Золотые пески душевных мук

Он понимает, кивнул.

– Хочешь прогуляться?

Сегодня в моей голове больше нет ответов ни на чьи вопросы.

– Ари, ты же не из тех, кто готов просто так просидеть на лавке весь день? Я почему-то представляю тебя медленно бредущей по городу, погрязшей в своих мыслях.

Я не хочу никуда идти. Или хочу? Почему сегодня так сложно разобраться даже в таком простом вопросе?

Но Макс не торопит. Он просто сидит рядом, позволяя мне самой принять решение. Терпеливый.

Я вздыхаю:

– Давай немного пройдемся. Действительно, что-то не сидится.

Макс шел рядом, но не слишком близко. На мгновение мне показалось, что наши плечи соприкоснулись и я немного отшатнулась, не успев предупредить этот порыв. Кажется, он заметил и отодвинулся еще на пару сантиметров. Внимательный.

Это моя привычка – держать дистанцию, но Макс уловил мой настрой и не стал расспрашивать.

Петербург, кажется, тоже прислушивался к нашим шагам. Дома с разноцветными фасадами (они такие яркие и звонкие солнечным летом!), мелкие лужи на тротуарах, приглушенные голоса людей, пробирающихся сквозь ветер и сгущающиеся сумерки. Я чувствовала, как теплая энергия Макса переходит на меня и разливается приятным расслаблением по всему телу. Непонятно и неописуемо, но на душе становилось заметно легче.

Мы брели по набережной. Ветер поднимал крошечные брызги с реки, по-прежнему срывал с деревьев редкие дрожащие листья. Я куталась в шарф, и Макс это заметил. Я была благодарна, что он ничего не сказал и не сделал. Понимающий.

– Ты часто гуляешь здесь? – спросил он.

– Вообще нет, но иногда бывает. Бывают дни, когда в квартире не сидится, когда слишком шумно внутри, – я постучала указательным пальцем по виску, – тогда помогает только если вокруг будет еще более шумно.

Макс усмехнулся, снова понял.

– И как, стало тише?

– Тоже нет, – выдохнула я, – К сожалению, иногда и это не помогает.

Мы остановились у парапета и я взглянула на воду. Темная, колышущаяся, тяжелая. Ветер дрожит на поверхности, словно хочет развернуть ее вспять.

– Вчера я нашла девушку в воде, – внезапно выпалила я, и безмерно удивилась этой откровенности.

– Что?! – слишком громко воскликнул он и глаза его расширились.

Я кивнула:

– Я шла домой со смены и остановилась на мосту… В темноте сложно было понять, что происходит. Увидела как блестит ее заколка в воде, подбежала ближе, увидела ее.

Макс сдвинул брови, но молчал.

– Я пролезла по камням и подтащила ее к берегу.

Теперь он резко повернул голову.

– Ты что? Полезла в холодную воду?

– А что мне было делать? – я смотрела на него, в голове снова всплыли образы, – Стоять и смотреть? Там было всего по колено.

Макс сглотнул, и поймал что-то в моих глазах. Он перевел взгляд на реку.

– Ты вытащила ее?

Я на секунду прикрыла глаза и тряхнула головой, прогоняя видения.

– Да. Но было уже поздно.

Ветер трепал мои волосы, они попадали в глаза, лезли в нос. Макс не сразу нашел, что сказать.

– Ты же не могла знать, Ари. Многие не сделали бы и этого. Ты поступила ответственно.

– Я понимаю, Макс.

Длинная пауза.

– Как она выглядела?

– Молодая. Намного младше и красивее меня. Видно, что шла откуда-то – вся такая наряженная, с макияжем. Вся промокшая, волосы прилипли к лицу…

Тишина. Макс ощутил, что я больше не хочу говорить об этом. Он уперся локтями в парапет, наклонился вперед.

– Сегодня утром я проснулся с головной болью.

Я перевела на него благодарный взгляд и улыбнулась.

– Звучит драматично.

Он улыбнулся в ответ, словно мое отражение. Его голубые глаза заискрились.

– Да, это была та головная боль, о которой ты знаешь заранее. Как предупреждение: "День будет дерьмовым".

Я хмыкнула:

– Что случилось?

