Сердце тигра

Ксандер Реднаск

Сердце тигра

Пролог.

– Слушай, Форд, я понимаю, тебе тяжело, но так надо, – прошептала Анабель, голос едва доносился до сына. Лицо её было бледным, а зеленые глаза, обычно такие яркие и полные жизни, потускнели, словно потеряли свой цвет, оставляя лишь бледное, стеклянное отражение. Форд чувствовал, как в горле застрял ком, душа разрывалась на части. Эти глаза, которые всегда были для него источником тепла и любви, не должны были так рано угасать.

– Почему ты раньше не сказала? Почему? – всхлипнул Форд, слова вырывались из него с трудом. Сердце колотилось бешено, словно птица, пытающаяся вырваться из клетки. – Почему я узнаю об этом в последнюю очередь? Почему ты не сказала, что смертельно больна? Почему я… я…

Горькие слёзы градом катились по его щекам, падая на её ладонь. Мягкие, тёплые ладони, которые всегда так нежно гладили его волосы, касались его лица. Ладони, полные любви и заботы, теперь казались хрупкими и холодными.

– Не плачь, мой лютик, я всегда буду с тобой, – Анабель слабо улыбнулась, приложив свою руку к его лицу. Её взгляд, полный надежды и бесконечной любви, казался последней искрой в затухающем пламени. Она надеялась, что сын смирится с неизбежностью происходящего.

– Объясни, как я без тебя буду? Где я буду? – Форд с трудом дышал, чувствуя, как давление в груди нарастает, заглушая голос разума. Эмоции хлынули через край, оглушая и заставляя его терять контроль.

– Ты будешь жить с отцом, – прошептала Анабель, закрыв глаза, чтобы не видеть отчаяние сына.

– С кем? – Форд сжал её ладонь, в голосе смешались гнев и недоверие. – Ты говорила, что он мёртв.

– Прости, что скрывала правду, – Анабель замолчала, собираясь с силами. На мониторе, следящем за её состоянием, пульс замедлился.

– Так, ты только не волнуйся, пожалуйста, все хорошо – с беспокойством произнёс Форд.

Пульс на экране внезапно исчез. Форд почувствовал, как внутри всё обрывается. В тот же миг окружающий мир затих, словно выключили звук. Он оказался в вакууме: гул больничной палаты, писк аппаратов, шаги медсестер – все исчезло, оставив его в гнетущей тишине.

Словно в замедленной съемке, он посмотрел на экран. Прямо там, где ещё так недавно мерцал ритмичный график, теперь не было ничего – лишь холодная, мёртвая линия, которая забрала с собой его надежды. Шум в его голове нарастал до невыносимой степени, словно его собственные мысли и эмоции становились звуковым потоком, который готов был расправиться с ним. Сердце его колотилось безумно, не желая подчиняться единственному разумному чувству – страху.

В груди замирало какое-то нечеловеческое отчаяние, которое давило на Форда, будто целый мир обрушился на его хрупкие плечи. Он пытался глубоко вдохнуть, но воздух, казалось, исчез из легких. Каждый вдох обжигал, будто в груди росло что-то, что вот-вот должно было разорваться, выплеснув наружу всю его боль и ярость на этот бессмысленный мир.

Пронзительный холод обдал его, даже несмотря на горячие слёзы, которые стремительно катились по щекам. Форд не мог понять, как это могло произойти. Его рука, стиснутая в ладони матери, казалась единственным связующим звеном с реальностью. Но теперь эта связь, этот самый мир, который казался ему незыблемым, обрушился в одно мгновение.

Холодный пот покрыл кожу Форда. Он не мог понять, что происходит, его разум запутался в клубах ужаса и неверия. Как завороженный, он продолжал смотреть на пустой монитор, на место, где ещё секунду назад пульсировала линия жизни его матери. Форд отчаянно, безнадёжно ждал, надеясь увидеть знакомый ритмичный график, увидеть хотя бы малейшее движение, свидетельство того, что всё это – кошмарный сон.

Но надежда таяла, как дым, растворяясь в бездонной пустоте его мыслей. Мир вокруг поплыл, голова закружилась, и Форд почувствовал, как земля уходит из-под ног. Ощущение потери равновесия, нараставшее с каждой секундой, привело его к падению. Он осел на пол, спиной прислонившись к холодной, твёрдой стене. В полумраке палаты, сквозь пелену слез и ужаса, он заметил, как рука его матери, бледная и неестественно холодная, слегка опустилась, повиснув безвольно в его собственной. Тонкие пальцы, всегда такие теплые и ласковые, теперь лежали неподвижно, окончательно лишенные жизни, и это осознание обрушилось на Форда новой, невыносимой волной боли.

