Серое Небо

Сергей Филатов

Серое Небо

Серое небо

Сергей Филатов

Глава 1

Новый мир – новые опасности

Первое, что я увидел, было некрасивое, словно грязное небо. Мир будто замер. Не слышно ни машин, ни людей – абсолютно ничего. Я ничего не помнил. Ни того, откуда я, ни своего прошлого, ни близких или родных. Только моё имя – Филипп Пономарев. Голова болела, но шишки на затылке не было. Видимо, память я потерял не от удара, а от чего-то более странного. Мысли были словно скомканы в нечто вязкое и бесформенное.

Улица выглядела пустынной. Лишь на земле оставались странные следы, похожие на ожоги от молний. Стоял густой туман – наверное, из-за морозного утра. По ощущениям, сейчас был сентябрь. Деревья сбросили листву, а на витринах магазинов и стёклах машин появилась первая изморозь.

Я хотел поискать часы на вывесках, но обнаружил на левой руке серебристые Casio. На них даже был календарь – 15-е число. Часы выглядели потрёпанными: царапины на ремешке и стекле.

Решил пройтись по кварталу. Может, кто-то объяснит, что случилось? Хотя найти такого человека было маловероятно.

Улица была пуста, но повсюду – следы недавней деятельности. У магазина стоял грузовик с полуразгруженными коробками, но ни души вокруг. Люди не бросили бы товар просто так – его же могли украсть.

Словно все исчезли по щелчку пальцев.

Вдалеке завыла полицейская сирена. Надеюсь, там мне что-то прояснят. По пути заметил открытую "шестёрку" с ключом в замке зажигания. Владельца не было, но я запомнил машину – вдруг пригодится?

Может, это пришельцы? Сожгли всех лазерами, оставив лишь тени на стенах?

Я осмотрел себя: серый свитер, тёмные брюки. В кармане – пачка "Винстона", зажигалка Zippo и записная книжка. Надеясь найти подсказки, я открыл её, но внутри был лишь бессмысленный набор символов. Лишь одно слово выделялось:

Кайлум.

Возможно, название места. Воспоминания пытались прорваться, но что-то их блокировало.

Что здесь происходит?

Впереди показалась полицейская "Приора" с мигалками. Возле водительской двери лежал труп. Лужа крови успела загустеть.

Бордовый цвет напомнил детство: я, маленький, в резиновых сапогах прыгаю по лужам. Мама ругалась, но несерьёзно, даже с улыбкой. Вспомнилось её лицо, светлые волосы… Стало грустно.

Но надо двигаться дальше.

Первый встреченный человек оказался мёртвым полицейским. На жетоне – номер 999. Перевернул тело – на груди глубокие порезы. Такие же царапины покрывали машину, особенно заднее крыло. Фары были вырваны с корнем.

Из подворотни донёсся стон.

За углом – маленькие блестящие глаза и тёмный человеческий силуэт. Существо двигалось медленно, неуклюже – видимо, коп успел его потрепать. Без оружия подходить было опасно, но оно внезапно прыгнуло на меня!

И тут же отлетело назад, едва коснувшись полосы света между домами.

Оно боится света!

Если в тени оно так быстро, то что творится ночью? Проверять не хотелось – пора уносить ноги.

В кармане полицейского нашёл "Макарова" с двумя обоймами.

Городские здания не годились для укрытия – нужно искать что-то за пределами. Вспомнил про "шестёрку".

Часы показывали 17:34. Скоро закат.

Живот скрутило от голода. Решил, что никто не осудит за пару украденных шоколадок. Страшнее было встретить в тёмном магазине фантома. Уничтожить его? Не знал. Может, свет фонаря? Но фонаря не было.

На полках нашёл свежий хлеб и колбасу. Главный вопрос – где ночевать? В квартире эти твари меня точно достанут.

Из подсобки донеслись шаги. Я рванул к выходу, но навстречу вылетел фантом. Неожиданно для себя я ударил его в челюсть.

Сам в шоке от такой наглости, я продолжил бежать. Фантом замер в недоумении, но через секунду бросился в погоню.

Из ближайшего дома выскочили ещё трое.

Пробежав квартал, я увидел, что за мной гонится уже тьма этих существ. Они ловко петляли, избегая света фонарей.

И тут с другой стороны улицы появилась вторая такая же орда.

Пан или пропал.

