Кукла его высочества

Ну, надо же, как его высочество со мной вежлив, не то, что со своими придворными! И пожалуйста тебе, и просит он, а не приказывает. С чего бы это?! Лучше даже не думать.

Я механически сделала пару шагов на деревянных ногах. Как раз в концепцию куклы вписалась. Я бы расфыркалась насмешливо, если б так не боялась.

Остановилась и…взгляд затравленно заметался, лишившись опоры в виде загадочно умиротворяющей точки на вензеле гардеробного шкафа. Пришлось упереть его в грудь первого принца (что за идиотский титул, кстати? У них есть ещё второй и третий? Или даже четвертый принц? Сколько у них тут вообще принцев?! К сожалению, в мою подготовку к заданию изучение правящего дома Итерстана не входило, так что ответить на эти вопросы я не могла). Глаза прилипли к серебряным галунам на темно-коричневом камзоле принца и отказывались смотреть куда-либо ещё. В смысле, смотреть Делаэрту в лицо я точно не буду, даже если ему придет идея умолять меня об этом на коленях. У меня выдержки не хватит – встретиться с ним взглядом, и так все мои силы и актерское мастерство уходят на то, чтобы сохранять на физиономии отстранённое выражение и не трястись от ужаса.

Он маньяк, точно. Извращенец. Садист. Кто там ещё? Нет, хотелось бы, конечно, чтобы мои страшные догадки не подтвердились, но…будем реалистами и соберем в кучку всю имеющуюся информацию: туманные жалостливые намеки стражи, комментарии лийра Термонта, явное облегчение, с которым придворные дамы покинули комнату, ну и, наконец, оказанное мне внимание. Это чтобы столько народу подорвалось из-за какой-то там куклы?! Выделили отдельные комнаты с роскошной обстановкой, придворных дам приставили, старший маг сопроводил лично…Стало совсем тоскливо. По всему выходит, во дворце очень надеются, что новая игрушка отвлечет их господина от…от…от чего, кстати? От их собственных бренных тел? От их жизней?! Принц – психопат, да?

– Я…я так рад тебя видеть, – негромко проговорил принц, явно волнуясь, и я всё-таки рискнула быстренько бросить на него взгляд. Действительно, выглядит парень странно: темные глаза всё также прикованы ко мне, и в них столько…волнения, радостного ожидания и…удивленного счастья, словно фею-крестную с возком подарков увидел!

Я помрачнела. И чего это он так радуется? Прикидывает уже, как будет разбирать меня на запчасти?! Я покачнулась.

– Что? Что случилось? – перепугался принц, но подхватывать не стал, наоборот, сделал торопливый шаг назад.

Я восстановила на физиономии каменное выражение. Ну, я же кукла, в диалог вступать не обязана, чему в данный момент была только безумно рада: вряд ли бы удалось выдать хоть что-нибудь вразумительное.

Я перевела дыхание. Кажется, всё это время я едва дышала. Главное, чтобы принц прямо сейчас не стал на мне практиковаться (вензеля на коже вырезать или как он там развлекается?), пусть спокойно уходит, а потом…потом я знаю, что делать.

– Всё хорошо? – настороженно поинтересовался Родерик Делаэрт, и я, подумав, медленно кивнула, повергнув этим нехитрым движением его в состояние, близкое к эйфории.

– Ты понимаешь?! – с радостным трогательным (ну, трогательным, конечно, для куклы, а для реальной меня оскорбительным) изумлением воскликнул он и тут же горячо зашептал, – Конечно, ты понимаешь! Понимаешь… Хвала всем Бессмертным! Я так счастлив! – доверительно признался принц и улыбнулся обезоруживающей белозубой улыбкой, такой яркой, чистой и искренней, какой взрослым мужчинам, тем более, его положения, и улыбаться-то неприлично!

