Измена. Ты не забыл ее, любимый

Я отрываю взгляд от экрана и поднимаю бровь.

– Ты говоришь обо мне?

– О тебе. Посмешище, господи. Как можно быть настолько тупой?

– Ровно настолько, насколько ты психически нестабильна. Лекарство прими, чтобы находиться в обществе людей, а то перешла на лай.

Аня смеется в свой стакан с компотом, а я отправляю СМС мужу, снова отвлекаясь на телефон.

– Я хотя бы не дура, об которую муж вытирает ноги. Пока тут пишешь ему СМСочки, он там за углами милуется с другой.

Внутри все замирает, когда ее слова доходят до меня. Я поднимаю голову.

– Что ты сказала? – Откладываю телефон, и, смерив ее полным отвращения взглядом, говорю: – Закрой рот, Саша. И не смей говорить о моем муже. Суй свой нос куда хочешь, но не в мою семью и мои отношения. В зеркало лучше посмотри. Кто ты такая, чтобы говорить о моем муже то, чего нет?

Закипающая ярость бурлит в каждой клетке моего тела. Аня, кладет руку на мое плечо и слегка сжимает.

– Слушай, успокойся. Ты же знаешь, что она неадекватна.

– Ань, я не могу позволить какой-то беспонтовой дуре ссорить нас с мужем и вообще распускать сплетни. Дрянь, – это я уже говорю Саше, повернув голову.

Она встает и, посмеиваясь с Верой, задвигает стул.

– Господи, ты глаза-то раскрой, прежде чем с пеной у рта что-то доказывать! Ты не одна у своего Демьянчика. И вряд ли он в итоге достанется тебе. Если он с тобой и возится, то это вынужденно. Потому, что ты с ним нянчилась и помогала на ноги подняться. Ни бросить не может, ни уйти сам, благодарность, видишь ли. Или ты думала, что это такая любовь?

Я задыхаюсь от ярости. Ее слова про благодарность буквально выбивают из меня дух, и я теряюсь.

– Ты закрываешь глаза на все свидетельства. Не будь дурой! Открой их наконец-то и посмотри по сторонам. И очень удивишься тому, что увидишь, Полиночка.

Они уходят так быстро, что я не успеваю ответить. Честно говоря, я неспособна даже пошевелиться, не то что говорить.

Что происходит? Вчера дурацкое сообщение, сегодня не менее дурацкий разговор с этой стервой…

Боже, не дай мне сойти с ума и не позволь сомнениям зародиться внутри меня.

Глава 3

«Может, вечером сходим куда-нибудь? Тет-а-тет… Ты и я», – пишет Демьян.

«Мы и дома каждый раз тет-а-тет остаёмся, любимый», – печатаю ответное сообщение и ставлю смеющийся смайлик.

«Дом – это другое. Давай за город поедем?»

Да, у них есть загородный дом, где мы время от времени проводим время, если вдруг совпадают выходные.

«Я не против, но спроси у Марины Евгеньевны, когда они с твоим отцом хотели к нам приехать. А то они подумают, что мы опять им не рады».

«Не подумают. Они у меня не такие. Но можем сначала к ним заехать, а потом уже отправиться за город».

«Как пожелаешь. Представь, что я тебя сейчас целую…»

«С ума меня свести хочешь? Или чтобы я примчался к тебе?»

«И то, и другое».

Не знаю, как так выходит… вроде бы работаем в разных сферах. И постоянно заняты. Но вот на такие переписки… и на телефонные разговоры, пусть и короткие, времени у нас хватает. А ещё… Муж как-то умудряется отправлять мне подарки. Я это безумно ценю!

Но в то же время…

Стерва подкинула мне сомнений. Да, я совершенно не думала о том, что Демьян может мне изменять, но почему-то сейчас в голове какая-то каша. Смотрю на нашу переписку, на фотографию, и думаю, что он не может меня предать. Однако не могу выкинуть из головы лишние мысли, которые буквально пожирают меня изнутри.

