Искушение

Дальше была задача не разнести квартиру, поэтому я быстро собрался сам, написал домработнице, чтобы пришла и убралась, и уехал в зал, а там уже получил по лицу.

– Так что, Макс, поедем к тебе? Я буду послушной и очень грязной девочкой. Ты сможешь сделать со мной все, что захочешь.

– Все? Ты уверена? – спросил я, глядя в пьяные глаза Машки. Да с ней здесь любой сейчас может делать все, что захочет.

– Да-а-а…

– Тогда пошли.

Дергаю Вербину с места, тащу в туалет, мне не надо вести ее домой, чтобы облегчить яйца, чтобы хоть на минуту забыть Ингу и забыться. Прижимаю к стене, даже не закрыв дальнюю кабинку, из динамиков звучит музыка, Машка падает на колени, расстегиваю ширинку, приспускаю джинсы вместе с бельем, показывая ей свой твердый член.

– Ну давай, приступай.

Машку уговаривать не надо, она уверенно берет член в руки, ласкает его, облизывает головку, берет ее в рот, посасывает. Делает все слишком медленно, а мне надо быстрее и глубже. Толкаюсь сразу до гортани, Машка стонет, но терпит, член большой, он разрывает ее, но мне пофиг, я начинаю глубоко трахать ее глотку, придерживая за голову, наклонив ее.

Вербина что-то мычит, во мне злость и тестостерон снова ищут выход. Представляю, что Инга вот так сейчас тому козлу отсасывает, и ярость накрывает еще больше.

Двигаю бедрами сильнее, Машка хочет вырваться, не даю, кончаю, гортань сдавливает головку, делаю еще пару толчков, вынимаю член. Машка плачет, по щекам текут слезы, губы дрожат, лицо в моей сперме.

Никакого удовлетворения.

Пустота.

– Макс, ты урод!

– Да, верно. Но никто не заставляет тебя быть с этим уродом. Я не милый мальчик, ты знаешь.

Жестоко, но мне плевать.

Глава 11

– А это Гермес, наш чемпион, в этом сезоне принес три победы на скачках. Ну тихо-тихо, все хорошо, Гермес, познакомься, это наша гостья, Инга.

Семен держал за поводья большого, черного, как смола, с блестящей шерстью коня, тому не нравились смотрины, конь перебирал копытами и фыркал, дергая ушами.

Гермес был шикарен, на его фоне Семен смотрелся жалко. Мой побег от самой себя и проблем перестает быть скучным и обреченным на провал с появлением этого вороного красавца. Семен был галантен, внимателен, заботлив, даже чересчур, но не стоит его за это винить, он хочет произвести впечатление.

Сотников вновь встретил меня у подъезда, раскрыв зонт, пряча меня от назойливо моросящего дождя, который льет уже сутки. Но в другой руке у него было самое необходимое, что я сейчас хотела и за что была готова продать свою грешную душу. Кофе.

Может, он реально святой? Зонт, цветы, кофе, а сегодня вот еще и лошадки, свежий воздух и обещанный сытный обед. Маринка бы визжала в трубку, позвони я и расскажи ей сейчас об этом.

Всю некороткую дорогу до загородных конюшен Семен не закрывал рот, рассказывал милые истории, задавал поверхностные вопросы из серии: где училась, отдыхала, какое мое было в детстве любимое блюдо? Ничего, что касается прошлого, мужа и работы. Молодец, Марина хорошо его подготовила.

Я не прочь была отвлечься, да я была только «за», но получалось хреново. Радовал лишь кофе и то, что я сбежала из дома.

По мере того как я говорила, подбирая нужные слова, выражение лица Максима менялось, так же как и цвет его глаз, я видела даже на расстоянии нескольких метров. Видела, как он сжал челюсти до белых желваков, то, как вцепился в чашку с кофе, как заиграли мышцы на плечах и руках, он был недоволен.

Максу не нравилось то, что он слышал. Но, черт возьми, мальчик мой, это жизнь, к таким словам надо привыкать. И я же не одна из десятка твоих подружек, которые смотрят на тебя открыв рот и пускают слюни. Что он хотел, что я выйду и поклонюсь ему в ноги, скажу: «Спасибо, спаситель, ты спас голодную женщину от недотраха»?

