Трисон и Марсель берут дело в свои лапы

С ума сойти, сколько всего я умею. Да я не собака, я Брюс Всемогущий. Помните, это тот смешной парень из кино. Теперь-то вы поняли, что я не простой пёс. Мало того что я внешне красив, шоколадный шатен с голубыми глазами, так ещё умён как… как… даже не знаю, какое привести сравнение. Во, придумал, – как академик. О таком питомце можно только мечтать. Нет, ну а что вы хотели? Лабрадор – одна из самых интеллектуальных пород в мире. Я даже одиночество использую для самообразования. Да-да, приобретение навыков – это и есть образование. Так сказал мой инструктор. Чему-то из вышеперечисленного списка он научил меня, а чему-то Елисеев. Ну а то, что он ещё тот дрессировщик, вы уже наверняка поняли.

Глава 3

Я открыл холодильник и замер в немом восторге. Так всегда бывает, когда я туда заглядываю. Несмотря на то что в отсутствии Шуры ассортимент продуктов был гораздо скромнее, и тем не менее там было полно вкусняшек. Колбаса, сыр, сосиски, молоко, сливки, сметана, всевозможные банки, бутылки с неизвестным содержимым и прочие лакомства. Сквозь прозрачную пластмассу в ящиках виднелись овощи. Что-что, а они интересовали меня меньше всего. Не холодильник, а какой-то продуктовый рай. Как тут не замереть? Если даже люди иногда застывают перед холодильником. Возьмите того же Елисеева, откроет и пялится в него, как в свой ноутбук. Причём подобное происходит по несколько раз на дню. Ну ладно я, меня не каждый день кормят такими деликатесами, но для него-то нет никаких запретов. Открыл холодильник и ешь что хочешь. А может, у него проблемы с памятью, и он не запоминает, что там лежит? Вот у меня нет проблем с ней, и мне хватает одного раза, чтобы изучить содержимое.

Яичница в самом деле оказалась там. Правда, стояла на полке, до которой я не мог дотянуться. Эх, тут без стула не обойтись. Хоть я и не видел её, но узнал тарелку, на которой она лежала во время завтрака.

Каждый раз перед тем, как заглянуть в холодильник, я даю себе обещание, что всего лишь посмотрю, но ничего трогать не буду. Но стоит только открыть его, и со мной начинают происходить странные вещи. Голова перестаёт соображать, и я напрочь забываю об угрозах домочадцев. Это вид деликатесов так на меня действует. Вот и теперь, после того как я насмотрелся на колбасу и сосиски, мой разум помутился. Но, надо признать, не до конца.

Остатки здравомыслия припомнили мне один случай. Это было, когда наши родственники уехали в Италию на свадьбу к какому-то другому родственнику, а нас с Трисоном отправили к другу Елисеева – Прохору. Там мы познакомились с его питомцем, шиншиллой по кличке Ленчик, и лисой из ближайшего леса, которой придумали имя – Марья. В один из вечеров Прохор куда-то уехал по своим делам, а мы с друзьями решили устроить вечеринку. Ну а какое веселье без застолья? Мы пробрались на кухню, достали из холодильника упаковку сосисок и слопали их. Но тут встал вопрос куда девать упаковку. Ленчик выдвинул идею засунуть её под холодильник, что мы и сделали. И всё бы ничего, да вот только закон подлости никто не отменял. Мало того что вернувшийся внезапно домой хозяин застал нас всех на месте преступления, так ещё по невероятной случайности обнаружил спрятанную улику.

