Академия трех миров

– Убери ультразвук! – донеслось до меня сквозь рев и гул.

Но в данный момент мой моральный облик интересовал меня слабо, так что я продолжала избавляться от стресса путем душераздирающих воплей. Впрочем, Беляна и Руслан от меня ушли недалеко, то есть верещали так же неистово, как и я, просто в другие моменты.

Вынырнули мы из черного водоворота так же неожиданно, как и занырнули. Причем именно вынырнули, да еще и вполне себе ровно, будто реальность, пока мы неслись по темной трубе, перевернулась и теперь все снова стоит на ногах, а не наоборот. Вокруг тишь да благодать, солнце здесь еще не село, а только клонится к закату, расплескивая красивые оранжевые полосы по небу. По бокам от ладьи плывут очень светлые и тронутые золотом верхушки деревьев, значит, тут тоже осень. Воздух такой свежий, что аж сладкий. А мое сердце колотится, как у бешеной мыши, которая совершила ультрамарафон по закромам.

Несколько минут я, как и остальные, приходила в себя, вытирая лицо и слезящиеся глаза, поправляя волосы и одежду. Когда дар речи вернулся, я спросила хрипло:

– Это что сейчас было?!

Ответил на мой вопрос командир ладьи, который развернулся к нам и, уперев кулаки в бока, громогласно сообщил:

– Поздравляю с прибытием в Борейское царство! Ладья наша движется со скоростью сто восемьдесят верст в час, безопасность передвижения обеспечивают чары воздухоплавательной компании «Стрибог». Пользуйтесь перелетами компании «Стрибог», и ваши путешествия всегда будут защищенными и комфортными. Через десять минут наша ладья причаливает к верхней пристани Аркаимской Государственной Академии Чудесных Наук имени Вещего Олега. До остановки ладьи просьба не расстегивать ремни безопасности и не вставать с места. Спасибо, что воспользовались услугами нашей компании.

Информационно-рекламный спич от командира ладьи в шапке с оторочкой так меня ошарашил, что смысл сказанного дошел не сразу. И лишь когда впереди показались исполинских размеров скалы, я понемногу начала соображать. В частности, потому что между этими скалами пролегло широкое ущелье, а по краям на вертикально отполированных скалах застыли два изображения солнца и месяца, каждое размером с футбольное поле.

Челюсть моя плавно поползла вниз, глаза вытаращились, а я выдохнула:

– Это что?

Мы все, включая Рысю, которая старалась не выдавать своего восторга путем удерживания величественной осанки, таращились на монументальные мозаики. Беляна восторженно прошептала:

– Врата в Беловодье…

Чем ближе мы подлетали, тем лучше получалось рассмотреть тщательно выложенные из мелких цветных камней изображения светил. Это как вообще можно создать такие огромные и качественные мозаики?

– Обалдеть… – прошептала я, не сводя взгляда с изображений. – А что такое Беловодье?

Беляна, все так же таращась на мозаики, отозвалась:

– Ну ты дремучая. Беловодье – это центральная губерния Борейского царства.

– Так откуда ж мне знать, – отозвалась я, очарованная красотой и величественностью расписанных скал.

Не сбавляя скорости, мы влетели в ущелье и минут за пять пронеслись по нему на бешеной скорости. Вылетев с противоположной стороны, ладья замедлила движение, и мы плавно полетели над живописными салатовыми лугами, освещаемыми золотыми лучами солнца.

– Тут будто теней нет… – прошептала я зачарованно.

– Да вроде нет, – странно покосившись на меня, отозвалась Беляна.

Я промолчала – то ли она не замечает, то ли мне кажется.

Засмотревшись на красоту, что раскинулась по оба борта от ладьи, я не заметила, что мы прибываем. И только когда в бок толкнула Беляна, я отвлеклась от созерцания долин по сторонам и обернулась.

– Чего?

– Смотри, – сказала она и указала вперед.

Проследив за ее взглядом, я охнула. Впереди вырастало монументальное по смыслу и исполинское по размерам сооружение. Выглядело оно как многоступенчатый город-пирамида с широченными зелеными террасами, громадными статуями красивых женщин с длинными волосами и мужественных мужчин. Только подлетев на ладье ближе, я поняла, что это даже не террасы, а целые парки, которых на этом необъятном зиккурате разбросано большое множество на разных ступенях. Венчало это архитектурное чудо что-то вроде восьмиконечной звезды, которая сияла мягким золотистым светом.

