнили звуки классической музыки. В этот раз это был Шопен. Вальсы Шопена всегда хорошо звучали по утрам.

Леннард закрыл глаза, с шумом вдохнул воздух и, задержав дыхание, выдохнул. Музыка успокаивала его.

– То, что надо, – сказал он вслух и ушел собираться.

Сначала душ, потом завтрак – протеиновый коктейль, чтобы хватило энергии до середины дня. Опустошив содержимое стакана, он тут же за собой посуду и оставил сушиться на полотенце. Потом вернулся в спальню и достал из шкафа темно-синие джинсы и белую футболку. Накинув пальто, он похлопал себя по карманам в поисках ключей, и вдруг понял, что кое-что забыл. Забрал из ящика в прихожей какой-то маленький плоский пакет, он прихватил спортивную сумку, которую он заготовил еще с прошлого с вечера, и вышел из квартиры.

Спустившись на первый этаж, он вдруг пошел не к выходу из парадной, а к противоположному углу, где были уложены какие-то обрывки ткани, образовывавшие норму, стояла пустая миска. Вынув пакетик из кармана, он демонстративно помахал им в воздухе, отчего пакет издал характерный скрипящий звук. Среди кусков ткани кто-то зашевелился.

– Давай, соня, иди сюда, а то все пропустишь, – мягко произнес Леннард, отрывая верхнюю часть пакета и вываливая содержимое в миску. Вскоре к нему подоспел котенок, который еле выбрался из своего убежища. Он ткнулся Леннарду в ногу и приступил к еде.

– Дурак, – ухмыльнулся Леннард и, встав с колен, вышел на улицу.

Спортзал находился в нескольких кварталах от дома. Солнце только поднималось над городом, и Леннард с удовольствием вдыхал холодный воздух, выпуская облачка пара. Это было его любимое время года.

На входе в спортзал ему широко улыбалась администратор, то и дело накручивая на палец локон волос. Леннарду этот жест не понравился; он отдавал какой-то пошлостью, но тем не менее, он вежливо улыбнулся в ответ и, пока девушка не успела начать разговор, ошибочно приняв улыбку Леннарда за готовность к разговору, быстро проскочил в мужскую раздевалку, прихватив на стойке полотенце.

Не смотря на ранний час, в зале было много людей. Через полтора часа Леннард решил, что на сегодня с него достаточно. Он не очень любил находиться среди накачанных амбалов, помешанных на процентном соотношении жира и мышц, но ему нужно посещать спортзал хотя бы через день, чтобы не терять форму для съемок. А иногда торчать здесь по три-четыре часа, если ожидалась реклама нижнего белья. Такова жертва, которую он готов был принести за комфорт. За съемки платили достаточно, чтобы он мог снимать двухкомнатную квартиру на Петроградской. Хотя, кого он пытался обмануть – ловкость рук приносила ему не меньше. Но еще одна причина, по которой он связал себя с миром моды была в том, что тот открывал неиссякаемые источники знакомства с богатыми людьми.  Забавный факт – из-за того, что Леннард был у всех на виду, никому и в голову не приходило, что он мог быть замешан в пропаже ценных вещей. Богатые слишком помешаны на репутации, чтобы признаваться, что их облапошили. Да и кто станет подозревать парня с такой внешностью, как у него?

«Ты самый красивый мальчик на всем белой свете».

Его лицо помрачнело, как только он вспомнил слова матери. Какая ирония, что, подарив свою красоту, она его бросила.

После спортзала Леннард вернулся домой, сразу же забросил форму в корзину для белья и забрал из холодильника порцию салата, которую там и не смогла попробовать Элина.  Перед выходом он решил навестить свой тайный ящик с украшениями. Леннард медленно перебирал руками сережки с бриллиантами, золотые цепочки, подвески разных форм, тяжелые браслеты со вставками из драгоценных камней, золотые запонки и броши. Что он готов отдать Марку? Он взял наугад пару вещей, бросив взгляд на сережки, который он выкрал буквально позавчера, таща пьяного незнакомца через весь Питер. Удовлетворенно хмыкнув, он закрыл ящик и запер его на замок. Пора идти. Через полчаса начинались съемки.

