Кар и Топ

П.В. Воронов, Владината Петрова

Кар и Топ

Всем представителям вида Человек Разумный

Всем представителям вида Человек Разумный: и тому древнему человеку, который догадался, что чёрные угли костра можно назвать первым словом Человечества – словом «кар», и тем людям древности, которые создали самый удивительный инструмент передачи знаний от одного человека к другому – Язык, и всем нам, кто применяет его (в обличиях разных языков мира), и тем самым развивает и совершенствует, с надеждой на мудрость Человечества, на его единение для сохранения мира и движения по пути развития, я посвящаю эту книгу.

Пётр Валерьевич Воронов

©Воронов П.В., Петрова Владината, текст, оформление, 2025

Текст данного произведения, без учёта внесённых в него после 2019 года исправлений и дополнений, зарегистрирован в Сибкопирайт (http://сибкопирайт.рф/2019year.htm) под номером 3599.

Публикация данного произведения в электронном или в бумажном виде, целиком либо частями, в том числе в переводе на другой язык, допускается только с письменного согласия авторов.

Предисловие. Конференция

В июне 2007 года я приехала из Новосибирска в болгарский город Варна – тот самый, рядом с которым находится знаменитый черноморский курорт «Золотые пески», на котором то и дело снимают какие-нибудь фильмы о путешествиях, пиратах и морских приключениях. Дело в том, что в Варне тогда проходила международная конференция под названием «Стратегия качества в промышленности и образовании», в которой принимали участие, в основном, учёные и преподаватели из России, Украины, Болгарии и стран Восточной Европы. Участники конференции разместились в фешенебельном комплексе «Святой Константин и Елена», стоящем на самом берегу моря, после чего началось чтение докладов.

Я выступала в секции «Качество в образовании» с докладом о своём открытии, которому дала название «метод 3-4-5». «Учебный материал, рассказанный устно или изложенный в учебнике, запомнится раз и навсегда, если его подать в том виде, который представлен на моей схеме», – закончила я под неодобрительный ропот аудитории. «Будут ли какие-либо вопросы докладчику?» – спросил ведущий.

– Конечно, будут! – выкрикнула с места полная дама в роговых очках. – Получается, что вы ратуете за то, чтобы на всех уроках преподаватель дозировал информацию – даже на философии, литературе и других гуманитарных дисциплинах?

– Да, конечно, – ответила я, – мой метод позволяет давать студентам и школьникам чётко определённое количество информации, и это применимо к любому предмету – хоть к физике, математике, химии, хоть к истории, философии или литературе.

– А не кажется ли вам, что вы пытаетесь «алгеброй гармонию поверить» и вторгаетесь в те сферы, в которых не должно быть никаких математических расчётов? Ведь лекции по гуманитарным дисциплинам – это искусство! Это поток сознания, который должен литься свободно, не сковываемый ничем!

– Студенты «поток сознания» ещё стерпят, хотя и вынесут из него немногое, – возразила я, – а что касается школьников, то если им дать слишком много информации, то они потеряют нить рассуждений учителя, начнут баловаться и сорвут урок. А если не рассчитать и дать им, наоборот, слишком мало пищи для размышлений, урок также будет сорван потому, что дети будут скучать. Так что без подсчёта количества информации не обойтись. При этом подсчитывать это количество будет сам учитель при подготовке к уроку, а ученики будут просто наслаждаться прекрасно подготовленным занятием.

– А вам известно, – строго спросил меня представительного вида мужчина, – что проблема измерения количества информации в педагогике ещё не решена?

– Но ведь я только что предложила её решение! Между прочим, чтобы удостовериться в правильности моих выводов, достаточно проанализировать структуру наиболее популярных фильмов, художественных произведений и телепередач, которые воспринимаются людьми без напряжения. Все они укладываются в составленную мной схему, которую вы видите на экране.

– Имейте в виду, – назидательно продолжал мужчина, подняв кверху палец, – что проблема измерения вербальной информации очень сложна!

