Хорошие девочки тоже лгут

– Отличная мысль, – соглашаюсь я, и мы поворачиваем обратно.

Немного помолчав, Кэт неуверенно спрашивает:

– Аннализа знает, что Люк и Джейми когда-то были женаты?

– Господи, нет, конечно. Он не стал бы рассказывать ей ничего подобного.

– Ты уверен? – Кэт поправляет большие солнцезащитные очки, мешающие разглядеть выражение ее лица. – Джейми очень нужна эта работа. Она должна предстать в глазах начальства надежной сотрудницей, которой можно доверять. Но если с Люком возникнут неприятности…

– Не волнуйся, – успокаиваю я. – Он всю дорогу после нашей встречи читал мне лекции о том, как важно держать рот на замке. Поверь, женитьба и развод за двое суток с потерей в процессе двоих детей никак не вписываются в образ, который он пытается создать. Люк прикончит меня, если узнает о нашей встрече. Я сказал, что пошел на пробежку.

– Ладно, уже легче, – выдыхает Кэт.

Мило, что она пытается присматривать за мамой.

– Люк даже не пожелал помочь вам с колесом, – сдаю я отца.

– Тогда зачем вы остановились?

Сперва я не решаюсь заговорить. Не знаю, смогу ли сказать ей правду. С другой стороны, впервые за последние несколько месяцев мне не приходится сдерживать себя и притворяться. Какое облегчение, что можно просто нормально разговаривать.

– Наверное, тебе покажется странным…

– Отлично. Обожаю странности.

– Я подумал, что этого хотела бы мама. Я как будто мысленно услышал ее голос, говорящий, что вам нужно помочь, и… поэтому дернул ручной тормоз.

– Ничего странного, – возражает Кэт. – Думаю, люди даже после того, как уходят из этого мира, все равно остаются с нами. Она бы так и поступила, верно? Пусть я не сумела с ней познакомиться, но не сомневаюсь, что вы двое были очень похожи.

– Надеюсь, – с трудом выдавливаю я, поскольку к горлу подступает ком. – Знаешь, после того случая в Вегасе она о тебе волновалась. Потому что меня наши с тобой блуждания… на время выбили из колеи. – Стыдно признаться, лишь в двенадцать лет я смог переступить порог отеля, не покрывшись холодным потом. – И мы гадали, происходило ли с тобой то же самое.

– Нет, – отвечает Кэт. Я недоверчиво фыркаю. – Для меня это было похоже на приключение. Я даже не чувствовала… опасности.

– Что ж, прекрасно. Люк сказал мне… – Я щурюсь, когда из-за облаков выглядывает солнце. – Перед тем как уйти в тот день в Вегасе, он велел: «Присмотри за сестрой». Конечно, ты мне не родная сестра, и обычно я пропускаю слова Люка мимо ушей, однако… ту фразу запомнил навсегда.

– Так вот почему ты спас меня от летящего помидора? – В голосе Кэт слышится веселье.

– Возможно. – Я потираю до сих пор ноющий лоб.

– Кстати, огромное спасибо.

– Не за что.

– На самом деле ты очень симпатичный. – Кэт поднимает солнцезащитные очки и закрепляет на волосах. – Но, как ни странно, ни капли меня не привлекаешь.

– Отлично, – бормочу я. Хотя меня радуют ее слова, легкая досада все равно остается. – Спасибо, что поделилась этим непрошеным отзывом.

– А я тебе нравлюсь?

Ого, Кэт на редкость прямолинейна. И умеет заставать врасплох.

– Нет, – отвечаю я. – Ничуть.

– Ты так говоришь потому, что я первая сказала? – Она успокаивающе похлопывает меня по руке. – Если и так, ничего страшного.

Кэт явно не понимает, так что…

– Мне нравятся парни, – пожимаю я плечами.

