Волк и дикий цветок

– Вот так, – хрипло промурлыкал Тесак, поглаживая мою скулу большим пальцем. – А теперь поцелуй меня.

Я тут же вжалась губами в его губы, грудью в его грудь. Волк погладил меня по спине и поддержал под затылок, продолжая обнимать за талию второй рукой. Куснув мою верхнюю губу, он приказал:

– А теперь трахни меня.

Я принялась двигаться, и облегчение захлестнуло меня головокружительной волной, когда я взвилась на гребне волны наслаждения, которого волк меня так долго лишал. Блаженство было таким сильным, что причиняло сладчайшую боль.

Я вскрикнула, прижимаясь к губам Тесака.

Он лукаво усмехнулся, поглаживая меня по волосам, по спине, и его удовольствие вырвалось из груди довольным рокотом.

Прежде чем я успела полностью прийти в себя, меня снова повалили на пол.

В тишине, которую нарушали только рычащий зверюга на мне и звуки наслаждения, которые он из меня извлекал, меня тщательно познавали и трахали. Наконец он излился сам и дал мне передышку.

Глядя на него снизу вверх, затаив дыхание, я совсем не была уверена, что эта передышка мне нужна.

Позже, когда луна поднялась так высоко, что больше не заглядывала в окно за кроватью, я пыталась понять, что же это за всепоглощающая привязанность.

Голова Тесака лежала у меня на коленях, чтобы моим пальцам было удобнее перебирать его густые волосы – и чтобы он, останавливаясь на каждой главе, целовал мой живот и вдыхал мой запах.

Волк читал тихо, но уверенно. Интонации его низкого голоса совершенно меня заворожили. Настолько, что я упустила нить повествования и потерялась в его звучании, в движении губ, произносивших слово за словом.

Я и представить себе не могла, что захочу такого, как он, и все же теперь каждое его проявление сводило меня с ума.

Это больше не было просто похотью или развлечением. Когда я провела пальцем по крошечному шраму вдоль линии роста его волос, я поняла, что и местью это больше не назовешь.

Это была одержимость.

5

Астер

Большую часть следующего дня Тесаку пришлось заниматься делами своего легиона, и он снова оставил меня наедине с моими мыслями.

На этот раз мне не пришлось бороться с приступами паники, однако вспышки страха, которые я испытывала в его отсутствие, продолжали меня одолевать. Нужно было понять, как от них отвлечься. Я попыталась читать, но ничего не вышло, и я решила, что лучше отложу эту книгу для наших с Тесаком совместных вечеров. Затем я решила прибраться в купальной.

И чуть из собственной кожи не выпрыгнула, когда убрала чистящие средства в шкафчик под кухонной раковиной.

– Певичка из тебя – полное дерьмо.

Покраснев от щек до кончиков пальцев, я медленно выпрямилась и хихикнула:

– Знаю.

Тесак оторвался от двери, прислонившись к которой он звезды знают сколько за мной наблюдал, и подошел ближе. Провел пальцами по моим пылающим щекам и ухмыльнулся.

– Поцелуй меня.

Приподнявшись на цыпочки, я прижалась к его губам своими. Волк вдохнул мой запах, приоткрыв рот, но больше ничего не сделал. Отстранившись, он скользнул поцелуем по моей щеке и прошептал:

– Я все равно хочу это слышать.

– Мое пение? – спросила я в замешательстве.

– Всякий звук, что ты издаешь, все, что ты делаешь… – Тесак стянул ботинки у двери и направился в купальную. – Мне нужно все.

Волк оставил меня стоять в одиночестве, с гулким стуком собственного сердца в ушах и влажной губкой в руке. Я посмотрела на нее, затем вновь на коридор, не понимая, как всего несколько слов – таких простых фраз – способны запасть глубже, чем годы проникновенных заверений.

Зная, что Тесак тут ни при чем, но все же раздраженная, я выжала из губки всю воду до последней капли так, будто это сердце того, другого мужчины. Лишь когда пальцы свело судорогой, я заставила себя глубоко вздохнуть.

Я оставила губку на подоконнике и вымыла руки, затем схватила с кресла книгу и взяла ее с собой в спальню.

Несколько минут спустя Тесак возник на пороге, голый и мокрый.

– Что тебя встревожило?

Да откуда он вообще узнал?.. Я покачала головой.

– Ничего.

