Хроники магического возвышения. Том 1. Стихийный звездопад

– Эм, ты что все проспал? – спросил он у меня.

– Ну, видимо да. – пожав плечами, ответил я.

– Короче, в небе взорвались кометы и упали на землю в виде разноцветных шариков. Везде пропало электричество и погорела вся электроника. Также с неба попадали все самолеты, везде пожары, все горит, а вот пожарных что-то не видно. Как-то так. – рассказал мне парень.

– А еще много людей просто взяли и умерли, а у некоторых крыша поехала. – добавила девочка, кинув в мусорку свою розовую электронку

– Спасибо вам большое. – ответил я и пошел дальше.

Значит это была не галлюцинация и не сон, все случилось по-настоящему, а что это были за шары такие? От чего погорела вся электроника? Электромагнитный импульс? Сменились полюса? Какая-то жуть в мире творится, хотя интересно, это только у нас или везде?

Нужно решить, что делать дальше. Надо поесть и дойти до музея, посмотреть как там старик поживает, в порядке ли он? Что-то я начал за него переживать, все же мой единственный знакомый и друг, хотя… он мне все это время скорее был как отец.

Пешком до музея добираться не быстро, но вариантов других нет, метро не ведь работает. Пробираясь сквозь толпы людей, я заметил еще одну странность, на дорогах нет машин, а это для Москвы вообще не свойственно. Очередная странность в копилку, но ведь в них же полно электроники, так что, думаю, все логично.

Столько людей на улицах города я не видел никогда. Только ни единого полицейского на улицах не было, это привело к массовым беспорядкам. Люди начали конфликтовать, драться, грабить и мародерствовать.

Кульминацией странных вещей для меня стало то, как полностью объятый пламенем человек бежал сквозь толпу людей и прыгнул с моста в Москва-реку. Он полностью скрылся под водой, а после всплыл на поверхность, только пламя никуда не делось. Мужчина кричал от ужаса, нырял под воду, но продолжал гореть. Как такое вообще возможно? Огонь словно исходил из его тела и не собирался гаснуть. Такое зрелище пугало и завораживало, я наблюдал за ним минут десять, но он никак не мог потушить пламя, правда за это время он уже должен был несколько раз умереть от ожогов, но нет же, барахтался и кричал.

Понимая, что теряю время понапрасну, я поспешил к музею, местами переходя на легкий бег, где позволяла плотность скоплений людей. Примерно два с половиной часа мне понадобилось для того, чтобы через весь этот сумасшедший дом добраться до места. В переулке, где был расположен вход в музей, на удивление было пусто, хотя оно и очевидно. Правительственных зданий тут нет, жилых домов тоже, только офисы и собственно все. По пути я забежал в небольшой универсам, он был открыт, но людей в нем не было. Но есть хотелось зверски, воровать я не стал, вынул всю наличку из кармана и набрал себе разной еды, в основном хлеб, колбасные нарезки, майонез, сыр и пару банок сока. Деньги оставил на кассе и теперь уже уверенно вошел в музей.

– Старый, ты тут? – громко выкрикнул я, как только вошел в музей.

Ответа не последовало, я спустился в подвал, но там тоже было пусто. В нашей комнатушке было прибрано, как всегда, кровать заправлена с кантиком и подушка квадратом. На всякий случай я обошел весь музей, но ни старика, ни посторонних я внутри не увидел, даже на крышу поднялся на всякий случай, но, увы, и там было пусто.

И как быть? Пойти к нему домой? Как вариант, но он же мог сбегать до дома, а после вернуться сюда, вдруг разминемся. Нет, пожалуй, перекушу, и если до этих пор не явится, тогда точно пойду к нему домой.

Разложив всю еду на столе, я с жадностью накинулся на нее. Обычно я мало ем, но в этот раз я съел все, что у меня только было, и даже запасы напарника подчистил. Перед выходом я решил, что надо бы помыться, а то, поди, я источаю не самые приятные ароматы после ночевки под открытым небом, да и дымом пропах, пока добрался сюда.

Зайдя в душ, я открыл воду, и она еще была даже чуть теплая, все же бойлер не успел совсем остыть. Ополоснувшись, я в одних трусах присел на кровать. Мне опять стало нехорошо. Я прилег на минуточку и сам не заметил, как опять отключился.

Спал я очень сладко, но в один момент все мое нутро словно встало на дыбы! Мне стало неприятно, все мои инстинкты завопили об опасности.

