За стеклом. Как подростку с нарушением зрения научиться быть счастливым и чувствовать себя уверенно

За стеклом

Как подростку с нарушением зрения научиться быть счастливым и чувствовать себя уверенно

Анна Владимировна Фадеева

© Анна Владимировна Фадеева, 2025

ISBN 978-5-0065-8951-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Жизнь за стеклом: как подростку с глубоким нарушением зрения научиться быть счастливым и чувствовать себя уверенно.

Дорогой друг, привет!

Ты держишь в руках или, возможно, слушаешь книгу, которую я написала специально для тебя! Нет, скорее, для тебя и твоих родителей – я вижу, как они смотрят тебе через плечо и тоже тайком ее читают.

Что же особенного в этой книге? Здесь собраны истории о жизни мальчиков и девочек с плохим зрением и совсем незрячих. Они живут в разных городах и странах, а самое увлекательное – в разные эпохи! Напомню, что мы живем в ХХI веке, тогда как наши герои могут находиться в ХIХ или ХХ веках, то есть в прошлом. Однако среди рассказов встречаются и современные сюжеты.

Надеюсь, эти истории тебя заинтересуют, ведь в них описывается, как герои справляются с трудностями, связанными со слепотой или плохим зрением. Они учатся преодолевать свои страхи и стеснительность, заводят друзей и понимают, что плохое зрение – не причина, чтобы другие всегда делали всю работу за них; у каждого должны быть свои обязанности.

Читая эту книгу, ты узнаешь, что незрячий подросток может быть непорядочным, познакомишься с собакой-проводником слепого Сережки и откроешь для себя много нового и интересного.

Глава 1. Так было не всегда

Но зато он ясно ощущал своим существом, что у него на коленях лежит с пушистой шерстью Маруська, подруга его детства, а у ног – Куцый, верный пес. Он ощущал ночную тишину и слышал ласковый шепот верхушек осинника. Он знал, что здесь, в осиннике, нет никого из людей, которых он боялся и ненавидел.

Всеволод Рязанцев «Слепой Ивка»

Дорогой друг, хотелось ли тебе что-то изменить в своей жизни? Конечно, я сейчас не имею в виду зрение, давай помечтаем о чем-то другом.

Представь, что наступят скоро такие времена, когда слепому человеку будет помогать робот! Ты спросишь: «Что делать?», отвечу: шнуровать обувь, аккуратно складывать одежду в шкаф, учить вместе с тобой уроки и водить в школу! А может быть, при помощи такого робота ты сможешь не только летать в разные города, но и даже перемещаться во времени!

Давай перенесемся в прошлое и познакомимся со слепым мальчиком, который жил в глухой деревне сто лет назад.

Давай сравним, как жилось слепым детям в начале прошлого века и как тебе живется сейчас, когда технологии и отношение к людям с разными нарушениями очень изменились. Одна мудрая пословица гласит: все познается в сравнении – так давай сравним, и, может быть, через сто лет кто-то также будет сравнивать свою жизнь с той, которую ты проживаешь сейчас!

Итак, пристегивайся и держись крепче, мы летим в прошлое!

Жил-был в одной деревне, в старой покосившейся избушке, слепой мальчик Ванька со своей мамой. Тяжело им было, жили они бедно. Залезет, бывало, маленький Ванька в грязное ведро, из которого поросенка мать кормит, с интересом изучает его содержимое, а мать увидит и ругается: «Опять ты залез в помойное ведро, ведь оно грязное, поросят из него кормлю!» Ванька весь съежится от страха и не двигается. Оттащит мать сына от ведра, помоет ему руки и, посадив на лавку, уходит по делам во двор, а мальчику накажет: «Сиди смирно и никуда не лазь».

Сидит послушно Ванька минут десять, да становится ему скучно и выбирается он вслед за матушкой. Идет осторожно по двору, обходя препятствия, ищет ее, прислушивается к лаю соседских собак, мычанию коров и звукам другой живности, вдыхает воздух, наполненный запахом цветущей сирени и яблонь, слушает голоса взрослых и детей на улице и становится ему грустно-грустно и одиноко.

Ванька задумывался, почему люди вокруг ходят свободно, а он не может, постоянно больно ударяется, запинается и падает. Почему всегда на пути встречаются разные препятствия? Думал и не мог найти ответ.

