Стоп-кадры… Ироничные рассказы

С тех пор живем скучно и неярко. Бесстрашно открываем холодильники и форточки. Безнаказанно включаем микроволновки и не ждем, когда прибежит сосед снизу с криком: «выключите телевизор, вы меня заливаете!»

Пресса разъехалась.

Опять потянулись одинаковые дни. Дом, работа, работа, дом. А дома ничего нового, все как обычно.

Отчего ж граждане у нас так заведено, что для того, чтобы начать жить полной жизнью, нам необходимы внешние раздражители? Неужели сидение перед очередным сериалом интереснее того, что происходит вокруг? Неужели только сообщение о лесных пожарах, может нам напомнить, что за городом есть лес, по которому можно гулять? Только рекордная жара напомнит нам о прохладе реки? Только эпидемия – о детях, да и то, только потому, что школа закрыта. И только компьютер о дне рождении близкого вам и нам человека?…

Кадр девятый. Наконец-то время.

Наконец-то! Наконец-то закончилась рабочая неделя! Наконец я удрал из города! Наконец я в своей уютной постели. Впереди целая ночь. Ночь наслаждения мерцающими угольками в камине. Наслаждения книгой, мыслью.

Как же провести эту ночь?

Для начала чай…

Нет, пиво… Нет, хотя…

Читать? Можно попробовать. Только надо успокоить мозг, чтобы он перестал вырабатывать бесконечные мысли на производственные темы. Лучше кино. Да, кино. Какое же? Это не то, это не то. Вот, это…

Хотя, опять переживать чужие страсти в свое свободное время?

Может вспоминать? Кого? Кого любил? Кого обидел? Эээээ… Нет. Это скользкая тропинка. Возвращаться и переживать. Опять переживать то, что однажды уже было? Зачем же мне сейчас тратить время на то, на что я уже потратил время в то время?

О сегодняшнем дне надо подумать…

В понедельник проект буду защищать. Кузнецов наверняка чертежи не доделает. Синицына опять дурацкие тексты даст… Надо было сегодня Кузнецову хвоста накрутить. Ох, надо было…

Два часа ночи! О чем это я?…

Ах дааа, Лиля. Лиля была… Эх! Жалко замужем оказалась. И в деканате какой скандал получился… Ух! Аж, испариной покрылся. Что это вдруг вспомнил?

Ножки, какие ножки… Стоп.

К Синицыной надо было зайти, тезисы накидать, а то в понедельник опять краснеть будем…

Боже! На что я трачу эту ночь? Уже четыре утра. Нельзя тратить такую ночь на бессмысленные мысли…

Это что же получается? Почти все мои мысли о прошлом или о будущем? Но ведь когда я переживаю о только ещё наступающем понедельнике или стыдливо вспоминаю свои студенческие годы, я сам нахожусь здесь, в кровати, на даче. И мне должно быть спокойно и уютно. Зачем же я трачу время на то, чего нет? Нет уже меня аспиранта, нет ещё понедельника. А вот в окне начали бледнеть звезды. В лесу послышались голоса первых птиц. Уж они-то точно спали без всяких мыслей. Солнце показало свои ручки.

Пять утра. Дымка над лесом.

Тишина.

Я здесь.

Я сейчас…

Кадр десятый. Да за что его любить?

Он был некрасив, но обаятелен. Он говорил мало, но точно. Он был начитан, но не хвастлив. Он разбирался в карбюраторах и жиклёрах. Он всегда знал, что и как починить, но всегда вызывал специалиста.

Он отличался разумностью. Однажды в детстве выиграл в лотерею сто рублей и решил, что на этом свой лимит на удачу в азартных играх он исчерпал.

Он был заядлым театралом, поэтому современный театр он не посещал. По этой же причине он не ходил и в кино.

Он тонко шутил, и все многозначительно улыбались. Двое, кто понял шутку, а остальные на всякий случай.

