Сказ о том, как Алёна-Яга попутала берега

Первый раз ничего не получилось. Мне стало очень смешно. И я больше хохотала, чем читала заклинание. На второй тоже. На третий я уже разозлилась, собралась с мыслями и стала читать серьезно.

И чудо свершилось. У клубочка вдруг прорезались две смешные куриные ножки. И он у меня чуть не сбежал. Я к такому была не готова. Поэтому с призывом:

– Цыпа, цыпа! – кинулась его ловить по дому. Однако хитрый недоцыпленок был очень быстрым и ловким. Я махнула на него рукой и решила, что сотворю еще одного. Но во второй раз стану умнее и сразу буду его придерживать. И как только я присела на лавку, этот мелкий поганец тоже перестал бегать и смешно так чирикнул, словно призвал меня еще поиграть. Играть я больше не хотела. Поэтому уточнила:

– Может, ты поесть хочешь?

И тут же получила в ответ звонкое «чив». Отломила маленький кусочек от хлеба и раскрошила его на полу. Мне стало очень интересно, как он собрался есть в отсутствие клюва? Однако клубочек стал быстро кататься по крошкам, лишь лапки смешно бултыхались в воздухе. И через минуту от крошек не осталось и следа. А он явно увеличился в размерах и сел передо мной, подогнув ножки. А я седьмым чувством поняла, что цыпа готов отправляться в путь.

Глава 5

– Веди меня туда, где утром пел петух! – приказала я своему клубочку-цыпленку. По-иному просто сформулировать не могла. Я даже не представляла, что там: целая деревня или чей-то одинокий хутор. И вот ничему меня жизнь не научила! Я чуть успевала за первым моим проводником. Второй на ножках оказался еще быстрее. Смешно подпрыгнул и резво засеменил по чуть приметной тропинке. То, что это была когда-то тропка, я поняла по тому, что кустарники росли лишь по бокам. А само пространство покрывала трава примерно мне по щиколотки высотой.

Никакого заклинания не потребовалось! И то было хорошо. Я подняла юбку и побежала за ним следом. Петляли мы вместе с тропинкой недолго. Минут десять, как показались крыши домов. Клубочек тут же затормозил и стал смешно подпрыгивать передо мной. А я, глупая, сразу и не сообразила, что артефакт на ручки просился. Наконец недоразумения все разрешились. Я его поняла, подняла, положила в карман и поспешила в сторону деревни.

Первым, кого я встретила, оказался старик, гревшийся на солнышке на завалинке. О, я даже это слово вспомнила! Одет он был в полосатые штаны, серую, подпоясанную бечевкой рубаху. А на голове красовалась смешная одноухая ушанка. Он курил трубку. А завидев меня, отложил ее в сторону, крякнул и внимательно посмотрел на меня:

– А ты чья это будешь? Каким ветром в нашу деревню занесло?

– Здравствуйте, дедушка. А не подскажете, у кого в вашей деревне есть петух? – ничего умнее я не придумала.

– Петух? – искренне удивился старик. – Дак они в каждом доме есть, кто куриц держит.

– И у вас есть?

– Не-е-е, мне этих вертихвосток держать уже не под силу. А зачем тебе, милая, петух потребовался?

– Яичек купить хочу, – честно призналась я.

– И денежки у тебя есть? – недоверчиво прищурился дед.

Когда я надела на себя утром шаль, то увидела красивую желтую монетку на сундуке. На монетке красовался горделивый профиль женщины. Я решила, что это и есть Василиса Прекрасная. А сейчас достала деньгу из кармана и продемонстрировала ее новому знакомому.

– Дай-ка, гляну! – потребовал он. Я испуганно сжала руку в кулак. А вдруг заберет себе? Он хоть и старик, но все же мужчина. И мне с ним точно не справиться.

Он весело засмеялся:

– Не боись, девка, не украду я твою деньгу! А коли все же страх есть, просто покажи мне ее из своих рук.

Я в ответ крепко сжала монетку за край двумя пальцами и протянул ее в сторону деда. Он ткнулся в нее почти носом, что-то фыркнул, поднялся, почесал голову, смешно сдвинув шапку на бок, и, наконец выдал:

– Милая, мы даже если всей деревней скинемся, тебе сдачи не наберем! Ты откуда ее взяла?

Не говорить же, что мне денежку сундук спонсировал. Поэтому лишь дернула плечиком и выдала первую удобоваримую версию:

– Наследство это, дедушка, мое!

