Черная молния

– Для чего ты отозвал меня, учитель? Наша борьба не окончена. – Молодой человек с благодарностью принял из рук араба чашку с чаем. Они сидели вдвоем за довольно скромным дастарханом. Это подчеркивало, что люди здесь собрались для важной беседы, а не для пустого времяпрепровождения.

– Ты мне нужен здесь. Мы проиграли это сражение. От тебя там уже ничего не зависит, ты мне нужен в другом месте. У тебя будет особая миссия, Карлос. Ты отправишься в Лондон, у тебя есть там к кому поехать. Твоя мать и брат, насколько я помню, живут сейчас там?

– Да, уважаемый Вади. Я тоже жил некоторое время там, даже учился на курсах.

– Именно это нам и надо. Англия – крупнейший поставщик денег сионистам после Америки. Мы должны перекрыть этот источник. Ты должен будешь на месте собрать сведения о самых богатых гражданах Великобритании. Разберешься там на месте, кто из них помогает евреям, а кто готов помогать нам. С лояльными мы будем разговаривать, а противников… – Хаддад сделал паузу, приложившись к ароматному напитку, чтобы собеседник прочувствовал серьезность намерений, – противников будем вразумлять другими способами.

Мудрый вербовщик знал, что, несмотря на многочисленные проверки, отправляя агента на задание, всегда надо ставить не только задачи, но и укреплять мотивацию.

– Для борьбы нам нужны деньги, постоянно и много. Я не допущу чтобы ты, работая на Народный фронт, жил в нищете и выглядел как оборванец. Ты будешь лицом нашей организации – значит, солидные люди должны будут видеть образованного человека с хорошими манерами и положением. Ты же любишь дорогую одежду, хорошую еду, элитные напитки? Не забыл запах твоих любимых сигар? – Араб негромко рассмеялся, видя, как оживились глаза собеседника.

– Еще не забыл, уважаемый Вади. Но Коран запрещает… – начал он, но старший собеседник резко перебил:

– …Я освобождаю тебя от ограничений. Я лично буду просить за тебя Аллаха, потому что это нужно для укрепления нашего и, соответственно, его влияния. Часть собранных средств ты сможешь потратить на оперативные нужды. Кстати, у нынешних арабских шейхов, не знающих, куда им девать деньги, появилась привычка гораздо больше времени проводить в Лондоне, чем у себя на родине. У них не должно быть ложного чувства безопасности, находясь на этом острове. Не забудь об этом.

– Я буду действовать один? – Это был очень важный для Карлоса вопрос.

– Там есть наш человек, Али. Он будет у тебя в обеспечении, но ты будешь самостоятелен в принятии решений и отчитываться будешь только передо мной или моим эмиссаром.

– Уважаемый Вади, вы же знаете арабскую поговорку: «Одна рука в ладоши не хлопает». Мне понадобятся помощники. Я бы хотел сам набрать команду.

– Мне нравится не только то, что проникаешься духом нашего народа, но и то, как ты мыслишь. Карлос, я верю в тебя и позабочусь о твоем будущем. У тебя будет все, что захочешь. Ты же много хочешь? Деньги, власть.

Молодому человеку было приятно слышать такие слова от влиятельного собеседника. Он даже застеснялся. Но это был четко просчитанный ход. Размягчить молодого человека, заставить его раскрыться и неожиданно задать острый вопрос. Хаддад даже подался вперед и буквально впился глазами в лицо юноши.

– Только проясни мне маленький вопрос, – голос его обрел твердость. – На чем тебя завербовали русские?

Ему не нужен был никакой детектор лжи, он все прекрасно контролировал сам. Мимику, положение рук, цвет лица, тремор пальцев, частоту дыхания.

У Ильича оказалась неимоверная интуиция. Он мгновенно понял, что если расскажет правду, то тем самым даст в руки Хаддада средство управлять им. Араб пока не должен знать, что русские заинтересовались им.

– Когда в КГБ узнали, что я собираюсь ехать к вам, мне пригрозили, что заведут уголовное дело об изнасиловании, – начал он, не опуская глаз. – У них уже лежало заявление на меня.

– Ну и что? Ты мог уехать из страны и просто не вернуться.

