Стоп-кадры… Ироничные рассказы

Светлана Князева

Стоп-кадры… Ироничные рассказы

Кадр первый. Да, так и нет…

Да, я так и не научился говорить нет…

Да, да, да, да. Нет на свете слова краше, чем слово "нет". "Нет", это пропуск в легкую и свободную жизнь.

"Да, я не смогу тебе помочь", – звучит как музыка. "Да, я завсклад, но нет, у меня нет полномочий". Как важно подобрать слова, чтобы отказать и не обидеть. Чтобы отказать и остаться друзьями.

А не сумел сказать "нет", и ты уже едешь на дачу к другу, в свой выходной, копать его картошку.

Не смогла сказать "нет", и ты уже сидишь с чужим ребенком, пока твоя подруга отрывается в клубе с новым ухажером.

Не нашел сил сказать "нет", и ты всю жизнь общаешься с теми, кто пришел, а не с теми, с кем бы ты хотел.

Не успел сказать "нет", и ты уже в чужой постели, а она что-то лопочет про любовь и свадьбу.

Постеснялся сказать "нет", и ты уже на каком-то детском утреннике, с надвинутой на лицо улыбкой, изображаешь из себя веселого дядю Сашу и бесконечно фотографируешь воон ту девочку в костюме феи.

Испугался сказать "нет", и он тебе уже должен. И ты знаешь, это безнадежно.

Не захотел сказать "нет", а уже утро, голова трещит, руки дрожат и да, еще надо идти на работу.

Не осилил сказать "нет", и ты уже ответственный за противопожарную безопасность.

И вот, наконец, собрав всю свою волю в кулак и набравшись душевных сил, твердо сказал «НЕТ», руководству компании.

Руководство, конечно, слегка удивилось и даже приподняло бровь… и на симпозиум в Пекин поехал другой.

– Нет-нет, вы меня не так поняли! Я хотел сказать «да», но не знаю как так вышло!…

– Что ж. Мы ценим ваше рвение. Отправляйтесь завтра же в Томск, там необходимо разобраться с браком на производстве. Вот там вам как раз и потребуется это ваше умение жестко и вовремя сказать "нет"…

Кадр второй. На работе я лев…

На работе я лев, я зверь. Я строю всех, все передо мной отчитываются и трепещут, все как один.

Ну, хорошо, не все. Наш главный бухгалтер, это конечно… да.

Так и генеральный с ней в спор не вступает. С ней и в банке не спорят и в налоговой. Лет пять назад приходили к нам из этой налоговой. В мундирах приходили, с предписанием. Наши все как мыши по кабинетам. Директор тут же в отпуск. Только она, один на один, одна на них всех. Они сразу всё поняли. Подняв то своё предписание как белый флаг, они отступили, теряя честь и пуговицы на мундирах. С тех пор оттуда нас не беспокоили.

А так я огонь, стержень коллектива. Уборщица, конечно, тоже, та еще…

Она как наш главбух, только с чудо-шваброй. Препираться с ней я не рискую. Не-не, нет смысла. Да и никто не рискует. Сказала сменную обувь носить, мы и носим. Ну, что, в самом деле, тяжело нам что ли? Вот было, рейдеры приходили. Генеральный тот сразу на Мальдивы. Все по кабинетам как мыши. Ошибок, конечно, нападающие наделали массу. Пришли без «здрасьте», без «сменки» и «куда сразу по мокрому, куда по помытому?!» Неее, больше мы их не видели.

А с остальными я генерал, военачальник, Суворов. Планерки, как коллегию в министерстве провожу. Только коллег от смартфонов трудно оторвать, чашки за ними приходится убирать, фантики с пола. Но зато, заряженные мной на совещании, идут они к рабочим местам, как к пулеметным гнездам.

Есть у нас правда одна, коллега, общественница. Как коллектив идет кофе пить, так всё ничего, они и пролить немного могут, и намусорить. Но стоит мне за кружку взяться, все как мыши по кабинетам, а она как пантера на охоте, недобрым глазом смотрит, когти точит, не дай бог сахар на стол, не приведи господь вода на пол.

Но я приспособился на рабочем месте, термос, шоколадка, всё равно когда я прихожу туда, там уже все уходят. А так, даже удобнее.

А в остальном я кремень, я мачо. Коллеги все меня уважают, только быстро расходятся, когда подхожу поболтать. Уважают они меня страшно, за прямоту, за принципиальность, за открытость.

