История Бабра: путь хранителя Байкала

Роман Яковлев

История Бабра: путь хранителя Байкала

Глава 1. ПЕРВЫЙ ШАГ В НЕИЗВЕСТНОСТЬ

Давным-давно, в небольшом лесу у берега притока реки Селенги, жил самый обыкновенный молодой тигр. Он никогда не стремился покинуть пределы родного леса – вёл размеренную, как и большинство котов, жизнь: охотился на мелкую дичь, коротал солнечные деньки в тёплой дремоте, а по вечерам с любопытством оглядывал окрестности.

Дружба у него была лишь с барсом, да и та не слишком тесная: изредка они беседовали о погоде и добыче, иногда вместе выбирали удобные полянки для отдыха. Ничто не выдавало в молодом тигре признаков великой судьбы, и казалось ему, что весь мир ограничивается родным лесом да тихим плеском реки.

Вокруг царила безмятежная гармония: из глубины леса доносились перекрики невидимых птиц, а мягкие лучи солнца скользили по густым ветвям, окрашивая воздух тёплыми бликами. Дни текли неспешно, как сама река, а время складывалось в неторопливую цепочку простых радостей. Иногда, лёжа на прогретом камне у воды, он долго следил за тем, как течение несёт упавшие листья, кружит их, уносит вдаль. Задумавшись, тигр провожал их взглядом, будто надеясь, что они откроют ему сокровенную тайну, скрытую за границами привычного мира. Но стоило лёгкому дуновению ветра взъерошить шерсть или донести знакомый запах добычи, как мысли тигра рассеивались, и он возвращался в привычную реальность – туда, где солнце ласково согревает спину, а лес живёт по своим незыблемым законам.

Однако жизнь часто оборачивается удивительным приключением именно в тот миг, когда этого меньше всего ждёшь. Однажды, бродя по зарослям в поисках добычи, тигр заметил на вершине дерева дремлющего тетерева. Ветви того дерева склонились над обрывистым берегом, и хищник сразу почувствовал возможность лёгкой охоты. Он тихо, собрав все силы, пополз вверх по стволу с осторожностью, доступной лишь опытному охотнику. Но прежде чем ему удалось дотянуться до птицы, внезапный порыв ветра разбудил тетерева, и тот вспорхнул прочь. Тигр метнулся за ускользающей добычей, но сорвался с ветки и рухнул прямо в воду.

С детства тигр сторонился воды. Когда-то, ещё будучи котёнком, он вместе с сестрой упал в реку во время игры. Тогда мать успела вытащить лишь его, а сестру течение унесло слишком стремительно. С того дня поток вызывал у тигра внутреннюю дрожь. Да он бы скорее предпочёл сразиться с невиданным зверем, чем добровольно куда-то нырять, но теперь выбора не было: быстрое течение подхватило его и потащило к порогам, где бурные потоки клокотали, натыкаясь на подводные камни.

Он изо всех сил старался выбраться, но напряжение и усталость давали о себе знать. Когда волны швырнули его о подводный камень, перед глазами вспыхнула тьма. Последнее, что он почувствовал, – как сильное течение подхватывает его и несёт куда-то вдаль…

Сколько прошло времени, прежде чем тигр очнулся, он не знал. Придя в себя, он обнаружил, что лежит на берегу незнакомого водоёма – то ли огромного озера, то ли целого моря. Голова раскалывалась от боли, а в глазах плясал ослепительный свет. Вскоре он заметил неподалёку костёр, а у самого огня – человека в странной одежде.

С детства тигру твердили: «Встретишь человека – беги без оглядки». Но сейчас, к своему изумлению, он не ощутил ни дикого ужаса, ни той леденящей тревоги, что прежде сковывала его при одном лишь запахе человека. Незнакомец у костра излучал спокойствие, почти неземное тепло, которое словно растекалось по воздуху, как мягкое дыхание весеннего ветра. Трава вокруг казалась удивительно сочной и зелёной, а с неба осторожно опускался тёплый солнечный луч, ласково касаясь земли. И всё же привычный инстинкт настороженности не отпускал его.