Сдержав вздох, я перевернула страницу, хотя не прочла ни слова. Я ждала. Ждала, томилась, лезла вон из собственной кожи, в которой мне было так неуютно.

Тесак фыркнул и бросил кинжал на прикроватный столик. Осторожно вытащил книгу у меня из рук и забрался в постель с такой грацией, которой существо его размеров просто не могло обладать. Затем похлопал себя по коленям, и я опять покачала головой.

Когда я легла рядом, волк вскинул бровь, но не стал спорить.

Открыв там, где мы остановились в прошлый раз, Тесак долго смотрел на страницу, а потом спросил:

– Это из-за моих слов?

Я непонимающе нахмурилась, и он поскреб отрастающую щетину на подбородке.

– Про твое пение.

– Нет, – мгновенно ответила я.

Тесак хмуро уставился на меня сверху вниз в очаровательной неуверенности.

– Я знаю, что должен быть осторожнее, но не хотел…

– Осторожнее?

Тяжко вздохнув, он взмахнул рукой.

– Я не должен вести себя как засранец и использовать честность как оправдание.

Не в силах сдержаться, я рассмеялась и села. Забрав книгу, положила ее на кровать, затем откинула одеяло и раздвинула волку ноги, чтобы устроиться между ними.

– Ты не засранец.

Тесак ухмыльнулся.

– Не лги, цветочек.

– Ты не такой, – не сдалась я, проползая вперед, чтобы ткнуться в его нос своим. – Во всяком случае, не со мной. Я не обиделась. Я не умею петь, но мне нравится это делать, так что главное, чтобы тебе нравилось слушать.

Волк пожевал губу, всматриваясь мне в глаза.

– Уверена?

Я его поцеловала.

– Честное слово.

– Тогда что тебя тревожит?

Я понимала, что мне придется в чем-нибудь признаться, иначе Тесак не поверит, что расстроил меня вовсе не он.

– Ты не очень-то романтик, – заявила я и рассмеялась, когда волк нахмурился. – Однако я начинаю опасаться, что романтика – вовсе не то, что мне нужно, и быть может…

Я нежно его поцеловала.

– Мне нужно нечто совсем другое.

Он молча взирал на меня несколько томительных секунд, а затем поцеловал в ответ. Я отстранилась, сползла ниже, устраиваясь у него между ног. Тесак зашипел сквозь зубы, когда мои пальцы обхватили его член.

– Скажи мне, что тебя пугает, волк.

– Ничего.

Я выгнула бровь и коснулась губами основания члена. Тесак выругался, напрягшись. Не сводя глаз с его застывшего маской лица, я провела языком вверх по стволу и остановилась у набухшей головки.

– Совсем-совсем ничего?

Разжав кулаки, волк потянулся убрать прядь волос с моего лица.

– Но это, видать, изменилось, когда я впервые увидел тебя.

– Я тебя пугаю? – удивилась я, сбитая с толку.

– До усрачки, цветочек.

Я заморгала, переваривая услышанное и продолжая поглаживать и облизывать его член.

Даже если не принимать во внимание это признание, я никогда не чувствовала себя более могущественной, чем сейчас, когда склонялась между колен этого громадного существа, этого великана, что позволял мне играть с ним, дразнить его, как мне заблагорассудится.

И когда я пропустила его в горло настолько, насколько смогла, задыхаясь, но не желая сдаваться, пока он стонал и содрогался подо мной, я поняла абсурдность этого чувства, сравнив его со всем, чем обладала и кем была в королевстве, откуда сбежала.

Тесак запустил пальцы мне в волосы, потянул за пряди. Он направлял мою голову, пока я не впитала в себя все его удовольствие до последней капли. Сглотнув, я села, и он тоже.

Тесак перекинул мои спутанные волосы назад, затем схватил меня за подбородок. Большим пальцем стер вытекшее изо рта семя. Размазал его по моим губам, не сводя с них взгляда, и хрипло приказал:

– Оближи.

Я медленно провела языком сперва по одной губе, затем по другой, и ощутила, как член волка вновь каменеет, упираясь мне в живот.

Не дожидаясь указаний, я встала на четвереньки и выгнула спину. Тесак, усмехнувшись, протянул руку и провел по мне пальцем.

– Чего-то хочешь, цветочек?

– Я могу и сама, если ты слишком устал, волк.