Я застыла в ступоре, забыв, что надо моргать. Похоже, я поспешила с выводами насчет его возраста. Наверняка он моложе. А конкретно сейчас с этой…хм…сияющей улыбкой во весь рот так и вообще выглядит мальчишкой.

Принц медленно обошел вокруг меня, разглядывая с головы до ног, и чуть не приплясывая от радостного нетерпения. Ну, я тоже его поразглядывала. Довольно высок, похоже, что худощав (под верхней одеждой не очень-то разберешь), темные волосы до плеч (я покосилась: каштановые, что ли? Бывают у мужчин каштановые волосы? Впрочем, почему нет?), яркие брови и ресницы, темные глаза с засевшим в них выражением обожания и откровенного любования, четко очерченные высокие скулы… в общем, весьма привлекательная фигура и вполне приятное лицо. Нос вот только длинноват и придает лицу хищное выражение (и это даже сейчас, когда он от умиления едва не мурлычет!), но…я вас умоляю, кто будет к нему также придирчив, как я? Наличие короны на голове сильно отвлекает и от более существенных недостатков, а тут нос…вид хищный…да это его и не портило, если честно, наоборот, делало лицо…интересным, что ли?

Одет принц был неброско: в камзол, жюстокор и кюлоты немаркого насыщенного коричневого цвета. Ну, у них в Итерстане с модой вообще…туго, как я успела заметить. Всё как-то…сдержанно. Хотя сдержанность, даже строгость, ему идет, не спорю. На ногах сапоги, на руках – кожаные (коричневые же) перчатки. Последние неожиданно меня заинтересовали: на их обшлагах красовалась изысканная серебряная вышивка, которая, гармонируя с галунами камзола и жюстокора демонстрировала некий намек на индивидуальный стиль и модный штрих. Ну, надо же! Может, ещё не всё потеряно в искусстве одеваться в этой стране?

– Какие у тебя локоны…великолепные! А кожа…изумительная! – ласково прошептал принц и, судорожно вздохнув, сжал руки в элегантных перчатках в кулаки, словно хотел наброситься на меня с объятиями, но сдерживался.

Я вздрогнула. Как-то он реагирует…неправильно. Слишком сильно. Слишком непосредственно…Я почувствовала, как во мне зарождается робкая надежда. Может, он и не маньяк вовсе, а так…всего лишь безобидный дурачок? Потому и улыбка такая дебильная, и восторг этот…хм…подозрительный, то ли детский, то ли придурковатый? А дамы от него шарахаются, потому что…хм…ну, потому что дурачок же или, может, слюни начинает пускать в самый ответственный момент? Я повеселела. Не потому, что в своих эротических фантазиях мечтала украдкой о мужчине, взрослом физически, но мозгами не вышедшим из детского возраста, а потому что чужие слюни – это всё-таки не собственная кровь. Первое ещё можно как-то пережить, а вот измывательства психопата – это вряд ли. Понимаю, что рассуждение циничное, но…я же говорила, я – реалист, и иллюзий у меня практически не осталось.

– Очень…хочу…прикоснуться…к тебе, – прерывающимся глухим голосом сообщил Родерик Делаэрт, наклоняясь к моим волосам и втягивая воздух, словно принюхиваясь. – Но боюсь сломать.

Он резко разогнулся, а я вновь погрустнела. Сломать боится? Всё-таки маньяк, да? Ну что ж…с мечтою об артефакте и связанной с ним свободой от Амира придется попрощаться. Прощаюсь, прощаюсь…я старательно помедитировала, укладывая у себя в голове сей печальный факт…прощаюсь…Нет, вот какая я всё-таки упрямая! Всё еще надеюсь украсть этот злосчастный артефакт, Мейра его побери! Только теперь не из-за задания, а уже из вредности и в качестве компенсации за все доставшиеся мне в Итерстане переживания! Анаис, не будь дурой и забудь об артефакте! Забываю, забываю…продолжаю внушение…прощаюсь, прощаюсь…Тьфу! Тут есть реальный шанс с жизнью попрощаться, а не с артефактом, а я магически ищу маячок: идет сигнал или нет? Далеко отсюда или нет? Я чуть прикрыла глаза, силясь отловить сигнал…Ах, да, вот! Слышу! Но, Мейра, как же слабо! Я чуть повернула голову, отлавливая ускользающий магисигнал. Как возмутительно и недостижимо далеко!