Открыв глаза, я увидел, что в нашей крохотной комнатенке уже царит полумрак, а передо мной, согнувшись в три погибели, стоит человек, постойте, какой это человек? Не может человек быть ростом под три метра, а то и больше. У нас потолок тут метр семьдесят, я вечно сгибаю голову, чтобы не отбить ее. А это чудовище стоит в неприличной позе, упираясь в потолок поясницей. У него руки, словно как у шимпанзе, и большие кисти с длинными пальцами с когтями на концах, словно у хищного зверя.

Лица у него не было, совсем, такое чувство, что это обычный оживший манекен, только серого цвета, и это не маска, это настоящая кожа. Но самое страшное – это то, что оно одето в классический костюм черного цвета, в белую рубашку, на которой завязан красный галстук. Что это вообще такое?

– Ты кто такой? Чего тебе нужно? – выкрикнул я, вжимаясь в угол комнаты.

Чудовище же молчало, не издавая ни единого звука, только его правая когтистая рука потянулась ко мне. Он явно не с целью поздороваться ее потянул, так что я увернулся и прошмыгнул под ней в сторону. Рука же с ускорением двинулась за мной следом, зацепив при этом бетонную стену и оставив на ней четыре глубоких борозды.

Все это еще более странно, чем летающие сферы, но ясно одно, отсюда нужно бежать! Я спрыгнул с дивана и побежал к выходу, но стоило мне сделать пару шагов, как в бок мне прилетел удар его руки, и я кубарем полетел в противоположную сторону, сбив при этом стол со всем его содержимым.

Монстру было явно неудобно тут находиться, ведь из-за своих размеров он был неспешен и неповоротлив.

Ужас, паника обуздали меня. Сердце стучало так, что вот-вот вылетит из груди! Что делать? Как быть? Нужно спасаться и бежать отсюда.

Монстр словно прочитал мои мысли и легким движением руки пододвинул диван к двери, заблокировав ее.

– Отвали, сука! А то порешу! – схватив с пола кухонный нож, закричал я во всю глотку.

Монстр же задергал плечами и головой, словно засмеялся от моих воплей.

Он сделал очередной взмах руки в мою сторону, но уже более быстрый, я перекатом ушел вперед, перепрыгнув его руку, но при этом здорово ушиб спину. Неровный бетонный пол дает о себе знать, но это лучше, чем быть разрезанным когтями.

Чудовище неспешно повернулось в мою сторону, и теперь уже две руки были направлены на меня, они захлопывались в клещи, словно он хочет обнять меня. Нужно увернуться! Но как? Места нет, а мне нужно в противоположный угол прорваться.

Я пытался выждать момент, как вдруг мое тело словно объяла черная дымка, словно по волшебству, я оказался в той же позе, только за спиной монстра! Да что тут происходит? И как это работает?

Монстра такой маневр явно удивил, и он начал опять разворачиваться в мою сторону, но пока он был ко мне боком, я, крепко сжимая нож, решил его вонзить в ногу существа. Сделав мощный размах, я уже было хотел обрадоваться, но нож, а следом и рука прошли сквозь ногу, словно это был призрак.

Противник же опять задергал плечами и попытался меня ударить, но я снова, взглянув на другую сторону комнаты, оказался там.

Нет, это сюрреализм какой-то! Может, меня вчера молнией на крыше ударило, и я сейчас лежу где-то в больнице в коме и смотрю сны.

Но нет, в реальность меня вернул удар тыльной стороной ладони, припечатав меня к полу.

– Так, нельзя терять концентрацию! Нужно следить за этой тварью, соберись, Ваня, а то тебя на лоскуты порежут! – ставил я сам себе установку, прошептав под нос.

Очередной замах, и вот я опять за спиной монстра пытаюсь нанести ему удар ножом уже в спину, но нет, опять пролетаю сквозь неосязаемую плоть.

– Черт! – вскрикнул я и, увернувшись от удара, опять оказался за спиной монстра.

И так каждый раз, мы с монстром начали злиться из-за того, что никак не можем достать друг друга. Он начал вертеться быстрее и махать руками, я же кое-как успевал перемещался ему за спину и каждый раз пытался ударить его. И все мои попытки были тщетны, но ровно до одного момента, пока моя правая рука не начала светиться теплым белым светом. Свечение обволакивало мою руку и словно согревало ее. Нож также начал белеть, источая более яркий рассеянный свет, словно фонарик.