Тигр медленно двинулся вбок, делая круг вдоль опушки, по звериному оценивая расстояние до костра и возможные пути отступления. Он ходил по дуге, не сводя взгляда с человека, как это делают тигры, когда не уверены, кто перед ними – опасный враг или безобидный прохожий. Каждое его движение было осторожным, шаги – пружинистыми и бесшумными, уши чуть прижаты, ноздри раздувались, улавливая запах дыма и тёплой кожи. Его напряжённый взгляд скользил по фигуре незнакомца, по связанным травам у костра, по медленно пляшущим языкам пламени. Он будто искал в этих деталях подвох, ловушку, но не находил. Ветер донёс терпкий, но не враждебный запах горящих веток. В этом дымном аромате не было ни страха, ни агрессии – только странное, почти домашнее тепло.

Тигр сделал ещё пару кругов, медленно приближаясь, позволяя себе сократить дистанцию, пока, наконец, не остановился в нескольких шагах от человека. И тогда, будто преодолев внутреннюю границу, он медленно сел напротив незнакомца, не сводя с него внимательного взгляда. Шерсть на загривке всё ещё стояла дыбом, но тревога отступала с каждым ударом сердца, уступая место настороженному, но глубокому любопытству.

Они молча сидели и изучали друг друга. Треск горящих веток звучал почти торжественно, словно обрамляя эту встречу двух миров. Тигр, привыкший настораживаться при виде людей, ощутил, что страх начинает уступать место чему-то новому и непонятному. А человек, казалось, вовсе не был враждебен: лишь изредка подбрасывал веточки в огонь, глядя на пляшущие языки пламени. На голове у незнакомца красовалась меховая накидка, а на шее поблёскивали какие-то камни. Рядом на бревне лежали связки трав, кореньев и кости животных. Тигр, всё ещё испытывая осторожность, внимательно разглядывал это диковинное зрелище. Казалось, что любое неосторожное движение может разрушить таинственное равновесие, во власти которого они оба находились.

– Где я? – решился, наконец, спросить тигр, не надеясь получить ответ, ведь он знал, что люди не понимают языка зверей. Собственная смелость удивила тигра: обычно он бы уже умчался вглубь леса, но в этом месте всё казалось иным. Он ожидал, что для человека его голос прозвучит лишь рычанием, однако человек вдруг ответил, ничуть не удивившись:

– Не так важно, где ты, важнее – почему ты здесь.

Тигр вздрогнул, и шерсть на загривке встала дыбом. Сердце колотилось в груди, как перепуганная птица: никто не говорил, что люди способны понимать язык зверей. Разве не учили его с детства бояться человека, как самой опасности? Тигр отступил на шаг, оскалившись, но страх тут же смешался с ошеломляющим изумлением: мир, который ему был знаком, вдруг треснул, словно весенний лёд на реке. Он судорожно сглотнул, чувствуя дрожь в лапах, хотелось бежать, скрыться, забыть эту встречу, но что-то необъяснимое удерживало на месте. Страх сталкивался с жгучим, непривычным любопытством. Как такое возможно? – пронеслось у тигра в голове.

– Почему ты меня понимаешь? – наконец выдохнул он, и голос прозвучал чуть хрипло. – И как выходит, что я понимаю тебя?

Тигр говорил торопливо, словно опасаясь, что, промедлив, потеряет смелость, но в душе удивительным образом почти не осталось страха – только жажда узнать правду.

– Я шаман, – ответил человек с добродушной улыбкой. – В этом мире есть вещи, не подвластные обычным законам. Я просто говорю с тобой – и ты слышишь меня.

Слова эти прозвучали настолько естественно, что тигр ощутил, как тревога в его душе понемногу уходит. Он вдруг понял, что не хочет убегать: наоборот, его переполняло любопытство, какого он ещё никогда не испытывал.

– Смотри, – шаман обвёл рукой водную гладь. – Это величайшее озеро, где волны отражают небеса, а ветер шепчет тайны о прошлом и будущем. Множество рек впадает в это озеро, и одна из них привела тебя сюда не случайно. Порой в жизни происходят события, которые определяют, кем мы станем. Я могу помочь тебе вернуться в родной лес, словно и не было нашей встречи. Но если в твоём сердце живёт желание понять, зачем ветер перемен забросил тебя так далеко, значит, ты пришёл к моему костру по воле судьбы.

И тогда шаман поведал о древней реликвии – нефритовом камне правды, камне, наделённом силой открывать душе её сокровенные истины. Лишь с его помощью можно совершить обряд, способный дать ответы на все вопросы, что терзают сердце тигра, ведь без этого камня истина остаётся сокрытой, а сам обряд – всего лишь пустое эхо, теряющееся в ветрах времени.