Я закусила губу с досады и едва не топнула ногой. Почти сразу, к счастью, опомнилась, и полноценного движения не получилось. Но и того нервного дерганья, что сдержать не удалось, хватило, чтобы привлечь внимание его высочества. Ну, оно, это внимание, и так было целиком отдано мне, но теперь оказалось сосредоточенным на…гм…на подоле платья, что ли, никак не пойму? Я очень осторожно покосилась на Родерика Делаэрта: он стоял, словно окаменев, чуть наклонив голову и уперев немигающие темные очи…куда это?! Я, стараясь даже не дышать, чтобы не провоцировать принца (а чего это он замер, как известные соляные истуканы Календусса?!) проследила за направлением его взгляда и, слегка наклонившись, увидела…кончик своей ступни, выглянувшей из-под подола платья. Э-э? Я тупо порассматривала собственные пальчики в тонком светлом чулке, ничего сверхъестественного в них не увидела, и решилась бросить мимолетный взгляд на принца. О, Мейра! Он действительно уставился на мою ногу! Вернее, на её ма-а-алехонький, доступный обзору, кусочек!!! Это открытие вывело меня из ступора, и ожившие мысли и эмоции закружились в бешеном вихре.

Мейра побери этот Итерстан с его традициями и этикетом! У них что, не принято демонстрировать женские ноги? Ну, понятно, что если платье длиною в пол, то, значит, прилюдно оголять нижние конечности неприлично, но…но…НО! Это же пальцы! Всего лишь пальцы! И причем только одной правой ноги! И не голые, а в дорогом (и, заметьте, чистом) чулочке! Так откуда такой пристальный интерес со стороны…я еще раз недоуменно-недоверчиво покосилась на застывшего рядом принца…взрослого мужчины из правящего дома?!? Не, ну, серьезно, уж он-то женских ног должен был увидеть достаточно и не в таких скромных вариантах, чтобы замирать шокировано! Или это…

От посетившей меня ужасающей мысли кровь резко отлила от щек, хотя, как я полагаю, они и до этого не слишком радовали взор румянцем. Или это…первые признаки подступающего приступа? Ну, если принц действительно псих или вроде того, то, может, вот он и замер на грани, спровоцированный моей такой недальновидной, несвоевременно вмешавшейся ногой? Ещё немного, и волна безумия захлестнет его высочество, и он набросится на услужливо присланную жертву, то есть меня?! Ох, Мейра, нет! Я постаралась не застонать жалобно, и очень-очень медленно и аккуратно, абсолютно не шумя (и почти не дыша) втянула свою нижнюю конечность обратно под юбку.

Взметнувшаяся рука в перчатке легла мне спереди на бедро, и настал мой черед застыть календусским истуканчиком. Э-э…это что? Знак, что ногу прятать не надо? Или…сердце забилось так громко и испуганно, что его грохот заполнил уши…или началось?! Сейчас ка-а-а-к…

Родерик Делаэрт стремительно преодолел разделявшее нас жалкое расстояние в полшага и оказался угрожающе близко. Ну, то есть, ещё ближе, чем был до сих пор. Полы его жюстокора смялись о мою юбку, серебряные галуны прошебуршали по рукаву, но…прижиматься ко мне он не стал. Хм…и это радует. И вселяет надежду. Еще бы лапу с моей ноги убрал, и совсем хорошо.