Сделав очередной прыжок, я ударил монстра! На этот раз все вышло, лезвие ножа пронзило плоть, и монстр задергался, так, словно кричит от боли. Он попытался меня контратаковать, но нет, я уже спуску ему не давал!

– Ну что, долговязый? Убить меня хотел? Хрена тебе! – самодовольно крикнул я и сделал очередной прыжок.

Удар, еще удар! Стоило ножу пронзить его плоть, как она начинала шипеть, словно нож раскаленный, а из ран вытекала и пузырилась черная слизь. На пятый удар нож просто рассыпался в моей руке, словно он был сделан из пепла. Но не беда, я не растерялся и ударил монстра кулаком в ребра. Это помогло, бил я со всей силы и, кажется, даже услышал хруст. Монстр схватился рукой за место удара.

– Не нравится?! То-то же! Вот так охотник и превращается в добычу! Это не я заперт с тобой, а ты со мной! – начал злорадствовать я в предчувствии легкой и скорой победы.

Прыжок, удар, затем еще и еще, и еще! Если бы эта тварь имела пасть, то кричала бы сейчас от боли, но увы, лишь дергалась и бесилась от злости и бессилия!

Я нанес очередную серию ударов, монстр как-то вяло повернулся ко мне фронтом, подставив свою спину под очередной удар. Я с радостью рванул туда, однако, все пошло не по плану. В момент, когда я ринулся к чудовищу, по пространству передо мной пробежала мелкая рябь, словно в воду кто-то кинул горсть мелких камешков. Мой противник резко развернулся на месте и как бы на прощание помахал своей рукой. Остановиться я уже никак не мог, хотя все мое нутро завыло от предчувствия опасности, я влетел в эту рябь.

По телу пробежал холодок, меня сильно затошнило, закружилась голова. Я потерял ориентацию в пространстве и вдобавок оказался в полной темноте, а также не почувствовал под собой твердой поверхности. Я словно левитировал пару секунд, а после начал падать вниз. Падал недолго, буквально секунду, и упал в глубокий сугроб.

Глава 3

Я ударился о твердую корку наста, что с хрустом проломилась подо мной, и провалился в мягкий, пушистый снег. Стоило мне почувствовать твердую поверхность под ногами, как все содержимое моего желудка выплеснулось наружу.

После этого мне стало немного легче, но скорее в этом мне помог сильный, кусачий мороз, все же я сейчас в одних трусах стою на четвереньках посреди сугроба, утопая в нем по самую шею.

– Какого черта это сейчас было?! – закричал я выставив перед собой руки, но они уже были в норме, только покраснели от холода. – Кто это вообще был? Как он проник в мою каморку, ему же втиснуться в нее надо было! Чего он хотел? Явно не спинку почесать! Как это возможно? Это что, розыгрыш? Я же, мать его, телепортировался по комнате, перемещаясь из угла в угол, а моя рука светилась как ночник! И теперь я оказался тут? Только вот где «тут»?

Поднявшись на ноги, я осмотрелся по сторонам, а вокруг ничего, лишь высокие, вековые сосны. На улице царит ночь, над лесом, словно большое блюдце, висит полная луна, и царит мертвая тишина, лишь слышен звук моих стучащих зубов, и, наверное, стоит сделать шаг, как вдобавок зазвенят мои бубенчики.

– Холодно, сука! Как же холодно! Костер, точно! Мне нужен огонь, или я тут весь окоченею! – начал вслух размышлять я, растирая свое тело ладонями, правда, теплее от этого не становилось.

– Так, ветки, их тут много, сейчас соберу иииии! – завис я на полуслове.

– И что? Что дальше-то? Спичек нет, ничего нет! – ответил я сам себе, переминаясь с ноги на ногу, дрожа как осиновый лист.

– Соберись, Ваня! Старый сто раз говорил, что вариантов нет только когда над твоим бездыханным телом закрылась крышка гроба. Все остальное решаемо! – пытался бодрить я сам себя.

В это мгновение меня кинуло в жар от осознания. А если это чудище сейчас вернется? Тут же лес, а не крохотная каморка, прихлопнет как пить дать! Я сразу начал вертеться на месте и смотреть на снег, если он будет тут, то как минимум появятся следы, но нет, только ровная поверхность лесного наста, усыпанного засохшими сосновыми шишками и зелеными иголками.

