Мой случайный

Иветта Армер

Мой случайный

Глава 1

Глава 1

Сообщение вспыхнуло на экране, словно спичка в кромешной тьме, – дерзкий вызов серости вечера. "Скажи куда приехать, я приеду". Любопытство кольнуло под ложечкой, заставив машинально коснуться его анкеты. Что скрывается за этой наглостью?

Профиль был лаконичен, но говорил о многом. Фотография притягивала взгляд, словно магнит: мужчина. Крепкий, матерый, где-то между тридцатью пятью и сорока. Едва заметная щетина подчеркивала волевой подбородок, а взгляд… в этом взгляде чувствовалась дикая, неукротимая сила. Взгляд хищника, высматривающего добычу.

– Мы знакомы? – напечатала я, внезапно ощутив легкое волнение.

– Пока нет, – последовал незамедлительный ответ, – покажи свой закрытый альбом.

– Я здесь просто так, из любопытства, – отрезала я, стараясь казаться неприступной, – никого не ищу.

Совершенно не хотелось втягиваться в этот бессмысленный пинг-понг. Я не верила в любовь по щелчку мыши, в чувства, рожденные на просторах интернета. Да и, честно говоря, не было сил объяснять, что на сайте знакомств я… не знакомлюсь. Парадокс, понимаю. Глупая прихоть подруги, не более. Никаких иллюзий.

– А тебя кто-то спрашивает?

Незнакомец явно не отличался застенчивостью. На горизонте замаячил еще один охотник.

– С каких это пор мы на "ты"? Не припомню момента фамильярности.

– Ладно, зайдем с другой стороны. У моей любовницы сегодня день рождения, что ей подарить?

Кажется, его немного занесло. С чего я должна знать, чем ублажать его пассию? Какое мне до этого дело?

– Я вам что, консультант по подаркам для любовниц? Вы ничего не перепутали?

– А ты что, консультант по чужим проблемам? Или скучающая барышня, коротающая вечер в сети? В любом случае, совет не помешает. Мозговой штурм, так сказать. А то я уже всю голову сломал. Хочется удивить, чтобы запомнилось.

Этот наглец явно наслаждался моей реакцией. Чувствовала, как закипаю. Кто он такой, чтобы так бесцеремонно вторгаться в мое личное пространство? Но что-то в этом циничном флирте цепляло. Может быть, его уверенность, может быть, откровенная развязность, а может быть, просто банальное любопытство.

– Знаете, – напечатала я, стараясь сохранить видимость спокойствия, – вашей любовнице будет гораздо приятнее, если вы сами проявите фантазию. А если фантазии нет, может, стоит задуматься о том, насколько она вам дорога?

– Философский ответ, – тут же последовал ответ, – но мне нужен конкретный предмет. Что-то, что скажет ей о моих чувствах, но не обяжет меня ни к чему серьезному. Знаешь, что говорят: лучший подарок – тот, который человек не купит себе сам.

Я задумалась. Он, конечно, хам редкостный, но вопрос интересный. И, признаться, слегка заинтриговал. Что подарить любовнице, чтобы подчеркнуть ее особенность, не переходя грань личного? Задача со звездочкой, посыпанная перцем цинизма.

– Труселя ей красные, чтобы ее задницу было видно из далека

– Думаешь прокатит?

– Я не думаю, просто предположила, что бы хотела получить ваша любовница в подарок.

– Оригинально, – ответил он, после небольшой паузы. – Дерзко. В твоем стиле?

Я усмехнулась, представив, как он сейчас читает мое сообщение, пытаясь разгадать, что за ним кроется. Игривость? Насмешка? Или просто желание сбить его с толку? В любом случае, кажется, мне удалось его заинтересовать.

– Не знаю, в каком стиле обычно общаются ваши любовницы, – ответила я, – но, судя по вашим запросам, красные труселя с блестками вполне впишутся в концепцию "не обязывает ни к чему серьезному". А если хотите добавить изюминку, подарите ей увеличительное стекло. Чтобы детальнее рассмотрела ваш щедрый подарок.

Он прислал смеющийся смайлик.

– Ты язва, – написал он. – Но мне нравится твой подход. Слушай, а может, ну ее, эту любовницу? Пойдем лучше кофе выпьем? В честь ее дня рождения.

Я закатила глаза. Как банально. И как предсказуемо. Но, признаюсь, что-то внутри меня дрогнуло. Этот наглый тип, с его циничными вопросами и не менее циничными намерениями, вызывал во мне странный интерес. Возможно, потому что он не пытался казаться лучше, чем есть. Возможно, потому что его откровенность обезоруживала. А возможно, просто потому что мне было скучно.

