Измена. Ты не забыл ее, любимый

– Не давал. Но последние пару дней я тебя не узнаю, Демьян. Что с тобой происходит? Что ты от меня скрываешь?

Он отшатывается от моих слов, как от пощёчины. Делает шаг назад. Трёт подбородок ладонью и шумно сглатывает, перед тем как ответить.

– Я разговаривал с адвокатом, Полина. – Сунув руку в карман, он достает телефон. Приближается ко мне и, зайдя в список последних звонков, показывает. Там действительно имя юриста компании. – Не веришь, да? Реально не веришь, Полин?

Нажав на имя, звонит.

Три гудка – и раздается сонный мужской голос:

– Что-то забыл сказать, Демьян?

– Да. Завтра к обеду буду в офисе. Все обсудим.

– Ты же сказал, послезавтра приедешь.

– Передумал. Завтра.

Он отключается.

Заливаюсь краской. Обида жжет внутренности, горло дерет. Он хотел эти два дня провести со мной? В итоге я все испортила.

– Никогда я тебе не врал. И мысли не было с левой бабой разговаривать, Полина. Не понимаю, что на тебя нашло.

Хочется спросить, с кем он разговаривал на парковке. Но слова комом застревают в горле, а слезы тяжёлым грузом давят в груди. Посмотрев Демьяну в глаза, я понимаю, что повелась на манипуляции. Никогда себе такого не позволяла, а тут так облажалась.

– Я испугалась, – наконец выдавливаю спустя минуту молчания. Мы так и стоим друг напротив друга. – Подумала… что у тебя появилась другая.

– Женат я, Полина. На тебе. Зачем мне другая?

Каждое его слово обжигает. Я едва держусь на ногах. Этот разговор, сомнения, взгляд Демьяна, которым он меня сейчас прожигает, – убивают, уничтожают.

– Не знаю. Не видела раньше, чтобы ты…

– По телефону по ночам разговаривал? – усмехается он. – Я разговаривал, Полина. Просто ты не видела или не обращала внимания. Потому что не сомневалась во мне. А сейчас вдруг перестала мне верить. Можно узнать причину?

В его голосе столько боли и обиды, что я пячусь и снова сглатываю.

– Не знаю, – качаю головой. – Я… – Прикрыв глаза, глубоко вздыхаю и медленно выдыхаю. Успокойся, Полина. Возьми себя в руки. Это не конец света. Просто… маленькое недоразумение. – Не знаю, что на меня нашло.

Демьян кивает и идет в спальню. Я стою на месте как вкопанная. Слезы текут, задыхаюсь от боли. Зачем я так поступила? Почему вдруг решила, что он может мне изменить? Не нужно было верить словам той дряни!

Иду в ванную, умываюсь холодной водой. Немного прихожу в себя и возвращаюсь в спальню. Демьян стоит у панорамного окна, сунув руки в карманы, смотрит вдаль.

Не решаюсь подойти к нему. Не решаюсь обнять и попросить прощения, хотя надо бы. Я виновата.

– Демьян, – шепчу охрипшим голосом.

– Я хотел на пару дней остаться тут, с тобой. Но… Мне почему-то кажется, что в такой напряженной обстановке мы вряд ли сможем отдохнуть. Завтра вернемся.

Он обиделся. Его сильно задели мои слова…

– Демьян, – снова зову мужа, но он не спешит повернуться ко мне. Я сама подхожу и обнимаю его сзади. Прижав голову к его плечу, чувствую, как он напрягается. – Прости… Я немного запуталась. Подумала, что ты устал от меня.

Он наконец разворачивается.

– Ты почти обвинила меня в измене, Полина, – горько усмехается Демьян. – Это неприятно. Я всегда считал, что между нами бесконечное доверие…

– Оно есть! – восклицаю я. – Просто…

– Нет, Полина. Между нами его нет. Ты каждый раз будешь искать повод, в чем бы меня обвинить? И как ты думаешь… Далеко ли мы так уйдём? Не думаю. Совсем так не думаю…

Глава 6

Холодная ночь. Отталкивающая тишина. Все холодное и обледенелое между нами.

