Обнажая душу

– Да за фотографиями! – раздражённо ответила я и шустро направилась в сторону ванной комнаты, – Хотя стоило сказать, что на настоящую охоту. Может тогда ты бы стал лучше чистить душ после себя.

Парень смущённо ухмыльнулся и уставился в свою кружку. Я зашла в ванную, закрыла за собой дверь и включила горячую воду, надеясь отогреться в ней. Вдыхая тёплый пар, я быстро скинула с себя одежду и с довольным кряхтением залезла в воду. Через минуту я заметила под дверью тень подошедшего парня.

– Мэл… – негромко позвал из-за двери Дилан.

– Если ты войдёшь, я сломаю тебе руку в трёх местах!

– Хорошо, не буду входить, – явно улыбнулся парень. – Я просто хотел сказать…

– Что?

К моему удивлению, Дилан какое-то время помялся, не отвечая. Я успела дважды закатить глаза, когда он всё же заговорил.

– Если тебе вновь надо будет куда-то поехать ночью, то скажи мне. Я отвезу. Хорошо?

– Зачем тебе это?

– Не хочу волноваться за свою хозяйку, которая одна где-то бродит по ночам.

И почему его заботу мне хочется воспринимать в штыки? Почему меня так раздражает его вежливость и обходительность по отношению ко мне? Может, я больная на голову? Не могу исключить такую вероятность. Надо что-то с этим делать.

– Хорошо. Я скажу, если мне нужно будет опять куда-то отправиться ночью.

– Спасибо, – как будто с облегчением отозвался из-за двери Дилан, не догадываясь, что я скорее утону, чем попрошу его о подобном.

Парень ушёл, а я осталась сидеть по подбородок в тёплой воде и думать о том, как быть повежливее со своим соседом. А то он, наверное, уже всем своим друзьям растрезвонил, что живёт с бесчувственной стервой…

Выйдя через час из ванной, я с удивлением обнаружила Дилана, который всё ещё сидел на кухне и размышлял над своим блокнотом.

– Чего не спишь? Почти утро ведь.

– Мы же вроде договорились не осуждать режим работы друг друга. – улыбнулся мой сосед.

– И то верно… – задумчиво ответила я, заваривая чай на свою долю.

Какое-то время мы сидели в тишине, изредка косясь друг на друга.

– Так, значит, ты – фотограф? – внезапно спросил парень.

– Ты тут уже пару месяцев живёшь и понял это только сейчас?

– Я думал, что ты удалённо на дому работаешь.

– А куча объективов, штативов и прочей фототехники в квартире тебе ни на что не намекнула?

– Это всё есть и у блогеров, и у домашних моделей и прочих.

– Нет. Я занимаюсь профессиональной съёмкой.

– Надо же… А я-то думал: почему ты всё время сидишь, уткнувшись в ноутбук?

– Я обрабатываю там снимки. А потом показываю их кураторам выставок. Иногда продаю на стоках. А порой просто для души фотографирую.

– А сейчас за какими фото ездила?

– Да сложно объяснить… – отмахнулась я, делая глоток чая.

– Пожалуйста, Мэл. Я хочу получше узнать тебя.

И как можно спорить с подобной формулировкой? Дилан стопудово знает, как гипнотически действуют его карие глаза и улыбка на девушек. Стопудово знает и пользуется этим. Не хочу давать ему власть над собой… С другой стороны, его интерес к моему творчеству заставляет меня изводиться на месте от желания обсудить эту тему. Что ж. Он сам напросился.

Сходив за своим оборудованием, я достала флэшку из корпуса фотоаппарата и перекинула сделанные фото на ноутбук. Развернув монитор к парню, я продемонстрировала ему результат своей сегодняшней охоты. Дилан удивлённо придвинулся ближе к экрану и немного склонил голову.

– Это наша городская набережная?

– Она самая. Не обращай внимания на качество снимка. Я позже его ещё доработаю.

– Разве не проще было сфотографировать набережную днём?

– Днём такого фото не добудешь.

– Ты про туман? Да, красиво… Но всё же можно и в более светлое время застать. А то так она выглядит несколько мрачной.

– Не-е-ет… Ты разве ничего не замечаешь на фото? Точнее: отсутствия того, что там всегда есть.

– Хм… Не пойму, о чём ты, – смущённо ухмыльнулся парень.

– Про людей. Днём это место забито ими до отказа. А мне нужно было фото, где нет ни единой души.

– Но для чего?

