Не надо боли

Кто же из них круче?.. В этой странной, необычной иерархии я еще не разобралась.

– Пойдем, – отстраняется, убирая мои руки со своей спины. – Где у тебя аптечка?

– На кухне, но мне надо принять душ. Чувствую себя грязной.

– Хорошо, – смотрит на часы и хмурится. – Успеешь за пять минут?..

– Да, конечно.

Пулей несусь в ванную комнату.

Скидываю сарафан, нижнее белье, натягиваю шапочку, чтобы не замочить волосы, и настраиваю поток теплой воды. Греюсь под ним недолго. У Аскерова много задач: его ждут подчиненные, начальство. Ему надо спасать мир от всяких ублюдков.

Раненую шею стараюсь не трогать, осторожно протираю спонжем вокруг пореза, когда заканчиваю мыться. Из выделенных мне пяти минут удается справиться за три, просто чтобы оставшиеся две провести с Ренатом наедине.

И снова безнадежная глупость – игнорирую махровый халат и появляюсь на кухне замотанной в крохотное полотенце. Плечи, верхняя половина вздымающейся от частого дыхания груди, ноги – все максимально открыто.

Ренат же слишком одет. Строгие брюки, белая, испачканная рубашка, сосредоточенный на моем полотенце взгляд.

– У меня ни вещей, ни телефона, ни денег. Все в рюкзаке, там осталось.

– Садись, – чуть охрипшим голосом Аскеров указывает на столешницу.

Упираюсь ладонями и подтягиваюсь, чтобы забраться.

– Подними голову, – Ренат щедро поливает хлоргексидином сложенный в квадрат бинт и подходит ближе.

Бедро упирается в мое колено.

Задрав подбородок, придерживаю полотенце. Пальцы дрожат, это наверняка заметно.

– Ты убил его?.. – спрашиваю, чтобы хоть как-то переключиться.

– Ранил в плечо, – отвечает, обдавая горячим воздухом мою шею.

– Ты… когда-нибудь убивал?

Аскеров молчит. Готовит новый бинт, смачивает его.

– Я думаю, что ты убивал. И мой отец тоже.

– Не думай об этом.

– Я не говорю, что это плохо. Они очень опасны. Те, кого вы убиваете.

– Это называется «ликвидация».

– Вот как?..

Опускаю голову и с интересом наблюдаю, как он выкидывает испачканные бинты в мусорное ведро и собирает аптечку.

– Ты… придешь ко мне на день рождения?.. – снова нарушаю тишину.

Ренат коротко смотрит на мою грудь и отрицательно качает головой.

– Я хочу, чтобы ты пришел. Можешь… без подарка.

Он усмехается и снова подходит ближе. Положив тяжелые ладони мне на плечи, молча изучает порез, который совершенно меня не беспокоит.

Беспокоит другое.

Подаюсь вперед и, обхватив мужественное лицо, прислоняюсь ртом к жестким, сухим губам. Ласкаю их и отчетливо, громко вздыхаю.

Я жду инициативы от Рената, но ее нет. Никакого желания меня поцеловать, даже слабого.

Аскеров как изваяние. Холодная древнегреческая статуя.

А я точно не в себе. От будоражащего сердце удовольствия прикрываю глаза.

Мой единственный опыт – поцелуй со знакомым парнем в какой-то тупой студенческой игре в учебном кампусе. Тогда было больше неприятно: от чужих прикосновений, запаха и слюней.

А сейчас?..

– Вижу, тебе гораздо лучше. – Ренат отступает, убирая руки в карманы брюк.

Направляется к двери, а я вдруг решаюсь.

– Если бы я согласилась?.. – ловлю съезжающее с груди полотенце.

Проступающие мышцы на спине напрягаются. Это заметно даже через рубашку.

– Вчера. Согласилась сделать тебе… приятное. Что тогда?..

Обернувшись, он медленно вздыхает и, глядя в пол, качает головой, будто бы разочарованно.

– Не о том думаешь, девочка… Вообще не о том.

– Объясни…

– Лучше подумай, как бы ты себя чувствовала, если бы я сделал себе приятное. Без просьб. С помощью твоего рта.

– Ты бы так не поступил, Ренат, – тихо возражаю.

– Ты меня не знаешь, Эмилия.

