Дредвуд. Клуб лузеров

Халли засмеялась.

– Вступай к нам в клуб – тебе понравится.

– Мне всегда надо домой, – ответил я. – Много дел.

– Каких, например? – спросила она, кидая на меня взгляд.

Я помедлил, прежде чем ответить. Мне не нравится рассказывать людям о своей жизни, но я знаю, что Халли – как анаконда, поймавшая оленя, – будет давить, пока я не сдамся.

– Мои родители много работают. Я присматриваю за братом и подрабатываю где получится.

– Я не знала, – протянула она.

Я пожал плечами.

– Надо позаботиться о свиньях. Ты что выбираешь – покормить их или почистить свинарник?

– Буквально никто не выбрал бы выгребать свиные какашки, если можно просто насыпать еду в корыто, – пошутила Халли, вставая.

Я тоже встал.

– Я вообще-то не против. Запах меня успокаивает.

– Даже огромные кучи от Регги?

– Да, даже они. – Я улыбнулся.

Мы отправились в сарай и взяли всё необходимое. Я подумал, до чего удивительно, что Халли на самом деле не такая уж и плохая. Интересно, думает ли она то же самое обо мне. Потом я погрузился в работу – скрёб лопатой каменный пол и раскидывал чистую солому, пока в свинарник не вбежали Наира и Гус, распугивая свиней, которых мы только-только наконец успокоили.

– Мистер Кантон был тут? – спросила Наира. Выглядела она такой нервной, какой я её никогда не видел, если не считать того дня в столовой.

– Не-а, – ответил я. – Вы нашли Арабеллу?

– Мы не только не нашли Арабеллу, – пропыхтел Гус, – мы ещё и мистера К потеряли.

Халли отвлеклась от поросят.

– Как вы умудрились потерять мистера К? Он всегда где-то рядом, нравится вам это или нет. Он как будильник в понедельник или как прилипшая к парте жвачка.

– Он сказал – встретимся в новом дворе через пятнадцать минут, но так и не пришёл, – объяснила Наира. – Мы прождали полчаса, все задницы себе отморозили, а потом пошли его искать.

– Я подумал, он решил втихаря отойти по-большому, так что я пошёл в учительский туалет в особняке, потому что если бы мне надо было втихаря отойти по-большому, я бы пошёл именно туда…

– А там мы нашли полный беспорядок, а ещё вот это… – Наира сунула нам бейсболку мистера Кантона.

– Он, наверное, просто снял её и забыл, – предположила Халли.

– Не. – Гус замотал головой. – Она лежала на полу рядом с перевёрнутым столом и разными другими разбросанными вещами. И если Анджело не двинулся и не решил повторить Великое Опрокидывание Столов от двадцатого ноября, бардак устроил кто-то другой – и что-то сделал с мистером К.

– Дела! Теперь у нас пропали свинья и учитель, – фыркнула Наира. – Маловероятно, что это совпадение.

– Нам надо найти их, так? – спросила Халли.

– Вот это задание для Клуба лузеров! – завопил Гус. – У нас есть время намутить костюмы?

– Никаких костюмов, – отрезала Наира. – Никаких глупостей и никакого деления на группы. Будем искать их все вместе.

Халли встала и стряхнула с ладоней пыль.

– С чего начнём?

Я встал с ней рядом.

– Мистер Кантон сказал, что пойдёт искать смотрителя – мистера Лэтчитта. Свистуна. С этого и начнём.

Смотритель и его жена живут рядом со школой, в домике, который огорожен забором, примыкающим к железнодорожным путям. Миссис Лэтчитт – крохотная женщина, которая, кажется, становится всё меньше и тщедушнее каждый раз, когда я её вижу. Она походит на чахлого птенчика, который не переживёт зиму. Не уверен точно, кем она работает в школе, но иногда она чем-то занята на школьной кухне. Если честно, выглядит она слишком хрупкой, чтобы вообще что-то делать.

