Приближаясь к счастью

Я немного отошла назад. Мне не нравится, когда ко мне прикасаются, тем более незнакомые люди. Да, от этого итальянца стоит держаться подальше. Увидев, как к автобусу направляются Ли Соён, а также Ксу и Фабьен, я с облегчением выдохнула. Постараюсь сделать всё возможное, чтобы итальянский флирт больше не повторился.

– Ксу, почему ты так долго? – спросила я.

– А что, Алессио пытался распылить на тебе свои романтические чары? – шепнула Ксу.

Я удивлённо уставилась на неё. Китаянка подмигнула мне. Мы сели в автобус. К счастью, мне досталось место у окна. Я всегда любила смотреть на город, на пейзажи, на людей.

– Мне кажется, что у нашего горячего итальянца здесь только одна цель – найти девушку, – прошептала Ксу, когда автобус наконец-то двинулся с места.

– Он тоже спрашивал тебя про парня и всё такое? – поинтересовалась я с улыбкой.

– Да. Когда мы переходили в другую аудиторию, он чуть ли не допрос устроил мне. Но я в таких случаях всегда имею заготовленный ответ.

– И какой?

– Моё сердце занято.

– А-а. Хорошая идея.

– Да. Иногда бесит, когда к тебе пристают, а у тебя пока совсем другие планы. Не хочу тратить время на мальчишек.

– Ксу, я с тобой полностью согласна. Я совсем не желаю страдать от…

Я не успела договорить, потому что в окне вдруг увидела Чон Иля, прислонившегося к дереву. А напротив него стоял парень с фотоаппаратом. Я так и застыла с открытым ртом от увиденного.

– От чего ты не желаешь страдать? – Ксу потянула меня за рукав пальто.

– От любви, – задумчиво произнесла я и снова посмотрела в окно.

Но автобус уже свернул, и странное чувство тоски внезапно охватило меня. Почему-то мне захотелось выскочить из автобуса и бежать к Чон Илю. Какие глупости лезут мне в голову! Видимо, корейский воздух вреден для моих мозгов, раз начали появляться безрассудные мысли.

– Ну нет! Тут я с тобой не соглашусь. Не всегда от любви страдают. Я имела в виду, что пока мне не хочется тратить время на парней, потому что сначала мне нужно получить образование, добиться определённого роста в карьере. Но на самом деле я хочу однажды встретить любовь, только настоящую и взаимную, – продолжила Ксу.

Я устало кивнула. Мне больше не хотелось говорить.

Через несколько минут мы подъехали к большому современному зданию, в котором располагался концертный зал. Ли Соён шла впереди, студенты, включая меня, следовали за ней. Присутствие этой женщины придавало мне сил, словно её пример, энергичность, любовь к пианино показывали, что можно действительно жить и наслаждаться тем, что делаешь, не слишком задумываясь о каких-то незначительных вещах. То, что Ли Соён будет вместе с нами на прослушивании, частично возвращало мне спокойствие.

– Ребята, сейчас вас по одному вызовут. Я буду сидеть вместе с комиссией. Именно от того, как вы сыграете, зависит ваше участие в концерте. Комиссия выберет лучших из лучших. Может быть, даже всех. Я не знаю точно. Всё зависит от вашего настроя, желания, способностей. Покажите всё, что умеете. Отпустите всё ненужное и позвольте музыке нести вас вперёд, – проговорила миссис Ли и вошла в зал.

Я отвернулась от двери и просто уставилась на стену. В эту минуту я пыталась молиться. Остальные студенты обсуждали членов комиссии, что те очень строгие, придирчивые и что надо играть, как гений, чтобы понравиться им. Внезапно дверь распахнулась, и к нам в коридор вышла молодая кореянка с листом в руке.

– Дана Кошель, – поспешно сказала она.

Что? Я первая пойду? Этого я не ожидала. Я хотела, чтобы кто-нибудь другой попробовал, рассказал, каково это быть там, а потом уже подготовиться туда войти.

