Опасный Кремль

Шестьсот километров между Кировом и Нижним Новгородом хонды проехали за восемь часов и еще засветло были в огромном городе. Заселившись в недешевую гостиницу, в которой были туалеты не в коридорах, а в номерах, хранители привели себя в порядок, и Максим привез друзей на смотровую площадку на круче перед Волгой, у памятника летчику Чкалову в Кремле. Это было единственное место в Нижнем, где было по-настоящему хорошо. Посмотрев на просторы великой русской реки, хранители быстро поужинали в кафе в соседнем музейном квартале и поехали в соседние Городец и Гороховец. Оба уютные городка были наполнены красивыми частными музеями во главе с «Музеем добра». Уютные улицы со старинными каменными домиками просились в пьесы Александра Островского из купеческой жизни XIX века. Пройтись по ним было одно удовольствие. Набрав в музее выпечки удивительных пряников самых разнообразных форм и цветов, товарищи поздним вечером вернулись в Нижний Новгород, передав по дороге в одну из машин майора два пакета пахучих городецких пряников для всех офицеров, охранявших хранителей.

В отеле, как всегда напротив архива, Максим спокойно сказал Орне, что в этом городе будет обязательно нанесет очередной удар. Он опять угадал, этот московский историк с доставшейся от деда-героя удивительной интуицией.

Утром в читальном зале архива на восемь столов, Максим и Орна, оставив Арно на входе «заполнять бланки ненужного ему запроса», просматривали новые исследования о походе войска Минина и Пожарского из Нижнего на Москву в 1612 году.

Максим увлекся на кафедре разговором с заведующей о поляках и Минине и чуть за это не поплатился по-настоящему. Главный агент ордена Святого Бернара, однако, была на высоте, как и сидевший под ее столом Диоген, не видимый никому, кроме своих. Орна сразу заметила, как сидевший за столом сзади Максима молодой парень с бегающими глазами очень незаметно и профессионально засунул во внутренний карман висящего на стуле френча московского историка какие-то скрученные бумаги. Орна тут же отвлекла карманника каким-то вопросом, а невидимый обычным людям Диоген за несколько секунд переложил бумаги из френча историка в чехол от ноутбука злоумышленника, стоявший под его столом.

Дело было сделано, и сделано очень вовремя. В этот раз они хорошо подготовились, эти агенты бенефициаров. Орна еще садилась на место, послала сигнал опасности Арно и охране, как в читальный зал вошли трое и оператор с камерой и сразу направились к столу Максима. Объявив, что в архиве только что произошла кража, главный из троицы торжественно вывернул френч историка наизнанку и онемел. На стол вывалились паспорт, носовой платок, ручка, удостоверение члена Союза писателей России… и больше ничего. Четверка растерянно затопталась на месте, и Арно от двери снимал происходящее с самого начала.

Максим, мгновенно поняв, что произошло, тут же громко попросил штатских назваться и предъявить документы и ответа, конечно, не получил. Увидев направляющий взгляд Орны, Максим подошел к столу злоумышленника и под запись Арно попросил того показать свои вещи. Улыбаясь, агент «Торгашей» достал свой чехол и открыл его. Улыбка еще сползала с его лица, как подбежавшая заведующая стала разглаживать выпавшие из чехла скрученные листы, оказавшиеся оригиналом указа императрицы Елизаветы Петровны о строительстве каменной нижегородской Макарьевской ярмарки 1751 года. Указ входил в категорию особо ценных архивных документов.

Максим громко прокомментировал происходящее и попросил тут же прилюдно установить личность преступника. Его опять не услышали, а Орна уже снимала копии с записи камер наблюдения читального зала, и на записи были четко видны его манипуляции с френчем Максима. Заведующая, которая была явно не в курсе проведения провалившейся провокации, вызвала полицию. Люди в штатском, захватив своего подельника, быстро вывалились из взбудораженного архива, чтобы у собственной машины быть взятыми офицерами охраны хранителей.

Прибывшая полиция легко установила личность злоумышленника по копии его паспорта, сделанной на входе при получении пропуска. Хранители покинули архив и прямо на входе сделали репортаж обо всем произошедшем и, добавив в него все записи, выложили в эфир.

Шум в нижегородском архиве вышел большой, что и говорить. Благодаря Орне и Диогену Максим не вляпался в эту грязную историю, от которой было бы трудно отмыться, ибо любые доказательства невиновности московского историка никого не интересовали.

Через несколько минут хранители выехали в родной для предков Максима Ульяновск. Именно из симбирского Сенгилея его русско-татарский прадед в начале 1920-х годов приехал учиться на рабочий факультет Московского высшего технического училища.