Я встал под фонарём – может, здесь они меня не достанут?

Так я и стоял в круге света, задыхаясь, пока твари окружали меня плотным кольцом. Ни одна не решалась переступить границу тьмы.

– Пошли вы, твари! – выругался я и принялся жевать колбасу.

Запивать было нечем – воду забыл взять. После еды присел на бордюр.

– Эх, сейчас бы бурбона…

Фонарь начал меркнуть.

Страх вернулся. Я закрыл глаза и мысленно молился всем богам, чтобы свет продержался до утра.

После еды захотелось курить. Затяжка – и никотин разлился теплом по телу.

На часах – 02:00.

Сознание поплыло…

Я проснулся с сильной болью в спине – наверное, сказался жёсткий асфальт, на котором я рухнул без сознания. Голова раскалывалась, будто изнутри её разрывали на части. Срочно нужны были обезболивающие, иначе я точно сойду с ума.

К моему удивлению, вокруг не было ни одной твари. Собравшись с мыслями, я двинулся дальше, надеясь найти больницу или хотя бы аптеку. В конце концов, в этом опустевшем мире вряд ли кто-то осудит меня за "заимствование" лекарств.

Строительный магазин на углу выглядел непрезентабельно: серое одноэтажное здание с узкой дверью и потрёпанной вывеской с графиком работы. Мысленно отметил это место – возможно, пригодится в будущем. Сейчас же мне нужно было найти еду и безопасное убежище – провести ещё одну ночь под фонарём я не выдержал бы.

Переступив порог, я едва не задел ногой растяжку из консервных банок. Аккуратно обойдя её, я заметил ещё несколько таких же ловушек между прилавками. Кто их расставил? И главное – против кого? Чем больше я видел, тем больше вопросов возникало, и тем сильнее становился страх.

Решив осмотреть магазин тщательнее, я пробрался в подсобку. Там меня ждал сюрприз – баррикада из тележек. Значит, в городе всё же есть люди! Хотя… уверен ли я, что это именно люди?

Меня охватили сомнения, но любопытство оказалось сильнее. Затаив дыхание, я пролез через баррикаду. В маленькой комнатке царил хаос: повсюду валялись пакеты с едой, медикаменты, одежда. В углу стояли три двадцатилитровых бутыля с водой и разобранная бензопила. На полу был аккуратно разложен армейский спальник с пуховой подушкой.

Судя по запасам, здесь обосновался один человек – скорее всего мужчина (двадцать пар носков говорили сами за себя). Насколько он вооружён? Этот вопрос витал в воздухе, когда…

Холодный металл упёрся мне в спину.

Глава 2

Друг или враг?

– Вооружён достаточно, – раздался мужской голос у меня за спиной.

Холодный ствол упёрся мне между лопаток.

– Руки вверх и к стене, падаль! Иначе будет в тебе на пару дырок больше.

В таком положении я не смог бы достать пистолет, поэтому подчинился, медленно поднимая руки.

– Отвечай, мозговёрт! Как нашёл меня? Где я оставил след? – его голос звучал зло и напряжённо. – Ты не сможешь меня обмануть!

– Я не тень, – ответил я. – Нашёл тебя случайно.

– Расскажешь после смерти. Если вы, конечно, умираете, – проворчал он. – Я бы пожелал вам гореть в аду, но ад для людей. А в вас человеческого – как во мне глупости!

– Очень много? – не удержался я от сарказма.

– Я тебя щас отхерачу, понял? – он явно не оценил моей харизмы.

– Да проверь, если не веришь! – крикнул я, гадая, как он собирается это делать.

Незнакомец достал армейский нож и провёл лезвием по тыльной стороне моей руки. Острая боль пронзила тело, и по коже потекла алая кровь.

– Бери свои шмотки и проваливай, паганец. Не дай бог я тебя ещё увижу.

Я не стал дожидаться повторного приглашения.

Продолжение

Выбравшись из магазина, я рванул к стареньким "Жигулям". Повезло, что по пути успел прихватить карту из прилавка. Моя цель – дачные участки, особенно одинокий дом в отдалении.

Заведя машину (спасибо всем богам – бак почти полный, аккумулятор заряжен), я без раздумий выехал из города.

После получаса поисков нашёл идеальный вариант: двухэтажный коттедж с высоким забором.

