Мафия. Кровь и любовь

Красная, напоминающая мне цвет крови, она виделась мне призывом к сексуальным действиям.

Но никто не спрашивал моего мнения. Туфли были куплены, а к ним – и черное, облегающее платье с провокационным декольте.

– Не думаешь, что это платье больше подойдет для обладательниц более пышной груди? – придерживая край платья, поинтересовалась я у мачехи.

– А, пустяки! – отмахнулась она. – Мы, опытные женщины, подскажем тебе, как даже такую маленькую грудь преподнести так, чтобы у мужчины появился аппетит.

Я едва не застонала.

Бог мой, что скажет мой будущий муж, когда поймет, что получил совсем не то, что увидел?!

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Мы вернулись домой, когда стемнело.

Я чувствовала себя так, словно целый день занималась тяжелой физической работой и параллельно решала задачи по физике. Мои ноги гудели, гудела и голова.

Единственное, в чем я нуждалась теперь – теплом душе и сне.

В отличие от меня, Каролина источала энергию. Глядя на её сверкающие глаза, я невольно задавалась вопросом.

А не принимает ли мачеха какие-то таблетки?

Иначе как можно объяснить её энергичность спустя столько часов?

– Дорогой! Мы дома! – закричала Каролина, как только мы зашли внутрь.

Ответом была тишина.

– Наверное, снова задержался на работе, – сморщив нос, сделала вывод мачеха.

Мы обе знали, что за работа у отца. Вернее, я догадывалась. Прежде я никогда не сталкивалась с темной стороной криминального мира. Можно было считать, что я в какой-то мере была оберегаема от неё.

До тех пор, пока жила в пансионате.

Я догадывалась, что скоро всё изменится.

– Привет! – наверху показалась Джесси в розовой пижаме.

– Привет! – я помахала ей рукой, и краем глаза заметила, как нахмурилась мачеха.

– Почему ты не спишь? – вопросила она.

Её лицо приняло холодное выражение, словно она столкнулась с чем-то неприятным. Даже мне стало не по себе. Оставалось только догадываться, что сейчас чувствовала сестренка.

– Я скоро лягу, – Джесси виновато улыбнулась.

– Ложись, – Каролина кивнула. – У тебя режим!

Джесси исчезла так же незаметно, как и появилась.

– Почему ты так строга с ней? – не выдержав, я задала волнующий меня вопрос.

– Строга? – в голубых глазах мелькнуло удивление. – У Джесси есть всё, и даже больше. Я просто приучаю её к режиму. Так лучше для её психики.

– Время только девять. Ты, правда, считаешь, что подросток должен спать в такой час?

Мимо нас прошли два охранника. Их руки были заняты многочисленными пакетами, которые они поспешили отнести наверх.

– Амаль, – мачеха шагнула ко мне. – Джессика нуждается в режиме и контроле. Поверь, это лучшее для неё.

От услышанных слов мне стало тошно.

Что значит – «контроль»? Неужели моя сестренка нуждалась в этом? Она что, какая-то больная?

– Мам! Это ты? – послышалось снаружи.

– Мэт! Ну, кто же? Я! – ласково ответила Каролина.

– Иди сюда. Есть вопрос! – приказным тоном обратился брат к ней.

– Иду, иду!

Мачеха поспешила к Мэту.

Мне стало невыносимо тошно от этой картины.

Возмущение всколыхнулось внутри меня, и горячей волной стало подниматься в груди.

Я не могла поверить, что один и тот же человек мог так по-разному обращаться со своими родными детьми!

Полная противоречивых чувств, я взбежала по лестнице.

Возможно, мне стоило заглянуть к Джесси, но сейчас я была не в том состоянии, чтобы мило беседовать даже с ней. Видимо, накопившееся за целый день чувства, никуда не исчезли, а преобразовывались в нарастающую злость.

Испугавшись, что все это выльется в конфликт, я поспешила в душ. Теплая вода должна была успокоить меня.

Уже позже, искупавшись и переодевшись в пижаму, я уселась на кровати и уставилась на платье, что висело на двери шкафа.

Мне до сих пор не верилось, что уже завтра, я предстану в нём перед всеми…

Перед ним, моим будущем мужем…

Каким он будет?

Я не тешила себя надеждой, что это будет благородный, добрый и ласковый человек.

