Три счастливых дня. Я шёл за ней. Круиз. Стихи и проза. Советотерапия

– Как мягко и уютно! – говорила она.

Распахнув шторы, она вышла на балкон, а за ним целый горизонт-картины маслом. Долина, луга и высоченные горы, уходящие в облака. Столько воздуха, столько счастья и роскоши. И это все было для нее!

На балконе стоял плетеный столик и такие же кресла. Вино открылось и бокалы были уже им наполнены, когда прозвучал тост за осень, за праздник, за радость встречи. Голова кружилась от всего этого великолепия и сказочного торжества!

– Сейчас будешь плакать? – спросил он.

– Нет. Зачем? – ответила она.

Ему нравилось видеть ее счастливой. Он и сам становился от этого счастливым.

– Давай немного отдохнем и пойдем гулять по набережной. Хочешь? – предложил он.

– Да, конечно! – ответила она.

Переодевшись в белые брюки и удобные туфли, накинув на себя легкий плащ, она готова была пойти изучать новую территорию.

Набережная была полупустая и в то же время еще летняя. На ней прогуливались парочки, расхаживали важно голуби, успевая клевать семечки бросавших им прохожих. Справа был детский парк аттракционов, куда шли мамаши со своими чадами. Все куда-то шли.

«Раз мы здесь, то нужно куда-то идти», – подумала она.

Кафе из белого камня с винтовой лестницей, ведущей на балкон, притягивал и манил к себе. Зайдя на первый этаж, стало понятно, что это кофейня. Народу было мало и тем не менее, заказав кофе-эспрессо, они поднялись на верх, где оказались одни.

Играла музыка. Она опять успела потанцевать. Это вообще было ее любимое занятие. Сделав последнее «па», появился официант с подносом, на котором виден был дымок из фарфоровых кружечек, внутри которых красовались сердечки.

Бескрайнее море, чайки и счастье полета летали в воздухе, захватывая набережную и плывущие вдали корабли.

На улице было солнечно и даже тепло, несмотря на наступившую осень. Бассейн, который был в отеле, правда не работал. А им так хотелось в нем поплавать. Но так как они были единственными посетителями этого роскошного 3-этажного отеля, хозяевам было невыгодно подогревать воду в нем. Они же не настаивали на этом.

Глава 7. Мэри Поппинс

На другой день они решили прокатиться на местном автобусе. В салоне было свободно, и можно было смотреть на горные пейзажи за окном. Но уже на следующей остановке в автобус набилось очень много пассажиров, которые, в основном, составляли школьники.

В этой «давке» подростки общались на своем «слэнге», не стесняясь и слов похлеще. Она взглянула на них, как умела своим взглядом осечь не только таких юнцов. Он же подыгрывая ей сказал: «Скажи им, как ты умеешь это делать.»

Это была их фишка-строить всех и вся шутя и игриво.

– Так, еще одно слово из этого района, и я позову полисмэна, – сказала она серьезно и в тоже время как-то по-доброму и очень убедительно. Увидев, что мальчишки опешили и чуть присмирели, он добавил, обращаясь к одному из них.

– Это Мэри Поппинс, – сказал он.

И выдержав маленькую паузу, увидев оценку юного парнишки, добавил. «Не веришь что ли?»

Мальчишка, лет восьми, с неподдельным интересом взглянул, немного удивленный и несколько ошарашенный.

– Верю, – выдохнул он и продолжил изучать незнакомку украдкой.

Через минуту они уже выходили из автобуса, а мальчишки смотрели им вслед, радостно прощаясь и додумывая свое в голове.

Они же вышли, «держа марку», пока не отъехал автобус, а потом закатились смехом, пересказывая друг другу снова и снова этот эпизод. Вообще, надо сказать, что они из всего могли сделать «выполаскивание смехом».