Однажды мальчик в очередной раз пошел искать мать во дворе, запнулся о лежавшее на тропинке полено и упал, набив шишку на лбу.

– Ну что с тобой делать, – увидев его, заругалась женщина, – говорю тебе: сиди дома, а ты не слушаешься, ведь ты слепой, поэтому и ходишь постоянно в синяках и шишках!

«Ты ничего не видишь и всегда будешь падать и ушибаться» – эти слова, сказанные матерью, пугали его частым повторением, а он не мог понять, что это значит «слепой»?

Как это он не видит? Как это «видеть»? Эти вопросы постоянно лезли в голову мальчика. Спрашивал он об этом у мамы, но она ничего не могла ему объяснить.

Задумается сын порой о чем-то и может час или даже два просидеть на одном месте, а мать радуется: «Смирный у меня Ванька, сидит себе и сидит… Это, пожалуй, к лучшему, а то натыкается обо все да падает».

Но Ванька сидел так не всегда. Как только мать выходила за калитку, он закрывал покосившуюся старую дверь на щеколду и начинал изучать окружающее его пространство. Он обшаривал руками место за печкой, пугая попрятавшихся за штукатуркой тараканов, вскарабкивался на скамейку и проворно щупал тонкими пальцами висевший на стене старый, потертый коврик. Особый интерес вызывала у него та часть избушки, которая считалась кухней. Он искусно пробегал руками по полкам, где стояли несколько тарелок и кружек, надколотая сахарница и три деревянных ложки. С интересом «осматривал» руками стоявший на столе чайник и чугунок, легко постукивая и прислушиваясь к издаваемым звукам. Порой он долго не мог придумать, зачем нужна та или иная рухлядь, и, положив ее на место, продолжал изучать такой непонятный и загадочный окружающий мир, и ни одна мелочь не ускользала от его любопытных рук и ушей. И чем ближе он знакомился с окружающим миром, тем шире и яснее становился его маленький внутренний мирок.

Когда мать порой не могла обнаружить какой-то предмет, Ванька быстро его находил и торжественно вручал. Мама, хваля сына, каждый раз удивлялась: «Да как же это ты его нашел? Я все уже пересмотрела!»

Ванька радовался, что может помочь, и чувствовал свою важность и нужность, хотя непросто складывались у него отношения с мамой. Она не могла понять, что у слепого Ваньки глаза будто живут на кончиках пальцев, поэтому бранила его, а порой и била, когда он надоедал ей своим «ощупыванием». Мальчик обижался и не понимал, почему мама ругается. «Она меня не любит, поэтому всегда такая сердитая», – думал он, глотая слезы.

А вот живность его очень любила и тянулась к нему. Бывало, только выйдет Ванька во двор, как кошки и собаки сразу же спешили к нему. Обиженный судьбой, он сам никогда не обижал животных и с радостью обнаруживал у своих ног то соседскую дворняжку, то своего кота Ваську, который тоже очень любил мальчика и спал с ним вместе на печке. Дружба с животными хоть как-то замещала ему ворчание матери и отсутствие друзей среди сверстников, и он уже не так остро чувствовал свое одиночество. А ведь этот слепой мальчик был действительно одинок, потому что мать его не понимала, а сверстники с ним не играли, а только подсмеивались да проказничали. Могли завести его в лужу или крапиву и долго потом хохотать, глядя, как он выбирается из лужи, стряхивая грязную воду, или чешет обожженные крапивой ноги. Обидевшись, он обещал себе больше не выходить из дома, но скука и одиночество одолевали, и он снова искал сверстников, и снова все заканчивалось неприятностями…

Ваньке уже исполнилось десять лет, а он еще ни разу не ходил в школу, не умел писать и читать по Брайлю и вообще не знал, что на свете есть другие такие же, как он, незрячие мальчишки и девчонки.

Вот так жил слепой Ванька…

Скажи, мой дорогой друг, а как бы ты вел себя на месте этого деревенского мальчика? Кажется, я догадываюсь, ты в какой-то степени завидуешь ему, потому что он не ходит в школу и его не заставляют учить эти дурацкие точки в буквах и разные другие глупости, да? Ну а как тебе отсутствие друзей? Представь, что ты не ходишь в школу и нет у тебя одноклассников, и не с кем поиграть и пошутить, а порой и получить подсказку или, наоборот, кому-то подсказать? А вот у нашего героя все именно так и складывалось. Мальчику было трудно наладить отношения с деревенскими ребятами. Их насмешки и игнорирование подчеркивали его изоляцию. Дорогой друг, а как ты думаешь, если бы ребята узнали о тех трудностях, с которыми сталкивался Ванька, они стали бы добрыми и понимающими? Подумай над этим, а мы вернемся к нашему герою.