– Знаете, – напечатала я, – боюсь, я не пью кофе с незнакомцами, которые ищут идеи для подарков своим любовницам. Но если вы передумаете дарить ей красные труселя и решите подарить что-то по-настоящему ценное, можете обратиться ко мне. Может быть, тогда я и соглашусь на чашку кофе. В знак признательности за спасенный праздник.

Он ответил почти мгновенно: "Интригующе. Что ты имеешь в виду под "по-настоящему ценным"? Золото? Бриллианты? Или, может, ты намекаешь на что-то более…душевное?"

Я задумалась. Что я действительно имела в виду? Деньги меня никогда особо не интересовали, а душу этого типа, казалось, давно вытравили дорогим виски и случайными связями. Но что-то в его вопросе зацепило. Возможно, это был вызов. Желание доказать ему, что за маской циника скрывается нечто большее.

– Что-то, что нельзя купить, – ответила я. – Что-то, что останется с ней, даже когда красные труселя с блестками покроются пылью. Что-то, что покажет, что вы видите в ней не просто красивую картинку, а человека.

Он долго не отвечал. Я уже начала думать, что он решил, что я сошла с ума со своими философскими изысканиями. Но вдруг пришло сообщение:

–Хорошо, допустим. И что же это может быть, по-твоему? Просвети меня, гуру подарков.

Теперь в его тоне звучало неприкрытое любопытство. Игра продолжалась, и мне это начинало нравиться.

Я прикусила губу, обдумывая ответ. Проще всего было бы назвать какую-нибудь банальность вроде "внимания" или "заботы". Но это было бы слишком предсказуемо, слишком плоско. Ему нужен был удар под дых, что-то, что заставит его пересмотреть свои представления о мире.

– Воспоминание, – напечатала я наконец. – Не просто фотография в соцсети, а настоящее, живое воспоминание. То, которое вы создадите вместе, то, что будет согревать ее в самые холодные ночи. Что-то, что будет принадлежать только вам двоим.

После этих слов повисла долгая пауза. Я уже почти отчаялась дождаться ответа, как вдруг экран телефона загорелся.

– И как же, по-твоему, создаются эти самые 'воспоминания'? – спросил он, и в этом вопросе я почувствовала искру подлинного интереса. Кажется, мне удалось задеть его за живое.

–Тут нет универсального рецепта, – ответила я, чувствуя, как во мне просыпается азарт. – Но есть ингредиенты: спонтанность, искренность и готовность выйти из зоны комфорта. Забудьте о красных труселях, забудьте о дорогих ресторанах. Сделайте что-то безумное, что-то настоящее. Посмотрите вместе на звезды, станцуйте под дождем, заблудитесь в незнакомом городе. Что угодно, что заставит ее сердце биться чаще, а вас – почувствовать себя живым.

Глава 2

Глава 2

Прошло несколько мучительных, словно отравленных дней с тех пор, как этот наглец осмелился потревожить мой мир своим дерзким сообщением. "Приехать он хочет!" – словно удар хлыстом, обжег меня. Кто он такой, этот бесцеремонный выскочка? Имени не соизволил открыть, зато с наглой развязностью поинтересовался, что подарить любовнице. Просто отвратительно!

– Ну что, ждала меня, моя Снежная Королева?

Экран телефона вдруг пронзила ослепительная вспышка входящего сообщения, словно молния, распоровшая бархатную тьму ночи. Сердце встрепенулось – я мгновенно узнала его подчерк.

– Вы, собственно, кто? – напечатала я, стараясь сохранить невозмутимый вид, словно ледяная статуя. Не хватало еще показать, что этот… нахальный незнакомец хоть на миг задержался в моих мыслях, – и вот еще что, мое имя Глория.

– Ах вот как! Тогда начнем нашу игру иначе. Твое предложение с алыми трусиками возымело неожиданный эффект, – пришло в ответ, словно издевательский поцелуй, – я Давид, детка.

– Неужели дама вашего сердца не разрыдалась от столь… оригинального подношения? – съязвила я, чувствуя, как волна гнева обжигает щеки.

– Боюсь, ее утонченные вкусы несколько отличаются от твоих скабрезных фантазий. Но ты ведь предложила, значит, знаешь толк в подарках для содержанок? – его слова полоснули по самолюбию, словно лезвие бритвы.