– А-а. Ну и ладно. Мое мнение в любом случае не изменилось. Хотя ты сразу показался мне симпатичным, я увидела в тебе что-то почти братское. И понимаю, о чем ты говоришь. В каком-то смысле мы с тобой практически родственники. Других братьев и сестер у нас все равно нет. – Она подталкивает меня плечом. – Разве что Джейми перестанет жить как монахиня, или Люк сумеет убедить Аннализу подарить ему ребенка.

– Боже упаси, – с содроганием говорю я.

– Между нами есть определенная связь, которая зародилась много лет назад в экстремальной ситуации и… возможно, закрепилась, – произносит Кэт. – Ты прав – это странно. Но могло быть и хуже.

Мы обмениваемся улыбками. И тут кто-то издалека зовет меня по имени.

– Проклятье. – Кэт дико озирается по сторонам. – Это Люк?

Я замечаю приближающегося к нам человека. Он уже довольно близко, и это точно не мой отец.

– Нет. Понятия не имею, кто это.

– Лиам! – снова зовет парень, останавливается и машет рукой, затем, приложив ладони рупором ко рту, кричит: – Меня прислала Аннализа.

– А-а-а… – Я поднимаю руку, и он снова идет в нашу сторону. – Наверное, это Огастес, племянник Аннализы, – сообщаю я Кэт. – Она решила, что…

– Огастес Сазерленд? – Кэт вновь опускает на лицо солнцезащитные очки. – Я лучше пойду. Меня здесь вообще быть не должно, так что… Ты меня не знаешь, ладно? Если он спросит, я просто какая-то бегунья. Мы случайно столкнулись.

Кэт начинает отступать, я окидываю ее быстрым взглядом.

– Думаешь, он поверит, что ты бегала в джинсах?

– Ну, придумай что-нибудь получше, – шипит она. – Только не называй моего имени. Или Джейми, или… Ничего ему не рассказывай. Обещай мне.

– Обещаю. Расслабься, я не… – Прежде чем успеваю закончить, она уже со всех ног несется к опушке леса и через несколько секунд исчезает за холмом. – Я тоже рад был поболтать, – бормочу я себе под нос.

И это вовсе не сарказм. Мне на самом деле понравилось с ней общаться. Даже стало легче, как будто часть уныния, долгие месяцы давившего на меня, сейчас соскользнула с плеч. Может, эти выходные окажутся не так уж плохи, и вместо того, чтобы подло вставлять палки в колеса отцу, мне удастся самому повеселиться. К тому же мы с Кэт обменялись номерами телефонов… Бостон не так далеко от Портленда, и я там никогда не бывал. Вдруг она согласится показать мне окрестности?

Я поворачиваюсь к Огастесу. Высокий, худощавый парень со слегка вьющимися золотистыми волосами не спеша бредет по лугу в мою сторону. На нем белая рубашка и белые брюки в тон, отчего он похож на гостя какой-нибудь пляжной свадьбы.

Подойдя ко мне, парень с гримасой заявляет:

– Ты заставил меня побегать. Слишком много усилий для одного дня. Представить не могу, что ты так напрягаешься по доброй воле. Кстати, я Огастес.

Парень облизывает губы… и я слежу за ним с излишним интересом.

Вообще-то он не в моем вкусе, но в острых скулах и проницательных серо-голубых глазах есть что-то притягательное. Хм. Похоже, сегодня я решил полностью избавиться от своей апатии.

– Тетя Аннализа попросила разыскать тебя, чтобы ты не заблудился, бегая по окрестностям, – добавляет он. – А где твоя подруга?

– Моя – кто? – Я оглядываюсь через плечо туда, где исчезла Кэт. – О, ты про ту девушку? Она просто… м-м-м… гуляла. Мы случайно встретились.

Кэт попросила придумать что-нибудь получше. Что ж, миссия не выполнена.

Огастес поднимает брови.

– По территории поместья Сазерлендов нельзя просто «гулять», – бросает он оскорбленным тоном. – Она хоть в курсе, что это частная собственность?

– Думаю, что нет, – отвечаю я.