Анабель, его любящая мать, умерла.

Глава 1.

Двухчасовое молчание в машине давило на Форда. Смерть матери – Анабель – произошла всего два дня назад. Образ её бледного лица, застывшего в последнем спокойствии в дубовом гробу, преследовал его, не давая ни на секунду забыть о пустоте, образовавшейся в его жизни.

– У тебя хорошие друзья. Подарили подарки на прощание, долгие разговоры и объятья. Никогда не видел, что бы так кого-то провожали, – прервал тишину Джейк, голос его звучал осторожно, словно он боялся потревожить хрупкое равновесие, царившее в машине.

Форд промолчал. Разговор с отцом, которого он не видел семнадцать лет, казался невозможной задачей. Сейчас, окруженный горем, любое общение казалось лишним.

– Да, они крутые, – наконец, ответил Форд, голос его был низким, сдавленным. Он понимал, что отец не виноват в его подавленном настроении, но эмоциональные силы были на исходе.

– В нашем городе ты много найдёшь друзей. У нас небольшой городок, но весьма интересный, я думаю… – Джейк сделал попытку поддержать разговор, но Форд его перебил.

– Слушай, папаша, давай продолжим ехать в тишине? – парень чувствовал, как его терпение иссякает. Он был измотан, искусан горем, и любое общение, любой вопрос отца казались навязчивыми. Ему хотелось только одного: лечь в кровать, заснуть и никогда больше не просыпаться. Но реальность оказалась куда более жестокой.

Через полчаса они въехали в Сант-Бернардино. Город и правда был небольшой, спокойный, с домами самых разных архитектурных стилей, расположенными среди пышной зелени. Машина остановилась перед небольшим, но уютным двухэтажным домиком, окутанным мягким светом закатного солнца.

– Вот твой будущий дом, – Джейк заглушил двигатель. – Сейчас я помогу разгрузить вещи и заодно покажу твою комнату.

– Нет необходимости, я сам могу отнести вещи, – огрызнулся Форд, чувствуя раздражение. Он хотел побыстрее оказаться в одиночестве, но Джейк преградил путь, закрыв двери машины.

– Слушай, Форд, я понимаю тебя, случилось большое горе. Ты узнал об отце, которого не видел семнадцать лет. У меня нет опыта быть хорошим родителем. Но дай мне шанс. Дай мне шанс исправить упущенное время, – голос Джейка был искренним, полным нежности и осторожной надежды.

Форд вздохнул, закатил глаза, но ничего не ответил. Он не хотел ничего от этого незнакомого человека, но выбора у него не было. Придется жить с ним, придется терпеть.

– Хорошо, – пробормотал он, – только аккуратно, в сумках ценные вещи.

Они выгрузили багаж и понесли вещи в дом. Джейк открыл дверь, и они вошли. В этот момент раздался девчачий голос, полный ожидания.

– Джейк, ты почему так долго? Я заждалась!

– Силли, я тут не один, – ответил Джейк.

В этот момент из глубины дома выпорхнула девушка. Высокая и стройная, Силли излучала уверенность и жизненную энергию. Её фигура плавно изгибалась, создавая идеальные линии: узкая талия, которая переходила в более широкие бедра, словно подчеркивала все достоинства девушки. Длинные черные волосы, густые и переливающиеся на свету, струились по её спине, как шелковистая река, удивительно контрастируя с округлыми формами её тела. Серые глаза сияли, как утренний туман, полный таинственных секретов. Её губы были полными и теплыми, нежного розового оттенка, будто только что укушенными.

– Ух ты, это что, ваш двойник? Вот только молодой, – Силли захихикала, её взгляд зацепился за Форда.

– Нет, это мой сын, – Джейк ответил спокойно, но в его голосе прозвучала гордость.

Удивлённые глаза Силли говорили сами за себя. Она, видимо, представляла Джейка одиноким мужчиной, а теперь перед ней вдруг предстал его сын. Форд чувствовал на себе её пристальный взгляд, и эта внезапная близость появившейся девушки заставила его почувствовать неловкость и одновременно любопытство.

– Я и не знала, что у вас есть сын! Почему ты мне не говорил? – спросила она, нахмурив брови.