– Наследство? – старик недоверчиво присвистнул. – А чья же ты тогда будешь?

– Алена я, Кивера. Сюда прислана по распределению на должность Бабы Яги.

– Кивера, говоришь? На должность Бабы Яги? – ухмыльнулся он в жидкий ус. – Так с этого бы и начинала. Мы тебе яйца и так соберем, без денег. Ты только пообещай, что дождь вызовешь. Иначе вся деревня без провианта на зиму останется. И тебя, благодетельница наша, кормить нечем будет.

– Вы понимаете, что я только из академии. Практики у меня почти нет, – попробовала отвертеться от сомнительного задания я. Но заметив, как нахмурился старик, торопливо пообещала:

– Я обязательно попробую! – и развернувшись, побежала в лесок, решив, что моего цыпу достану только там, подальше от посторонних глаз. Уже в спину услышала растерянный оклик:

– А яйца-то как же?

– Вот как дождик вызову, так и за яйцами приду! – у меня оставалась надежда, что умереть с голоду сундук не даст. А пока попробую творить заклинания. По крайней мере, если ничего не выйдет, так сильно стыдно не будет.

А на тропке оказалось, что цыпа мне не нужен. Я прекрасно вижу тропу. Трава на ней ниже, что ли, стала? Я побежала домой, в надежде найти что-то, что поможет творить чудеса.

Творить заклинания дождя, чего греха таить, я пробовала лет в десять. Мы где-то с девчонками прочитали, что нужно поймать божью коровку, подбросить ее в небо и сказать:

Божья коровка!

Слетай на Небеса,

Растряси телеса,

Полей нас из колеса.

Из какого колеса, мы, естественно, не знали. Да и помог или нет ритуал, я уже не помню. Но вот в моем случае он вряд ли спасет. Нужно что-то более серьезное.

Вернувшись домой, я первым делом пошла к сундуку. Присела рядом с ним, погладила обитую железом крышку и попросила:

– Сундучок, ты мне дал много чего хорошего. Однако людям нужен дождь. А я не знаю, как его вызвать. Помочь сможешь?

Сундук, вместо того, чтобы как обычно звякнуть и выдать мне требуемое, вдруг странно ухнул, словно пытался рассмеяться. А когда я откинула его крышку, поняла, чем вызван смех. На дне лежала аккуратно перевязанная стопочка тетрадей. Я их достала, развязала и принялась листать, зависнув на титульном листе первой их них.

«Тетрадь для записи заклинаний по погодоведению адептки 5-го курса Академии ведовства и быта Алёны Киверы», – именно так и не иначе. И сразу стало понятно, почему сундук надо мной потешался. Я использовала свое желание на доставку собственных конспектов. По крайней мере, он так думал.

А я не имела ни малейшего представления, где они были до этого. Где-то прибраны в доме матушки или преднамеренно забыты в академии? Вполне возможно и такое на фоне расстройства от крушения всех планов и мечтаний.

Что самое интересное, почерк у нас с Алёной был одинаковым. И если мне бы показали кусочек текста, я бы стала утверждать, что он написан моей рукой. Хотя я не писала уже очень давно. Последний раз это было лет пять назад, когда я еще не настроила автоплатежи и оплачивала свет по квитанции в банке. А все остальное делалось с помощью верного ноутбука и принтера.

А раз почерки идентичны, значит, я ее истинная наследница или заместительница? От этого знания мне стало немного легче. Не просто так я сюда попала. И не по дурости съела семена марьянника. Скорее всего, это понадобилось мирозданию. Может оно нашу Бабу Ягу решило не допускать до места настоящей Бабы Яги? Уж больно страшной была та старуха.

Я устроилась поудобнее на своей лавке у печки и начала быстро просматривать записи. Наконец нашла нужный ритуал. По нему надлежало выйти на улицу, взять в руки две палки. Одну из них наставить в небо, другую в землю и, идя по кругу, читать специальный заговор:

Даждь Бог дожжю

В толстые вожжи!

Поливай весь день

На наш ячмень,

На бабью рожь,

На мужичий овёс,

На девичью гречу,

На маличье просо!

Дождик, дождик, пуще,

Дай хлеба гуще!

Скажу честно, после короновируса с моей памятью начались проблемы, хотя я не могла отнести себя к древней старухе. Только стихи после болезни стали запоминаться с трудом. Да и остальная информация тоже. Особенно было обидно после того, что в школе и в вузе я все схватывала на лету. И я уже приготовилась искать лист бумаги и карандаш, чтобы записать текст, как с удивлением поняла, что прекрасно его помню.