– Дана Кошель, – повторила девушка.

И я нехотя подошла к ней.

Глава 6

Когда я села за фортепиано, мои пальцы дрожали. Я мысленно приказывала себе успокоиться. Мне предстояло важное прослушивание. В первом ряду сидела Ли Соён с очень сосредоточенным лицом. Рядом с ней расположилось несколько человек азиатской внешности. Перед тем как отправить меня на сцену, миссис Ли шепнула: «Среди них организаторы концерта и профессиональные музыканты. Покажите лучшее, что умеете». В настоящую минуту мне казалось, что я не репетировала целую вечность. Честно говоря, без подготовки я немного боялась играть. Последний раз я прикасалась к инструменту в родном колледже, а это было почти два дня назад. Другое фортепиано вызывало во мне какой-то необъяснимый страх. Но я должна преодолеть его. Нет. Я не должна. Я хочу. Хочу хорошо сыграть. Я люблю играть. Мысленно я представила пьесу, которую собиралась исполнить. Чайковский – мой любимый композитор. Его сложно играть. А я никогда не убегала от трудностей. Разве что сегодня утром. Я вспомнила холодные чёрные глаза, в которых на короткое время появились хитрые искорки. Тёплые и красивые руки, которые передавали особую энергию. Сердце наполнялось добротой. Дрожь в пальцах исчезла. И я смело прикоснулась к клавишам. Чёрно-белая любовь наполнила зал. Я погрузилась в мир музыки и забыла обо всём.

– Молодец! Ты всё сделала правильно. – Ксу внезапно обняла меня. – Мы немного подсматривали.

– Дана, это бесподобно. Я видел, как переглядывались члены комиссии. Их зацепила твоя манера игры, – сказал Фабьен.

После того как все исполнили свои композиции, мы ждали решения. И это было очень утомительно. Наконец-то вышла девушка с листом и перечислила имена тех, кто прошли. Назвали всех, кроме меня. Моё сердце просто упало вниз, в какую-то яму. Молча развернувшись, я направилась к гардеробу. Я не оправдала ожиданий преподавательницы по фортепиано. Валерия Михайловна будет во мне разочарована.

– Не сдавайся раньше времени. Может быть, они что-то напутали. – Алессио слегка сжал моё плечо.

Я резко скинула его руку. Только не надо меня жалеть. Подошли остальные студенты. Мы ждали, когда нам подадут верхнюю одежду, и обсуждали предстоящий концерт. Потом возле себя я заметила Ли Соён.

– Дана, в вашей игре есть что-то пронзительное, что хочется одновременно плакать и стать счастливее. Необычное музыкальное сочетание. Я впервые с этим столкнулась или, вернее, давно такого не слышала, – произнесла миссис Ли.

Я попыталась улыбнуться. В этот момент к Ли Соён подбежала незнакомая кореянка и позвала её. Наша преподавательница по фортепиано поспешила за ней.

– Наверное, хотят сообщить что-то насчёт расписания, подготовки к концерту, – проговорила она на ходу.

Я лишь неуверенно пожала плечами.

Через несколько минут Ли Соён вернулась.

– Они хотят, чтобы Дана выступила с двумя произведениями, – объявила миссис Ли.

Я переглянулась с ребятами.

– Это как?

– Завтра состоится ещё одно прослушивание. Возможно, они предложат сыграть какие-то пьесы на выбор, – сказала Ли Соён.

– То есть им мало того, что я сегодня исполнила? Снова прослушивание? Сегодня они не слушали меня? Что за издевательство? – Я почувствовала, как жар охватывает моё тело. Боже, только бы не сорваться!

– Дана, не надо так эмоционально реагировать на всё. – Миссис Ли слегка погладила меня по спине. – Жюри музыкальных конкурсов иногда так делают, чтобы убедиться в достоверности таланта. Может быть, у них появились какие-то планы на вас. Но они боятся ошибиться. Поэтому и проверяют несколько раз. Значит, нужно очень хорошо подготовиться к завтрашнему прослушиванию.