Я едва не выронила телефон, словно прикоснулась к раскаленному углю. Как он смеет фамильярничать со мной в подобном тоне? Это уже за гранью всякого приличия!

– Надеюсь, вы получили достаточно пикантных впечатлений от этой "милой" беседы. Прошу вас впредь меня не беспокоить, – напечатала я, дрожащими пальцами блокируя номер, словно отсекая ядовитые усики назойливого спрута.

Но едва успела я отложить телефон, как он снова завибрировал. Номер был незнакомый.

– Неужели ты наивно полагала, что так легко от меня избавишься? Мне стало безумно интересно, кто ты такая, дерзкая незнакомка. И я непременно это выясню.

В голове закружилась бешеная карусель мыслей, словно осенние листья, подхваченные безжалостным ураганом. Кто этот человек? Как он узнал о злополучных трусах? И почему он так настойчиво пытается прорваться в мою жизнь, словно одержимый маньяк? Страх и необузданное любопытство вступили в яростную схватку, разрывая мою душу на части.

Решив, что самое действенное оружие – это полное игнорирование, я демонстративно выключила телефон, словно захлопывая дверь в темную, пугающую комнату, и отчаянно попыталась сосредоточиться на работе. Но его едкие слова эхом отдавались в моем сознании, не позволяя мне расслабиться ни на секунду, словно ядовитые змеи, туго обвившиеся вокруг моей шеи.

Этот незнакомец дерзко вторгся в мою упорядоченную жизнь, нарушил ее привычный ритм, словно незваный гость на изысканном званом ужине, и я совершенно не представляла, как остановить этот хаос.

– Возможно, я вас огорчу, но смею заверить, что о вас я вообще не думаю.

Я решила не выдавать своего смятения, не показывать, что он заинтриговал меня своей вопиющей развязностью. Пусть тешит себя иллюзией, что я к нему абсолютно равнодушна.

– Прикинь, у меня стоит целый день, секретарша куда-то смылась, хотел ее позвать, чтобы отсосала.

– Не подскажете, к чему мне эта бесценная информация?

– Дай свой номер телефона, созвонимся по видео, я хочу немного развлечься, а ты мне в этом поможешь.

– Сто двенадцать, бесплатно и круглосуточно. Уверена, там вам окажут необходимую помощь.

Решив не продолжать этот абсурдный разговор, я вышла из сети.

Выскочив из сети, я почувствовала себя беглянкой, сбежавшей от безумного преследователя. Сердце бешено колотилось, словно испуганная птица в тесной клетке, а в голове пульсировала одна и та же мысль: "Кто он такой?". Этот наглый, пошлый, бесцеремонный… незнакомец. Он проник в мою жизнь, словно вирус, заражая ее своим ядом. Я отчаянно пыталась понять его мотивы. Простое желание поразвлечься, поиграть с незнакомкой? Или за этим скрывается что-то большее, что-то зловещее?

Весь день прошел как в густом тумане. Я автоматически выполняла свои служебные обязанности, но мои мысли постоянно возвращались к нему. К его необузданной наглости, его беспардонной развязности, его… странному, извращенному чувству юмора. Меня одновременно раздражало и невольно забавляло его возмутительное поведение. Я чувствовала себя жалкой марионеткой в его руках, и это бесило меня до глубины души.

К вечеру я внезапно осознала, что с меня хватит. Хватит бегать от него, хватит прятаться в тени. Нужно встретиться с ним лицом к лицу и раз и навсегда положить конец этому безумию. Дрожащей рукой я набрала номер, который он прислал в последнем сообщении. Томительные гудки тянулись бесконечно долго, словно испытывая мое истощенное терпение.

Наконец, он ответил. Его голос звучал как всегда вызывающе нагло и самоуверенно.

– Ну что, созрела, моя неприступная королева? – с издевкой спросил он.

– Я хочу с тобой встретиться, – ответила я, собрав в кулак остатки самообладания, стараясь придать своему голосу оттенок ледяного спокойствия.

– Какой неожиданный поворот. И зачем же?

– Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое, – выпалила я, не выдержав напряжения.

Он разразился громким, зловещим смехом.

– Что ж, это вполне осуществимо. Но для начала тебе придется кое-что для меня сделать.

– И что же? – с вызовом спросила я, стараясь скрыть дрожь в голосе.

– Ты придешь ко мне на свидание. Один вечер в моей компании, и я исчезну из твоей жизни навсегда. Никаких звонков, никаких сообщений, никаких сюрпризов. Обещаю, тебе понравится, – прозвучал его льстивый, но угрожающий голос.