Участок располагался в пяти-шести километрах от города, в полной изоляции – вокруг только лес и ни единого соседского дома. Ворота были заперты на массивный навесной замок, но это не стало проблемой – в багажнике "Жигулей" нашлась фомка, которой я легко справился с замком. Загнав машину внутрь, я запер ворота на прочный засов – к счастью, он оказался на месте.

Главной задачей теперь был осмотр коттеджа. С "Макаровым" наготове я осторожно вошёл в дом. Первый этаж покрывал толстый слой пыли, создавая ощущение, что здесь не ступала нога человека как минимум год. Однако всё имущество осталось на своих местах – на кухне стояла нетронутая утварь, в гостиной красовался старый советский граммофон с аккуратной стопкой виниловых пластинок.

Поднявшись по лестнице, я невольно вздрогнул – прямо перед глазами на стене висело ружьё и чучело медвежьей головы. Видимо, хозяева специально разместили их так, чтобы они первыми бросались в глаза посетителям. На втором этаже обнаружились две комнаты: спальня и помещение, больше похожее на склад.

Дом был пуст – и это главное. Похоже, фантомы сюда не доберутся, а значит можно немного расслабиться и попытаться осмыслить происходящее. Кто я? Почему очнулся на улице без памяти? Ноющая спина требовала внимания – в зеркале я разглядел огромный синяк и странную татуировку в виде треугольника на левых рёбрах. Следы сильного удара… но воспоминаний по-прежнему не было.

Ружьё на стене оказалось двуствольным ИЖ-43 1985 года выпуска – судя по выбитым на металле данным. К моему удивлению, оружие сохранилось в идеальном состоянии: ровные стволы, приклад без единой царапины. Оставалось найти патроны – и действительно, в одной из коробок я обнаружил набор для чистки, несколько пачек дробовых и пулевых патронов, а также набор дульных насадок для гусиной охоты. Хотя на гусей я вряд ли буду охотиться, набор для чистки точно пригодится.

Снаружи уже сгущались сумерки, когда моё внимание привлёк графин с янтарной жидкостью на кухне. Аромат виски – без неприятного алкогольного душка – вызвал непроизвольную улыбку. Наполнив кружку, я решил скрасить одиночество музыкой. Пластинка The Beatles так и просилась на проигрыватель, но граммофон молчал. Разобрав его инструментами из машины, я быстро понял причину – в доме не было электричества.

Но русского человека такими мелочами не остановить! Проявив смекалку, я запитал граммофон от автомобильного аккумулятора. Тихие гитарные аккорды наполнили комнату. "Вот теперь можно и расслабиться!" – провозгласил я, зажигая керосиновую лампу и нарезая на импровизированную закуску сырокопчёную колбасу и сыр.

Под звуки музыки, с бокалом виски в руке, я наблюдал, как солнце садится за горизонт. "Как хорошо, что фантомы сюда не доберутся", – пробормотал я, прежде чем подняться в спальню. Пистолет под подушкой и старый советский будильник – вот и вся моя защита и гарантия того, что завтрашние дела не будут пропущены.

Я проснулся ровно в восемь утра – советский будильник сработал безупречно. Хотя, если честно, разбудил меня не его звонок, а зверский голод. Ночь прошла спокойно, без происшествий. Постель оказалась неожиданно удобной, но к утру в доме стало заметно холоднее.

Сегодняшний план сложился сам собой: еда и тепло. Нужно срочно пополнить запасы провизии и заготовить дрова для печки в подвале, которую я обнаружил утром.

"Семёрочка" встретила меня пустыми прилавками, но полными складами. Заполнив багажник "Жигулей" всем подряд – от хлеба до шоколадных батончиков, – я вдруг осознал проблему: без холодильника продукты быстро испортятся. А холодильник, увы, без электричества… Значит, нужен генератор и топливо.

Три канистры бензина я нашёл в брошенном грузовике у заправки. С генератором пришлось повозиться – красная новенькая модель красовалась за витриной строительного магазина. Фомка решила проблему доступа, а верёвки из багажника – проблему транспортировки.

Я уже отъезжал от магазина, когда услышал крики. Тот самый парень, что вчера тыкал в меня ружьём, теперь сам оказался в беде – его окружали фантомы. Кровь ударила в голову, не оставляя времени на раздумья.

Развернув машину, я подъехал к дому, откуда доносились крики, и включил фары на полную мощность. Свет буквально затопил первый этаж.