– А ну верни меня обратно! Дерись как мужчина! – прокричал я, задрав голову вверх, но, увы, ничего не произошло.

Итак, нужно срочно что-то решать, что-то делать, куда-то двигаться, иначе я скоро тут покроюсь коркой льда! Для начала нужно взобраться на дерево и осмотреться, вдруг рядом есть деревня или город, это будет моим спасением, а если нет, то, боюсь, это будет конец.

Быстро зашагав вперед, я подошел к ближайшей высокой сосне и, хватаясь за сухие сучки, начал карабкаться на нее. Сделать это было непросто, кисти рук сжимались с трудом и почти не слушались меня, мышцы стали словно из тугой резины, а пальцы ног я вообще перестал чувствовать. Холодно, как же мне было холодно!

С горем пополам я взобрался почти на самую макушку. А тут было красиво, ровненькие, как на подбор, растущие сплошной стеной деревья, на их ветвях лежали снежные шапки, что блестели серебром, отражая лунный свет. Звезды были необычайно яркими, а небо выглядело совсем иначе.

– Куда ты смотришь, валенок! – выругался я сам на себя и начал пристально смотреть вдаль и вниз в поисках хоть чего-то.

Так-так-так, ничего, ничего, совсем ничего. Деревья росли сплошной стеной, только в одном месте просматривалась прогалина метра три шириной, она явно была рукотворной, уж больно ровно выглядела. А вдалеке просматривался холмик, по очертаниям напоминающий небольшую избушку. Охотничья сторожка? Вполне, ведь в тайге их полным-полно, кто их там только не делает. Лесники, охотники, браконьеры, золотоискатели, рыбаки, отшельники и даже беглецы. Откуда я это знаю? Понятия не имею, как-то само всплыло в голове.

Слезать с дерева оказалось куда сложнее, но холод меня уже сильно одолел, так что я метров с трех просто спрыгнул вниз. Это было ошибочным решением, вроде прыгал в снег, но когда ноги провалились под наст и ударились о мерзлую землю, я почувствовал, что встал на сосновые шишки, это, мягко говоря, было неприятно, но зато убедился, что стопы еще не отморозил, ведь я их чувствовал.

Шаг за шагом я двигался к цели, мне уже не было холодно, мне было больно, мучительно больно делать каждый новый шаг. Тело почти отказывалось меня слушаться, почему-то возникло огромное желание просто присесть и отдохнуть немного, а еще очень сильно захотелось спать. Но я понимал, что если остановлюсь хоть ненадолго, то, скорее всего, тут и останусь.

До домика по факту было метров триста, не больше, но мне это расстояние показалось просто марафонским забегом. Избушка была совсем рядом, я перевалился за ее забор, сколоченный из жердей, снег, попавший на меня, уже даже и не таял, видимо, я совсем остыл. Весь домик был сильно завален снегом, похоже, он съехал с крыши и засыпал его стены. С виду дом добротный, крепкий, главное, чтобы внутри была целая печка и спички.

Входная дверь была заперта на обычный шпингалет и открывалась наружу, но она почти до половины засыпана снегом. Я голыми руками отгребал, откапывал ее, чтобы открыть. Когда дверь все же поддалась, я вошел внутрь, где царила кромешная тьма, все из-за того, что все окна были завалены снегом. Дверь я закрывать не стал, ведь она мой единственный источник света. Окинув помещение взглядом, по большому слою пыли стало понятно, что нога человека тут не ступала очень давно. Тут была одна большая комната с добротной кирпичной печкой посередине, около которой были сложены сухие поленья и наколотые щепки для розжига. По двум углам стояли два деревянных топчана, а между ними стоял пустой дощатый стол. На стене, подвешенные за веревки, висели три брезентовых мешка, а за печкой стоял комод с выдвижными ящиками.

Первым делом я подошел к комоду и начал открывать его ящики. И вот удача, в верхнем ящике в запаянном полиэтиленовом пакетике лежали три больших пачки со спичками. Я тут же их схватил почти негнущимися пальцами и на радостях отправился к печи. Открыв дверцу, я выгреб из нее снег, который нападал в нее через дымоход, и наложил в нее сухих поленьев. Мелкие щепочки я наложил между поленьями и осторожно зажег одну спичку, задержав при этом дыхание, боясь ее затушить. Спичка вспыхнула ярким огоньком и начала разгораться, и я осторожно поднес ее к топке и начал разжигать ей тоненькие лучинки. Пламя медленно, но верно начало расходиться, дрова были очень сухими и разгорелись достаточно быстро. Печка, словно самолет, начала гудеть, и я, прикрыв поддувало, уменьшил тягу, а то все тепло в трубу будет вылетать. Сосновые поленья, потрескивая своими сучками, раскаляли печку, и по домику постепенно начало расходиться тепло. Я плотно захлопнул дверь и закрыл ее на шпингалет, точно такой же, как установлен снаружи. В домике стало немного светлее, языки пламени освещали его через щелки в дверце печи в верхней плите. Я же стоял рядом с печью и держал над ней окоченевшие руки.