Я лишь надеялась на то, что рядом с ним мне не будет хуже, чем здесь.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Мои икры сводило от напряжения, а голова раскалывалась, когда я с улыбкой приветствовала очередных гостей, появившихся на сегодняшнем ужине.

Кажется, большая часть нашей родни приехала, чтобы поздравить меня с грядущим замужеством.

И половину из них я точно не видела прежде.

Лица родственников были чужими, голоса – назойливыми, а поздравления вызывали протест.

Даже несмотря на то, что я знала, что это моя обязанность – выйти замуж по договору. Я ничего не могла поделать со своим сердцем.

Одетая в откровенное платье, с ярким макияжем и на высоченных шпильках, я ощущала себя куклой.

Куклой, которую вот-вот получит капризный мальчишка.

Я гасила в себе эти чувства и продолжала улыбаться.

От пожеланий родственниц у меня уже сводило скулы, но я держалась изо всех сил.

Ужин только начинался, и горе мне, если я дам слабину.

– Поздравляю, дорогая, – Мариса, двоюродная тетя, стиснула меня в объятиях.

Аромат цветочного парфюма, лака для волос и мяты на несколько секунд окутали моё лицо, и у меня закружилась голова.

Мариса отступила на шаг и широко улыбнулась. Темная помада сделала эту улыбку похожей на самодовольную усмешку.

– Алекс, какая красавица твоя старшая дочь, – добавила тетя. – Уверена, жених по достоинству оценит её. Кстати, где он?

– Еще не приехал, – папа поджал губы, – но они уже в пути сюда.

– С нетерпением жду его появления, – Мариса обняла одной рукой меня за обнаженные плечи. Длинный ноготь царапнул мою кожу.

Мне, вдруг, захотелось скинуть чужую руку, но вместо этого я только сглотнула.

– А где Джессика, ваша младшая? – продолжала Мариса.

– Она слишком мала для таких событий, – Каролина одарила родственницу сверкающей улыбкой.

– Время пролетит быстро, и не заметишь, как, однажды, будешь вот так с Джессикой встречать её жениха, – тетя подозвала официанта и взяла с подноса фужер.

Наконец-то она убрала руку!

– Ей всего тринадцать, – Каролина повела плечиком, так, словно отгоняла назойливую муху. – Пока рано думать об этом.

Я с напряжением слушала их беседу, а в голове моей уже рисовалась картина, в которой повзрослевшая сестренка выходила замуж.

Что, если её будет обижать муж?

Эта мысль казалась мне более ужасающей, чем мысль о том, что было, если бы меня обижал мой муж.

Сама я, наверное, могла бы вынести многое, но никогда бы не желала подобной участи для Джесси.

– Ты так и не сказал мне, кто же этот жених? – Мариса сделала глоток. – Дай-ка подумаю, какой союз принесет выгоду. Это итальянцы? Тайванцы? Или вы решили объединиться с южной семьей?

Она задавала вопросы, которые я не осмелилась задать сама.

Да, Господь Свидетель, я до сих пор не знала имени моего будущего мужа, и с какой он семьи.

Вероятно, это было трусостью с моей стороны, но я предпочитала до последнего не знать, кто мой жених.

– Ты проницательна, Мариса, – папа улыбнулся, но глаза его оставались холодными, – однако в этот раз ты ошиблась. Это – русская семья.

У меня сжалось сердце от услышанного.

Словно кто-то стальными когтями впился в него.

Господи!

Неужели я не ослышалась?

Как такое возможно, что папа решился на это?! Ведь еще год назад я слышала от него, что между ними шла жестокая война.

Ощущая, как страх зашевелился в груди, я обвела зал потерянным взглядом.

Да, без сомнений, мачеха приложила все свои организаторские способности, чтобы преобразить первый этаж.

Расставленные столы покрывали белые, с золотым теснением, скатерти. Те самые золотые подсвечники, которым так радовалась Каролина, идеально гармонировали с праздничной обстановкой. Повсюду были античные вазоны с розовыми розами, а рядом с верандой играл настоящий оркестр.

Гости, разбившись на группки, потягивали шампанское. Они то и дело бросали в мою сторону заинтересованные взгляды и улыбки, но это лишь усиливало неприятные чувства.

Внутри меня пульсировал, разрастался липкий, почти животный страх.

Он был такой сильный, что меня затошнило.

Не хватало еще, чтобы меня вырвало!

Только не это!

– Мне нужно в уборную, – бросила я и, с трудом передвигая ногами, двинулась в сторону, где находился туалет.