– Это уголовное преступление. Материалы могли передать в Интерпол, и если я взбрыкну, то в конце концов меня бы выдали. Они хотели, чтобы я после подготовки мог вернуться в Венесуэлу и присоединиться к вооруженной борьбе Дугласа Браво и, может быть, даже заменить его. Вы их сейчас не интересуете.

– Я верю тебе, Карлос, – Хаддад подлил собеседнику еще ароматного напитка, как знак доверия.

Вскоре из прессы он узнал, что черноглазая красавица Лейла Халед по заданию Хаддада совершила очередной угон самолета. Правда, неудачный. По результатам предыдущего угона, совершенного год назад, ее имя фигурировало в списках Интерпола, но она сделала пластику лица и поменяла документы. «Боинг-707» авиакомпании «Эль-Аль» совершал рейс на Нью-Йорк из Тель-Авива с посадкой в Амстердаме. Там на борт поднялась молодая семейная пара латиноамериканцев. Во время полета над Великобританией они достали пистолеты.

По плану Лейла должна была ворваться в кабину пилотов, а ее напарник контролировать пассажиров. Израильтяне после первого же захвата самолета предприняли меры безопасности. Каждый рейс сопровождал вооруженный сотрудник службы безопасности, а пилоты получили четкую инструкцию: как только поступит сигнал об угрозе захвата лайнера, сразу же делать резкий разворот, чтобы преступники потеряли равновесие.

Так и получилось. Женщина не удержалась на ногах и упала. На нее тут же навалились пассажиры с соседних кресел, вывернули руки, обезоружив террористку, а ее напарник был тут же застрелен охранником.

Ильич был в бешенстве, что не его пригласили принять участие в деле, которое стали называть «Операцией революционного аэродрома». Особенно его угнетало, что на роль напарника к палестинке был выбран другой латиноамериканец, а не он.

– Вместо того чтобы выбрать меня, они послали других, более, как им казалось, подготовленных, а меня заставили сторожить склад с амуницией для новобранцев, – жаловался Карлос при встрече с Хаддадом.

Через несколько дней импозантный молодой человек уже сопровождал матушку на дипломатическом приеме в посольстве Венесуэлы в Лондоне. За это время деятельная женщина завязала неплохие связи в аристократических кругах и с радостью вводила в круг столичной богемы своего сына. Ореол человека, только что вернувшегося с войны, подогревал к нему интерес как восторженных дам, так и солидных мужчин. Это открывало для него многие двери.

Ильич окунулся в мир вечерних приемов, а также стал посещать лекции по экономике в Лондонском университете, хотя и не получил академической степени. Начинающий шпион КГБ и Народного фронта рьяно взялся за дело. Сначала он проштудировал прессу и составил приблизительный список лиц, представляющих интерес. Он лег в основу солидной картотеки. Ильич быстро заводил знакомства, умело задавал вопросы. Данные в картотеке быстро пополнялись, скоро в ней насчитывалось около трехсот имен.

Особое место в списке на похищение занимали состоятельные арабы из Саудовской Аравии, как и рекомендовал Учитель. С них можно было собрать хороший выкуп для поддержки прожорливого Народного фронта.

Карлос скрупулезно заносил в блокнот адреса, телефоны, даже привычки намеченных жертв. Отдельной категорией шли враги революции – сионисты, представители враждебной Иордании и местные денежные мешки, связанные с Израилем и США.

Вскоре семья стала испытывать финансовые трудности. Карлос просил руководство разрешить провести акцию, чтобы поправить свое положение, но разрешения не получил и вынужден был устроиться учителем испанского языка в колледже.

Юные англичанки очень привлекали пылкого юношу, но высокомерные леди воротили носы от лощеного латиноамериканца. Молодой человек гордился своими манерами, но в их глазах выглядел старомодно, к тому же явно перебарщивая с лосьоном после бритья.

Это сильно ударило по самолюбию Ильича. Успеха он смог добиться только у эмигрантки из Колумбии, гораздо старше него, имеющей на воспитании уже взрослого сына-наркомана. Скоро он охладел и к ней, вернувшись к женщинам легкого поведения, но не в его стиле было разбрасываться кадрами. Теперь завербованная колумбийка стала заведовать сетью подпольных квартир, используемых палестинцами для укрытия и хранения оружия.