–Прыгай в машину, дубина! – крикнул я, распахивая дверь.

Он выскочил мгновенно, сжимая окровавленную руку. Фантомы рванули следом, но дневной свет остановил их у порога.

–Спасибо, мужик! Без тебя меня бы на куски порвали… – его голос дрожал.

–Нафига ты туда полез? – буркнул я в ответ, протягивая автомобильную аптечку.

Он что-то пробормотал в оправдание, но я уже не слушал. Оставшийся путь мы молчали. В его глазах читалось странное выражение – не то раскаяние, не то досада.

По возвращении он помог мне разгрузить продукты, а затем выкопал яму подальше от дома для генератора – чтобы шум не мешал. К четырем часам мы закончили, изрядно устав. Я попросил его нарубить дров для печи, а сам занялся сортировкой провизии. По моим расчетам, запасов хватило бы двоим на полторы недели при двухразовом питании – значит, можно было не появляться в городе ближайшие десять дней.

Закончив с продуктами, я успел до его возвращения спрятать ружье и патроны в своей комнате, которая запиралась на ключ. Вернувшись с охапкой дров, он растопил печь в доме и развел костер во дворе – вечерело.

"Присоединяйся, мужик, познакомимся хоть", – предложил он, указывая на пень у костра. Отказываться было невежливо, тем более я даже имени его не знал.

"Филипп Пономарев", – представился я, пожимая его руку.

Его глаза вдруг наполнились слезами, а лицо расплылось в улыбке. "Что-то не так?" – спросил я.

"Фил, родной… Сколько лет прошло! Ты правда не помнишь меня?" – голос его дрожал. "Мы же за одной партой сидели! Я Витя, Витя Нечаев!" – он говорил, с трудно сдерживая слезы. "Как ты изменился… Но сердце-то осталось тем же – добрым".

"Прости, я ничего не помню. Недавно очнулся на улице без памяти", – ответил я, чувствуя, как воспоминания бьются где-то в глубине сознания, будто за невидимой преградой.

"Давай я расскажу тебе всё. Кстати, – он полез в вещмешок, – кое-что припас". Он достал бутылку виски "Jim Beam" – и странное дело, я действительно почувствовал, что это моя любимая марка.

История Виктора Нечаева (из дневника Филиппа)

Детство Вити не было безоблачным. Постоянные ссоры родителей, отец-алкоголик, избивавший мать… Маленький Витя был бессилен что-либо изменить.

Травмы преследовали его: в детстве он упал на автобусной остановке, рассек голову. Помнил, как испугался количества крови – хотя на деле рана оказалась несерьезной. Другой раз свалился со стола на кухне, сломал ногу. Гипс потом разрисовывал младший брат – единственная его отрада в те годы.

Когда Вите было десять, отец ушел из семьи. "Е…ные пироги", – как он сам выразился. Обнаружив отца с другой женщиной в родительской спальне, Витя навсегда потерял часть детских воспоминаний. Год после этого прошел как в тумане. Переезд к бабушке хоть как-то стабилизировал ситуацию.

Школа стала для него отдушиной. Первые четыре класса – время обретения первых друзей. Среди них были и весельчаки, и серьезные ребята – те, кому можно довериться. Была и первая любовь, пусть и недолгая.

Но настоящий перелом произошел в десятом классе. Витя взялся за себя: начал заниматься спортом, изменил отношение к жизни. И тогда появился он – Филипп Пономарев. Человек, с которым можно было делиться самым сокровенным. Их дружба стала для Вити опорой.

Не обошлось без сердечных ран – у обоих. "Е…ные пироги, да как так-то", – говорил Витя, когда его в очередной раз отвергали. Но спустя месяц после знакомства с Филом он научился отпускать обиды.

Одиннадцатый класс принес новую любовь – вернее, старую: девушка, которую он любил пять лет, наконец ответила взаимностью. Но тут на горизонте замаячил ЕГЭ – "босс", сравнимый по сложности с самыми жесткими испытаниями в Dark Souls. Этот экзамен мог перевернуть всю его жизнь.

В завершение – фраза, ставшая его девизом:

“Не важно сколь дней в твоей жизни, важно— сколько жизни в твоих днях”

Идущий к реке

Глава 3

Его рассказ потряс меня до глубины души. Внезапно, как удар молнии, ко мне вернулись воспоминания – школьные годы, совместные посиделки с друзьями, все те моменты, что я считал навсегда утраченными. Картины прошлого всплывали в сознании, будто страницы старого альбома.