Да, я принципиально поддержал руководство в вопросе лишения нашего отдела премий. Да, недоработали. Да, недодавили. Они недоработали, а я недодавил. Они говорят мне, иди, требуй, мол, вкалывали целый год. А зачем я пойду клянчить, унижаться, да и генеральный вдруг, что не то подумает, что не так поймёт.

О, о. Опять на обед пошли, а меня не позвали. Но я уже приспособился, контейнер, котлетка из кулинарии, опять же кофе в термосе.

"Да, Иван Иваныч! Что говорите? План со следующего года поднимаете? Так мы ещё этот не выполнили. Не…гм, чего? Ага, понял, понял Иван Иваныч. Вас это не интересует, и премии опять лишите. Понял, Иван Иваныч, сделаем".

Я с начальством на "ты", оно со мной всегда советуется, прежде чем ответственное решение принять, оно меня всегда в курсе дела держит и в свои планы посвящает.

Сейчас коллектив придет, я им хвоста накручу, я им устрою Новый год, сейчас я им объявлю. А то ишь, Новый год они вместе отмечают, а меня не позвали, сейчас-сейчас…

Хотя не, не сейчас, лучше завтра. Не готов пока. Решимость есть, а сил нет. Лучше завтра. А ещё лучше, уже в новом году. Вот придут они после праздников, тут-то я им и врежу.

В общем, твердо руковожу, смело, прямолинейно, в своём стиле, как я умею…

Кадр третий. У нас всё в силе?

Юрков давно и много мечтал. Он мечтал о красной машине на пепельном асфальте, о розовом доме у синего моря, о смуглых креолках на белом песке, о пестром коктейле с желтой трубочкой и фиолетовым зонтиком, и при этом всём, мечтал Юрков вообще больше не работать.

Но все его мечты разбивались о холодное стекло окна, за которым, на фоне стального неба и бетонного города шёл снег с дождем, а казённость рабочего кабинета подчеркивал ледяной свет люминесцентных ламп и серые коллеги, уткнувшиеся носами в мониторы.

В тот день его ждало известие, которое могло сдвинуть его жизнь, так ему показалось, с мертвой точки. Сосед продавал машину. Почти такую, о какой он и мечтал. Вернее совсем не такую, но все же в приличном состоянии и по цене, которая помещалась в его уме. Такое часто случается, покупают не то, что хотят, а то, что подвернулось.

С этого момента Юрков потерял покой. Суммы, которой он располагал, на покупку явно не хватало. Такое тоже часто случается: то, что в мечтах абсолютно недостижимо, а на то, что подвернулось, немного не хватает.

Сосед, так легкомысленно растревоживший мечты Юркова, уехал в командировку, так что у самого Юркова было целых семь дней, вернее осталось всего семь дней, чтобы раздобыть необходимую сумму.

"Вот жлобы!" – резюмировал Юрков по итогам телефонных переговоров с родственниками, друзьями и знакомыми. Оставалось еще шесть дней.

Юрков сидел в офисе и в полной прострации, когда его блуждающий взгляд остановился на его блестящем коллеге. Этот проныра получал примерно столько же, сколько и он, но всегда имел бодрый вид, носил импозантные костюмы, изысканную обувь и передвигался очень дорого.

То ли ретроградный Меркурий был в тот день в нужном доме, то ли жалкий вид нелепого сослуживца, но коллега согласился выдать Юркову означенную сумму ровно через шесть дней. И прежде чем окрыленный Юрков успел его облобызать, тот преградил ему путь к себе офисной тумбочкой.

Следующий день был выходной и Юрков в прекрасном расположении духа провел его с семьей на даче, топили печку, гребли снег и лепили бабу. Только к вечеру ему в голову закралась тревожная мысль, вдруг коллега тоже поехал на дачу, там расслабился и забыл о его просьбе? Ночью спал плохо и много курил. Воскресенье было испорчено и они раньше запланированного уехали в город. Наконец, в восьмом часу вечера Юрков не выдержал и под надуманным предлогом позвонил коллеге. После бессмысленного разговора он задал главный вопрос, все ли у них в силе? Коллега не сразу сообразил, о чём это он, а когда понял, подтвердил о договоренности и попросил товарища не беспокоиться.

Спал как убитый.