В течение некоторого времени мне задавали вопросы, половиной из которых являлись скорее не вопросы, а возмущённые комментарии. Слушатели расслабились и принялись делиться между собой впечатлениями. Лишь несколько человек, напротив, пересели поближе, поспешно конспектируя мой доклад. Среди них моё внимание привлёк мужчина лет тридцати пяти с аристократическими чертами лица. Его высокий покатый лоб наводил на мысль о научном складе ума и быстрой реакции. У мужчины были аккуратно подстриженные тёмно-русые волосы, длинный прямой нос с небольшой горбинкой, задумчивые тёмно-зелёные глаза – точь-в-точь как у профессора из какого-нибудь фантастического романа. Он сидел неподвижно, как изваяние, и с интересом слушал. Рядом с ним уселся молодой человек, который на протяжении моего доклада то с энтузиазмом подпрыгивал на стуле, желая рассмотреть каждого из задававших вопрос, то взъерошивал свои чёрные кудрявые волосы, отчего вид у него был несколько неопрятный.

– А почему эта ваша схема идеального информационного блока так напоминает топологию человеческого тела? – вдруг громко спросил молодой человек. – В схеме пять ветвей – четыре больших и одна маленькая. Большие – это как бы руки и ноги, а маленькая – голова! Причём одна из «рук» имеет больше ответвлений, а вторая меньше, словно одна «рука» правая, а вторая левая!

«Надо же какой наблюдательный нашёлся! – с досадой подумала я. – Ведь специально же нарисовала свою схему так, чтобы её сходство со строением человеческого тела не бросалось в глаза аудитории». Шокировать публику, и так взбудораженную необычным докладом, отнюдь не входило в мои планы.

– А, я знаю! Знаю, почему! – сам ответил на свой вопрос всклокоченный слушатель. – Это потому, что мы запоминаем информацию, увязывая её с телесными ощущениями. Например, когда мы перечисляем что-нибудь, мы загибаем пальцы…

К счастью, на помощь мне пришёл ведущий, который сказал, что обсуждение доклада слишком затянулось, и напомнил о регламенте. Довольная, я прошла на своё место, так и не ответив на вопрос.

На перерыве ко мне подошли желающие переписать мою схему на свои флешки, и среди них загадочный незнакомец, напоминавший профессора.

– Вы знаете, я думаю, вы правы в том, что информацию для слушателей надо дозировать, – сказал он. – Образно говоря, студенты приходят к нам с напёрстком, а мы пытаемся вместить в него океан. К сожалению, я сам этим грешу безмерно.

– А я тебя уже где-то видел! – сказал растрёпанный парень, непринуждённо обратившись ко мне на «ты». – Ты не из новосибирского Академгородка?

– О, так мы все земляки! Я тоже из Академа! – обрадовался «профессор». – Меня зовут Пётр Валерьевич.

– А меня Миша, – представился молодой человек. – Владината, ты кто по специальности?

– Я психолог. Интересуюсь процессами, связанными с мышлением, и пишу об этом.

– Вы не расстраивайтесь, что слушатели так возмутились, – ободряюще сказал Пётр Валерьевич, – здесь просто почти все гуманитарии собрались, а они любые идеи воспринимают сквозь призму эмоций. Вот если вы расскажете то же самое у технарей, ваша идея, несомненно, будет подхвачена. Я, кстати, тоже не гуманитарий, просто зашёл на эту секцию, чтобы послушать несколько интересных докладов. Хотите, я вам подскажу, где выступить?

– Да я лучше, как будет время, напишу об этом книгу под названием «Метод 3-4-5»!1Видите ли, когда речь идёт о продвижении новых теорий, совершенно неблагодарное занятие рассказывать о них устно, поскольку люди начинают спорить с выступающим. А вот с книгой гораздо проще. Вы когда-нибудь видели, чтобы кто-то сидел над книжкой и спорил с нею, перебивая автора и изощряясь в остроумии, как мы это наблюдали сегодня? Для книги гораздо больше вероятность, что её дочитают до конца, чем для докладчика, что его внимательно выслушают.

– Да, вы правы, – сказал Пётр Валерьевич и, почему-то задумавшись, замолчал. – Значит, вы психолог и писатель, интересующийся проблемами мышления. Очень, очень интересно!

– А вы здесь надолго? – спросил, обращаясь к нам обоим, Миша. – Видите ли, конференция продолжается только с 1-го по 8-е число, а как-то не хочется ехать обратно, не отдохнув. Всё-таки на море приехали…

– Так давайте потом переберёмся на Албену! – предложил Пётр Валерьевич. – Там все очень дешево, и мы прекрасно отдохнём ещё неделю. Кроме того, комплекс «Святой Константин и Елена» предназначен для любителей шумного отдыха, а на Албене гораздо тише, чем здесь.