Нет, это бред. Я повелась на провокацию. И сейчас собственноручно разрушаю то, что мы с Демьяном строили годами. Он не давал мне повода сомневаться в нем. Ни разу за все годы! А сейчас… я из-за каких-то завистливых сучек буду холодно относиться к безумно любимому мужу и строить между нами непробиваемую стену?

Нет, не стану я это делать.

«Я люблю тебя!»

Демьян отправляет ответ и прикрепляет свою фотографию. На ней он сидит в своем кресле и, откинувшись на спинку, делает селфи. Снова в белоснежной рубашке. Сам он смуглый, поэтому в светлой одежде выглядит очень притягательно и… сексуально.

«Застегни пуговицы, кроме самой верхней!» – Еще и угрожающий смайл ставлю.

«Тут не к кому меня ревновать. Когда ты освободишься?»

«Ближе к восьми. Да и… я тебя даже к твоему секретарю ревную!»

«Не надо меня ревновать. Мое сердце принадлежит только тебе. И… места для кого-то другого там нет. Заеду за тобой, любимая. Дождись меня».

В груди разливается тепло. На глазах от его слов наворачиваются слезы. Господи, мне кажется, я скоро кукушкой поеду, если продолжу себя накручивать. Никогда такой жгучей ревности не ощущала, а сейчас… Я действительно меняюсь. Боюсь потерять мужа. Боюсь, что однажды он уйдет. Я не представляю без него жизни. Не знаю, как буду жить, если с нами вдруг что-то случится.

Вытерев слезинку с щеки, отвечаю:

«Я люблю тебя».

Пациентов много, у каждого – свои проблемы. В коридоре столько народа, что создаётся впечатление, будто в мире нет здоровых людей. Увидев парня в инвалидной коляске, машинально вспоминаю Демьяна. Парень выглядит расстроенным, грубо отвечает своей матери и просит ее не лезть к нему, когда она хочет забрать у него телефон.

Прохожу мимо. Не мое это дело.

Время летит. К концу рабочего дня я уже собираюсь выйти, как в дверь стучат.

– Заходите, – говорю, проверяя сумку. Все ли положила.

– Добрый вечер.

В кабинет заходит врач-гинеколог, к которой я пару раз обращалась. Женщина средних лет. Отношения у нас хорошие. Если вдруг нужна ее помощь или совет – сразу звоню ей. Но она впервые приходит сама, чем меня сильно удивляет.

– Здравствуйте, Мария Ивановна. Надеюсь, у вас все хорошо? Присаживайтесь.

Она смеётся, опускаясь на стул напротив.

– Все хорошо, Полина. Я решила немного поговорить. Может, это совсем не мое дело… зря я лезу в твою личную жизнь, но… Не смогла пройти мимо.

– Что-то случилось? – напрягаюсь я.

Она сглатывает, прежде чем ответить на мой вопрос.

– Ходят слухи, что у вас с мужем… отношения испортились. – Она избегает моего прямо взгляда. – Скажи, что это неправда, милая.

– Это неправда. Ничего подобного.

– Слава богу! – Она с облегчением выдыхает. – Значит, действительно слухи.

– Кто вам такое сказал?

Она опускает глаза. Ей явно не хочется развивать эту тему.

– Полина, ты прекрасно знаешь, как я тебя люблю. Я тебе говорила. Ты очень похожа на мою дочь. Вижу в тебе ее. Очень хочу, чтобы ты была счастлива…

Насчет того, что я похожа на ее дочь – наслышана. Это говорила не только сама Мария Ивановна, но и коллеги, которые работают в этой больнице два десятка лет. Я видела фотографию той девушки – действительно как две капли воды. Не знаю, как так получается, но бывает в жизни и такое.