Тигр слушал, затаив дыхание. Всё это звучало странно: зачем придавать столько значения какому-то камню? Но вместе с сомнениями в его душе зародилось новое, волнительное чувство – скучная рутина лесной жизни не дарила ничего подобного, и тигр вдруг поймал себя на мысли, что вовсе не хочет возвращаться к прежним дням, когда всё шло по привычному кругу.

– Мне нет смысла отправляться за камнем, – сказал шаман, глядя на костёр. – Мне уже известен мой путь, и эта реликвия не для меня. Поиски камня правды нужны лишь тому, кто по-настоящему хочет познать истину.

Шаман перевёл взгляд на тигра, в глазах которого светилось нечто большее, чем простое любопытство.

– А ты своего ответа ещё не нашёл. Я вижу, что в твоей душе горит жажда познания. Ты молод, полон сил, но главное – ты не знаешь, кем станешь. Так что выбор за тобой: выпить отвар забвения и очнуться в родном лесу, вспоминая нашу встречу лишь как странный сон, или же отправиться в путь, которого пока сам не ведаешь.

Тигр задумался. Разум метался между страхом и зовом. С одной стороны, он был всего лишь обычным тигром, привыкшим к тихой жизни у реки: там всё знакомо, безопасно, предсказуемо, и он твёрдо знал, кем является. Но с другой стороны, в груди разгорался новый огонь – настойчивый, почти жгучий. Тигр вспомнил, как не раз смотрел на реку, и его влекло вперёд, к чему-то неведомому. Что скрывается за границами привычного мира? Есть ли там что-то ещё, кроме леса, реки да редких встреч с другими зверями?

Однако перемены пугали: они всегда означали риск и неизвестность. А если он не справится? Если не найдёт дорогу обратно? Тигр поёжился. Часть его хотела обернуться и убежать, забыть всё, что произошло у странного костра, но другая, затаив дыхание, слушала слова шамана и требовала идти вперёд.

Перед ним стоял выбор, словно неприступная скала: остаться в родном лесу или шагнуть в неизвестность и, может быть, уже никогда не стать прежним. И вдруг тигр понял: если сейчас отвернётся, то до конца жизни будет мучиться вопросом, что же он упустил.

Глубоко вдохнув, обретая решимость, он взглянул на шамана.

– А что, если я не справлюсь? – спросил тигр тихо. – Я никогда не искал ничего, кроме добычи. Я не знаю этих земель… А если заблужусь или окажусь слабее, чем думал?

Он замолчал, чувствуя, как внутри него борются привычные инстинкты и зов чего-то нового. Там, в родном лесу, тигр прекрасно понимал свою роль, но здесь всё казалось непредсказуемым и опасным. Но шаман, казалось, видел все его сомнения насквозь.

– Именно поэтому ты и здесь, – мягко сказал шаман. – Важен не сам путь, а твоя готовность пройти его.

Тигр опустил взгляд на отблески пламени. Он и представить не мог, что найдёт впереди: трудности, испытания, свершения? Но если отказаться сейчас, не будет ли он жалеть об этом всю жизнь?

Наконец тигр поднял голову, и в глазах его мелькнула решимость:

– Я попробую, – сказал он. – Скажи, куда мне идти.

Шаман покачал головой:

– Этого я не знаю. Может, камень покоится в расщелине скал далёких гор, а может, лежит на дне реки и отражает блеклый свет солнца. Чтобы найти его, тебе придётся открыть сердце приключениям, расспрашивать деревья, просить совета у ветров и внимать шёпоту духов. Этот путь не будет лёгким, но лишь тот, кто отважится оставить привычную гавань, достигает цели.

Тигр тяжко вздохнул. Он никогда не был искателем приключений и всю жизнь провёл в одной роще у реки. И вдруг – неведомые горы, реки, духи…

– Но я ведь всего лишь обычный тигр, – проговорил он с ноткой сомнения, глядя в пламя. – Даже плавать-то по-настоящему не умею.

Шаман, не спеша, склонился к связкам трав, аккуратно развязал одну из них и неторопливо выбрал оттуда цветок глубокого синего цвета, лепестки которого мерцали тонкой прохладной синевой, переливаясь, будто хранили в себе отблеск прозрачных глубин.

– Тогда тебе придётся измениться, – мягко произнёс шаман, подняв цветок перед собой.

Он на мгновение задержал взгляд на лепестках, словно вновь вспоминая их силу, а затем протянул цветок тигру.

