Бабушка весна

Нина Гайбель

Бабушка весна

1

Шумел ветер. Многовековой хвойный лес стоял в полной невозмутимости, лишь слегка покачивались мохнатые ветви. Крепкие ели спускались лестницей вниз по склону. Внизу расположился лужок, который обрывался лесной речкой. Лес и лужок только открылись от снега. На реке местами стоял крепкий лед.

Птичий и звериный гомон не умолкал на лужке.

– Внимание! Прошу тишины! – затрещала сорока, пытаясь перекричать собравшуюся толпу птиц и зверей.

На лужке стоял стол с красной скатертью. С обеих сторон за столом сидели сороки в очках и перелистывали страницы тетрадей. Место в центре пустовало. Кто-то из зверей и птиц лежал, кто-то сидел, кто-то качал на лапах детишек. Маленький бурундучок Клёпик пытался протиснуться в первые ряды у стола, не получалось. Его отодвигали, просили вернуться назад. Клёпик пребывал в волнении, первый раз в жизни он пришел на лесное собрание. Он знал, что все важные лесные решения принимаются именно на таких собраниях и неизменно проводит их старый и мудрый филин Феофан. К столу стали продвигаться вороны. Под крыльями они удерживали и провожали на центральное место филина. Феофан, казалось, не дойдет до стола, настолько он был стар и дряхл. «Не идти, не лететь не может. Наверное, и говорит еле-еле, никто и слушать не будет» – думал бурундучок.

Но как только Феофан заговорил, все притихли, стали слушать. Филин преобразился на глазах. Говорил четко, громко и очень увлекательно. Бурундучок приоткрыл рот.

– Вот мы собрались на очередное весеннее собрание! Кто как перезимовал – отчет у меня уже есть. Но может кто и выскажется позже…

Среди царившей тишины послышалась возня и громкий шепот.

– Наверное, так и было…– это лиса рассказывала что-то на ухо волку и тихонько хихикала.

Все обернулись к ним и лиса прикусила язык, замолчала. Лисица была умным, ловким и красивым зверем. Любила похихикать, всегда была весела. Особенностью её было повторять слово «наверное». Лиса никогда не в чем не сомневалась, но это слово вставляла повсюду, к месту и нет. Звери и птицы так и называли ее «Наверное-лиса».

– Знаю, вижу, слышал, что у многих дела плохие после зимы. Рановато зима убежала от нас. И весна еще не пришла. Ни дождя, ни солнца, ни тепла. Вот где они? – филин повел крылом вокруг. Внимательные слушатели проследили за его жестом и оглянулись по сторонам. Действительно, а где они? Но вокруг лужка лишь стылые голые деревья, да прошлогодняя трава чуть шуршала под холодным ветром. – Где зима и весна? – снова спросил Феофан и снова повел крылом.

Вдруг со стороны реки что-то забренчало, застучало. На собрание пробиралась енотовидная собака Шурочка. Она, как всегда, была с рюкзаком за плечами, с ведром, лопатой в лапках.

– Извините, извините, – шептала Шурочка, присаживаясь рядом с зайцами и успокаивая свою громкую поклажу.

Шурочка была очень добрым и отзывчивым зверем. Она помогала всему лесу. И всегда с собой носила вещи для помощи: кому домик подправить, кому с детишками посидеть, кому воды принести и приготовить. Шурочка никому не отказывала в помощи и даже когда приходили гости к ней, она часто отлучалась из дома с извинениями и словами: «Да я быстро! Сейчас только…».

А филин продолжал. Он рассказывал, что земля без снежного одеяла под холодным ветром и без солнца не даст жизни траве и деревьям. Что перелетные птицы не летят. А кто прилетел, страдают в полыньях на реке и на голых ветвях. Зверям, проснувшимся после спячки, нечем подкрепить истощившиеся силы.

– Эх, если бы зима еще подержала свое одеяло до весны, до солнца. А то уже две недели ни зима, ни весна. Где-то распивают чай две сестрицы и не думают, как нам тяжело.

Долго еще говорил Феофан, выступали звери и птицы. Решали неотложные вопросы. А бурундучок Клёпик так и просидел в опустевшем ряду до темноты. Очнулся от дум и поспешил домой.

2

Клёпик совсем недавно достроил свою норку. Он очень гордился собой. Просторная норка со спаленкой, кладовой и гостиной радовала зверька. Это первый его дом. Клёпик родился прошлой весной и вскоре осиротел. Добрая белка приютила малыша в своей большой дружной семье. В просторном беличьем гнезде всегда было шумно и весело. Но однажды, неожиданно для себя, бурундучок заснул в своей мягкой постели и совсем недавно проснулся. Мама белка объяснила, что бурундуки в отличии от белок спят зимой. Вот так и пропустил Клёпик первую зиму в своей жизни. Проснувшись, он решил строить себе норку. Мама белка поддержала его, объясняя, что бурундуки живут в норках на земле, а белки на деревьях. Она в каждый день, не по одному разу прибегала к Клёпику, приносила горячую кашу, шишки и обнимала сына.

Сегодня Клёпик отправился в беличье гнездо. Пытался разговорить маму белку, расспросить ее про зиму. Но белка металась по гнезду в своих вечных заботах: приготовить, постирать, подшить, покачать маленьких детей и отвечала Клёпику рассеянно. Клёпик заспешил в свою норку. Норка бурундучка находилась внизу по склону через пару елей от белок. Но почему-то бурундук свернул в противоположную сторону – выше по склону и резко вниз к берегу реки. Недалеко от побережья, там где заканчивались ели, располагался домик Шурочки. Она жила под вывороченным корнем дерева. Под корнем у Шурочки, кроме огромного стола, ничего не было. Сегодня, как и всегда, за столом у Шурочки было шумно. Маленькие зайчата, мышки уплетали кашу. Синичка с сойкой спорили о чем-то, распивая чай. Дятел плел корзинку. Наверное-лиса кипятила в очередной раз самовар. Шурочка засветила лампу и поставила ее на стол.