Макс немного помедлил, подбирая слова, потом пожал плечами.

– Телефон разбудил меня на самом интересном месте. Мать почему-то решила в шесть утра позвонить, потом что-то по работе, затем написал друг, которого бросила девушка. Все одновременно. Плюс вспомнил про какие-то дурацкие счета, которые я, кажется, забыл выставить заказчикам. Я не завтракал и даже кофе спокойно выпить не мог.

– И вот ты вышел выпить кофе.

– Угу.

– И увидел меня.

– Именно.

Макс повернул голову, внезапно все напускное слетело с его лица, и я не видела ничего кроме этих лучистых глаз:

– И день стал заметно лучше.

Я отвела взгляд, но мне вдруг стало так тепло и, кажется, на краях свинцовых туч на мгновение зардели алые отблески!

Мы шли по городу, не торопясь, словно оба пытались замедлить время. Петербург встречал нас в привычном для конца октября наряде – серые улицы, тусклые фонари, воздух, пропитанный влагой, и низкие хмурые тучи, готовые вот-вот разразиться дождем. Опавшая листва, размокшая под ногами, теряла цвет, превращаясь в однообразную черно-бурую массу. Было промозгло, но не настолько, чтобы хотелось вернуться домой.

Мы молчали. Разговор исчерпал себя и тишина будто бы заняла между нами свое место, не вызывая ни неловкости, ни желания заполнить ее словами. Мы просто шли – две тени вдоль осенних улиц.

Мы прошли через Исаакиевскую площадь, немного задержались на очередном мосту, наблюдая за медленным течением реки. Вода клубилась черной массой, в ней отражались уличные фонари и красные сигналы машин, скользивших по дальнему мосту. У входов в рестораны и кафешки зажигались гирлянды и фонарики. Где-то вдалеке играли уличные музыканты, но их звуки долетали приглушенными, словно из-за стекла.

Макс закурил, прикрыв огонек зажигалки ладонью. Я удивилась – никогда не видела его курящим. Смотрела, как он задумчиво выпускает дым в осенний воздух, и думала, что, наверное, в такие моменты могла бы притвориться нормальной: просто женщина, просто гуляет с приятелем, просто осень, просто вечер.

– Тебе не холодно? – спросил он, не глядя на меня.

– Нет.

– А у меня изнутри выходит холод.

– Это из-за сырости.

Макс усмехнулся, будто мой странный ответ подтвердил какие-то его мысли, но ничего не ответил. Мы свернули в переулок и вышли к набережной. И тут вода под мостами тоже казалась вязкой, густой, почти маслянистой. Где-то вдалеке едва слышно переговаривались грузчики, грузившие товар на баржу, а в соседнем дворе кто-то насвистывал мелодию, похожую на старую французскую песню.

– Когда-то я жила в доме с похожим видом на воду, – сказала я, кивая на одну из старых доходных построек.

– Ты выросла в Питере?

– Нет, я росла очень далеко отсюда. Моего города уже нет, – прозвучало слишком грубо, поэтому я поспешила добавить, – У нас был милый домик в небольшом поселке.

– Тебе там нравилось?

Я задумалась.

– Тогда мне хотелось вырваться, я не представляла будущего в том тихом спокойном месте. Слишком спокойном для пятнадцатилетней меня. Но сейчас понимаю, что вот это все – большой город, шум, много людей и мало природы – это все не мое.

– Но выбора уже нет?

– Да, выбора нет.

Он кивнул, не расспрашивая дальше. Мы снова замолчали, но тишина не была пустой – она была уютной.

Макс не пытался приблизиться, не касался моей руки случайно или намеренно. Просто шел рядом, но достаточно близко, чтобы я чувствовала его присутствие. Я тоже держала дистанцию. Я уже давно научилась не подходить к людям ближе, чем необходимо, но сегодня мне не хотелось уходить.

Город медленно погружался в темноту. Мы брели по узким улицам, заходили в небольшие переулки, выбирались на широкие проспекты, снова терялись в старых дворах. Кажется, оба не хотели уходить первыми.

– Ты замерзла? – снова спросил Макс.

– Нет.

– Все-таки удивительно.

– Что?

– Ты. Я думал, что знаю тебя, девушку за барной стойкой. Но сегодня я понял, что не знаю ничего вообще.