– Съешь это, если готов, – сказал шаман. – Этот цветок – дар духов воды. Он поможет тебе преодолеть страх глубины и обрести новые силы. Но помни: перемены коснутся не только внешности. Ты станешь другим, и путь назад окажется закрыт.

Тигр застыл, вглядываясь в протянутый цветок. Синеватые лепестки, точно вобравшие в себя холодную глубину воды, казались живыми. От них исходил едва уловимый прохладный аромат, который тянулся к нему, словно лёгкий туман над гладью озера.

Тигр не торопился тянуться к цветку – сомнения снова стиснули сердце ледяными когтями. А если это ловушка? А если за этим предложением скрывается нечто, с чем он не справится? И что, если путь назад действительно окажется закрыт, а впереди – лишь бескрайняя неизвестность?

Он понимал: стоит сделать этот шаг – и прежний мир растворится, словно берег в утренней дымке. Его жизнь с тёплыми вечерами у реки и неспешными охотами останется позади.

Тигр замер, прислушиваясь к внутреннему голосу. Один шептал: не спеши, подумай, ещё можно отказаться. Но другой – более глубокий, настойчивый, как тихий гул глубокой воды, звучал в нём яснее с каждым мгновением: а если не попробуешь – узнаешь ли ты когда-нибудь, что упустил?

Он вдохнул глубже. Холодная свежесть запаха цветка обожгла ноздри, будто лёгкий порыв ветра с озёрной глади. Тигр представил, как бурлящая река больше не кажется врагом, как течение принимает его, ведёт за собой, манит в неведомый мир тайн и чудес.

Наконец, преодолевая дрожь в лапах, тигр медленно протянул их к лепесткам. Кончиками когтей он едва коснулся нежной поверхности цветка, будто проверяя, действительно ли тот реален. И только тогда, собрав в груди всю решимость, тигр осторожно взял цветок и приблизил его ко рту.

Он проглотил лепестки и почти сразу ощутил, как мир вокруг поплыл. Озеро, костёр, шаман – всё заволокло мягким туманом, а в теле тигра вдруг заструилась ледяная вода. Мысли пронзило новое ощущение, будто дверь в его сознании распахнулась. Хвост и лапы налились незнакомой мощью, узкие чёрные полосы на теле начали расширяться, пока не слились воедино, а затем сознание погрузилось во тьму.

На рассвете он проснулся. Костёр почти угас, а шаман сидел возле воды, глядя на тихие волны.

Тигр медленно поднялся. Лапы казались другими – пальцы как будто срослись гибкими перепонками, хвост стал тяжёлым и сильным, вся шерсть приобрела пепельно-чёрный оттенок, а зрение и слух обострились, как никогда прежде. В то же время тигр чувствовал, как разум стал яснее, а краски мира – насыщеннее, словно пелена привычности упала с его глаз, обнажив скрытую глубину реальности.

– Что со мной? – прохрипел он.

– Теперь в твоих жилах течёт сила воды, – ответил шаман, не оборачиваясь от озера. – Вчера ты боялся речной глубины, а теперь она станет твоим союзником. Твои перепончатые лапы и могучий хвост помогут рассекать волны быстрее любого зверя, а умение слышать духов приведёт тебя туда, куда другим не добраться.

Шаман улыбнулся, и в его взгляде блеснул лукавый огонёк.

– Ты больше не просто тигр. Теперь весь мир будет называть тебя Бабр, – имя, что звучит, словно гул далёкого грома. Неси его гордо и прославь своими деяниями, достойными уважения не только среди зверей, но и среди людей.

С этими словами шаман плавно поднялся и двинулся вглубь леса, растворяясь в утреннем сумраке.

– Эй, подожди! – окликнул его Бабр. – С чего мне начать поиски?

Шаман обернулся и метнул маленький камешек в тихую гладь озера. Вода пошла кругами, мерцая в первых лучах солнца.

– Отправляйся на остров, что скрывается за этими волнами. Там, у обрыва, растёт древнее священное дерево, ведающее многие тайны. Быть может, именно там ты найдёшь то, что ищешь.

Глава 2. ОСТРОВ, ГДЕ ВОДА ГОВОРИТ С НЕБОМ

Шаман растворился за стеной деревьев, оставив Бабра в полном недоумении.

– Реально ли всё происходящее? Или, может, после удара головой я до сих пор плыву где-нибудь по родной речке, а все последние события мне просто снятся? – невольно произнёс он вслух и сам поразился тому, как его собственный голос прозвучал среди тишины.