В полном молчании мы ложимся в одну постель и впервые не прикасаемся друг к другу. Раньше мне казалось, что нашу страсть ничто и никогда не погасит. А сейчас не верю в происходящее.

Боль заглушает все мысли. Остается просто лежать, изнывая от обиды, и бесконечно думать о происходящем.

Да, я обидела его своими предрассудками, позволила шепоткам и услышанным кусочкам разговоров заставить меня сомневаться, но… Видит бог, я хотела не обращать на это внимания. Пыталась быть верной своей вере в мужа. Но поддалась. Сломалась. Позволила усомниться.

Он тоже не помог мне перестать себя накручивать. Даже звонок адвокату посреди ночи – и тот не пояснил. Мы могли просто обсудить происходящее в его жизни. Раньше так и делали. Если есть какие-то проблемы, то к чему молчать?

Это суть отношений и супружеской жизни. Мы не просто признаемся в любви и занимаемся сексом, сходя с ума друг по другу, но и говорим. Когда Демьян был прикован к инвалидному креслу, мы разговаривали ночи напролет, я привыкла к этому. Так почему сейчас он скрывается?

Что, если я слишком сильно утонула в своей любви к Демьяну? Что, если этого стало слишком много? Но ведь он и сам говорит о чувствах. Напоминает, что такого с ним никогда раньше не было.

Не понимаю происходящее и, наверное, не пойму.

Усталость после ночи сковывает все тело. Я не выспалась. Думаю, вообще не спала, лишь дремала, прислушиваясь к каждому шевелению за моей спиной. Поэтому и подскочила, когда не было еще и девяти.

Вхожу в ванную и просто умываюсь, не желая сейчас принимать душ.

Спустившись на кухню, вытаскиваю из контейнеров пирог, который вчера нам вручила тетя Яна, и варю кофе.

– И мне, пожалуйста, свари покрепче, – доносится усталый голос мужа.

Очевидно, не я одна не спала этой ночью.

– Хорошо, – отвечаю, не поворачиваясь к нему.

Никаких привычных ритуалов, лишь пустота. Так странно замечать в такие моменты важные составляющие отношений. Замечать их отсутствие. Лишилась объятий, поцелуя и его привлекательной утренней ухмылки, – и кажется, словно кто-то вынул часть души.

Завтрак проходит в той же тишине. Мы даже не смотрим друг на друга. Точнее, я подглядываю, а он… будто камень.

– Поедем обратно прямо сейчас, – внезапно говорит Демьян, когда я встаю из-за стола и мою кружку. – Все равно уже проснулись. Да и у меня работа.

– Я помню о твоей работе, – отвечаю нейтральным тоном.

Будто могла забыть его повторный звонок и громкое заявление о встрече с адвокатом.

Жаль, у меня сегодня нет работы, смогла бы забыться за делами в больнице. А так… буду вариться в собственных мыслях весь день.

Я решила, что утром, он попытается заговорить сам. Что-то донести, успокоить и утешить. Была в этом уверена… Но ошиблась и на этот счет.

Сев в машину, откидываюсь на спинку и не отрываясь смотрю в окно всю дорогу.

По прошествии времени молчание начинает злить, хотя глаза на мокром месте. Но я приказываю себе выключить эмоции.

Демьян паркуется на свободном месте у нашей высотки и выходит из машины. Беру сумочку и иду к подъезду, но шаги за моей спиной останавливаются.

Я оборачиваюсь.

Он замер и не двигается.

– Ты не поднимешься домой? – Сужаю глаза.

Он отводит взгляд.

– У меня работа…

– Я это уже слышала.

– Ключи от машины, вдруг куда-то поехать решишь. – Он протягивает руку и вручает мне брелок, так как ехали мы на моей.

Еще секунду длится молчаливое столкновение взглядов и обид. Затем он вытаскивает из кармана телефон и, поджав губы, уходит.