После окончания докладов мы пошли на пляж загорать. Воспользовавшись тем, что Миша, как выяснилось, хорошо говорил по-английски, я достала книгу на английском языке и стала спрашивать, как читаются те или иные слова. Дело в том, что моим «основным» языком является французский, и я неплохо понимаю то, что говорят и пишут на английском языке, поскольку процентов семьдесят слов во французском и английском языке совпадают, однако чтение английских слов иногда ставит меня в тупик.

Миша охотно принялся помогать мне, и в течение часа мы увлечённо обсуждали вопрос о том, как запоминать сложные слова. В это время Пётр Валерьевич разложил перед собой какие-то записи и, казалось, углубился в размышления, хотя видно было, что он прислушивается к нашему разговору. Наконец, когда мы закончили, он добродушно сказал:

– Я вижу, вы интересуетесь изучением иностранных языков. Между прочим, я знаю метод, позволяющий прекрасно запоминать слова за счёт постижения их первоначального значения и родства с другими словами.

– Что это за способ? – спросил Миша.

– Он называется методом профессора Воронова.

– И в чём он заключается?

– В том, чтобы установить связь любого слова с его праязыковой основой, иначе говоря, с его первоначальным значением.

– Как же это сделать?

– Прежде всего, человек, изучающий иностранные языки, должен ознакомиться с несложной теорией, суть которой сводится к тому, что бóльшая часть слов в языках Евразии, а также в некоторых других, образована всего лишь от двух праязыковых основ – кар и топ. Иначе говоря, эта теория о том, что самое первое своё слово люди позаимствовали у ворона…

– Что-то я не слышал о такой теории, – с удивлением заметил Миша, – хотя я читаю в интернете все статьи, посвящённые научным сенсациям.

– Это простительно: теория является совсем новой, и о ней вы пока в интернете ничего не найдёте, как, впрочем, и в бумажной литературе.

Я взяла блокнот и приготовилась внимательно слушать.

1Читайте книгу Владинаты Петровой «Метод 3-4-5, чтобы всё запоминать»

Как ворон «научил» людей говорить – основа кар. Кар означает ‘чёрный’

– Я начну с того, – сказал Пётр Валерьевич, – что вороны издревле являлись спутниками человека и доедали то, что оставалось от его трапезы. Только не путайте вóронов с ворóнами. Ворон – это абсолютно чёрная птица несколько больше ворóны. И каркают именно вóроны, а не ворóны…

– А как же басня Крылова «Ворона и лисица»? – спросил Миша и с выражением продекламировал:

От радости в зобу дыханье спёрло, –

И на приветливы Лисицыны слова

Ворона каркнула во все воронье горло:

Сыр выпал – с ним была плутовка такова.

– Молодой человек, – сказал Пётр Валерьевич, – вы как биолог, конечно же, знаете, что ворона и ворон – это разные биологические виды, и каркают они тоже по-разному.

– Ну да, по-разному, – согласился Миша.

– Ворона просто произносит звук а с хриплым призвуком, отдалённо напоминающим р, то есть крик ворóны звучит как хриплый длительный звук а-а-а. Впрочем один раз я слышал крики ворон немного другого типа. Это было не в Новосибирске, а во время моей поездки в Москву. Видимо, в столице обитали какие-то другие ворóны. Так вот, они кричали а немного иначе: вместо хриплого призвука после а был явно слышен звук р, но не раскатистый р-р-р как, например, в русском языке. Это был звук р, который есть в английском и в китайском (когда язык при произнесении слегка загнут назад, и его кончик не вибрирует). А-а-а-р! – Пётр Валерьевич изобразил, как произносили кар«столичные ворóны».

– Ахаха! – Миша расхохотался, широко открыв рот и запрокинув назад голову.

«Кого он мне сейчас напоминает?» – задумалась я. И тут же поняла: когда Миша смеётся, он похож на робота из советского мульфильма «Тайна третьей планеты», который, когда говорил, очень широко открывал рот, и при этом его голова запрокидывалась назад, точь-в-точь, как у Миши, когда он вдруг начинал хохотать.

– Видимо, столичные ворóны считают, что раз они живут в Москве, – Миша с пафосом произнёс название столицы, – знание английского языка для них обязательно. Как вы думаете, Пётр, – продолжал веселиться Миша, – может быть, английский и китайский языки, раз там произносится такой звук р, произошли от карканья вороны, а те языки, в которых р-р-р раскатистое – от ворона?

