Три стороны одной медали

– Пётр Николаевич, подержите пока у себя, хорошо? Я заберу, когда всё уляжется, а то, как бы Дашка чего не удумала.

А мне что? Мне не трудно. Тем более, мы с её бывшим мужем в институте учились вместе, на одном факультете. Да и Дашу я с пелёнок, можно сказать, знаю. На глазах у меня росла. Соседи уже лет семь как развелись, но я поддерживаю отношения с обеими сторонами. Дашин отец повторно женился, у него теперь другая семья. Иногда навещает дочь, бывает и ко мне заглядывает. Тамара Васильевна не против их общения.

К чему это я? Извините, отвлёкся. Ах, да! Так вот, Даша в окно выбрасываться не стала – всё-таки, пятый этаж, как-то не солидно. Если бы захотела таблетками, то нашла бы их в другом месте. Даже вены не стала резать в ванной… Нет! Даша поступила по-другому. Она просто начала есть мух!!! Да-да, вы не ослышались! Поймает муху – и в рот. Благо реакция у неё – будь здоров! На дворе середина лета, недостатка в мухах нет. Тем более, помойка в ста метрах от дома. Лови себе да ешь на здоровье! И она с удовольствием уплетала их за обе щёки.

Я не раз натыкался на неё в подъезде. Стоит возле окна и ловит на стекле. Раз! В кулачок и в рот! Ням-ням-ням… Меня каждый раз чуть не выворачивало от такого зрелища. Фу! Тамара Васильевна ко мне зачастила по этому поводу. А что я могу посоветовать? Я старый холостяк, в детях особо не разбираюсь. Скажите спасибо, мол, что руки на себя не наложила. Согласен, слабое утешение. Приплёл что-то из психологии. Типа произошло замещение одного понятия – другим. Не помню, что это за термин такой, но явление довольно распространённое. Вытеснение с целью минимизации отрицательных переживаний за счёт удаления из сознания того, что эти переживания вызывает. Такая защитная реакция. Но почему именно мухи? А чёрт его знает! Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало… Со стороны это отвратительно, конечно, выглядело.

А Даша придумала запасаться мухами впрок. Рано утром или в вечернее время, когда на улице мало людей, она выходила с бумажным кульком на охоту. Наловит в кулёк – и домой. При подругах она мух старалась не есть, но в сумочке у неё всегда с собой был кулёк со стратегическим запасом. Как разнервничается, отойдёт в сторонку, отвернётся – и раз! – парочку в рот. Прожуёт и как ни в чём не бывало дальше хихикает с подружками.

Однажды вечером раздался звонок в дверь. На пороге Тамара Васильевна сама не своя.

– Что с вами, да на вас лица нет! С Дашей что? Проходите на кухню, я тут винишком балуюсь, не откажетесь? – спросил я.

– Не откажусь, Пётр Николаевич, большое спасибо. Представляете, прихожу я с работы, а Дашка сидит перед телевизором и мух своих трескает…

– Ну трескает… И что?

– Как что? Как это что? Она их молоком запивает!

– Ну запивает, и что в этом такого? Всё не в сухомятку, – пожал я плечами.

– Да у неё же с детства непереносимость лактозы! Сразу понос и рвота! Так всегда было! С двухлетнего возраста! А тут сидит и мух молоком запивает!

– И давно это она молоком балуется?

– Уж и не знаю! Я на работе всё время. А тут в холодильник заглянула, а там пара литровых упаковок с жирностью три и два процента! И в мусорке несколько пустых молочных пакетов. Я её в поликлинику к терапевту записала на завтра.

– Вы это вот что… Есть у меня один знакомый психолог, крутой специалист. К нему очередь на месяц вперёд. Я сейчас ему звякну, запишу вас. Он поможет. Сходите вместе с Дашей. Он интересный человек. Думаю, ей понравится. Минуточку…

Терапевт выписал направление на анализ лактазной недостаточности. Даша всё сдала. Никаких патологий! Уровень лактазы оказался в норме! Как так, спрашивается? А вот так! Чудеса! Или же мухи помогли? Гм…

А что же мой психолог? А ничего! Позадавал вопросов, выслушал обеих и улыбнулся:

– Тамара Васильевна, Дашенька, беспокоиться нечего. Ничего страшного…

– Как это «ничего страшного»? Она мух ест и молоком запивает! А у неё непереносимость! – возмутилась Тамара Васильевна, – с этим надо что-то делать! Вы психолог или кто?!

