Дредвуд. Клуб лузеров

– Не нашли, – ответила Наира. – И перестаньте увиливать. Мы переживём то, что вы там хотите сказать.

Мистер Кантон вздохнул, оторвал ещё комок полотенец и прижал их к ране, слегка морщась, а потом улыбнулся, стараясь это скрыть.

– Ладно, – сказал он. – Буду с вами откровенен. Я был в особняке, искал мистера Лэтчитта, когда что-то меня ударило. Удар пришёлся сзади, так что я не видел, что это было. Я потерял сознание, и, боюсь, в голове у меня всё перемешалось, потому что, когда я пришёл в себя, я не мог вспомнить, как оказался там, где оказался.

– В смысле? – переспросил я.

– В смысле я очнулся не там, где меня ударило. Должно быть, я прибрёл сюда в полубессознательном состоянии.

– Вот вы говорите, вас что-то ударило, – сказал Гус, – как, по-вашему, это случилось? Типа неодушевлённый предмет ожил и набросился на вас?

– Что ж, это ещё одна деталь, в которой я не уверен, – признался мистер Кантон.

Я понял, о чём он не хотел говорить.

– Возможно ли, что на вас кто-то напал? – спросил я. – Как сказали остальные, мы уже взрослые, и мы предпочли бы знать правду.

Окровавленное лицо мистера Кантона расплылось в широкой улыбке.

– Мне нравится это внезапное «мы». Ребята, неужели вы начали работать как команда, хештег «Тропа истины»?

Мы все застонали.

– Горжусь вами, – сказал мистер Кантон. – Что бы сегодня ни случилось, оно того стоило.

– Это же всё не подстроено, а? – спросил Гус. – Вы притворились, что свинья пропала, подделали этот ваш… – он изобразил пальцами кавычки, – несчастный случай, чтобы нам пришлось разговаривать друг с другом. Как на каком-нибудь тупорылом квесте.

Мистер Кантон хмыкнул.

– Мне нравится, как работает твой мозг, Густав. И хотя в этот раз я не могу приписать себе такую заслугу, в будущем об этом определённо стоит подумать.

– Можем мы, пожалуйста, сосредоточиться на том факте, что по территории школы, возможно, разгуливает жестокий преступник? – спросила Наира.

– И похититель свиней, – добавила Халли.

– Вы правы, да, займёмся этим. – Мистер Кантон убрал от раны бумажные полотенца и дотронулся до неё. – Кажется, кровь остановилась, так что пойдёмте в отдел по работе с учащимися – выпьем чего-нибудь горячего и перегруппируемся. Я считаю, учитывая обстоятельства, мне стоит позвонить вашим родителям и записать сегодняшние неожиданные события в отчёт.

Он трусцой побежал вперёд, оглядываясь через плечо и окликая нас:

– Бегом марш, колени выше, давайте согреемся.

– Я не против горячего шоколада, но бегать ни за что не собираюсь, – заявила Халли. – Мне уже хватило упражнений на день.

– Согласен, – подхватил Гус, и мы отправились за учителем шагом.

Мистер К бежал впереди метрах в десяти, размахивая локтями и коленками, чтобы, видимо, зарядиться энергией. Чувака только что по башке ударили, а он всё пытается подать нам хороший пример.

– Выглядит утомительно, – заметил я.

– Вообще. – Наира поправила свой хвостик.

– Не человек, а машина, – согласился Гус.

Мистер Кантон повернулся к нам, не переставая бежать, только теперь спиной вперёд и медленнее.

– Нам, ребята, нужно мыслить позитивнее. – Он продолжал бежать задом наперёд. – Утро выдалось тяжёлое? Да. Мы столкнулись с неожиданными препятствиями? Несомненно. Но подумайте, как вы с ними справились. Как суперзвёзды. Если это не повод для оптимизма, то я не знаю что.