Но больше всего меня тревожило его признание о том, как он встретил свою жену. "Она казалась настоящей, – голос Вити дрожал, – пока не завела меня в тень. Тогда её облик исказился, превратившись в отвратительный чёрный силуэт с когтями". Шрамы на его груди были красноречивее любых слов.

После этого случая Витя узнал, что тени бывают разные: чёрные, белые, красные… "Прости за лирику, – добавил он, – но музыка всегда была моим спасением".

Утром за завтраком мы пришли к выводу, что нужно срочно укрепить периметр. Наш план был прост:

Яркие лампы по всему забору

Километры проводов

Паяльное оборудование

Дополнительный генератор

Запас топлива

Первым делом мы отправились в город – самый опасный, но и самый богатый на ресурсы район. Возле пункта выдачи WB мне повезло найти рабочий грузовик с полным баком. Однако на заправке нас ждало разочарование – без электричества колонки были бесполезны.

"Тогда план Б, – сказал я, осматривая пустые канистры. – Берём шланг и…"

"Нет, Фил! – Витя поморщился. – Я не буду сосать бензин, как в дедовские времена!"

"Тогда план П, – невозмутимо ответил я.

"Что за план П?"

"План "позаимствуем" генератор. Быстро и незаметно."

Наш рейд в магазин электроники оказался успешным. Помимо генератора, мы прихватили провода, прожекторы, лампы и инструменты. Правда, обратная дорога на заправку преподнесла сюрприз – новый генератор оказался пустым. Вите пришлось-таки воспользоваться шлангом, после чего он полчаса плевался и заедал привкус бензина хлебом.

С двумя полными бочками топлива (бензин и солярка) мы вернулись на базу. После короткого перекура взялись за мангал – пока ещё можно было позволить себе свежее мясо. Пока Витя ходил за провизией, я разжигал угли… что оказалось не такой уж простой задачей.

Использовать бензин для розжига я не рискнул – мясо пропиталось бы химическим запахом. Но и обычные дрова упорно не хотели разгораться. Когда Витя уехал за продуктами, я вдруг вспомнил уроки отца на дачном участке. Как же он терпеливо объяснял мне, что настоящий огонь требует правильного подхода…

Быстро набрав сухих еловых веток и срезав несколько полос бересты, я принялся за дело. И – о чудо! – уже через несколько минут дрова весело затрещали, а языки пламени начали лизать древесину, постепенно превращая её в угли. Я придвинул скамейку поближе, зачарованно наблюдая, как светлая древесина темнеет, а маленькие искры то и дело выстреливают в темнеющее небо. Двадцать минут я аккуратно перемешивал кочергой уже почерневшие поленья, погрузившись в медитативный процесс.

Вернувшийся Витя торжественно продемонстрировал два пакета, один из которых украшала узнаваемая эмблема "К/Б". Стало ясно – сегодня с забором мы точно не справимся.

Мы быстро нарезали мясо и нанизали его на шампуры, после чего Витя с церемониальным видом открыл первую бутылку мартини. Наполнив стаканы на треть, он достал три вида тоника и вопросительно поднял брови.

Начнём с гранатового, – предложил я.

Смешиваясь с прозрачным алкоголем, жидкость в бокале постепенно приобретала нежный розовый оттенок. Пузырьки газа, словно крошечные шарики ртути, поднимались со дна, создавая завораживающий эффект. Первый глоток… Божественный вкус растекался по рту, а когда напиток достиг горла, приятное тепло разлилось по всему телу.

И тут меня накрыло волной воспоминаний. Я вдруг ясно представил свою учёбу в Научно-исследовательском институте имени Якименко, специализировавшемся на ядерной физике. Особенно ярко всплыл в памяти первый студенческий марафон в Сочи – как мы, небольшая, но сплочённая команда, сутками готовили выступления, а потом, обессиленные, часами болтали на балконе. Любовные треугольники (вернее, многоугольники), знакомства с ребятами из других городов, бессонные ночи… Но больше всего запомнилась особая атмосфера нашей команды – каждый был уникален, каждый вносил что-то своё.

Интересно, где они сейчас? – невольно вырвалось у меня.