– А с чего вы взяли, что у неё непереносимость лактозы? Уже – нет! Вот и анализы это подтверждают. Может, раньше и была. А теперь-то – нет! С вашей дочерью теперь всё в порядке, уверяю вас.

– А мухи?

– Что – мухи? Кто знает: может быть, если бы не мухи, то так и осталась бы непереносимость. Не было бы счастья, да несчастье помогло! Тут радоваться надо! Даша теперь мороженым настоящим может наслаждаться! А оно того стоит, Дашенька, уж поверь мне! А что касается мух… Осень на пороге. Скоро мухи совсем исчезнут! Йогурты будем кушать, не так ли, Дашенька?

Даша нерешительно кивнула головой и посмотрела на мать:

– Мам, и мороженое тоже…

– Вот и славненько, Дашенька! Мухи – пища сезонная, сегодня есть, а завтра нет. А молочка в магазинах всегда в наличии. Будьте здоровы. Петру Николаевичу от меня привет передавайте.

Про анализы и о том, как прошёл визит к психологу, я узнал много позже, ибо на следующий день после визита Тамары, я уехал в длительную командировку. Меня не было в городе пару месяцев. Я вернулся из командировки к концу октября. Учебный год уже был в разгаре, и Дашу я почти не видел. Лишь изредка мелькнёт её белая куртка во дворе и исчезнет за углом. Чем кончилась эпопея с мухами я не знал. Как-то встретил на улице Тамару Васильевну и поинтересовался на счёт Даши.

– А с Дашей всё хорошо, Пётр Николаевич! Учится!

– А с насекомыми как? – попытался разговорить я соседку. Да куда там! Отмахнулась от меня как от назойливой мухи и побежала по своим делам. Я постоял-постоял, пожал плечами и побрёл к остановке. Что ж, если бы было что-то плохое, то она бы рассказала. Стало быть, беспокоиться не о чем. Всё наладилось.

Как-то воскресным днём я решил прогуляться по центру и совершенно неожиданно оказался на Дворцовой площади. У Эрмитажа выстроилась километровая очередь. Ах да! Сегодня же бесплатный вход! В честь чего-то там… Не помню. Утром в интернете прочитал. По электронным билетам, кажется. Подошёл поближе и тут вижу – Даша! Стоит себе в очереди и по телефону с кем-то разговаривает. Смотрю, она меня увидела!

– А, здравствуйте, Пётр Николаевич! – замахала она мне рукой, – тоже решили по музеям пройтись?

– Здравствуй, Даша! Нет, что ты. Я так… Просто мимо проходил. А ты что одна тут?

– Нет, меня друг пригласил. Он в туалет отлучился. Мы тут уже сорок минут стоим, очередь почти не двигается.

С другом, значит. Уже не плохо. И тут она достаёт из сумочки бумажный кулёк. У меня аж в груди похолодело! Неужели? Даша поймала мой испуганный взгляд и лукаво улыбнулась. Я указал пальцем на кулёк и грустно спросил:

– Мухи?

– Что вы! – звонко рассмеялась она, – какие мухи?

– Даша, – попытался я придать голосу строгие нотки, – с мухами в Эрмитаж…как-то нехорошо. Что люди-то подумают?

А она лишь подняла меня на смех:

– Какие мухи, снег уже на асфальте! Где я вам мух в ноябре наловлю? Ну вы даёте! Семечки!

– Ффу-у! – выдохнул я с облегчением, – я-то уж, грешным делом, подумал…

– С мухами давно покончено! Ваш психолог помог, спасибо вам огромное!

– С семечками в Эрмитаж… А впрочем, тебе – можно! А вот с мухами – нежелательно! – рассмеялись мы уже оба. Даша ловко отвалила мне в ладонь из своего кулька немного семечек. Я поблагодарил, пожелал удачи и, сославшись на дела, поспешил прочь.

И вот с тех самых пор, как только я вижу человека, лузгающего семечки, так сразу перед глазами почему-то всплывает картина: бумажный кулёк, набитый дохлыми мухами на фоне зимнего Эрмитажа.

8 января 2025 г.