– Символ Алатырь-камня, – ответила на мой молчаливый вопрос Рыся, которая успела отстегнуться от ремней безопасности и с гордой осанкой сидела на лавке, сложив лапки.

– А-а-а… – глуповато отозвалась я, не сводя взгляда с великолепного и уникального города, – алатырь…

Рыся, видимо, поняв, что для меня ее слова – пустой звон, пояснила:

– Алатырь-камень – это Око всевышнего Рода, сотворившего мир вместе с Матерью сырой землей. Если коротко, это рождение и исчезновение Вселенной. Вдох-выдох.

– Мама дорогая, – заключила я.

Ладья тем временем взяла левее и поплыла вдоль нисходящих в облака стен, которые набежали, пока мы подлетали к городу.

Беляна и Руслан тоже смотрели во все глаза.

– Это Аркаим, – с благоговением сообщила Беля, тараща большие голубые глаза на город. – Столица Беловодья. Здесь и наша академия.

– Где? – не поняла я.

– Ну в смысле в самом Аркаиме, – пояснила Беляна.

В этот момент ладья повернула правее и стала быстро приближаться к одной из необъятных террас Аркаима. Я смотрела во все глаза с раскрытым ртом и крутила головой. Такие великанские сооружения, переходы, арки и ступени можно было построить только с помощью технологий, которых в мире простых людей нет. Площадь, на которую приземляется ладья, выглядит, как обычная, с фонтанами, парком и лавочками, правда, здесь еще есть круг для посадки. Если забыть, что площадь находится на высоте в сотни метров над землей, раскинувшись на одной из ступеней исполинского зиккурата, это самая обыкновенная площадь, по которой ходят люди.

– Очуметь, – выдохнула я искренне.

Лишь когда ладья качнулась, приземлившись в обозначенном круге, я увидела на другой стороне площади здание громадных размеров с узорами, лепниной и башенками. Громадное по сравнению со мной и моим медицинским колледжем. При этом здесь оно с легкостью умещается на одной из ступеней зиккурата и занимает примерно восьмую часть уровня.

Сопровождавший нас мужичок в меховой шапке влез на лавку и сообщил зычным голосом:

– Ну, дорогие студенты. Мы прибыли. Аркаимская Государственная Академия Чудесных Наук имени Вещего Олега. Спускайтесь по трапу осторожно, его кренит направо.

Очумевшая от увиденного и глазея по сторонам, как ворона, в сопровождении кошки Рыси и своих новых знакомых, я, сойдя по трапу, покинула ладью. Остальные прибывшие с нами таращились примерно так же очумело. Случайно я наткнулась взглядом на рыжего, он тоже глазел по сторонам с открытым ртом. В итоге мы сбились в кучку, как цыплята, и чего-то ждали.

Ждать пришлось недолго. Вскоре со стороны академии появилась фигура. Она приближалась быстро, через несколько минут перед нами остановился улыбчивый молодой человек лет тридцати на вид, со светлыми кудрями, высокого роста и с широкими мускулистыми плечами, обтянутыми белой футболкой крупного плетения.

– Приветствую, новоприбывшие студенты! – гулко и радостно произнес он. – Сегодня лучший день в вашей жизни, потому что вы прилетели учиться в самую сильную академию Бореи. Меня зовут Лан Твердорук, можно просто Лан. Я смотритель академии, слежу за обустройством студентов и порядком.

Кто-то из кучки новоприбывших крикнул:

– Завхоз, что ли?

Лан задумчиво посмотрел на залитое предзакатными оранжевыми красками небо и, потерев подбородок, ответил:

– Может, и завхоз. У меня правил не много. Не бесчинствовать, не портить имущество академии и вовремя быть там, где нужно.

– А если нарушать? – снова спросили из толпы, судя по всему, тот же самый человек, я оглянулась и обнаружила, что слова принадлежат рыжему, который радостно улыбается во все тридцать два.

На лице смотрителя появилась настолько дружелюбная улыбка, что стало понятно – именно с ней Лан будет поздравлять с днем рождения и с ней же открутит голову неприятелю.

– Думаю, вам не понравится то, что я делаю с нарушителями, – ласково ответил он, и я ему поверила.

После чего смотритель развернулся и жестом пригласил следовать за ним.

– Идемте, дорогие мои студенты, – сказал он. – Я вам все покажу.