Дети не играли с Ванькой, а только подсмеивались над ним и дразнили:

– Слепой, слепой, ходит с мятой головой,

Ходит – запинается и всего пугается…

Ваньке было очень обидно слышать такие насмешки, и он начинал сильно злиться. И, как это ни странно, ему было стыдно, что он не такой, как все, стыдно за свою слепоту.

– Скажи, какой нос у курицы? – насмешливо спрашивали ребята.

Ванька молчал.

– А вот и не знаешь, – не унимались они.

Ванька, разозлившись, кричал:

– Знаю, знаю я: нос у курицы такой же, как у свиньи!!!

Дети смеялись и еще больше дразнили мальчика, а он сгорал от стыда и своей беспомощности.

– Эй, звезда упала, – крикнул однажды кто-то из ребятишек, когда Ванька был где-то поблизости.

– Звезда, говоришь, упала, – встрепенулся Ванька, который давно хотел ощупать звезду.

– Да, – ответил тот недоумевающе, глядя на возбужденное лицо незрячего.

– Бежим, поднимем ее, – умоляюще произнес Ванька, беря мальчика за руку.

– Что?

– Звезду.

Мальчик с минуту молчал, а, смекнув в чем дело, громко рассмеялся.

– Да разве звезду можно поднять? – сказал он наставительно. – Ведь она упала на небесах… Эх, слепой. Ничего ты не видишь и не знаешь.

Ванька понял, что опять попал впросак. Такие насмешки и промахи очень раздражали мальчика, и ему хотелось поймать кого-нибудь из ребят и выместить на нем все накопившееся зло и обиду. И ему это удалось.

Однажды Ваньку, с охапкой сена выходящего из сарая, подкараулили деревенские ребята и как всегда принялись дразнить. Ванька вернулся в сарай и, собрав все силы, решил никак не отвечать на обидные выкрики ребят. Такое поведение слепого мальчика сначала озадачило озорников, а потом еще больше раззадорило их. Они вплотную подошли к сараю и, заглядывая в широкие щели между досок, запели:

– Худой слепень

Обнюхал плетень,

Кошку ощупал,

Полез на купол…

С купола свалился,

Очень разозлился…

Дети смеялись, свистели и улюлюкали, стараясь вызвать в Ваньке ответные действия.

Ванька едва сдерживал злобу, боясь напасть на хулиганов, потому что их было пятеро. Чувство обиды жгло его душу и затемняло рассудок.

«Зачем, ну зачем они пристают ко мне и обижают? – думал Ванька, сжимая кулаки. – Что я им сделал?»

А ребята все не унимались и кричали ему в раздвинутые доски:

– Ага, испугался, выйди-ка к нам, мы тебе покажем!

Ванька, не помня себя от злобы, бросился на мальчишек, которые, не ожидая нападения, разбежались в разные стороны. Он успел схватить одного обидчика, подмял под себя и, сев на него, начал беспощадно колотить куда придется. Разозлившийся слепой мальчик бил кулаками по лицу, спине, голове и таскал за волосы попавшуюся жертву.

Бедный малый кричал и звал на помощь, но Ванька ничего не слышал, впав в какое-то незнакомое ему состояние.

Такая неожиданная расправа посеяла панику среди остальных ребят, и они попрятались, даже не подумав заступиться за своего товарища.

Вскоре к дерущимся подошел старик и стал их разнимать.

– Ах ты разбойник, – закричал он, схватив Ваньку за волосы.

Но тот не замечал ничего, продолжая колотить своего врага.

Старику не сразу удалось укротить рассвирепевшего слепца. Особенно трудно было освободить его руки, крепко вцепившиеся в вихры мальчика.

– Вцепился, как кошка, – ворчал старик, пытаясь разжать пальцы Ваньки.

Наконец, при помощи старика наказанный озорник был освобожден и бегом пустился домой, оглашая улицу громким плачем и встряхивая взлохмаченной головой.