Вся его мимолетная привлекательность тут же исчезает. При мысли о том, что мне предстоит общаться с Огастесом все выходные, с таким трудом приобретенное хорошее настроение резко падает. Само собой, я вряд ли смогу поладить с тем, кто выглядит как результат поиска в Гугле по запросу «богатый засранец».

Огастес внезапно разражается смехом.

– Господи, ты бы видел свое лицо. Шучу. На самом деле мне пофиг. – Он плюхается на землю, вероятно, тем самым вынося смертный приговор своему белому наряду, с которого уже не вывести пятна травы. – Добро пожаловать в Биксби. Уже познакомился со стариком?

Должно быть, он имеет в виду Росса Сазерленда.

– Пока что видел только Аннализу, – отвечаю я.

– Безусловно, она моя любимая тетя, – признается Огастес. Причем, похоже, говорит правду.

– Она замечательная, – соглашаюсь я.

Огастес срывает пучок травы.

– К сожалению, дальше все наперекосяк, – иронично замечает он, пропуская травинки сквозь пальцы. – Тетя Лариса – самый большой сноб в семье, а это показатель. Обожает трещать без умолку. Лучше с ней не общаться. Или тебе нравятся разговоры о том, что в наши дни невозможно найти хорошую прислугу? – Вопросительно глядя на меня, он бросает последнюю травинку.

– Э-э… нет, – отвечаю я.

– С дядей Паркером полегче. Он не полезет с разговорами, разве что ты инвестор, который купается в деньгах и готов профинансировать один из его жутких бизнес-проектов.

У Огастеса интересный выговор. Он явно американец, но говорит иначе, чем все мои знакомые. Может, так общаются ученики частной школы? Или просто я привык к менее формальной речи? В любом случае это несколько сбивает с толку. Хотя не могу сказать, что мне не нравится.

Огастес явно ждет ответа. Ничего не придумав, я просто бормочу:

– Угу.

– Ни при каких обстоятельствах не играй с ним в покер.

Судя по всему, за этим заявлением кроется какая-то история, но Огастес не спешит кидаться в объяснения. И я просто говорю:

– Я и не планировал.

– Хорошо. Есть шанс, что ты переживешь эти выходные.

Пока Огастес упомянул только тетушек и дядю. Аннализа рассказала, что его родители в разводе и мама с новым кавалером уехала на лето в Италию. «Огастес, вероятно, приедет из Нью-Йорка с отцом, – заметила она. Потом, слегка покраснев, добавила: – Если Гриффин будет хорошо себя чувствовать».

Позже, когда мы с Люком остались одни, он сообщил, что отец Огастеса, Гриффин, старший из детей Сазерлендов, после смерти матери проходил курс реабилитации. «Плохое самочувствие» на языке Сазерлендов означало рецидив.

Может, спросить Огастеса, здесь ли его отец? Или это дурной тон? Решить я не успеваю. Он продолжает рассказ о родственниках, проскакивая мимо отца.

– Дедушка – это отдельная история. – Огастес вытягивает ноги. – Терпеть не могу старого чудака. Однако следует признать – он чертовски проницателен. При первой же встрече просканирует тебе весь мозг и, если найдет какой-то изъян, использует его против тебя с изощренностью, недоступной простым смертным. – Он прикрывает рукой глаза от солнца и поднимает на меня взгляд. – Для тебя это проблема, Лиам?

– Нет. – Я с трудом удерживаюсь, чтобы нервно не сглотнуть.

– А для твоего отца?

Я не сразу решаюсь ответить. Сказать правду? Проявить заботу об Аннализе… На ум внезапно приходят Кэт и Джейми. Вдруг, разоблачив Люка, Росс Сазерленд решит хорошенько покопаться в его прошлом? У отца Аннализы наверняка множество ресурсов. Кто знает, какие записи могли сохраниться с тех времен…

Поняв, что слишком медлю с ответом, я поспешно выпаливаю:

– Нет.