– Да я и сам не знал, – ответил Джейк, немного смущённо почесав затылок. Его слова звучали искренне, без фальши.

Силли, словно кошка, бесшумно приблизилась к Форду, который, всё ещё немного ошеломлённый.

– Я Силли Тайним, ваша соседка. Приятно познакомиться, – она протянула руку, её прикосновение было лёгким, едва ощутимым, как прикосновение бабочки.

– Форд Брайт. Твой сосед, – ответил Форд, его голос звучал всё ещё немного робко, но уже без прежней холодности. Он пожал её руку, чувствуя её тепло, которое резко контрастировало с холодным чувством пустоты внутри него. После чего, слегка кивнув, он обошёл её и направился следом за Джейком.

Подъём на второй этаж был недолгим. Силли, словно тень, шла за ними, готовая оказать помощь. В её жестах не было навязчивости, только мягкое, едва заметное желание помочь.

Комната Форда была скромной, но уютной. Солнечный свет, проникавший сквозь единственное окно, мягко освещал зелёные стены, белый потолок и ламинат на полу. Кровать, небольшая, но удобная, стояла у стены напротив окна, рядом с ней был письменный стол, а справа, у двери, был встроенный шкаф.

– Форд, я пока схожу за остальными вещами, а ты начинай раскладывать, – сказал Джейк, бросая взгляд на сумку Форда.

– Окей, – ответил Форд, наконец позволяя себе расслабиться хотя бы на немного.

Как только Джейк вышел, Силли сразу же оказалась в комнате. Её присутствие казалось вездесущим, словно она была невидимой нитью, пронизывающей пространство. Форд чувствовал себя неуютно – словно эта странная девчонка уже начала хозяйничать в его пространстве.

– М-да, скудненько тут, – она оглядела комнату, её взгляд задержался на каждой детали, словно она искала что-то особенное. – Но могу помочь её украсить, сделать более привлекательной.

– Уж нет, спасибо, без тебя справлюсь, – Форд ответил резко, его терпение начинало иссякать. Он ещё не был готов к такому натиску.

– А я думала, ты рад знакомству, – Силли надула губы, скрестив руки на груди. Её взгляд стал немного обиженным, но в нём не было злобы, только лёгкое недовольство.

– А ты сообразительная, – ответил Форд, доставая из чемодана фотографию, где он и его мама улыбались, их глаза сияли счастьем. Взгляд на фото вызвал у него очередную волну грусти.

– Ой, а дай мне посмотреть, – Силли подошла ближе, её глаза блестели от любопытства.

– Нет, обойдёшься, – Форд отстранил фотографию, стараясь скрыть свою боль.

Силли, игнорируя его отказ, продолжала настойчиво тянуться к фотографии. Её пальцы, длинные и изящные, словно паучьи лапки, всё ближе подбирались к снимку, на котором Форд и его мама улыбались, запечатлённые в одном из счастливых мгновений. Напряжение между ними нарастало, словно электрический заряд в воздухе. Её настойчивость граничила с дерзостью, но в её глазах не было ничего, кроме искреннего любопытства, смешанного с игривой шаловливостью.

Внезапно, потеряв равновесие, они оба рухнули на кровать. Силли оказалась сверху, её волосы рассыпались вокруг них, словно тёмное облако. Она всё ещё тянулась к фотографии, её лицо находилось совсем близко к лицу Форда, и он ощутил её дыхание на своей коже – тёплое, слегка учащённое.

– Черт, убери свою грудь с моего лица! – рявкнул Форд, но его слова прозвучали скорее, как неловкий протест, чем настоящая ярость. Он чувствовал себя застигнутым врасплох, зажатым в ловушке собственного смущения.

– Наслаждайся лучше, а не жалуйся! – Силли ответила с вызовом, её губы изогнулись в лукавой улыбке. Она продолжала тянуться к фотографии, но теперь её прикосновения стали более осторожными.

В этот момент в дверях появился Джейк. Его лицо выражало смятение, граничащее с недопониманием. Он остановился на пороге, как застывший каменный идол, наблюдая за этой странной, интимной сценой.

– Вы что тут делаете? – голос Джейка звучал тихо.

– Он мне не даёт посмотреть фотографию! – Силли, умело используя своё обаяние, изобразила обиду, её глаза блестели, словно у ребёнка, которому не дали желаемую игрушку.

Форд, немного раздражённый её театральностью, но всё же смущённый сложившейся ситуацией, ответил с лёгкой усмешкой:

– Игра одного актёра.