Конечно, я хотела бы поспорить, однако промолчала. Кто будет спрашивать мнение восемнадцатилетней девушки? На секунду я даже пожалела, что это я выиграла конкурс, а не Алинка. Пусть бы она выкручивалась сейчас.

Мы вышли из здания концертного зала. Ли Соён попрощалась с нами. А мы, десять студентов, должны были вернуться в дома, которые предоставили нам на время учёбы и проведения музыкального фестиваля.

Сумерки обволакивали Сеул. Повсюду горели фонари. Яркие огни мерцали в темноте, заставляя отвлечься от повседневных дел. Мой первый вечер в Корее только начался. А я почему-то догадывалась, чем он может закончиться – репетицией в доме, в котором ближайшие три недели я буду жить с двумя девчонками. Скучно. Оказавшись вдали от дома, от мамы, я вдруг почувствовала, как меня захватила атмосфера незнакомого города. Я хотела погрузиться во что-то непривычное для меня, познакомиться с местными достопримечательностями. И тут же мысленно себя одёрнула. Я приехала сюда не как туристка, а как пианистка. Значит, для юного дарования закрыты двери развлечений. Нужно лишь заниматься до беспамятства. Я шла между Ксу и Кэти, пианисткой британского происхождения. Они переговаривались между собой. Только я одна молчала, мечтая сбежать от всех и от всего. Сбежать в настоящее время казалось невозможным. Да и куда бы я убежала? В многомиллионном городе, готовящемся к ночи, так легко ощутить себя одиноким. А ещё я точно поняла, что от себя никогда нельзя убежать. На далёком острове или в потрясающей столице какой-нибудь чудесной страны ты всегда будешь оставаться наедине со своими мыслями. Они никуда не исчезают, но их можно поменять, повернуть в другую сторону, придать им позитивную форму, чтобы сделать собственную жизнь гораздо приятнее. Короче, надо пользоваться моментом, всем, что предлагает судьба в конкретную минуту. Я не буду тратить время на всякую ерунду. Однако я не желаю пропускать мимо то, что трогает моё сердце. К тому же это единственный орган, который практически не ошибается. Надо доверять своему сердцу, следовать тому маршруту, который оно предлагает. Пусть я ещё никогда не влюблялась. Но если это вдруг случится, то я постараюсь не бежать от чувств, а разрешу себе любить. Надеюсь, мне не придётся делать выбор: карьера или семья, музыка или любовь. Сейчас я не смогла бы выбрать. Поэтому у меня всё ещё не было парня. Внутри меня жила карьеристка, которая временами мечтала стать просто девушкой, имеющей право делать всё, что захочет. Я с раннего детства жила по правилам, по расписанию музыкальных занятий. Даже не представляла, что может быть по-другому.

Внезапно я оглянулась на здание концертного зала, застыла на месте и закрыла глаза. В голове пронеслись какие-то обрывки воспоминаний. Я представила себя на большой сцене. Открыв глаза, я снова увидела прекрасное здание и поняла, что, по сути, исполняется моя мечта. Уже пару лет я лелеяла надежду выступить в большом зале мирового уровня. И похоже, что мечты действительно сбываются. Для этого надо лишь их визуализировать и очень сильно верить. Поблизости загорелся рекламный баннер, и на экране появился молодой кореец с флаконом парфюма известного бренда. Я уже хотела отвернуться и догнать своих спутников, как вдруг моё сердце ёкнуло. Я узнала парня из рекламы. Это был Чон Иль. Эти необыкновенные глаза притягивали. Хотелось смотреть на него бесконечно. Но прошло несколько секунд, и рекламный ролик сменился другим. Так он звезда? Модель? Вот почему на него налетели девчонки, чтобы взять автограф. И когда я уставилась на него, не понимая, что меня к нему так тянет, он посчитал, что я тоже из его фан-клуба, девочка, мечтающая сфоткаться со знаменитостью. Ничего себе.