Вы даже представить не можете, как это произошло. Когда Прохор появился на кухне, у него в руке был какой-то шарик, который он то и дело подбрасывал вверх. Не знаю, зачем он это делал, но речь не об этом. Чёрт дёрнул Ленчика пройтись по шкафу мимо подвешенных поварёшек. И надо было ему зацепить их хвостом. Они закачались и, ударяясь друг о друга, зазвенели, как тот музыкальный инструмент, по которому бьют палочками. Посмотрев в сторону звука, Прохор отвлёкся и не поймал шарик. Он упал и покатился… ну а куда – думаю, вы уже догадались. Конечно же под холодильник, где была спрятана улика. Наверняка вы слышали эту историю от Трисона и знаете, как всё было, но я не мог не вспомнить о ней. Это всё увиденные в нашем холодильнике сосиски виноваты. И как бы мне ни хотелось их съесть, всё же я решил отказаться от этой идеи.

Я уже давно понял, что это самый коварный продукт на свете. Мало того что они зачастую бывают в этих треклятых упаковках, из которых нам сложно достать их лапами, так ещё и связанные между собой, как звенья цепи на ошейнике алабая из соседнего подъезда. Слопать одну не получается, приходится тырить все, а это чревато последствиями. Тогда Прохор не стал нас наказывать, но он не Елисеев, а этот не станет со мной церемониться. С колбасой и сыром, от греха подальше, я тоже решил не связываться. С ними такая же ситуация, что и с сосисками. Хотя, если бы я был сильно голоден, вряд ли бы я думал о последствиях. Но и уйти от холодильника просто так не мог. Решил хоть яишенкой полакомиться. Согласитесь, если я откушу от неё малюсенький кусочек, Макс этого и не заметит.

Недолго думая, я направился за стулом и принялся толкать его мордой к холодильнику. Кстати, это ещё одно моё умение, о котором я забыл вам рассказать. Но, когда забрался на него, стало ясно, что не так-то просто будет полакомиться яичницей. А всё потому, что тарелка стояла в глубине полки, а расстояние между ней и верхней довольно узкое. Чтобы осуществить задуманное, придётся постараться просунуть голову. Нужно подвинуть тарелку ближе к краю. Вот только как это сделать?

Глава 4

Почему Бог так обделил нас? Человеку дал всё: руки, ноги, интеллект, речь, а нам фиг на постном масле. Выживайте со своими лапами, как хотите. Хотя насчёт интеллекта я, конечно, погорячился. Люди говорят, что у нас его нет и что действуем мы исключительно на инстинктах и рефлексах, но я в корне не согласен с этим. Вот скажите, разве можно научиться пить воду из-под крана и после этого вытирать усы об полотенце, не имея разума? То-то и оно. А если вспомнить, чему меня обучают в школе, так это вообще феномен. Если понадобится, я могу различать десятки запахов, вы ещё не раз убедитесь в этом. Но не стану отвлекаться, всему своё время.

Как только я ни изворачивался, чтобы подобраться к тарелке, но не тут-то было. Вся беда в том, что я не подтягивал её к себе, а бил лапой по бортику, отчего та подпрыгивала на месте, ударяясь о стекло полки. Я решил, что надо как-то ухватиться за неё зубами, подвинулся на самый край стула и предпринял попытку.

Мне вот интересно, бывают такие случаи, когда закон подлости не срабатывает? Не знаю, как у вас, а у меня он действует безотказно. Вот и теперь, стоило мне только дотянуться до цели, как стул под моим весом накренился и вместе со мной полетел вниз, а следом за ними полка с тарелкой и со всем, что стояло на ней. Всё это с грохотом рухнуло на пол и разлетелось вдребезги, похоронив под осколками остатки еды. Я даже не понял, как это произошло. Зато прекрасно понимал, какие последствия меня ждут. А что я уже мог сделать? Разве только снова вспомнить любимое выражение Елисеева про боржоми.

«Вот это погром!» – обведя взглядом место катастрофы, со вздохом подумал я.