Джейк вздохнул, словно отгоняя назойливую муху.

– Ладно, не ругайтесь. Этого мне ещё не хватало. Это были последние вещи. Я сейчас приготовлю ужин, и мы все вместе поедим! – Брэгг произнёс это как приговор, после чего, быстро направился к выходу, словно желая побыстрее избавиться от этой неловкой ситуации.

Силли, воспользовавшись моментом, быстро поднялась с кровати, её улыбка была загадочной и немного насмешливой.

– Ой, я бы с радостью, но вот только уроки нужно сделать, так что я не смогу. Я побежала! Жду тебя в школе в понедельник, Форд. Пока! – Она сделала воздушный поцелуй, подмигнув ему и, проскользнув мимо Джейка, исчезла за дверью. Джейк, улыбнувшись, прокомментировал:

– Ох уж эта Силли, в своём репертуаре!

Форд, всё ещё находясь под впечатлением от произошедшего, посмотрел на отца. Неловкость и смущение медленно сменялись чем-то другим. Чувство, которое он не может описать.

– Странные между вами отношения. И часто она у тебя в доме? Ты с ней что ли спишь? – Форд спросил это с лёгкой насмешкой, но в его голосе слышались нотки нескрываемого интереса.

– Что? – Джейк удивлённо поднял брови, его лицо выражало неподдельное недоумение.

– Какой из вопросов был не понятный? – Форд повторил, ухмыляясь.

Джейк, покраснев, выпалил:

– Черт, Форд, нет! Между нами нет никакой близости. Мы с ней просто устраиваем чаепитие. Это наша маленькая традиция. Так что даже не думай! Я кроме твоей матери никого так и не полюбил! – Он сказал это слишком резко, и сразу же пожалел о своей откровенности.

Форд кивнул, его лицо оставалось непроницаемым. В его глазах мелькнуло что-то сложное, непонятное даже ему самому.

– Понятно. Ладно, иди готовь ужин, а я сам тут дальше разберусь.

Он остался один в комнате, всё ещё ощущая тепло её тела на своей коже, её запах волос в воздухе, и её лукавый взгляд в своих глазах. Все мысли о предстоящей школе отступили на второй план, затмено интригующим знакомством с настойчивой и непредсказуемой Силли Тайним.

Глава 2.

Утро выдалось хмурым, таким же, как и настроение Форда. Серый свет просачивался сквозь шторы, едва рассеивая полумрак в комнате. Часы показывали без четверти восемь – опоздание на первый день в новой школе грозило стать катастрофой. Комната всё ещё напоминала поле боя после переезда: коробки громоздились в углах, вещи валялись на полу, создавая хаотичный ландшафт из футболок, книг и разбросанных носков. Запах картона смешивался с едва уловимым ароматом нового матраса, который, несмотря на свою свежесть, не мог заглушить чувство неуютности, охватившего Форда. Новый дом, новая школа, новый город – всё это казалось чужим, не родным, словно декорации к пьесе, в которой он был вынужден играть незнакомую роль.

– Форд! Ты чего там копаешься? – рявкнул Джейк из-за двери, голос его прорезал утреннюю тишину, словно рассерженный ворон. – Мы опаздываем! Это твой первый день, и ты уже начинаешь с опоздания?!

Форд вздрогнул, сбросив с себя одеяло. Сон липким комом застрял в горле. Он чувствовал себя разбитым, словно после бессонной ночи. Между ним и Джейком до сих пор существовала какая-то натянутая, неловкая связь – отец и сын, которые только начали знакомиться друг с другом.

– Иду, иду, – буркнул Форд, стараясь не показывать своего раздражения, которое, как кипящая вода, подступало к горлу. Он быстро умылся, стараясь не разбрызгать воду по зеркалу, почистил зубы, наспех натянул одежду, чувствуя себя неуклюжим и неловким. Отражение в зеркале показалось ему чужим: бледное, измученное лицо, взъерошенные волосы, словно воронье гнездо, и глаза, полные тревоги и какой-то неясной тоски. Он схватил рюкзак, едва взглянув на царивший в комнате хаос, и бросился вниз.

На кухне его ждал Джейк. Отец стоял, растерянно перебирая содержимое контейнера с завтраком – яичница немного остыла, а тосты уже подсохли. В его неловких движениях, в лёгком беспокойстве в глазах, Форд увидел отражение собственной неуверенности. Джейк, как и он сам, еще не вполне освоился в новой роли – роли родителя, который должен заботиться и направлять. Видно было, что он старается, но пока ещё делал это неуклюже, так же, как и Форд пытался приспособиться к новой жизни.