Все так же держась кучкой, мы направились за Ланом, который повел нас прямиком в сторону академии мимо лавочек и деревьев парка. Местные на нас поглядывали с интересом, кто-то улыбался, кто-то ухмылялся. Я подметила, что большинство одето то ли в льняную, то ли в пеньковую одежду, правда, покрой очень современный и разнообразный. Встречались широкие и узкие брюки, облегающие блузки с красивыми орнаментами, легкие сарафаны и стильные пиджаки. Из чего я сделала вывод – натуральные ткани пригодны для красивой одежды.

Рыся держалась рядом, достойно вышагивая лапками и гордо поднимая голову.

– Какой приятный молодой человек, – заметила кошка, кивая на Лана Твердорука.

– Мне так не показалось, – ответила я, все-таки понемногу смиряясь с изменениями в моей жизни и с тем, что придется разговаривать с призраком кошечки. – У него безумная улыбка.

Рыся фыркнула.

– Посмотрела бы я на тебя, если бы тебе пришлось все время работать с толпами студентов, у которых в голове невесть что.

– Не поспоришь, – пришлось согласиться мне.

Мы прошли мимо большого фонтана в виде рыбины, изо рта которой вылетали замысловатые струи. Его окружала песчаная насыпь, и под ботинками приятно хрустело при каждом шаге. Когда массивные двери на две створки, способные пропустить пятиметрового великана, распахнулись и впустили нас в холл академии, мы как один восторженно заохали, вертя головами и рассматривая потолки.

Парящие люстры, движущиеся мозаики, изображающие воинов, богов и красавиц с длинными волосами, мраморный пол, расписанный коловратами и замысловатыми голубыми узорами, – все это соединялось в единую художественную композицию и вызывало только «ах!». Четыре арки, декорированные лепниной в виде каменных лоз с листьями и цветами, уводили в широкие коридоры, а две полукруглые лестницы по краям зала соединялись на втором уровне, чтобы снова разойтись выше.

– Очуметь… – пораженная величием, выдохнула я, сперва даже не обратив внимания на местных студентов, которые перемещались по холлу и с интересом косились на нас.

Примерно в таком же состоянии пребывали и остальные – охали и ахали, глядя по сторонам.

Лан, довольно улыбающийся произведенному эффекту, произнес:

– Итак, мои дорогие студенты, вы новички. Так что перво-наперво вам следует разместиться в своих комнатах. После чего нужно отметиться в деканате. Дальше вас сориентируют. Ко мне вы можете обратиться по любому вопросу обеспечения канцелярией, книгами, формой и прочим. Так же я заведую животными при академии и провожу подготовку по взаимодействию с ними.

Руслан, все это время глазевший по сторонам, оживился и будто только теперь заметил Лана.

– Так вы зверей заклинаете? – спросил он.

– В том числе, – согласился смотритель, кивая, и убрал руки за спину, отчего его плечи стали еще шире. – Обычно я на территории академии. Но, если что, мой дом слева на выходе через задний двор, недалеко от звериных стойл. Идемте, я покажу вам ваши комнаты.

Как утята за мамой-уткой, мы под любопытными взглядами студентов поднялись по левому крылу полукруглой лестницы, затем перешли по коридору, потом по еще одному, затем опять по лестнице. От переходов и поворотов у меня закружилась голова, я уже готова была простонать и поинтересоваться, когда уже мы придем, но тут Лан вывел нас в еще один холл, значительно меньше предыдущего. Здесь в большие окна лился солнечный свет, утопая в красном ковре с толстым ворсом на весь зал, по стенам диванчики, кресла и столики, много горшков с зеленью, а под потолком медленно по периметру летает люстра с оранжевым свечением.

В углу холла сидела компания из трех студентов – стройная брюнетка с убранными в высокий хвост волосами, большие миндалевидные глаза устремлены на парня рядом, а свободное белое платье красиво струится по фигуре. Парень, на которого она смотрела, сидел рядом с ней на диване – тоже брюнет, но с выбритыми висками, зато остальные волосы затянуты в пучок на макушке. Напротив в кресле расположился тот самый парень с кипенно-белой мужской косой-колосом. Он будто переоделся после полета, теперь светлая пеньковая футболка облегала его фигуру и подчеркивала рельеф плеч, белые брюки сидели свободно. Все трое обуты в неолапти разного пошива.