Рыжая

С утра пораньше я явился к мемориалу в парке Лесотехнической академии. Как вчера вечером и задумал. Гранитная стела на холме: Вечная память героям Октябрьской Революции. По сути, это – курган братского захоронения. Сколько тут покоится героев революции не известно. От четырнадцати до двадцати пяти. Но это не точно. В основном местные рабочие, а также моряки экспедиционного отряда Балтийского флота, погибшие в боях с войсками стран Антанты, высадившихся в 1918 году Архангельске. Так же есть несколько индивидуальных захоронений. На одном из надгробий я увидел и свою фамилию. Однофамилец, а может быть даже и родственник, кто его знает. Именно здесь вчера я и словил мощнейший инсайд: остановился закурить по пути домой и словил. По всему телу! Спрятался в тени густых крон деревьев от палящего солнца и меня накрыло. Прямо на границе света и тени. С одной стороны яркий солнечный день, а с другой спокойная и исполненная собственного достоинства её величество Тень. Ещё не известно – что лучше. Я тогда предпочёл тень пеклу. И не прогадал. Из тени – всё как на ладони видать. Даже мысли гуляющих вырисовываются. Как в театре: в зале темно, а сцена залита светом. Кроме того, теневая субстанция оказалась настолько плотной на ощупь, что из неё можно было лепить фигуры. Потрясающее открытие! Я простоял так довольно долго, а инсайд оказался таким значительным, что его даже пришлось распихивать по карманам – в голове всё не унесёшь! Вот и решил с ура пораньше явиться сюда за разъяснениями. Тем более, что воскресным утром кроме собачников и злостных бегунов никого в парке не предвидится. Те и другие относительно безобидны. Не блещут обилием мыслей. Особенно с утра. А из тени все мысли на свету отчётливо просматриваются. Некоторые особенно режут глаз, даже в очках с затемнёнными стёклами! Вот неспеша проплыли мимо несколько старушек с пёсиками. Приземлённые и бытовые помыслы: как выцветшие, песочные фасады старых домов. Совершенно безопасные – умиротворяют и обезоруживают наповал! Вот мимо пробегает девушка… Но что я вижу! Это я поторопился записать утренних бегунов в безобидные. От неё так и бьёт током! Яркие ломаные линии ядовитых фраз, борозды как от метеоров в ночном небе вспарывают тенистую субстанцию. Искры брызжут во все стороны от её смазливой физиономии. Да она же матерится на чём свет стоит! А с виду и не скажешь: бежит себе по дорожке и помалкивает. А смотрится это всё весьма эффектно, особенно отсюда – из тени. В сущности, мат красиво выглядит, если по делу. Но слух режет. Мне, по крайней мере.

И тут я вдруг начинаю чувствовать на себе чей-то пронзительный взгляд. За мной явно кто-то наблюдает. Предельно искренне так… Истово наблюдает! Озираюсь по сторонам и замечаю девушку, выглядывающую из-за дерева. Кокетливо так выглядывающую… В свадебном платье! Огненно-рыжие волосы и укладка, соответствующая поводу. Твою же мать! – думаю, – ну не хрена себе! Как так? Невеста! А где свита, гости, прочие атрибуты… Ан нет! Никого поблизости. Невеста – и всё тут!

– Да-да! Не пугайтесь! У меня тут действительно свадьба намечается! Я – настоящая, вы не подумайте! И платье тоже… – она вышла из-за дерева и пошуршала прямиком ко мне.

Блин! Ну ничего себе! Вся в белом и ослепительно красива! С аккуратным букетиком – типа кинуть – кто следующий.

– Мы знакомы? – промямлил было я, и тут же осмелев, повертел головой по сторонам и добавил:

– Ты как здесь? Понимаю, глупый вопрос, – но где – все?

– Да вот, не задалось… Мне – ты нужен! Поехали?

– Куда? – попытался я было сделать непринуждённый вид. Не получилось. Увидел свою испуганную рожу со стороны!

– А пойдём на тракторе кататься?! Тут за холмом бесхозный стоит… Тракторист отошёл куда-то, и ключи оставил.

У меня душа ушла в пятки: невеста, курган… Чёрт возьми, а она – красивая девка! Хоть и невеста чья-то.

– …А… как?..

– А как хочешь, так и зови! И я тебя – тоже, Фарух, например, – залилась она звонким смехом.

– Фарух? Только не это! Как угодно – только не Фарух!

– Хорошо, Сепсис.

– Ну уж это…согласен созвучно, как-то… Звучит болезненно, но терпимо. Ты – кто, девица? Где все? Я вот…

– Пойдём ко трактору, он тут за курганом. Покатаемся под шумок! У них тут субботник перед первым сентября намечается, вот и пригнали технику. Тракторист где-то бегает, у нас есть время. Умеешь?

