Леди с дурной репутацией

Вчера они с Касс решили, что медлить с появлением в обществе не стоит. Он практически наугад выбрал одно из приглашений, рассыпанных на предназначенном для этой цели столике при входе. Оно было напечатано на плотной бумаге изящным шрифтом. Это означало, что хозяева хотели произвести впечатление.

Вот она – среда, способствующая распространению слухов.

Гатисс явно обрадовалась неожиданному заданию.

– Буду готова, милорд.

Немного поколебавшись, она посмотрела на герцогиню и добавила:

– Обожаю работать с красивой одеждой. С радостью помогу леди подготовить платье.

Поблагодарив горничную, Джордж вышел из комнаты и спустился на первый этаж, но ни в гостиной, ни в музыкальном салоне мисс Бентон не оказалось. Зайти в кабинет?

Джордж приоткрыл дверь медленно, чтобы герцогские собаки не начали рычать и лаять. Огромные псы почему-то терпеть не могли Джорджа и всегда усаживались рядом с герцогом, где бы тот ни устраивался, но этим утром злобные твари вели себя почти прилично, только били коричневыми хвостами по ковру. Заинтригованный, Джордж открыл дверь в кабинет полностью и понял, в чем причина. В своем прелестном зеленом платье на полу сидела Касс, а рядом, как две меховые подушки, развалились два огромных пса.

– Доброе утро, отец, – ответил Джордж на приветствие, которое проворчал герцог, потом взглянул на фигурку на ковре: – Привет, Касс.

То ли Гог, то ли Магог (Джордж так и не научился их различать) поднял голову и зарычал.

– Доброе утро.

Не глядя на него, Кассандра потрепала пса по загривку и скомандовала:

– Тихо!

Когда пес успокоился и опустил голову, она повернулась к другому и погладила его, словно это было самое мирное создание на свете.

– Какой молодец! Хороший мальчик.

– Ну конечно! – скептически заявил Джордж. – Это же ведь не те кошмарные сторожевые псы, которых способен угомонить только герцог Ардмор.

Герцог, поседевший, с глазами голубого льда, опять что-то проворчал.

– Это, должно быть, жутко вас раздражает, – сказала Касс. – Они начали лаять, когда я вошла сюда, чтобы поговорить с его светлостью, вот я и спросила, можно ли мне попытаться успокоить их.

Джордж вошел в комнату и присел рядом с притихшей собакой, которая хоть и смотрела на него настороженно, но хранила молчание.

– Откуда вы знаете, как с ними справляться?

Касс почесала молчавшего пса за ухом, и его желто-карие глаза зажмурились от удовольствия.

– Если бы я не знала, как обходиться с агрессивными собаками, они всегда хватали бы меня за пятки на улице, – она усмехнулась, озорно и проказливо. – Собаки ничем не отличаются от представителей высшего света.

Герцог опять что-то проворчал. При желании он мог исполнить целую симфонию своим ворчанием, меняя тембр в зависимости от настроения. Джордж с трудом переводил смысл этих звуков, но именно эти, скорее всего, означали: «Как интригующе! Если можно, подробнее». Касс, конечно, не могла интерпретировать звуки, издаваемые его отцом.

– Очень любопытно, почему вы считаете, что собаки похожи на представителей общества, – сказал Джордж. – Объясните?

– Собаки – животные социальные: им нужно постоянное руководство. Если это имеет место, они приспосабливаются и ведут себя так, как от них ожидают.

Джордж открыл было рот, пытаясь возразить, но передумал и сказал:

– Пожалуй, как раз на такое поведение мы с вами рассчитывали, когда вы будете играть роль миссис Бенедетти.

– Чертова чепуха! – буркнул герцог и зашуршал бумагами. – Я никогда не оказывался в опасной ситуации. Во всех этих замысловатых схемах нет никакой нужды.

Джордж бросил взгляд на Кассандру, но она подняла руку, давая понять, что справится, в то время как молчавшая до этой минуты собака лаем заявила протест на паузу в почесывании за ухом.

– Я попыталась убедить его в обратном.

– В конце концов, у вас это получилось.

Джордж вытянул шею, чтобы разглядеть выражение лица герцога, и спросил настороженно, словно пес, заметив в стальных глазах Ардмора, который никогда не улыбался, тень юмора.

– Как ей это удалось?

– Она сказала, что, если я буду действовать в соответствии с планом, мне не придется делать тебе подарки: ни на день рождения, ни на свадьбу – ни-когда.

– О! – Джордж устроился поудобнее, вытянув ноги на ковре, и пес, который до этого рычал, тихо подполз к нему и положил голову на колени.

Автоматически он погладил его, обдумывая слова насчет подарков.