– Они сейчас встретились с чудом. Ты это понимаешь? – говорил он. – Ты заставила их задуматься. Хоть на время, они забыли о нецензуре и переключились на что-то неизведанное. Теперь ты понимаешь, как ты можешь влиять и какая в тебе сила?

Он каждый раз подчеркивал ее важность то в том, то в другом, окрыляя ее волшебным ореолом своей любви. Так он умел любить.

Глава 8. Платье из одеяла

У набережной винный погреб и «Пиросмани» в фирменных бутылках остался на полке, так как у продавца не нашлось сдачи. Уже потом, в номере они думали, что надо было взять на все три, вместо одной, ведь вино пришлось докупать еще. Но уже не «Пиросмани», так как его нигде не было.

Уже вечерело и он заказал гала-ужин, куда они спустились нарядные. В ресторане они были одни. Она попросила зажечь свечи на столе. Официантка любезно исполнила ее просьбу. Все было красиво, роскошно. И вот они уже на крыше! Луна и звезды под южным небом. И опять целый полигон для них двоих.

Луна то и дело мигала, шампанское в бокалах, которое они взяли с собой на крышу, переливалось и перешептывалось пузырьками.

Вновь пережитый день давал ощущение настолько яркой, наполненной жизни, делая нереальным-реальное. Он что-то говорил, танцевал с ней, а она, как в тумане, казалось, не понимала – во сне это или наяву.

Приглушенный свет, свечи и романтическая атмосфера вечера настолько располагала и растворяла, что очень сложно было контролировать себя. Но сила воли и характер делали свое дело.

Их взгляды встречались не раз, мысленно запрашивая друг друга о чувствах. И снова трепет и дрожь возникала от предчувствия. Но она находилась, как в туго-запечатанном корсете, и не позволяла себе распечататься..

От полноты счастья, от такого волшебного головокружительного мгновения казалось, будь, что будет..

Он подносил вино, легким жестом приглашая. И произнеся очередной тост, смеясь, казалось-порхал по комнате, постоянно что-то придумывая. Она закатывалась от хохота со словами, – «Дай хоть вздохнуть.» Он же, довольный своим результатом, продолжал смешить ее.

Ночь уже окутала все окрестности и вдали были видны повсюду огоньки, как ночные светлячки, расположившиеся в долине и горах. Ночная прохлада и дуновение ветерка обдувало тюль на балконе, и она своим шевелением, словно живая, включалась в их разговор безмолвно. Белое одеяло уже было наброшено на плечи, чтобы было теплее, не то от зябкого вечера, не то от волнения. И вот уже она расхаживала в нем позируя, и подобрав его под себя, как свадебный наряд.

– Как это красиво! Умеет сделать платье из одеяла, – с восхищением говорил он.

И вот они уже кружатся, смеются..Кино, да и только. В какой-то момент от неловкого шага, одеяло упало на пол, обнажив ее тело. Она только и успела зарыться на ходу в тюль, прикрываясь стыдливо. Что же сделал он? Взяв телефон с камерой, он то и дело управлял, делая фото и восхищаясь ее позами и движениями.

– Как это получилось? – спрашивала она у себя и у него.

И вот снова, надев на себя слетевшее одеяло, он уже продолжил снимать ее в нем, делая акцент на образе невесты, раскладывая одеяло, как шлейф на полу. Роза, подаренная им и стоявшая в вазе, оказалась снова в руках. Снимок «Она и Роза». Портрет был сотворен тут же и запечатлен на пленку.

Вино разливалось по телу, свечи догорали и нужно было как-то завершать этот романтический вечер.

– Ну что? Будем отдыхать? – спросила она.

– Да, если она хочет.-ответил он.

«Столько лет мы вместе, но никак не можем подойти ближе друг к другу», – думала она, но не смела ничего предлагать. И он не смел видимо тоже. Сметь-не сметь! Пожалуй этот глагол и есть истина-начала их отношений, когда в первый день знакомства, она так и обозначила отношение к себе! Не сметь! Не трогать руками! Почти картинка, обычно расположенная в местах газопровода и электро-защитных будок..