Бабр медленно повернулся к озеру, где на глади всё ещё расходились мягкие круги от камня, брошенного шаманом. Каждый круг колыхался, отражая небо и оставляя на воде мерцающие полоски. Они завораживали, и Бабр вспомнил, как в детстве видел похожие круги в речке после дождя, когда капли стремительно падали с листьев в воду. Тогда он был самым обычным тигром, который и шагу не делал в воду без острой необходимости.

«С детства терпеть не могу плавать», – подумал он, и это осознание вдруг странно затеплилось в душе: ведь шаман сказал, что теперь вода перестала быть врагом и обернулась союзницей. Но как такое возможно? Кем он стал – существом реальным или всего лишь образом собственной фантазии?

Бабр вздохнул и ощутил, как воздух наполняет грудь непривычной лёгкостью. Даже запахи вокруг стали насыщеннее. Пахло влажным песком, от деревьев исходил аромат смолы, а из лесной чащи доносился терпкий запах прошлогодней листвы. Всё казалось таким отчётливым, что поверить в сон становилось всё труднее.

Он ещё раз взглянул на круги, расходящиеся по воде, и вдруг ощутил, как внутри поднимается волна трепета и любопытства. Страх, что прежде сковывал его, начинал ослабевать, уступая место тихому восторгу перед тайной, которая вот-вот могла приоткрыться.

Неужели именно здесь начинается дорога, которая изменит не только мою жизнь, но и саму природу моего существа? – мелькнула мысль у Бабра.

Задумавшись над словами шамана, он вдруг осознал, что понятия не имеет, что такое «остров». В его родном лесу о подобном никогда не говорили. И всё же в душе вспыхнуло любопытство: как именно камень правды способен ответить на все вопросы, что не давали ему покоя?

Круги на воде, казалось, не исчезали, а упорно расходились в одну определённую сторону, словно указывая путь.

Собравшись с силами, Бабр глубоко вздохнул и, разбежавшись, прыгнул в озеро. Он ожидал, что начнёт беспорядочно биться в воде и панически рваться обратно к берегу, но вместо этого его охватило нечто совсем иное, чего он не мог предвидеть.

Бабр ощутил, словно вода не просто приняла его, а слилась с ним воедино, обнимая мягко и бережно. Попытавшись вернуться к берегу, он с изумлением понял, что плавание больше не вызывает ни страха, ни отторжения. Напротив, внутри росло радостное, почти детское возбуждение.

– Невероятно! – воскликнул он, оглядываясь по сторонам. – Если это сон, то пусть длится вечно!

Однако происходящее было реальным.

Бабр начал плавать кругами, проверяя свои новые возможности. Его мощный хвост и перепончатые лапы позволяли набирать потрясающую скорость. Решив испытать себя по-настоящему, он разогнался изо всех сил и в считанные мгновения оказался так далеко, что берег превратился в едва различимую полоску на горизонте.

Нырнув под воду на обратном пути, Бабр с изумлением обнаружил, что видит под поверхностью столь же ясно, как и на суше, а дышит без малейшего напряжения. Скорость же, с которой он рассекал подводные глубины, казалась ещё более стремительной.

Вернувшись к берегу, Бабр отряхнулся и заметил, что круги на воде всё так же указывают в определённую сторону. В восторге от своих новых способностей он подумал: «Всё же попробую», – и прыгнул прямо в центр расходящихся по воде кругов.

Оказавшись в воде и быстро набрав скорость, он понял, что некая неведомая сила не даёт отклониться от курса на остров. Она словно притягивала его к определённой водной тропе, возвращая каждый раз, когда он пытался свернуть в сторону.

«Наверное, шаман так сильно кинул свой камень, что круги разошлись прямо до самого острова», – подумал Бабр, продолжая путь.

Неизвестно, сколько времени он плыл, но когда таинственная сила перестала направлять его, и впереди показался берег, солнце уже начинало клониться к горизонту.

Сойдя на сушу и отряхнувшись, Бабр вдруг осознал, что совсем не устал за время пути и даже не чувствует голода.

«Кажется, шаман не всё рассказал, что во мне изменилось», – мелькнула мысль, и он огляделся.

Ни деревьев, ни теней, ни единого живого звука. Только ветер лениво перебирал песчинки вдоль берега, унося их в пустынную даль. Остров казался безмолвным. Бабр медленно двинулся вперёд, шагая по полоске влажного песка, ещё хранящего тепло уходящего дня. Он не знал, куда приведёт его путь, но что-то подсказывало: стоять на месте нельзя.