Боль пронзает так сильно, что я ощущаю, как кружится голова и дрожит тело. Этого я точно не ожидала. Становится тошно. Но я не остаюсь стоять и наблюдать за его уходом, а поднимаюсь в квартиру.

Обида заставляет меня занять чем-то руки, а значит – убраться. Этим я и занимаюсь целых два часа. Выдыхаю, лишь когда останавливаюсь в центре гостиной, рассматривая идеально чистую комнату. Вспотевшая, иду в ванную, скидываю одежду и захожу в душ.

Горячие струи вызывают мурашки. Тихий плеск воды и удары капель о плитку затягивают в мысленный водоворот.

Беззвучные слезы катятся по щекам. Упираюсь ладонями в стенку душа и стою, опустив голову.

Неожиданно в голову лезут другие разговоры Демьяна, которым я не придавала значения. То, что я раньше считала нормальным, сейчас вызывает подозрения. Все подряд. Эти его звонки, даже то самое сообщение, что пришло ночью… И это либо мое воображение и обида, либо реальность. Те же слова Саши, будь она неладна. Но именно ее слова и ехидство заставили размышлять и ковыряться в этом всем без остановки.

Завернувшись в халат и обернув полотенцем волосы, выхожу из ванной и беру телефон. Нахожу то самое сообщение и вчитываюсь в слова. Потом смотрю на сам номер.

В голове зарождается идея позвонить и хотя бы услышать голос, но…

– Если ты это сделаешь, Полина, – говорю самой себе, – то все окончательно рухнет.

Вздрогнув, я быстро блокирую телефон и кладу его на стол.

– Нет. К черту, – ругаюсь и ухожу в спальню.

Хватит об этом думать.

Наношу на тело крем. Ухаживаю за лицо и волосами. Затем приступаю к готовке.

Мне нужно пообедать. Как только я останавливаюсь и выбрасываю хаос из головы, понимаю, как голодна на самом деле. Плюс у меня сегодня ночная смена.

Пока тушатся овощи, переписываюсь с сестрой, слушаю музыку и немного расслабляюсь. От нервов у меня болит голова, поэтому принимаю таблетку.

Время до моей смены подходит быстро, потому что я зачитываюсь книгой и в итоге засыпаю.

Упаковав с собой еду и необходимые вещи, еду на работу. И внезапно понимаю, что муж не звонил и даже не писал весь день. Впрочем, как и я.

Меня накрывает тоской. Неужели теперь это наше настоящее?

Несколько часов я занимаюсь привычными делами. И когда уже собираюсь поужинать, мне сообщают, что пришла мама Демьяна.

– Здравствуйте.

Улыбаюсь и приобнимаю свекровь.

– Привет, Полечка. Я тут с Кристиной недалеко была. Узнала у Демида, что вы уже приехали, а ты еще и на смене. Решила заглянуть на десять минут. Узнать, как дела.

Ее улыбка такая теплая и добрая, что настроение поднимается, как бы хмуро ни было в душе.

– Спасибо, что приехали. Я как раз собиралась перекусить, – вспоминаю, что брала с собой немного. – Может, вам что-нибудь заказать? Столовая уже не работает, но тут недалеко хорошее кафе. Вам понравится.

– Ой, не стоит. Я быстро. Уже по домам пора, – отмахивается она и сосредотачивается на моем лице, из-за чего приходится отвести взгляд. – Поль.

Нутром чувствую, что за вопрос последует. И морально готовлюсь выстоять.

– Не пойми неправильно и не подумай, что лезу не в свое дело, но у тебя красные глаза. Что случилось? Ты плакала?

– Да нет, ничего такого. – Улыбка настолько кривая, что глаза свекрови ясно дают понять: она мне не верит.

– С Демьяном связано, да?

Губы начинают дрожать. Злюсь на то, что не получается совладать с эмоциями, которые меня подводят. Раздражает слабость. И сдержать себя тоже не получается. Чувствую себя подавленной.