Тепло быстро начало наполнять комнату, и я начал отогреваться, вот только это было не совсем приятно, вся кожа была в ожогах от мороза, каждый замерзший сустав начал очень сильно болеть, все тело кололо, кожа горела. Но мне было все равно, ведь я выжил, не замерз, а раз все колит и болит, значит, ничего серьезного со мной не успело произойти, по крайней мере, я на это надеюсь.

В момент, когда я стоял и отогревался у печи меня все же посетили плохие мысли, тепло-то я нашел, вот только что будет, если я заболею? От такого переохлаждения простыть можно, а то и воспаление легких подхватить, пневмонию, ангину или еще что-то подобное. Тогда мне тут одному без лекарств долго не протянуть. Ситуация хоть улучшилась, но все равно плачевная. Я один зимой в лесу, непонятно где, без связи, еды и одежды, разве может быть хуже?

Спустя пару часов нахождения у печи и отогревшись, я поднялся на ноги, направив свой взор на висящие мешки. Мне было интересно, чего в них может быть. Развязав первый, я вывалил его содержимое на стол. Удача явно улыбается мне, тут было две пачки чая, два блока папирос «Беломорканал», пачка сахара-рафинада, все это было упаковано в плотные и запаянные полиэтиленовые пакеты, чтобы не попала сырость. Еще тут были две алюминиевые кружки, две глубоких железных, покрытых эмалью тарелки и пара ложек с вилками.

– Уже что-то! – обрадовался я.

Второй мешок порадовал меня старым овечьим тулупом и парой валенок. В третьем мешке лежало старое одеяло и подушка. А в четвертом, завернутое в старый вязаный свитер, радио на батарейках и завернутые в армейские камуфлированные штаны две пачки батареек.

Радио и батарейки мне не нужны, тем более электроника, как я понял, больше не работает. А вот штаны и свитер в самый раз. Штаны, правда, мне были сильно велики, как по длине, так и в поясе. Но это не проблема. Веревку, снятую с мешков, я продел через петельки штанов, в которые нормальные люди продевают ремень, и завязал ее бантиком на животе. И вуаля, штаны теперь не спадут. Свитер также оказался мне велик, но тут все проще: рукава закатал и готово. Валенки я обул на босую ногу, но в них и так хорошо.

Теперь пришла очередь комода, я проверил каждый ящик, только ничего полезного там не нашел. Разве что десяток свечек, стопку газет пятнадцатилетней давности, пару ножей в очень плохом состоянии и все на этом. Еды в доме нет, но хотя бы у меня есть чай и сигареты, а это уже не мало!

Взяв глубокую тарелку, я вышел из дома и, разбив ей наст, я зачерпнул в нее пушистого снега с горкой. Затем поставил на плиту и начал ждать, пока снег не растает, а вода не закипит. Потом, ополоснув кружку, наполнил ее кипятком и насыпал туда щедрую щепотку черного чая. В нос ударил приятный запах чая с чабрецом, затем, добавив в него три кубика сахара, я с удовольствием сделал пару жадных глотков, чувствуя, как теплая влага попадает в желудок, согревая меня изнутри. Следом в ход пошли и папиросы, вынув из пачки одну штуку, я сжал ее пальцами в двух местах, как положено, и подошел к печке. Открыв дверцу, поджег щепочку, не буду же я тратить драгоценные спички. Прикурив папиросу, я сделал глубокую затяжку и аж закашлялся, все же «Беломор» куда крепче сигарет, которые я раньше курил.

Табачный дым поплыл по комнате, наполняя ее своим ароматом, а я расстелил перед печкой свой тулуп и сел на него, попивая чай и смоля папироску.

Выпив две кружки чая и выкурив две папиросы, я взял одеяло с подушкой и, улегшись прямо на тулупе, положил себе под голову подушку и, накрывшись одеялом, задремал.