– Спасибо, но…

– Не перебивай, пожалуйста… – Она шумно сглатывает, глядя мне в глаза. – Я потеряла дочку. Единственного ребенка. Ей нельзя было рожать. У нее были серьезные проблемы. Я не раз говорила ей это, но она… уехала из города втайне от меня… замуж вышла, забеременела. Тогда я была в разводе. Парень ее против меня настраивал, и дочка повелась, думала, я не хочу, чтобы она была счастлива. Хотя это совсем не так! Какая мать хочет, чтобы у ее ребенка была плохая жизнь?

У меня мурашки по коже от ее рассказа. Очень тяжело ей даются слова. Глядя в ее полные слез глаза, расстраиваюсь сама.

– Так вот… Я не смогла спасти ее во время родов. Малыш жив, но… его забрал отец. Обвинил меня в том, что я специально убила дочь, таким образом наказав ее… Бред, конечно. Моя жизнь – вот такая. – Она разводит руками и вытирает слезы с щек. – В итоге я осталась одна. Ты знаешь, я крайне редко прихожу в этот отдел. И то лишь из-за тебя.

Мои брови взлетают. Моргаю, не находясь с ответом.

– Когда тебя вижу, создается ощущение, что дочка жива. Что она рядом.

– Мне очень жаль, что у вас все сложилось таким образом…

– Это жизнь, – горько усмехается она. – Не смогла равнодушно сидеть, когда о тебе слухи услышала. Подумала, может, это из-за того, что у вас детей нет? Хотела предложить… Может, я вас проверю? Сдайте анализы, я займусь вашим делом…

– Нет, Мария Ивановна. Поверьте, ничего подобного нет. Все верно: я ни разу не забеременела, но мы и не зацикливаемся на этой теме. Если вдруг решим пройти обследование, я обязательно приду к вам.

Выражение лица женщины меняется. В ее глазах появляются счастливые искры. Вот так вот… человек радуется за другого. И это нормально.

– Я очень рада это слышать! – Она встает.

– Это Александра распространяет слухи, да? Вы от нее это услышали?

– Да, – отвечает нехотя. – Я, конечно, сказала, чтобы она не лезла не в свое дело… Даже если это действительно так… Даже если в вашей семье есть проблемы… Она не имеет права обсуждать эту тему на каждом углу. Но мне кажется, мы все знаем, какой она человек. Не задумывается о бумеранге, а зря… Очень зря.

– Спасибо вам, Мария Ивановна, что пришли.

– Всего хорошего, Полиночка.

Я беру сумку и обхожу стол. Останавливаемся у двери. Посмотрев мне в глаза, она резко прижимает меня к себе и желает:

– Будь самой счастливой женщиной на свете!

И выходит из кабинета.

Я задерживаюсь, потому что мне звонит Демьян.

– Родная?

– Да? Ты приехал?

– Да, жду внизу. Я снова на такси, чтобы вместе поехать.

– Так и куда мы едем?

– Узнаешь.

– Бегу.

Выхожу из здания и иду в сторону парковки, уверенная, что муж ждет меня там. Вижу свою машину, а рядом – мужа. Уперевшись бедрами в капот, он разговаривает по телефону. Подхожу ближе. Сердце колотится. Стучит в горле. Потому что… у меня нехорошее предчувствие

– Не звони мне больше. Не собираюсь с тобой разговаривать каждый божий день! – Пауза. Всего несколько секунд, но ощущение, что они тянутся вечность. – Потому что у меня есть жена, и она может заподозрить! Все, давай!

Он отключается.

Ноги прирастают к земле, в горле моментально пересыхает. А перед глазами становится темно от недостатка кислорода.

Демьян… Неужели это правда? У тебя появилась другая?

Глава 4

Я остаюсь на том же месте, где и стояла. Но не могу пошевелиться или сделать вдох. Мое тело внезапно становится очень тяжелым и сильно вибрирует. Ощущение, что еще немного, и я просто упаду.

Демьян стоит ко мне спиной. Дергает рукой с телефоном и нервно сует его в карман. Что-то бормоча, поворачивается и сталкивается со мной взглядом.