– Вы бы смотрели, куда бежите, – крикнула ему Халли, когда он едва не запнулся о кочку.

– Мне не нужно смотреть, – откликнулся мистер Кантон. – Потому что я верю, что смогу пересечь это поле целым и невредимым. Мы способны сами решать свою судьбу, не зря же меня называют мистер Мо…

И тут он пропал. Миг – и он исчез в земле. Это произошло так быстро, что я едва успел осознать. Раздались вопли – Гуса и Наиры, кажется, – и, видимо, я остановился как вкопанный, потому что внезапно снова начинал двигаться. Я бросился к месту, где миг назад стоял мистер Кантон, – теперь там была лишь трава.

Мне оставалось метров пять, когда земля словно разверзлась передо мной. Из неё поднялось лицо мистера Кантона, он тянул ко мне руки, хватаясь за клочки травы, которая лишь рвалась в его пальцах. Он скрёб землю почерневшими ногтями, стараясь удержаться, выбраться из ямы. Я был совсем рядом. Я бросился вперёд, пытаясь схватить его за руку, не видя ничего, кроме его полного ужаса и белого, как мел, лица – потёки крови, глаза выпучены, рот шокированно разинут.

Я скользил по земле на животе, напрягаясь так, что мускулы готовы были вот-вот лопнуть, а учитель сделал отчаянный рывок вперёд. Моя рука была уже в считанных сантиметрах от его, нас разделял лишь кусочек морозного ноябрьского воздуха. Мистер Кантон смотрел мне в глаза.

– Бегите в школу, – крикнул он. – Зовите на помощь!

А потом, когда кончики моих пальцев наконец коснулись его разбитых рук, он дёрнулся назад. Будто что-то рвануло его из-под земли. Будто он был в пасти какого-то невидимого монстра. Я бросил взгляд на тьму под ним, и я мог бы поклясться, что вижу, как внизу что-то движется: рука или нога, тёмная и тонкая, перехватывающая тело мистера Кантона поудобнее. Я изо всех сил вцепился в руки учителя, но они выскользнули. Последнее, что я увидел, – ужас на его лице. Страх, какого я никогда в жизни не видел.

Я лежал неподвижно, цепляясь за пустоту и таращась на место перед собой, где секунду назад была громадная дыра и полное ужаса лицо моего учителя. Теперь там ничего не было. Земля сомкнулась. Мистер Кантон пропал.

– Анджело?

Я осознал, что Халли взяла меня за плечо и трясёт. Я лежал в траве вниз лицом, лёгкие горели, сердце колотилось, в ушах шумело: то ли несущаяся по венам кровь, то ли бушующий ветер, я не был уверен.

Мало-помалу мир снова прояснялся.

Гус согнулся, его рвало на траву, Наира расхаживала взад-вперёд с ним рядом, то и дело останавливаясь и мягко похлопывая его по спине.

А Халли говорила со мной. Я поднял голову и увидел, что её губы двигаются, а лицо стало цвета позавчерашнего чая.

– Анджело? Ты в норме?

Глава 6

Подземные толчки

Я встал на колени, вглядываясь в пространство перед собой.

– Я в порядке, – ответил я. – Я в порядке. Надо рыть. Надо вытащить его. – Ни в каком я не порядке. Мысль о том, чтобы быть засосанным под землю и умереть в темноте под её толщей, приводила меня в ужас. Не могу придумать худшей гибели.

Я начал ощупывать землю руками, пытаясь отыскать, где она порыхлее. Халли опустилась на колени и последовала моему примеру, царапая ногтями каменно-твёрдую почву, – безрезультатно.

– Как дыра может появиться, а в следующую секунду исчезнуть? – спросила она.

К нам присоединились ещё две пары рук, и мы все бессмысленно скребли. Земля не поддавалась. Ничего не менялось.