Наворачиваются слезы, но я до последнего сдерживаю их. Я не хочу жаловаться, ставить нас всех в неловкое положение и раскрывать события нашей личной жизни. Тем более матери Демьяна. Но она настаивает своей заботой.

– Господи, да что же такое, Полиночка?

Ее успокаивающий и заботливый тон окончательно выбивают почву, и я лечу в пропасть.

– Мне очень страшно, Марина Евгеньевна. Страшно за наш брак, – шепотом срываются слова, будто я на исповеди. – То мне приходит сообщение какое-то странное, то коллега говорит, чтобы я присмотрелась и убедилась в том, что Демьян мне изменяет… – Слова льются потоком. – А потом и вовсе странные разговоры, которые он обрывает при виде меня. Я теперь уже во всем сомневаюсь. Мне кажется, я схожу с ума, но я чувствую… что-то происходит. Это все не просто так, понимаете? Я не хочу думать о нем плохо, не хочу сомневаться, но… это распирает изнутри. И поэтому мне страшно.

Я почти задыхаюсь, закончив свой монолог.

– Ну что ты… Полечка, никогда такого не будет. Ну что ты такое говоришь. Демьян может быть разным и может ошибаться, поверь. Но после всего, через что вы прошли рука об руку, он ни за что тебя не предаст. Я мать, и мои слова ты можешь не воспринимать всерьез, но не сейчас. Не когда дело касается тебя и моего сына. Прошло много лет с момента, как он был безрассудным и узколобым дураком, но годы с тобой его изменили. Он менялся именно с тобой. И сейчас этот молодой мужчина – не тот парень, которым он был восемь лет назад.

Ее слова не приносят облегчения. Потому что все эти годы я сама наблюдала именно эту сторону своего мужа. Его заботу, его верность и честность.

До него я никогда не была счастлива настолько. Если он и менялся рядом со мной, то и я менялась. Мы помогали друг другу, не только я ему. И я не могу поверить в то, что он со мной только из благодарности.

Нет.

– Я цепляюсь за все сказанное вами, как за спасательный круг. Но эти сомнения… они грызут меня изнутри.

– Послушай, просто… Твои слезы сбивают меня с толку. Впервые за эти годы я вижу, чтобы ты плакала. Ты ассоциируешься у меня с силой и улыбкой. И сейчас я сама не могу поверить, что это все из-за Демьяна. Я обязательно с ним поговорю и постараюсь все выяснить, слышишь?

– Нет, прошу вас, Марина Евгеньевна! – Обхватываю ее ладони и слегка сжимаю. – Только не делайте этого, умоляю. Ему не понравится то, что я вам все рассказала. Не хочу еще больше разногласий между нами.

От этой мысли становится еще больше не по себе. Я хочу разобраться со всем с ним и сожалею, что вылила на голову свекрови все эти проблемы.

– Не переживай по этому поводу. Я все улажу. Все у вас будет хорошо. И знаешь… – Она ненадолго замолкает, ожидая, пока я на нее посмотрю. – Никогда не думай, что он тебя предаст, уйдет к другой и поступит с тобой ужасным образом. Этого не будет и быть не может.

Попрощавшись со свекровью, иду в уборную и привожу себя в порядок. Успокаиваюсь. Груз с души немного спадает. Наверное, так тяжело было из-за того, что не с кем было поговорить и высказать все свои опасения, поделиться.

Разогрев ужин, беру телефон и пишу сообщение Демьяну.

Сейчас я чувствую в себе прилив сил и уверенности. На самом деле, мне даже дышать стало легче.

«Когда ты вернешься домой? Я приготовила для тебя вкусный ужин». – Размышляю над тем, чтобы поставить в конце какой-то смайлик, но в итоге оставляю как есть и отправляю.

Он появляется в сети и читает мое СМС почти мгновенно. Затем три точки прыгают в углу экрана. Замерев, сижу в ожидании ответа.