На самом деле, у меня размывается зрение и ноги становятся ватными от дрожи. Мне действительно плохо.

– Полин, ты уже пришла! – Он подходит с улыбкой.

Я же больше не чувствую под собой опоры и, кажется, начинаю падать.

Муж реагирует быстро и, подхватив, оттаскивает меня к машине. Сажает внутрь и обеспокоенно встает рядом, пытаясь понять, что это такое было.

– Поль… любимая, ты в порядке? Тебе плохо? Что с тобой?

Он тянется к бутылке воды, которая у меня всегда лежит в подлокотнике. Открутив крышку, дает мне немного выпить, придерживая ее. Затем откидывает бутылку и снова внимательно смотрит на меня.

В его глазах плещется волнение. Демьян касается моих рук, водит по ним ладонями, ожидая ответ на свой вопрос.

А я задаюсь другим вопросом: мог ли он быть тем человеком, о котором говорили сплетницы в столовой? Мог ли мой Демьян, мужчина, который со мной рука об руку вставал на ноги и буквально боготворил меня за то, что я была рядом в его самые страшные и одновременно счастливые моменты, предать меня? Мужчина, который пылает любовью так, что солнце в сравнении с ним – блеклая точка на небе.

Два этих человека не могут быть им. Я не знаю предателя Демьяна. Я знаю того, которого полюбило мое сердце много лет назад. И я хочу верить в него, в нас… Я не хочу боли, которая медленно растекается по венам, оставляя после себя разочарование.

Но что, если я неправа? Что, если я под страхом боли неправильно поняла этот вырванный кусок диалога?

Проклятые сомнения.

Отдышавшись и придя в себя, беру себя в руки, чтобы задать вопрос, и надеюсь услышать ответ. Правдивый ответ, а не ложь.

– Демьян, с кем ты разговаривал?

– Со своим замом, – отвечает быстро, не сомневаясь в своем ответе и не тратя время на продумывание.

Но… я просто киваю. Киваю, потому что не верю.

– Может пойдем в больницу? Ты выглядишь болезненной, Полин.

– Нет, все в порядке, правда. – Я с трудом натягиваю улыбку. – Поедем в загородный дом, как ты и планировал.

Он снова рассматривает меня. Затем, коснувшись моих губ быстрым поцелуем, встает и помогает подняться мне.

– Хорошо, тогда действуем по плану и для начала заедем к моим родителям. Тем более у тебя завтра выходной. Я тоже взял отгул. Проведем время вместе. – Его улыбка – словно нежнейший шелк. Ласкает и окутывает всю меня.

Ну разве может нелюбящий человек искать таких встреч? Пытаться выкроить время, чтобы побыть с тем, кого он не любит? Для галочки можно оказать фальшивый знак внимания, но не срываться с работы посреди рабочего дня.

Все в мыслях складывается в его пользу, но как же ноет в груди… Сообщения, слова этой проклятой Саши и странный разговор мужа… Что все это значит? Она говорила открыть глаза, оглянуться… И все это за какие-то несколько дней? К черту подобные совпадения. Это не то слово, которое сюда подходит.

Сомнения мучают меня всю дорогу к родителям Демьяна.

Свекровь встречает нас в своей манере, с теплом и объятиями, как и свекор. Я люблю родительский дом мужа, здешняя атмосфера всегда успокаивает.

– А где Алла Николаевна? – спрашиваю, устраиваясь на диване.

– Она прилегла отдохнуть. Полечка, как ты? Как работа?

Мы с Мариной Евгеньевной ведем свою беседу, Демьян с отцом – свою, лишь изредка вклиниваясь парой слов в наш разговор.

– Что вы решили? Поедете с нами?

– Я бы с удовольствием, но мы с Демидом что-то длительное не планировали, когда я тебе звонила. И спасибо, что заехали к нам сейчас. Поезжайте вдвоем. Он на то и семейный дом для отдыха. Соберемся как-нибудь в другой раз, поводов всегда достаточно.

