Тринадцатая принцесса

Переместившись ему за спину, прыгаю. Вверх и вперед, обхватывая его шею ногами.

Человеку я могу так запросто свернуть шею.

Убийства на турнире запрещены, так что придушу – и хватит.

Но меня ждет неприятный сюрприз.

Мышцы Иньшена настолько сильны, что успешно сопротивляются моему давлению. Чтобы он потерял сознание, нужно пережать артерию. Но она надежно защищена.

А вот я в опасной близости от его рук.

Спрыгнуть не успеваю.

Наг разворачивает меня, как диковинное ожерелье, и впивается зубами во внутреннюю сторону бедра.

Мы застываем. Время замирает.

Не верю, что он это сделал.

При всех.

Боевой захват неожиданно перетек в совершенную непристойность. Где-то далеко, за гранью восприятия, вопят зрители. Слышу голос отца, но не разберу слов.

Перед глазами темнеет, и я проваливаюсь в дурманное забытье.

Сознание возвращается неохотно, урывками.

Теплое, убаюкивающее чувство полета. Чужие руки обнимают, но вырываться не хочется. В них спокойно и надежно.

Прохладные простыни. Запах лекарственных трав и мыла.

Шелест одежды. Негромкая беседа. Слов не разобрать, но кто-то явно зол.

Проваливаюсь все глубже в темноту, изредка выныривая на поверхность.

Пока, наконец, не просыпаюсь. Резко, как от удара.

Хватаю ртом воздух, группируюсь и окончательно запутываюсь в простыне.

– Тише, бой закончился, – Ронни успокаивающе и осторожно касается моей руки.

– Что… что произошло?

Воспоминания возвращаются пугающе ярко.

Его зубы в моей плоти. Боль, смешанная с чем-то обжигающе-горячим и незнакомым.

Щеки заливает румянец стыда.

Боги, как теперь жить!

Как же хорошо, что я уезжаю! После такого позора разве что в монастырь. Ну или к нагам, куда подальше.

Сквозь стиснутые зубы вырвался стон, переполошив подругу.

– У тебя что-то болит? – Ронни принялась ощупывать меня, проверяя.

Даже под одеяло заглянула, и я заодно.

Бедро около паха пересекала белоснежная повязка.

Значит, действительно укусил. Мне не привиделось.

– Лекарь сказал, яд рассосется через несколько часов, но ты сутки не приходила в сознание. Я беспокоилась. И он тоже, – шепотом добавила Ронни, поглядывая на ширму.

Ради меня в целительском крыле отгородили угол, создавая некоторое уединение. Другие больные лежали в общем зале, я слышала их напряженное сопение.

Ловили отголоски нашей беседы, наверняка. О том, какие слухи будут ходить по дворцу после моего отъезда, лучше не думать. А то пойду убивать всех присутствующих.

Императору это вряд ли понравится.

– Ему-то что беспокоиться? – фыркнула, натягивая простыню под подбородок.

– Его высочество Иньшен отказался от дальнейшего участия в турнире! – заявила Ронни гордо, будто сама его выгнала. – Ты занимаешь второе место. К сожалению, награждение получилось скомканным: тебя унесли, он за тобой убежал, так что вся слава досталась тому парню из Луньшаня.

– Зачем он за мной убежал? – спросонья соображать получалось не очень.

Подруга хихикнула и красноречиво изогнула брови.

– Переживал! – пропела она и к чему-то прислушалась. – О, опять идет. С утра уже раз шесть забегал, проверял как ты. И яду сцедил нашим целителям, вот они радовались!

Не успела я переварить новости, как ширма с треском отъехала в сторону, являя перекошенное лицо принца нагов.

Ронни, предательница такая, извинилась, присела в беглом полупоклоне и скрылась в основном зале, попутно поправив загородку так, чтобы за нами не подглядывали. Судя по протяжному звону магии – еще и щит поставила от прослушки.

Умница она у меня.

Иньшен потоптался у постели и неловко опустился на колени в изножье.

Я аж села.

Спохватилась, что меня прикрывает лишь рубашка, и снова легла, но подтянула под голову побольше подушек, чтобы лучше видеть.

Униженный принц нагов – редкое зрелище.

– Я повел себя неподобающе и непростительно, – тихо, но весомо произнес он. – В горячке боя трудно контролировать свои инстинкты, а ты пахла… кхм. В общем, приношу свои искренние и глубочайшие извинения. Я испортил тебе репутацию и сорвал турнир. Мне нет прощения.

Я сглотнула, с трудом заставляя себя сохранять спокойствие.

– Ты… от имени брата отказываешься от брака со мной? – выдавила пересохшим ртом.

Не та беседа, которую я готова вести, только очнувшись после болезни. Но что поделать. Принцесс учат держать лицо в самых тяжелых и неприятных ситуациях.

Как эта, например.

Наг поднял на меня исхудавшее, измученное лицо. Судя по синякам под глазами и припухшим векам, он ночью не спал.

Неужели переживал за меня?

Но это всего лишь укус. Все равно он меня должен был покусать в брачную ночь, сам же говорил.

– Я пойму, если от замужества откажешься ты, – твердо заявил Иньшен. – Шийлингджи не будет иметь никаких претензий к Империи. Все договоренности останутся в силе. Это моя вина, мне и нести ответственность за свою ошибку.

Скажи он это день назад, я бы без раздумий согласилась.

Остаться в школе, никуда не уезжать, расти дальше как воин и свободная женщина…

Заветная мечта, которой не суждено осуществиться.

Не после того, что произошло на арене.

Наг будто издевался, не понимая, насколько меня опозорил единственным укусом.