Не дождалась ответа, ушла. Едва хватило ума быть гордой, держать лицо, не выдать ни одной эмоции. Это было очень трудно, но я справилась. Я надеюсь, что справилась.

В этот самый момент хотелось просто куда-нибудь убежать, скрыться от всех, спрятаться. Еще один глупый поступок маленькой девочки, которая бежит от своих проблем, но я так устала от этих проблем.

Я так устала быть одна, все тащить на себе, постоянно думать о том, какой была бы моя жизнь, если бы Ваня не погиб. Но я уверена, что она была бы совершенно другой. Меня вырвали, как растение, как цветок, который пустил корни в благодатную почву.

Вырвали, выкинули на асфальт и заставили выжить. И я выжила, я уверена в этом, я справилась, я подняла практически из руин то, что начало загибаться. Даже не знала, что у Ивана такие проблемы в бизнесе, но я справилась. И вот сейчас я вроде бы должна быть довольной, но жизнь снова мне подбрасывает испытания.

Поэтому хочется убежать, скрыться, спрятаться, просто быть одной, в тишине, вдали от всех, смотреть на это серое небо, на опадающую листву с деревьев, слушать шум дождя, пить горячий чай, ни о чем не думать. Но не получается. Наверное, никогда не получится.

Когда приехали наконец на место, я была удивлена увиденному. Я даже не пойму, чего я ожидала: двух строений и разгуливающих рядом с ними коней? Но точно не такой масштабности. Это была практически база отдыха или некое место, где можно провести время с семьей вдали от городской суеты.

Семен все объяснил и пошел показывать свои владения, он явно был доволен произведенным эффектом. Он гордился тем, что создал, что построил.

– Ты представляешь, здесь не было ничего, практически чистое поле и разбитая дорога. Пришлось все начинать с нуля. Там конюшни, я тебя отведу туда в последний момент. Рядом за ограждением загон, недалеко небольшой контактный зоопарк с домашними животными. Там несколько домиков для гостей, где можно переночевать, и мангальная зона у беседки, дальше идет главное здание, самое большое, двухэтажное. Наверху несколько номеров и небольшое кафе с домашней кухней. Все по-скромному, все мило.

Да, скромности Семену было не занимать, выглядело все достаточно дорого и достойно. На парковке стояло как минимум семь автомобилей, по территории гуляли люди, даже несмотря на дождливую погоду. На всех были яркие дождевики, что создавало атмосферу некоего праздника, не хватало только надутых шаров, фонтана и музыки.

Мне тоже предложили дождевик, мы прошлись по территории, в загоне несколько человек катались на лошадях с инструктором, дети кормили кроликов и козочек в контактном зоопарке, слышались смех, голоса, жизнь продолжалась.

Жизнь кипела, и всей этой жизни, всей этой красивой картинке не до моих проблем, душевных переживаний и того, что меня сегодня ночью трахнул пасынок, а мне это понравилось.

Господи, какая я гадкая.

Но Гермес, этот вороной красавец, поразил меня. Всегда боялась лошадей, они такие огромные, умные, красивые, все понимают и все чувствуют, я уверена в этом.

– Он великолепен. Можно?

– Да, потрогай его, он, конечно, мальчик своенравный, молодой еще.

Молодой, да, мне это знакомо, знаю я одного такого своенравного и дикого.

Жеребца.

– Какой ты красивый, разрешишь себя погладить? – Я протянула руку, спрашивая разрешения.

Гермес фыркнул, но замер, смотря мне в глаза своими огромными, темными, с поволокой глазами.

Коснулась морды, а у самой мурашки побежали по коже и пальцы закололо иголками. Не думала, что от него будет такая энергетика опасности и в то же время притяжения. Я была им очарована, даже про Семена забыла, Гермес позволял мне себя трогать, но все равно раздувал ноздри, словно терпел.

– Ты первая, кому он дал себя погладить из посторонних, я удивлен, и я знал, что ты, Инга, особенная. Пойдем, обед уже готов, если хочешь, мы еще вернемся к Гермесу или посмотрим его на прогулке.

– Да, я хочу.

– Хорошо, пойдем.

– До встречи, красавчик.