Признаюсь честно, я проклинал себя в тот момент. А ведь хотел всего лишь посмотреть на деликатесы да кусочек яичницы отведать. Как вы, наверное, уже догадались, я не первый раз туда заглядываю, но никогда прежде со мной такого не случалось. Раньше всё обходилось без последствий. То есть последствия были всегда, но не такие катастрофические. Конечно же, домочадцы замечали пропажу продуктов, но как-то мне это сходило с лап. Особенно если это происходило в отсутствие Макса. Шура – добрейшей души человек, разве могла она сильно ругаться. Так, пожурит немного, и дело с концом. Она даже Елисееву ничего не рассказывала. Но сейчас её нет дома, и защитить меня будет некому, а что он сделает со мной, даже страшно представить. Чует моё сердце, я точно лишусь и уха, и хвоста. Чёрт меня дёрнул вспомнить про эту яичницу. Будь она неладна. Вряд ли Елисеев уже будет её есть, тогда зачем добру пропадать? Она лежала на полу, прикрытая куском тарелки, я отодвинул её лапой и покончил с ней раз и навсегда. После чего отправился в прихожую, лёг на пол и задумался о бренности своего бытия.

Не понимаю, почему неприятности липнут ко мне, как пчёлы к цветам? Что бы я ни делал, это обязательно закончится либо разбитой посудой, либо подранной мебелью, либо оторванным наличником, либо ещё каким-то ущербом.

Вот и сейчас, разве я хотел, чтобы эта треклятая полка упала? Да у меня даже в мыслях такого не было. Все вокруг твердят, что я ещё молодой, а я с ними не согласен. Я уже взрослый, но просто невезучий. Не знаю, есть такие, как я, среди людей, а среди нашего брата – полно.

Взять хотя бы моего приятеля, кота из нашего подъезда. Мы с ним случайно познакомились. Это было, когда Шура с Трисоном путешествовали по Америке, а я, как обычно, остался дома с Елисеевым. Как-то раз собрались мы с ним на прогулку. Выходим из подъезда, и вдруг я вижу, как из окна квартиры на первом этаже пулей вылетает кот. Он спрыгнул на землю и сломя голову понёсся по газону.

Будь на моём месте Трисон, он бы сделал вид, что не замечает его. Оно и понятное дело, после того случая, когда в пору его юности один зеленоглазый прохвост вцепился ему в нос, он старается держаться от них подальше. В отличие от него, у меня не было такого печального опыта от общения с котами, поэтому я не задумываясь сорвался с места и погнался за ним. Благо Макс разрешает мне гулять без поводка. Правда, Шура ругает его за это страшно. Однажды я даже слышал их разговор: «Макс, нельзя ему ходить без поводка. Понятно, что он никому вреда не причинит, но люди разные бывают. Кто-то внимания не обратит, а кто-то испугается, такой хай поднимет…» – говорила она, на что тот ей ответил: «Если поднимут, я им удостоверение покажу». Из чего я сделал вывод, что эта его красная книженция как волшебная палочка. Вот бы мне такую. Я бы повесил её себе на шею, чтобы ни у кого даже мысли не возникало предъявлять мне претензии.

Глава 5

Ага, размечтался. Ты яичницу не смог нормально достать из холодильника, а тут собрался удостоверение вешать себе на шею. Наивный пёсель. И что оно тебе даст? Висит-болтается красная бумажка на шее, на неё никто даже не обратит внимания. А чтобы обратили, её ведь нужно предъявлять.

Ну так вот, бегу я за котом и вижу, за ним что-то шлейфом тянется. Мы так быстро мчались, что я не сразу понял, что это, и, только когда хвостатый решил спрятаться от меня на ближайшем дереве и начал карабкаться на него, рассмотрел. Как думаете, что это было? Есть идеи? Вы мыслите в правильном направлении. Конечно же, они самые. Вы заметили, жизнь домашних питомцев постоянно крутится вокруг сосисок?