Тетя Яна – домработница, давно ставшая членом семьи мужа – приносит чай и свежее печенье, но отказывается сесть с нами, ссылаясь на работу по дому.

– Ты мне вот что скажи… У вас ведь скоро годовщина свадьбы. Вы что-нибудь планировали? Может быть, праздник или ужин?

– Если честно, нет. Как-то я забегалась и… пока вплотную к этой мысли не походила.

– Я тебя услышала. В любом случае я на связи и устрою что угодно. А если нужно определенное место, ты меня знаешь. Организую.

От ее улыбки становится легче дышать. Плохие мысли отходят на второй план и больше не пугают.

– Полин? – касается моей руки Марина Евгеньевна и смотрит как-то хмуро и с беспокойством.

– Да? Простите, я задумалась.

– Бледная ты что-то, говорю. Все в порядке?

Демьян оборачивается и тоже рассматривает мое лицо. Не хочу, чтобы он говорил о том, что случилось у клиники, поэтому быстро отвечаю, схватив его за руку:

– Вроде бы в порядке. Просто спала плохо, не выспалась. Вот и все. – Подтверждаю свои слова улыбкой, и свекровь кивает, соглашаясь.

Уехать так просто нам не позволяют. Разложив по контейнерам, дают с собой яблочный пирог, который измучил меня ароматом во время поездки, и кусочек домашнего чизкейка. Я люблю сладости, и тетя Яна это помнит.

Подъезжая к дому, замечаю желтый свет за окнами и напрягаюсь.

– Почему там горит свет? – Отстегиваю ремень и быстро вылезаю из автомобиля.

– Понятия не имею. – Муж пожимает плечами и, взяв меня за руку, ведет внутрь.

Меня даже поражает его спокойствие. Что, если кто-то забрался внутрь?

Я следую за ним с опаской, осматриваясь по сторонам. Но когда переступаю порог гостиной, все становится понятно.

На полу зажженные свечи, лепестки роз. В воздухе витает аромат… кажется, мимозы.

– Боже…

Я не успеваю как следует восхититься и напитаться этой красотой. Волнением, что сжимается в животе от счастья. Потому что Демьян оборачивается и всматривается в мое лицо. Он улыбается так, словно в чем-то меня подозревает.

– Забыла, да? – Смешок слетает с его губ, когда я округляю глаза.

– Что? – Я слегка теряюсь и начинаю быстро соображать, о чем он говорит.

– В этот день мы с тобой познакомились, Полин. Прошло столько лет с тех мрачных дней, когда ты появилась в моей жизни. И я готов стоять на коленях у твоих ног, чтобы шептать свое спасибо за все, что ты сделала и продолжаешь делать.

Комок в горле давит слишком сильно, пока я пытаюсь сдержать слезы. Как он может помнить это? Как? Даже я забыла, бог мой. А он помнит. Что это? Если не знак искренней любви, если не откровенное проявление уважения и трепета к таким моментам, как дата знакомства.

Держусь из последних сил, чтобы не расплакаться. Демьян подходит ко мне вплотную и, притянув за талию, гладит по спине. Обводит руками мое тело, касается ладонями лица.

– Ты – мое все, Полина. И всегда будешь самой важной в моей жизни.

Я проигрываю этот бой со своими эмоциями. Проигрываю всухую и отдаюсь моменту. Вечеру. Ему.

Он целует меня в губы, мягко касаясь языком моего языка. Чувственно и гладко. Вызывая возбуждение и желание чего-то сильного и безумного. Поцелуй становится вихрем танцующих губ и ласки.

Но мой желудок внезапно урчит. Сталкиваясь лбами, мы смеемся.

– Как бы сильно я ни хотел отвести тебя в спальню, нам нужно поесть.

Мы проходим к низкому столику у П-образного дивана и садимся на маленькие подушки, разложенные по кругу.

– Заказал нам роллы. Твои любимые.