– Для моей серии снимков под названием «Кенопсия». Этим словом обозначают сложное ощущение жути и ужаса от заброшенной атмосферы в тех местах, которые обычно полны людьми.

– Да, пустой набережная и впрямь выглядит странно и немного пугающе… Говоришь, у тебя уже целая серия подобных снимков?

– Верно, – я открыла папку на ноутбуке и показала парню другие фото, – У меня здесь много разных мест. Например, пустая школа ночью. Без стаек детей. А вот оживлённый перекрёсток, где нет ни единой души. И только светофор светится как будто просто так. По привычке… А здесь городская площадь, которая также пустует после полуночи. Ещё безлюдная парковка возле крупного торгового центра… В таких местах реальность кажется будто бы немного изменённой. Потусторонней… Мистической… Эти моменты я и пытаюсь уловить. И ночь подходит для этого гораздо лучше, чем день.

– Оправданно, – согласился Дилан. – А что ты ещё фотографируешь? Покажешь мне?

– Ну, если я тебе покажу каждый свой кадр, мы тут состаримся.

– Тогда, может есть ещё какие-то подборки? Объединённые одной задумкой.

– Есть, – кивнула я, щёлкая мышкой. – Например, серия моих снимков в аэропорту.

– Что там нашлось интересного?

– Люди, в первую очередь. Ведь аэропорт – это такая зона, где стираются все социальные нормы и рамки. Например, вот парень, который спит прямо на полу, подложив под голову свой рюкзак. А вот девушка, которая с чинным видом пьёт вино на скамейке в пять утра. А здесь женщина, которая, прямо стоя в очереди, накладывает маску на лицо. И всё это воспринимается спокойно… Всем плевать. Кажется, будто в аэропортах все ощущают себя немного свободнее, чем в повседневной жизни. Я очень люблю ловить такие моменты.

– Потом всё это отправляется в галереи?

– Что-то уже бывало на выставках. Правда на совместных с другими фотографами. Надеюсь однажды организовать свою собственную. Где будут только мои снимки.

Дилан одобрительно покивал. Мне польстило то, как внимательно он слушал и смотрел. Парень даже, с моего позволения, самостоятельно полистал другие фотографии. Это было чертовски приятно.

– Хм… Знакомый вид… – сказал он, рассматривая одно из изображений.

– Ну конечно. Это же соседний дом.

– Получается, ты фотографировала нашего соседа по двору? Покажи, где он живёт. – сказал Дилан.

Я удивлённо хмыкнула. Тем не менее, поднявшись, накинула на плечи тёплый плед с кухонного диванчика и прошла на балкон. Парень вышел следом и посмотрел в ту сторону, куда я указывала.

– Далековато как-то… – выгнул он бровь.

– Я фотографировала с сильным приближением.

– И чем же тебя привлёк мужчина на том балконе?

– Ну… Я давно его заметила. Каждый месяц он всегда выходит в полнолуние и как будто устраивает свидание с луной. Садится к ней лицом. Поднимает бокал с каким-нибудь напитком. Что-то говорит в её сторону. Мне всегда было любопытно, о чём он думает… Почему так делает…

Я чуть поёжилась от прохлады и поплотнее закуталась в плед. Небо у горизонта понемногу светлело. За очень редким исключением окна домов вокруг пока ещё были тёмными. Дилан достал из заднего кармана джинс свой вейп и неспешно сделал затяжку. Мне в лицо полетела сладковатая сизая дымка. Но это не вызвало у меня никакого раздражения. Мы стояли вдвоём и задумчиво вглядывались в далёкое окно соседнего дома.

– И давно он так делает? – спросил Дилан.

– У меня уже восемь его фото. Так что точно больше года. Ведь я не сразу его заметила.

– Интересно… И впрямь любопытно, о чём он думает. На какие темы говорит с луной.

– Я всегда представляю разные варианты. Может он считает луну неким божеством. Может просто любит её как астрономический объект. А может представляет кого-то ушедшего на её месте и таким необычным образом пытается сохранить общение. Может тут кроется что-то таинственное и мистическое, а может что-то самое обыденное и даже скучное.

– Не хочешь выяснить?

– Нет. Расшифровка тайны всегда её обедняет. То, что на уровне догадки кажется волшебным, на уровне объяснения может оказаться банальным и даже разочаровывающим. Лучше остаться в приятном неведении.

Дилан с улыбкой перевёл на меня взгляд, делая очередную затяжку. Я чуть шмыгнула носом и покосилась на него в ответ.