А Ваньку, получившего некоторое удовлетворение, дома ждала порка от матери, к которой с бранью прибежала мать избитого Ванькой мальчишки. Ванька смутно осознавал все происшедшее с ним. Он молча переносил побои и даже как бы не чувствовал их.

Когда через некоторое время он успокоился и восстановил всю картину происшедшего у себя в голове, почувствовал радость от совершенного возмездия. Наконец-то ему удалось поколотить хоть одного озорника и выместить на нем все, что так долго копилось в душе.

«Не все им надо мной смеяться, – думал он. – Пускай и они знают, что я умею драться и меня нужно бояться!».

Это примирило незрячего мальчика со многим и возвысило в собственных глазах.

После этой драки он окончательно решил больше никогда не разговаривать с деревенскими мальчишками.

«Я слепой, – грустно думал Ванька, – а они зрячие. Они видят и всегда будут подсмеиваться надо мной, лучше уж я буду сидеть дома один. Злые они».

Вот так непросто было жить слепому мальчику в том далеком прошлом. Ты согласен, что главной причиной его одиночества была слепота? Именно она вызывала в мальчике чувство несоответствия между его состоянием и окружающим миром. Обиду и злость Ваньки усиливало отсутствие друзей и непонимание окружающих, даже любящей мамы. Как сложилась его жизнь дальше, спрашиваешь ты, – тоже нелегко.

Вскоре единственный близкий человек, мама, заболела, и Ваньке пришлось за ней ухаживать: и печь топить, и отвары лечебные готовить, и даже ходить в другие деревни за подаянием. В эти тяжелые для сына и последние для матери дни они поняли, что очень любят друг друга.

В один из вечеров, когда женщине стало совсем плохо, ее слепой сын пошел в далекую деревню за врачом. Много препятствий и опасностей пережил он, пока добрел до врача, но, к сожалению, вернулись они с доктором в избушку слишком поздно – мамы уже не было в живых. От пережитого у мальчика началась горячка, и он долго-долго болел, а когда пришел в себя и начал выздоравливать, то узнал, что лежит в больнице, а самое главное, скоро попадет в интернат, где живут такие же, как он, люди с нарушением зрения.

Дорогой читатель, представь себя на месте этого мальчика и ответь себе честно: смог бы ты пережить все это? А может, ты повел бы себя как-то по-другому в ситуациях, которые происходили с Ванькой? Как ты думаешь, была ли у него возможность наладить отношения с деревенскими ребятами? А пойти ночью в незнакомую деревню за доктором без трости, собаки-поводыря и навигатора ты бы решился? А вот этот мальчик смог! Он выработал в себе чувство уверенности, что говорит о человеке с сильным внутренним духом. Согласись, что пойти ночью в незнакомую деревню – это героизм! Каждый из нас ежедневно сталкивается с трудностями, но важно помнить, что мы не одни. Подумай, пожалуйста, над этим и порадуйся тому, что у тебя есть мама, друзья и школа, и для самостоятельности нужно совсем-совсем не много. А что именно, ответь на это сам…

Глава 2. Неловкая стрекоза

«Он все знает про очки, ему ничего объяснять не надо, – подумала Анна. – Он знает, как я счастлива».

Литл Джин «Неуклюжая Анна»

Привет, дорогой друг! Надеюсь, у тебя было время подумать о Ваньке из предыдущей главы? А мы сегодня летим в гости к девочке с очень плохим зрением. Конечно, по сравнению с предыдущим героем ей легче, но у этой девочки свои сложности. Элла, героиня этой главы, невольно оказалась в ситуации, когда ей пришлось найти в себе силы изменить свою жизнь в лучшую сторону. Но давай не будем забегать вперед и познакомимся с ней.

В школе ее считали просто дурочкой. Началось все давным-давно, еще в первый день занятий. Элла только что приступила к изучению алфавита и поняла, что все буквы для нее одинаковые. Может быть, ей было бы легче, если бы буквы стояли на странице ровно и спокойно, но они прыгали перед глазами. Девочка надеялась, что кто-то из учеников тоже пожалуется на «скачущие буквы», но все молчали, а сама Элла рассказать об этом побоялась.

Она поднесла книгу поближе к глазам, в надежде, что так буквы будут вести себя спокойнее, но в эту минуту классный руководитель вызвал ее к доске.

Ткнув указкой в какую-то букву, учительница строго спросила:

– Какая это буква, Элла?