Видимо, его помнило это тело. Иного объяснения я не нашла. Вышла на улицу, нашла две сломанные ветки и повторила все, что было написано в тетрадке. После чтения заговора надлежало верхней палкой сбить нижнюю, а затем отбросить ее как можно дальше. Что я и проделала.

Небо до этого было абсолютно чистым. Как вдруг знатно громыхнуло, набежала низкая темная тучка, и из нее стало поливать землю. Я уже и обрадоваться успела, и почти собралась бежать в деревню за заслуженными яйцами. Да только вовремя поняла, что землю мочит лишь на том расстоянии, не которое я палку бросила. То есть просто поливает мой огород, и всё.

Пришлось снова садиться за тетрадь. Теперь я читала внимательнее, да и искала что-то более серьезное. А самое главное, ко мне пришла уверенность, что всё получится! Полила же я свой огород? Как минимум и деревню полью, где курочки яички несут.

Лило долго. Дождь хлестал в окна так, что я увидела сквозь стекла улицу, словно он смог отмыть пятилетнюю грязь. А может, так и было. А еще у меня сложилось впечатление, что дом шевелится и при этом издает звуки, очень похожие на охи мужика, который парится в бане. Но в комнате ничего подобного не ощущалось. Я просто видела, как меняется пейзаж за окном. Решила, что пойду на улицу, когда закончится дождь.

А он все лил и лил. Я даже испугалась, а не нужно ли заклинание, останавливающее этот водопад с неба. Но он, на мое счастье, закончился, и я рискнула выглянуть наружу.

Трава и деревья сразу как-то посвежели и позеленели. Дом вдруг стал выглядеть не таким старым и развалившимся. Бревна блестели новыми желтыми боками, крыша оказалась крытой красной черепицей. А окна просто сверкали на солнышке.

– Ах, домик, какой же ты у меня красивый! – и я погладила жилище по стене. И тут же получила волну тепла от него. Мой дом живой? Хотя, чему я удивляюсь? Не зря же у Бабы Яги всегда был верный помощник на курьих ножках. А мой просто тепло мне посылает. А вот ножек не имеет.

Я к тому времени нашла заклинание, которое действует на большей площади, чем мой огород. Проверять его я не стала. Все же не хотелось бы жить в болоте. Поэтому на следующий день отправилась в деревню.

Своего цыпу я взяла с собой. Однако убедилась, что теперь я вижу тропинку без помощника. Поэтому он ехал у меня в кармане скорее всего в качестве компаньона, чтобы не так скучно и страшно было идти по лесной тропинке. Хотя кого бояться Бабе Яге? Это мной пугали маленьких деток, которые засыпать не хотели.

Вот уже и крыши домов показались. И стал слышен гомон деревни. Кудахтали куры, где-то в стороне мычали коровы. Их голоса перемежались с блеяньем овец. Всех, наверное, пасли на близлежащем лугу. Это я знала, побывав когда-то у бабули в деревне. А на пыльной дороге возилась малышня, стараясь перекричать друг друга.

И от этой пасторальной картинки мне вдруг стало так тепло и хорошо на душе, что я впервые обрадовалась, что волей мироздания оказалась в этом мире с чудесным именем Роса.

Да только наслаждение длилось не больше пяти секунд. Откуда-то из кустов вдруг вынырнули три здоровенных парня и преградили мне дорогу. Самый высокий и мощный блондин стукнул по земле какой-то длинной палкой с острым наконечником и громким голосом спросил:

– Ты кто такая? Куда путь держишь?

Я лишь ойкнула и чуть не уселась на пятую точку прямо в пыль. А затем тоненьким голоском проблеяла:

– Меня зовут Алёна Кивера. Я иду в деревню дождь вызывать!

И тут рыжий товарищ вытаращил глаза, охнул и, засмеявшись невпопад, спросил:

– Лёнка, ты что ли?

Он точно знал мою предшественницу. А я его не знала! И память моя молчала. Поэтому испуганно вздрогнула и негромко уточнила:

– А вы кто такие будете? Что-то я вас не припомню!

Тут в диалог включился брюнет, хохотнув, похлопал друзей по плечам и выдал:

– Еще бы она нас узнала! Мы же, когда последний раз виделись, были сопливыми пацанами. А теперь посмотри: богатыри!