– Михаил, у меня к вам просьба: называйте меня Пётр Валерьевич, – сурово осёк его наш собеседник. – Я привык к такому обращению, когда читаю лекции и общаюсь со студентами. По научным темам мне было бы так намного комфортнее…

– О-о-о, со-вер-шен-но без проблем! Буду называть так, как скажете, – нисколько не смутившись, заверил Миша. Я тоже согласилась называть нашего собеседника по имени-отчеству, попросив, однако при этом, называть меня просто по имени – Владинатой.

– В общем, Пётр Валерьевич, как вам моя идея по поводу происхождения английского и китайского от вороны? – немного с вызовом вопросил Миша.

– Я вам с Владинатой объясню теорию профессора Воронова о происхождения всех языков мира, начиная с самого первого слова. И слово это homo sapiens позаимствовал не от вороны, а именно от ворона. Если ворона каркает звуком а-а-а с хриплым призвуком, а некоторые виды ворон, насколько я слышал, каркают а-а-ар с английским (или, можно иначе сказать, с китайским) р, то ворон отчётливо «произносит» кар-р-рс абсолютно чётким раскатистым р-р-р, который есть, например, в испанском языке. Это очень важный момент: вибрация кончика языка, который касается нёба, происходит только у ворона. У ворон её нет!

Моя дочь-школьница ещё недавно ходила в детский сад. Там она вместе со всеми детьми посещала индивидуальные занятия с логопедом, чтобы та поставила ей правильное произнесение звука р-р-р. Я тогда изучил, как логопеды учат, как они это называют, «заводить моторчик». Суть в том, что язык должен быть напряжён, а кончик языка – полностью расслаблен. Тогда воздух будет проходить через ротовую полость и с большой частотой колебать расслабленный кончик языка. Получается что-то вроде трещётки. Вы понимаете, что такое трещётка? В детстве я видел у некоторых мальчишек велосипеды, которые с её помощью трещали, как мотоциклы. Такие трещётки они сами мастерили и устанавливали на одно из колёс своего велосипеда. Это были небольшие прямоугольники из пластика, которые при вращении колеса задевали за спицы и при этом производили звук, как у мотоцикла. У человека в его органах речи происходит тот же самый процесс, и тоже получается звук р-р-р. Логопед называла это «моторчик завёлся», то есть ребёнок научился правильно произносить р.

Кстати, в испанском до сих пор сохранился долгий раскатистый р-р-р, обозначаемый на письме rr. Такой звук в разговорной русской речи не используется. Его можно услышать только в приказе офицера к строю солдат («смир-р-рно! кр-р-ругом! напр-р-раво!»), либо в песнях, особенно исполняемых хором военных. Вместе с тем, в испанском есть и звук р обычной длительности, как в русском, и обозначается он одной буквой r. Если ворон находится близко, люди прекрасно слышат первый звук в слове кар – звук к. Регулярно слыша в исполнении ворона это сочетание из трёх громких и отчётливых звуков (к, аи р), люди стали называть словом кар все чёрное. Недаром в тюркских языках слово кáр-а означает ‘чёрный’. Отсюда и названия угля в разных языках, например, car-bo на латинском языке означает ‘уголь’.

Пётр Валерьевич замолчал, ожидая нашей реакции.

– Очень интересная теория, – сказала я, – только она может быть справедлива лишь для тех мест, где водились вóроны.

– Я не знаю, водились ли эти птицы в Америке или в Африке, однако в Евразии вороны распространены от Португалии до Дальнего Востока. Кстати, по-английски и ‘ворон’, и ‘ворона’ – cr-ow (слово, образованное от основы кар). Таким образом, справедливо будет утверждать, что ворон подарил первое слово всему человечеству!

– Не знаю, не знаю, – скептически покачал головой Миша. – Мне кажется, понятие ‘чёрный’ должно быть связано прежде всего с понятием ‘земля’, а вовсе не ‘ворон’ или ‘уголь’.

– Я не согласен, и в доказательство того, что именно ворон считался эталоном чёрного цвета, приведу несколько общеизвестных сравнений. Когда мы говорим о чём-нибудь чёрном, мы говорим:

1. «Чёрный, как вороново крыло» (даже чёрного коня мы до сих пор называем не «чёрный конь», а «конь воронóй»); также когда человеку, для которого родным языком является английский, нужно сказать «очень чёрный», он говорит as black as a crow – ‘чёрный, как ворон’.