Он любил хорошую кухню, поэтому готовил сам. Любил пригласить на ужин и вино. В вине он был большой специалист. Она уже второй бокал виски, а он всё еще держит вино на языке и наслаждается букетом.

Девушки млели, когда он многозначительно молчал и вдруг негромко что-то говорил. Что-нибудь о фламандских мастерах, о черно-белой фотографии или о международном положении.

Он был душой компании. Всегда мог сказать красивый тост, а потом не мешал. Но все всегда замечали, когда его нет. Когда он уходил, его ещё долго обсуждали.

Он всегда знал как лучше, как надежнее, как правильнее. Он даже знал, какие таблетки и в случае чего. Он мог пощупать, где надо и поставить диагноз.

В общем, чудо.

Может за это его и не любили?

Как кто? Мужья…

Кадр одиннадцатый. Быть не как все.

Я не хочу выделяться, но и машину я не хочу. Вот не хочу. Дом в элитном коттеджном поселке, не хочу. Мне на даче нравится. Лес, утро, пруд, дымка, птички. Не хочу на пляжи Турции, как все нормальные люди. Хочу на речку с удочкой.

Друзья говорят – ты больной. Ты что, – говорят, – выделиться хочешь? Что ты выпендриваешься? Все хотят "Мерседес", а он не хочет. Строит тут из себя, фастфуд он, видите ли, не ест и колу не пьет. Гурман фигов.

А я не ем. Мне невкусно. Может и правда, болею? Может вкусовые рецепторы забились или еще чего?

Съел ради эксперимента клубнику с грядки… Да нет, вроде не забились, вроде даже вкусно.

Пошел в театр. Но не туда, куда все рвались. Получил удовольствие, и зрителей не много, и телефоны во время действия не звонили. А эти с телефонами, видимо, в другой театр пошли, туда, где Вронский голый, а Каренина лесбиянка. Так видимо режиссер прочитал классика. Видимо так читал. И вот им интересно, как это он так прочитал, что он голый, а она, ну, вы поняли. А мне как раз нет.

Может всё-таки к врачу?

Друзей поубавилось, а те, что остались опять – ну, что ты все из себя корчишь, что ты рисуешься? Сходи как все на "Резню бензопилой", оторвись, пива попей.

А я не корчу, просто не могу смотреть то, что они смотрят. Я не корчу, я корчусь от этого.

Пошел на выставку. За спиной опять – о, о, пошел, культурный выискался. Сходил бы уж лучше на "современное искусство". А я не могу. Ну, не могу смотреть на белый, но не свежий унитаз посередь зала и черных демонов, рассаженных по углам, под потолком.

Может с глазами что? Может к окулисту мне? А вот когда КВН в телевизоре – и со зрением плохо и уши закладывает. Может пробки в ушах набухают, от КВН в телевизоре? По ушам, это какой доктор?

В мороз одел тулуп. Хорошо, тепло.

Что ты вырядился, как из деревни, – спрашивает последний из оставшихся. Сам подпрыгивает в модных ботиночках и позванивает чем-то там, в джинсиках в облипочку.

Так ведь всегда все так и одевались, чтоб потом ничем не звенеть.

Ушел и последний.

Не умею, видимо, я общаться с людьми. Всё их во мне раздражает, и старый телефон с кнопками, и интернет по необходимости, и фотоаппарат в руках, чтобы птичек фотографировать, а не еду.

Может и правда мне ко врачу какому надо? Как такой называется?…

Кадр двенадцатый. Любознательность – не порок.

Ну, вот любознательный я, ну вот такой. Читаю с утра до вечера и обратно. Интернет от корки до корки. Библиотека стоит, в руки не беру. Что они там в своем XVIII веке могли знать, когда все знания тут.