Видимо, я слишком долго и неприкрыто разглядывала их, потому что блондин с косой-колосом поднял взгляд, и меня пригвоздило к полу от его тяжести и мрачности. Я поспешила отвернуться.

Лан тем временем сообщил бодро:

– Итак, мои дорогие студенты, мы в жилом корпусе. Вы будете проживать в комнате по два человека.

Из нашей группы донесся смешливый и уже знакомый мужской голос:

– А с девочками можно?

– Очень смешно, – отозвался смотритель. – С девочками можно только на этаже для союзных пар, то есть для тех, кто уже сочетался узами и строит совместную жизнь. Уверен, среди вас пока таких нет. Или вы готовы взять на себя ответственность и разделить трудности на некий отрезок жизненного пути с какой-то конкретной девушкой? Тогда без проблем. Я с удовольствием провожу вас к волхву для улаживания формальностей.

Среди наших новобранцев послышались смешки, мы оглянулись. Говорящим оказался, как я и ожидала, рыжеволосый парень с задиристой улыбкой на светлом лице. Он бойко откинул пальцами волосы назад, улыбка стала шире.

– Э нет, спасибо, – отозвался он торопливо. – Я пока хочу нагуляться.

– Отличный выбор, – похвалил его смотритель и продолжил экскурсию, постепенно проводя нас вперед через зал к коридору. – Комнаты располагаются по правую и левую сторону, в каждой есть раковина с питьевой водой. Душевые в конце коридора – женские слева, мужские справа. Путать запрещается. Если узнаю, что кто-то за кем-то подглядывал – доложу ректору и вы вылетите не только из академии, но и из Аркаима и Беловодья, как плевок меж щербатых зубов. Все уяснили?

По нашей группе прокатилось разномастное и унылое «угу», в основном от парней. Беляна, улучив момент, шепнула мне:

– Ну и хорошо, что здесь так строго с этим. А то в моем колледже невозможно было помыться, обязательно надо было с собой кого-то брать, чтобы посторожили.

– И что, никто не пытался пожаловаться? – удивилась я.

Беляна скривилась и отмахнулась.

– А смысл? Уездный городок, сотрудников мало. Кто там еще будет заниматься душевыми для студентов?

– М-да, – только и осталось протянуть мне.

Рыся у моих ног слушала и смотрела внимательно и чему-то кивала. Всей толпой мы подошли к коридору и чуть замедлились, и в этот момент я ощутила странное немного вязкое чувство, будто за мной кто-то наблюдает, и невольно оглянулась. И тут же напоролась на взгляд голубых глаз парня с косой-колосом. Он до сих пор сидел в кресле и продолжал давить на меня чем-то незримым и пугающим.

– Ужас какой, – шепнула я, думая, что сделала это достаточно тихо. – Ощущение, что он за мной следит.

Но услышали меня Рыся и Беляна, одновременно повернувшись и заметив, куда я смотрю. От этого мне сделалось еще больше не по себе – теперь этот устрашающий парень с геометрически выверенным подбородком, скулами и очень пугающим взглядом понял, что я о нем говорю.

Беля, наклонившись к моему уху, прошептала тихо:

– Какой странный тип. Зачем он летел в ладье для новичков? Видно же, что старше.

– Да не смотри ты на него так, – в отчаянии, шаря взглядом по потолку, шепнула я.

Рыся под моими ногами подбодрила:

– Не бойся. Настоящая леди ничего не боится, даже если на самом деле ей страшно.

– Это как? – не поняла я.

– А вот так, – сообщила она и демонстративно, вскинув подбородок, задрала хвост трубой и зашагала вперед по коридору с видом непоколебимого великолепия.

Глава 5

Прячась от сверлящего взгляда, я поспешила за кошкой и остальными студентами, которые под неусыпным командованием Лана Твердорука распределялись по комнатам.

– Вы сюда, – вещал он, – а вам сюда. Так, сударь, вы что, меня плохо слушали? С девочками нельзя. А ну марш в следующую светлицу.

Меня поселили в одну комнату с Беляной, что порадовало. С ней мы мало-мальски знакомы, а это лучше, чем привыкать к новому человеку. Войдя в комнату, мы обе остановились на порожке.

– Это вам не общага моего колледжа, – восхищенно проговорила Беля, крутя головой.