2. «Чёрный, как уголь» (реже: «чёрный, как смоль»).

3. «Чёрный, как ночь» (тем не менее, это сравнение встречается не слишком часто, поскольку ночь может быть светлой из-за луны и звёзд, не говоря уже о белых ночах, которые можно наблюдать в северных широтах в летний период, например, в Санкт-Петербурге).

– Пётр Валерьевич, – сказал Миша, – лично я готов согласиться, что слово кар, произносимое вороном, – абсолютно чёрной птицей – действительно могло ассоциироваться у людей с чёрным углем и породить некоторые слова, обозначающие чёрный цвет. По-моему, это очень остроумная догадка. Однако утверждение о том, что большинство слов, имеющихся в языках Евразии, произошли от вороньего карканья – это, конечно, ничем не обоснованное преувеличение. Вероятно, автор этой теории – упомянутый вами профессор Воронов – просто-напросто стал жертвой мании величия. Фамилия человека очень серьёзно влияет на его судьбу, поскольку многие люди усматривают в своих фамилиях какой-то особый смысл, указывающий на их жизненное предназначение. Например, у нас в поликлинике работает зубной врач Жужгова, которая занимается именно тем, что жужжит своей бормашиной. Неспроста же она выбрала эту специальность! В Барнауле же я встречал пластического хирурга с украинской фамилией Оторвинóс. Вот и ваш Воронов думал, думал над своей фамилией и придумал, будто вороны научили людей говорить.

– Вы заблуждаетесь! – воскликнул Пётр Валерьевич. – Это не пустая выдумка! От слова кар образовались многочисленные слова, означающие следующие понятия:

1. ‘Чёрный цвет’ – цвет воронова крыла и цвет угля. Пример: латинское car-bo ‘уголь’, тюркское кáр-а ‘чёрный’, знакомое вам по названию пустыни Кара-кум ‘чёрные пески’.

2. ‘Укрытие’, ‘оболочка’, ‘граница между средами’, ‘закрытое пространство’, ‘помещение’. Частным случаем черноты являются темнота и тень (например, в норе или в пещере), а поскольку тень (темнота) создаются каким-либо навесом, укрытием, то слово кар стало обозначать упомянутые понятия. Примером такого значения могут служить слова кр-ыть (по-кр-ывать), кр-ыша, кр-ов, образованные от кар.

3. ‘Огонь’, ‘горение’, ‘свет’. Отсюда, например, слова кур-ить(сохранился глухой звук к) и гор-еть (к озвончился до г).

4. ‘Тёмно-красный’, ‘оранжевый’, ‘жёлтый’, ‘светло-жёлтый’ и ‘ярко-белый’, поскольку горение связано с появлением пламени, которое имеет разные оттенки. Примеры: слова кр-асный, кр-овь.

5. ‘Тепло’, ‘жар’, ‘высушивание’. Примеры: слова гор-еть и гр-еть. (они образованы от кар, но, в результате озвончения, звук к заменился на парную согласную г).

6. ‘Круглый’, поскольку источником тепла и света для древних людей был не только огонь костра, но и солнце. Источником света являлся и другой круглый объект – луна. Кроме того, сам костёр имеет более или менее круглую форму, да и люди садились возле него именно кругом – так, чтобы всем доставалось тепла поровну. Примеры: кр-углый, кор-она, английские слова cur-ly‘кудрявый’ и cor-e ‘ядро’.

7. ‘Птица’ (понятие ‘птица вообще’). Поскольку самой заметной птицей, соседствовавшей с человеком, был именно ворон, то и остальных птиц тёмного цвета, стали называть словами, производными от кар. Отсюда, например, латинское car-vus ‘ворон’ и русские слова кор-шун и гр-ач (в слове гр-ач произошло озвончение кдо звука г).

8. ‘Высокий’, ‘далёкий’, ‘направление’, поскольку эти понятия связаны с понятием ‘солнце’ (такое значение было подкреплено также понятием ‘птица’). Примеры: слова гор-а и гор-изонт, образованные от кар, в которых начальный звук к озвончился до звука г.