Огастес кривит губы, почти наверняка раскусив мою ложь.

– Ну, тогда вам обоим не о чем беспокоиться, – замечает он.

Глава 11

Кэт

Начинается всегда с песка.

Который сверкает на солнце. В нем мягко утопают яркие игрушки, маня поиграть. Но прежде чем я успеваю взять совочек или ведерко, песок начинает двигаться. Что-то, скрытое под ним, рвется на поверхность, издавая шипящие, скорбные, призрачные звуки. Похоже, в этой песочнице обитают привидения. Я начинаю отступать.

Тут раздаются крики. Вопли. Доносится глухой стук. Я хочу уйти, но не могу. Я в ловушке. Вокруг темно. Я начинаю хныкать и…

– Господи, – слышится чей-то хрип. Потом характерный звук рвоты.

Я резко сажусь на диване, вся в поту, безнадежно запутавшаяся в тонком колючем одеяле. Лишь спустя несколько секунд прихожу в себя и понимаю, что все хорошо. Я в Биксби. Никто не кричит. А звук…

Маму выворачивает наизнанку в ванной.

– Джейми? – Я откидываю одеяло и неуверенно поднимаюсь на ноги. После такого всегда кружится голова. Впрочем, кошмары давно не возвращались, и я уже надеялась, что распрощалась с ними навсегда. – С тобой все нормально?

Ответом мне служит очередной приступ рвоты.

– Принесу воды. – Я бегу на кухню.

Часы на микроволновке показывают одиннадцать утра – я-то планировала встать гораздо раньше. На кухонной столешнице стоит нетронутая кружка с кофе – явно для меня, поскольку Джейми его не пьет. На сушилке рядом с раковиной примостилась тарелка с хлопьями.

Я наливаю полный стакан и иду в ванную. Джейми до сих пор одета в спортивные штаны, футболку и толстовку с изображением утконоса Перри – в этой одежде она и спала. Распущенные темные волосы свисают по обе стороны лица. Взяв резинку с края раковины, я убираю их назад.

– Во сколько тебе нужно быть на работе?

– В полдень, – стонет Джейми.

Через час. Уже неплохо. Значит, время есть. Может, ей просто нужно восполнить потерю жидкости.

– Вот. – Я подношу стакан к ее губам. – Выпей.

– Не могу.

– Маленький глоточек…

Наконец Джейми чуть-чуть отпивает из стакана, потом делает еще пару глотков. Дальше на все мои попытки убеждения просто качает головой.

– Тогда пойдем в кровать. – Я опускаюсь на корточки рядом с мамой, закидываю ее руку себе на плечи и помогаю подняться. – Может, ты что-то не то съела?

– Я ела только мюсли.

– Температура есть?

– Вроде нет. Не знаю, стоит ли ложиться. – Она опускает голову. – Вдруг меня опять начнет рвать.

– Еще как стоит, – убеждаю я, слегка пошатываясь под ее весом. С каждым шагом мама все больше наваливается на меня. – Найду тебе ведро.

Тащу ее в спальню и помогаю забраться под одеяло, потом ставлю рядом с кроватью пустую корзину для мусора. Вернувшись в забрызганную рвотой ванную, нахожу под раковиной чистящие средства и до блеска все отмываю. Затем долго стою под душем и выливаю на себя столько шампуня и геля для душа «Молтон Браун», что почти полностью расслабляюсь.

Когда я, почистив зубы и завернувшись в толстое белое полотенце, выхожу в спальню, уже половина двенадцатого.

– Джейми? – неуверенно зову я.

Ответа нет. Мама спит.

Я застываю посреди комнаты, уперев руки в бока, и мечтаю, чтобы часы на комоде пошли вспять. Вчера вечером вроде бы все наладилось. Сперва, узнав, что Люк встречается с женщиной, чье ожерелье она должна украсть, Джейми совсем взбесилась, но потом позвонила Джем и успокоила ее.