– Чего уставился? – шутливо спросила я.

– Нравитесь вы мне. – ответил парень, выпуская дым изо рта.

– Кто «вы»?

– Фотографы, – Дилан вновь посмотрел на далёкий балкон, – Вы видите мир чуточку красивее, чем он есть на самом деле.

Я ещё сильнее закуталась в плед, чтобы скрыть глупую улыбку, появившуюся на моём лице. Дилан неторопливо выпускал пар изо рта, который в предрассветных сумерках создавал ареол таинственности и волшебства вокруг парня. До чего красиво… Со жгучим желанием сделать сейчас пару снимков я кое-как справилась. Теперь надо заставить себя прекратить пялиться на парня, пока косоглазие не заработала.

– Спасибо, Мэл. Было приятно узнать о тебе немного больше. А то как-то странно жить вместе и практически не общаться.

Опять смущает меня… Надо срочно перевести тему, чтобы не было видно, как я краснею.

– Раз так… Тогда твоя очередь делиться. Расскажи: над чем сейчас работаешь?

– Справедливо, – кивнул парень. – Я раздумываю над текстом новой песни. Меня зацепила одна жизненная ситуация и я пытаюсь разобраться в ней, чтобы получить вдохновение.

– Что за ситуация?

– В моём окружении много музыкантов, продюсеров, звукорежиссёров и прочих… Мы все плотно общаемся и крепко дружим. У нас есть один гитарист по имени ПиДжей. Он встречался со своей девушкой почти пять лет. У них были идеальные во всех смыслах взаимоотношения. Но где-то полгода назад ей попалась вакансия мечты за границей. Они с ПиДжеем много обсуждали эту ситуацию, и в итоге она уехала, а он остался. Первое время он сильно тосковал и постоянно говорил о том, как любит её. Но недавно всё кардинально поменялось. Теперь ПиДжей говорит о своей девушке только в негативном ключе. Принижает, обвиняет во всевозможных грехах… Причём, все остальные из нашего коллектива лично знали его девушку, и в курсе, что слова ПиДжея – ложь. Она правда была отличной девчонкой. И вот я пытаюсь понять поведение ПиДжея. Хочу узнать причину такой резкой перемены.

Дилан вновь задумчиво затянулся своим вейпом. Я пробежалась взглядом по тёмным окнам и чуть хмыкнула.

– Наверное, это защитная реакция.

– На что? – посмотрел на меня парень.

– На свою собственную боль. Видимо, ПиДжею таким образом проще смириться со своим разбитым сердцем. Перекрыть страдания злостью. Ведь гораздо проще отпустить того, на кого злишься, чем того, по кому всё ещё тоскуешь. Так что, считаю: ваш ПиДжей по-прежнему любит свою девушку, однако отчаянно пытается заглушить в себе эти чувства.

– Ненависть как единственный путь, чтобы не чувствовать боль…

– Именно.

– Я буду тебя ненавидеть… И обвиню тебя в том, чего ты не делала… Лишь бы не чувствовать свою боль… – чуть пропел Дилан и хмыкнул. – Довольно странно. Но, пожалуй, можно придумать лирику на основе этого.

– Почему же странно? Каждый справляется с болью, как может. Тебе, что, никогда не разбивали сердце?

– Будем обсуждать нашу личную жизнь сейчас? – улыбнулся Дилан.

Я фыркнула.

– Чего её обсуждать? Я твою и так почти каждый вечер вижу.

Надменно развернувшись, я ушла обратно в квартиру. Дилан с улыбкой опёрся на балконные перила и остался докуривать свой вейп.

Удивительно, но после этого разговора наше общение с парнем наладилось.

***

Спустя несколько совместных полночных посиделок за обсуждением моих фото и его песен, я подумала, что, если отбросить мысли о влечении, то с Диланом весьма интересно разговаривать. Я воспринимаю этот мир глазами, а он – на слух. И было очень необычно сравнивать наши с ним жизненные наблюдения со столь разных ракурсов.

Через пару месяцев мы оба расслабились и чувствовали себя весьма комфортно в компании друг друга. Вскоре Дилан даже начал позволять себе подшучивать надо мной. Например, стягивал мои компьютерные очки на нос, когда проходил мимо меня, работающей на кухне за ноутбуком. А затем с хохотом уворачивался от кинутых в него подушечек с дивана.