Мистер Лэтчитт – крупный старик, на которого я никогда не обращал особого внимания. Он человек второго плана – всегда где-то рядом, хоть его и не замечают, вытирает лужи, таскает коробки или возится со свиньями и всякой живностью в живом уголке научного корпуса. Я пытаюсь мысленно представить его и не могу вспомнить его лицо. Он хранится у меня в памяти как невнятная фигура в непонятной одежде разных тёмных цветов. И он постоянно свистит.

Глава 3

Глаз

– Нам надо быть осторожнее, – сказал я, отворачиваясь от свинарника и глядя на завитки дыма, поднимающиеся над деревьями на другом конце школьной территории.

– С парочкой пенсионеров? – уточнил Гус. – Вдруг пригласят нас на чай с чёрствыми печеньками?

– Мистер Кантон пропал, когда пошёл искать мистера Лэтчитта, – напомнил я. – И я мало что о них знаю. А вы?

– Я только сегодня утром узнала об их существовании, – ответила Халли. – Так что я мимо.

– Миссис Лэтчитт – это же старушка, которая помогает в столовой и иногда в лабораториях, так? – вспомнил Гус. – Которая выглядит так, будто вот-вот помрёт?

– Она явно безобидна, – сказала Наира. – Сомневаюсь, что она представляет опасность.

– Ну, может, она снайперша, – возразил Гус. – А мистер Лэтчитт – получеловек, полумедведь. Он кого угодно победит в драке.

– Я не говорю, что они сделали что-то плохое. Я просто говорю, что раз мы не знаем, что произошло, нам надо быть осмотрительнее. Может, понаблюдать за их домом, прежде чем стучать в дверь.

– Напомни-ка, кто назначил тебя главным? – рявкнула Наира.

Я сделал вид, что не слышал.

– Я обойду дом сзади, чтобы оглядеться. А вы делайте что хотите. – И ушёл, пока они снова не начали спорить.

– Подожди. – Меня догнала Халли. – Я с тобой.

Через пару секунд к нам присоединяется Гус, а потом я услышал, что сзади топает и Наира. Не знаю, рад ли я, что они увязались за мной, или меня это бесит.

Мы шли по неухоженной части поля позади научного корпуса, а потом пересекли лужайку, ведущую к забору вокруг дома Лэтчиттов. Их передние ворота выходят на школьную стоянку – их я обошёл и направился вдоль увитого плющом забора в другую сторону, держась к нему поближе, чтобы из дома меня не увидели. Остальные последовали моему примеру, но быть незаметными у них получалось так себе. Я привык становиться невидимым, а вот мои спутники – явно нет. Я скривился, когда Халли наступила на ветку, и та хрустнула так громко, что с ближайшего дерева с воплем взлетела какая-то птица.

– Простите, – шепнула она. – Я предпочитаю действовать открыто, а не в прятки играть.

Я полуулыбнулся ей в ответ, пока Наира поцокала языком, выждал пару секунд, а потом пошёл дальше. Мимо дома, туда, где должен быть сад, хотя за забором его не видно. Я слышал, как кудахчут куры и как кто-то – миссис Лэтчитт, наверное, – мычит ту же мелодию, что насвистывал смотритель, когда открывал нам ворота. Я отыскал в доске забора дырку от сучка такого размера, чтобы через неё удобно было смотреть, и заглянул в неё, остальные нависли надо мной, хоть им ничего увидеть и не удавалось. Я не привык, чтобы рядом со мной толпилось столько народу, и мне от этого было неуютно.

Я увидел, как по извилистой каменной тропинке, слегка согнувшись, бредёт миссис Лэтчитт, борясь с порывами поднявшегося ледяного ветра. Она была укутана в несколько слоёв одежды – длинная юбка и пальто с плотной шалью поверх, шерстяной шарф и низко надвинутая на лицо вязаная шапка. Виднелись лишь часть её лица и костлявые руки. Странно, что на ней нет перчаток. Она мычит всё ту же знакомую мелодию, которую я никак не вспомню, но на такой высокой ноте, что у меня поползли мурашки.