Снова отворачивается, чтобы покинуть квартиру.

– Но… Я хочу тебя узнать, – бесстрашно хватаюсь за последний шанс.

Соскользнув со столешницы, иду в коридор.

– Закрой за мной дверь, Эмилия, – Аскеров холодно приказывает, доставая из пиджака зажим для денег. Оставляет на комоде пятитысячную купюру. – Твой рюкзак привезут завтра. Отцу я позвоню.

Глава 15. Эмилия

День моего девятнадцатилетия начинается с подарка, который шокирует и одновременно вызывает восторг. Отец вручает мне ключи от новенького автомобиля.

Это «Тойота». И это седан.

Возможно, не совсем то, что я бы хотела, но совершенно точно эта машина отвечает всем требованиям безопасности. Другую папа бы мне не купил.

– В автошколу тебя записал. Прогонят по ускоренной программе. Только старайся, – недовольно сообщает он, глядя в сторону.

– Уи-и-и! Спасибо, – улыбаюсь, подаваясь вперед.

Хватаю его за широкие плечи и прижимаюсь к груди. Всего на секунду. Почувствовав общую неловкость, отстраняюсь, а он два раза похлопывает меня по спине. Раз. Два.

– Ну-ну, давай.

– И за то, что друзей разрешил сюда пригласить, спасибо.

Где-то к пяти часам все собираются в беседке перед домом. Всего человек пятнадцать. Мои одноклассники, включая Сему, Петра, Баху, Кензо и Искру, которую я пригласила в самый последний момент.

– С днем рождения, – поздравляет она, приглаживая фиолетовые волосы и поправляя просторное платье.

Быстро обнимает меня и только потом рассматривает мой наряд шоколадного цвета: короткий топ и кричащую мини-юбку.

– Выглядишь, конечно, секси. Ноги от ушей, – Искорка вздыхает, будто бы это совсем не комплимент. – Как у осьминога…

– Скажешь тоже, – шутливо закатываю глаза.

– И живот плоский. Ты вообще ничего не ешь, да?

– У меня… хороший метаболизм.

– Все вы так говорите, а потом оказывается, что едите только по средам.

– Эмилия-я-я, с днюхой, – тянет Сема, по-хозяйски приобнимая меня за талию. – А музыку можно врубить? Давид Андреевич нас не задержит?..

– Тебя, Черепанов? – смеюсь, отстраняясь. – Вряд ли. Можешь врубать свою музыку!..

Отвернувшись от гостей, рассматриваю отца, который задумчиво курит в кресле на террасе у дома. Мой личный праздник навсегда граничит с самым большим горем папы.

В этот день умерла моя мама.

Когда до террасы доносится громкий бит, отец смотрит на меня не очень довольно и тушит сигарету. Я лишь развожу руками и тянусь к бокалу с легким игристым вином. Запиваю ком в горле.

Мы веселимся.

Ребята поздравляют, отпускают не очень уместные шуточки, много говорят о сексе, о котором, думаю, половина еще не знает. По крайней мере, не так, как они об этом мечтают.

Я чувствую себя немного нелепо.

Мой наряд, профессиональный макияж и высокий гладкий хвост – все это для одного конкретного человека, который, кажется, не приедет.

С тех пор как Ренат покинул нашу квартиру в тот самый вечер, мы больше не встречались.

Вещи мне вернул их с отцом коллега, и он же рассказал, что за геройство при освобождении заложников Аскеров получил выговор. Руководство Управления планировало штурм, но в последний момент Ренат решил начать переговоры.

Это могло стоить человеческих жизней.

И было со всех сторон глупо… Даже странно, потому что подполковник точно неглуп.

– Потанцуем, Эмми? – Сема снова приобнимает сзади.

– Черепанов, убери свои черенки, – скидываю наглые руки с живота. – Ты одурел сегодня? Где твоя девушка?

– А мы расстались.

– Вот как?

– Ага.

– Из-за чего?

– А я люблю другую, – снова меня обнимает.

– Идиот, – смеюсь заливисто. – Ты когда успел так напиться?

– Да не пьяный я! – психует.

С улицы слышится звук подъезжающего автомобиля, и я, неуклюже передвигаясь на каблуках по газону, иду к калитке. Тороплюсь.