Что говорить, внешне они действительно были примечательными молодцами. Одеты в блестящие на солнце кольчуги. На головах остроконечные шлемы, а в руках оружие. То, что я приняла за палку, при повторном осмотре оказалось копьем. У рыжего был за поясом небольшой меч. А у брюнета за спиной висел лук со стрелами. И он же продолжил наш диалог:

– Меня зовут Григорий, тот, что золотоволосый – Иван. А это наш Емеля, – с последними словами он указал рукой на рыжего.

И тут моя память вспомнила друзей, издевавшихся над Аленой в школе. А также всплыли и их прозвища: Иван-дурак, Емеля-лодырь да Гришка-брехун.

Глава 6

Нужно заметить, что прозвища, которые дает подрастающее поколение, бывают очень даже меткими. На моей памяти была наша классная, которую мы все дружно звали Жаба Ванна. Светлана Ивановна была милейшей и добрейшей женщиной. Только одутловатым лицом и широким ртом действительно походила на жабу. А дети часто бывают неоправданно злыми. Или одногруппник Димка по прозвищу Пельмень. Я, пока его не увидела, все удивлялась, за что парня могли так обозвать. Но при первой встрече мне в глаза сразу бросились его крохотные ушки, завернутые такими вот пельмешками.

Получается, что Дурак, Брехун да Лодырь – это не просто прозвища, а самые настоящие характеристики стоявших передо мной молодцев. Только это было много лет назад.

Сейчас парни изменились и выглядели настоящими красавцами. А еще военная форма! Она всегда украшает мужчин. И если судить по их действиям, то они находились на боевом посту. Только вчера их здесь не было. О чем я тут же уточнила:

– А почему вы вчера меня не остановили? Я совершенно беспрепятственно вошла в деревню.

– Ты же ведьма, – нахмурился Гришка. – Наверное, под пологом прокралась!

На этот выпад я ничего не ответила. Отличие было в том, что вчера цыпа бежал впереди меня, а сегодня сидел в кармане. А так как он был магическим созданием, то я не могу ручаться, что знаю все его сюрпризы.

– А какая красавица стала! – присвистнул Емеля. – Слушай, а выходи за меня замуж?

Я и ответить ничего не успела, как троица чуть не разодралась.

– А с чего это за тебя? – возмутился Григорий. – Я бы от такой жены тоже не отказался.

– Эй, а вы про меня не забыли? – Иван грозно стукнул своим копьем. Они уже про меня совершенно забыли и сверкали друг на друга глазами. Одним словом – женихи.

– Ребята, стоп! – повелела я.

И что удивительное, они тут же замерли. То ли меня послушались. То ли я на них заклинание какое-то наложила. Тем не менее драка на пустом месте не возникла.

– Нечего ругаться! Мы с вами сколько лет не виделись? – реакции от них не последовало. Я решила, что все же заклинание. – Много. Вы красавцами стали, а я – Бабой-Ягой. А должность накладывает большой отпечаток на характер. Поэтому давайте не будем торопиться. Познакомимся поближе заново и решим, кому я больше подхожу, а кто мне. Договорились?

Только молодцы стояли в застывших позах. Черт, точно я их заколдовала. И самое страшное, не знаю, как вернуть все обратно. И что они со мной сделают, когда расколдуются? Но не оставлять же их вот так стоять на лесной тропинке?

– Что молчите? Кивните, что ли! – я даже топнула ногой от усердия. И как ни странно, молодцы тут же ожили и дружно закивали.

– Я самый сильный! – тут же вставил свои пять копеек Иван-Дурак.

– Я самый работящий! – заверил меня Емеля-Лодырь.

– А я самый красивый и умный! – Гришка-Брехун лихо подкрутил черный ус.

Я же не сдержалась и широко улыбнулась. Как ни крути, а замуж мне в этом мире все же следовало бы выйти. Бабой Ягой я отработаю пять лет. А дальше что? Оставаться старой девой и становится уже настоящей Каргой? А эти трое молодцев внешне точно были лучше того самого мышастого с крылышками. Возможно, не такие богатые, как он. Да и магии в них было поменьше. Но не в ней же счастье заключается?

В итоге женихи проводили меня до самого богатого дома в деревне. Там жил староста. Он встретил гостью широкой улыбкой:

– Знаем, знаем! Дед Степан уже доложил о вашем приезде. Да и ждем давненько. Вы как, дождик-то вызвать сумеете? – уточнил он, напряженно на меня поглядывая. Неужели был кто-то, кто обманул надежды жителей?