– М-м-м… – Я почти захлебываюсь слюной визжу как маленькая девочка, потому что обожаю роллы. – Ты лучший!

– Я знаю. – Он подмигивает и берет палочки, а я уже отправляю в рот первый ролл и с блаженным стоном закрываю глаза.

Вдоволь насытившись ужином, мы валимся на диван и, вытянувшись рядом друг с другом, смотрим уморительную комедию. Это еще одно наше любимое занятие. Мы оба киноманы. И как бы ни были заняты работой, находим пару часов в неделю, чтобы просто посмотреть какой-нибудь фильм вдвоем.

Демьян без остановки гладит мое плечо, а я кутаюсь в его объятия, пытаясь насытиться. Хоть и знаю, что это невозможно.

Поглаживания медленно становятся эротичнее, интенсивнее, и скоро тянутся от изгибов талии к груди. Еще через пару мгновений мощное и крепкое тело Демьяна уже придавливает меня к дивану.

Я раздвигаю ноги, чтобы ему было легче скользить по мне вверх или вниз, касаться губами любой части моего тела.

Мы сталкиваемся взглядами. Демьян рассматривает меня, и мне сложно сказать, какой это взгляд. Но знаю, как это бывает: он напористый и жадный, как и его руки, которыми он трогает меня, гладит.

Запустив в его короткие волосы пальцы, я притягиваю его ближе и целую. Отдаюсь как никогда раньше, пока он срывает с меня одежду, не оставляя на мне ничего. Затем он садится, и в дело вступаю я.

Мне нравится его раздевать. Я схожу с ума от этих широких плеч, с которых стягиваю рубашку, кусая между поцелуями горячую кожу. Эти мышцы на его груди и руках… животе. Люблю его мощную спину. Словно завороженная, я ползаю по нему и исследую ртом каждый сантиметр мужского тела.

Наконец мы встаем друг перед другом и сливаемся в настойчивом жадном поцелуе.

С ним всегда так. Жадно, без остатка и до последней капли. Он разрывал мой мир на куски сотни раз, а потом слеплял воедино. Если я была для него всем, то он – моей вселенной. Всегда.

Ничего не могло быть иначе. И значит, всему должно найтись объяснение, иначе, я просто сойду с ума.

– Господи, посмотри на себя, – шепчет Демьян, слегка отодвинувшись от меня, чтобы свет от телевизора осветил мое тело.

Он смотрит с восхищением, обожанием. И все что я хочу, – это показать ему себя. Я падаю на спину и отдаюсь его жадным взглядам. Хочу, чтобы он сходил с ума, хочу, чтобы он желал лишь одну женщину – меня.

Демьян улыбается, а потом нетерпеливо срывается ко мне.

Мы хаос. Буря, которая способна уничтожить Землю и погубить все живое. Мы – единственное, что имеет значение.

Я опять оказываюсь на грани пропасти. Мы падаем в нее вместе и разбиваемся на осколки. Мое тело снова и снова плавится в руках Демьяна, пока я наконец не засыпаю в его объятиях.

Мне редко снятся сны. Или же я их не запоминаю. Вот и сейчас я просто открываю глаза. Темнота в комнате слишком пугающа. Я по привычке опускаю руку рядом, но… там пусто.

– Демьян? – шепчу имя мужа.

Сев на постели, смотрю на дверь ванной, но там нет света.

Встаю. Дойдя до лестницы, поворачиваю голову к двери, ведущей на общий балкон, и вижу его силуэт. Медленно приближаясь, замечаю возле его уха телефон.

Разговор тихий. Как бы я ни прислушивалась, ни звука не слышу. И единственный вопрос, который возникает в моей голове: «С кем можно разговаривать в четыре утра?»

Глава 5

Он стоит на балконе, а мне тяжело дышать. Сквозь слезы виден силуэт, который кажется мне одновременно родным и чужим – любовь, наполняющая мою душу на протяжении всех этих лет, начинает рассеиваться, как туман под ярким солнцем.