Одно время здоровьем увлекся. Посмотрел по симптомам, прочитал про таблетки, поставил диагноз и вперед – пилюли, порошки, капсулы, микстуры, мази. Назально, орально, анально, парентерально и конечно втирания. Долечивался уже по «Скорой». Врач, вытаскивая из меня трубки, сказал: «Не надо, – говорит, – не надо заниматься самолечением. Прогулки, здоровое питание и поменьше информации на ночь».

Тут я как прозрел, ну конечно, диета. Посмотрел по симптомам, изучил варианты. Года два сидел то на воде, то на овощах, то на кефире, то на жирном, то на рыбе, то голодал и, конечно, втирания. Совмещал с ледяным обливанием, солнечными ванными, моржеванием и баней…

Врач в больнице хороший попался, отзывчивый. «Не стоит, – говорит, – не стоит увлекаться диетами», – доставая из меня эндоскоп и подключая к искусственному питанию.

Что ж, для того чтобы привести организм в порядок остался только один способ – спорт. Посмотрел по симптомам, почитал советы бывалых, жалобы начинающих, распределил нагрузку. Выбирая из доступного, остановился на велосипеде, старых гантелях из-под дивана и сне при открытом окне. Лечение воспаления легких очень удачно совпало с наложением гипса на ногу. Доктор, читая историю моих болезней, неодобрительно поглядывал в мою сторону поверх очков.

Из этого всего я сделал вывод, что нужно заниматься не физическим, а духовным здоровьем. И погрузился я в мир экстрасенсорики, психологии, астрологии и эзотерики. Посмотрел по симптомам, изучил предупреждения бывалых и почитал духоподъемное от новичков.

Дороговато, конечно, но за всего одну неделю у меня нашли сразу пять суперспособностей, которые успешно и стали развивать за отдельную плату. Но что значат деньги в сравнении со способностью двигать предметы, читать чужие мысли и парить над землей?

Правда, парить сказали пока невысоко. При этом ещё остаются два тайных знания, которые мне пока не открывают, говорят не готов ещё.

В больницу попал случайно. Пока таролог и ясновидящая мадам Эля работала со мной с целью «оказать помощь в подборе верного решения в любой жизненной ситуации с учетом ваших, то есть моих интересов под гипнозом», произошло ограбление. Квартиру вынесли всю, а мадам Эля, видимо, в этот момент просто не успела вывести меня из транса. Выводили уже в клинике, специализированной. Отпустили под подписку.

И тут мне открылись все тайны мира сразу. Оказывается, Миром правят рептилоиды, все сплошь мормоны. А мормоны, все сплошь масоны. Масоны, все сплошь сидят в правительствах и образуют мировое закулисье. Недаром к нам летит планета Нибиру, на которой живет цивилизация, которая из золотой пленки строит на своей планете защитное небо. Это, оказывается, для них, для нибирианцев, правительства всех стран мира собирают золото. Особо отличившихся, нибирианцы заберут с собой. А Богоматерь была чернокожей, как и все на планете Нибиру, что всегда от людей очень тщательно скрывали римские понтифики…

Чтобы себя успокоить от таких сеансов, стал медитировать. Раньше не верил, но шапочка из фольги помогает. Очень помогают травяные сборы. Особенно один очень хорош. Уносит прямо-таки в горы, прямо-таки в космос, иногда прямо на Нибиру. Там я со многими известными рептилоидами познакомился. Правда, полиция мой выбор трав не одобрила.

Это я теперь понимаю, опыта у меня было маловато. Но теперь, как только выпустят, сразу на тренинги запишусь. В интернете много умных людей, мне уже пообещали помочь найти смысл жизни, научиться не бояться темноты и как заработать десять миллионов за десять дней, вложив всего десять тысяч.

Много, очень много ещё ждет меня открытий в интернете. Здесь нам только книжки дают, но зато есть выбор. Сейчас Фрейда изучаю, на очереди Энгельс и Кашпировский.

Думаю, выйду, свою онлайн школу открою. С моим-то опытом, с моими-то знаниями…

Кадр тринадцатый. Вежливость.