Вместо этого принц медленно собрал пальцы в кулак вместе с зажатым в них платьем, приподнимая подол. И если раньше я едва ощущала его прикосновение (хвала Мейре и довольно пышной юбке), то сейчас, при нажатии, почувствовала фиксирующую тяжесть его руки и даже…исходящий от неё жар. Фу, Мейра, что это со мной? Какой жар? Сквозь кожаные перчатки и плотную ткань парадного наряда? Чужое безумие заразительно. Я бы расфыркалась, если б не опасалась подтолкнуть принца к агрессии.

Между тем Родерик Делаэрт сильнее смял ткань моей юбки и неторопливо потянул вверх, ощутимо проводя своим немаленьким таким кулаком по моей ноге. Э-э…это и есть он, наш первый телесный контакт? Почувствовала ли я что-нибудь? А как же! Я почувствовала, что ещё немного, совсем чуть-чуть, и я с истерическими воплями побегу вон из комнаты, и пусть они меня всем дворцом ловят!

Рука остановилась, но никуда не делась. Я вот не поняла, он что, мне тупо подол задирает? Я с сомнением глянула вниз и чуть слышно хмыкнула. Ну, не так уж и задрал, всего-то приподнял на два пальца выше щиколотки, а мне-то показалось…Тоже, конечно, для порядочной дамы неприемлемо, но на фоне всех моих страхов выглядит почти невинно. Я выдохнула, постаравшись сделать это незаметно, и поглядела на принца. И зря это сделала. Потому что ко мне разом вернулись все мои страшилки и знакомое тоскливое чувство: Родерик Делаэрт неотрывно смотрел на открывшийся ему кружевной чулок и…стискивал зубы. А иначе отчего на его и так рельефном лице резче обозначились скулы и выступила вперед тяжелая челюсть? Дыхание его стало прерывистым, тело – напряженным, он словно…боролся? Боролся с… чем? С желанием меня убить? О, Мейра! Взмолилась я. Обещаю, я поступлю в магическую Академию! И даже поучусь в ней!

Родерик Делаэрт судорожно вздохнул, и я заторопилась с воззваниями. Мейра, я буду хорошо учиться! И, может, даже, закончу Академию! Закончу твою мейрову академию, Мейра!

Воздух в комнате словно сгустился, как сгустилась вокруг неизвестная мне магия. Она коснулась меня, как касалась моей ноги рука незнакомого мне мужчины, и я поняла, что больше не в силах выдерживать это напряжение. Мейра, я тебя прошу! Я тебя умоляю!

Мейра улыбнулась, но не издевательски, а как-то…хитро, что ли? Честно говоря, с этим магическим зрением ни в чем до конца нельзя быть уверенным…Я приглушенно ахнула, и в ответ на это Родерик Делаэрт вздрогнул и резко отпустил мою юбку.

– Лийр Термонт! Лийры! – требовательно позвал он, отходя от меня. В общем-то, принц прекрасно владел собой: голос громкий, тон уверенный, лицо сдержанно-равнодушное…и не догадаешься, что секундой назад мял на мне платье. Я почувствовала легкую обиду и зависть: сама-то я едва на ногах держалась, прикладывая все (уже явно последние!) силы, чтобы не раскачиваться из стороны в сторону.

Придворные торопливо вошли и быстро распределились по комнате, после чего не без изящества поклонились. Впрочем, их искусство прошло незамеченным: принц на них не смотрел. Он и на меня не смотрел, уставившись скучающим взором в какую-то точку поверх моей головы.

– Почему лийра не обута? – спросил Родерик Делаэрт сухо. Вроде вполне спокойно, но по ряду придворных прошла…как бы это сказать…судорога, а глаза дам затравленно заметались. То ли принца побаивались, то ли к вопросу оказались не готовы. Ну, что тут скажешь… я тоже удивилась.

Вперед с поклоном выступил маг, как самый смелый и старший:

– Ваше высочество, лийра прибыла к нам в таком виде.

Принц медленно к нему обернулся.

– Вы хотите сказать, лийр Термонт, – сказал он, и теперь в его голосе отчетливо прозвучал зарождающийся гнев, – что заставили мою гостью идти в её покои босиком?!