Элла не знала, она даже не видела ее. Девочка стояла красная от стыда и не могла произнести ни звука.

– Ты должна отвечать четко и громко, – настаивала фрау Шнитке, – выпрямись и скажи громко: «Да, фрау Шнитке».

Каким-то образом Элле удалось выпрямиться и прошептать:

– Да, фрау Шнитке.

Учительница недовольно прищелкнула языком и повторила:

– Элла, отвечай громко и четко!

Элла вся дрожала от страха и боялась, что сейчас упадет в обморок перед всем классом.

– Да, фрау Шнитке, – выдавила она из себя.

– Громче, – настаивала женщина.

– Да, фрау Шнитке, – опять еле слышно произнесла девочка.

– А теперь скажи мне, какая эта буква, – приказала она, ткнув указкой в букву.

Назвать букву Элла не смогла, попыталась произнести первую вспомнившуюся и, конечно, не угадала.

– Садись, – наконец отпустила девочку наставница и, наблюдая, как та, случайно задев пенал, уронила его, ехидно произнесла: – Какая неловкая!

Все расхохотались. Наверное, ученики боялись не рассмеяться, когда учительница шутит, но Элле это не пришло в голову. Она и сейчас помнила их смех!

Расстроенная первоклассница шла домой и рассуждала:

– Не умею я читать, ну и ладно. Нет ничего тут плохого, зато папа любит меня и такую. Я просто не хочу читать, зачем мне это нужно, когда есть папа, который всегда поможет и почитает на ночь.

А вот с детьми, которые над ней смеются, Элла решила не дружить.

Но трудности в жизни девочки были не только в школе. Она постоянно спотыкалась, не умела играть в классики, не могла поймать мячик, если только он не катился по земле.

– Фрида, почему вы не берете Эллу в игру? – спрашивал порой папа, увидев, как все его дети, кроме младшей, раскрасневшиеся и веселые, бегали на лужайке.

Спрыгнув с турникета, Фрида подошла к папе:

– Папа, она сама должна ответить тебе на этот вопрос. Никто никого не приглашает в игру, все приходят сами, а Элла всегда сторонится нас.

Элла молча слушала сестру и даже немножко отвернулась в сторону.

– Ей никто не мешает, папа. По правде сказать, не думаю, что ей хочется играть с нами. Она слишком крупная, а может быть, слишком неповоротливая.

Фрида не знала, что еще сказать. Сестра и братья Эллы, а также соседские дети часто видели, как она падала, валясь всей тяжестью, неуклюже вставала и нередко падала снова.

На помощь Фриде пришел Адольф, который слышал часть разговора:

– Папа, если бы Элла упражнялась, как мы с Фридой, у нее бы получалось лучше, – уверенно заявил он. – Она даже не пытается. Кто же в этом виноват? Поэтому ей и неинтересно с нами.

Сын умчался быстрее, чем отец успел что-то ответить.

– Элла, хочешь пойти на прогулку с папой? – ласково спросил отец.

Но Элла не желала принимать жалости ни от кого, даже от папы.

– Мне кое-что надо сделать, – солгала она. – Прямо сейчас.

И Элла ушла, ни на кого не глядя и высоко держа голову.

Девочка решительным шагом направилась к балке и крепко ее схватила. От напряжения ладони сразу же стали скользкими. Отталкиваясь ногами, она попыталась перевернуться, как это делали ее сестра и братья, оторвала одну ногу и тут почувствовала, что соскальзывает вниз.

– Я смогу, смогу, смогу…

Элла упала на твердую поверхность, больно ударившись локтями и коленками. Она полежала пару минут, раздумывая, не попробовать ли еще разок, но не могла сообразить, что делает не так. Элла быстро вскочила, поправила платье и вдруг помчалась куда-то, налетела на столб, расшибла коленку о стопку сложенных стульев для пикника, но все равно бежала дальше, не останавливаясь.

Она добралась до своего укромного уголка, где больше никого не было, даже вдалеке, и, усевшись на знакомый камень, задумалась о своей непростой жизни. Она не понимала, почему все у нее валится из рук, почему ей сложно учиться в школе, почему мама всегда ею недовольна. Именно раздражение мамы особенно огорчало девочку.

– Элла, посмотри, какая тут пыль, – кричала мама, когда девочка думала, что все вытерла.