– Клёпик, проходи, скоро чаю напьемся, – пригласила Шурочка.

Клёпик пристроился рядом с мышками. Шурочка поставила ему чашку с блюдцем.

За столом продолжался разговор о недавнем собрании.

– Поспешила зима в этом году уйти от нас, – сказал дятел.

– Ничего страшного, переживем. Наверное, весна уже на подходе, – ответила Наверное-лиса и захихикала.

– Тебе всегда смешно, а мы о серьезных вещах рассуждаем. Не зря же старый Феофан обеспокоен. Тебе, лисонька, легко смеяться, на небесах-то хорошо живется, – ответила сойка.

Стоит отметить, что никто из лесных жителей не знал, где живет Наверное-лиса и какой ее дом. Она всегда ко всем охотно приходила в гости, была приветлива, а к себе никого не звала. Утверждали, что Наверное-лиса живет в поднебесье, так как появлялась она откуда-то сверху, будто спрыгивала с высоты. Сама Наверное-лиса ничего не рассказывала. И если ее прямо спрашивали об этом, она начинала рассказывать о лесных делах, погоде, новостях, будто не слышала вопроса. Все уже перестали пытаться узнать, где живет Наверное-лиса.

– Да не сердись, союшка. Пей горячий чай, наверное, – примирительно заговорила лиса.

Долго слушал бурундучок разговоры зверей и птиц, пока сон не стал клонить его к столу. Заботливая Шурочка уложила его на мягкую постель рядом с зайчатами и мышками позади стола, накрыла одеялом. Все разошлись, один дятел продолжал плести корзинку при свете лампы. Шурочка легла рядом с Клёпиком.

– Что тебя беспокоит, Клёпа? – спросила она.

– Нет, все в порядке, – ответил Клёпик. Ему почему-то не хотелось рассказывать доброй Шурочке о тревожных своих размышлениях.

А Шурочка завела будничный разговор, растягивая слова, как будто она рассказывала сказку:

– Пойду завтра к Халимону. Решил все-таки какую нору будет строить, нужно помочь.

Клёпик неожиданно рассмеялся. Он хоть и не знал Халимона, но знал его историю. Барсук Халимон, как только просыпался весной, начинал слоняться по соседям, высматривая их домики: норки, гнезда, дупла. С хозяевами вел неспешную беседу про тонкости строительства прочного, уютного дома. Говорил, что и ему пора построить свой дом. Но в каждый год Халимона хватало только на разговоры. Осенью он заваливался под корягу и пока его не заносило снегом, мечтал о норе.

Шурочка поддержала Клёпика и тоже рассмеялась.

– Говорит, в этот раз нора ему приснилась во сне зимой, – проговорила она.

– Спите уже, – сказал дятел и потушил лампу.

3

Клёпику снился сон. За столом сидят две сгорбленные старушки. Одна в белом платье, другая в голубом. Они распивают чай и весело разговаривают. Бурундучок пытается привлечь их внимание, они оборачиваются. Лица их в глубоких морщинах, у них крючковатые носы. Клёпик говорит:

– На кого же вы нас покинули, бабушка Зима и бабушка Весна?

Старушки открывают беззубые рты и начинают громко хохотать…

Клёпик проснулся. Это смеялась Наверное-лиса, кипятившая утренний самовар. За столом все также сидел дятел и плел корзинку.

Утро было холодным и серым. Бурундучок пошел проводить Шурочку к Халимону. Шурочка несла лопату, на спине у нее сидели мышата, рядом бежали зайчата.

– Шурочка, расскажи какая зима! – начал Клёпик.

– А я и не знаю, Клёпик. Я, как и ты, сплю зимой.

– Как так? – бурундучок даже остановился. Тут же выскочила зайчиха, поблагодарила Шурочку за ночлег детишек и забрав зайчат, поспешила домой.

– Да вот так, Клёпик. Сплю всю зиму. Опрокину стол к корню дерева, так меня снегом и засыпает. Как Халимона, – Шурочка улыбнулась.

– Шурочка, вот именно нам, соням зимним, нужно догнать зиму и вернуть!

– Как так? – Шурочка остановилась. Подбежала мышка, поблагодарив Шурочку, сняла мышат с её спины и они скрылись за елкой.

– Феофан сказал, что зима рано свернула снежное покрывало, не дождавшись весны и умчалась. Шурочка, ну как же ты не понимаешь, нужно вернуть зиму. Пусть она расстелет свое одеяло, укроет до весны землю, деревья.

– Чудно как-то, – протянула Шурочка и задумалась. – А где же мы ее будем искать, догонять?

– Ты ступай к Халимону, а я за день что-нибудь разузнаю и вечером встретимся у тебя.

– Хорошо, Клёпик.

И друзья разошлись. Клёпик решил идти к Феофану, он то уж точно все расскажет про зиму. Бурундучок знал, что старый филин живет на самом верху, в самой чаще елового леса. Долго Клёпик поднимался наверх, а там в лесу и растерялся, куда же ему идти. Он стал взбираться на ель. «Сейчас сверху посмотрю!» – думал он. Но в этот момент кедровка выскочила из своего гнезда на веточку, принялась трясти одеяло и случайно сронила Клёпика. Клёпик полетел вниз. Молниеносно его подхватила летящая сорока. Узнав, куда он отправился, сорока принесла его в гнездо ворон.