Мысленно спрашиваю себя, смог бы он так легко махнуть рукой на все, через что мы прошли за все эти годы? Моя любовь к нему все росла и росла. Теперь я себя без него просто не представляю. Даже мысли не было, что с нами может что-то произойти. Что наши отношения могут развалиться. Что мы можем жить врозь… А сейчас, когда он вот так шушукается с кем-то непонятным, я думаю, что наши отношения – ложь.

Мне тяжело в таком сознаваться. Тяжело верить, что мой Демьян может сейчас разговаривать с другой женщиной. Но… его разговор на парковке, слова о том, что я могу начать подозревать… Не дают мне покоя.

Что ты делаешь, Демьян?

Подхожу ближе. Шаг за шагом на ватных ногах оказываюсь у двери балкона. Муж говорит совсем тихо. Что-то слушает и снова комментирует. Расслышать его не удается.

Вижу, как напрягается его спина. Он что-то цедит, но, черт возьми, до моего слуха ничего не доходит.

Каждое его движение вызывает во мне бурю эмоций. То он сует свободную руку в карман, то вытаскивает и машет ею, будто собеседник может его видеть.

Я так хочу почувствовать его любовь, так хочу выбросить из головы сомнения! Но с каждым словом Демьяна у меня появляется ощущение, будто я теряю его. Будто между нами образовывается стена, пробить которую невозможно.

Неужели слова коллег о том, что он рядом со мной из-за благодарности – правда? Демьян не любит меня? Не может расстаться со мной только потому, что когда-то я настояла на том, чтобы он встал на ноги? Что из-за моей упертости он согласился на операцию?

Тряхнув головой, быстро вытираю слезы со щек. Не буду себя накручивать. Не буду убивать себя глупыми мыслями. Ведь мой Демьян так не поступит. Он не может меня предать. Нет, не может. Я уверена!

Будто почувствовав мое присутствие, он слегка поворачивает голову. Быстро попрощавшись со своим собеседником, поворачивается ко мне. Тусклый свет падает на его хмурое лицо. Я вижу его сжатые в тонкую линию губы, его глаза, в которых горят недобрые огоньки. Он зол.

Не успеваю подойти к нему, как он в три шага оказывается рядом. Обвивает мое лицо теплыми ладонями, внимательно изучает.

– Как давно ты здесь? – Голос холодный и расстроенный.

– С кем ты разговаривал? – отвечаю вопросом на вопрос. Но я спокойна. Пока держу себя в руках, хоть и хочется выть от злости.

– По работе. – Демьян в упор смотрит на меня. Не выпускает мое лицо, подушечкой большого пальца гладит щеку.

– В такое время?

– Ты во мне сомневаешься?

К горлу подкатывает ком. Я на грани истерики. Не припомню, чтобы мы с Демьяном спорили. Вот так стояли у пропасти. Не помню, чтобы смотрела на него и с сомнением прислушивалась к его словам. Ничего подобного между нами не было. Никогда. А сейчас… Да, я была права: между нами уже разрастается стена, которая в скором времени превратится в разрыв.

– Ты бы не сомневался во мне, если бы я на каждом углу разговаривала по телефону, а при виде тебя быстро отключалась?

– Нет. Никогда, – отвечает без раздумья. – Честно, я думал, что ты веришь мне…

Сжимаю его запястья, заставляю ослабить хватку. Потом отстраняюсь потому что мне тяжело смотреть на него. Тем более обсуждать такую болезненную тему.

– Никогда не стал бы сомневаться, верно. Потому что я не веду подозрительные разговоры посреди ночи, Демьян! – Мой голос срывается. А по щекам ручьем текут слезы. Не могу их сдержать. Меня трясет, как в приступе лихорадки.

– Полин, ты чего? – хрипло говорит Демьян, склонив голову набок. Брови нахмурены, между ними образовалась складка. Губы побелели, снова превратились в тонкую линию. – Разве хоть раз я тебе давал повод такое обо мне думать?