Он взвился за один удар сердца, и я усмехнулась в постель. А потом ахнула, когда он шлепнул меня по заднице и глубоко вставил палец.

– Никак нельзя такого допустить, когда ты так возбуждена.

– Нельзя, – согласилась я.

– Рот или член?

– Член.

Тесак застонал.

– Повтори.

– Вставь в меня свой член…

Приказ превратился в сдавленный выдох. Волк прекратил мои мучения и милостиво меня наполнил.

– Полегчало? – поинтересовался он, и в награду за свое невнятное мычание я получила еще один смешок.

Быстрыми и глубокими толчками Тесак стремительно довел меня до полного изнеможения, однако остановился, не позволяя достигнуть высшей точки. Едва я собралась возмутиться, как он отклонился и отвел мои волосы в сторону.

– Хочу тебя обнимать, когда ты сорвешься, – пробормотал Тесак мне в плечо, и его рука действительно обхватила мой живот.

Я схватилась за нее, когда волк толкнулся в меня и поцеловал изгиб плеча. Его зубы впились в кожу, губы и язык сразу же превращали боль в удовольствие.

– Пой для меня, дикий цветочек.

Его выбор слов меня рассмешил, но смех тут же сменился стоном: Тесак опустил руку, скользнул пальцем по клитору, и это стало последней каплей. Волк прижал меня к себе, целуя шею и плечо, пока я дрожала, а под моими зажмуренными веками вспыхивали звезды.

– Это ненормально, да? – прохрипела я, сглотнув.

Вместо ответа Тесак задумчиво хмыкнул и обхватил мою грудь ладонью.

– А ты хочешь чего-то нормального?

Не сумев сдержаться, я улыбнулась.

– Вообще-то да.

Волк замер, но лишь на мгновение. Взяв меня за подбородок, он притянул меня поближе к своим губам и заправил прядь волос за ухо.

– А естественность тебя устроит? – неуверенно и тихо спросил Тесак.

Я нахмурилась, всматриваясь в единственный волчий глаз, в суровые черты лица.

– Что?

Улыбка Тесака освободила и разрушила во мне то, о чем я даже не подозревала.

– Ничто никогда не казалось настолько правильным, и мы оба это чувствуем.

Он глубоко поцеловал меня, заявляя свое право, и это вызвало волну благодарности.

Я не знала, что ответить, потому что его слова невозможно было опровергнуть.

Волк принялся двигать бедрами с неторопливой грацией, и мое тело сразу же откликнулось. Я прижалась к Тесаку, чувствуя покалывание щетины, пока он все продолжал обнимать меня, пробовать на вкус, и ждала, когда сердце наконец уймется.

Но оно так и не унялось.

Как будто бы в этом новом мире, куда я сбежала, время перестало существовать. Или, возможно, мы оба осознавали, что пусть нам и суждено прожить многие сотни лет, оно все равно слишком скоротечно.

Спустя несколько часов, после того как волк меня накормил и напоил, когда мы уже давно должны были спать, он положил книгу, которую читал, на прикроватный столик и посмотрел на меня сверху вниз.

– Что для тебя значит «нормальность»?

Усталость навалилась, но еще не овладела мной всецело, и потому я выдала первое, что всплыло среди тумана в голове:

– Курицы.

– Курицы?

Я откинулась назад в кольце рук Тесака, чтобы получше его видеть.

– Не любишь куриц, волк?

Он скорчил гримасу.

– Есть люблю.

Я рассмеялась.

– Что ж. А я хочу их держать. – И я продолжила фантазировать вслух: – Хочу, чтобы они бродили вокруг, несли яйца, которые я буду собирать…

Я провела пальцами по нахмуренному лбу волка.

– …а ты, разумеется, готовить.

Тесак фыркнул, и выражение его лица смягчилось.

– Разумеется. – Он поцеловал мою руку. – Что еще?

– Может, огород.

Тесак провел костяшками моих пальцев по губам.

– Это уже есть.

– Думаю, он не в лучшем состоянии.

– Я разберусь.

У меня сжалось сердце. Я перевернулась на живот, наполовину растянувшись на волке.

– Правда?

Он провел пальцем по моей переносице.

– Да.

Это единственное слово стоило дороже, чем сотни других.

Пытаясь сдержать поток пугающих чувств, я зажмурилась, а затем снова открыла глаза и спросила:

– А что входит в твою нормальность? Охота и убийства во имя короля до конца твоих дней?