– Я собственный огород уже полила, – ответила не без гордости я. – Сейчас готова пробовать на вашей деревне. Если большое заклинание не получится, то будем поливать с помощью малого.

Староста хмыкнул что-то нечленораздельное и под кровать задвинул ногой корзину, скорее всего, наполненную яйцами. А я уточнила:

– Могу начинать?

– Давай! Давно ждем, – кивнул он. А парни дружно пообещали помочь, если что. За что получили недовольный окрик деревенского начальника:

– Да помолчите вы! Баба-Яга вас сама попросит, если что.

И я приступила к волшебству. Совсем некстати всплыли предостережения преподавателей академии. Они постоянно твердили на погодоведении, что, если каждый начнет делать погоду, что будет с климатом? Только меня все люди здесь ждали именно с дождем. И если я его не призову, то обреку целую деревню или даже целый регион на засуху и голод. И их ждущие взгляды придавали мне уверенности в том, что я должна сделать.

Начертила на земле пентаграмму. Слава богу, не пришлось заглядывать в конспект, который я предусмотрительно взяла с собой. Запись опять самостоятельно всплыла в моем сознании. Расставила на вершинах пентаграммы по свече, целую пачку которых мне выдал заботливый сундук.

Я, правда, попросила у мальчиков огонечку, вспоминая как это элегантно делала героиня Васильевой в кинофильме «Самая обаятельная и привлекательная». Но мои кавалеры интеллигентностью не обладали. А ломанулись сразу все к одной из восковых бедняжек. В итоге стукнулись лбами и свалились на землю.

Староста, видя столь плачевную картину, обошел их по кругу, приговаривая невпопад:

– Прогнозы всегда сбываются, только место и даты иногда не совпадают, – и начал поджигать свечки, чиркая какими-то странными камешками. И через пять минут или даже меньше пентаграмма была готова к использованию.

Я встала в центр и стала шептать про себя заклинание, а сама при этом подняла руки ладонями вверх и начала вертеться по часовой стрелке. В конспекте направление описано не было. Но я решила, что по правилу Буравчика должна притянуть воду на землю.

Я крутилась все быстрее, приговаривая непонятную абракадабру:

– Эль виге, римне волде!

И когда голова совсем закружилась, а меня начало знатно подташнивать, решила, что вертеться нужно все же наоборот. Что-то я неправильно просчитала. И в это время мне на нос упала крупная дождевая капля.

Оказалось, что вокруг меня собралась уже вся деревня. Но они молчали, ожидая итога. И когда вода робко начала падать на землю, вдруг заголосили и захлопали в ладоши. А я испугалась, что спугнут дождик. Однако он не испугался, а начал лить все сильнее и сильнее. А я обессиленно рухнула на землю.

– Чего, женихи, встали истуканами? – прикрикнул староста на богатырей. – Бабу-Ягу сейчас насквозь промочит. Не дай Бог, заболеет. Несите быстрее в дом!

А я, увидев их выражения лиц, поняла, что меня сейчас просто разберут по запчастям. Каждому молодцу по руке или ноге. Самому шустрому достанется голова. Поэтому встала и из последних сил рванула к дому. А можно, я за них замуж не пойду?

Жена старосты напоила меня какой-то желтенькой водичкой с пенкой. И мне вдруг стало хорошо-хорошо. Я запоздало сообразила, что это самый натуральный яблочный сидр. Только здесь он назывался «буза». И по вмиг поднявшемуся настроению и отпустившей тошноте, я поняла, что он не такой уж безобидный. Мне вдруг захотелось сыграть на гармошке и спеть. Гармошку, если что, я видела лишь по телевизору. А парни вдруг стали намного симпатичнее, чем были десять минут назад.

Мне жители уже успели натаскать несколько корзин со снедью. Народ бегал под дождем, радуясь его появлению. И как бы я не хотела этого, троица вызвалась меня проводить. Иначе корзинки до дома мне было бы просто не донести.

Сидр сыграл свою коварную роль. И я гордо вышагивала в сторону хутора, с интересом поглядывая на сопровождающих. Мне, наверное, стоило немного поднапрячься и выбрать из них самого достойного.

Самым красивым из троицы был, пожалуй, Иван. Широк в плечах, высок ростом. Да и золотистые кудри, лежащие на плечах, а также голубые глаза, которые он прищуривал на ярком солнышке, делали из него красавчика. К недостаткам можно отнести разве что небольшой животик, который уже начал проявляться. Но как говорил мой земной знакомый: «Хорошего мужика должно быть много». Только тут же появлялся второй вопрос:

– А я его прокормлю?