– Всё готово? – спросил Джейк, немного неуверенно.

Форд молча кивнул, ощущая, как тяжесть в груди немного сжимается от этой неуютной тишины, которая витала между ними. Они вышли на улицу, и Форд увидел Силли.

Она стояла возле машины, словно статуэтка, вырезанная из мрамора. На ней была красивая, светло-голубая блузка, обтягивающая тонкую талию, джинсовая юбка, подчеркивающая изгибы её ног, и чёрные колготки, которые делали её ещё более хрупкой и загадочной. Даже в этом простом наряде она была невероятно красива. Но красота её была омрачена чем-то другим: грустью, тревожностью. Это была не та жизнерадостная Силли, которую Форд видел позавчера. Её глаза, обычно такие яркие и искрящиеся, были потускневшими, словно затянутыми туманом.

– Доброе утро, – тихо сказал Форд.

Силли кивнула, но улыбки на её лице не было. Голос девушки прозвучал почти шёпотом, как последнее прощание:

– Это последнее доброе утро.

Они сели в машину. Джейк за рулём, Форд рядом, а Силли на заднем сиденье, уткнувшись в телефон. Тишину в салоне нарушало лишь тихое бормотание диктора из радиоприёмника, сообщавшего о предстоящем пасмурном дне и вероятности небольшого дождя. Джейк что-то рассказывал о пробках, о новом магазине автозапчастей, который открылся на окраине города, о чём-то ещё… его слова расплывались в голове Форда, словно туман, не достигая сознания. Форд и Силли сидели молча, погруженные в свои мысли. Силли не отрывала взгляд от экрана телефона, её пальцы быстро скользили по сенсорному дисплею.

Когда машина подъехала к школе, Форд почувствовал, как сжалось сердце. Школа казалась огромной, грозной крепостью из серого камня. Высокие, узкие окна, словно глазницы, смотрели на него с холодным безразличием. Массивные колонны поддерживали протяжённый каменный карниз, украшенный вычурными узорами, которые казались старше, чем сам Форд.

Перед входом высились два могучих клёна, их ветви, словно руки, протягивались к небу, затеняя вход в мрачные, обещающие немало трудностей, ворота. Всё вокруг внушало чувство тревоги. Школа стояла, как памятник, воздвигнутый в честь бесконечных уроков, контрольных и экзаменов.

– Ну, вот и всё, – сказал Джейк, выключая зажигание. – Постарайся не опоздать на уроки, и веди себя прилично.

Форд кивнул, но взгляд его был прикован к Силли. Она молча открыла дверцу и выскочила из машины, словно убегая от чего-то ужасного. Форд не услышал последних слов Джейка, его разум был полностью поглощён стремительно удаляющейся фигурой Силли. Форд выскочил из машины, оставляя позади не только недосказанные слова отца, но и какой-то внутренний укор, заставляющий его испытывать неловкость перед Джейком. Бросив взгляд на Брэгга, который остался сидеть в машине, Форд бросился за Силли, словно движимый каким-то необъяснимым импульсом, не понимая до конца, зачем он это делает.

Мимо проносились лица, тела, руки, ноги – всё смешивалось в одном бурлящем потоке, который несётся по школьному двору. Форд пробирался сквозь толпу, стараясь не потерять из виду Силли, его сердце колотилось в груди, заглушая все остальные звуки. И вот, наконец, он увидел её. Она стояла у входа в школу, почти у самого порога. В этот момент Силли совершила жест, который заставил Форда остановиться в оцепенении.

Она резко, почти грубо, толкнула девушку с длинными, светлыми волосами, словно забыв о правилах приличия. Девушка, не ожидавшая столкновения, потеряла равновесие и ударилась о колонну. С глухим стуком она упала на плитку, её светлые волосы рассыпались вокруг головы, напоминая ореол вокруг раненого ангела. Воздух тут же наполнился криками.

– Мерзавка! – раздались выкрики со всех сторон. – Что ты себе позволяешь?!

Силли, не оглядываясь, проскользнула в школу, растворившись в толпе, словно призрак, оставляя после себя лишь след из негодования и возмущения.