– Дана, ты ночевать здесь собираешься? – Голос Фабьена вернул меня в реальность.

Я быстро зашагала.

– Неподалёку есть место, где можно отлично перекусить. Всё-таки время ужина, – сказала Ксу. – Я знаю корейский язык, поэтому со мной, друзья, вы не пропадёте.

– Да. Это было бы неплохо. Потому что без тебя, Ксу, мы вряд ли сможем сделать заказ на корейском. – Алессио изобразил какие-то сумасшедшие жесты.

Китаянка усмехнулась и указала рукой на еле виднеющуюся вывеску на другом конце квартала.

Когда мы вошли в кафе, то в мой нос ударил просто дикий микс запахов. С одной стороны, я была безумно голодной, а с другой – я не знала, как заставить себя поесть непривычную еду. Не то чтобы я чересчур придирчива в гастрономическом плане. Но всеядной назвать меня точно нельзя. Энергичные мотивы, играющие в кафе, привлекали внимание. Я прислушалась к словам песни. «Young, dumb, stupid».

– «Молодые, глупые, бестолковые». О, песня про нас! Да, мы такие, – перевёл Алессио и рассмеялся.

– Говори только за себя. – Фабьен ткнул итальянца в бок.

– Ребят, видите себя прилично. Иначе нас выгонят, и мы останемся без ужина. – Ксу встала между парнями и добавила: – Между прочим, это одна из моих любимых песен группы NMIXX.

Наконец-то мы протиснулись сквозь толпу и нашли два больших свободных столика рядом. Мы разделились на две компании. Ксу быстро что-то объяснила официанту. И мы стали ждать. Интересно, что она заказала? Почему никто не спросил, что бы я хотела попробовать? Хотя если честно, то я и не знала, что заказать. Названия корейских блюд мне ни о чём не говорили. Я была уверена лишь в том, что есть надо специальными палочками, а это целое искусство, которому стоит научиться. Ну что ж. Через несколько минут начнётся мой кулинарный урок.

– Это знаменитая лапша. Сейчас покажу, как нужно правильно есть, – улыбаясь, проговорила Ксу и взяла в правую руку обе палочки. – Смотрите и повторяйте.

Мы с Кэти, Фабьеном и Алессио сделали то же самое. Лапша обжигала губы. Но на вкус показалась очень даже ничего. Я отбросила сомнения и принялась уплетать свою порцию. Боже, как вкусно! Корея оказалась весьма гостеприимной. По крайней мере, первому блюду я определённо поставила лайк. «Пойдём, я покажу тебе мою любимую еду». В голове вспыхнули слова парня, которого я встретила утром в парке. Если бы не звонок Ким Ханбёль, не занятия, то первое корейское блюдо я попробовала бы с тем очаровательным незнакомцем. Кто же он? Увижу ли я его ещё раз?

Ксу рядом со мной заёрзала на стуле. Я удивлённо посмотрела на неё.

– Я тащусь от этой песни, – сказала китаянка. – Послушай. Она называется «The feels» гёрл-группы TWICE. Признаюсь, что я фанатка k-pop. Уже лет восемь обожаю такую музыку.

Я просто улыбнулась в ответ, не знала, как отреагировать. Хотя честно, песня и правда мне понравилась. Даже танцевать захотелось. Наверное, впервые в жизни.

– «Ты похитил моё сердце, о да! Никогда его не отпускай…» – Ксу зажигательно подпевала, а я невольно переводила слова, радуясь тому, что начала немного втягиваться в иностранную речь и кое-что понимать.

– «Да, у меня есть чувства к тебе. Парень, я…» – продолжала китайская девушка, бросив взгляд на Фабьена. А потом она смутилась и замолчала.

Возле входа возникла какая-то суета. Этот шум привлёк моё внимание. Я повернулась и заметила того, кто вошёл в кафе и вызвал такое безудержное оживление среди посетителей. Чон Иль. Его тут же окружили люди. У меня пропал аппетит.