Мама общалась с ней по громкой связи, и я, молча сидя рядом, слышала весь разговор.

– Не волнуйся. Получив твое сообщение, я поручила Люка команде, – сказала Джем. «Командой» она именовала свой оперативно-аналитический отдел, способный раскопать даже малейшие частицы грязи в чьей-либо безупречной репутации. – Кстати говоря, после вашего расставания твой бывший вел интересную жизнь. Так что он не посмеет создавать тебе проблемы. В противном случае мы его похороним.

– Хорошо. – Джейми бросила на меня неуверенный взгляд. Ей явно хотелось рассказать Джем, что Люк встречается с Аннализой, но тогда пришлось бы объяснить, откуда она это знает. И признаться, что я здесь, а мама до сих пор старательно избегала этой темы. – А если… м-м-м… он как-то связан с семьей Сазерлендов?

– Чем ближе он к ним, тем меньше захочет, чтобы его прошлое выплыло наружу, – успокоила Джем.

Я кивнула, поскольку Лиам сказал мне то же самое.

В конце концов Джейми успокоилась. Ей стало намного легче. И я почти отбросила чувство вины из-за того, что выпытывала информацию у Лиама. Впрочем, ему самому явно не терпелось выговориться, мне не пришлось сильно его подбадривать. Однако я еще мучаюсь угрызениями совести. Милый Лиам, ничуть не похожий на Люка Руни, считает меня своей сестрой. Признаться, это тронуло, хотя я никогда не отличалась мягкосердечием. Однажды я заглажу перед ним вину, потому что в самом деле чувствую связь между нами. Жаль, что мы не встретились при более благоприятных обстоятельствах.

Уже ясно, что Джейми никак не сможет выйти на смену. И все бы ничего, ей главное попасть вечером на праздник, но если мама не появится на работе к обеду, до ужина ее уже уволят. Хотя я не знаю, как устроена эта система, вряд ли начальство просто закроет глаза, если работник не приступит к обязанностям в столь важные выходные. Ее могут даже отправить домой. Как бы там ни было, все тщательно продуманные планы Джем пошли прахом.

Тянусь за телефоном. Придется позвонить ей и признаться, что я здесь, Джейми заболела, а Люк встречается с владелицей ожерелья. Но мне вдруг чудится ее голос, отчетливый, как будто Джем стоит в этой комнате.

«Всегда нужно иметь план „Б“. Что ты можешь предпринять?»

А если еще не все потеряно? Люди до сих пор принимают Джейми за подростка. Вон даже Лиам сказал, что мы очень похожи. Размер у нас одинаковый. Я могу надеть ее униформу, зачесать волосы назад, как она вчера, и…

В приливе вдохновения я поднимаю с пола сумку и вытаскиваю очки Софи, оставшиеся у меня после поездки с Джем в «Беннингтон энд Мэйн». Идеальный завершающий штрих. Если кто-то и решит, что я выгляжу иначе, то спишет все на очки.

Проблем быть не должно. Я умею обслуживать столики, поскольку все прошлое лето проработала официанткой. Только нужно понять, где мне отметиться, а для этого придется следовать за теми, кто живет в помещениях для персонала.

Если слишком долго раздумывать, я начну отговаривать себя, так что…

– Ладно, – обращаюсь я к спящей Джейми и кладу очки Софи на туалетный столик. – Я справлюсь. Легко. А ты отдыхай. Выйдешь на работу вечером.

Косметичка Джейми лежит в ванной на краю раковины. Беру ее и, устроившись перед туалетным столиком, наношу на лицо все, чем пользуется Джейми, если хочет выглядеть более солидно: сверхтонкую жидкую подводку для глаз, помаду телесного цвета и немного больше, чем нужно, тонального крема. Собрав волосы в привычный для нее небрежный пучок, надеваю униформу, которую ей выдали вчера. Разглаживаю воротничок и, оглядев себя в зеркале, удовлетворенно киваю.