Вокруг упавшей девушки собралась толпа зевак. Все стояли, словно коршуны, опустив головы, шепча что-то друг другу. Девушка лежала на полу, её лицо было бледным, а из глаз, с необыкновенным зеленым отливом, катились слёзы. Форд не мог догнать Силли – толпа оказалась слишком плотной, слишком недружелюбной. Но слова одного из зевак, прозвучавшие с явной злобой, заставили его остановиться.

– Этой мерзости ещё воздастся! Она пожалеет о содеянном!

В этот момент что-то внутри Форда сломалось. Он не смог сдержать себя.

– Не смейте так говорить о Силли! – Его голос, неожиданно для самого себя, прорезал гул голосов. Парень не понимал зачем он это сказал, но как будто его нутро подсказывало, что так нужно.

Молчание повисло в воздухе, тяжелое и густое, словно туман, окутывающий всё вокруг. Все затихли, повернув головы к Форду. Его фигура, выделяющаяся среди привычной школьной суеты, казалась одиноким маяком в бушующем море. Незнакомое лицо, одежда, не совсем соответствующая общепринятому стилю, выдавали в нём новичка, чужака в этом давно устоявшемся мире школьных интриг и взаимоотношений. Сотни глаз, устремлённых на него, были полны недоумения, любопытства, и Форд это почувствовал, скрытой враждебности. Некоторые шептались, переглядываясь, оценивая его действия.

Не обращая внимания на толпу подростков, Форд сосредоточился на девушке, быстро оценивая ситуацию. Силли он найдёт позже. Сейчас, в этой ситуации, гораздо важнее помочь пострадавшей.

Он подошёл к девушке, медленно, чтобы не причинить ей ещё большей боли. Опустившись на колени, он внимательно осмотрел её. Светлые волосы, словно золотистый водопад, рассыпались вокруг её головы, контрастируя с бледностью лица. Форд увидел ссадины на коленях, разодранные в кровь, и локоть, тоже поврежденный. Девушка закусила губу, стискивая зубы от боли. Её зелёные глаза были полны слёз и растерянности.

Аккуратно, стараясь не причинить ей лишних страданий, Форд поднял девушку на руки. Её тело было лёгким, хрупким, почти невесомым. Он ощутил её хрупкость, её беззащитность.

– Где здесь медпункт? – спросил Брайт.

Девушка, немного растерянная, показала пальцем в сторону длинного коридора, ведущего вглубь здания. Её глаза, полные благодарности, смотрели на него, испытывая немое удивление.

Брайт, держа девушку на руках, направился к медпункту. Все вокруг смотрели на них. Абсолютно все. Взгляды, полные осуждения, любопытства, восхищения, смешивались в одном густом коктейле. Но Форд шёл, не обращая внимания на все взгляды. Он просто шёл, неся на руках пострадавшую девушку.

– Я могу дойти сама, – пролепетала девушка, её голос был слабым, почти неслышным. – Я слишком тяжелая…

– Нет тяжелых девушек, – перебил Форд, его голос был спокоен, но в нём звучала твердость, уверенность в своих силах. – Есть только слабые парни.

Девушка, удивляясь его решимости, замолчала. Она смогла лишь сказать, немного стесняясь, – Я раньше тебя не видела. Новичок?

Форд кивнул. Он шёл, неся на руках девушку, словно неся на своих плечах ответственность за чужое горе. Он шёл, не обращая внимания на наполняющий коридор гул шепотков и взглядов, и дошёл до медпункта, уверенный в том, что сделал правильный выбор. Даже несмотря на то, что ещё нужно было найти Силли.

Они вошли в медпункт. Небольшое помещение, пахнущее спиртом и йодом, было залито мягким светом настольной лампы с зелёным абажуром, создающим уютную, немного лечебную атмосферу. На стенах висели красочные плакаты, пропагандирующие не здоровый образ жизни и демонстрирующие приёмы оказания первой помощи. Стол медсестры был завален медицинскими журналами, папками с документами и различными принадлежностями – стетоскопом, тонометром, баночками с мазями. За столом сидела медсестра средних лет, её лицо было спокойным, но глаза – добрые и немного усталые, словно за долгие годы работы они повидали многое. Увидев Форда, несущего на руках девушку, она резко поднялась, её движения были быстрыми, но аккуратными, свидетельствующими о многолетнем опыте. Её глаза округлились от неожиданности и лёгкого шока.

– О, Боже! – воскликнула она, её голос был тихим, но в нём чувствовалось искреннее беспокойство. – Положите её на кушетку, пожалуйста! Быстро!