– Дана, мы уходим, – позвала Ксу.

Мы с ребятами встали и направились к выходу. Впереди шла Ксу, а я вместе с Кэти, которая взяла меня за руку, торопилась за ней. Мы поравнялись с корейцем. Он был в центре внимания. Уже покидая кафе, я обернулась. Чон Иль встретился со мной глазами. Но в них не было и малейшего намёка на то, что он помнит меня. И это почему-то заставило сердце немного сжаться.

Глава 7

Немного прохладный поздний вечер пытался укрыть меня пледом из умиротворения. Я обожала весенний воздух. Но корейский не сравнить ни с чем. Благоухание цветущих деревьев опьяняло. Мне хотелось остановить часы, чтобы это чарующее состояние не рассеивалось. Однако в мою голову то и дело возвращались мысли, которые причиняли мне страдания, не позволяли в полной мере насладиться первым сеульским вечером. Мы с ребятами почти подошли к домам, в которых будем жить ближайшие недели. Всю дорогу я держалась подальше от своих новых одногруппников, шла чуть позади. Я даже запомнила имена всех парней и девушек, с которыми буду учиться. Но мне показалось, что мы уже разделились на две компании, как и сидели в кафе. Я больше общалась с Ксу и Кэти, а также с Фабьеном и Алессио. Хотя последнего старалась избегать. Его навязчивое поведение раздражало.

– Дана, почему у тебя на лице такое кислое выражение? – внезапно услышала я.

Только сейчас я обратила внимание, что отстала от нашей студенческой компании на несколько метров. Молодые люди уже подошли к дому. Я повернулась к тому, кто задал вопрос. Слева от меня, подражая моей неспешной походке, шёл японец по имени Сэдэо. Впервые за весь день он обратился ко мне. Парень был одет в строгий классический костюм с чёрным в мелкую белую крапинку галстуком и почему-то казался больше похожим на офисного работника, чем на пианиста. Он представлял собой тип замкнутого человека, погружённого в себя. Наверное, ботаник по жизни. Моё впечатление о Сэдэо сложилось после его рассказа о себе на уроке Ли Соён. Японец держал всех на расстоянии и был при этом безмерно вежлив.

В эту минуту его почти круглое лицо не демонстрировало никаких эмоций. Такое спокойствие меня удивило. Узкие угольно-чёрные глаза следили за мной. Я не выдержала его взгляда и просто решила смотреть прямо, туда, где толпились мои новые знакомые. С каждым шагом мы приближались к ним. Но неожиданно Сэдэо обогнал меня на пару секунд и встал передо мной, не позволяя двигаться вперёд. Ночь крепче обнимала Сеул. А моя душа вдруг забилась в истерике от отчаяния. Почему я другая? Почему продолжала себя мучить? Восемь лет прошло, а я по-прежнему вздрагивала, когда прикасалась к пианино. Каждый раз, будто это самый первый и дико сложный момент в жизни. Потом, когда игра входила в привычный ритм, становилось чуть-чуть легче. Однако до конца то чувство, что я не имела права это делать, не отпускало, продолжало меня терзать.

Я ещё не слышала в своей жизни столь резкого вопроса. Мне не понравилось поведение Сэдэо. Я сделала шаг в правую сторону. И японец повторил за мной. Это что такое? На мгновение я даже хотела отвернуться и бежать назад. Но вспомнила, что нам предстояло учиться вместе, и придётся вести себя культурно, несмотря на то что кое-что меня не устраивает. Всё-таки знакомство с азиатскими традициями ждало меня впереди.

– Я расстроилась из-за прослушивания, – тихо-тихо произнесла я. Если честно, мне вообще хотелось, чтобы никто не услышал моего ответа.