Я замолчала, обдумывая его предложение. С одной стороны, сама мысль о встрече с этим человеком вызывала у меня отвращение. С другой, это был шанс избавиться от него раз и навсегда. Я не могла позволить ему и дальше отравлять мою жизнь своим присутствием.

– Хорошо, – наконец сказала я, – я согласна. Но на моих условиях. Назначаю место и время. И никаких игр.

– Как скажешь, моя королева. Я буду ждать, – промурлыкал он в трубку и отключился.

Встреча была назначена на следующий вечер в укромном кафе на окраине города. Я пришла туда, полная решимости, но и с ощущением надвигающейся беды. Он уже ждал меня за столиком в глубине зала. Его взгляд был пронзительным и оценивающим. Я села напротив него, чувствуя, как все внутри сжимается от напряжения. Началась игра, правила которой мне были не известны.

Глава 3

Глава 3

– Соскучилась? Впрочем, можешь не утруждаться ответом. Этот хищный блеск в глазах говорит сам за себя, – его голос, словно удар кнута, хлестнул по натянутым струнам моих нервов, завершив этот наглый, сканирующий взгляд.

– Живи и дальше в своих болезненных фантазиях, меня не интересует этот цирк уродов, – отрезала я, чувствуя, как ярость обжигает изнутри.

– Интересно, так же будешь изрыгать эту змеиную отраву, когда я буду внутри тебя? Или все-таки укротишь свою строптивую кошечку?

– Что ты себе вообразил, божок местного разлива? Я, кажется, предельно ясно дала понять: принца на белом коне не жду и не ищу.

– Да-да, именно поэтому ты здесь, вся такая неприступная Снежная королева.

Эта словесная дуэль грозила перерасти в мучительную пытку. Его самоуверенность уже царапала мою душу своими когтями, и я отчаянно попыталась сменить пластинку.

– Ну, как успехи? Надеюсь, твоя секретарша оказалась достаточно сговорчивой, чтобы решить твою проблему? Или все-таки последовал моему совету и набрал тот номер?

– Передумал я насчет сотрудницы.

– О, что случилось? Не потянул бы любовницу вечером?

– Я решил, что эту работу выполнишь ты. И мне плевать, хочешь ты этого или нет. В глубине души ты этого жаждешь, уверен, отсасываешь ты так же профессионально, как и язвишь.

– Ты… мудак.

Кровь ударила в лицо, словно лава из вулкана. Ярость поглотила меня целиком, я едва сдержалась, чтобы не наградить его оглушительной пощечиной. Этот наглец перешел все границы дозволенного. Кто он, черт возьми, такой, чтобы позволять себе подобное?!

– Ты просто невыносим, – процедила я сквозь зубы, отчаянно пытаясь сохранить подобие самообладания. – Не собираюсь тратить на тебя больше ни единой секунды.

Развернувшись на каблуках, словно на лезвии ножа, я ринулась к выходу, но его рука, словно стальной капкан, сомкнулась на моем запястье. Хватка была жесткой, болезненной, пугающе властной.

– Постой, – прорычал он, притягивая меня к себе, словно добычу. – Мы еще не закончили.

В его глазах плескался нездоровый, хищный огонь, и по моей спине пробежала ледяная дрожь. Внутри меня разгорелась отчаянная борьба: страх против странного, необъяснимого, почти животного влечения. Я знала, что должна вырваться, убежать, скрыться, но ноги словно приросли к полу.

Его близость обжигала, словно прикосновение раскаленного металла, а запах – терпкий, мужественный, опасный – дурманил разум, словно ядовитый дурман. Я попыталась высвободиться, но его хватка лишь усилилась, притягивая меня все ближе, словно к жерлу вулкана. Его взгляд изучал меня, словно хищник, выбирающий момент для нападения. Я чувствовала себя загнанной в угол, и эта беспомощность одновременно пугала и возбуждала, словно запретный плод.

– Отпусти меня, – прошептала я, но мой голос дрожал, предавая всю глубину моего смятения.

Он усмехнулся, и эта усмешка была полна превосходства, какой-то темной, опасной силы. Медленно, словно играя с жертвой, он провел костяшками пальцев по моей щеке. От этого прикосновения по коже побежали электрические разряды, и я замерла, словно парализованная.

– Ты знаешь, что хочешь этого, – прошептал он, его горячее дыхание опалило мою шею, словно клеймо. – Не притворяйся, что я тебе противна.