Вечеринка была в разгаре, когда он решил попрощаться с радушными хозяевами.

– Да, ну что вы, побудьте ещё, – уговаривала хозяйка, – ещё торт будет. Я сама пекла.

Когда чай и кофе были выпиты, а торт и мороженое съедены, он попытался уйти ещё раз.

– Не уходите, я буду играть, и петь, – уговаривала сестра хозяйки.

Когда песни под гитару и шампанское закончились, он предпринял ещё одну попытку уйти, вместе с очередной партией гостей.

– Да посиди ещё, я виски достану, дорогой, только для избранных, – уговаривал хозяин.

После третьего бокала он было встал, но в это время в комнату вошла мама отца семейства с чёрно-белым фотоальбомом и рассказами о её молодости, о комсомольских стройках и о детях, которые тогда сидели на горшках и коленях, бегали по шести дачным соткам, а теперь вот занимают какие-то там должности и сидят за праздничными столами…

Утром встретились на кухне за завтраком.

– Мы сегодня с дочкой в зоопарк собираемся, как вы на это смотрите? – начал папа. Девочка не мигая, в упор смотрела на него.

Над столом повисла тягостная пауза. Даже воробей за окном перестал цокать когтями по подоконнику и, наклонив голову, затих.

– Когда же он, наконец, уйдет? – подумали радушные хозяева.

– Когда они уже от меня отстанут? – подумал вежливый гость.

Кадр четырнадцатый. Если сравнивать.

Интересно, государство подводит к домам граждан газ, свет, воду, тепло, а граждане обратно возвращают канализацию, мусор и скверные слова.

Раньше государство о гражданах особо не заботилось и не думало. Вернее царь-батюшка и правительство думали, но не о гражданах, а глобально, о народе. Царю и в голову не могло прийти, что каждое домохозяйство необходимо централизованно снабдить дровами или обеспечить лучинами. И если не было войны, граждане и государство друг друга старались не беспокоить.

Раньше и в гости ходили без предварительного «созвона».

Мужчины представляли женщину только по изгибу изящной шейки и цвету туфельки. Теперь мужское воображение стало вялым. Женщину на улице не надо представлять. Её видно сразу, целиком и достаточно подробно. Какие там загадки? По тому, как женщина одета, мужчина может гадать только о том, какой у неё характер, дабы не нарваться.

На природу выехать теперь большая проблема. На природе нет уборной, душа, СВЧ, утюга, интернета и электрического чайника. В целом на природе, конечно, хорошо, но лучше её наблюдать с дивана через экран.

Ночь ото дня отличить стало сложно. И днем и ночью в телефоне кто-то говорит или что-то происходит.

Отпуск запоминается только тогда, когда в Турции не был.

Техническое, политическое и научное развитие достигло таких высот, что завтра может всё бабахнуть и схлопнуться. Теперь это называется прогресс.

Чем быстрее теперь живет человек, тем меньше у него остается времени. Раньше он конным экипажем две недели ехал к тётке в гости, месяц у неё гостил и две недели ехал обратно, а по возвращению писал роман. Теперь он за два часа туда, час там и два обратно, и опять-таки не всё успел. Вернувшись, пишет пару фраз в интернет, которые тут же тонут в миллиардах других слов, других людей.

Животные от людей теперь прячутся в заповедниках. А люди прячутся в своих обветшалых домах и старых квартирках, где под звуки патефона предаются своим неспешным воспоминаниям о прекрасных временах, когда в мире шла обычная и такая не страшная «холодная война»…

Кадр пятнадцатый. Нелегкие мысли под лёгкую музыку.

Если с чувством собственного достоинства, с прямой спиной, глаза в глаза подойти к начальству с вопросом, а как же моё повышение, вы же обещали, то начальство будет уверенно, что вы ему пытаетесь нахамить. Это как раз заявление об уходе можно подавать с таким видом.