– Бр-р-р! – затряс я головой, – у меня даже прав нет, в детстве когда-то…на мопеде…

– Я поведу! Забирайся!

Где-то я её видел. До боли знакомая физиономия! Но где? Я послушно проследовал за ней к трактору. Русич ТВ-904 – накануне о нём читал в интернете. Они у нас под окнами ездят по утрам – асфальт поливают. Жутко гудят – спать мешают.

– А тебя-то как…

– А тоже – как хочешь. Ты же помнишь меня… Пошевели извилинами. Меня нельзя забывать!

Я послушно забрался в трактор.

– Дуня, Дуся – нет! Я буду звать тебя Катей! Идёт?

– Да как угодно! – она подобрала длинное платье, забралась в кабину и втиснулась на место водителя, пододвинув меня.

– Ну! Сморщи попу. Расселся! В тесноте да не в обиде, как говорится. И в радости, и в горе…

– …И во веки веков. Аминь, – подытожил я, пристроившись на одну ягодицу с краю. Несколько манипуляций и трактор затрясся.

– Ну, поехали, женишок! Вот накинь, – сняла она со спинки сидения оранжевый жилет. Я послушно натянул на футболку. А что – похоже! Какого, собственно хрена! Азм есмь!

– Стоп! Чего-то не хватает, – она достала из своего букета белую розочку и протянула мне, – приколи к жилетке. Вот теперь – как настоящий!

Блин! Кто она такая? Почему мне до боли знакомо её лицо? Ямочки на щеках – как в голливудских роликах – ослепительно сверкают… Бзыннь!.. Словно зуб блеснул в респектабельно-успешной улыбке. Вспышка – и ты у её ног! Немыслимо! Но тем не менее, я всё же почувствовал еле уловимый запах её пота. Лёгкий такой – как аромат духов: всё-таки в свадебном платье на такой жаре. Оно хоть и выглядит воздушным, но всё-таки сложносочинённое. Плечи открыты, фата ещё эта… только обзору мешает. Она стянула с рук длинные, по локоть, кружевные перчатки и положила на колени. Шмыгнула носом. Ну надо же – живая! Я сижу и трясусь рядом. Мы медленно по дорожке выезжаем из парка под железнодорожным мостом и съезжаем на первый Муринский. Дорога пуста, машин почти нет – тихое воскресное утро.

– Куда? А нас не арестуют? Мы всё-таки технику угнали? – опасливо озираюсь я по сторонам.

– Всё нормально, они не посмеют невесту, тем более – у тебя жилетка! Да успокойся уже! Мы едем кататься! Эх! Один раз живём! – весело кричит она, сдувая фату с губ.

Тут я замечаю, что за нами медленно ползёт машина ГАИ. Вот же ж закон подлости! Гаишники нагоняют нас слева и плетутся параллельно. Вы бы видели их физиономии! Оба как аршин проглотили! На дорогу – ноль внимания, вылупились на нас и рты разинули! Чешут прямо по трамвайным путям. Впереди с проспекта выворачивает нам на встречу трамвай. Мы немного прижимаемся к обочине, но скорость не сбавляем. Гаишники замечают опасность и съезжают с путей. Катя, или как её там, видя моё замешательство, шарит под сиденьем и достаёт пакет с логотипом «Пятёрочки».

– Держи руль прямо! – Извлекает из пакета одной рукой парочку грязных (с моей точки зрения) картофелин, приоткрывает на ходу дверь, надкусывает одну из картофелин, сплёвывает на пол и как заправский революционный матрос, закусив свою фату, аки ленту от бескозырки, швыряет надкусанную картофелину прямо в лобовое стекло гаишникам!

– Получи, фашист, гранату! – шипит она. Следом полетела вторая. Потом с силой захлопывает дверь и берёт у меня руль. Картофелины смачно с брызгами попадают в цель! Я, задыхаясь от восхищения, хватаю воздух ртом – уж никак не ожидал такого… Гаишники в панике дают по газам и уходят далеко вперёд. Метров через триста сворачивают к обочине и останавливаются. Выходят из машины и беспомощно пялятся на нас. Мы торжественно и нарочито медленно проезжаем мимо. А они, глупо хлопая глазками то на меня, то на мою на мою спутницу, молча провожают нас взглядом. Им грустно. Очень грустно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.