Конечно, новое прослушивание давило на меня. Остальные ребята теперь могли просто готовиться к выступлению. Их уже выбрали. А я всё ещё оставалась висеть на крючке, то ли упаду, то ли спасу себя. Непонятно. Однако главной причиной того, что грусть осталась на моём лице, была реакция Чон Иля в кафе. Он не вспомнил меня или сделал вид, что не помнит. Да кто он такой, чтобы так вести себя со мной? В конце концов, это же я выиграла конкурс и нахожусь здесь на правах победителя. Всё. Больше не буду думать об этом. Просто случайная встреча. Каждый день таких столкновений миллион по всему миру. И не все встречи имеют продолжение. Надо помнить об этом. Хотя в сердце, где-то на самом дне, ныла маленькая царапина.

– Такое чувство, что ты сейчас далеко отсюда. И дело не в прослушивании, – сказал Сэдэо.

Изумление вспыхнуло на моём лице. Как он догадался?

– Что? Я умею читать по глазам. – Парень довольно покачал головой.

Я повернулась в другую сторону. На горизонте сверкали звёзды. Свет луны отражался приятной дымкой. Глубокий вдох и выдох. Я любила смотреть на ночное небо. Представшая моему взору картина унесла от меня мучившие мысли. Я быстро обошла Сэдэо и поторопилась к ребятам, которые ждали нас возле дома.

– Я пошутил. Не бойся. Я не узнал твои секреты. – Японец настиг меня.

Я снова посмотрела на Сэдэо. Что ему от меня нужно?

– А что за секреты? – Между нами встал Алессио.

Он уже хотел обнять меня и Сэдэо, но я молниеносно увернулась от его руки. Итальянец недовольно вздохнул.

– Нет никаких секретов, – нахмурившись, сказала я.

– У всех есть секреты, – вставил Фабьен.

– Да. Это правда, – согласилась Ксу.

– Да ну вас! – обиделась я и направилась в одиночестве в сторону дома.

В моих глазах начали пробиваться слёзы. Нет. Нет. Нет. Только не плакать. Я обещала себе. По крайней мере, не в первый вечер в Сеуле. Я стала покусывать губы, пытаясь успокоиться. Возле ступенек я остановилась и принялась искать ключи в сумке. В этот момент я услышала, как ребята переговаривались между собой.

– Сэдэо, тебе надо извиниться. Вы просто не поняли друг друга. Скажи ей это, – настаивала Ксу.

– Будь мужчиной. Джентльмены всегда нравятся девушкам, – проговорил Фабьен.

Всё внимание было обращено на меня. И это мне совсем не нравилось. Я так старалась прятаться, а в итоге в чужой стране среди иностранных студентов оказалась в центре внимания. Как же меня это напрягало! Хотелось закрыть лицо ладонями, уткнуться в подушку и реветь. Наконец-то я нашла ключи. Поскорее бы войти в дом и укрыться от всего мира. И зачем только я позволила моей преподавательнице по специальности в колледже втянуть меня в столь сумасшедшее приключение? Да за десятки тысяч потерянных нервных клеток здесь Валерия Михайловна должна будет поставить мне автоматом пятёрки по всем предметам за все курсы! Такого я не забуду.

– Не сердись. – Сэдэо догнал меня. – Я не хотел обидеть. Может быть, мой английский не совсем правильный. Я не так выразился. Прости.

– Всё нормально, – ответила я.

Мне не стоит показывать незнакомцам свои чувства.

– Ребят, давайте создавать позитивную атмосферу в нашей музыкальной группе, – произнесла Кэти. – Дружба в творчестве нам всем нужна. И давайте уже идти спать. Спокойной ночи!

– Согласен. Надо поддерживать друг друга. Мы не конкуренты. Мы друзья, – проговорил Фабьен и вытянул раскрытую ладонь вперёд.

Алессио хлопнул его по руке. Затем Ксу, Кэти и остальные студенты положили ладони сверху. Я спустилась с первой ступеньки и тоже присоединилась к ним. Мою ладонь накрыл своей тёплой рукой Сэдэо, заглядывая мне в глаза. Я смутилась, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. И всё-таки общее рукопожатие, доброжелательный настрой всех ребят начали растапливать лёд в моём сердце. Да, я видела, как Сэдэо снова и снова пытался поймать мой взгляд, прижимая пальцы к коже. Меня накрыла приятная волна. Улыбка медленно проявлялась на моём лице, как изображение на снимке, сделанном специальной фотокамерой. Несколько секунд, и идеальный кадр готов.

