И боец, и творец

Когда Юля пришла, ко мне на новую квартиру, как всегда элегантная и с новостью о начале издания моих рассказов, но в сборнике с другими авторами, я так обрадовался, что невольно обнял её крепко. Она удивилась, но не противилась, и даже обхватила меня за талию ответно очень интересно. Выдохнула: "Ух-ты!," и тут я разъединяясь с ней, вдруг, увидел Юлины увеличившиеся, красивые, сине-зелёные глаза, необычайно близко. Смотрю, а её полные, красиво очерченные губы, совсем немножко, еле заметно, затрепетали. И тут понял, я же ей, как мужик нравлюсь. Вот засада! Не ожидал такого, совершенно. Застеснялся немного.

– Извините Юлия Михайловна, но уж очень хорошую новость принесли, – я растерявшись от произошедшего, обратился к ней, вновь на вы. Стоял радостный от хорошей новости и одновременно, растерянный от этого странного открытия.

– Да ничего Антон, мне даже понравилось. Ты сильный то какой. Не думала, что настолько, но я ведь хотела сказать, почему пришла то, ну не только книгу донести – она почувствовала видимо, что я понял её секрет и чуть-чуть тоже растерялась, на пару-тройку секунд, однако, быстро восстановилась и продолжила,– настаиваю не прерывать работу над твоими текстами. Тем более, я теперь, представитель издательства и мне поручили тебя двигать дальше, как молодого перспективного писателя. Ты не против?

– Нет конечно, ещё спрашиваешь.

– А, про Машу не хочешь узнать? Полторы недели прошло, как мы дома?

– Говори, хотя, что тут разводить, – я вновь напрягся.

– Маша, живёт сейчас у меня. Плачет каждый день. Говорит мол, дура каких не сыскать, своими руками, свое счастье разрушила. Утверждает, что тебя только и любит, а с Димой это странное временное умопомрачение. Очень сожалеет, что натворила и тебя обидела запредельно.

– Теперь всё, можно сказать. Может она о чём-то и сожалеет, но уж точно не о разрыве со мной. Ведь, целую неделю меня унижала, да ещё и переспала с этим другом детства. Может её совесть мучает от того, как от меня ушла, но то что ушла совершенно сознательно, без сомнений.