Cразу стало ясно, что кот хотел стырить одну, а уволок целую связку. Говорю же, коварный продукт. Пока воришка пытался покорить дерево, я наблюдал за ним. Оказалось, с такой поклажей не так-то просто это сделать. К тому же кот был молодой, и ему явно не хватало силёнок. Он то и дело срывался со ствола, но добычу бросать не собирался. Да и кто бы бросил? Не знаю, сколько таких попыток он предпринял, только вскоре выдохся. Оказавшись в очередной раз на земле, воришка положил сосиски, накрыл их собой и, глядя на меня, недовольно прошипел:

– Ну, чего уставился? Не подходи! Порву!

Всегда поражался, откуда в них столько дерзости. Им не важно, кто перед ними. Мне кажется, они и дикого зверя не испугаются.

– Да вот смотрю, как ты пытаешься затащить их на дерево, – я кивнул на продукт, – только вряд ли у тебя это получится.

– Это ещё почему? – спросил тот.

– Потому что их слишком много для тебя, – ответил я.

– Ты намекаешь, чтобы я с тобой поделился? – фыркнул воришка. – И не думай, это моя добыча.

Сосиски, конечно, выглядели невероятно аппетитно, к тому же от них исходил такой аромат, что я чувствовал его, даже находясь на расстоянии от кота. Эх, с каким удовольствием я слопал бы пару-тройку штук. Я стал лихорадочно соображать, как убедить его поделиться со мной. Не станешь же отбирать. В конце концов, я не разбойник с большой дороги, а воспитанный пёс. Да и неизвестно, как он себя поведёт. Вряд ли без боя отдаст добычу, а мне совсем не хотелось повторять печальный опыт Трисона. Как говорит мама Елисеева: «Лучше учиться на чужих ошибках, чем на своих». Запах деликатеса настолько вскружил мне голову, что план действий созрел моментально. Я решил для начала убедить его, что сосиски мне триста лет не нужны, а потом сделать так, чтобы он сам захотел меня угостить.

– Да я и не претендую на них, – ухмыльнулся я, – тем более эти твои сосиски у меня уже поперек горла стоят.

Даже врать такие вещи было тяжело. Как они могут надоесть? Да я готов питаться ими круглый год на завтрак, обед и ужин.

– Хочешь сказать, что ты их часто ешь? – бросил на меня недоверчивый взгляд воришка.

– Да я только ими и питаюсь, – продолжил я сочинять.

– Везет тебе, – вздохнул кот, – видать, у тебя хозяин хороший, а у моей даже снега зимой не выпросишь, а попробовать колбаски хочется. Вот и приходится самому добывать.

Судя по его ответу, первая часть плана мне удалась. Оставалось осуществить вторую, а тут без запугивания не обойтись.

– Слушай, здесь полно желающих полакомиться сосисками, – я огляделся и кивнул на собак, то тут, то там прогуливающихся с хозяевами, – если они увидят твою добычу, то отберут её у тебя. Так что ешь быстрее, а то можешь не успеть, – посоветовал я.

– Но я не могу столько съесть, это слишком много! – воскликнул тот.

– А зачем же ты столько украл? – как будто не понимая, о чём речь, сыграл я под простачка.

– Так получилось, – давай объяснять кот, – хозяйка пришла из магазина и положила их на столе, а сама ушла в другую комнату. Пока она разговаривала с кем-то по телефону, я воспользовался моментом и… – запнулся воришка и тут же продолжил: – Ей-богу, я хотел взять одну, а зачем мне больше? – словно оправдываясь, спросил он и опять продолжил: – Я же не слон. Но, как назло, увязалась целая связка. Ну и влетит мне теперь, хоть домой не возвращайся. Чёртовы сосиски, что же мне с ними делать? Ну съем я одну, максимум две, а остальное куда девать? Жалко бросать, – вздохнул кот, – я не для этого жизнью рисковал.

Нет, вы это слышали. Жизнью он рисковал. Конечно, это громко сказано, но тем не менее за такую выходку кот мог получить серьёзный нагоняй. Уж я-то это хорошо знаю, опыт имеется.