Отец сказал мне что-то вслед, но я не расслышала его слов.

Противный шум заполнял мои уши, и теперь я едва слышала чужие голоса. Беспокоясь о том, что сдерживать тошноту долго не получится, я ускорила шаг насколько это было возможно в этих дурацких туфлях и платье.

Какой дурак вообще придумал такую неудобную обувь?!

– Амаль, дорогая! – чьи-то тонкие пальцы сомкнулись на моем запястье, и я порывисто обернулась.

На меня с затаенной улыбкой смотрела мачеха.

– Дорогая, – повторила она. Её пальцы, как тиски, плотнее сжали мою руку. – Куда же ты собралась? Жених уже приехал.

Мне показалось, что мое сердце перестало стучать. Холод заполнил каждую клеточку моего тела, и я застыла, словно снежная статуя.

– А вот и моя старшая дочь, Амаль, – раздался громкий голос отца.

Услышав его, я вздрогнула и пробудилась.

Взгляд мой устремился поверх плеча Каролины. В нашу сторону шел папа в компании трех мужчин. Ростом выше среднего, в темных костюмах, они смотрели на меня.

Не привыкшая к таким прямым мужским взглядам, я опустила взор, но ненадолго. В следующую секунду папа встал слева от меня и сказал:

– Амаль, познакомься со своим женихом.

Я почувствовала, как задрожали мои ресницы перед тем как я подняла взгляд. Он заметался между трех лиц. Один мужчина был возрастом, как мой отец, а вот два других – почти ровесниками.

Вероятно, это братья? Но который из них – мой будущий муж?

Тот, кто сдерживает улыбку или этот, что буравит меня взглядом?

– Здравствуй, Амаль, – глубокий, мужской голос заставил меня вновь вздрогнуть.

Этот голос принадлежал тому, кто глядел на меня без улыбки.

Мужчина протянул широкую ладонь. Я опустила на неё взгляд и, не зная, что делать, принялась зачем-то разглядывать её. Увидела полоску шрама, и, кажется, мозоль.

– Дорогая, ты должна протянуть ему свою руку, – толкнув меня в правый бок, прошептала Каролина.

Меня окатило волной стыда.

Какая же я дура!

Я, как в замедленной съемке, протянула правую руку, и сильные пальцы сомкнулись на ней. Как только это случилось, чувство необратимости пронзило меня электрическим разрядом.

– Виктор, – произнес жених.

– Амаль, – пересохшими губами ответила я.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

– Амаль, – словно пробуя на вкус, протянул мой жених.

Мой жених…

Взгляд мой взметнулся вверх и остановился на мужских глазах.

Обрамленные густыми ресницами, они глядели прямо на меня.

Какого они цвета?

Мне, вдруг, это стало очень важно.

Наконец, сквозь пелену волнения, я разглядела оттенок его глаз.

Темно-карий, как горячий шоколад, что я пила в детстве.

Только вот в них не было и капли тепла. Эти глаза смотрели на меня холодно. Так, верно, смотрит хирург. По крайней мере, именно это сравнение пришло в мою голову.

– Мой отец – Сергей и младший брат – Влад, – указывая взглядом в сторону мужчин, произнес Виктор.

– Здравствуйте, – я перевела взор на будущих родственников.

Мы обменялись вежливыми фразами, и все это время Виктор продолжал держать меня за руку.

Господи, как же непривычно было ощущать чужое прикосновение, да еще такое властное!

Иначе как по-другому назвать эти стальные тиски?

Мужские пальцы прожигали мою ладонь, и малейшее движение ей приводило к тому, что хватка Виктора становилась все ощутимее.

– Думаю, молодым стоит побыть наедине, – с невозмутимой улыбкой предложил папа.

– Согласен, – Сергей, мой будущий свёкор, сдержанно улыбнулся, но его глаза, как у моего отца, оставались холодными.

– Вы можете пообщаться в саду, – широко улыбаясь, словно она сейчас рекламировала отбеливающую зубную пасту, произнесла Каролина.

Я едва не дернулась от этих слов.

Что значит – «пообщаться в саду»?» Что мы там будем делать? Зачем?

Страх после секундной заминки вновь начал давать о себе знать. Сердце испуганно заколотилось, и очередная порция тошноты липкой волной подкатила к моему горлу.

Мачеха послала мне многозначительный взгляд, и я опустила глаза. Я не хотела, чтобы кто-либо видел, как мне страшно.