В понедельник коллега на работу не явился. Обеспокоенный Юрков не находил себе места и курсировал между столами, порываясь набрать заветный номер. Что могло случиться? Вдруг заболел? Вдруг под машину попал? А не дай бог, что и похуже? К вечеру его нервы не выдержали и он опять позвонил. Оказалось, что коллега взял отгул встретить тещу и "я же тебе сказал, все в силе!" Юрков вздохнул с облегчением. Но пытаясь заснуть, вспомнил, каким раздражённым тоном ответил ему коллега, и опять пошел на кухню курить.

На следующий день коллега всё время бегал по кабинетам, готовясь к ответственным переговорам. На приветствие Юркова лишь холодно кивнул в ответ и побежал дальше. Юрков был в отчаянии. Ему как воздух нужно было подтверждение, что все в силе. Вечером он опять позвонил.

Ночью приснились цыгане, которые угнали его автомобиль при помощи трех лошадиных сил.

В оставшиеся до срока дни он превратился в комок нервов. Он искал встречи с коллегой, он пытался попасться ему на глаза, периодически звонил ему с вопросами по работе, ища подтверждение того, что у них всё ещё всё в силе.

Коллега также был измотан. Компания готовилась к важнейшим переговорам, а ему постоянно названивал этот…

Наступила пятница. Лицо Юркова напоминало мешковину, и фактурой, и цветом. Он продолжал жадно ловить взгляды коллеги, подкарауливал его в коридоре и у туалета, а когда тот, сразу после обеда исчез из офиса, впал в отчаяние.

"Отстань! Отстань, говорю! Я на переговорах!!!", – пришло ему сообщение в ответ на его очередной телефонный звонок.

"Пятница, какие переговоры? Уже пять, что делать? Что он мне голову морочит? Сказал бы сразу, денег нет и не дам и всем было бы легче", – размышлял Юрков, спускаясь по лестнице. Набрал еще раз – абонент был выключен или находился вне зоны действия сети.

Юрков стоял с отрешенным взглядом и курил у входа в офисное здание, когда к подъезду подъехал шикарный автомобиль. Из него вышел директор конторы и пропавший коллега. Последний галантно предложив руку, помог даме, от которой за версту пахло роскошью, выйти из авто.

Не вынимая сигареты изо рта, Юрков бросился к коллеге портфелем вперед и, поскользнувшись на льду, снес даму, директора и коллегу с ног. Перед входом в здание только-только посыпали реагентом…

Домой шёл пешком, ничего не видя перед собой. В голове набатом звучал голос коллеги. Он кричал на него громко, долго и очень обидно. Директор был сдержан и краток, а заявление можно будет подать и по электронной почте.

Когда Юрков добрался дома и зашел к соседу, оказалось, что тот в командировку не поехал, машину продал уже на второй день после разговора с ним, так что весь тот кошмар, который Юрков устроил себе в последние дни, не имел никакого смысла.

Никому нельзя доверять, сделал вывод Юрков, и первый раз за эту неделю уснул как младенец.

Ему снились дом у моря, яхта у причала и танцующий коллега в костюме креолки, который все время допытывался у него – "у нас всё в силе?"…

Кадр четвёртый. Путешествие маленькой ёлочки.

Где-то в далеком городе N, на заводе пластмассовых изделий, работала упаковщицей, тётя Валя. Восемь часов в день она всей душой отдавалась своему делу. Вот и теперь она заботливо укладывает в коробку ёлочку, которая должна будет в этот Новый год занять достойное место в чьей-нибудь квартире.

А в это же самое время, где-то на другом конце страны, в ещё более далёком городе, за тысячи километров от города N, инженер Доронин, уже отходя ко сну, обдумывает покупки, которые надо сделать перед этим Новым годом.

Инженер Доронин будет ходить на работу, в магазин, в кино с женой и в детский сад за дочкой, в то время как новогодняя ёлочка, из далёкого города N, будет кантоваться и штабелироваться, грузиться и разгружаться, ехать и перемещаться по вагонам, по накладным, счетам-фактурам и складам, пока, наконец, не попадет на прилавок универмага, куда непременно должен будет зайти инженер Доронин.

Как интересно перемещаются люди и предметы в пространстве. В одном конце города просыпается человек с грандиозными планами на день, а на другом конце города уже выехал на дорогу другой человек. И перемещаются они в огромном городе, казалось бы, сами по себе, но они обязательно встретятся, когда один будет идти в новом костюме на ответственное собеседование, а второй промчится мимо и не притормозит у большой лужи на мостовой.