Глава 8

– Я так устала, – зевая, проговорила Ксу.

– Я тоже, – коротко ответила я, складывая одежду в шкаф.

– Понятия не имею, как у тебя ещё есть силы разбирать чемодан. Сегодня я точно не в состоянии. Лучше завтра днём или в другой день, когда будет время и настроение для этого, – заявила китаянка.

Ксу достала несколько необходимых вещей и то, что наденет завтра, а потом задвинула красный чемодан под стол, который находился напротив шкафа. Несмотря на усталость, трудный день знакомства, новые встречи, я всё-таки отыскала счастливые пункты для завершения первого вечера в Корее. Я, Ксу и Кэти поселились в одном доме. Пожалуй, то, что именно Ксу оказалась моей соседкой по комнате, вызывало особенную радость во мне. Эта девушка стала милой подругой довольно быстро. И хотя общение происходило на неродном для нас языке, мы смогли понять друг друга, настроили свои радиоволны на одну станцию.

– Я собираюсь в душ, а после буду спать. Будильник уже поставила на телефоне, – сказала Ксу.

– Я почти разобрала весь чемодан. Наверное, остальную одежду разложу завтра. Сейчас десять часов. Мне надо немного порепетировать. Пока вы с Кэти ещё не легли спать.

– Дана, только недолго репетируй, потому что тебе тоже нужно отдохнуть. Если ты хорошо выспишься, игра на фортепиано будет гораздо лучше. Мне кажется, ты идеально играешь. Не знаю, что они ещё хотят от тебя услышать. Но в любом случае ты не сдавайся. Борись за свою мечту.

– Да, спасибо.

Неожиданно наш разговор перебил стук в дверь. В комнату заглянула Кэти.

– Девочки, я заварила чай. Кто хочет, тогда бегом в кухню. Давайте устроим ночной перекус, – тихо проговорила британская девушка.

– Отличная идея. Сначала я в душ, а потом можно и чай попить, – обрадовалась Ксу.

– Я не против чаепития. Сейчас поиграю чуть-чуть, – произнесла я, закрывая чемодан.

– Окей. Тогда я отправляюсь пить в одиночестве и слушать твою игру, – прошептала Кэти и вдруг бодро добавила: – А завтра будем пить все вместе.

Я и Ксу одобрительно закивали головой. Улыбнувшись, Кэти вышла из комнаты.

Через пару минут я уже сидела за пианино, разложив ноты перед собой. Я обернулась. Зал был пуст. Только я одна. Это меня успокоило. Отсутствие публики и наблюдения за моей игрой поднимало настроение. Я открыла крышку. Чёрно-белые клавиши, блестящие и красивые, ждали прикосновения моих пальцев. Вновь проявилась дрожь. Я сжала кулаки. «Разве ты умеешь играть? Не смеши. В тебе нет ничего музыкального». Я часто задышала. Голос отца шумел в ушах. На секунду я прикрыла глаза, потом зажмурилась сильно-сильно. Затем мои глаза резко распахнулись. Я оглянулась по сторонам. Никого не было. Мои соседки по дому заняты своими делами. Так что сейчас моё время для игры. Я смогу. «Человек всегда боится только того, чего хочет больше всего», – слова, сказанные Чон Илем, вспыхнули на нотных листах. Я улыбнулась. И заставила себя дотронуться до клавиш. Зазвучала нежная мелодия. Моё сердце вздрогнуло. Как я соскучилась по этому звуку! Несколько аккордов, и вместо жестоких фраз, прилетающих из детства, во мне разгорался тёплый костёр, потому что я вспоминала безрассудно прекрасного корейца, который кричал мне утром: «Верь в себя».