Лепестки роз отрывались у него на глазах, делая их удивленными.«Зачем она это делает?», – думал он. Она как-будто услышав вопрос, ответила, не дожидаясь.

– Я всегда хотела так сделать, но все не получалось.

По одному крылышки красных лепестков летели на белую накрахмаленную простыню, превращая ложе в цветочный ковер, а точнее, в какой-то праздник-торжество. Красное на белом-классика!

– ЗдОрово? – спросила она.

– Нет слов, – ответил он шокировано.

Картинка из зарубежного фильма, да и только. Камера снова принялась за дело. Увлеченный уже этим процессом, этой вдохновляющей нотой нового образа, немедленно заставлял его делать шедевральные снимки, руководить процессом, выбирая пикантные позы, при этом делая вид, что это работа. Не более..У нее же ощущения были, как Ди Каприо рисовал портрет, в фильме"Титаник», и героиня невольно проживала его пристальный взгляд.

Нет, нет, все было достойно и очень даже прикрыто.

– Сегодня не будем спать всю ночь, – сказал он.

Глаза у нее закрывались! Нет! Не от этой фразы!..От приятной усталости, от впечатления целого дня, и даже нескольких дней. Чуть-чуть уснуть ей надо. Столько событий, столько волнения, эмоций и чувств прожито, что не спать всю ночь, прозвучало призывом-приглашением, которого она ждала, и сейчас ей просто для этого шага нужна была пауза, вздох-решиться!..

Он, видимо, настолько не ожидал такого поворота, а она не смогла объяснить свое состояние, что только и смог сказать: «Ну, отдыхайте»…

Она открыла глаза часа через два, обнаружив звездную ночь за окном.

«Конечно мне нужно зайти в комнату к нему», – решила она, так как слышно было звук телевизора за стеной..

Постучавшись в дверь, она осторожно приоткрыв ее, вошла со словами: «Ты не спишь? К тебе можно?»

Он сидел, чуть наклонившись на спинку кровати и обложив себя подушками со всех сторон, словно баррикадами. Взгляд был совсем не приглашающий, даже острый и колкий..

– Нет, я уже буду сейчас спать ложиться, – сухо ответил он.

– А, ну тогда спокойной ночи, – сказала она, и ушла также спиной, как и зашла.

Надежды, которые он возлагал на этот вечер, а точнее-ночь, в очередной раз не совпали с его представлениями, и его уязвимость оказалась налицо.

Уйдя в свою комнату, она вышла на балкон, и постаралась ни о чем не думать..

Глава 9. Беззвучный плач и громкий душ

Утро разбудило ее розовым рассветом и пением птиц. Как приятно было валяться и потягиваться в теплой постели, ощущая мягкую простыню и одеяло. Оно обнималось с ней… В какой-то момент дверь открылась без стука и он вошел радостный.

– Ты чего не стучишь? – сказала она, приняв лежачую позу под одеялом.

– Ну вот еще! – красиво, дерзко, не по-утреннему ответил он, прошагав по-хозяйски от двери к балкону. Он делал вид, что не обиделся, помогая преодолеть ей вчерашнее смущение.

«Почему так? – спрашивала она себя.«Почему опять все так?"…Вопросы без ответов. Только одна мысль, что сегодня они уезжают отсюда, охлаждала и замуровывала ее. Она цепенела от ужаса, что они снова должны будут расстаться. Последние минуты до расставания не давали ей покоя..

Мысли летели по кругу. Он, такой красивый, в белоснежном халате, расхаживающий по комнате, обрушивал на нее такие внутренние переживания, что она не в силах была справиться с ними сама..Накинув на себя такой же белоснежный халат, она упорхнула в ванную налегке, как могло показаться со стороны.