– Слушай, – вдруг воскликнул он, – я понимаю, что сосиски тебе уже надоели, но, может, ты поможешь мне их съесть?

Услышав это, я мысленно выбросил лапу вверх и радостно воскликнул: «Yes!» Да, вы не ослышались. Английский я тоже знаю.

Мой план сработал блестяще. Придумывая его, я как чувствовал, что этим всё закончится. Да и глупо было бы, если бы он не предложил мне угощение. Куда ему одному столько сосисок. От такого количества можно лопнуть.

– Я же только что их ел, – наигранно воскликнул я и для пущей убедительности закатил глаза. – Ну ладно, так уж и быть, помогу тебе.

– Сразу видно, ты хороший пёс, – обрадовался кот. – Правда, я, когда увидел, что ты за мной гонишься, решил, что хочешь отобрать мою добычу, а ты оказался не из таких. Ну тогда угощайся, – он убрал лапу с добычи, и мы приступили к трапезе.

А пока я уплетал свою долю, мне на ум пришли слова известной песенки: «На дурака не нужен нож, ему немного подпоёшь и делай с ним, что хошь». Вот только не помню, где я её слышал. Ну теперь вы убедились, что я не один такой невезучий. Среди нашего брата такие сплошь и рядом. Но все неприятности, что липнут к нам на каждом шагу, происходят в основном по вашей вине. Возьмите хозяйку незадачливого кота. Зачем она оставила сосиски на столе, а сама пошла болтать по телефону? Пришла из магазина – сразу положи провиант в холодильник. Кот облизнулся бы, и ничего не случилось бы ни с колбасами, ни с котом. Так нет же – на, котик, побалуй себя вкусняшкой. Побаловал, называется. Теперь и домой страшно возвращаться. Потому я и говорю, что во всех происшествиях виноваты не только мы, но и наши хозяева.

Глава 6

Да-да, вы не ослышались. И не надо возмущаться, делать круглые глаза, мол, а мы здесь при чём. Ещё как при чём. Взять хотя бы этого кота, кстати, забыл рассказать, как его зовут. После того как мы разделались с сосисками и стали прощаться, мы решили познакомиться. Не мог же я уйти просто так, даже не узнав имя своего благодетеля. Но, когда он мне его назвал, клянусь, я чуть не поперхнулся. Ну вот скажите, как можно было дать коту кличку Гад Пушистый. Что в голове у его хозяйки? Хотя чему тут удивляться? Чем наш Елисеев лучше её? Уж как только он ни изгаляется в придумывании нам всяких прозвищ.

Вот меня зовут Марсель, а тогда с каких корзиночек он называет меня французом? Вы не находите, что одно с другим как-то не вяжется? Или я заблуждаюсь? Возможно, между этими двумя именами есть какая-то связь, но мне она не понятна.

Но вернусь к нашей невезучести. Все наши неприятности случаются в основном из-за того, что мы покушаемся на вашу еду. Так вот если бы вы почаще нас угощали чем-то вкусненьким, разве стали бы мы тырить у вас сосиски? Хотя я как-то слышал в школе разговор двух инструкторов. Один другому жаловался, что он кормит своего кота как в фешенебельном ресторане, а тот всё равно тащит все, что к полу не прибито. Не знаю, о чём шла речь и какие такие продукты он прибивает к полу, но, как я понял, его кот – ещё тот воришка. Да чего греха таить, я тоже зачастую бываю сытым, но всё равно при любом удобном случае обязательно что-нибудь стырю. Как, например, случилось с этим… подлым холодильником. Так что в наших неприятностях виноваты все: и вы, и мы. Или вы со мной не согласны?

С этими мыслями я незаметно провалился в сон. Не знаю, сколько я проспал, только вдруг услышал, как бабахнула входная дверь.