– Ого, – чувствую, как кровь приливает к лицу, а в груди что-то рвется. –  Сам Ренат Булатович пожаловал.

Прислонившись плечом к металлическому столбу, наблюдаю, как Аскеров выходит из машины и снимает серый пиджак. Небрежно отбрасывает его на заднее сиденье и идет прямо на меня.

– Привет. С днем рождения, – спокойно произносит, не проявляя никакого интереса ни к моему наряду, ни к оголенному животу, ни к ногам.

Я изображаю наигранную веселость и щурюсь от вечернего летнего солнца, бьющего по глазам.

– А где подарок? – спрашиваю обиженно.

Он убирает руки в карманы брюк и смотрит куда-то за мое плечо, а я считаю пуговицы на его черной рубашке. Их восемь.

– Ты сказала, что я могу прийти без подарка, – спокойно напоминает Ренат, переведя вкрадчивый взгляд на меня и сощурившись.

– Так все говорят, когда приглашают. Это дежурная фраза. Не более…

– А-а-а… Ренат, – перебивает меня отец и небрежно отодвигает. – Привет, друг. Спасибо, что приехал.

– Привет, Давид.

Мужчины обмениваются крепким рукопожатием.

Я не знаю, как себя вести и где спрятаться, потому что разочарование вот-вот меня убьет. Насмерть. Развернувшись на каблуках, бегу к дому. Там скидываю туфли и зажигаю свет в ванной комнате.

Долго привожу себя в чувство холодной водой, а затем, окончательно успокоившись, обхожу дом с обратной стороны и, едва услышав мужские голоса на террасе, останавливаюсь.

– Прости, что пригласил в такой день, друг. У нас тут утренник, но я ведь вернулся только на сутки. Дочь поздравить. И… Марину мою помянуть. Выпьешь со мной?..

– Я сегодня пас. Жду важного звонка. Поздравляю, Давид, – довольно сухо произносит Аскеров. – Долгих лет жизни Эмилии.

Я безвольно прижимаюсь к прохладной стене и борюсь с хлынувшими в кровь чувствами.

Он так холодно произнес мое имя.

Так… отстраненно.

Ренат действительно не собирался приезжать на праздник и искать со мной встречи. Во рту горчит, но я продолжаю изводить себя и подслушивать. Судя по тому, как посуда гремит о стеклянный стол, отец выпивает.

Следом слышится его голос:

– Да… Девятнадцать лет. Вся жизнь впереди… Марине было столько же, когда она…

– Эмилия на нее похожа? – спрашивает Аскеров настолько безжизненным тоном, что сомнений нет – это просто вежливость. Не более.

– Одно лицо. Такая же красавица. Только характеры разные. Они как день и ночь. Марина была женственной, мягкой, каждого шороха боялась. Эмилька же бесстрашная. Да и пацанка она, полный дом парней. Сам видишь.

– Ну это как раз вполне очевидно, – тихо замечает Ренат. – Женщине нужна женщина. Или влюбленный в нее мужчина. А Эмилия еще молода. И вообще, может, зря ты больше не женился?

– Может, и зря… Вот только кроме Марины видеть в своем доме никого не хотел. Тошно было. Все какие-то недоделанные: руки не те, губы, сиськи… Да что я тебе рассказываю. Ты ведь и сам понимаешь…

– Нет. Ты меня с собой не сравнивай, – усмехается Аскеров.

– У тебя ведь…

– Не знаю, о чем ты, – чуть резче отвечает. – Лучше расскажи, что там у тебя в Сибири? Долго еще?

– Ты ведь знаешь наши порядки, Ренат. Сейчас сказали до осени, но разработчики жалуются: Минобороны не могут обеспечить их всем необходимым. По химсоставу нового оружия мы уже приблизились к корейцам, но аппарату управления и этого мало. Они хотят поиметь весь мир, поэтому, думаю, все затянется минимум до весны.

– Понял. И как там?.. Жить можно?

– Служба есть служба. Работа ведется в старых советских бункерах, построенных еще в тридцатых годах. Связи с миром там нет. В пересменку попроще. Городок небольшой, есть чем заняться. Да и сибирячки красивые, заразы.

Я закатываю глаза, не собираясь это слушать. Ничего омерзительнее, чем занимающийся сексом с сибирячками отец, и придумать нельзя.