– Она что, пытается отогнать злых духов? – шепнул Гус. – Такой голосок точно призрака спугнёт.

– Тс-с, – шикнула Наира. – Что она делает, Анджело?

– Она идёт в курятник, кажется. У них их два в саду. Может, хочет собрать яйца.

– Какая жуть, – шепнула Наира, и ей не нужно было даже повышать голос, чтобы я расслышал в нём сарказм. – Это всё бессмысленно.

– Подглядывать за старушками никогда не бессмысленно, – возразил Гус. – Стоп, это прозвучало неправильно.

– Ужасно неправильно, – хихикнула Халли.

Миссис Лэтчитт приоткрыла дверь в один из курятников – это далось ей нелегко, потому что ветер так и норовил её захлопнуть. Старушка подняла курицу и сунула её под мышку, продолжая негромко напевать, а потом закрыла дверь, опустила засов и пошла по каменной тропинке обратно через двор. На другом его конце стояло разваливающееся круглое каменное сооружение, примерно метр высотой, накрытое деревянной крышкой толщиной с мою руку. Оно походит на старый колодец. Из чахлой травы рядом торчит большой пень, в который воткнут топор. Миссис Лэтчитт остановилась у колодца, сюсюкая с курицей, как с младенцем, и гладя её по перьям цвета ржавчины. Мысли у меня текли медленно и вяло – я никак не мог сообразить, что она собирается сделать. Я пытался просчитать возможные варианты, пока она стискивала курицу под мышкой покрепче – так крепко, что той наверняка больно, – а свободной рукой взялась за крышку колодца. Крышка огромная и тяжёлая – весит, наверное, килограммов пятьдесят – и я был уверен, что старушке ни за что её не поднять. Но она подняла. Она стянула крышку как ни в чём не бывало и осторожно прислонила к колодцу с собой рядом. Под крышкой оказалась зияющая чёрная дыра. Миссис Лэтчитт наклонилась и вглянула вниз, словно колодец заканчивается очень глубоко под землёй.

Она взяла курицу в правую руку, держа её вниз головой за лапы. И всё напевала эту мерзкую песенку. Курица хлопала крыльями и вырывалась. И как только мне в голову пришла жуткая мысль, расползающаяся внутри, как морское чудовище, которое высовывает щупальца из пещеры, старушка подняла курицу выше и с самым настоящим радостным воплем швырнула её в колодец.

Я едва не вскрикнул.

– Что это была за фигня? – Халли потянула меня за рукав. – Анджело?

– Чел, – сказал Гус. – Что там было?

– Подождите, – шикнул я, моё сердце колотилось так, что меня подташнивало. И хоть я и ожидал, что они начнут спорить, все трое замолкли и ждали, пока я смотрел дальше.

Миссис Лэтчитт посмотрела в колодец, лицо у неё так светилось, что она перестала походить на саму себя.

– Пока, цыпа. – Она хихикнула, как ребёнок, и хлопнула в ладоши.

Я ахнул и сполз на землю, цепляясь руками за траву, чтобы не потерять равновесие, и пытаясь понять, что я такое только что увидел.

– Что там? – спросила Наира. – Может, подвинешься? Моя очередь. – И она отпихнула меня ногой, чтобы самой встать у дырки.

– Всё норм? – Халли присела на корточки со мной рядом.

– Там что-то странное творится, – шепнул я, замечая, что шум, который слышался ещё секунду назад, стих. Ветер продолжал выть, задувая мне в уши и заставляя деревья скрипеть, но стало тише, чем раньше.

– Я её даже не вижу, – шипела Наира.

И тут я понял, что миссис Лэтчитт перестала напевать.

Я встал.

– Можно я посмотрю? – спросил я.