Комнаты в общежитии я представляла стандартно – две койки, окно, стол шкаф. Но здесь это оказалось целое произведение искусства. Комната была двухуровневой. Слева внизу полуторная застеленная кровать, рядом зеркало в полный рост. Приглядевшись, я поняла – это не просто зеркало, а шкаф-купе. С другой стороны кровати прикроватная тумбочка и рабочий стол с полочками, ящиками и креслом. На второй уровень ведут ступеньки из цельного дерева, и судя по тому, что нам видно от входа, там обстановка идентичная. Прямо – широкое окно от потолка до самого пола и круглый обеденный столик. Справа в углу дверь, видимо, уборная, рядом питьевой фонтанчик и краник для наливания воды. Остальную часть стены занимает очаг, в котором вместо дров за стеклянной заслонкой мерцает куча оранжевых камней.

– Вот это да… – в который раз впечатлилась я. – Камни разве горят?

Подойдя к очагу, я наклонилась и стала разглядывать их. Вблизи они выглядели как куски драгоценной породы, которую ссыпали в кучу и подсвечивают изнутри.

Позади, охнув, в себя пришла Беляна и с визгом и топотом побежала вверх по ступенькам.

– Обалдеть!!! Чур я наверху! Я слышала, что Аркаим богатый город! Но чтобы так? Неужели я и правда буду здесь учиться…

– Представь, каково мне, – философски заметила я.

– Ты, наверное, вообще в шоке, – согласилась Беля.

Рыся тем временем с внимательной мордочкой изучала углы и закутки комнаты. Она прошагала по периметру, заглянула в щели и зазоры между шкафами, после чего подошла ко мне и уселась у очага.

– Это не простые камни, – деловитым тоном сообщила она и стала вылизывать левую лапу. – Это истопник-камень. Наделен силой жара и огня. Очень выгодное с позиции обогрева средство. Не нужно рубить лес.

– Ух ты, – впечатлилась я.

– Именно, – кивнула Рыся, – в Борее он полностью замещает всю топливно-тепловую промышленность.

Истопник-камни красиво переливались в очаге теплым оранжево-желтым светом, иногда мерцая розовыми бликами. Вокруг них воздух плавился и исходил маревом, как асфальт жарким летним днем.

– Они обжигают? – поинтересовалась я и потянулась к заслонке, чтобы отодвинуть и потрогать драгоценные камни.

Кошка хмыкнула и покосилась на меня, прищурив глаза.

– А ты сунь палец и узнаешь.

Совать палец тут же расхотелось, я отдернула руку и выпрямилась, все еще зачарованно глядя на очаг.

– И где их берут?

– Это очень правильный вопрос, юная сударыня, – с одобрением кивая, отозвалась Рыся. – Месторождения истопник-камней – крайне важные стратегические ресурсы Бореи, основная часть которых стекается в Аркаим и другие столицы регионов. Как ты догадываешься, запасы истопник-камней ограниченны, так что Борея заинтересована в том, чтобы иметь их максимальное количество.

Обернувшись на кошку, я удивилась и спросила:

– Слушай, а ты откуда столько знаешь? Не обижайся, но ты ведь просто наша кошка.

Пушистый подбородок Рыси поднялся так высоко, что будь на ее голове корона, непременно свалилась бы.

– Да будет вам известно, юная сударыня, – продекламировала она важно, – что «просто кошек» не бывает. Кошки – священное животное у многих народов. Мы вхожи в разные миры и обладаем ценными знаниями. А я к тому же назначена союзником у тебя. Поэтому знаний у меня о мире куда больше, чем у остальных непросто-кошек.

– И откуда? – осторожно снова поинтересовалась я.

– Оттуда, – с видом непоколебимой важности ответила Рыся и ткнула коготком вверх.

Она развернулась и, дернув хвостом, прыгнула на стул у окна и уставилась в него с внимательностью, какая бывает только у кошек.

Я, озадаченно покашляв, развернулась. Беляна, как и предупредила, уже вовсю занималась распаковкой вещей на втором ярусе, бегала туда-сюда и вешала одежду в шкаф.

– Как здорово-то, – выдохнула она, подбежав к перилам. – Тут есть и отдельные полочки для белья! Ты же не обиделась, что я заняла второй этаж?

Я покачала головой.

– У меня нет предпочтений по этому поводу.

Забрав чемоданчик от входа, я откатила его к своей части комнаты. На разбор вещей у меня ушло минут двадцать. Все это время Беляна напевала что-то неизвестное, но очень задорное. Рыся созерцала, как далеко за окном раскаленное, как оранжевая монета, солнце ныряет за кромку леса, а внизу во внутреннем дворе академии по саду гуляют студенты.