Я молчала, боясь издать хоть звук. Правду говорить не хотелось, а лгать я не могла. Он был прав, чертовски прав. Несмотря на возмущение и страх, внутри меня действительно разгоралось пламя желания. Желания, которое я так долго и упорно подавляла, словно опасную болезнь.

– Оставь свои влажные фантазии при себе, и отпусти меня, в конце концов, на нас смотрят люди, – проговорила я, стараясь придать голосу как можно больше твердости.

– Это досадная оплошность, нужно было сразу ехать в номер, у меня друг держит гостиницу, сейчас быстро организую.

– Ты в своем уме? Что ты себе позволяешь?

– Придержи свой язвительный язычок, просто помолчи, а ртом будешь работать по прямому назначению, и учти – это совсем не прием пищи.

Его слова, словно ледяной душ, окатили меня, вернув к реальности. Отвращение с новой силой захлестнуло меня, смывая остатки нездорового влечения. Этот человек – воплощение всего, что я презирала. Циничный, надменный, уверенный в своей непогрешимости. Как я могла допустить, чтобы он хоть на секунду овладел моими чувствами?

– Не смей так со мной разговаривать, – прошипела я, вырывая свою руку из его хватки. – Ты болен. Тебе нужна помощь.

Его усмешка стала еще более зловещей.

– Болен? Возможно. Но, поверь, эта болезнь заразна. И ты уже инфицирована, детка.

Он сделал шаг ко мне, и я отшатнулась, ощущая себя загнанной в угол дикой кошкой, готовой к последней схватке.

– Не подходи, – предостерегла я, сжимая кулаки. – Я тебя не боюсь.

В его глазах промелькнула тень разочарования, но тут же сменилась привычным презрением.

– Как скажешь, – произнес он, отступая. – Но помни, я всегда получаю то, что хочу. И ты не исключение.

– Знаешь, мне надоели твои жалкие потуги, мой совет, смени любовницу, раз она тебя не может удовлетворить.

– Не переживай за нее, она уже получила отставку, теперь эта роль предназначена для тебя.

– Можешь и дальше тешить свое самолюбие этими фантазиями, но я – не трофей, который можно завоевать или купить. Я сама решаю, что мне делать и с кем быть. И поверь, ты в мои планы не входишь.

Он лишь презрительно скривился, словно мои слова были назойливым писком комара. Эта непробиваемая самоуверенность, граничащая с откровенным хамством, вызывала во мне новую волну ярости. Но я не собиралась поддаваться на его провокации. Ему не удастся сломить меня или заставить плясать под свою дудку.

– Время покажет, кто окажется прав, – проговорил он, обводя меня долгим, оценивающим взглядом. – Я умею ждать. И добиваться своего.

С этими словами он развернулся и направился к выходу, оставив меня в полном смятении. Внутри меня бушевал ураган противоречивых чувств. Отвращение, гнев, страх, но и… то самое, едва уловимое, животное влечение, которое я так отчаянно пыталась подавить. Я ненавидела его за то, что он пробудил во мне эти темные, запретные желания. За то, что заставил меня усомниться в себе и в своей неприступности. Но больше всего я ненавидела себя за то, что позволила ему это сделать.

Глава 4

Глава 4

– Ты тоже думаешь обо мне? – голос в трубке был наглым, пропитанным самоуверенностью, словно плеснул серной кислотой в гнетущую тишину, что разлеглась после нашей злополучной встречи.

– Не обольщайся, – прошипела я, обуздывая рвущуюся наружу ярость.

– Глория, моя маленькая колючка, знаю, ты не можешь выкинуть меня из головы. Признайся, тоскуешь по мне.

– Допустим. И что с того? Может, я пытаюсь понять, какое проклятие выплюнуло тебя в мою жизнь?

Его утробный хохот, словно скрежет металла, казалось, готов разорвать барабанные перепонки, пульсируя прямо в мозг.

– Ага! Я так и знал! Ты лелеешь ночные грезы, как я вхожу в тебя, да? – извергал он свои грязные фантазии, словно гадюка, брызжущая ядом.

– Ты просто мудак, – процедила я сквозь зубы, чувствуя, как поднимается волна кипящей, обжигающей злобы.

– О, Глория, и это все, на что способна моя бухгалтерша? Я думал, ты более изобретательна в своих оскорблениях. Неужели весь твой талант уходит на жалкие годовые отчеты?