– Это невозможно, – отчаянно рычал я. Я встал и принялся бить землю ногами, психуя и ругаясь, чего мистер Кантон точно не одобрил бы. Интересно, слышит ли он меня. Остальные отошли в сторонку, пока я пинал землю – совершенно бессмысленно, только пальцы на ногах начинали здорово болеть. В конце концов, когда я совсем вспотел и выдохся, а земля по-прежнему таращится на меня, будто я нисколько её не побеспокоил, я остановился.

– Ты нормально, бро? – Гус сделал шаг ко мне. – Ну, не нормально, конечно, но ты понял.

Я кивнул.

– Что это была за фигня? – спросила Халли. – Что сейчас произошло?

– Он упал? – Наира смотрела на меня. В её глазах было выражение, которого я не видел со второго класса, когда она поскользнулась на мокром канализационном люке и ободрала кожу на коленке. – Он же упал, правда? В земле была дыра, вроде канавы, и он упал.

– Дыра была, – согласился я. – Но если бы это была канава, мы бы её видели.

– Значит, возможно, земля сдвинулась и заполнила канаву, как при землетрясении. – Гус сплюнул себе под ноги. – Простите, избавляюсь от остатков.

– Но признаков никаких не было, – возразила Халли. – Ни грохота, ни тряски. И только в одном этом месте.

– Я должен был спасти его, – сказал я. – Я был так близко. Если бы я был быстрее или сильнее…

– А если бы я весь прошлый год качался, а не смотрел аниме, его мог бы спасти я, – ответил Гус. – Ты не виноват.

– Гус прав, – закивала Наира. – Я быстро бегаю. Я могла бы добежать до него, но я застыла на месте. Ты хотя бы попытался. Если кто-то и виноват, то я.

– Никто не виноват! – крикнула Халли. – Это был несчастный случай. Жуткий непредсказуемый несчастный случай.

Мы все посмотрели на то место, где недавно стоял мистер Кантон.

– Ну не знаю, – сказал я.

– Чего? – Наира посмотрела на меня.

– Не знаю, был ли это несчастный случай. Не уверен, что мистер К просто упал.

– У тебя шок, чувак, – заметил Гус. – Ты придумываешь всякое. Он упал. Мы все это видели.

Я замотал головой.

– Нет, что-то не сходится. Он мог выбраться наружу. Он пытался, но ему что-то мешало.

– Что-то типа чего? – уточнила Халли.

– Не знаю, – ответил я. – Он лез наверх, а потом его дёрнуло вниз, будто что-то в него вцепилось. Он не только земле сопротивлялся, Хал. Там, под землёй, было что-то ещё.

Они все вытаращились на меня. Пытались прикинуть, насколько я чокнулся. Я понимал, почему им хотелось верить, что это несчастный случай, что мистер Кантон упал. Но я нутром чуял, что здесь всё не так просто.

Неожиданно я почувствовал слабость и усталость, будто ноги больше мне не принадлежат и я разучился стоять. Я осел на землю. Она была холодная, но мне наплевать. Я подтянул колени к груди, обхватил их руками и опустил голову, уткнувшись подбородком в грудь. Я услышал, что кто-то садится со мной рядом, и за плечо меня обхватывает рука. Халли. Потом кто-то садится с другой стороны, прислоняется ко мне, грея мой левый бок. Наира.

– Можно мне присоединиться к вашему сэндвичу? – спросил Гус, уселся передо мной, скрестив ноги, и обхватил нас троих руками.

– О, Гус, ты, получается, хлеб, – приглушённым голосом проговорила Халли.

– Больше не будем это обсуждать, – заявила Наира, и я невольно улыбнулся, несмотря на всю произошедшую чертовщину.

Когда мы разомкнули объятья, на сердце у меня стало спокойнее, а в голове – яснее.

– Нужно попытаться попасть в школу и вызвать полицию, – предложил я. – Идём.

– Подожди, – остановил меня Гус, когда я встал. – Что это у тебя на ноге?