Не хотелось от него уходить, Гермес пугал своей дикостью и притягивал одновременно. Семен был слишком простым, но уйти все же пришлось. С утра в желудке был только кофе, и я не стала отказываться от обеда.

– Что-нибудь выпьешь?

– Да, спасибо.

– Тебе понравилось мое хозяйство? Звучит как-то двусмысленно, не находишь?

– Очень, не думала, когда ты говорил о лошадях, что у тебя не просто конюшня, а целая база отдыха.

– Это громко сказано, но спасибо.

Обед из блюд русской кухни был сытным, но Семен решил, что вино здесь неуместно, и предложил ягодной настойки, я не отказалась. Кажется, события ночи как-то сами собой начали отходить на второй план, я расслаблялась под действием сладкой настойки.

Пока не взяла свой телефон. Звонили с работы, никак не могли оставить свою начальницу, пришлось извиниться перед Семеном, поговорить. А когда отключилась, мельком пролистала уведомления. Было несколько сообщений от Маринки со смайликами и улыбочками и три сообщения от Макса, а еще семь пропущенных звонков от него же.

«Если твой Конь хоть пальцем тебя тронет, я сломаю ему ноги».

«Обещаю, что ты всю ночь будешь кричать от оргазмов на моем члене и языке».

В третьем было фото.

Откровенное.

Голый Макс в отражении большого зеркала в моей ванной. Красивый, мускулистый, татуированный. Возбужденный.

Жеребец. Опасный и притягательный.

Глава 12

– Инга, это ты?

Испуганно прячу телефон, не хватало еще, чтобы кто-то заметил, как я рассматриваю голого мужика в телефоне. Поднимаю глаза и несколько секунд смотрю на человека перед собой.

Люди из прошлого, даже если вас практически ничего не связывало, могут вызвать странную реакцию. Я испугалась, нервно сжала пальцы в кулаки, ладони вспотели.

– Матвей? Привет, не думала, что встречу тебя.

– Не представляешь, я тоже, да еще в таком странном месте. Но я этому рад, у тебя все хорошо?

Матвей Верещагин, мой первый босс, у которого я работала почти год, пока он меня не заметил, а потом начал ухаживать. Но долго это не продлилось, я познакомилась с Иваном, моим будущим, а ныне покойным мужем.

– Ты ничуть не изменилась, хотя я вру, ты стала лучше, еще красивее. Печально, что с Самойловым такое, прими еще раз мои соболезнования.

Он это специально? Мне никуда не уперлись соболезнования Верещагина, к тому же, если вспомнить, как он меня домогался, с чего-то решив, что мне нравится его внимание, он ничуть не соболезновал, все ложь, все наигранность.

– Благодарю, Матвей Ильич, – сдержанно улыбнулась, думая о том, что лучше бы я осталась дома и смотрела, как Макс расхаживает голым, соблазняя меня, чем видеть это лицо.

Но лицо у Верещагина было симпатичным, в обаянии и харизме ему не отказать. Все в нем хорошо, и за те годы, что мы не виделись, он стал солиднее, прибавил в весе, отрастил щетину, сделал зубы, а на пальце появилось обручальное кольцо.

Импозантный брюнет с едва тронутыми сединой висками и уверенным взглядом привлекал внимание женщин. Но не меня.

– Ты с кем тут? Одна?

– Нет, не одна.

Матвей начал искать среди столиков одинокого мужчину, и он его нашел, выражение его лица изменилось, брови взметнулись вверх, уголки губ дрогнули в улыбке.

– Ты с Сотниковым? Ой, какая молодец, хвалю тебя, девочка, но ты правильно сделала, что выждала два года, другие бы не поняли, а сейчас тебе все можно. К тому же слышал, ты подняла бизнес покойного мужа, это похвально, хотя думал, что у тебя не получится, но ты молодец, я в тебе не ошибся. И, конечно, зря ты тогда променяла меня на Ваньку, если бы я знал, какой ты станешь акулой с зубками, я бы так просто не отдал тебя ему.

Верещагин улыбнулся, сверкнул черными глазами, наверняка считая, что сказал что-то умное и веселое одновременно. Меня считают акулой? А вот это единственное приятное из услышанного.