– Что, даже на Рождество?

– Никогда! – в унисон ответили Ардмор и Кассандра.

Он прикинул другие возможности:

– А как насчет Иванова дня, Пасхи?

– Нет!

– Тяжело такое слышать, отец, учитывая, что все это делается ради твоего блага.

На сей раз в ворчании отца ясно слышалось: «Заткнись!» – но Джордж проигнорировал приказ и продолжил:

– Четыре года назад я переехал в этот дом по твоей просьбе, чтобы помочь тебе присматривать за матерью, потому что ты беспокоился о ее здоровье. Теперь я беспокоюсь о тебе, поэтому мисс Бентон здесь.

Герцог в упор уставился на сына, но Джорджа это ничуть не смутило.

– Всегда пожалуйста! От меня не убудет.

Только что рычавший пес поднял голову и недовольно посмотрел на Джорджа, а потом снова улегся, чтобы его еще погладили.

Герцог опять что-то проворчал, но на этот раз так тихо, что даже собаки никак на это не отреагировали. Джордж последовал их примеру и повернулся к Кассандре:

– Что вы, собственно, здесь делаете? Собаки ведь всегда при нем.

– Я понимаю. Просто захотелось взглянуть на них, после того как они устроили мне такую оглушительную встречу.

Рыжие волосы у нее сегодня были заплетены в косы и уложены вокруг головы в виде короны, и от этого улыбавшиеся глаза казались теплыми и ясными, как янтарь.

«Спокойно, Джордж!»

– Вы шутите? Да кому по доброй воле захочется повстречаться с этими тварями?

– Нет, все было именно так. Я представилась им, посмотрев в глаза, потом потрепала по загривку. Это вот тут, – Кассандра положила руку на тыльную часть шеи того пса, что был поспокойнее.

– Я в курсе, что это такое, – солгал Джордж, прикидывая, в каком месте загривок находится у собаки, которая вольготно развалилась рядом с ним.

– Нужно делать это уверенно, – добавила Касс, – словно ваше положение дает вам такое право. Собаки поверят, что так и есть.

– С вами не поспоришь. Именно так происходило на многих вечерах из тех, где мне довелось побывать, за исключением, конечно, поглаживания по загривкам, но самоуверенность и претензии… Да!

– Я же не зря привела такую аналогию. Когда Гог зарычал на вас, я отдала короткую команду. Такую же команду кто-то отдает тому, кто сильно набрался на публике или жульничает в карты.

Так значит, это Гог – тот, который готов сожрать его сейчас за то, что ему не чешут за ухом в отличие от Магога.

– Как вы узнали, который из них Гог? Я никогда не мог их отличить друг от друга.

На его взгляд, оба пса были премерзкими созданиями.

– Он немного массивнее. И смотрите: пасть у него черная, а у Магога – коричневатая. Гог думает, что он здесь главный, но ему нужно дать понять, что это не так.

– Главный тут я, – объявил Ардмор.

– Разумеется, ваша светлость, – произнесла Кассандра таким тоном, что не оставалось сомнения: сама она категорически не согласна с этим утверждением.

Герцог взглядом дал ей понять, что поддерживает ее, и девушка улыбнулась. У Джорджа сложилось впечатление, что в следующий момент она вскочит с пола и потреплет его отца по загривку. Его чрезвычайно развеселила эта мысль, хоть и не дала ничего обнадеживающего в обеспечении спокойствия и безопасности отца.

Поднявшись, он протянул руку мисс Бентон:

– Давайте оставим герцога: ему есть чем заняться, а вам пора начинать готовиться к вечернему выходу, миссис Бенедетти.

Это был лишь повод увести ее из кабинета, но когда они вышли в коридор и направились к лестнице, Джордж услышал, как хлопнула парадная дверь и из холла донесся голос его сестры.

– На этот раз я решила не брать кошку с собой, – сообщила она дворецкому. – Собаки герцога ведут себя отвратительно с бедной Титанией, так что она осталась дома с Уэксли.

Поразительно, но собаки сохраняли спокойствие и не реагировали на ее появление.

Джордж жестом предложил Кассандре следовать за ним, и они двинулись вниз по лестнице, чтобы поприветствовать Селину. Его единственная сестра Селина всегда с радостью относилась к тому месту, которое занимала в жизни. В прошлом году, в возрасте двадцати одного года, она вышла замуж, и теперь молодая леди Уэксли радовалась еще больше тому, что у нее есть муж и свой дом. Она ухватилась за идею представить Кассандру обществу и привезла с собой (Джордж в смятении увидел это через открытую парадную дверь) такое количество платьев, что его хватило бы не на одну дюжину дам.