Сон точно ветром сдуло, и я открыл глаза. Передо мной стоял Елисеев собственной персоной с какой-то палкой в руках. Спросонья я подумал, что он приготовился меня огреть, но потом сообразил, что это и есть новый наличник. Во всяком случае тот, что отвалился, выглядел тоже обыкновенной деревяшкой. Фу-ты, ерунда какая, а ругался так, словно я сломал что-то ценное. До чего же люди любят раздувать из мухи слона. Он притулил её к стене и принялся снимать кроссовки, а сам посмотрел на меня и спросил:

– А ты всё дрыхнешь?

Более глупого вопроса я не слышал в своей жизни. А чем ещё, по-твоему, я должен заниматься дома в одиночестве? Книжку, что ли, читать?

– Надеюсь, пока меня не было, ты больше ничего не натворил? – спросил он.

За сном я совсем забыл про эту треклятую яичницу и уже было открыл пасть, собираясь сказать «у-у-у», как вдруг вспомнил. И в следующее мгновение осознание того, что я натворил, накрыло меня с головой. Как же мне хотелось провалиться под землю. А тут ещё это неумение врать. Если бы я умел это делать, можно было бы хоть на какое-то время оттянуть неизбежность. Я в нерешительности поднялся, сел на задние лапы и понуро опустил голову. Этого было достаточно, чтобы Макс всё понял.

– Что ещё? – воскликнул он и, не дожидаясь ответа, направился прямиком на место катастрофы. Знает ведь, что все мои беды в основном случаются на кухне.

Естественно, я не пошёл за ним. Думаю, сейчас как увидит, что я там натворил, вцепится в моё ухо и откусит его к чёртовой бабушке, а потом примется за хвост. И буду я не только безухим, но и бесхвостым. Меня же засмеют мои друзья. Кстати, совсем забыл рассказать вам о них.

Со мной в школе учится ещё много других собак, причём разных пород. Конечно, я не со всеми дружу, а многих даже не знаю, как зовут. Оно и понятное дело, мы с ними студенты разных факультетов. Прям чувствую, как вы сейчас усмехнулись. А зря. Между прочим, в моей школе целых девять факультетов. Да-да, вы не ослышались.

Глава 7

Приготовьтесь загибать пальцы, пока я буду перечислять их, а то ещё подумаете, что я вас обманул. Итак: факультет по подготовке собак-спасателей; охранников; военных; пастухов; гонщиков; охотников и даже собак-терапевтов. Ну и конечно же факультет, где готовят будущих коллег Трисона, то бишь поводырей, и таких, как я, – ищеек. Теперь убедились, что я честный пёс. Вот такая у меня крутая школа. Хотя даже язык не поворачивается так назвать её. Это целый университет. Вместе со мной на факультете учатся ещё пять собак. Например, спаниель по кличке Перец. Ничего общего с той приправой, которой Шура посыпает все блюда, а потом я чихаю до слёз, он не имеет. Прозвище, конечно, не айс, но в целом парень он хороший. Не могу сказать, что мы с ним закадычные друзья, но ладим неплохо.

Второй мой однокашник – черный шнауцер по кличке Генерал. Очень сообразительный товарищ, весь такой самоуверенный, немного нагловатый и ведёт себя под стать своему прозвищу. Но несмотря на это, мы с ним нашли общий язык. А всё из-за того, что у нас похожие характеры. Так, во всяком случае, говорят наши инструкторы. Третий мой однокашник – ротвейлер по кличке Хосе. Однажды мы с Елисеевым смотрели какой-то фильм, так вот в нём главного героя тоже так звали. И надо заметить, они даже похожи внешне – оба крепыши и смуглолицые брюнеты. Плюс ко всему наш Хосе такой же задира, как и герой фильма. Ему косточки сахарной не надо, только дай подраться. Вечно ко всем пристаёт: «Давай помашемся, ну давай помашемся». А если ему отвечают отказом, он сразу обвиняет в трусости. Впрочем, это единственный его минус, а в остальном он хороший и добрый пёс. Хотя я знаю, у людей бытует другое мнение о собаках его породы. Почему-то они считают ротвейлеров злобными и агрессивными. Но даже если среди них и есть такие, то это не их вина, а людей. Как говорит мой инструктор: «Каков воспитатель – таков и воспитанник». Кстати, а чего это я всю дорогу величаю его инструктором, у него же есть имя. Его зовут Гоша.