Жесткие пальцы чуть сильнее сдавили мою ладонь. Даже без слов я восприняла это как приказ.

– Мы не задержимся дольше положенного, – Виктор, продолжая держать меня за руку, направился в сторону стеклянных дверей, и я, словно собачка, побежала за ним.

Но с каждым новым шагом делать это становилось всё сложнее. Туфли, платье – все мешало мне идти полноценно.

Могу себе представить, как это комично выглядело со стороны!

Виктор, рассекающий воздух своей быстрой походкой, и я, почти волочащаяся за ним…

И если кому-то было смешно, то внутри я испытывала унижение.

Стеклянные двери распахнулись, и живительная прохлада свежим ветерком прошлась по моему лицу и обнаженным плечам.

Виктор, словно зная куда идти, уверенно пошел в глубь сада. Стук мои каблучков по плитке отдавал глухим молоточком в моей голове. И, словно вторя им, так же стучало сердце.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Когда позади нас остались шум голосов и звуки фортепиано, Виктор, наконец, сбавил шаг.

Как раз вовремя, потому что мне казалось – еще чуть-чуть, и у меня сломаются ноги. Ужасные туфли!

Дойдя до кустов жимолости, жених остановился и отпустил мою руку. Это случилось так неожиданно, что она безвольно повисла вдоль моего тела.

Я опустила взгляд. Красные отметины на моей белой коже живописно свидетельствовали о железной хватке мужчины.

Боже мой.

Он ведь всего лишь держал меня за руку. Страшно подумать, что будет со мной, когда случится нечто большее.

Страх сжал мои легкие, и воздуха стало катастрофически мало.

Я, ощущая, как дурнота вновь начинает овладевать мной, прерывисто вздохнула и покачнулась.

– Смотри, не грохнись тут, – с усмешкой произнес Виктор.

Он медленно сел на скамейку и похлопал по свободному месту.

– Сядь.

Я, проявляя покорность, послушно села. Поправила складки платья на коленях и украдкой посмотрела на жениха.

В отличие от меня, Виктор не смущался.

Его оценивающий взгляд бесстыдно путешествовал по моей груди.

Интересно, он догадывается, что треть из того, что он видит – имитация?

Душный румянец опалил мои щеки. Какое счастье, что на моем лице был плотный слой из тонального крема и пудры!

– Посмотри на меня, – приказал Виктор.

Я подняла на него взор.

Темно-карие глаза встретили меня с ледяной усмешкой. Видимо, жениха забавляла такая ситуация.

– Я знаю, что ни один из нас не хочет этот брак, – начал Виктор приглушенным голосом.

Я, удивляясь его прямоте, нахмурилась.

– Я не… – пытаясь как-то смягчить ситуацию, начала я.

– Не нужно! – оборвал Виктор. – Я знаю, как получаются такие браки. Это – сделка, ничего большего. Однако то, что это сделка, не отменяет правил и ожиданий от брака. Скажи, Амаль, ты – девственница?

Я дернулась от его вопроса так, будто меня ужалили.

Что?! Он сомневается во мне?

– Да, я – девственница, – не узнавая свой голос, ответила я.

– Тогда, в следующий раз, выбери для себя более скромный наряд. Я не хочу, чтобы моя будущая жена одевалась, как дорогая шлюха, – отчеканивая каждое слово, бросил мне в лицо Виктор. – Если я захочу себе шлюху, то поеду в Крайтон или Лос-Анджелес. А ты обязана выглядеть иначе.

Меня затрясло от услышанного.

Что я только услышала?

Виктор сравнил меня со шлюхой?!

– Я не шлюха! – обиженно крикнула я.

Из глаз моих брызнули слезы.

Ну, вот! Я не смогла сдержаться!

Ненавидя себя, Виктора и весь этот ужин, я начала дрожащими пальцами вытирать соленые дорожки.

Жених приподнял уголки губ в снисходительной улыбке:

– Я сказал: «как дорогая шлюха», но не называл тебя ей. Успокойся.

Виктор порылся в кармане и протянул мне платок.

– Держи.

Я с недоверием посмотрела на сложенный платок, но все же, приняла его.

Как только я поднесла платок к лицу, то почувствовала аромат чего-то хвойного и пряного. Запах был незнакомым мне прежде. Перебирая в голове названия известных мужских парфюмов (и это была попытка не разрыдаться дальше), я начала промакивать мягкой тканью свое лицо.