Я посмотрел на свои кроссовки – когда-то белые, а теперь вымазанные травой и грязью. К носку одного что-то прилипло – почти прозрачное, но когда я отклеил это и пригляделся, то понял, что это такое.

– Это та же дрянь, которую мы видели у свинарника.

Гус взял пальцами другой её конец и потянул. Непонятная штука растягивалась, становясь всё тоньше и прозрачнее, пока не превратилась в соединяющую нас нить. Я ожидал, что она лопнет, но этого не случилось. С темнеющего неба упала капля весь день обещавшего пролиться дождя и повисла на нити, словно кристальный шарик, подпрыгивая вверх-вниз на ветру.

Всё утро мне казалось, что мой мозг не в состоянии сложить картинку воедино: то, что я должен помнить, – информация, которую должен знать, – кружила по черепной коробке, но я никак не мог её ухватить. Но теперь я смотрел на эту нить, и она будто бы соединила все разбросанные по моей голове мысли. Я много времени торчал дома – только мы с братом в тесной неприбранной квартире. Вечерами я допоздна смотрю телик – передачи про науку и природу. Так я могу узнать, что делается в мире. И благодаря всем этим документалкам я много чего знаю о дикой природе – о растениях, животных, насекомых. И мне стало жутко, потому что тропа моих мыслей вывела меня в совершенно невероятном направлении.

– Я знаю, на что это похоже, – наконец заявил я, не сводя с нити взгляда. Внутри меня пузырился ужас. – И если это то, о чём я думаю, нам надо убираться с травы. Сейчас же.

– Но… – начала Наира.

– Потом, – перебил я, уже на два шага впереди. – Бежим, потом обсудим. – Я перешёл на бег, направляясь к ближайшему краю поля. Остальные побежали за мной – до бесячего неторопливо. С неба начал хлестать дождь. – Если не хотите закончить как мистер Кантон, – заорал я, – надо бежать быстрее.

Над нами грохотал гром – звук был такой, будто столкнулись даже не две машины, а сразу несколько – и это наконец придало остальным скорости. Наира быстрая и обожает соревноваться, так что скоро обогнала меня и понеслась к теннисным кортам. Я обернулся к Халли и Гусу – они бежали со всех ног, отставая совсем немного. Дождь полил так сильно, что мне тяжело было их разглядеть, но я мог поклясться, что видел движение под землёй рядом с ними.

– Быстрее! – во всё горло закричал я. Не знаю, слышат ли они меня за рёвом бури, но, видимо, заметили панику в моих глазах, потому что нашли силы бежать ещё энергичнее, работая ногами и скорчив лица. «Только не падайте, – подумал я. – Не падайте, не падайте, не падайте».

Я не сбавлял темпа, пока не добежал до Наиры – она стояла на мощёной площадке между особняком и главным корпусом. Секунду спустя к нам подбежали Халли и Гус, и следующую минуту мы провели согнувшись, выкашливая лёгкие и не обращая никакого внимания на дождь и ветер – просто радуясь, что стоим на твёрдой поверхности.

– Не хочешь нам рассказать, что происходит? – спросила Халли. – Потому что я надеюсь, что бежала так, что чуть не сдохла, не просто так.

Я потянулся было убрать с лица волосы, но тут же вспомнил, что их прибило ко лбу океаном дождя.

– Ладно, – сказал я, приглаживая их ладонью. – Это прозвучит безумно, но всё сходится. Вроде как.

– Прежде чем ты начнёшь излагать свои бредовые теории, нам надо найти телефон, – заявила Наира. – У нас, блин, учитель только что в какую-то дыру провалился. Давайте зайдём в школу, подальше от этого гадкого дождя, и вызовем помощь. – Она направилась к школе, не успел я и рта открыть.

– Вот были бы у нас телефоны… – протянула Халли, но выражение тоски быстро стёрлось с её лица – наверное, вспомнила, что случилось с человеком, в чьей поясной сумке эти телефоны лежали.