Ваня громко крякнул, звонко пукнул и подхватил две самые большие корзины. Остальные промолчали, словно это было само собой разумеющееся. И ум. Блестящим умом он точно не отличался. Не зря же ему дали прозвище – Дурак.

Емеля был по росту вторым. Он не был перекачанным бодибилдером. Скорее такой мужчина приятной наружности и средней полноты. Его рыжие кудри были острижены по современной моде на нашей матушке Земле. Виски и затылок выбрит, а макушку украшают задорные рыжие кудряшки. Это я увидела, когда он снял свой боевой шлем, чтобы почесать затылок. А из-под густых бровей, чуть более темных, чем волосы, смотрели насмешливые зеленые глаза. Они буквально завораживали. Но только до той поры, пока я не вспомнила, что его прозвали Лодырем. Хотя, возможно, магия может всё уже давно исправить, и его волшебная щука исполняет все желания? И будет исполнять мои? Как бы про щуку аккуратно уточнить?

Гришка был самым мелким. Однако это по сравнению с друзьями. Меня он был выше минимум на полголовы. Чернявые волосы он собирал в низкий хвост. А темно–карие глаза хитро смотрели на мир из-под густых ресниц. Такой цыган-дамский угодник. Не зря его прозвали Брехуном. Наврет с три короба и поминай как звали. Думаю, в нашем мире его прозвали бы альфонсом. Да жизнь покажет.

Каждый из трех был в меру красив, но имел свои недостатки. Хотя ни один из земных мужиков, встреченным мною за жизнь, не был идеальным на сто процентов. Пожалуй, нужно присмотреться повнимательнее и решить, к чьим недостаткам я окажусь наиболее терпимой.

За этими размышлениями я не заметила, как мы дошли до дома. Что показалось мне странным, все трое молча шли сзади. Ни один из них не пытался подойти ко мне сбоку и завязать разговор. А я и не настаивала. Заклинание высосало из меня все силы. Поэтому говорить совсем не хотелось.

Наконец показалась избушка.

– Хозяюшка, ты нас за забор пустишь? – первым отмер Гришка. Что в общем-то было ожидаемым. – Тяжело сумки в дом таскать тебе будет.

– Пущу, а чего не пустить-то? – я удивленно дернула плечиком, пока еще не понимая подвоха.

Только они остались стоять у края расчищенной мной поляны и дальше идти не спешили.

– Чего стали? Проходите! – возмутилась я.

Парни тут же заулыбались и двинулись дальше. Словно их кто-то до этого не пускал.

– Только не пугайтесь! Я же только прибыла, обустроиться еще не успела, – сообщила я моим провожатым. Не зря же говорят, что извиниться за беспорядок гораздо проще, чем убраться перед приходом гостей.

Они по очереди поднялись на крыльцо и вошли в дом. Поставили корзины около печи и стали с любопытством оглядываться.

– Вот уж не думал, не гадал, что когда-нибудь окажусь в гостях у самой Бабы-Яги! – простодушно присвистнул Емеля. Он действительно был самым бесхитростным из компании.

– А ты не подумал, что хозяйка нас по тайной тропе провела? – красиво выгнул бровь Иван. А может, он не такой уж и дурак? Но, жрет все же много.

А Гришка подошел ко мне поближе и шепнул, чтобы двое других не слышали:

– Алёна, подумай, а не зря ли ты нам всем доступ в свои владения открыла? Мне ты реально нравишься. И я готов на тебе жениться. А за друзей ручаться не могу.

Я ему ничего не ответила. Слишком была уставшей, да и всё нужно проанализировать и сделать выводы. Я их еще раз поблагодарила и выпроводила вон, сославшись на то, что хочу спать. Богатыри спорить не стали и молча покинули мою избушку.

Глава 7

Зато как только голова коснулась подушки, непрошенные мысли тут же стайкой пустились в пляс в моем мозгу.

Это что же получается? Прийти ко мне в гости могут только те, кого я сама приглашаю? С одной стороны, всё это просто замечательно. Особенно, когда одна в лесу живешь. Но не многим ли я этот самый допуск открыла? Хотя это всего лишь три богатыря. И во всех сказках, несмотря на недостатки, они главные герои и не могут быть плохими априори.