Молодая поросль «Группы Красной армии» собралась, чтобы обсудить варианты спасения старших товарищей, находящихся в немецкой тюрьме. Они отдавали себе отчет, что у них пока мало боевого опыта, есть проблемы с оружием, и поэтому пригласили более опытного товарища, бывшего Юргена Краузе, ныне Удо Шефера. Заправляла всем, как правило, Бригита Хаупт. Предлагались различные сценарии, в основном нежизнеспособные.

Батый сидел в сторонке и лениво потягивал пиво. Он хорошо помнил напутствие руководства советской разведки: по возможности сдерживать террористические позывы молодых немцев. Он не должен быть катализатором кровавых мероприятий. Наконец фонтан идей иссяк, и «красноармейцы» подустали.

– Почему ты молчишь, Удо? – обратилась к нему рыжая командирша.

– Меня папа учил, что не надо мешать людям, когда они занимаются любимым делом. В данном случае пустословием.

От этих слов возмущенная Бригита чуть не подпрыгнула с места, но сдержалась.

«Взрослеет девочка», – подумал с удовлетворением Батый.

Это была в чистом виде провокация. Ему надо было определить, насколько сильны эмоции у собравшихся. Все смолчали, продемонстрировав свое возмущение только мимикой. Значит, эмоции ушли и можно начинать разговор, основываясь на логике.

– Подведем итоги, товарищи. Какие варианты у нас есть? Большинство предлагало нападение. Вернее, организовать нападение и побег. Налет на тюрьму исключен, у нас нет на это сил. Для побега нужны свои люди в охране. Этого тоже нет.

– Можно дождаться, когда их повезут к судье или на место преступления, – подал голос молодой лохматый парень в очках.

– Бригита, какая была охрана, когда Бодера вывозили в прошлый раз? – обратился Батый к девушке.

– Тюремный конвой и две машины сопровождения. Все вооружены автоматическим оружием. Но, как сообщил нам их адвокат, пришло распоряжение никуда их не вывозить и даже заседание суда провести на территории тюрьмы.

– Значит, остается взять заложников, как это здорово получается у наших братьев по борьбе – палестинцев.

– Мы тоже захватим самолет, как Лейла Халеф? – с надеждой спросила Бригита.

– Ты готова?

– Да! – решительно заявила девушка.

– У вас пока нет опыта, – остудил ее пыл Удо. – Это первый раз все прошло гладко с захватом самолета, но полиция учится и принимает меры по повышению безопасности полетов. Поэтому предлагаю немного отложить наш план. Процесс по делу наших товарищей будет длиться еще долго. Скоро некоторые из вас отправляются в лагерь на Ближний Восток для получения боевых навыков. Я попрошу моих друзей поделиться с вами опытом и провести занятия по отработке тактики захвата самолета. Кто за, прошу поднять руки. Напоминаю, мы, как революционеры, должны подчиняться боевой дисциплине. Меньшинство должно подчиняться большинству.

Почти все подняли руки. Даже рыжая. Этим приемом Батый частично вернул свое лидерство над группой. Его внимательно слушали и добросовестно согласились, признав убедительность доводов. Когда все стали расходиться, Удо отозвал Бригиту в сторону.

– У меня к тебе личная просьба. Когда вы будете в Иордании, возможно, у тебя будет случай увидеть Лейлу. Передай ей от меня небольшой сувенир.

– Ты знаешь Лейлу Халед? – Непонятно, чего было больше в голосе девушки – удивления или восторга.

Этот ход предложил Север. Он называется «ссылка на авторитет». Палестинка была кумиром для немки, и поэтому положительный отзыв налетчицы об Удо должен резко поднять его авторитет как в глазах Бригиты, так и других членов ГКА. Саблин же и придумал повод – попросить передать сувенир от товарища по борьбе.

– Просто скажи ей, что это от Юсуфа.

На его руке лежал небольшой кулон. Черный агат в оригинальной серебряной оправе из листьев винограда очень тонкой работы. Север в свое время организовал для прикрытия бизнес, связанный с поставкой из Латинской Америки столовых приборов, покрытых золотом и серебром с вставками из самородных камней. Ему удалось найти в Аргентине и Чили хороших ювелиров, а цены на природное сырье там были гораздо ниже, чем в Европе. Регулярно в качестве подарков для друзей и нужных людей он привозил различные вещицы. Они всегда отличались высоким качеством исполнения и оригинальным дизайном.