– Отлично, – сообщаю маме. – Даже я могла бы нас перепутать.

Джейми шевелится во сне.

Когда я надеваю очки Софи, сердце сжимается от страха, снова накатывает неуверенность. Эта смена продлится всего пару часов. Надеюсь, мама проспит все это время. А если потом ей не станет лучше? Что ж, хотя бы оставлю ей воды и тайленол.

Я приношу с кухни стакан воды, затем вываливаю на туалетный столик все, что осталось в косметичке Джейми. Не найдя лекарств, достаю из шкафа ее чемодан и расстегиваю молнию. Как обычно, мама набрала вещей с запасом на случай всяких непредвиденных обстоятельств, хотя все выходные ей полагалось носить униформу.

К сожалению, про тайленол она забыла. Разве что таблетки в рюкзаке, который… Кстати, где он?

Несмотря на компактные размеры квартиры, я ищу рюкзак на удивление долго. И лишь опустившись на четвереньки в гостиной, замечаю его под диваном.

– Точно, – бормочу я, вытаскивая оттуда рюкзак. – Безопасность.

Ведь внутри лежит поддельное ожерелье с рубинами, а первое правило Джем гласит: «Береги товар».

Выйдя с рюкзаком на освещенное солнцем место посреди комнаты, начинаю рыться в карманах, и когда добираюсь до последнего, сердце замирает в груди. Он слишком маленький для пузырька с таблетками. Я все равно просовываю пальцы внутрь. Вдруг там завалялся какой-нибудь дорожный набор? Натыкаюсь на что-то твердое и гладкое. И странно знакомое.

Но ведь этого не может быть.

Задержав дыхание, я достаю кольцо с бриллиантовой лозой, украденное в «Беннингтон энд Мэйн». Бриллианты ловят льющийся из окон свет и вспыхивают огнем – как будто меня приветствует старый друг. Не в силах удержаться, я надеваю кольцо на палец.

– Зачем ты здесь? – Я вытягиваю руку, любуясь его блеском.

Может, Джем и Джейми сообщили не обо всех событиях, ждущих нас в эти выходные? Вдруг нашелся покупатель на кольцо? И если Джейми занимается продажей, то, наверное, знает, что вырученные средства пойдут в мой фонд для колледжа? Она согласна?

На эти закономерные вопросы сейчас совершенно нет времени. Я и так почти опаздываю. Не хотелось бы, чтобы все усилия пропали даром. Я тяну за кольцо, чтобы снять его с пальца, но оно не двигается. Я дергаю сильнее и…

Безрезультатно.

О боже, нет! Нет-нет-нет! Не-е-ет!

Кольцо сидит как влитое и не желает сниматься.

Такое ощущение, что палец внезапно стал вдвое толще обычного размера. Что бы я ни делала, кольцо не двигается с места. Я засовываю палец в рот, надеясь, что слюна подействует на манер смазки. Увы, кольцо словно бы еще туже сжимает мою плоть.

– Гребаная хрень! – стону я, пытаясь подавить поднимающуюся внутри панику, и бросаю отчаянный взгляд на часы, встроенные в микроволновую печь.

Они лишь подтверждают то, что я и так знала: времени у меня нет. Придется идти с этим чертовым кольцом на пальце и надеяться, что никто не заметит.

Схватив со стола бейдж Джейми и ключи, я вылетаю в коридор и чуть не сбиваю с ног какую-то женщину. Миг спустя понимаю, что это наша соседка Вики, которая стоит за дверью с кислым выражением лица, одетая в такую же униформу, как на мне.

– О, привет! – выдыхаю я и закрываю за собой дверь. – Извини.

– Где горит? – спрашивает она. Судя по скучающему виду, вопрос риторический.

Жаль, здесь нет Джермейна, – сейчас Вики, похоже, не отказалась бы от приветственного коктейля. Или даже от трех. Что сказала бы в такой ситуации обычная официантка?

– Ты тоже работаешь в обед? – интересуюсь я, запирая дверь и пряча ключ в карман.