Мы продолжали пить, перейдя от мартини к вину. Три опустевшие бутылки валялись под столом, но я совершенно не чувствовал опьянения – ни в речи, ни в движениях. Витя же, напротив, был уже изрядно "под мухой", когда предложил свою "гениальную" идею…

[Примечание автора: Уважаемый читатель, позвольте напомнить – алкоголь есть зло. Да, в нашем случае всё было бесплатно, да, времени у нас было в избытке. Но помните – пьянство крадёт и то, и другое. Пусть наш пример останется просто страницей этого дневника, а не руководством к действию.]

– Фил, смотри, уже темнеет, – с трудом выговаривал слова Витя, – а давай съездим в город? Прогуляемся по набережной… Мы же всегда любили гулять?

Идея показалась мне блестящей. Мы ввалились в машину, Витя сунул в магнитолу сборник русского рока. Когда заиграла "Группа крови", мы оба орали текст, перекрывая звук двигателя.

Бам! Что-то ударило в бок машины.

– Ну и кто это был? Белка? Заяц? Или бабка? – я фыркнул, представляя себе последний вариант.

– Фантом, блин, – Витя залился хриплым смехом. Мой собственный смех перешёл в истерику – мы оба понимали абсурдность ситуации.

В город мы въехали, оставив за собой следы "аккуратной" парковки: помятые крылья двух автомобилей, покорёженный столб и едва не разбитую витрину магазина. На набережной нас встретили два необычных фантома – выше и массивнее тех, что я видел раньше, но заметно медлительнее.

Мы переглянулись. Логика требовала бежать, но алкоголь и азарт говорили иное.

– Эй, вы, бесформенные уроды! – крикнул я, чувствуя, как хмель ударил в голову. – Или у вас там вообще ничего нет? Я вас… я вас… – слова терялись в пьяном угаре.

Мы синхронно рванули вперёд. Мой кулак пришелся точно в "нос" одного из них, если у этих тварей вообще есть носы. Витя же, разбежавшись, ударил другого ногой в "грудь" с такой силой, что тот рухнул на землю.

– Назовём его Серпит, – буркнул я, методично вколачивая морду существа в асфальт. – От латинского "ползающий".

Витя тем временем волок своего противника к воде, бормоча что-то о том, что "он неплохо дерётся и сойдёт за компанию". Я только пожал плечами – в нашем состоянии это казалось разумной идеей.

Дальше – провал в памяти. Обрывки воспоминаний: мы передаём бутылку вина по кругу – я Вите, Витя Серпиту; пьяные философские разговоры с тварью о природе силы ("Не в деньгах сила, а в стволах!"); идиотская затея с привязыванием фантома к столбу и стрельбой по бутылке у него на голове. Две обоймы в молоко – и я в сердцах разбил бутылку о голову Вити…

Очнулся я на крыше девятиэтажки с ощущением, будто по моей голове проехал асфальтовый каток. Подойдя к краю, я с ужасом осознал высоту – и тут чья-то рука легла мне на плечо.

– На, опохмелись, – Витя протянул мне бутылку "Короны". Его лицо было свежим, будто он и не пил вчера.

Я сделал глоток, и холодная жидкость прояснила сознание.

– Витя, как бы помягче сказать… – начал я.

– Мы в полной жопе, – закончил он фразу, невозмутимо допивая пиво. – Ладно, полюбовались рассветом – теперь валим отсюда.

[Примечание: В следующий раз, когда вам покажется хорошей идеей пьяная драка с неизученными формами жизни – вспомните эту историю. Алкоголь и апокалипсис – не лучшее сочетание.]

Спустившись с крыши, мы отправились на поиски нашей "ласточки". Жёлтая "шестёрка" предстала перед нами в плачевном состоянии: отсутствие бампера, разбитая фара, оторванные зеркала и почти пустой бак. Машина выглядела так, будто пережила собственный апокалипсис.

– Ну что, карета Золушки готова к отъезду, – процедил я, разглядывая повреждения.

Двигатель завёлся с третьей попытки, хрипло, будто протестуя против такой эксплуатации. На выезде из города, когда мы уже свернули на проселочную дорогу, мотор начал захлёбываться. Бензин закончился с издевательской точностью – в двух километрах от базы.

– Ну что, брат, – вздохнул Витя, вылезая из машины, – видимо, сегодня наш день кармы.