«Сегодня домой не приеду», – гласят холодные и безликие буквы, сложенные в одно предложение. Которое меня просто-напросто добивает.

Глава 7

Полина

Ночные смены всегда казались мне бесконечными. Но если раньше мне просто не хватало Демьяна и я хотела скорее оказаться дома, чтобы наконец его обнять и поцеловать… То сейчас время тянется по другому поводу: от мужа ни слуху ни духу. Он постоянно отправлял мне сообщения, звонил по видеосвязи… Однако сейчас – гробовая тишина, которая давит на меня, как железобетонная плита. Давит, ранит, убивает.

Не могу не думать о нем. Не могу выкинуть из головы его слова. Не могу просто лечь и уснуть. У меня есть время, чтобы отдохнуть, но сна ни в одном глазу. Сразу перед глазами встает картина, где Демьян садится в машину и уезжает. А к вечеру пишет сообщение, что не приедет…

Вот так вот… Наш брак разваливается.

Я чувствую, что это не просто мелкие разногласия или недосказанность. Это начало конца, который вот-вот наступит. Надеюсь, я ошибаюсь. Хотя интуиция ещё никогда меня не подводила.

Не знаю, как наступает утро. Но ощущения такие, будто по мне трамвай проехал. Устала дико. Я не спала всю ночь. Не думала ни о чем, кроме наших с Демьяном отношений. Немного остыла, да, перестала драматизировать и накручивать себя.

Но все равно в груди такая тяжесть, что дышать трудно.

Стук в дверь, и она распахивается. Первое, что замечаю, – это букет роз. Невольно улыбаюсь, искренне надеясь, что это очередная приятность от мужа, но… Потом вижу лицо Ангелины.

– Сюрприз! – радостно щебечет она, закрывая за собой. – Как ты, сестрёнка?

Вручив мне букет, кладет на стол бумажный пакетик от известной фирмы.

– Рада тебя видеть. Действительно сюрприз. – Уткнувшись носом в бутоны, вдыхаю их аромат. – Спасибо, дорогая. Очень неожиданно.

– У меня сегодня экзамен… Очень надеюсь услышать от тебя слова поддержки. После разговора с тобой в моей жизни всегда происходит что-то классное!

– Не преувеличивай, Лина, – смеюсь я, достав вазу. Поставив в нее букет, иду к окну. На подоконнике цветы смотрятся отлично.

– Вот никогда ты мне не веришь! Давай лучше чай пить, я тут сладости принесла. Позавтракаем. Дома не успела. У меня ровно двадцать минут. – Она смотрит на наручные часы.

– Все пройдет замечательно, я даже не сомневаюсь. Ты у меня умная девушка. Справишься на ура.

– Ой, да я вроде тоже уверена в себе, но блин! Порой накатывает неуверенность и страх… Ты же знаешь, как сильно я хочу стать дизайнером.

– Знаю. И ты им станешь.

– За моей спиной – такая прекрасная семья! Я обязана добиться успехов.

Лина говорит о своем. Рассказывает, как до самого утра рисует всякие проекты. И у меня впервые с позавчерашней ночи, когда мы поссорились с Демьяном, получается забыть о нем. Благо нас не тревожат, пока мы пьем чай со сладостями.

– Все, сестрёнка. С тобой круто, но мне пора. – Встав из-за стола, сестра обходит его и, наклонившись, чмокает меня в щеку. – Люблю тебя!

– Сообщи мне отличную новость. Хорошо?

– Договорились!

Сестра уходит, а меня снова накрывает волна горечи. Я беру телефон и, не заметив ничего нового, бросаю его на диван. Убираю со стола лишнее.

Демьян молчит.

Рабочий день заканчивается. Я переодеваюсь и выхожу из кабинета. Иду к лифту. Чувствую вибрацию в кармане. Кожу буквально жжет сквозь ткань, однако доставать его нет желания. Это не муж. Уверена. А кроме него я сейчас ни с кем разговаривать не хочу. Но настойчивости звонящего поражаюсь.