Наверное, это было несправедливо с мой стороны, так припечатать все, что волк мне раскрыл, напомнить, кто он такой – что он творил и продолжит творить, – но мне нужно было хотя бы попытаться.

Тесак облизнул клыки и погладил меня по щеке, ничуть не смущенный.

– Знаю, что тебе это не нравится, но даже будь у меня иной выбор, я все равно бы командовал и защищал. Я волк. Это у меня в крови.

Я взяла его руку, поцеловала огрубевшую в битвах кожу.

– Дело совсем не в том, что ты командуешь и защищаешь. – Перевернув руку, я поцеловала ладонь. – Но ладно, в своем идеальном мире ты все равно будешь служить своему королю.

– Это не идеальный мир для меня, Астер.

Я нахмурилась, глядя на него снизу вверх.

– Но…

Тесак подтянул меня повыше.

– Он станет таким тогда, когда я буду уверен, что, просыпаясь каждое утро, буду видеть тебя.

Слезы навернулись мне на глаза.

Если волк и заметил, то ничего не сказал. Он поцеловал меня, и я ему позволила. Я жадно брала все, что он давал, ибо этим мне предстояло заполнить те части себя, которые он безжалостно отнял.

Тесака вызвали к королю еще до рассвета.

Он вернулся лишь следующим вечером, мокрый, в чистой тунике и штанах. Будто хотел оградить меня от всяких следов битвы или иной жестокости.

«Мило», – подумала я с ухмылкой, хотя память о произошедшем все же окутывала его медным дымом.

– Думаешь, я бы с воплями от тебя сбежала, волк?

– Я бы тебя выследил.

Пусть слова и прозвучали легко, в них таилось неумолимое предупреждение.

Я подавила дрожь, решив, что разумнее не развивать эту тему.

– У тебя ботинки до сих пор в грязи и чьих-то кишках.

Тесак выругался и поспешил их сбросить.

– Мы должны были…

– Снова тиранить солнечных фейри?

Молчание и застывшее маской лицо волка в достаточной мере подтверждали мою догадку.

Я перекатилась по кровати и добавила в свой сладкий голос капельку яда.

– Напомни-ка мне, мой жестокий воин, чем именно тебе насолили эти бедные создания? Не твоему королю, – уточнила я, когда волк открыл рот, – а лично тебе?

Тесак стиснул зубы, не находя ответа, а может, не желая признаваться даже самому себе, что он не совсем согласен с причиной бойни, какой бы та ни была.

– Предпочел бы не обсуждать с тобой такое вещи. – Он попытался уйти от темы и почти преуспел, когда, блеснув единственным глазом, пророкотал: – Все еще носишь мое.

Мне и правда слишком уж понравилась его туника. Я улыбнулась.

– Когда всматриваешься в такие темные уголки, избавиться от чувства вины труднее, верно?

– Не понимаю, о чем ты. – Волк бросил на прикроватный столик свой кинжал и несколько монет. – Мы с виной стараемся держаться друг от друга подальше. Кроме того, сегодня мало кто погиб. Нескольких мы даже забрали с собой.

– Чтобы допросить?

Тесак фыркнул.

– Они сдались. Теперь им предоставят жилье здесь, в Вордане.

Я не сумела скрыть удивления.

– В чем смысл мести Синшеллу, если вы их всех не убиваете?

– Мы все у них отнимаем, цветочек. Все, что им дорого, – проговорил волк, холодно и просто. – Так же, как они поступили с нами.

Эти слова. Я невольно задалась вопросом, не сводится ли в итоге все к одному – кровожадности правителя.

Я села и, склонив голову набок, окинула Тесака взглядом.

Он приподнял бровь, с бесконечным терпением ожидая, когда я сообщу, что задумала.

Я поманила его пальцем.

Волк прищурился, но выражение его лица постепенно смягчилось, пока он стягивал тунику и штаны. Закаленный, крепкий, такой, что от одного вида текли слюнки, он встал перед кроватью обнаженный.

– Что тебе нужно?

Он совершенно не ожидал подобного, и потому у меня перехватило дыхание от предвкушения:

– Чтобы ты перекинулся.

Тесак нахмурился.

– Обратился? – Когда я кивнула, в его взгляде мелькнуло удивление. – Ты никогда не видела фейри в зверином обличье?