Пляж вскоре оборвался скалистым выступом, грубо врезающимся в воду. Взгляд невольно метнулся к озеру – к спокойной глади, обещавшей путь в обход.

Бабр уже готовился снова довериться воде, когда вдруг ощутил чей-то взгляд.

Высоко, на самой вершине скалы, в недвижном безмолвии сидел орёл.

– Эй, друг, что это за земля такая, что стоит посреди воды?

Орёл едва заметно наклонил голову, будто оценивая того, кто посмел к нему обратиться. Затем, не торопясь, медленно отвёл взгляд обратно к горизонту.

– Это Ольхон, – произнёс он, голос его был ровным, почти певучим. – Крупнейший остров на Байкале.

Бабр нахмурился, задумавшись над услышанным.

Байкал… так вот как называется этот водоём, по которому я плыл… Какой же он огромный!

Тем временем орёл легко взмахнул крыльями, поднялся в воздух и с грацией спустился чуть ближе к Бабру, теперь уже рассматривая его внимательнее.

– Кто ты такой? – спросил он с нотками любопытства, но без особой заинтересованности. – И почему выглядишь так… странно?

Его взгляд цепко пробежался по лапам Бабра, задержался на его хвосте, чуть прищурился при виде плавательных перепонок и необычно тёмно-пепельного цвета шерсти.

Бабр поднял голову, не позволяя себе отступать под этим взглядом.

– Меня зовут Бабр, – чуть растерянно ответил он. – И во мне течёт сила воды.

Орёл издевательски усмехнулся.

– Сила воды? – переспросил он насмешливо, качнув головой. – Забавное заявление.

Бабр чуть напрягся, но продолжил:

– Не видел ли ты здесь священного дерева? Мне нужно добраться до него…

Орёл приподнял бровь, словно раздумывая, стоит ли отвечать.

– Может быть, и видел, – лениво произнёс он, поворачивая клюв в сторону далёких лесов. – С неба видно всё. А я самый зоркий и самый быстрый здесь, так что любой уголок острова доступен моему взору.

Бабр почувствовал, как в груди вспыхнула надежда.

– Тогда прошу, укажи мне путь!

Но в ответ орёл лишь горделиво поднял голову, резко взмахнул крыльями и вернулся на свою скалу, снова устроившись там, словно безмолвный страж, обозревающий свои владения.

– Зачем мне помогать тебе, Бабр? – произнёс он лениво, даже не повернув головы.

Бабр замер: вопрос застал его врасплох. Действительно… что он может предложить этой гордой птице?

Но помощь была ему необходима. Шаман говорил о священном дереве, и сейчас только орёл, знающий каждый уголок острова, мог указать на него.

– Я… – Бабр задумался, лихорадочно перебирая в голове возможные варианты. – Я могу поймать и принести тебе какую-нибудь дичь! Или… или сплавать, куда тебе нужно! Мне кажется, быстрее меня никто этого не сделает…

Орёл опустил голову, теперь уже с явным презрением.

– Прямо-таки никто быстрее тебя не сможет?! – протянул он, сверкая глазами.

Орёл слегка наклонился вперёд, его голос прозвучал твёрже:

– На этом острове я самый быстрый, и ни один глупец не осмеливался заявлять мне обратное.

Бабр напрягся, почувствовав, как ледяной ветер пробежался по шерсти.

Орёл снова отвернулся в сторону горизонта.

– Я уже устал от этого разговора, – бросил он через плечо. – Иди туда, куда шёл, и оставь меня в покое.

Бабр внимательно следил за орлом, изучая каждое его движение. Птица была величественной и гордой, даже в своём молчании, словно утверждая своё превосходство. Каждый разворот головы, каждое движение крыльев – всё в ней говорило: я выше тебя, я вижу больше, я быстрее.

Бабр чувствовал это каждой клеткой.

Он уже понял: орёл не станет помогать просто так. Такому созданию не нужен союзник или друг. Он был слишком горд, чтобы тратить время на чужие поиски.

Но что, если его спровоцировать?

Бабр вспомнил, как орёл говорил о своей скорости, с какой лёгкостью утверждал, что его взор охватывает весь остров. Это было сказано не просто так – в его голосе сквозило удовлетворение, наслаждение своей силой, безоговорочная уверенность в собственном превосходстве.