Когда я закончила, Беля свесилась с перил, ее лицо просияло счастливой улыбкой.

– Интересно, а мы еще успеваем на ужин? – поинтересовалась она.

– Не уверена, что он тут есть, – отозвалась я с сомнением.

Беля вскинулась.

– Шутишь? Мы же в Аркаиме! Здесь студентов должны кормить. Ну и Руслан, наверное, тоже пойдет искать столовку.

До меня с запозданием дошло, почему Беляна так рвется из комнаты, я хмыкнула и протянула:

– А… Вот ты о чем. Ну тогда пойдем. Только обещай, что будешь рядом. Я, как видишь, вообще ничего не понимаю в… Во всем этом.

– Не вопрос, – согласилась Беля и с топотом сбежала по ступенькам.

Я спрыгнула с кровати и последовала за ней к дверям. Когда выходили, Рыся предупредила нас строгим тоном:

– Чтобы к девяти часам были в комнате.

– Ты мне не мама, – заметила я, и мы с Белей вышли в коридор.

В одиночку и без надзора мы с Беляной с восторженными охами и ахами бродили по академии минут сорок. Забредали в какие-то залы, сады и коридоры. Студентов встречалось мало, видимо, потому что время уже позднее и все где-то скучковались, а не бродят по коридорам, как мы.

Найти столовую оказалось непросто. Она расположилась на первом этаже здания, а вход в коридор, который вел к ней, спрятался под лестницей в центральном холле. Если бы не пятикурсница в красивом белом и очень стильном сарафане с вышивкой на воротнике, мы бы так ее и не нашли.

– Она такая высокая, – заметила Беляна, когда мы, поблагодарив пятикурсницу, спускались по полукруглой лестнице.

– И сзади под косой месяц, – кивая, дополнила я. – Заколка, что ли, такая?

– Не, – ответила Беля. – Я про них читала. Это Лебеди. Род такой. У них у всех силовой месяц над шеей под волосами блестит.

– Зачем? – не поняла я.

– Ну сила так выглядит, – пожав плечами, пояснила подруга-ясновидица. – Так сублимируется концентрат и нам кажется, что «месяц под косой блестит».

Я усмехнулась.

– Ага, а во лбу звезда горит.

– Звезда только у родоначальницы… э… рода. – заметила Беля. – У остальных лишь месяц.

– Я вообще-то пошутила, – сообщила я.

Беля моей шутки не поняла и задумчиво нахмурилась. Через минуту мы вошли в столовую, поразившую не меньше, чем комнаты, в которые нас поселили. Расписанный под гжель пол, длинные дубовые столы, сиденья с подушечками, летающие люстры, широкие окна и много горшков с зелеными цветами.

К линии раздачи мы подходили, глупо вертя головами. Взяв подносы, насобирали на них все, что увидели в холодильниках. Удивлению моему не было предела, когда в конце выдачи вместо кассира я увидела горшок с папоротником.

– А куда платить? – не поняла я.

Позади раздался знакомый мужской голос:

– А здесь задаром.

Мы с Беляной разом обернулись. Руслан перед нами улыбнулся во все зубы и демонстративно приподнял свой поднос с единственной тарелкой супа и большой краюшкой хлеба.

Глянув на наши подносы, он приподнял брови и сказал:

– Девицы, вы будто бы с голодного краю посбегли. Али не кормили вас дома?

Мы с Беляной стыдливо уставились в пол, но с подноса ничего убирать не стали.

– Али кормили, – отозвалась я. – Но тут все так вкусно выглядит.

Свободных мест в столовой вечером оказалось много, и мы сели в дальнем углу, чтобы не мозолить глаза местным. Я успела заметить несколько человек из ладьи, они тоже сели тихонько в сторонке.

– Ну как? – поинтересовалась Беляна у Руслана. – Устроился? Где твоя комната.

Тот кивнул, отправляя в рот ложку густого супа, и, проглотив, ответил:

– Славно устроился. Сосед мой ладный оборотень, с ним у меня справно пойдут дела. Со зверьми ибо я рожден вести сказы. А комната моя супротив вашей, но чуть правее.

Беляна закатила глаза и засмеялась.

– Нет, – сказала она, – с твоим говором нужно что-то делать. Ну что еще за «супротив»? Говори – «напротив».