Если с гаишником разговаривать с чувством собственного достоинства, с прямой спиной, глаза в глаза, то штраф, который по закону колеблется от полутора до пяти тысяч, обязательно качнется в сторону пяти. А на всякий случай ещё и в трубочку дадут дунуть, уж больно спина неестественно прямая, уж больно наглый вид, и глаза прямо-таки в глаза.

Если прийти в ДЭЗ с прямой спиной, глаза в глаза, с чувством этого, как его… правильно, собственного достоинства и потребовать замену стояка, который по плану ещё год назад должны были поменять, а до сих пор всё ещё нет, то можно быть уверенным, что вот именно вам, прямо сейчас, прямо вот первому поменяют всё, что обещали. Буквально сразу, как только поменяют во всем районе. И вы сразу после них всех, первый. То есть, года через два. Ходит он тут со своей спиной, глаза в глаза.

В наше время обладать чувством собственного достоинства не только внутри своей головы, не только размышляя в постели перед сном, а в повседневной жизни, это тяжелая ноша. Это роскошь, которую могут позволить себе немногие.

В жизни как-то и спина сутулится, и глаза куда-то в пол, и слова всё какие-то вялые и неискренние.

Да и забывать стал народ, что это за чувство за такое, как его… правильно, собственного достоинства. Вместо этого всё больше норовит унизить ближнего своего, чтобы казаться себе же лучше других, умнее, важнее. Всё больше норовит нахамить, накричать, облаять, слюной брызнуть без всякого этого, как его… достоинства, но с чувством собственной значимости…

Кадр шестнадцатый. Как уже закончить этот разговор?

– Ну, всё, пока… – Ну, всё… – Да… – Ага… – Пока… – Да, до завтра… – До завтра… – Пока… – Да… – Давай… – Пока-пока… – Пока… – Как договорились… – Конечно… – И документы не забудь… – Конечно-конечно… – Ну, всё, пока… – Семье привет… – И ты, своим… – Обязательно… – Пока… – До завтра… – Погода завтра вроде ничего… – Снег, вроде… – Откопаемся… – Я в метро… – Ну, и отлично… – Отлично… – До завтра… – Серегин сегодня, конечно, дааа… – Да уж… – Надо ж таким… – И не говори… – Все, извини… – И ты… – Давай… – Давай… – Пока…

Оба положили трубки.

– Что б тебя… – Ну, слава богу…

Кадр семнадцатый. За праздничным столом.

Он всё свою жизнь шёл к своей цели. Он всегда считал себя очень цельным, очень целеустремленным человеком. И вот теперь, сидя во главе праздничного стола, он вдруг отчётливо понял, что всё это уже было. Он уже не раз и не два сидел за этим столом, с этими же людьми, с этими же салатами, и с этими же тостами. Правда, и люди были посвежее, и салаты повкуснее, и анекдоты посмешнее. Да и он сам был куда как бодрее.

Так что же произошло? Всё? Он достиг всего, чего желал? Вот это всё, что его теперь окружает и есть то, к чему он стремился всю жизнь?

Да, он добрался до должности своей мечты. Да, у него есть машина, квартира, загородный дом. Он поднял детей, они учатся в институте, а у дочки скоро свадьба. И он теперь вновь, уже в который раз, во главе стола и в его честь опять говорят какие-то, должно быть, приятные одинаковые слова.

А кто эти люди, которые так его расхваливают? Почему за столом они, и где его друзья? Не коллеги и попутчики, а друзья? Где его друзья юности? Почему он всю дорогу к своей цели дружил с теми, с кем надо, а не с теми, с кем хотелось? Это и есть, целеустремленность?

А жена? Это была любовь или необходимость? Не помню. А сейчас, это любовь или привычка? И где удовлетворение от достигнутого? И откуда это постоянное ощущение ожидания, что вот-вот ещё чуть-чуть и начнется настоящая жизнь, а это всё ещё только прелюдия к той, лучшей жизни?