Помимо меня в кабину лифта заходят двое коллег. Поздоровавшись, нажимаю на нужную цифру и, посмотрев на экран, сразу принимаю звонок Марины Евгеньевны.

– Полина, доброе утро, – слышу ее грустный голос.

– Доброе утро. Как вы?

– Даже не знаю… – Чувствую усмешку. – После разговора с тобой места себе не нахожу. Скажи, Демьян тебе не звонил? Вы не поговорили?

– Нет. Я сейчас домой еду. Если он там будет, может, и поговорим. Знала бы, что вы будете волноваться, не стала бы вдаваться в детали.

Из-за коллег не могу говорить откровенно. Не хватало ещё, чтобы до Александры что-то дошло. Тем более одна из девушек работает в ее отделе.

– Родная, ну кому ещё, если не мне, рассказывать о своих переживаниях? Никогда от меня ничего не скрывай. Пожалуйста. – Свекровь глубоко выдыхает. – Мне важно знать, что между вами происходит.

– А вы… с Демьяном разговаривали? – спрашиваю, выйдя из кабины.

– Нет, он не ответил на мои звонки. Но я знаю, как быть.

Покидаю здание, иду на парковку.

– Наверное, занят был, – предлагаю самое дурацкое оправдание. – Или не услышал. Или…

– В любом случае я не стану закрывать глаза на поведение сына. Он должен понимать, что лучше, умнее и добрее тебя никого не найдет. Если честно, я сомневаюсь, что он думает о какой-нибудь левой девушке. Но все же поговорю с ним.

– Мне одна мысль причиняет адскую боль, – выдыхаю я, сняв с блокировки двери автомобиля. Сажусь за руль.

– Демьян так не поступит! – восклицает свекровь. – Иначе я его вычеркну из своей жизни. Все, Полина, езжай домой, родная. Может, к вечеру заеду. Обнимаю тебя крепко-крепко и очень люблю!

– Спасибо, Марина Евгеньевна. Все взаимно.

Положив верхнюю одежду и сумку на соседнее сиденье, завожу двигатель. Плавно трогаюсь с места.

Еду не спеша. Если честно, домой не очень-то хочется. Страшно.

Телефон на подставке оживает. Сердце учащает ритм, когда вижу на экране имя Демьяна. Ладони, которыми сжимаю руль, моментально влажнеют.

Беру трубку.

– Доброе утро!

– Доброе. Ты где? – Мне уже не нравится его голос.

– Домой еду. А ты?

– Езжай. Есть разговор. Скоро буду.

– Что-то случилось?

Повисает напряженная пауза.

– Я целый час отбиваюсь от допроса отца, Полина. Какого черта мои родители знают о наших разногласиях? Почему я как школьник должен отчитываться? Ты хоть понимаешь, до чего меня довела?

Демьян

Голова болит. Тру виски, ежеминутно глядя на часы, которые будто застыли на месте. Время не идёт, домой не хочется. Стены давят, когда я там один. Без Полины там делать нечего, но чую, что с этими проблемами вряд ли смогу справиться в ближайшее время.

Проект, над которым я работаю несколько лет, выскальзывает из рук. Это бесит. Кто-то упорно ставит палки в колеса. Отбиваюсь – появляются новые. Все шло как по маслу, но уже месяц весь на иголках. Ничего не получается.

Я постоянно злой. Разговоры с юристом, безопасником и замом глубокой ночью задолбали. Приходится постоянно быть в сети. Интересоваться, как передвигаются дела, но…

Полина делает свои выводы. Честно говоря, еще и личная жизнь идёт под откос. Не могу спокойно реагировать, когда жена смотрит на меня с сомнением. Это пиздец как раздражает. Я не давал ей повода думать обо мне всякую чушь. Я и раньше разговаривал по телефону посреди ночи, но такой реакции никогда не было. А сейчас она смотрит на меня так, будто с другой бабой в постели застукала.