В один день Дилан подменил моё обычное молоко на соевое и оставил в стакане на столе. Я, ничего не подозревая, вошла на кухню и сделала большой глоток. Спустя мгновение, я с отвращением выплюнула всё, что успело попасть мне в рот. Дилан стоял рядом и, хохоча, складывался пополам, глядя на белую лужу, растекающуюся по кухонному полу. Я с упоением отхлестала его подушкой с диванчика и заставила мыть полы по всей квартире. Дождавшись, когда парень закончит, я раскидала по кухне его любимый молотый кофе и заставила убираться заново. После этого с продуктами Дилан больше не шутил.

В обмен на выкрученный звук на своих колонках я запирала парня на балконе. За свой измазанный зубной пастой кроссовок я прятала подальше любимый вейп Дилана. При этом ни один из нас не злился, а скорее пытался предугадать шаги оппонента наперёд. У меня всё больше складывалось ощущение, что я живу со старшим братом.

Но интересно, что игривым и хохочущим парень был только в светлое время суток. Стоило сгуститься сумеркам, как Дилан доставал свой блокнот и мигом становился серьёзным и задумчивым. Я заметила, что ему, как и мне, сильно не нравится, когда его отвлекают во время работы, а потому подстроила свой режим под парня. Нам было действительно удобно трудиться бок о бок. До поздней ночи мы сидели рядом на кухне в полнейшей тишине, работая над своими задачами. А когда небо на горизонте начинало светлеть, мы отвлекались на обсуждение своих творений. Проболтав до рассвета, мы расходились по своим комнатам спать. Честно говоря, я обожала такие ночи. Благодаря им, я начала думать, что мы с Диланом стали по-настоящему хорошими друзьями.

Однако, ночи, когда с ним домой приезжала какая-нибудь девчонка, тоже никуда не исчезли…

В очередную такую я сидела на кухне, как вдруг услышала перешёптывания в коридоре. Сразу же поняла, что сегодня мне предстоит работать в одиночестве. Со вздохом нацепив наушники, я сделала за ноутбуком свой минимум задач и ушла спать. А утром меня ждал не особо приятный сюрприз…

С сонным видом я стояла у плиты и гипнотизировала взглядом большую турку с кофе. Услышав позади шаги, я обернулась и удивлённо застыла, поняв, что это была та девчонка, с которой вчера вернулся мой сосед. Обычно они все уезжали посреди ночи, но эта почему-то осталась до самого утра.

– Ой, извините! – чуть не подпрыгнула незнакомка, – Вы – девушка Дилана?

– Нет. Я – его соседка, – угрюмо отозвалась я, отворачиваясь обратно к плите.

– Ну слава богу, а то было бы жутко неловко… – со смехом ответила девушка, расслабленно усаживаясь на мой кухонный диванчик, – Как же вкусно пахнет кофе. Я вообще не выспалась сегодня. Этот Дил… Совсем меня измотал.

Я брезгливо скривилась от её хвастливого тона в голосе и крепко сжала ручку турки ладонью.

– Это же просто чудо, что он заметил меня в толпе! – не затыкалась назойливая дрянь. – Ка-а-ак же мне все завидовали, когда я вместе с ним уезжала из клуба… А после сегодняшней ночи все будут мне в рот заглядывать, надеясь услышать всю историю целиком.

– Не думаешь, что делиться постельными подробностями, мягко говоря, неприлично? – сквозь зубы процедила я, не оборачиваясь на девчонку.

– Не думаю, что Дил расстроится, ведь ему нечего стыдиться. Он – идеален. Я до сих пор не верю своему счастью…

Я раздражённо закатила глаза, ничего не отвечая. Довольный тон девчонки меня невероятно бесил. И ещё больше: её бесцеремонность и недалёкость.

– Кстати… – вновь обратилась она ко мне, – Объясни, как ты можешь жить в его квартире и спокойно спать в соседней комнате?

– Это моя квартира, вообще-то!

– Тогда тем более! У тебя живёт сам Дилан Честейн, а ты не пытаешься уложить его в свою постель? С тобой точно всё нормально? Или может… Ты лесбиянка?

Я с невероятным трудом подавила в себе дикое желание плеснуть горячей водой из турки прямо в лицо этой нахалке! С бешеным видом развернувшись к ней, я оперлась обеими ладонями на стол и чуть склонилась в сторону незваной гостьи.