– Может, это успокоит тебя больше, – произнес Виктор.

Его пальцы нашли мою ладонь, и через секунду я почувствовала, как что-то прохладное скользнуло по пальцу.

Наконец, до меня дошло, что этим что-то оказалось кольцо.

Внушительного размера бриллиант, сиявший в центре золотого обруча, тотчас привлек моё внимание. Я удивилась подобной роскоши, казавшейся мне вызывающей, но, видимо, в этом мире было так принято.

– Спасибо, – ощущая тяжесть в груди, поблагодарила я.

Со стороны дверей послышались голоса, и я спешно добавила:

– Нам, наверное, пора возвращаться.

– Да, конечно, – Виктор, опередив меня, поднялся, сделал шаг, а потом – наклонился ко мне и, прижав к спинке скамейки, впечатался своими губами в мои.

В тот миг мне показалось, что жених намеревался высосать жизнь из меня, ибо его поцелуй был требовательным и властным.

Губы Виктора беспощадно сминали мои, язык ворвался в рот, и я почувствовала вкус кофе вперемешку с лимоном и медом.

– Вот теперь, мы можем вернуться, – резко прерывая поцелуй, произнес мой жених.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Я с глухим стоном упала на кровать.

Господи!

Как же я устала! Каким тяжелым был этот день!

Мне казалось, что этот ужин никогда не закончится. Перед глазами до сих пор были удаляющиеся фигуры моих почти родственников и прощальный взгляд, которым меня одарил жених.

О, этот взгляд!

Темный, пугающий! И хотя Виктор при всех сохранял напускное спокойствие и подчеркнутую вежливость, я уже начинала догадываться, что всё это – внешняя оболочка, за которой скрывался опасный зверь.

Мои губы все еще помнили его поцелуй. После столь «нежной ласки», они припухли и стали странно чувствительными. Даже сейчас, задевая ими подушку, я ощущала томительную боль на губах.

Как долго я буду чувствовать это?

Я, снова застонав, нырнула под одеяло, и в тот же миг, в дверь постучали.

– Да? – напряженно выдохнула я.

Дверь открылась, и на пороге показался отец. Он был все еще в костюме. Лицо папы выражало глубокую сосредоточенность.

Зачем он здесь?

Я, хотела было, встать, но он остановил меня:

– Лежи, я ненадолго. Я лишь пришел сказать, что созвонился с Сергеем. Мы решили провести свадьбу первого июня.

– Что? – я потрясенно посмотрела на папу.

Так скоро? Всего через две недели? Как так? Ведь у всех, кого я знаю, на подготовку к свадьбе уходило минимум полгода!

– Не беспокойся, мы наймем нужных людей, чтобы свадьба прошла по высшему разряду.

– Но, папа, две недели… Это так мало, – мой голос зазвучал жалобно, и я оборвала речь.

Папа, будто понимая меня, кивнул.

– Возможно, с одной стороны это вызывает у тебя беспокойство. Но с другой. Подумай, Амаль, это значит, что ты очень приглянулась Виктору, раз он так торопится со свадьбой.

– Значит, это Виктор так сказал? – я с недоверием посмотрела на папу.

– Я беседовал с его отцом. Мы уже приняли решение, и тебе нужно его принять. У тебя есть какие-то пожелания относительно свадьбы? Например, где бы ты хотела провести торжество. Возможно, мы сможем найти компромисс.

Я засомневалась в этом.

Нет. Будет так, как выберет папа или кто-либо из мужчин.

Однако было то, что я, все же, могла выбрать сама.

– Я хочу сама выбрать себе свадебное платье. Сама, без чьих-либо указаний, – решительно произнесла я.

Теперь, после слов Виктора, мне хотелось доказать ему, что у меня есть вкус.

– Хорошо, – словно ожидая этих слов от меня, согласился отец. – Только не тяни с этим. Время пролетит быстро.

– Я завтра же займусь своим свадебным платьем.

Папа, принимая мой ответ, вновь кивнул.

– Я дам распоряжение охране. Спокойной ночи, – произнес он, скрываясь за дверью.

– Спокойной ночи, – прошептала я в полутьму.

Никогда папа не целовал меня перед сном. Я не помню того времени, когда сидела у него на руках… Порой, мне не хватало поддержки и доброго слова с его стороны, и потому я так ценила эти крупицы внимания, которые он изредка дарил мне.