Оставив справа милый мокшанский Моршанск с его доброжелательным архивом и отличным инсарским сыром, маленький кортеж проехал очередные пятьсот километров по бесконечной России и в сумерках въехал в Ульяновск. Утром хранители зашли в областной архив, но ничего нового о Симбирске – огромном торговом центре со странами Каспийского моря – не нашли. Максим с удовольствием отвез друзей в дом-музей Ульяновых на уютной улице Ленина, который в свое время произвел на московского историка огромное впечатление.

Пообедав в уютной чайной лавке у музея, хранители выехали в Сенгилей, где в деревне с типичным имперским названием Поповка жили предки Максима по отцовской линии. По дороге московский историк рассказал, как в Орловском архиве проверял в Мценском уезде двенадцать Алексеевок, чтобы найти нужную. Обычно деревни называли по именам их основателей или членов семей владельцев-помещиков. В каждой губернии были десятки Марьевок, Петровок, Николаевок.

Поповка в начале XXI века была большим, хоть и несколько запущенным, селом, но жителей в ней было вдесятеро меньше, чем сто лет назад. В селе на перекрестке торговых путей, с когда-то десятитысячным населением, почти ничего не осталось от старого времени, и даже в немногих оригинальных дворах были вставлены пластиковые окна. Максим, выросший в украинском казацком местечке, хорошо помнил, что восемьдесят процентов свободного времени у него уходило на обеспечение жизнедеятельности, ежедневное ношение воды из колонки и полив огорода летом, копание огорода в двадцать соток лопатой, уборку урожая, расчистку большого двора от бесконечного снега зимой, заготовку дров и угля и прочая, и прочая, и прочая. С комфортной жизнью у наших предков, увы, были большие проблемы.

В уютной сельской библиотеке Максим оставил несколько своих книг и недавно написанную историю села Поповки Сенгилейского уезда Симбирской губернии. В магазине друзья купили коробку неплохих конфет самарского производства и свежего пахучего хлеба.

Проехав по пяти волжским городам и выяснив, что требовалось, кортеж хранителей продолжил движение на юг.

Активное заселение плодородных равнин Кавказских гор началось только во второй половине XIX века, и они начали преображать весь Ставропольский край. В свое время Максим написал небольшое исследование об этой полувековой войне имама Шамиля, но только для того, чтобы понять в ней роль Турции. Роль, как всегда, была ни в какие ворота. Османская Порта вошла в историю как душегуб своих и чужих и в 1918 году рухнула, чтобы благодаря Кемалю Ататюрку возродиться в совсем другом виде. По дороге Максим в своем очередном репортаже специально сказал, что из Ставрополя хранители заедут в село Бешпагир, в котором хорошо сохранились многие постройки времен Кавказского линейного казачьего войска. Враги должны была знать, где находится московский историк. Однако и лезть на рожон было ни к чему. Как это можно было совместить, Максим не очень понимал, но продолжал вызывать огонь на себя, хотя хорошо знал, что у подлости всегда есть возможность нападения, от которого трудно найти защиту

Закончив дела в краевом архиве, хранители покинули Ставрополь. Через полчаса езды по горячей равнине без деревца и кустика, две хонды въехали в пять ручьев, по-горски – Бешпагир. Судя по огромной трехэтажной администрации, село было совсем не бедным. Остановившись на центральной площади, Максим, Орна и Арно, в сопровождении как всегда незаметного и незаменимого Диогена, зашли в архивный отдел, чтобы узнать, за какие годы сохранились сельские похозяйственные книги. Эти бесценные для генеалогии книги содержали подробные описания всех усадеб и построек местных жителей, состав семей и много чего важного, чтобы понять, как жили ваши предки.

Сохранность документов за 1923-1955 годы была идеальней, чем, например, в хранилищах Курской, Белгородской, Воронежской и Волгоградской областей, сильно пострадавших в Сталинградскую битву и Курскую дугу. Фамилии жителей были славянские, равнины заселяли отставными солдатами и крестьянами из центральных губерний империи.

Поблагодарив улыбчивую архивистку, хранители вышли из администрации на площадь, чтобы пройтись по красивому селу и пофотографировать.

Не тут-то было. Снимали не хранители, а их, с трех сторон, и большая группа боевиков с воплями, что москвичи оскорбили их непотребными словами, от памятника Ленину уже бежали к ступенькам. Очередная провокация была в полном разгаре.

Восток – дело тонкое, кто бы сомневался. Ни о каком мордобое с такими лозунгами не могло быть и речи, поскольку в нем победить было нельзя в принципе. Сейчас гопники покалечат пару своих урок и под камеры обвинят в этом Максима. Этого негодяя, оскорбившего кавказский народ и разжегшего межнациональный конфликт на нашем многострадальном Кавказе. И можно было не сомневаться, что об этом тут же раструбят на всю страну подконтрольные бенефициарам СМИ. Такая провокация хранителям, с репутацией рыцарей без страха и упрека, была совсем ни к чему, как и неизбежное объявление Максима Дружченко в федеральный розыск.