– Видела. – Причем множество раз. – Но тебя – нет.

Волк моргнул.

– Уверена?

Я снова кивнула.

– Хочу тебя увидеть. – Я подползла к краю кровати, и он шумно выдохнул. – Тебе не напугать меня, волк.

Тесак ухмыльнулся.

Мгновение спустя он преобразился прямо у меня на глазах. Мужчина, который несколько ночей назад нашел меня в полутемной таверне, исчез в завитках теней и рваных, изломанных движениях. А на его месте возник огромный черный волк, что заслонял собой дверной проем и доставал носом до моей макушки.

Шрам на месте отсутствующего глаза, яркая зелень другого, частый стук его сердца – вот и все, что осталось неизменным.

Волк сел на задние лапы, и я восхищенно выдохнула. Длинный хвост-метелка дернулся из стороны в сторону. Мелькнул розовый язык – и огромные, острые, как кинжалы, белые клыки.

– Ох, звезды, – выдохнула я. – Никогда еще такого не видела.

Чистая правда. Я встречала множество фейри-волков, даже выросла рядом с оборотнем, но ни один из них и близко не был похож на того, кто сейчас наблюдал за мной с напряженным вниманием.

Он оказался много крупнее любого фейри в зверином обличье, и почти вдвое больше обычного волка. Сила, что исходила от него, напоминала потрескивающий грозный огонь и почти любого заставила бы развернуться и дать деру.

Но меня лишь манила подойти поближе.

Я коснулась бархата его ушей, запустила пальцы в густой мягкий мех за ними.

– Грива, – прошептала я. – Меховая корона.

Когда я уже убирала руку, волк ткнулся в мои пальцы носом, и я рассмеялась, изумленно касаясь огромной морды.

Из его ноздрей вырвался теплый воздух, следом раздалось довольное, рокочущее рычание.

Меня охватило страстное желание поцеловать эту морду, хотя она и была раза в два больше моей головы, а длиной почти что с мое предплечье. Едва мои губы коснулись шерсти над влажным носом, сердце в груди замерло.

А волк растаял под моими руками.

Не успев даже понять, что произошло, я уже лежала спиной на кровати. Тесак навис надо мной и сдернул с меня тунику. Пуговицы брызнули в стороны, ткань с треском разошлась.

Под туникой ничего не было, и пусть волк об этом наверняка догадывался, он все равно застонал, провел ладонями по моим ногам и широко их раздвинул. Его большие пальцы прошлись по внутренней стороне бедер, поднялись к моему естеству и раскрыли его.

С голодным блеском во взгляде Тесак наклонился и обдал горячим дыханием мою сочащуюся влагой плоть.

Я подавилась вдохом, и волк провел ладонями по моему животу к грудям. Сжал их, затем опустился на локоть и обвел большим пальцем сосок, не сводя с меня пристального взгляда.

– Ты ведь знаешь, что не стоит целовать волка.

– В последнее время я совершила много поступков, которые даже не пришли бы мне в голову раньше, – брякнула я, не подумав.

Тесак сощурился.

– Да ну?

Он понаблюдал, как трепещут мои ресницы, пока его пальцы скользят по моему животу, кружат и щекочут, спускаясь ниже, туда, где я так в нем нуждалась. Усмехнулся, когда я вскинула бедра навстречу его пальцу у самого входа.

– Вроде меня?

Волк продолжил играть со мной, дразнить, а я силилась придумать ответ, но в итоге просто застонала. Тогда волк сдался и вогнал в меня палец, прорычав:

– О, звезды, я одержим этой идеальной щелкой. Поцелуй меня.

Обхватив ладонью его затылок, я послушно прижалась к его губам своими. Двигая бедрами навстречу его пальцу, что поглаживал и извивался внутри, я желала много большего и одновременно не хотела, чтобы он останавливался.

Словно прочитав мои мысли, волк высвободил палец и наши бедра наконец встретились. Мы не переставали целоваться. Тесак на ощупь нашел мою руку и крепко переплел пальцы у меня над головой, медленно, мучительно медленно проникая в мое тело.

– Еще? – прохрипел волк, но в ответ я сумела лишь задрожать, разомкнув губы.

Он хищно ухмыльнулся.

– Как же ты похотливо течешь, цветочек. У меня весь член пропитан твоим чистым, обжигающим кровь золотом.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.