И предложит несчастному свою помощь девушка, совершенно случайно проходившая мимо, но не прошедшая, а ставшая его судьбой. И не думала тем утром та девушка о переменах в своей жизни, а думала она о том, что ей делать с этим хулиганом и двоечником Сизовым из 5 «Б».

А тот второй, что лихо мчался по лужам, наедет на здоровенный гвоздь, случайно оброненный строителем, всего пятнадцать минут назад.

Вот и инженер Доронин даже не подозревал о том, что какая-то маленькая пластмассовая елочка, заботливо упакованная тётей Валей, уже едет через всю страну, чтобы встретится со своим новым хозяином.

Тридцатого января инженер Доронин возвращался домой после новогодних поздравлений на работе. Он шёл не спеша, слегка покачиваясь, мимо того универмага, где теперь на полке стояла маленькая пластмассовая ёлочка. И пришла инженеру Доронину мысль, что неплохо бы купить домой пластмассовую ёлочку, чтобы уж на этот-то раз, как это всегда бывает, не убирать осыпавшиеся с настоящей ёлки иголки и не нести её во двор, густо посыпая высохшей хвоей квартиру и подъезд.

Инженер Доронин уже подходил к стеклянным дверям универмага, когда откуда-то пахнуло настоящей ёлкой, как в детстве. Оглянулся. Он увидел её сразу. У входа на ёлочный базар. Маленькую, не очень пушистую, слегка кособокую, но именно такую, как в детстве…

Так и отправили эту маленькую пластмассовую ёлочку на склад, до следующего Нового года.

А где-то в городе, под бой Курантов, поднимает бокал с шампанским человек, который ещё и не подозревает, что весь этот, теперь уже наступивший новый год, он будет ходить на работу, в магазин, в кино с женой и в детский сад за дочкой, прежде чем придет в универмаг и найдет на прилавке ту единственную, маленькую пластмассовую ёлочку, сделанную в далеком городе N и заботливо упакованную тетей Валей, которую должен купить именно он, а не какой-то там инженер Доронин…

Кадр пятый. Выходные на даче.

В пятницу, начиная с обеда, дачный поселок наполняется звуками, которые горожане в избытке везут на природу.

Машины несутся по проселку и только у ворот своего участка, они вдруг понимают, что все пробки уже позади, и что все те, кто мешал им ехать по трассе, тоже. Только выходя из авто, лица водителей начинают меняться. Вот он открывает дверцу и выходит, всё ещё с таким видом, будто только что, стоял в ливрее на запятках царской кареты, а всякая там челядь, мешалась по пути их следования. А вот он вдыхает свежий воздух, открывает багажник, и лицо начинает приобретать бытовое, расслабленное изображение.

Выходит мамаша, истерзанная ноющими детьми в часовых пробках. Она ещё долго будет на всех бухтеть и рычать, пока душевное равновесие не вернется к ней. Чего не скажешь о детях, которые, освобожденные от ремней и кресел, разлетелись по участку и думать забыли, о нудной поездке.

Потихоньку, воздух начинает наполняться дымами костров. Зазвенела посуда. Глубокомысленные старшеклассники потянулись к пруду, где легкомысленные школьницы, усердно делают вид важной беседы, искоса поглядывая вокруг.

Воздух наполнил аромат жареного мяса. На некоторое время, все стихает.

Но вот, на одном из участков затянули песню, на другом из динамиков грохнул Лепс, где-то заголосил Стас Михайлов, а ещё где-то ритмично зазвучал молоток. Всю эту разноголосицу дополнил детский визг и гам на дорожках между участками. Выходные начались.

И только местами на дорогах, остались стоять в ожидании ДПС, теперь такие одинокие дачники-неудачники, попавшие в мелкие и не очень аварии.

Суббота. В четыре утра заголосил соловей. Красиво, конечно, но рано. Его поддержал петух, вариться ему в супу. В шесть часов, взвизгнула и начала петь чья-то газонокосилка. Вариться её хозяину в том же бульоне.