Уже засыпая, я поймала себя на мыслях о своем будущем.

Что, если наш союз с Виктором станет крепким и сделает семью сильнее? Может, тогда папино сердце смягчится? Может тогда я почувствую его любовь, которую он скрывает за ледяной маской?

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

«А КАКОЙ ОН?»

Очередное сообщение от Алисы, набранное капсом, красноречиво показывало её интерес к моей личной жизни.

Я улыбнулась. Могу себе представить лицо подруги. Наверняка, от нетерпения она покусывает свои губы. Дурная привычка, которая с Алисой столько, сколько я её помню.

«Он моложе чем я думала», – отправила я, и следом прилетел ответ.

«ОТЛИЧНО. СТАРЫЙ ПЕРДУН ЭТО СКУЧНО, ХОТЯ, В ЧЕМ-ТО УДОБНО».

Я приглушенно рассмеялась, за что получила осуждающий взгляд Каролины. Вообще, эти два дня мачеха была обижена на меня. Причина этого лежала на поверхности – папа сообщил ей, что невеста должна сама выбрать себе свадебное платье. Это невероятно задело Каролину, и хотя она открыто не показывала свои чувства, сигналы, которые посылал её взгляд и выражение лица, свидетельствовали о горькой обиде.

С одной стороны, мне было жаль мачеху, что я лишила её такой радости.

С другой, мне было жаль себя. Достаточно и того унижения, которое я получила от Виктора в день помолвки!

В конце концов, свадьба, вероятно, будет единственной в моей жизни, так что я имела полное право выбрать сама свой наряд!

Поиском платья я занималась вот уже два дня, и сегодня я была полна решимости найти его. Все-таки сроки поджимали. Нет ничего хуже, чем делать все в последний день!

Машина плавно остановилась возле глянцевых дверей очередного бутика. Я вернула телефон в сумочку и потянулась к ручке двери, но один из охранников опередил меня.

Дверь распахнулась, и теплый воздух ворвался в салон автомобиля. Каролина поморщилась:

– Господи, какая жара! Надеюсь, в магазине нам подадут прохладительные напитки!

Я промолчала.

Куда бы мы не заглянули, Каролина требовала, чтобы ей налили выпить «что-то освежающее». Видимо, таким образом мачеха гасила в себе раздражение, но, кажется, это не всегда получалась успешно.

В предыдущем магазине она накричала на одну из девушек-консультантов лишь за то, что та не расслышала её просьбы. Оставалось только надеяться, что Каролина не закатит истерику под конец поездки.

Я вышла из машины и сощурилась. Полуденное солнце било прямо в глаза. Погода была сегодня такой, как обычно бывает здесь в середине лета. Капельки пота проступили на моем лбу, и я поспешила скрыться в спасительной прохладе магазина.

Каролина, сидя на белоснежном пуфе, уже потягивала коктейль. Перед ней кружили девушки. Видимо, они приняли её за невесту, что, несомненно, льстило мачехе.

– Спасибо, но невеста – она, – томно засмеявшись, протянула Каролина.

Пять пар глаз устремили на меня внимательные взгляды.

– Какой именно фасон вас интересует? – с улыбкой обратилась ко мне кудрявая блондинка.

– Я хочу что-то изысканное и одновременно простое. Никаких рюшек и стразов… – я обвела взглядом магазин в поисках примера. – Женственное и скромное.

– Возможно, у вас есть пример того, чего вы хотите? Фото?

– Точно, фото есть. В телефоне, – я расстегнула сумочку и нырнула рукой в поисках телефона, но не нашла его.

Наверное, выскользнул из пальцев и свалился на пол в машине.

– Я сейчас вернусь. Телефон остался в машине, – на ходу бросила я и выбежала из магазина.

Я едва не налетела на одного из своих охранников, Пола. Он встретил меня с нервной улыбкой. Бог мой, почему моё появление вызвало у него такую реакцию?

А, может, Пол считает меня такой же капризной, как Каролину?

– Я кое-что забыла, – пояснила я и юркнула в открывшуюся передо мной дверь.

Взгляд мой прошелся по кожаному сиденью, спустился вниз. Рядом с дальней дверью белел мой телефон. Я потянулась к нему, и в следующее мгновение кто-то сильно толкнул меня в спину, дверь сбоку с грохотом закрылась, а сама я нырнула головой вниз.