Напялив туфли, ровной походкой проплываю мимо террасы.

– За гостями своими следи! – грубовато кричит отец.

Останавливаюсь.

– Чтобы никаких инцидентов.

– Ла-адно, – тяну, кружась на месте и замечая на себе тяжелый взгляд серых глаз.

Аскеров прищуривается и поигрывает челюстью. На расстоянии делает так, что мое тело будто кипятком обдает. В груди тесно, и проблема не в узком топе…

Я никогда не общалась со взрослыми мужчинами, но чисто инстинктивно быстро принимаю решение.

Зайдя в беседку, хватаю свой бокал и жадно пью шампанское, а потом упрямо тяну за руку Семена.

– Эмми, ты че творишь?.. – ржет он, поднимаясь с мягкого дивана.

– Черепанов. Заткнись и потанцуй со мной…

Глава 16. Ренат

20:55. Дача Литвиновых, Подмосковье.

«Знание – сила». Эта выдержка из «Левиафана» Гоббса, опубликованного еще в середине семнадцатого века, прекрасно объясняет, почему работа нашего Управления имеет особый, сакральный смысл и приоритетный статус.

По своей сути, разведка – всего лишь средство получения информации. Если быть точнее, информации секретной, той, которую сильные мира сего скрывают от посторонних ушей и глаз.

И коли уж, с одной стороны, хорошему чекисту требуется великолепная память, то с другой – ему просто необходимо обладать навыком стирания той самой информации. Даже из головы. Ведь от этого в прямом смысле зависят человеческие жизни. И коллег, и всех сопричастных.

Увы, знание – порой такая сила, которая убивает.

Давиду Литвинову после ряда нештатных ситуаций я искренне доверяю, но уверен, так же как и он, стараюсь фильтровать свою речь, чтобы не навредить ненужной информацией.

– Сигару? – предлагает он.

– Нет, спасибо, – качаю головой, наконец-то расслабляясь в кресле.

Свежий подмосковный воздух разжижает кровь, делает ее горячее.

Виски снова с самого утра страшно выкручивает, а мир опять был безнадежно серым и это… пиздец.

Пиздец, никогда меня не покидающий.

– Не закурил?

– И даже не планирую, – усмехаюсь.

– Здоровье бережешь?

– Нет. Не вижу никакого смысла его беречь…

– Это почему вдруг? – Давид тянется за пепельницей.

С интересом на меня посматривает.

Сибирь будто бы оживила его до блеска в глазах. А может, всему виной алкоголь?..

– Почему офицер советской разведки не собирается следить за своим здоровьем? – иронизирует.

– Здесь все просто. Моя жизнь – служба, а служба – моя жизнь. Если эти нитки оборвутся, то вместе. Неразрывная конструкция. Думаю, вряд ли я умру от рака легких, скорее всего, это будет вражеская пуля или минное поле. В худшем случае – плен. Но ты наши инструкции знаешь…

– Не в первый раз от тебя это слышу. Мне жаль, Ренат, – становится задумчивым.

– Не выношу запаха табака, но тебя уважаю, Давид. Поэтому терплю, но ворчу, как старая, сварливая жена! – отшучиваюсь и тяну другу руку.

Литвинов отвечает на рукопожатие и, откинувшись на спинку кресла, молча курит.

Я, почесывая подбородок, пялюсь прямо перед собой. Постройки на участке расположены так, что с высокой террасы открывается отличный вид на беседку, где резвится молодежь.

Как на ладони.

Полуголая Литвинова в безвкусном легкомысленном костюмчике танцует с четвертым кавалером. Судя по тому, как тесно к нему прижимается, девчонка уже нетрезва.

– Весело у них.

– Пусть отдыхают. Я всех проверил. Все чистые.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Автомобиль. Здесь и далее – прим. авт.

2

Флажок – пометка, сигнализирующая о выходе (входе) объекта из помещения.

3

Служба собственной безопасности. – Здесь и далее прим.авт.

4

цикл из шести оркестровых произведений И.С. Баха, каждое из которых признано совершенным выражением баховского оркестрового стиля.

5

Проблесковый маячок

6

Сотрудники патрульно-постовой службы

7

Фрагмент песни «Нас бьют, мы летаем», стихи – Джахан Поплыева, музыка – Андрей Ктитарев