Качнув головой, выбрасываю из головы лишние мысли. По привычке смотрю на часы, а потом захожу на сайт, где постоянно заказываю цветы для Полины. Хмыкнув, кладу телефон на место.

То ли гордость, то ли обида не позволяет сделать этот шаг. Не понимаю, что со мной происходит. Порой думаю, что это из-за рабочих проблем я такой агрессивный и накинулся Полину ни с того ни с сего.

Коротко постучав в дверь, зам заходит в кабинет. Оглядывается. Увидев на столе стакан и бутылку виски, складывает два плюс два.

– Ты что, здесь ночевал?

– Нахрена ехать в пустой дом?

– Ну судя по тому, что ты был не один, – кивает на бутылку, – в дом тебя вряд ли приняли бы в таком виде. Надеюсь, ты жену не прессуешь.

Максим морщится. Убирает со стола лишнее, садится напротив.

– С чего такие выводы?

– Может, потому что ты на всех орёшь без причин? – Он выгибает бровь. – То на секретаря, то вчера мне не пойми какие претензии предъявлял. Приди в себя, Дем, и не мешай работу с личным. Ладно, мы как-нибудь забудем, но с женой хотя бы будь аккуратнее.

Закатываю глаза. Не хватало ещё, чтобы меня уму-разуму учили.

– Что у тебя?

– Изучи документы. – Придвинув ко мне папку, он встает. – Я буду здесь до шести. Если что понадобится, зови.

Друг выходит, а я перелистываю бумаги. Не проходит и десяти минут, как без стука заходит отец. Неожиданно.

– Доброе утро. – Встав, протягиваю ладонь, на которую он смотрит пару секунд, а потом всё-таки пожимает.

– Доброе? Ты уверен, что оно доброе?

– Не понял. Что происходит?

– Не понял, ага. Садись.

Не помню, когда отец так со мной разговаривал в последний раз.

– Что происходит?

– Садись, я сказал.

Молча опускаюсь в кресло.

– А теперь рассказывай, что происходит с Полиной. Вчера Марина заехала к ней. У девушки были заплаканные глаза. По словам твоей матери, это явно твоих рук дело. Просто так она не стала бы плакать.

– Ничего такого я не сделал, – цежу сквозь стиснутые зубы. – И без понятия, что Полина рассказала маме.

Отец подаётся вперёд. Сканирует меня яростным взглядом.

– Ты чего, берега попутал, как только узнал, что та стерва на свободу вышла? Охренел, да? Ты хоть понимаешь, что я тебя лично закопаю, если ты…

– Отец, хватит меня отчитывать! – перебиваю. – Не понимаю, в чем ты меня обвиняешь. Мне совершенно плевать на все. А с Полиной я сам разберусь. Не лезьте в мою личную жизнь, будьте добры. Ни ты, ни мама!

– Совсем охренел, – усмехается он. – То есть… Это из-за той шлюхи? Твое поведение неприемлемо. Предупреждаю в первый и последний раз: если та дрянь снова появится в нашей жизни… Тебе не будет прощения ни с моей стороны, ни со стороны Марины. Она не то что поседеет, она с ума сойдёт. Инфаркт прихватит. Не говоря уж о Полине, которая из кожи вон лезла, чтобы ты на ноги встал. Она нам дочерью стала, и терять мы ее не намерены. Возьмись за ум, Демьян, пока не поздно. Клянусь…

– Ну пиздец! – вырывается нервный смех. – Отец, между нами с Полиной ничего такого не произошло, чтобы ты вот так вот со мной обращался. Это раз. А во-вторых, давай ты не будешь наезжать на пустом месте? С женой я разберусь. Вы не лезьте – и всё.

– А ты себя по-человечески веди! – рявкает отец и встаёт. – Не заставляй меня ещё раз сюда приходить.

Молчу, скрипя зубами. Полина, что происходит?! Что ты делаешь?

Отец уходит, силой хлопнув дверью. Я же набираю жену. Ну пиздец. Отец отчитывает меня как ребенка. Докатился…