Сегодня локацией служил знаменитый балкон на Каменноостровском проспекте. На третьем этаже находилась студия, окна которой выходили на сад Александровского лицея. Леннард поднялся на третий этаж и зашел в помещение. Фотограф снимал длинноногую девушку с черными волнистыми волосами, которая изгибала спину под немыслимыми углами, держась за кованые перила балкона.

– Ленни, приветик! – услышал он знакомый голос и обернулся.

– Доброе утро, Лиза, – медленно произнес он.

Он прошел за ширму и, не теряя и минуты, начал переодеваться. Лиза, идеальным макияжем и тонкой талией, которую можно было бы обхватить ладонями, прошла следом и, нисколько не смущаясь, наблюдала, как Леннард снимал пальто, джинсы и футболку, аккуратно развешивая их на вешалке.

– Ты всегда такой… правильный, – сказала она, бегая глазами по телу Леннарда, останавливаясь то на его жилистых руках, то на светлой полоске волос, которая уходила от пупка вниз, скрываясь за линией серых боксеров. Над пупком у Леннарда была татуировка с надписью «Revenge», но он никогда не рассказывал, что это значит.

– В отличие от тебя, – улыбнулся Леннард, выпрямляясь во весь рост и складывая джинсы. – А ты куда свалила свою одежду?

–Да вот она, – Лиза ткнула в кучу позади Леннарда. – Мне кажется, что для нас нужно придумать систему, которая позволит скидывать одежду одним касанием. Было бы удобно. И не только во время съемок, – подмигнула Лиза.

– Леннард, ты где? – раздался голос из-за противоположного конца студии. – У тебя две минуты. Лиза, не отвлекай его.

Девушка демонстративно закатила глаза и вышла из-за ширмы, не забыв послать Леннарду воздушный поцелуй.

– Давай, Ленни, покори их, – бросила она вслед.

Леннард сдержанно улыбнулся, а потом быстро стал надевать приготовленный для него костюм. Убедившись, что никого рядом нет, он повернулся к куче одежды, на которую указала Лиза, и стал аккуратно раскладывать ее вещи. Она всегда прятала ценные украшения в бюстгальтере. Зачем она вообще его носит, если там все равно нечего поддерживать? Леннард поднял нижнее белье и увидел на стуле несколько колец, цепочку и тонкий браслет. По всем видимости, золотой. Леннард взял браслет и сунул в карман висевшего рядом пальто. А потом, как ни в чем не было, вышел из-за ширмы.

Съемка длилась больше пяти часов, но прошла отлично. Директор фотосессии похвалил Леннарда, в очередной раз сказав, как ему повезло найти такие тело и лицо для рекламы. Леннард второй раз за день мысленно поблагодарил свою мать за подарок.

Единственный подарок, который она оставила. Все остальное было одним сплошным разочарованием.

Уже надевая джинсы, он ощутил чью-то руку на своем плече. Лиза.

– Красавчик, не хочешь потусить сегодня вечером? – она провела ногтем вдоль ключицы и выше, по шее, остановившись на подбородке. Ее взгляд был прикован к его губам.

Леннард отстранился, перехватив Лизу за кисть и аккуратно отводя ее руку в сторону.

– Ты же знаешь, что у нас ничего не получится, – произнес он. – Мне не нужны серьезные отношения, а тебе не нужен парень без машины.

Лиза сладко улыбнулась.

– И мне серьезные отношения не нужны. Можно просто насладиться компанией друг друга.

На ум Леннарду вдруг пришла Элина и ее хаотичные движения руками, когда она пыталась унять волнение. Это его насмешило, и он невольно улыбнулся.

– Что смешного? – спросила Лиза, откинув свои волосы.

– Ничего, – ответил Леннард, надевая футболку. – Просто у меня вечером уже есть планы. Может, в другой раз.