– А знаешь что? Я хотя бы не буду очередной проходной юбкой в его жизни! Потому что такие, как ты, приходят и уходят, не задерживаясь. А я буду той, с кем Дилан выпьет утренний кофе и будет делиться мечтами и планами. Тебе же это и близко не светит, потому что ты сейчас уйдёшь и не вернёшься. А наша с ним дружба будет продолжаться и дальше.

– Как же жалко звучит это оправдание… – расплылась в улыбке нахалка.

Я уже хотела накинуться на неё с кулаками, как вдруг на кухню пришёл сам Дилан. Парень со сладкой улыбкой присел перед девчонкой и, не сводя с неё глаз, положил сложенные руки на её колени. Гостья тут же горделиво приосанилась, кинув на меня надменный взгляд. Я вспылила и отвернулась обратно к своей турке, чтобы не смотреть на эту сопливую картину.

– Дорогой… – игривым тоном проворковала девица. – Ты так пристально меня разглядываешь, что аж неловко.

Я услышала, что Дилан чуть вздохнул. Мгновение спустя ласково прозвучал его голос:

– Да просто пытаюсь по лицу вспомнить твоё имя.

Я застыла. И будто бы спиной почувствовала, что гостья-нахалка – тоже.

– Ванесса… – обалдевшим тоном ответила она.

– Точно. – щёлкнул пальцами Дилан и поднялся. – Тебе уже пора, Ванесса.

Парень подошёл ко мне сзади и, скользнув ладонью по моей руке, сам взялся за ручку кипящей турки.

– Отдохни, Мэл. Я сам доварю. И приготовлю наш с тобой любимый завтрак.

Его тёплый взгляд за секунду растопил моё сердце. Кивнув парню, я с улыбкой уселась на диванчик. Ванесса же недовольно вскочила с него.

– Ты должен хотя бы подвезти меня домой! – возмутилась она.

– Мне не хочется. – лениво отозвался парень, выключая плиту и снимая турку с огня. – В кармане моей куртки лежит пара купюр наличными. Вызови себе такси.

– И что, даже кофе не угостишь после сегодняшней ночи? – скривилась девушка.

– Купи себе стаканчик на ту сдачу, что останется после такси.

Дилан подошёл к холодильнику и достал ингредиенты для моей уже любимой фриттаты.

– Тебе добавить сыра, Мэл?

– Нет, спасибо. Только зелень.

Дилан кивнул и приступил к готовке, больше не оглядываясь на свою гостью. Ванесса злобно попыхтела, а затем, не выдержав такого унижения, спешно умчалась одеваться. Я с довольным видом слушала то, как эта нахалка собирает свои вещички и яростно уходит из моей квартиры. Услышав звук хлопнувшей входной двери, я окончательно расслабилась.

– Прости… – неожиданно сказал Дилан, помешивая еду на сковородке. – То, как она с тобой разговаривала, было недопустимо. Мне очень стыдно за неё.

– Вот ещё. Я не буду расстраиваться из-за какой-то гадины, которую больше в жизни не увижу. Но вот твой вкус касательно женщин теперь вызывает у меня сильные сомнения.

Мой сосед хмыкнул и продолжил готовить. Чуть позже он разложил готовую фриттату по тарелкам. Я посмотрела на то, как мою кружку наполняют свежесваренным кофе, и с наслаждением втянула носом аромат. Когда парень сел за стол, мы приступили к завтраку.

– Больше не буду приглашать кого-то с собой, будучи уставшим. – покачал головой Дилан, отпивая кофе.

– А при чём тут твоя усталость? – не поняла я.

– Занятия любовью и так отнимают много сил. А если я приступаю к ним уже уставшим, то потом моментально отрубаюсь и засыпаю. Из-за этого не могу попросить даму уехать к себе. Они остаются до утра, приходится с ними разговаривать и порой оказывается, что это общение может быть весьма неприятным. Как сегодня.

Я чуть покраснела от того, что парень так легко прокомментировал подобную тему.

– Кхм… То есть ты предпочитаешь сразу всех выгонять из своей постели?

– Ну да. Я сразу говорю об этом всем девушкам. Всего лишь секс и ничего больше. И спать после этого буду один. Пока никто не возражал против такого расклада.

– Каким-то потребительским отношением попахивает…

– Но я же честен со всеми, – поднял брови Дилан и сделал ещё глоток кофе, – Если стороны пришли к общему соглашению, то не вижу поводов для претензий.

– Стороны… Соглашение… Очень бездушно.

– Это всего лишь секс, Мэл. Не стоит относиться к нему слишком серьёзно. Если только речь не идёт о защите и предохранении.