9. ‘Острый’, ‘колючий’. Эти понятия, во-первых, связаны с болью от ожога, во-вторых, с тем, что с помощью огня изготавливали острые орудия труда (первоначально путём обжига дерева и кости, а затем и с помощью плавления мягких металлов). Закреплению в языке слов с таким значением, образованных от основы кар, способствовало и то, что у ворона острый клюв. Примеры: кор-ябать, кр-апива и английское cur-ve ‘вырезать’, знакомое вам по кулинарному термину кар-винг ‘вырезание из овощей и фруктов’. Вышеназванные понятия ‘острый’, ‘колючий’ привели к появлению понятия ‘убивать’. Заметим, что ситуации бегства зачастую были связаны с понятиями ‘острый’, ‘колючий’, а также ‘боль’, так как у зверей, от которых убегали люди, были острые зубы и когти, а у воинов враждебного племени имелось острое оружие. Поэтому следует предполагать, что в случае, когда люди нападали сами, они при этом выкрикивали какие-то слова с основой кар, являвшиеся призывом наносить удары и ранить противника или преследуемого на охоте зверя. Видимо, таким образом появились слова с основой кар со значением ‘убивать’, например, слово кар-ать, которое, как мы теперь понимаем, означает буквально ‘убивать острым оружием’.

10. ‘Разделение на части’ и ‘соединение целого из частей’. Понятие ‘разделение целого на части’ было связано с понятием ‘огонь’, а следовательно и с основой кар, поскольку с помощью огня пережигали пополам крупные палки. Понятие ‘соединение целого из частей’ симметрично понятию ‘разделение на части’, поэтому оно также связано с основой кар. В качестве примеров можно привести те же слова, что и в предыдущем пункте, поскольку понятия ‘острый’, ‘колючий’ и ‘разделение на части’ тесно переплелись между собой, ведь острые предметы, такие, как топор или нож, как раз и служат для разделения на части. Примером является японское слово хара-кир-и = хара ‘живот’ + кир-у ‘разрезать’, а также кир-каи слово кор-тик, родственное, по всей вероятности, имеющемуся в некоторых европейских языках слову кар-д ‘меч’ (таким образом, кор-тик – ‘небольшой меч’).

11. ‘Быстрое движение’, ‘скорость’. Очевидно, что понятие ‘быстрое движение’ в древнем мире было связано прежде всего с ситуациями, когда люди убегали от опасности (например, они бежали от воинов враждебного племени, спасались от пожара или диких зверей), а также с ситуациями, когда люди сами преследовали добычу на охоте или нападали на другие племена. Связь основы кар с понятиями ‘быстрое движение’ и ‘скорость’ демонстрирует слово с-кор-ый и французское cour-ir [курир] ‘бегать’.

12. ‘Произносить громкие звуки’, ‘кричать’, ‘ругать’. С одной стороны, эти понятия связаны с громкими звуками, издаваемыми вороном, с другой стороны, с понятием ‘боль’ (от ожога или травмы, нанесённой острым предметом). Примеры: русское кр-ичать и английские слова cr-y ‘кричать’ и cur-se ‘проклинать’.

Кар означает ‘круглый’. Как люди изобрели звук л, а потом и колесо

Едва Пётр Валерьевич закончил диктовать значения древнейшего из слов – слова кар, Миша сказал:

– Эта версия происхождения языка, придуманная неким достопочтенным профессором Вороновым, содержит все признаки псевдотеории, и я берусь это доказать. Во-первых, почему основа кар встречается также в словах, которые никак не связаны с понятиями, перечисленными вами в списке? Например, слово кр-апива образовано от кар, но ведь крапива не красная, а зелёная!

– Миша, – возразила я, опередив Петра Валерьевича, – пример с крапивой неудачен, поскольку крапива – это растение, прикоснувшись к которому, человек «обжигается» и испытывает острую боль. Кроме того, у прикоснувшегося к крапиве на коже остаётся след в виде красных крапинок (кстати, слово кр-апинки также содержит в себе основу кар!). Я полагаю, что предметы получали свои названия по их главному отличительному свойству, а ведь то, что крапива зелёная, не является её основным признаком, поскольку зелёными является большинство других растений.

– Вот-вот! – взволнованно подхватил Пётр Валерьевич. – Я только что хотел высказать эту мысль: каждый предмет получает своё название по главному отличительному признаку! Поэтому, когда вы видите слово с основой кар, которое обозначает понятия, на первый взгляд не связанные с перечисленными мной значениями, необходимо подумать о том, каково главное свойство предмета, обозначаемого таким словом. Между прочим, я давно уже пришёл к выводу, что подавляющее большинство исконно русских слов, имеющих в корне основу кар, связано с теми понятиями, которые я перечислил!