Наира пожала плечами и отошла от дырки. Я снова заглянул во двор – там всё было по-прежнему: курятники, пень, колодец с прислонённой к нему крышкой – вот только миссис Лэтчитт куда-то запропастилась. Я осторожно прислонился к забору, напрягая зрение, стараясь увидеть дальние уголки сада. Не могла же она просто исчезнуть…

Я громко ругнулся – по ту сторону забора внезапно появился глаз, заслоняющий мне обзор и глядящий прямо на меня.

Глаз моргнул и опять вперился в мой глаз взглядом. Он был блёкло-серый, испещрённый красными сосудами.

– Кто там? – спросила миссис Лэтчитт. – Я тебя вижу, кареглазик. Не хочешь поздороваться?

Я снова припал к земле, и остальные последовали моему примеру – инстинктивно, наверное. Они не знали, что произошло, но чувствовали, что что-то не так.

– Иди сюда, дитя. Не меня тебе надо бояться.

Я не знал, что делать. Встать, поздороваться и вести себя как ни в чём не бывало или убежать со всех ног? Остальные наблюдали за мной – ждали, как я поступлю. В кои-то веки никто ничего не говорил. Я понимал, что прятаться – не вариант: старуха знает, что мы здесь и кто мы такие. Мы не сможем выйти из школы, пока её муж не откроет ворота. Я принял решение. Я встал.

Глава 4

Каннибалы

– Здрасьте, миссис Лэтчитт, – сказал я, немного отходя от забора. – Простите, что потревожили вас, мы искали мистера Лэтчитта и подумали, что он может быть во дворе.

– Сейчас его здесь нет. Зачем он вам понадобился? – Она глядела в дырку, глаз у неё слегка слезился из-за усиливающегося ветра.

– Мы не можем найти нашего учителя, мистера Кантона. – Наира встала со мной рядом. – Мы подумали, мистер Лэтчитт сможет нам помочь.

– Подойдите к передней калитке, – сказала миссис Лэтчитт. – Можете подождать в доме. Я заварю чаю.

– Эм, не стоит, спасибо, – отказался Гус. – Мы ещё немного поищем. На улице.

– У меня есть печенье. – Уголок старухиного глаза сморщился и приподнялся, будто она улыбается. – Ни один ребёнок на свете не может устоять перед моим печеньем.

Гус сильно пихнул меня в бок.

– Мы сейчас придём, – пообещал я, потому что хотел, чтобы она отстала. Сначала мне нужно рассказать остальным, что я видел.

– Подкину побольше дров в очаг, – проговорила старуха и исчезла.

Мы попятились и встали кучкой лицом друг к другу – подальше от забора, чтобы миссис Лэтчитт не смогла нас расслышать, если всё ещё стоит по ту его сторону. Я представил, как она прижимается ухом к грубым доскам, вцепившись крючковатыми пальцами в плющ, молча наблюдая и выжидая.

– Говорил же, – хихикнул Гус. – Чёрствые печеньки.

– У нас проблемы посерьёзнее, чем просроченная еда, – ответил я.

– Расскажи нам всё, что видел, во всех подробностях, – потребовала Халли. – Что она там вопила?

– Она взяла курицу; отнесла её к круглому каменному колодцу; сняла с него кусок дерева размером с колесо от грузовика; перевернула курицу вверх тормашками; а потом швырнула вниз, как монетку на желание, и ей это офигеть как понравилось. – Я растирал лицо, так что стало немножко больно.

– Это вообще не то, что я ожидал услышать, – первым среагировал на мою историю Гус. – Ну то есть я набросал список возможных объяснений, но швыряние кур в колодец не входило даже в топ-двадцать.

– Но она же такая старая и слабая, – заметила Наира. – Говоришь, она сама подняла ту здоровенную крышку?

– Я говорю, что она подняла её так, будто крышка ничего не весила. Одной рукой, чтобы второй держать курицу. А потом, когда швырнула курицу вниз, буквально завопила от радости, будто это лучший момент её жизни.