Я чуть усмехнулась – приятно осознавать, что во мне еще осталось хоть немного загадки.

– Это хороший или плохой вывод?

– Интересный.

Я снова промолчала, но где-то внутри это признание звенело и переливалось драгоценными россыпями.

Когда стало совсем темно, мы свернули на мою улицу. Макс довел меня до подъезда, постоял, пока я искала ключи в кармане, стараясь не встречаться с ним взглядом.

– Спасибо за день, – сказала я, не оборачиваясь, но чувствуя его взгляд на своей спине, – Мне было хорошо.

– В любое время, – ответил он.

Дверь закрылась, отрезав меня от улицы, от мужчины, от города и от этого странного дня. Макс не ушел сразу. Он стоял, глядя на окна моей квартиры, и ждал, пока в них вспыхнет свет. Когда комната озарилась мягким теплым свечением, я подошла к окну и помахала на прощание. Тогда он выдохнул клуб пара, сунул руки в карманы и медленно побрел прочь из круга фонарного света, растворяясь в вечерней мгле.

Обычный день

Это был самый обычный день – 15 ноября. У меня как раз был выходной, который я так ждала и тщательно планировала провести не выходя из дома. Я заранее составила список всего необходимого и закупила еду и мелочи, чтобы ноги моей за этой дверью не было!

Утро началось рано – в пять я уже стояла на кухне, зевая и заваривая кофе в видавшей виды кофеварке. Это мой неизменный ритуал, почти медитация. Я включаю свет только на кухонной вытяжке, чтобы мягкий полумрак создавал ощущение тишины и покоя. Бережно вставляю бумажный фильтр, насыпаю ложечку ароматного молотого кофе, который пахнет терпко и тепло, и нажимаю кнопку. Пока кофеварка шипит, наполняя кухню уютными звуками, я сажусь за стол, закрываю глаза и просто слушаю. Шипение, крупные кофейные капли, стекающие в чашу – это музыка для моих ушей. Затем к этому оркестру подключается холодильник, издавая свой задумчивый вздох, будто он сам наслаждается моментом. Все это вместе складывается в песню моего идеального утра.

Попивая кофе, я с удовольствием открываю книгу и несколько минут просто читаю, медленно погружаясь в текст. Картинки сразу же появляются в моей голове – это словно смотреть фильм, но идеальный, такой как хочешь именно ты. Потом я включаю телевизор, чтобы создать на заднем плане привычный фон, и под его звук, незаметно для себя, погружаюсь в дрему. Провести целый день, не открывая жалюзи, отключив телефон и не произнося ни единого слова – это самое настоящее вознаграждение за пять дней работы с людьми.

Но все планы на тот день, а точнее их отсутствие, нарушил мой сменщик Роберт. Он позвонил около трех часов дня, вырвав меня из глубокого химического сна, который сладко держал мой мозг в своих объятиях. Его голос был взволнованным, почти дрожащим, и он слезно умолял выйти вместо него на смену. Я с трудом разлепила глаза, слушая его сбивчивые объяснения, и, конечно, отказать не смогла.

И вот, уже в полшестого вечера, я снова иду в бар "Ваниль". Шаги эхом отдаются в вечернем воздухе, прохладном и пахнущем сыростью осенних улиц. Когда идешь на работу не в свой день, все кажется каким-то чужим. Вроде бы знаешь, что там тебя ждет, но при этом чувствуется странная оторванность, будто бы попал в параллельную реальность. Это чувство похоже на те моменты детства, когда я ночью пыталась тихонько подглядывать за куклами в темноте, желая удостовериться, что они действительно оживают пока я сплю.

Шагнув через порог бара, я ощутила какое-то странное чувство, похожее на дежавю. Оказывается, жизнь здесь кипит, даже когда меня нет. Это место дышит, разговаривает и движется без моего участия. Точнее, будет двигаться и шуметь минут через тридцать-сорок.

Вечер шел своим чередом: пришли женатики, за ними впорхнула Нелли(она пришла вовремя, что очень удивительно). Затем появились двое посетителей, за ними еще четверо, потом еще один. Вечер обещал быть жарким, потому что по телевизору транслировали какой-то важный матч и в бар набилось столько болельщиков, что мы не успевали принимать заказы, мест не хватало и пришлось даже нескольким клиентам отказать.