– Иди к черту, – выплюнула я, судорожно пытаясь ухватиться за ускользающий контроль. Кровь бурлила в венах, каждое его слово жгло раскаленным клеймом. Как же я ненавидела эту самоуверенность, этот бархатный, мерзкий голос, эту манеру говорить так, словно он читал мои мысли.

– Послушай, Глория, давай сбросим маски. Ты меня хочешь. Я знаю это, и ты это знаешь. Не трать время на отрицание. Просто признай это, и мы сможем поговорить как взрослые люди. Может, даже договоримся о чем-нибудь… пикантном.

В трубке повисла зловещая тишина, пронизанная лишь моим прерывистым, нервным дыханием. Я вцепилась в телефон мертвой хваткой, костяшки пальцев побелели, словно мрамор. Он выжидал, как паук, плетущий сеть. Он знал, что я сейчас разрываюсь между желанием захлопнуть эту клетку и выпустить на волю все, что я о нем думаю. И, черт возьми, он упивался этим.

– Знаешь что? – наконец проговорила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно, как натянутая струна. – Ты прав. Я хочу тебя. Я хочу тебя… ударить. Жестоко. Несколько раз. А потом закопать в самой глубокой яме, которую только смогу отыскать. Так понятнее?

В трубке раздался приглушенный, зловещий смех, от которого по спине пробежали ледяные мурашки. Это был не смех, а скорее довольное мурлыканье хищника, играющего со своей жертвой.

– О, Глория, какая ты предсказуемая, – протянул он, смакуя каждое слово, словно глоток дорогого коньяка. – Ну что ж, по крайней мере, ты честна. Но знаешь, даже в твоих угрозах чувствуется страсть. И это меня… возбуждает.

Я молчала, оцепенев от ужаса. Каждое его слово – отравленный кинжал, вонзающийся в самое сердце. Я чувствовала себя обнаженной, беззащитной, словно он вывернул меня наизнанку и изучал, не стесняясь. И эта беспомощность сводила меня с ума.

– Ладно, Глория, – проговорил он после томительной паузы, словно давая мне последний шанс. – Я позвоню тебе позже. Может, к тому времени ты придумаешь что-нибудь более оригинальное. И помни, я жду твоего признания. Не заставляй меня долго ждать.

И связь оборвалась, словно перерезали пуповину. Я застыла, парализованная, телефон в руке – бесполезный кусок пластика. В голове – выжженная пустыня, лишь эхо его голоса, змеиным шепотом, отравляло каждый уголок сознания. Ненавижу. Ненавижу его, себя… и этот липкий, животный страх, что он может оказаться прав.

Внезапный пинг мессенджера разорвал звенящую тишину. Не глядя, открыла чат, и мерзкий, похотливый оскал фотографии ударил в лицо, словно пощечина: его… эрекция, цинично приправленная надписью: «Хочешь лизнуть?».

– Мудак в квадрате, – отстучала я ядовитым ответом, – Андролога во мне увидел? Диагноз выписать?

Мгновенный звонок. Его номер – клеймо позора на экране. Бессмысленно игнорировать.

– Нет, колючка, просто хочу, чтоб твой ротик поработал по прямому назначению, – тут же заструился его голос, пропитанный похотью, словно дешевый парфюм.

– Представляешь, свой рот я всегда использую по назначению. Я им ем, – огрызнулась я, чувствуя, как закипает кровь.

– Ммм… а я вот представляю, как твой острый язычок скользит по всей длине… – замурлыкал этот гад, словно кот, дорвавшийся до сметаны, – Скажи, что ты сейчас делаешь? Ты себя трогаешь, моя колючка?

– Мудак в кубе, – выплюнула я, продолжая слушать, словно загипнотизированная коброй.

– Возьми, милая, в ротик его, хочу почувствовать, какой он влажный и горячий, как ты заглатываешь до самого горла…

– Обратись с этим эксклюзивным предложением к своей любовнице или… к секретарше, – процедила я, теряя последние крохи самообладания.

– Хочу, чтобы это сделала ты, – прорычал он, – и скоро ты сама будешь об этом умолять.

Я швырнула телефон на диван, как раскаленный уголь, обжигающий ладонь. Мерзкий, отвратительный тип. Как он смеет? Ярость, как цунами, захлестывала, смешиваясь с унижением и липким отвращением. Хотелось разбить все вокруг, закричать, выпустить эту клокочущую лаву, но вместо этого я просто стояла, дрожа всем телом, словно осенний лист на ледяном ветру.