– Не боишься, что с таким отношением однажды выгонишь из постели ту девушку, что идеально тебе подходит?

– Идеальную… – усмехнулся парень, – Как знать, может уже так и сделал.

– И, зная это, продолжаешь спокойно завтракать?

– Счастье в отношениях делает творческого человека ленивым. А одно драматическое расставание может вдохновить на целый музыкальный альбом. Так что… Чем больше одиночества, переживаний и тоски, тем лучше для музыки. Тот же ПиДжей, к примеру, сейчас полностью сфокусирован на своей гитаре и выдаёт обалденные соло.

– Вы все – просто конченные мазохисты.

Дилан расхохотался, услышав это. Согласно покивав, он быстро доел свою порцию и направился мыть посуду. Я смотрела ему в спину и думала о том, как хорошо, что я перестала видеть в нём потенциального партнёра. С таким отношением к любви, как у него, встречаться с Диланом было бы невыносимо. Уж лучше быть с ним просто друзьями.

И всё было хорошо, пока этот «друг» не начал мешать моей личной жизни.

Глава 3

Харви… Я моментально заметила его энергетику. Он ярко выделялся на фоне остальных участников курса по коммерческой фотосъёмке. Эта улыбка, ямочки на щеках, вьющиеся локоны каштановых волос, звонкий смех, обаяние… Чуть присмотревшись, я заметила его длинную шею, плавные телодвижения, великолепную осанку. Заметила то, как его длинные пальцы отстукивают некую мелодию по столешнице парты. То, с каким неподдельным интересом он слушает курс, медленно моргая ресницами. То, как аккуратно и неторопливо делает заметки в тетради, смахивая прядь волос со лба. И всё это за каких-то десять минут с начала первого занятия.

В лекционной было около тридцати человек, но я смотрела только на Харви. Именно из-за него я тогда подумала о том, что пойти для разнообразия на небольшой учебный курс – было отличным решением. В ту минуту меня даже не волновало то, что я упускаю речь преподавателя. Мне хотелось только бесконечно рассматривать солнечного парня через несколько парт от меня. А когда Харви заметил мой взгляд и с улыбкой махнул мне ладонью, я вообще была готова провалиться под землю от радости.

***

Пару недель мы обменивались взглядами, улыбками и приветствиями. А затем учитель предложил разбиться на пары для создания концепции рекламного видеоролика с использованием любой техники фотографирования. И именно Харви первым подошёл ко мне с предложением вместе поработать над заданием, чем вызвал мой безудержный восторг.

Сначала мы долго сидели в аудитории, потом гуляли по городу и бесконечно болтали. И, только когда солнце село за горизонт, осознали, что поговорили обо всём на свете, кроме самого задания… Озвучив вслух эту мысль, мы посмотрели друг другу в глаза и поняли, что надо что-то с этим делать. И побыстрее, пока мы окончательно не замёрзли под декабрьским ветром. Ни секунды не сомневаясь, я пригласила Харви к себе домой. Ведь я абсолютно точно увидела в его взгляде сильное желание продолжить этот вечер. И это чувство полностью совпало с моим.

Усевшись за моим ноутбуком на кухне, мы попивали чай и старательно делали вид, что всё же пытаемся работать над заданием.

– Предлагаю использовать технику tilt-shift, которая создаёт иллюзию будто мы смотрим на миниатюрные модели. – говорил Харви, словно невзначай придвигаясь ко мне поближе. – Там центр изображения остаётся чётким, в то время как верх и низ размыты.

– Ага, знаю её. Подобное выборочное размытие обманывает мозг, заставляя его думать, что перед ним настоящие миниатюры.

Я открыла несколько фото в этой технике на своём ноутбуке и тоже как будто случайно придвинулась на диванчике поближе к парню.

– На видео она особенно впечатляющая, так как имитирует эффект узкой глубины резкости.

– Можно дополнительно ускорить видеоролик, чтобы усилить эффект миниатюризации, – кивнул Харви, положив ладонь рядом с моей.

– Согласна. Это придаст сцене лёгкость и живость, почти как если бы она была анимирована в технике покадровой съёмки.

Наши бёдра чуть соприкоснулись. Меня охватило волнение. Стоит ли отодвинуться ради приличия?.. Но меня словно тянул к себе огромный магнит. Настолько сильный, что хотелось наплевать на всё и прижаться к своему гостю ещё крепче. Я неторопливо повернула лицо, чтобы понять, что об этом думает Харви, и просто утонула в его глазах.