Не знаю, сколько времени я проспал, но когда я открыл глаза, за окном уже был день. Солнечные лучи с трудом пробивались сквозь снежную корку, застилавшую окна, но все же слегка освещали дом, создавая в нем полумрак. Несмотря на потухшую печь, было еще довольно тепло, это, скорее всего, опять же из-за снега, он со всех сторон облепил дом и превратил его в этакое подобие термоса, не давая теплу покидать его.

Перевернувшись на спину, я потянулся, словно котик, и сладко зевнул, а после сразу поднялся на ноги. Для начала я сосредоточился на своих ощущениях: насморка нет, в горле не першит, кашля тоже нет, чувствую себя вполне нормально. Разве что зверски хочу есть и в туалет.

Надев валенки, я вышел из дома на улицу, а там была красота: яркое солнце висело в небе, заставляя блестеть и переливаться снежный покров, словно он сделан из драгоценных камней. Деревья плавно покачивались от легкого ветерка, но в остальном царила полная тишина и гармония природы. Не знаю, или на меня так подействовала вчерашняя закалка морозом, или на улице вполне комфортная погода. По крайней мере в свитере и штанах я чувствую себя достаточно комфортно. Забежав за угол дома, я принялся справлять малую нужду, так сказать, плавить снег и при этом осматриваться по сторонам.

– Вот те раз! – сказал я, обнаружив за домом приличных размеров сарай и деревянный туалет. А вдоль дома из-под снега выглядывала большая поленница дров. Следов на снегу, кроме моих, видно не было, что не могло не радовать, а то жутковато тут немного, особенно после событий минувшего дня.

Вернувшись в дом, первым делом я растопил печь, а после набрал снега для чая. Пока снег топился, я очистил окна от снега и отправился на разведку в сарай, в надежде найти там чего-нибудь полезного, желательно еды. Но увы, растолкав снег валенками, я протиснулся в приоткрытую створку ворот и начал осматривать содержимое. Пара лопат, парочка топоров, три удочки, вязанные веники для бани, метла, сложенные в кучу доски, банка с гвоздями и пила-ножовка.

Взяв с собой топор и лопату, разочарованный я вернулся обратно в дом, потирая живот, который уже начинал болеть от голода. Вода в чашке уже начала закипать, а я уже при свете дня еще раз осмотрелся в доме, может я чего пропустил?

И точно, в дощатом полу я увидел люк, ведущий в подпол. Полный надежд я его тут же открыл и спустился вниз по деревянной лесенке. Подпол был примерно два метра глубиной, в нем было темно и холодно. Но главное, я увидел стоящие внизу два металлических ящика. Открыв первый, я чуть не закричал от радости, полный ящик консервов, тушенка, рыбные консервы, горошек, кукуруза и прочее. Все банки целые, а на сроки годности я даже и смотреть не стал, меньше знаешь – крепче спишь. Второй ящик также порадовал своим содержимым. Там были галеты, две бутылки с растительным маслом, большая пачка соли, пакет с перцем и три бутылки водки. На радостях я быстро все достал из подпола, а после взял две банки тушенки и поставил их на плиту, а то они были полностью заледеневшими. Дабы они не взорвались, я ножом сделал две дырки и начал ждать, пока их содержимое закипит.

Минут через пять из банки пошел пар и начал наполнять дом ароматом тушеного мяса, у меня аж слюнки потекли. Выждав еще немного, спустив рукава свитера, я ими как прихватками перенес банку с печки на стол и начал осторожно открывать каждую. Все же сначала греть, а потом открывать было ошибочным решением, так как банка была горячей, а нож тупым. И открывать ее было тяжело, ведь крепко держать было слишком горячу. Но как бы там ни было, результата я добился и вывалил содержимое банки в тарелку.

Тушенка с галетами, как же это вкусно, просто словами не передать. Я даже и не заметил, как умял две банки и три пачки галет. Голод немного отступил, но есть все еще хотелось.

– Черт с ним! Гулять так гулять! Сегодня поем нормально, а после буду экономить! – заявил я сам себе и начал разогревать еще две банки с тушеной говядиной и две банки сайры.

Съев вторую порцию консервов, я все еще был голоден, но все же решил притормозить, а то мне такими темпами запасов и на неделю не хватит. Сверху я все запил двумя кружками горячего чая и выкурил папиросу Беломора.