Дело спас Диоген. Не успели Арно и Орна приготовиться к отпору налетчиков, как огромный черный кот, длинная гладкая шерсть на котором вдруг встала дыбом, встал на задние лапы во весь свой немалый рост, и из глаз его вылетели две лиловые молнии, застывшие над площадью на высоте двадцати метров.

Пятеро добежавших до хранителей боевиков, как недавно на Банковой улице, ни с того ни с сего с размаху врезались в бетонную стену здания и с разбитыми мордами попадали кто куда, истошно вопя мгновенно распухшими губами. Шпана замерла, и по появившемуся проходу хранители с Арно в тылу лихо проскочили к своим машинам. Вильнув перед самым носом появившихся как по заказу сразу трех полицейских автомобилей, явно заранее вызванных из Ставрополя, хонды с ходу выскочили на майкопскую дорогу.

Через две минуты машины хранителей летели по пустой дороге, а за ними с воем сирен неслись восемь машин полиции и боевиков. Было ясно, что в ближайшем городке или перекрестке дорог хранителей встретят.

Машины охраны незаметно двигались за бандитами. Задержать два десятка боевиков и полицейских хранители, конечно, могли, но это был бы явный перебор. Без шума, и большого, здесь никак не обойтись – слишком большая вышла бы пропажа, и с эвакуацией в Столицу выходила морока. Телефоны полицейских с момента их появления у администрации Бешпагира были мгновенно взяты под контроль, и все их доклады начальству фиксировались. А вот с погоней надо было что-то придумать, и срочно. И хранители придумали. Хорошая из них все же получилась компания.

Друзья посмотрели на карту дорог на особом навигаторе, по которому длинной линией двигались пятнадцать автомобилей. Максим и Орна дружно оглянулись на Диогена, и тот уморительно взмахнул лапой, прося не беспокоиться. Не сомневайтесь, друзья, – помощник пани Солохи справится и все будет в порядке. Так, слава Богу, и вышло.

Через три минуты сумасшедшей езды по пустой дороге хонда Максима и шедшая за ней хонда Арно на развилке резко повернули на север и под завывание полицейских машин рванулись в сторону Ростова-на-Дону.

Прибавив скорость, хранители ушли от погони. Счет шел на секунды, и на следующей развилке, оказавшись вне зоны видимости боевиков, хонды аккуратно затормозили, чтобы не оставить следов, и свернули налево, встав у обочины.

Диоген, не теряя ни одного мгновения, выпрыгнул в заранее открытое Максимом заднее окно и встал в десяти метрах у поворота.

Под вой сирен машины погони подлетали к перекрестку, и воздух вокруг огромного взъерошенного кота уже переливался и мертвел, как совсем недавно на киевской Банковой. Огромное мерцающее покрывало укрыло обе хонды хранителей, которые разом ослепли и оглохли на две секунды. Максим и Орна инстинктивно схватились за руки, но чувства быстро вернулись.

Вереница машин, не снижая огромной скорости, проскочили перекресток, и историк готов был поклясться, что видел перед ними свою собственную хонду. Вой удалялся, и вскоре погоня умчалась в горизонт, даже не бросив ни одного взгляда налево, где, впрочем, ничего и не было.

Вот это да! Диоген умудрился отвести глаз целой толпе здоровых мужчин, летевших по дороге на восьми автомобилях со скоростью сто пятьдесят километров в час. Ай да черный кот!

Автомобили охраны уже были тут как тут, и сказать, что взволнованные офицеры были удивлены отсутствием потерявшейся на ровном месте погони, – значит ничего не сказать. Когда Максим объяснил товарищам, что сделал Диоген, видавшие виды на пяти континентах диверсанты пришли в некоторое замешательство, а затем все десять уважительно пожали лапу черному коту, чем привели его в полный восторг. Увеличившийся кортеж с двумя хондами в центре двинулся к Майкопу, постепенно растягиваясь, чтобы не привлекать к себе пристального внимания.

Ехать предстояло около двух часов, и впереди были Краснодар, Черноморское побережье Кавказа и Крым, и только потом Ростов-на Дону со всеми областными черноземными остановками. Вряд ли погоня, летевшая выпучив глаза на север, догадается выставить заслоны на юге. А если догадаются – у хранителей есть огромный черный кот, умеющий, например, отвести глаза целой толпе наемников. Максим оглянулся с переднего сиденья на довольного всеобщим вниманием друга и рассмеялся вместе с раскрасневшейся Орной. Как там у Чуковского: «Приходите, тараканы, – я вас чаем угощу». Чай, правда, будет без сахара, но с лимоном.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.