Саша и Марта работали на кухне не покладая рук, Нелли носилась с уставленными подносами на высоко поднятой руке, лавируя в толпе беснующихся фанатов, я без остановки разливала пиво и другие крепкие напитки. Мы работали на надрыве и казалось, что если дашь слабину, присядешь на секундочку, то свалишься замертво от усталости. Мы смогли выдохнуть только через два с половиной часа, когда матч закончился и самые активные фанаты ушли праздновать или горевать на улицу, а может и по домам – кто их знает.

В баре осталось совсем мало народу: трое завсегдатаев и пара неизвестных. Мы наконец-то могли расслабиться и отдохнуть после всего этого фанатского беснования, криков и гама. Марта отпросилась домой – перенапряжение негативно на нее влияло (я вообще не понимала почему она еще ходит на работу). Саша повез жену на такси, а мы с Нелли вдвоем остались на хозяйстве. Когда до закрытия оставалось еще три часа, а людей в баре не прибавлялось, на пороге возник мой щедрый клиент Макс. Он задержался в дверях и окинул взглядом пустой зал, оценивая ситуацию. Затем перевел взгляд на меня и улыбнулся:

– Ого! Ты сегодня разве не выходная?

– А ты слишком много знаешь о моем расписании, Макс, – ответила я, приподняв одну бровь и улыбнувшись в ответ. Я достала стакан для виски, – Чистый как всегда?

– Да, спасибо, – пока я наливала янтарный напиток, он подсел за барную стойку, ослабил галстук и шумно выдохнул. Сделав глоток, поднял на меня глаза, – А у вас сегодня не густо.

– Так ведь полночь уже. И если бы ты пришел несколько часов назад, то как раз попал бы в водоворот фанатов Динамо и Спартака… Тут яблоку негде было упасть.

В ответ мужчина сочувственно покачал головой, усмехнулся и сделал еще глоток. Нелли, уже заскучавшая даже над экраном телефона, внезапно встрепенулась, почистила перышки и подошла к нам, расплывшись в милой сексуальной улыбке.

– Добрый вечер, Максимилиан, – промурлыкала она, – Я думала, что вы сегодня уже не явитесь.

– Планы изменились, – он бросил на нее быстрый приветливый взгляд, – Я и сам не собирался. Но рад, что зашел.

Он поднял стакан и подмигнул мне.

Нелли уселась рядом.

– Вот вы всегда такой…загадочный, что ли. Приходите сюда в своем дорогом костюме, пьете дорогой виски. Вы уже практически часть семьи, а мы про вас ничегошеньки не знаем кроме того, что вы отлично ладите с электроникой.

– Часть семьи? – Макс не смог сдержать улыбки. Он повернулся всем телом к кокетливо присевшей рядом Нелли, – Тогда давайте начнем с вас – расскажите о себе, милая девушка Нелли.

Она встрепенулась. Если бы Нелли была кошкой, то сейчас уже точно терлась бы о ноги, грациозно выгибая спинку и вибрируя краешком хвоста. На секунду мне стало так смешно, что пришлось отвернуться и присесть за стойку, притворившись что прочищаю забившийся пивной шланг.

– Ну что ж, слушайте, – Нелли запрокинула голову на мгновение, выставив напоказ свою длинную лебединую шею, красиво обрамленную спадающими на хрупкие плечи угольными локонами.

Нелли так всегда делала при флирте – однажды она сказала мне, что таким способом все флюиды быстрее доходят до мужчин. Шея – это самое уязвимое место и, открывая ее ты даешь мужчине знать, что ты ему доверяешь и ты в его власти. На мгновение я представила себя на месте Нелли, так странно и неестественно выгибающуюся перед кем-то, и мурашки отвращения пробежали по коже. Но Нелли смотрелась гармонично, она умела завоевать мужчину. Она знала когда нужно стать слабой и беззащитной, когда надеть на себя маску маленькой папиной девочки, когда сексуальной кошечки, а когда равнодушной стервы. Она прекрасно видела мужчин и знала как ними пользоваться, поэтому всегда вокруг нее стаями вились самцы всех возрастов и достатков.