Элла смотрела, но не видела никакой пыли и только низко опускала голову от стыда. Ей было непонятно, как мама вдевает нитку в иголку. Когда она смотрит на этот тоненький кусочек металла, отверстия там не находит. Не раз ей хотелось сказать об этом маме, но та с раздражением, спустя мгновение уже сама вдевала нитку в иголку, укоризненно глядя на младшую дочь.

Скоро все в семье привыкли к ее неудачам. Но все-таки не оставляли попыток ее чему-нибудь научить.

– Дай сюда, Элла, – вздыхала старшая сестра Фрида, забирая из рук девочки простынь, которую нужно было погладить.

– Как это после глажки все вещи у тебя остаются мятыми? Я в твоем возрасте уже и шила, и вязала, а ты у нас какая-то неуклюжая, – возмущалась сестра.

Эллой овладевало уныние. Она крепко сжимала губы и стискивала руки, чтобы они не дрожали. Это так же сложно, как школа и алфавит, но ей все равно, ведь она папина дочка!

Дорогой друг, расскажи, какие чувства вызывает у тебя Элла? Она сталкивается с непониманием и постоянными насмешками даже среди членов своей семьи и тоже начинает считать себя неумехой, и очень переживает по этому поводу. Вот мне за нее обидно. Давай узнаем, что произошло дальше с девочкой, учитывая, что скоро ее жизнь должна кардинально измениться. Какие перемены случились в семье Эллы? Неожиданные и очень хорошие для девочки с плохим зрением. Ведь ты, дорогой друг, наверняка догадался, что все сложности у нее возникали из-за этого.

Однажды утром, когда наша героиня, ее братья и сестра собирались в школу, раздался звонок и на пороге появился почтальон. Он принес телеграмму, в которой было написано, что от умершего папиного брата, который жил в Канаде, им осталось наследство. Отец быстро и бесповоротно принял решение переехать в эту страну.

За неделю до поступления в новую канадскую школу все дети семьи Миллер проходили медицинский осмотр.

– Хотел бы я послушать, как ты читаешь буквы, – обратился доктор к младшей из Миллеров.

Элла замерла. Чтение! Она же не может…

Девочка посмотрела туда, куда он указывал. Ничего страшного, там только одна буква. Это нетрудно! Она же знает названия букв.

– Это «Е».

– Ну а теперь следующую строчку, – попросил доктор.

Элла нахмурилась. Да, там были другие буквы. Если сощурить глаза, можно их разглядеть, только они вроде маленьких жучков с лапками.

– Они слишком маленькие, чтобы их прочесть, – объяснила она.

Через десять минут, во всем убедившись, доктор вышел с девочкой обратно в приемную.

– Вы знаете, что ваш ребенок практически ничего не видит? – строго спросил он.

Ответ был написан на растерянных лицах родителей девочки. Ему стало их жаль, и он постарался говорить помягче, хотя очень на них сердился из-за Эллы.

– Вернее, почти ничего не видит, – поправился он.

Мама бросилась к Элле. Если бы только девочка знала, что сейчас для мамы существует только она одна. Но Элла об этом даже и не догадывалась. Она вырвалась из жарких маминых объятий и отодвинулась в сторону.

– Конечно же, она все видит, – Клара Миллер отвернулась от Эллы и взглянула на доктора. – Что вы имеете в виду? Просто смешно такое слышать.

Доктор переводил взгляд с отца на мать.

– У нее очень-очень слабое зрение. Ей необходимо носить очки. Элле, вероятно, надо было их надеть еще два-три года тому назад. Но прежде чем что-нибудь делать, надо показаться окулисту…

Для Эллы все было каким-то кошмаром. Ей опять пришлось читать буквы на плакате в дальнем углу комнаты. Снова она могла разглядеть только большую букву «Е». Новый доктор посветил ей в глаза ярким фонариком. Он заставил ее глядеть через разные стеклышки. И тут вдруг стали появляться остальные буквы.

– «Ф»… «Р»… – читала Элла хрипло. – «Т»… «О»… «З», кажется…

– Теперь эти, – попросил доктор, указывая на следующий ряд букв, но те опять были слишком маленькими.

Элла сидела угрюмая, привычно обиженная и колючая. Она пыталась представить себе, что ее тут нет. Только это не получалось.

Потом ее отвели в какую-то другую комнату, где усадили в кресло и стали примерять различные оправы для очков.