Пыльным облаком обозначил себя плотный поток из тех, кто не смог вырваться за город в пятницу. С какой завистью смотрят вновь подъезжающие мужчины, на «отдохнувшие» лица соседей, жадно прильнувшие к ледяному пенному, полулежа в гамаках и креслах. Дальнейшие события этого дня развиваются у всех по-разному. Но попробуйте через неделю спросить их, что ты делал в ту субботу, большинство ответят – отдыхал или работал по дому, но никто не вспомнит, что именно он делал. Как-то перемещался по участку, что-то мерил рулеткой, заходил на летнюю кухню, осматривал сарай. Так в хлопотах и в ожидании вечера день и прошел.

А вот вечер помнят все. Ну, или почти все. Помнит соловей, которого грубо прервал господин, затянувший в караоке про лебедя на пруду. Помнят пол посёлка, у которых проснулись дети. Помнит сосед через участок, который взял дрын, пошел к этому «Шаляпину» и разнес его караоке до состояния пыли, за что и получил микрофоном по голове. Помнит полиция, которая слегка покачиваясь, составляла протокол, пока отъезжала «скорая».

Воскресение, это, конечно, самый трудный день. С утра все ходят с видом людей обречённых. Дети уже одеты так, что в песочницу не пускают. Папы моют машины и передвигают инструмент по багажнику, лишь бы не собирать вещи. Мамы же собирают вещи и приглядывают за детьми и папами.

Но вот уже первая машина рванула в город. И тут же, как тараканы, из всех щелей, из всех дорожек и тропинок, на трассу начинают выскакивать сотни, тысячи машин. Лица водителей сосредоточены, у них есть цель – обогнать как можно больше, что бы занять достойное место в пробке, которая всех уже ждет на подступах к городу. Все кончено.

Впереди только понедельник…

Кадр шестой. Неприятности на работе?

Неприятности на работе? Наори в магазине…

На него сегодня посмотрели свысока, так он вошел в трамвай и наступил кому-то на ногу.

Этот подрезал соседнюю в ряду машину и умчался вдаль, так тот другой так обиделся, что подрезал две.

Её ни с того ни с сего обрызгал троллейбус, она пошла в ближайший магазин и тут же затеяла скандал.

Бригадира лишили премии за то, что раствор застыл до того, как его употребили. Так он оскорбился, употребил внутрь и попытался на пальцах разъяснить свое негативное отношение к руководству стройки трем случайным пассажирам метро, отчего у пассажиров случился стресс, у метро случилась задержка движения, ну, а сам виновник отправился отдыхать туда, где ему ещё пятнадцать суток будут рассказывать о пагубном влиянии алкоголя на ослабленный никотином организм.

Муж поссорился с женой и тут же ей отомстил с другой. Теперь та, другая, знает, что у него есть жена и с этим знанием моментально пошла в салон красоты, где и устроила скандал. Жена с расстройства пошла в торговый центр и с наслаждением нахамила. Тут ей достойно ответили, и это оказалась та, из салона красоты, что помогала мстить её мужу.

Его обсчитали в буфете и в процессе своего негодования, он отодрал боковое зеркало у неправильно припаркованного автомобиля, за что тут же получил сдачи от разъяренного автовладельца, которого только что подрезали на дороге.

Веселая семейка, возвращаясь с дачи, выбросила мешки с мусором на автобусной остановке, на что получила замечание от старушки. Отповедь пенсионерки так разозлила дачников, что они покрыли её тремя слоями мата, а вернувшись домой, выпустили весь пар, который так старательно сдерживали в себе на протяжении всего обратного пути, на сына. Обиженный ребенок раздал свои эмоции попугаю и коту, последний тут же изложил свое отношение к происходящему в ботинки отца семейства.

А у старушки на остановке давление, а у старушки "Скорая". И дочка отменила отпуск, и внук отправился не на свидание, а через аптеку домой.

Так и гуляют по планете эти волны гнева и хамства, то затухая, то вздымаясь выше трехэтажного, разрушая жизни, планы и надежды. И очень немногие могут остановить такую волну и не пустить её через себя дальше, на родных, на близких, через коллег, через очередь в кассе.

А это что там за крик? Аааа, это утром отец семейства изучает в своём ботинке отложенную реакцию кота на их вчерашнее поведение.

Ох, кто-то сегодня попадется ему под руку, ох кто-то сегодня от него зарядится, ох пойдет волна по городу, по пригородам, по весям…

Кадр седьмой. Внимание, рекламодатели.