Черная бровь Родерика Делаэрта приподнялась и изогнулась, отчетливее проступила лепка его породистого лица, как если бы оно напряглось, и кожа на нем натянулась.

– Конечно же, нет, ваше высочество! – ответил маг Термонт и поклонился почтительно, но с достоинством. Он вообще отлично держался, я даже залюбовалась, хотя чувствовалось, что разливающееся по комнате напряжение действует и на него. – Я доставил лийру в покои на магической полет-ступени, и её… – Термонт споткнулся, словно подбирая слово…вот интересно, какое? Ножки? Конечности? Я подняла на мага любопытствующий взгляд.

– Её ступни не пострадали, – выдал маг.

Родерик Делаэрт хмыкнул. То ли его эти «ступни» позабавили (как меня, например), то ли он отнесся к словам старшего придворного мага недоверчиво. Лийр Термонт подумал, должно быть, о втором, потому что поспешно добавил:

– Ваше высочество, я постарался сделать путь лийры комфортным. Уверен, она не испытала неудобств от отсутствия обуви.

– Вы…уверены?! – высокомерно переспросил принц, выделив тоном последнее слово, и ещё чуть выше дернув бровью.

– Я очень на это надеюсь, ваше высочество, – тут же понятливо исправился лийр. При этой фразе логично бы было бы посмотреть на меня, чтобы данный момент прояснить, но Термонт не отрывал глаз от своего господина. И правильно, кто я вообще такая, чтобы меня о моих же ногах расспрашивать?!

Родерик Делаэрт зацепил придворного мага взглядом, подержал в напряжении и отпустил, медленно кивнув.

– Вам следовало сразу сообщить об этом лийре Бри, – сказал принц, но уже без прежнего нажима, и маг поклонился почти радостно.

– Простите мою оплошность, ваше высочество, – покаянно ответил лийр Термонт и добавил, – я полагал, что такая опытная дама сама справится с данным вопросом.

«Вот свинья!» – воскликнула я. Разумеется, мысленно. И вслед за мной так же вскричали и все придворные дамы, и тоже не вслух. На их лицах, за секунду до того, как они сумели взять себя в руки, промелькнули страх, возмущение и откровенная неприязнь к придворному магу.

– Как любезно с вашей стороны, лийр Термонт, было подсказать мне, где искать виновных, – с усмешкой молвил принц, и придворный маг с легким поклоном отступил.

– Напомните мне, лийра Бри, – задумчиво-скучающе обратился Родерик Делаэрт к старшей фрейлине, – для чего я направил вас в эти покои?

– Я…ваше высочество, прошу простить, я…я не знала, что лийра… – забормотала придворная дама, но принц перебил её невнятный лепет.

– Отвечайте на вопрос, лийра Бри! – жестко сказал он. Придворная дама перевела дыхание, возвращая себе самообладание (или его подобие) и ответила негромким, но не дрогнувшим голосом:

– Ваше высочество поручили мне позаботиться о вашей гостье.

Я ей едва не зааплодировала восхищенно: вот он, многолетний опыт придворной жизни! Видно, что лийра боится, тем более, что по спальне вновь разлился едва уловимый аромат незнакомой мне магии и вполне уловимое и давящее напряжение, но старается держаться. И отвечает она, как полагается, и даже не дрожит почти, как оставшиеся три дамы. Я покосилась на других женщин. Судя по их лицам, все они мечтали оказаться сейчас где-нибудь подальше от этого места или, по крайней мере, гармонично слиться с окружающей обстановкой и не отсвечивать. Ну, что-то в этом роде им уже удалось, потому что цвет их лиц идеально совпадал со цветом белоснежного гардероба, на фоне которого они и застыли скорбными согнувшимися изваяниями.

– Так вы не выполнили мой приказ, лийра Бри? – прохладно поинтересовался принц.