Он оставил на щеке Лизы короткий сухой поцелуй и схватил сумку.

– Ладно, красавчик, до встречи. И позвони мне, если твои «планы» изменятся, – бросила Лиза ему вслед, и Леннард, не оглядываясь, вскинул руку в прощальном жесте.

От студии на Каменноостровской он направился к Горьковской. Волна серых лиц устремлялась ему навстречу или исчезала в подземных переходах, откуда можно было слышать заунывный вокал и редкие гитарные аккорды. Леннард старательно обходил толпу, пока наконец-то не свернул под арку во двор. Там он спустился в подвал с вывеской «ГЕФЕСТ».

Он зашел в полутемное помещение, где одинокая лампа освещала только один участок – стеклянную стойку, за которой сидел Марк. Тот не сразу заметил посетителя – кажется, он был чем-то очень увлечен. Веснушчатое лицо с зелеными глазами выглядело серьезным и сосредоточенным. Он коротко подстригал свои рыжие волосы, чтобы они не мешали при выполнении особо деликатного ремонта. Леннард нарочито громко прошагал к стойке. Марк взглянул на него исподлобья.

– Какими судьбами, – ровно сказал он, вернувшись к работе. – Я не видел тебя уже неделю.

– Как будто ты по мне скучал, – ответил Леннард и, поставив сумку на стол, достал салат и подтолкнул его в сторону Марка. – Это из «Чаек», ты же вроде любишь их еду.

Марк нарочито громко вздохнул и отложил незаконченную работу в сторону. Потом взял салат и без лишних церемоний, вытащив пластмассовую вилку из пакета, принялся есть.

– Вовремя, а то я без обеда сегодня, – сказал он. – У меня сложный заказ. Видел, какой там камень? И крепление необычное. Нужно закончить до вечера. Так что если у тебя ко мне ничего нет, то спасибо за салат и проваливай. Неделю тебя не было, а ты мне плошку зеленых листьев принес. Несерьезно, друг.

Леннард улыбнулся и, достав из кармана черный мешочек, открыл его и вывалил украшения на стойку. Взгляд Марка сразу же изменился. Он взял в руки цепочку.

– О, тройной ряд звеньев! Видимо, это плетение «питон». Где взял?

– Так я тебе расскажу. Вроде уговор у нас простой – ты не спрашиваешь, откуда я беру товар, а я не спрашиваю, куда и кому ты его перепродаешь. Ни имен, ни адресов. И выручка…

– … пополам, да знаю я. – кивнул Марк. – Я в курсе, что ты не на распродаже их находишь. Но так и быть, спрашивать не буду.

Он внимательно рассмотрел цепочку, покрутив в руках. Леннард не удивился, если бы он лизнул ее на пробу.

– Жаль хозяйку, – подытожил Марк, что значило, что товар ему понравился. – Такая потеря. До сих помню, как ты меня-то чуть не обокрал. Мне бы отец голову снес, если бы я потерял те часы.

– Это было в старших классах, – протянул Леннард. – Ты еще детский сад вспомни.

– У меня в саду украли оловянного солдатика. Мы случайно не ходили в одну группу?

Леннард дал Марку подзатыльник. Марк прыснул со смеху, и кусок салата выпал на стол.

– Я хотел просить, – начал Леннард после паузы. – Ты сможешь определить ценность кольца по фото?

– Надо сначала посмотреть на фото, – предложил Марк и, складывая лист салата обратно в блюдо, отодвинул пластиковую форму в сторону. – Нашел новую цель?

– Можно сказать и так, – Леннард вытащил телефон. – На самом деле мне без разницы, за сколько эту вещицу можно продать, но с ним связана интересная история.

Марк взял телефон из рук Леннарда и внимательно посмотрел на фото. Потом непонимающе перевел взгляд на напарника.

– Я не понял, на что мне смотреть? Девушка, кстати, очень хорошенькая. Ты знаешь, обычно я не люблю твоих знакомых-моделей, а эта выглядит очень даже в моем вкусе.