Но нужно отдать ей должное – Нелли была естественно приветлива всегда и со всеми. Мне казалось, что такой наивной легкой женщины с широко распахнутыми глазами и добрым сердцем я никогда не встречала. Когда я только устроилась в бар, она попыталась взять надо мной шефство: ей хотелось, чтобы я начала краситься, укладывать волосы и носить красивую женственную одежду. Этим она была похожа на мою маму. Один раз Нелли даже пришла ко мне домой в надежде перебрать мой гардероб и косметичку, но ушла ни с чем – ни того, ни другого у меня не было. Со временем она, конечно же, смирилась с моим внешним видом и нелюдимой натурой, но не перестала рассказывать мне о своих чувствах, переживаниях, мужчинах и мыслях по их поводу. Мы все в баре воспринимали ее как неотъемлемую часть фонового шума, как телевизор или наш старый музыкальный автомат. Но иногда чем больше Нелли разговаривала во время смены, тем сильнее я ценила свои выходные дни абсолютной тишины.

Тем не менее мне нравилось наблюдать за тем, как эта женщина очаровывает мужчин. В ее руках они превращались в податливую мягкую глину, из которой можно было лепить все что угодно. Время от времени мы даже делали ставки на того или иного посетителя: как долго он продержится прежде, чем пригласит Нелли на свидание. Меня забавляло и даже восхищало ее умение найти подход к любому человеку, даже вот ко мне! Но быть свидетелем того, как она вьется вокруг моего щедрого клиента, было очень неприятно и я с трудом себе в этом призналась.

Когда эта сладкая парочка совсем растворилась в беседе и перестала замечать меня, я тихонько ретировалась за самый дальний столик. Отсюда их не было видно, зато открывался живописный вид на мусорные баки за зданием. Я очень устала, мне ужасно хотелось тишины и покоя. Я вообще не должна быть здесь сегодня! Руки и ноги ныли, спина просила о помощи, в голове уже сгущался туман от усталости. Размеренный бубнеж телевизора плавно вводил меня в дремоту, когда кто-то внезапно потрепал меня по плечу. Это была Нелли. Глаза у нее горели, будто в лихорадке.

– Ари, у меня идея! Я давно хотела научиться играть в покер! Вот и колоду с собой ношу!

Она выудила из своей блестящей сумочки не распакованную покерную колоду.

– Ого! – воскликнул Макс с другого конца зала и радостно потер руки, – Прекрасно! Вечер начинает быть томным! – он перевел взгляд на меня, – Ари, ты с нами?

В час ночи бар “Ваниль” был пуст и необычно тих. Полусонный город замер на холодном ноябрьском воздухе, а здесь, внутри, было тепло и уютно. Приглушенный свет ламп над барной стойкой мягко освещал трех человек, сидящих за круглым столом. На нем лежала колода карт, стояли стаканы с недопитым алкоголем и пепельница. Мы выудили мелочь из кассы, чтобы использовать монеты вместо фишек.

Макс смешивал карты, неспешно и уверенно. Я невольно залюбовалась тем, как двигались его кисти и пальцы: будто за много лет научились этому движению до автоматизма и даже превратили такое заурядное действие в балет. Он поднял на нас взгляд.

– Итак, играем по-настоящему и учимся по ходу игры.

– Прекрасно! – глаза Нелли загорелись азартом, – Играем на настоящие деньги?

– Эээ, нет! – отрезала я, – Играем на выпивку. Выигравший угощает остальных двух самым дорогим алкоголем.

– Вы не оставляете мне шанса, девчонки! – засмеялся мой щедрый клиент и подмигнул, – Придется вас угощать.

– Попридержите коней, Максимилиан, – парировала я устало, и пытаясь не зевнуть, похлопала себя ладонями по щекам, – хотя, шансов у нас и правда маловато…

– Тогда почему вы согласились играть? – усмехнулся он, – У вас же действительно нет шансов.

– Потому что скука выходит мне дороже, чем проигрыш! – я разглядывала хитрый прищур и мерцающие за ним голубые огоньки. Это мы впервые встретились после той прогулки по городу, но будто бы ничего и не было. Хотя, действительно же не было ничего, зачем я сама создаю эту драму? Прочь из моей головы!