– Ваше высочество, умоляю простить мою небрежность! – негромко воскликнула лийра Бри, затрепетав ресницами. – Я…я обязательно исправлюсь. Такое больше не повторится.

Она бросила быстрый призывный взгляд через плечо, и остальные три фрейлины слаженно склонились в реверансе, пропев дружным, многократно отрепетированным хором:

– Простите, ваше высочество!

Я обалдело переводила взгляд с одного участника мизансцены на другого и пыталась убедить себя, что не сплю. Принц Итерстана досконально выясняет причины отсутствия у меня туфель?! Четыре придворные дамы готовы умереть от стыда и раскаяния от того, что не уделили этому вопросу должного внимания?! Или они готовятся умереть от чего-нибудь другого? И, главное, заметьте, мы тут уже четверть часа обсуждаем эту ситуацию, а я, хм, до сих пор не обута. Ну, не идиотизм ли?!

Должно быть, Родерик Делаэрт подумал о том же, потому что припечатал лийру Бри тяжелым взглядом и многозначительно произнес:

– Исправляйтесь!

Дамы (все четверо) перестали кланяться и замерли, осмысливая услышанное. Маг Термонт в качестве подсказки слегка качнул головой в сторону гардероба, и догадливая лийра Бри метнулась к нему первой.

– Лийра Демонти! – негромко позвала она, и вышеназванная дама открыла одну из дверок гардероба и поспешно туда углубилась. Ну, гардероб был встроенным, располагался во всю длину стены, так что углубляться там было куда.

Я отметила, что слежу за дамами с насмешившим меня интересом. И, правда, после всех дотошных расспросов итерстанского принца я вдруг почувствовала, как остро мне не хватает туфель. И пальчики неожиданно мерзнуть стали, и чувство беззащитности накатило, да и вообще…твердо и некомфортно мне стоять тут, на этом толстом и роскошном календусском ковре! И как я только раньше не заметила?! Я бы расфыркалась, если б не моя роль тупой куклы.

Тем временем дама Демонти вынырнула из гардероба с парой розовых атласных туфель в руках. Розовые, да? Атласные? Вы смеетесь? Ну, понятно, что они вроде как подходят по цвету к моему невзрачному платью, но вот только мне двадцать лет, а не пять! Я с тоской поглядела на украшавшие мыски туфель цветочки и обреченно вздохнула украдкой. Ладно, я же кукла, напомнила себе, что дадут, то и надену. Главное, чтобы ушли уже все поскорее и оставили меня в одиночестве.

Дама Демонти заспешила ко мне, держа перед собой розовый кошмар, но была остановлена сухим приказом Родерика Делаэрта.

– Лийра Бри, – сказал он. Всего два слова. Вполне спокойным тоном. Но ни у кого и сомнения не возникло, что это приказ, даже у меня. А также в том, что он означает.

Старшая фрейлина сделала книксен, забрала из рук лийры Дермонт туфли и подошла ко мне.

Даме её положения не подобает подавать туфли, тем более девице неизвестного (предположительно – магического) происхождения и непонятного статуса, но на лице лийры не дрогнул ни один мускул, когда она приподняла юбки и преклонила передо мной колено. Три фрейлины с трудом удержали аханье.

Хотела бы я знать, что тут за показательные выступления такие? Вряд ли для меня, я тут никто…Или принц никогда не делает своим придворным поблажек, потому они и вышколенные? Мне бы очень хотелось на него сейчас посмотреть, а ещё лучше – спросить, но…я этого делать не стала, опасаясь себя выдать.

– Прошу вас, лийра, – вежливо обратилась ко мне дама Бри. Взгляды присутствующих скрестились на нас, и во всей комнате только двое сохраняли спокойствие: лийра Бри, словно считавшая себя виноватой и принявшая прилюдное наказание как должное, и сам принц. Но вот у него спокойствие было иным. Уверенное спокойствие повелителя и господина. Непоколебимая безмятежность безграничной власти.