– Земля вам пухом, телефончики, – произнёс Гус. – Спасибо за всё. – Выглядел он не очень. Ну то есть мы все выглядели не очень, но ему как будто бы совсем тяжко.

– Ты нормально, чувак? – спросил я.

– Ну да, живу свою лучшую жизнь. – Гус расплылся в улыбке, но что-то в его лице говорило мне, что он притворяется.

– Что с тобой? У тебя такой вид, будто ты вот-вот помрёшь. – Халли встала перед ним и положила ладонь ему на лоб, пытаясь заставить посмотреть ей в глаза. – Тебе плохо?

– Всё шикарно. – Он попытался увернуться от неё, но Халли не сдалась. – Не считая того, что я замёрз и промок, во рту у меня привкус рвоты, а в лицо лезет надоедливая девчонка.

– Пойдёмте к Наире, – предложил я. – Она права: нам надо попасть в школу и найти телефон. А потом мне надо кое-что проверить.

Ближе всего к нам был главный корпус – всего час назад мы были там в отделе по работе с учащимися. Да и прошёл ли час? Я не знаю, сколько времени, без телефона я был совершенно потерян. По ощущениям прошло больше. В школе есть телефоны и вендинговые автоматы, там тепло, и если честно, это всё, о чём я сейчас мечтал. Но Наира уже потянула дверь – заперто.

– Зачем запирать дверь, если мы ещё здесь? – возмутилась Наира, поворачиваясь к нам.

Мы перебежали через мощёную площадку к музыкальному корпусу и корпусу искусств, дёргая за двери и проверяя окна, – без толку.

– Когда мы с Наирой искали мистера Кантона, особняк был открыт, – вспомнил Гус. – Сходим проверим.

Но особняк был тоже заперт. Мы стояли на дорожке, дождь превратился в лёгкую морось, сдуваемую ветром.

– Думаете, это мистер Лэтчитт специально всё позапирал? – спросила Халли. – Чтобы нам пришлось идти в его пряничный домик?

– Может, и да, – ответил я. – Не знаю точно, как именно мистер и миссис Лэтчитт связаны с тем, что произошло с мистером Кантоном, но из-за всей этой странной фигни мне хочется держаться от них подальше.

– То есть нам придётся торчать на улице в эту мерзкую погоду, – закричала Наира и топнула ногой по гравию. Из-под её ступни разлетелись мелкие камешки. – Учащиеся не должны зарабатывать себе переохлаждение на отработке.

– Абсолютное нарушение наших прав, – согласилась Халли. – Как только мы отсюда выберемся, я устрою протест. – Халли вечно против чего-нибудь протестует. Мы тут всего несколько месяцев, а я уже видел, как она борется против дискриминирующей школьной формы, недостаточного многообразия среди учительского состава и фашистского подхода школы к причёскам. Раньше меня бесило, что её постоянно всё оскорбляет, но теперь я понимаю – так она пытается сделать мир лучше.

– Кажется, у меня дома есть баннер специально для такого случая, – ответил Гус. – ОТРАБОТКИ УБИВАЮТ.

– Звучит как отличный слоган для фильма, – заметил я.

– Может, сосредоточимся уже? – попросила Наира. – Что будем делать дальше?

Я ковырял носком гравий, пытаясь просчитать, какой план действий с наименьшей вероятностью закончится неприятностями. Дорожка неровная, с выступами, похожими на гребни каменных волн, и углублениями, в которых собралась дождевая вода – ровные и гладкие лужицы. Я понимал, что буря прекратилась так же резко, как началась, – хоть что-то хорошее. Но когда я вгляделся в землю, то увидел, что по лужам пробегает дрожь. Они колеблются, потом снова успокаиваются. С одного из выступов соскальзывает пара камешков, ударяясь друг о друга и замирая у края впадины. У меня словно сердце останавилось.