– Какая мерзость, – поморщилась Халли. – Что за человек станет так обращаться с невинным животным?

– Но зачем кидать курицу в колодец? – нахмурился Гус. – Она хотела её убить? А самое главное, интересно, что за желание она загадала?

– Ты как-то очень спокойно рассуждаешь об убийстве куриц, – заметила Халли.

Гус пожал плечами.

– Просто говорю.

– Он прав, – согласился я. – Если бы она хотела убить курицу – на суп или потому что она заболела – могла бы просто зарубить её на пне или шею свернуть. Должна быть причина, почему она кинула её в колодец.

– Может, она просто совсем поехавшая, – фыркнула Наира.

Я пожал плечами, потому что не знал. У меня есть пара предположений, но лучше я помолчу, пока у нас не будет больше информации.

– Если причина и есть, вряд ли она хорошая.

– Я пожалуюсь на неё за жестокое обращение с животными, – заявила Халли, буквально закатывая рукава, будто собирается драться. – Сразу после того, как выскажу этой старой ведьме всё, что я о ней думаю. – Она направилась к передней двери Лэтчиттов. – Её нужно арестовать.

– Остановись и подумай, идиотка. – Наира догнала её и схватила за руку, разворачивая к себе. – Мы застряли в школе и на помощь позвать не можем. Мистер Кантон пропал, эта чокнутая творит с курами непонятно что и пытается заманить нас в дом неизвестно зачем, а ты хочешь стучаться к ней в дверь.

– Думаешь, она хочет нас гензель-гретельнуть? – ахнул Гус. – Откормить печеньками, пока мы не растолстеем как следует, а потом поджарить на огне и съесть?

– Если бы она ела людей, то выглядела бы поздоровее, – предположил я. – У человеческой плоти высокая пищевая ценность.

– Откуда ты, блин, это знаешь? – завопила Наира. – Вы что, все психопаты? Я что, застряла на первой в жизни отработке с кучкой каннибалов?

– Успокойся, Наира, – сказал Гус. – Если бы я выбирал, кого съесть, то это точно была бы не ты.

– Ты хочешь сказать, что я жирная? – завизжала Халли.

– Что? Нет. С чего ты это вообще взяла? – Гус всплеснул руками.

Но Халли уже закипела.

– Ты говоришь, что не стал бы есть Наиру, очевидно, потому что она худая, значит, ты намекаешь, что меня бы ты съел, потому что я толще.

– Ничего подобного, – возразил Гус. – Мне просто кажется, что Наира будет не очень вкусная. Слишком уж нервная.

– Почему это то, что я нервная, сделает меня невкусной? – Вид у Наиры был разгневанный.

– Говорят, что у счастливых животных вкуснее мясо, – сообщил я. – Поэтому богачи покупают органическое мясо свободного выпаса.

– Вы все больные, – фыркнула Халли. – Как же хорошо, что я вегетарианка.

Мы зря теряли время. Я сделал вдох, пытаясь успокоиться.

– Короче, вряд ли миссис Лэтчитт попытается нас съесть, если мы войдём к ней в дом.

– Значит, она просто нас убьёт, сделает из нас криповые чучела и расставит по дому для красоты, – предположил Гус.

– Её надо остановить, – Халли снова попыталась уйти. – Я пойду одна – разберусь с ней и без вас.

– Мне её перехватить? – спросил Гус.

Наира побежала за Халли и схватила за плечо.

– Халли, стой!

Халли повернулась и резко пихнула её, отчего Наира споткнулась и упала спиной вперёд на грязную землю.

– Смотри, что ты натворила! – зарычала Наира и немедленно начала плакать – громко, с надрывом, всхлипывая так, как бывает только в кино, где умирает чей-нибудь лучший друг. Это было так неожиданно, что я не мог сообразить, что делать.

Халли останавилась и повернулась, глядя на Наиру с немного виноватым лицом.