– Вот же негодяй, – донёсся из кухни голос Макса.

Ой, кажется, это уже про меня.

– Ты что тут натворил? – прозвучало следом.

Хм, а то ты не видишь? Не понимаю, зачем задавать глупые вопросы? Услышав его возглас, я так испугался, что у меня всё похолодело внутри. Я лег на пол и закрыл голову лапами.

– А ну-ка быстро тащи сюда своё тело, – снова прилетело из кухни.

На языке Елисеева это одна из интерпретаций команды «ко мне». Будь на моём месте другой пёс, вряд ли бы понял, что от него хотят. Но я-то сообразительный товарищ. И как бы мне не хотелось выполнять эту команду, я был вынужден подчиниться. Вот она, собачья доля. Всё-таки завидую я котам. Те не то что не подчиняются своим хозяевам, они из них верёвки вьют. Ладно, я побежал, а то ведь можно и по холке получить. Об остальных друзьях расскажу позже. Вот только бы не забыть. Хотя как можно о них забыть?

– Француз, ты оглох, что ли? – очередной возглас Елисеева застал меня уже на пороге кухни. Я в нерешительности остановился и уставился на него, мол, вот он я, чего раскричался?

Подбоченившись и недовольно покачивая головой, Макс осматривал место происшествия.

– Вот скажи мне, шерстяной, – он бросил на меня хмурый взгляд, – что ты забыл в холодильнике? Или тебе завтрака было мало?

Когда я первый раз услышал это обращение, правда, в тот раз оно прозвучало во множественном числе, я даже не сразу сообразил, что оно адресовано нам. Хорошо, что Трисон объяснил. Он гораздо дольше живёт с Елисеевым и знает о его таланте придумывать всевозможные прозвища. До того случая чего только я ни слышал от него, и, казалось, меня уже ничем нельзя было удивить. Но Максу это удалось.

Вот как ответить на его вопрос? Если честно, я был вполне сыт. Конечно, в идеале было соврать, тогда, возможно, он простил бы меня. Но врать-то я не умею, пришлось говорить правду.

– У-у-у, – со вздохом протянул я и понуро опустил голову.

– Да неужели? – воскликнул Елисеев и вдруг громко рассмеялся.

Вот такой реакции я точно не ожидал. Я-то уже приготовился к наказанию, и моё воображение рисовало различные сценарии, начиная от лишения ужина и заканчивая заточением в комнате, а тут такой поворот.

– А я думал, ты всегда голодный, – продолжил Макс и тотчас посерьёзнел, – тогда ты негодяй вдвойне. Налопался, как Бобик, и всё равно полез в холодильник.

Да как ты не можешь понять?! Я не сам туда полез, это яичница меня заманила. Она проникла в мой мозг и давай звать меня: «Марсель, приходи на кухню, я жду тебя». Да-да, прямо так и звучало у меня в голове. Я и так, и сяк пытался выгнать её, но бесполезно. Ей-богу, прицепилась, как назойливая муха. Я глянул на его вновь ставшую хмурой физиономию, и от моей внезапно возникшей радости не осталось и следа. И снова в голову полезли дурные мысли о наказании. Заточение я смогу пережить. Честно сказать, в нём ничего страшного нет. Ну лежи себе да лежи целый день. К тому же на прогулку Макс по любому меня выведет. А вот если лишит ужина, то до завтрака я не доживу. Вернутся Шура с Трисоном, а меня нет. Сгинул навеки вечные от голодной смерти.