Я вздрогнула и сунула ноги в предложенные туфли, пока лийра Бри не начала мне их надевать. Пообещала себе, что сдержусь и даже не поморщусь, будь эта злосчастная обувь мне мала или велика.

Странное дело, но туфельки подошли мне идеально: и размер оказался моим, и ступню они обхватили мягко и бережно, повторяя все изгибы, и небольшой каблук был устойчив и в то же время изящен. В общем, в этих розовых чудиках мне было настолько приятно, знакомо и комфортно, словно они были сделаны для меня на заказ.

Почему-то мне это не понравилось. Более того, я посчитала дурным знаком то, что неизвестно чьи туфли слились со мной в единой гармонии. Сердце ёкнуло и пропустило удар. Чью роль я играю? Я этого не хочу. И не хочу здесь оставаться!

– Вам нравится, дорогая? – осведомился принц заботливо, и я не сразу поняла, что это он мне. Если честно, то после напряжения последних минут меня на слове «дорогая» вообще заклинило. Хм, судя по сложным лицам остальных, они тоже в ступоре, даже маг Термонт, но тот ещё и нахмурился озабоченно.

– Лийра Бри, предложите другие туфли, – распорядился Родерик Делаэрт, не дождавшись от меня реакции, и я торопливо покачнулась, выписав ручонками загогулины. В смысле, бессловесно изобразила, что не надо. В виде вот такого неадекватного дерганья, да. Старшая придворная дама, кстати сказать, продолжала все это время стоять на одном колене, почтительно склонив голову.

– Так вас всё устраивает? – перевел мою пантомиму принц.

Я кивнула, уперев немигающий взор в так полюбившийся ему гардероб напротив. Ну, я же тупая кукла, иногда, как сейчас, это спасает.

– Встаньте, лийра Бри, – разрешил принц, и старшая фрейлина послушно поднялась. Сделала это с завидной грацией и без посторонней помощи, я бы так вряд ли смогла, или бы оступилась, или бы вообще с кряхтеньем за поясницу ухватилась. Я хоть и молодая девушка, но навыка долгого стояния в разных позах у меня нет. К счастью, наверное.

– Вы и выбранные вами дамы, – Родерик Делаэрт окинул фрейлин мимолетным взглядом, отчего те слегка отступили, – останетесь прислуживать моей дорогой гостье.

Слово «дорогой» он выделил тоном, и я, вздрогнув, задумалась, не в прямом ли это смысле? Сколько может стоить магическая кукла? А кукла для специальных…э-э…наклонностей?

– Да, ваше высочество! – присели дамы, изображая живейший интерес и даже признательность за такую невероятную честь.

– Также, лийра Бри, подберите двух личных служанок для лийры, – продолжал раздавать приказы принц. – Тут я целиком полагаюсь на вас.

– Благодарю, ваше высочество, – поклонилась дама Бри. И не надоела им эта зарядка бесконечная?

– Больше не разочаруйте меня, лийра Бри, – весомо произнес принц, и старшая дама нервно дернулась. Я думала: ниц перед ним упадет, а она нет, просто присела низко.

– Никогда, ваше высочество! – прочувствованно прошептала лийра Бри, склоняясь в глубочайшем из увиденных мною реверансе. Нет, а на колени почему не падает, а? Может, принц не такой уж и страшный? Или Итерстан цивилизованная страна, и у них не принято на карачках перед повелителем ползать, как в Календуссе? Я улыбнулась уголком губ, стараясь сделать это незаметно.

– Подготовьте мою дорогую гостью к восьми часам. Я намерен представить её их величествам во время вечернего приема, – коротко сказал принц, и я едва не закудахтала пораженно. Представить меня королю и королеве?! Зачем? И главное, представить королю, а не ко двору…Ну, двор ему пофигу, он же принц, плевать он хотел на мнение придворных, что постоянно и демонстрирует, но…его родителям-то я зачем нужна? Король и королева – его родители или нет?