– Почему ты плачешь? Я сделала тебе больно?

Наира просто сидела, пряча лицо в ладонях. Мы все присели с ней рядом.

– Прости, Наира, – сказала Халли. – Я не хотела тебя толкать.

– Выглядело, как будто хотела, – заметил Гус. – Ты буквально развернулась, как бешеный бык, выставила свои копыта и пихнула её. Могу показать, как это было, если хочешь.

– Я имела в виду, что не собиралась так делать, – объяснила Халли. – Я вышла из себя, а когда я злюсь, я делаю такое, за что мне потом ужасно стыдно. Прости меня, Наира, с тобой всё хорошо?

Наира подняла голову.

– Я нормально. Просто… вот это. – Она показала на свой спортивный костюм, испачканный грязью. – Мне придётся показать это маме.

– Нас вот-вот прикончат, а ты волнуешься о грязном костюме? – удивился Гус. – Не пытаюсь быть смешным, но я не понимаю твоих приоритетов.

– Я понимаю! – вступился я. Наира живёт в том же районе, что и я, и там ничего не даётся легко. – Но смотри, он же не порван и не испорчен. Грязь отстирается. Твоя мама, может, и рассердится, но она отойдёт. У тебя же физра только когда, во вторник? – Наира кивнула. – Хватит времени, чтобы его отчистить.

– У тебя нет запасного? – с расстроенным видом спросила Халли. – Возьми мой. Поменяемся. – И она принялась стягивать с себя толстовку прямо посреди поля. Мы с Гусом немедленно прикрыли глаза: мда, неловкая вышла ситуация.

– Перестань! – остановила её Наира. – Тут и так непонятно что происходит, не хватало ещё, чтобы ты по полю в трусах бегала.

– Но я хочу всё исправить, – ответила Халли.

– Ничего не исправишь, – сказала ей Наира. – Что сделано, то сделано. – Мгновение царила тишина. – Но я ценю твою заботу.

Я протянул Наире руку, не ожидая, что она её возьмёт. Но она взяла, и я помог ей встать на ноги.

– Спасибо, Анджело. – Она улыбнулась, щёки у неё до сих пор блестели от слёз и соплей. Гус вытащил откуда-то потрёпанную салфетку и вручил Наире.

– С этого момента держимся вместе, – решил я. – Согласны?

Все закивали, и я почувствовал, что что-то изменилось. Вокруг нас выл ветер, погода портилась с каждой минутой, но наши отношения стали не такими натянутыми.

– Пойдём постучим в дом, скажем миссис Лэтчитт, что ценим её предложение, но собираемся продолжить искать мистера Кантона и Арабеллу, – предложил я. – Будем вежливы, но войти откажемся твёрдо. Нас четверо, а она одна – она не затащит нас внутрь, даже если у неё и есть сверхъестественная сила.

Мы отправились к передним воротам Лэтчиттов.

– Чисто из интереса, – начал Гус, – как думаете, какой я был бы на вкус?

– Как острая фахита с гуакамоле и сметаной, – тут же ответила Наира, будто уже давно это обдумывала.

– Я бы сказала ризотто, – придумала Халли. – Но не нежное, а со всякими кусками странных грибов, которые выглядят так, будто их собрали в зачарованном лесу.

– Гавайская пицца с острыми сырными бортиками и с соусом барбекю, – добавил я.

– О-о, спасибо, чуваки, – довольно засопел Гус. – Мне никогда ещё не делали столько комплиментов.

И впервые за, казалось, ужасно долгий день мы засмеялись.

Я постучался в дверь и сделал шаг назад, наблюдая, как от неё отслоилась чешуйка белой краски и её унесло ветром. По обе стороны от входа висели, гремя цепями, кашпо – цветы в них завяли, и их почерневшие скрученные листья напоминали дохлых пауков.

Дверь открылась, и мы увидели миссис Лэтчитт. Лицо у неё было серое и непроницаемое.