– Балда, на кольцо посмотри.

Марк увеличил фото, коснувшись экрана большим и указательным пальцами. Он долго смотрел на кольцо, а потом присвистнул.

– Слушай, если это не бижутерия, то улов крутой. В центре рубин, а по краям, похоже, маленькие топазы. И оправа необычная. Мне в таком освещении ничего не разглядеть, но выглядит как очень дорогая и ценная вещь. Глаз, у тебя, конечно, наметан.

– Она не смогла оплатить заказ в кафе и заложила кольцо за пятьсот пятьдесят рублей.

– Пятьсот рублей?! – брови Марка в изумлении взлетели вверх.

– Пятьсот пятьдесят, – поправил Леннард и усмехнулся.

– Серьезно? Надеюсь, ты успел выкупить это кольцо раньше ее?

– Я так не поступаю, – отмахнулся Леннард. – Это неинтересно.

– Чувак, я понимаю, что у тебя свои загоны, но это! Это же просто бинго! Что же ты раньше ко мне не пришел, я бы наставил тебя на путь истинный. Ох, непросвещенный.

Марк передал телефон обратно Леннарду.

– Так ты что, с ней встречаешься? – спросил он.

– Вроде того, – пожал плечами Леннард. – Мы только вчера познакомились. Надеюсь, через несколько дней добуду трофей с ее пальца и можно разрывать интрижку.

Марк хитро взглянул на Леннарда, вновь принимаясь за салат.

– Скажи мне, когда оставишь бедную девушку в покое. Тогда я приду на помощь и успокою. Наплету ей, какой ты козел. Потому что она правда милая. Как у тебя ничего не екает в твоем жестоком каменном сердце?

Марк сказал это с легкой издевкой, потому что знал, что сердце Леннарда было закрыто, и сколько бы девушек не пыталось растопить его лед, это было бесполезно.

– Ты знаешь, первое время я думал, что ты только притворяешься гетеросексуалом, – начал рассуждать Марк вслух, опираясь на стойку.

– Заканчивай, – огрызнулся Леннард. – Ты сам знаешь, что от девушек одни проблемы. Все они одинаковые: сначала признаются в любви, а потом улетают в закат.

Марк хотел сказать, что не все девушки похожи на его мать, которая сбежала в Париж и оставила шестилетнего малыша с отцом, по совместительству самым грозным криминальным авторитетом в Питере, но промолчал. В мастерской воцарилась гробовая тишина.

– Ладно, Марк, мне пора. Я встречаюсь с Элиной в семь часов на Миллионной.

– А где она работает? – спросил он.

– В строительной компании.

– Как все серьезно, – ухмыльнулся Марк. – Ладно, беги, герой-любовник. Кстати, имя у нее красивое. Э-ли-на. – Марк произнес это словно, словно пробуя на вкус. – Серьезно, скажи, когда порвешь с ней.

Леннард стукнул друга кулаком в плечо, а потом развернулся и направился к выходу. Было слышно, как он поднимается по ступенькам вверх на свежий воздух.

Марк ухмыльнулся и, отправив остатки салата в мусорное ведро, вернулся к работе.

* * *

Элина сидела перед рабочим компьютером и листала страницу с вакансиями. Ее коллеги ушли на обед, и она осталась одна в кабинете. Она предпочитала есть на месте, потому что могла понадобиться Марии Олеговне в любой момент. Лучше уж бежать к ней отсюда, чем с пеной у рта преодолевать два пролета от столовой.

Элина понимала, что ей нужно искать другое место, но за последние два месяца ее самооценку растоптали настолько, что она не верила, будто сможет найти что-то стоящее. Она вбила в поисковик слово «преподаватель музыки» и посмотрела список. Зарплаты просто крошечные. А ее частные занятия с преподавателями – дорогие. И как ей совместить пятидневку, подготовку к экзаменам и преподавание? Да еще и уложиться в бюджет?