Нелли фыркнула и облокотилась на край стола, чуть подалась вперед. Ее шелковистые волосы мягко спадали на плечи, а губы изогнулись в кокетливой улыбке.

– Потому что с кем еще нам будет так же весело, как с вами, Макс? – ее голос был сладким нектаром, с ярким привкусом флирта, от которого у меня в горле запершило.

Я сдвинула брови и молчала, сосредоточенно тасуя свои карты, которые все время выпадали и переворачивались.

– Может, вы просто решили дать мне шанс блеснуть? Раз мы тут все – одна большая семья! – мужчина усмехнулся, обращаясь скорее ко мне, чем к Нелли. Он будто не заметил направленных в его сторону феромонов.

– Или ты сам решил, что чемпион, а мы просто не спорим, – мой голос был ровным, без намека на флирт, просто уставшим. По сравнению со словами Нелли я прозвучала как судья, читающий приговор. Когда я осознала всю грубость своего ответа, то сразу же натянула на лицо улыбку, – Прости, я устала.

Макс на мгновение замер, потом рассмеялся и покачал головой.

– Это вызов? – спросил он, прищурив глаза, – Ари, Ари, Ари…

Я склонила голову чуть набок, пытаясь оставить взгляд спокойным. Я никогда не умела блефовать, но этот мужчина… Что-то в нем такое!

– Это факт. Макс, Макс, Макс…

Нелли громко засмеялась, пытаясь привлечь внимание к себе. Она протянула руку и коснулась его запястья.

– Не слушайте ее! – улыбнулась она, – Ари просто пытается выглядеть крутой, как всегда.

Мужчина мягко отстранил ее руку, как бы ненароком. Он сделал это так деликатно, что никто бы и не заметил, как быстро ее прикосновение исчезло. Но я заметила.

– Ладно, играем, – сказал он, раздавая карты. В его взгляде разгорался азарт, – Ставки сделаны, господа? То есть, дамы.

Нелли поджала губы, изучая свои карты.

– Пять монет, – сказала она, кидая их в центр стола, – но только потому, что уверена, что вы настоящий джентльмен и не дадите мне сходу потерять все свое “состояние”.

Мужчина слегка улыбнулся, но ничего не сказал. Его взгляд снова скользнул ко мне – я все еще молча изучала свои карты, вообще в принципе не понимая что с ними нужно делать. Я так устала, что чувствовала как мой мозг замедляет ход и плавно погружается в кисель – любое отступление от моего привычного графика выбивает меня из колеи. Я подняла глаза, и мы встретились взглядами.

– Иногда нужно притвориться, чтобы обвести другого вокруг пальца. – я пожала плечами, – Осталось научиться притворяться.

Я поняла, что щедрый клиент хотел что-то ответить, но вместо этого лишь усмехнулся из-под нависших бровей.

– Притворство – это не всегда недостаток, – заметил он, бросив карту сверху на мою, – Например, если никому от него плохо не будет, то почему бы и нет? Ради высокой цели.

Я опустила карты на стол и кинула несколько монет в центр.

– Дело не в самом притворстве, а в том, что мы часто сами не знаем, чего хотим и просто притворяемся даже перед собой.

Он снова хотел что-то ответить, но Нелли перебила.

– О боже, перестаньте спорить! Мне надоело притворяться, что этот диалог безумно интересный! – заявила она, закатив глаза, – Вы тут как два сварливых гуся! Давайте уже играть!

Макс скорчил смешную гримасу, будто его только что отругала мамочка, и отвел от меня взгляд, сосредоточился на картах. Игра продолжалась. Нелли оживленно болтала, стараясь вовлечь притихшего мужчину в разговор, но он отвечал короткими фразами, не особо поддерживая ее попытки. Я же почти не говорила, была спокойной, разбитой и уставшей, но мои предательские глаза постоянно возвращались к сидящему напротив человеку, как бы невольно. Мы часто встречались взглядами. Но так и должно быть во время игры, насколько я знаю – только так можно уловить блеф.

Когда Нелли ненадолго отошла за стойку, чтобы налить себе воды, он решил воспользоваться моментом.

– Ты часто играешь в покер? – спросил он.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.