А может он цель не так поставил, а может не ту?

А может как раньше, рвануть на старенькую заброшенную дачку на шести сотках, позвать друзей, растопить печку, пойти на рыбалку, а вечером, у костра открыть вино и с любимой смотреть на звёзды и мечтать, мечтать…

Правда, утром придётся натаскать воды из колодца в конце улицы и умыться ледяной водой из умывальника. Можно, конечно, греть воду на печке, но тогда придется рубить дрова. А сколько нужно дров и где их теперь берут? А вечером мыться придется в тазике? Раньше это казалось весело. А магазин? Местный сельпо или в город ехать? А в дождь там, что делать? А интернет? А ведь ещё траву придется косить и это только пока тепло, а что же будет осенью? А зимой? Он вздрогнул.

– Дорогой, у тебя всё хорошо? – спросила жена, склонившись к его уху. – Ты опять о чём-то мечтаешь?

Он оглядел стол, уставленный закусками и напитками, и окинул взглядом собравшихся людей…

– Нет-нет, милая, всё отлично. Так, всякие глупости в голову лезут. Не обращай внимание, вели подавать горячее…

Кадр восемнадцатый. Он неудачи не планировал.

Он неудачи не планировал, он их ждал…

Пошел как-то он к гадалке. Она ему нагадала, и жену красавицу, и работу непыльную, и наследство хорошее, да и ещё сто лет.

Обрадовался он, пирушку закатил, а с утра залег на диван перед телевизором. Лежит, ждет, жену красавицу, работу не пыльную, наследство хорошее, и пивко потягивает.

И ничего-то из обещанного гадалкой у него не сбылось. Видимо, не надо было раньше времени праздновать, говорит он себе теперь.

Его спрашивают:

– Когда в отпуск?

– Ещё не знаю.

– А куда думаешь?

– Ещё не думал.

– А на сколько?

– Не знаю.

А сам в сторону: «Да дорогая, билеты оплатил, да, всё включено, да, десять дней».

Живёт он в ожидании какого-то подвоха. Всегда настороже. Ничего никому не говорит, и всю жизнь ни чему раньше времени не радуется. Всё сглазить боится.

Неудач не планирует, но всё время их ждет, а на это уходит масса сил и времени. Попробуйте сами ничему не радоваться раньше времени. А как это, раньше времени? Кто отсчитывал? А что делать если позже?

– Как там?

– Я не загадываю.

– Что тут?

– Посмотрим.

Встречают его у дверей кабинета,

– Удачно? А что хмурый?

– Нормальный.

– Так радуйся!

– Рано, всё может плохо кончиться.

– Так тебя ж уже взяли!

– Как взяли, так и выгонят.

– Почему?

– Сглазишь, тьфу-тьфу-тьфу…

К этому в мастерскую пришли,

– Ну, что Иванов, успеешь в срок?

– Как вам сказать, если ничего неожиданного не произойдет.

– Но-но-но, Иванов! Ты договор подписал.

– Я в договоре всё предусмотрел, вплоть до извержения вулкана.

– Мы в Туле, Иванов!

– Это я тоже предусмотрел.

Интересно, а кто-нибудь, кроме детей, умеет предвидеть радость? Хотя и дети уже не сильно доверяют родителям. Вечно у них форс-мажор какой-нибудь.

– Миша, а какой подарок ты ждешь на Новый год?

– Не знаю, до него ещё дожить надо.

Да я же предупреждал, да я же говорил, да сразу понятно было, да ничего не получится, бабка надвое сказала…

Так и брюзжит он где-то рядом. Всегда он такой где-то здесь, где-то рядом, буквально вот где-то тут. Так и скоблит ложечкой, так и свербит.

Что это? Не понял. Это что, в моей голове что ли?…

Кадр девятнадцатый. Токсичная среда.