Батый увидел по выражению лица девушки, что украшение ей явно понравилось.

– У Лейлы есть серебряное кольцо с черным агатом. Это ей будет в комплект.

– Красивая вещица, – согласилась немка, но тут же с вызовом заявила: – Я считаю все эти безделушки буржуазными пережитками и принципиально не ношу. – Однако украшение бережно убрала в нагрудный карман рубашки. – Будет возможность, передам. Не сомневайся. – Она надела мотоциклетный шлем и направилась к выходу.

Батый тоже поспешил на улицу. У него была назначена встреча в театре «Берлинский балаган».

Север, отдавая украшение для Лейлы, обронил фразу: «Хотел жене подарить, но привезу ей еще». Батый (по-настоящему Юрий) зацепился за это высказывание. Молодой мужчина ощущал потребность в женщине, но не знал, как ему, разведчику на нелегальном положении, с этим справиться.

– У тебя есть жена? – Выяснение личных подробностей у сотрудников разведки не то что не приветствуется, а запрещено с точки зрения конспирации. Но матерый резидент понимал состояние подчиненного. Примеров губительной связи с женщинами в их профессии было достаточно. Как старший товарищ, имеющий опыт, он хотел помочь молодому коллеге.

– Есть. – Север предвосхитил следующий вопрос: – Она тоже из разведки. Была в моем обеспечении. Сейчас в центральном аппарате. Часто выезжает с заданиями от руководства в разные места. Когда меня предупреждают, мы встречаемся. Это помогает нам сохранять ощущение семьи. На родине у меня растет сын. Не знаю, насколько тебе поможет мой опыт.

На этом он завершил рассказ о своей семейной истории. Не мог же он рассказать, что в своих поездках по бизнесу в Латинскую Америку он всегда летит через Монтевидео. Там его ждет верный товарищ и красивая женщина. Пусть прошли года, она дважды была замужем, воспитывает двух дочерей, но их сближают короткие встречи, такие же бурные и прекрасные, как во времена молодости.

– Что я могу тебе посоветовать, Батый? Наверное, то же, что советовали мне, когда я отправлялся «на холод». Старайся не заводить длинных романов. Не давай женщинам надежды на долгосрочные отношения. Не порти жизнь ни им, ни себе. Для краткосрочных отношений могу порекомендовать обратиться к твоему другу Зениту. В его театр частенько залетают студентки, приехавшие на краткосрочные курсы из Англии, Франции, Греции, даже из Африки. Познакомился, срок учебы у нее закончился – и расстались хорошими друзьями. Только в любовь не играй, проблемы будут.

Проблем Юрий не хотел. Он уже имел рану от любви в прямом и переносном смысле. Они действительно любили друг друга с Маргаритой, с Марго. Она умерла на его руках, когда он выносил ее, смертельно раненную, из-под обстрела после налета на штаб-квартиру НАТО в Гейдельберге. Тогда его самого зацепило двумя пулями. Теперь, вспоминая о Марго, ноет не только сердце, но и тело. Правда, все меньше. Видимо, раны со временем затягиваются.

Зенит и Батый одновременно внедрялись с нелегальных позиций в молодежную среду Германии. Батый был ориентирован на радикальную часть, а перед Зенитом стояла задача выявлять перспективные кадры, которые могли бы в будущем занять ключевые посты в политике, экономике, спецслужбах. Для этого ему удалось создать при Свободном Берлинском университете молодежный театр «Берлинский балаган». Скоро это место и сам Максимилиан Фокс стали пользоваться у молодежи большой популярностью.

Удо с удовольствием поприсутствовал на вечерней репетиции. Играли что-то очень современное. Но даже после репетиции Макс никак не мог освободиться от жаждущих общения с ним.

Батый, сидя в сторонке в зрительном зале, играл с Гектором. Этот пес тоже был из разведки. Его хозяину удалось попасть в святая святых – в Берлинскую оперативную базу ЦРУ. Целых десять лет он ходил по краю, и Гектор оставался единственным живым существом рядом с ним, перед которым не надо было притворяться. Однако случился провал.

Нелегалы, как правило, сами не прокалываются, их выдают предатели. Так получилось и с Ветром. Северу буквально в последний момент удалось выдернуть нашего нелегала из-под носа немецкой контрразведки. Мы своих не бросаем, поэтому и пса он сумел забрать.