Пока ваша жена наслаждается утренним кофе (внимание, рекламодатели, здесь могла бы быть ваша реклама) и продолжает просмотр «Дачного безответа», из которого она почерпнёт безусловно полезную информацию о том, как из вашей старой кухни сделать новую, как из пластиковых бутылок и прекрасных палок сделать стильную, хрустальную люстру, а в конце будет радоваться за людей, которым, как говорят, абсолютно даром перестроили дачу, разбили фруктовый сад, соорудили фонтан и альпийскую горку, её среднестатистический муж, пятидесяти пяти лет, с перекурами на пиво, может выкопать трёхметровую траншею глубиной в два штыка лопаты, чем он и занимался, пока его жена наслаждалась утренним смузи (внимание, рекламодатели) и просмотром телепередачи «Фазенда за МКАДом», из которой она почерпнёт ещё больше полезной и наверняка необходимой информации.

Вы спрашиваете, а зачем, собственно, её муж копал эту траншею?

Спросите об этом лучше саму жену сразу после того, как она закончит просмотр «Квартирного завета».

Слышите, как на её кухне запела дрель (рекламодатели, вы здесь?), это продолжает трудиться её среднестатистический муж.

Ведь, правда, интересно, что на этот раз он успеет сделать, пока идёт программа «Городим сад-огород» с Агрепиной Гороховой…

Кадр восьмой. Уныло живём, товарищи.

В нашем доме завелась новая управляющая компания. Ну, как завелась, её не то кто-то выбрал, не то кто-то назначил, не то было собрание, не то оно состоялось.

Только стали в нашем доме происходить чудеса. И чем больше мы вызывали специалистов из этой управляющей компании, тем чудеснее у нас становились чудеса.

Пытаешься, к примеру, выбросить мусор. Открываешь мусоропровод, а откуда-то из глубины грубый голос: «стучаться надо», – и смех женский.

На кухне из горячего крана потекла холодная вода. Это как раз привычно, а вот то, что в холодный кран подали газ – неожиданно.

Из духовки теперь сильно дует, хотя в ней теперь есть горячая вода. Лифт ходит исправно, но непредсказуемо. Если тебе, например, на девятый, можно целый день кататься, но на него так и не попасть. Уж лучше пешком, надежнее, физически развивает, да и время экономит. С другой стороны, когда дверь на лестницу открываешь, в подъезде гаснет свет.

Супруга в стрессе. Открыла дверь на балкон, во входную дверь позвонил сосед со второго, просит закрыть, у него дети на полу играют. Закрыла – позвонили из дома напротив, просили открыть, у них бабушка старенькая, ей воздух нужен, а гулять она не может.

Население видеоролики снимает, посты выкладывает. Телевидение к нам через день. Два канала ведут репортажи круглосуточно, пытаются закономерность обнаружить, экспериментируют. На камеру сняли, как открывали почтовый ящик. Ждут. Ничего не происходит. Минут через десять открылся лифт. Сосед с пятнадцатого с перебинтованной рукой. Проходя мимо, с грустью так посмотрел на телевизионщиков и вздохнул: "Ну, что ж вы, братцы?", – и ушел.

Приезжали из CNN. Делали репортаж о новых российских секретных испытаниях. Вечером пытались позвонить в редакцию, но все время попадали в травмпункт. Наконец, уставший женский голос им сообщил, что никого нет дома.

Скорую и газовую службу уже не вызываем, они здесь итак, круглосуточно. Пожарные периодически что-то заливают на чердаке, а специалисты водоканала что-то откачивают из подвала.

Директор управляющей компании уже ходит к психологу. Недавно вызвал бригаду слесарей из соседнего ЖЭКа. Бригада пришла через неделю, взяла аванс и села на лавочке закусывать. К обеду, набрав «форму», вошли в дом. Собравшиеся во дворе жильцы сосредоточенно замолчали. Даже воробьи в кустах притихли.

Через пару часов из подъезда, весело переговариваясь, вышла бригада, забрала вторую часть гонорара и направилась в сторону магазина.

Над домом повисла звенящая тишина. Постепенно граждане стали расходиться по квартирам. Там они включали и выключали свет, пускали воду, жарили на плите котлеты, мыли посуду и даже катались на лифте. Лифт послушно приезжал на тот этаж, который и требовался.

Утром у подъезда выставили охранение, расписали между жильцами часы дежурств, чтобы больше ни один сотрудник управляющей компании не смог проникнуть в дом.