– Помогала на кухне. Только что вернулась, – поясняет она. Затем, слегка повысив голос, восклицает: – Твою мать! Ну и булыжник!

Вики не сводит глаз-бусинок с моего указательного пальца на правой руке. Вот дерьмо! Да, глупо было надеяться, что кольцо никто не заметит. Вот Вики при виде него меньше чем за полминуты избавилась от своего обычного презрительного отношения к жизни. И пусть я с ней не знакома, думаю, это рекорд.

– Да… э-э… Слушай, с удовольствием бы поболтала с тобой подольше, но я опаздываю. Увидимся позже.

Я устремляюсь к лестнице и по пути вниз пытаюсь повернуть кольцо на пальце. В конце концов драгоценные камни оказываются со стороны ладони, а снаружи видно лишь часть платиновой лозы. Сделав глубокий вдох, я достаю телефон. Без пяти двенадцать. Прекрасно. Я вовремя доберусь до поместья, и у меня все получится.

В конце концов, что еще может пойти наперекосяк?

Глава 12

Лиам

Здесь, в Биксби, Аннализа совсем другая. Она выглядит моложе, счастливее и держится гораздо более непринужденно. Впервые за все время знакомства я вижу ее в брюках и перламутровых кроссовках фирмы «Найк», из тех, что вряд ли продают в «Фут локер». Я уже понял, что Аннализа обожает украшения, но сейчас на ней только обычный золотой браслет с брелоками, которые позвякивают, когда она жестом зовет нас вперед. Вслед за ней мы с Люком шагаем по узкой дорожке, окруженной густыми кустами сирени.

– Ну же, идемте! – Хлопнув в ладоши, Аннализа останавливается возле небольшого каменного здания. – Не терпится вам показать!

– Что показать? – спрашивает Люк.

Кажется, отец с трудом осваивается в Биксби. И никак не может определиться с гардеробом. Сегодня утром свалил на кресло все свои дизайнерские вещи и до того, как Аннализа постучала в нашу дверь, переодевался четыре раза, в результате предпочтя старую добрую оксфордскую рубашку и джинсы. Ему здесь явно неуютно.

Мне тоже, но я не возражаю. В ощущении неуверенности есть что-то почти освежающее. Вроде как меня тревожит, что будет дальше, и текущие заботы отходят на второй план.

– Понимаю, это невероятно напряженные выходные, – с лучезарной улыбкой обращается к нам Аннализа. – Вы оба не в своей тарелке, а впереди еще множество знакомств. Очень жаль, что вам пока не довелось пообщаться с моим отцом. Я надеялась вытащить его вчера вечером, но один из партнеров заявился пораньше и в преддверии возможного слияния…

– Все нормально, – с натянутой улыбкой прерывает ее Люк – как будто не он вчера полночи мерил шагами комнату и возмущался себе под нос. – Твой отец занятой человек.

– Конечно, как и все мы. Тем не менее нужно находить время для красоты, раздумий и, что еще важнее, для искусства. Ты согласен, Лиам?

– Конечно, – киваю я.

Какое облегчение, что она здесь одна. Вчера мы ужинали дома у Аннализы вместе с ее сестрой Ларисой, насчет которой Огастес ни капли не солгал. Эта ужасная женщина без конца сыпала несуразными жалобами. Если бы Аннализа не старалась всеми способами сменить тему, я бы решил, что ее сестра решила попробовать себя на поприще сатиры.

Вообще-то мы ждали и Огастеса, но он так и не появился.

– Огастес и Лариса не всегда ладят, – прошептала мне Аннализа, как будто боялась, что я приму его отсутствие на свой счет.

Не принял. Ни капли.

Аннализа с глубоким вдохом берется за дверную ручку.

– Ладно. – На ее лице написано предвкушение. – Вы оба художники и удивительно близки друг другу… Я не смогла придумать лучшего способа поприветствовать вас в Биксби, чем… это!