– Я боялась, что с вами стряслось нечто ужасное, – проговорила она. – Вас так долго не было.

– Я поскользнулась на поле, – объяснила Наира.

– Поскользнулась, вот как? – Миссис Лэтчитт оглядела её грязную одежду.

Глава 5

Мотивационная речь

– Именно так. – Наира расплылась в улыбке, которую приберегает специально для учителей, когда хочет получить дополнительные баллы.

– Что ж, входите, я суну твою форму в машинку и налью вам чаю. Я найду, что тебе надеть, пока мы ждём.

Гус издал писк, который я попытался проигнорировать.

– Спасибо, но мы не можем войти, – чётко произнёс я. – Мистер Кантон велел нам искать пропавшую свинью, так что мы будем искать, пока он не вернётся.

– Мы здесь на отработке, – добавила Халли. – Было бы неправильно делать перерыв без разрешения. К тому же мы очень беспокоимся об Арабелле, так что…

– Свинья пропала, говорите? – Миссис Лэтчитт моргнула, глядя на нас. – Интересно, какая судьба выпала на её долю.

– В колодец она, наверное, выпала, – шепнул Гус, и Наира закашляла, заглушая его слова.

– Надеюсь, она просто забрела в какую-нибудь кладовку в поисках еды, – предположил я, думая о той белой субстанции, которую мы нашли в траве, и гадая, не связана ли она с миссис Лэтчитт и её колодцем. – Мы поищем в школе.

– Ну если вы уверены. – Миссис Лэтчитт снова моргнула. – Тогда не стану вас задерживать против вашей воли.

– Спасибо за предложение, миссис Лэтчитт, вы очень добры, – скзаала Наира. – Но мы считаем, что так поступить будет правильно.

Мы повернулись и ушли по тропе из сада, закрыв за собой калитку и не оглядываясь. Я знал, старуха за нами наблюдала. Мы возвратились к свинарнику – вдруг мистер Кантон пришёл туда искать нас.

– Интересно, какую одежду она собиралась тебе дать? – Халли вытащила из кармана пачку жвачки и предложила нам.

Гус фыркнул:

– Кожу своих предыдущих жертв, очевидно.

– Или что-нибудь из куриных перьев, – подхватил я. – Прикиньте, если бы мы зашли, а она бы нам вынесла поднос сэндвичей с беконом. – И это вообще не смешно, но мы снова смеёмся, потому что день выдался жутко странный, и мы понятия не имеем, что нам теперь делать.

От свиного загона нас отделяло метров двадцать, когда из сарая, пошатываясь, вышел мистер Кантон. Это было так внезапно, что мы пару секунд тупили, и за это время он тоже нас заметил.

– Дети! – закричал он. – Слава богу! – Он попытался бежать к нам, но что-то с ним явно было не так. Он едва держится на ногах и двигался неуклюже, а когда мы приблизились, я увидел у него на голове кровоточащую рану. Кровь стекала по его уху, пачкая тренировочную куртку.

Мы бросились к учителю, а он, чтобы не упасть, опёрся рукой о каменную стену.

– Нифига себе, сэр, вы в норме? – спросила Халли.

– Я в порядке, спасибо, – ответил мистер Кантон. – И прошу, Халли, следи за языком – мы всё-таки в школе, не забывай.

Наира побежала в сарай и вернулась с рулоном бумажных полотенец. Я прижал их к ране на голове мистера Кантона.

– Что случилось? – спросил я.

– Так, я не хочу, чтобы вы паниковали, – начал он. – Для тревоги нет причин, и всем нам важно сохранять спокойствие. – Он сделал паузу, словно раздумывая, что сказать дальше.

– Просто скажите, – попросила Халли. – Мы уже не дети.

– Это Арабелла с вами сделала, сэр? – спросил Гус. – Она что, взбесилась?

– Нет, Арабелла не имеет отношения к моему ранению, – ответил учитель. – Вы, кстати, её не нашли?