В городе выход из дома на улицу сродни выходу в безвоздушное пространство, во враждебную среду. Всё домашнее остаётся дома. Домашнее лицо, домашнее настроение, домашние тапочки и треники.

Для выхода на работу натягивается деловое лицо, специальный костюм, на шее затягивается галстук, а в голове включаются тревожные мысли.

Лифт прибывает по расписанию. Дверь подъезда открывается, и город поглощает очередного космонавта.

Вы замечали, как вечером, после трудового дня все торопятся домой? Почти бегом, активно работая локтями и шустро перебирая ногами. Мозг пульсирует мыслями, но читать их некогда, в голове только общие ощущения, только вперёд.

Скорее, скорее. Дом, подъезд, лифт, дверь, замок, всё…

Скорее мыть руки, скорее тапочки, скорее треники. И если тело уже вернулось домой, то разогнавшиеся за целый день мысли всё ещё догоняют. Они догоняют и носятся по кругу, одни и те же, одни и те же.

В тот момент, когда лицо, наконец, приобретает бытовое выражение, раздается телефонный звонок. Нажатие кнопки, и в комнату опять врывается город с тревожными новостями, с громыхающей рекламой и навязчивыми блогерами. Авария на шахте, элегантные колготки, война на Ближнем востоке, окрашивание волос, извержение вулкана, лучшее средство от диареи, как за три дня стать счастливым…

Наконец, подушка заботливо принимает воспаленную голову. Он забывается тревожным сном, потея в простынях, подрагивая веками, подбрыкивая ногами, поскрипывая зубами и постанывая губами. Тело спит, но не отдыхает. Мозг продолжает свою работу.

А за окном всё так же гудит город. Город не спит. Город продолжает производить всё новые и новые тревоги, и всё новые и новые страхи.

А будильник показывает без трёх часов новый день, без трёх часов новое утро. Ещё три часа и всё опять…

Кадр двадцатый. Он жил не душой, а телом.

Он жил не душой, а телом. Он приспособил свой мозг получать удовольствие лишь через удовлетворение тела. Его мозг научился выдавать ему отрицательные эмоции, за положительные. Ведь напиваться, это весело, мотаться по девочкам, это прекрасно, много работать, это нудно. А все эти сказки про любовь, про счастье, про детей, это всё розовые сопли для неудачников. Он жил под девизом, «бери от жизни всё, лечиться будем потом». Никаких принципов. Деньги нужны здесь и сейчас, один раз живем.

Он так работал над своими слабыми сторонами, что даже и не подозревал о наличии сильных. Он усердно развивал свои слабости, и в нём спился музыкант. Он посещал институт, чтобы получить корочку юриста, и в нём умер художник.

Он мечтал разбогатеть. Разбогатеть сразу, быстро, внезапно. Он видел себя на яхте, в окружении прекрасных нимф с шампанским, и в нём погиб отец.

Шло время, и теперь он ходит обиженный на весь белый свет, на всю эту огромную и нелепую страну, на громких детей на детской площадке, на массу людей в магазинах, на машины на улицах. Всё это мешает ему жить. Всё это мешает жить его натренированному мозгу. Ведь не может быть счастлива вон та беременная девушка, у которой больше не будет время на себя. Не могут быть счастливы воон те мамаши, гуляющие с колясками по двору. Не может быть счастливым человек от того, что у него по квартире носятся дети. Что это за счастье такое, жить для других? Все они просто прикрываются этим словом. Как может быть счастливым сосед, если у него дешёвая машина? Врёт ведь. Как можно быть счастливым, копаясь в земле в огороде? Сказки это всё. Что за счастье, написать сто картин и не продать ни одной? Лазить по горам, кормить гнуса и комаров в поисках какой-то там редкой породы? Или неделями сеять песок в пустыне, выуживая осколки каких-то там древних кувшинов? Брехня. Так счастья не добудешь и денег не заработаешь.