Включив душ, она встала под него, обливаясь теплыми согревающими струями воды и слез..Беззвучный плач и громкий душ!!!…

В ванной стало тепло, и она села на нее не выключая кран, уставившись в одну точку, обессилевшая совсем от безысходности и непонятности случившегося..

«Отчего два человека, чувства которых так возвышенны, не могут подойти на расстояние, которого казалось бы и нет?» – думала она.

Он уронил ее на постель внезапно, неожиданно для нее и решительно для него. Она замерла, задержав дыхание, чтобы не возможно было выдать своего волнения и громкого сердцебиения. Замерла, успев подумать, что через три часа им уезжать отсюда. И от этого похолодев еще больше.

Он как-будто почувствовал ее состояние-встал, и решил смягчить неловкость момента.

– Что это я? – не роняя спокойствия и выдержки задал ей вопрос.-Хотела бы ты еще остаться здесь? – с осторожностью спросил он.

– Да. Очень, – ответила она и очень внимательно посмотрела на него.

– Всеми правдами и неправдами остаемся? Сдаем билеты на самолет? – вопрошенно и в то же время достаточно утвердительно рассуждал он.

Их глаза встретились. Минутная пауза, в которой был и вопрос и мольба, считывались у обоих.

– Что это изменит? – сказала она холодно и в то же время, как сдающая позиции, но так ожидающего точного ответа от него на ее вопрос.

Он совершенно обескураженный, не ожидавший такого вопроса, но уловив в ней какую-то недосказанность, достойно ответил, поддержав ее ответ, и как ни странно-ее саму.

– Тоже верно, – мягко сказал он.

«Значит ничего не изменит, – крутилось у нее в голове. И ты готов сдаться?..Зачем ты соглашаешься?..Зачем ты веришь моим сказанным словам?..Ведь это защита моя от самой себя. Мой панцирь, – думала она.

Конечно она возлагала на него ответственность за этот шаг. Если бы ей была нужна только близость от него. Тогда может и не было бы все так серьезно… Ей так хотелось, чтобы он сказал: «Это изменит все!»

Да и он мог бы уже давно воспользоваться моментом этой самой близости, если бы только это ему нужно было. Но бережное отношение и такое трепетное чувство к ней – было очевидным. И уезжать за столько километров не было смысла, если бы все было так несерьезно.

Он не знал. Не знал ее мыслей, также, как и она не знала его! Но мог чувствовать! По нему было видно, что он что-то придумывает, тем самым оттягивая момент. Включив действие, он сходил в свою комнату, принес камеру, и настраивая ее, стал комментировать:

– Значит так. Мы сейчас снимем сцену. Ты бежишь по балкону, убегая от меня, закрывая двери, заходя в шкаф, выходя из него, и снова забегая на балкон.

Неловкость момента была срежиссирована и спрятана действом игры, задачу которой нужно было немедленно воплотить на пленке. Как-будто им так было проще. Спрятаться за камеру и проиграть чувства, переключившись на игру киногероев.

Она подхватила его предложение и выбежала на балкон из своей комнаты, легкой танцующей походкой направляясь в его комнату. Он стремительно последовал за ней, успевая держать фокус камеры.

– Ты сейчас такая естественная, поэтому и кадры будут интересными! Вот увидишь! – комментировал он.

Я снова вмешаюсь, уважаемый читатель, и поясню, что он обладал даром кинорежиссера, и мечтал уже давно снять о ней фильм. А она была не только музыкант, певица, но и актриса и по призванию, и по профессии. И лепить ее, как из пластилина ему очень нравилось! И ей похоже-тоже. Только ему она готова была доверять, так близко отдавая себя, как материал художнику.

Как он ее видел, так ее не видел никто! Вот она таинственная профессия! Вот она-гениальность актера, зачастую открытая мастером! А может это дуэт мастера-скульптора и его статуи? Но, давайте вернемся снова к нашим героям! К этим двум любящим сердцам.

– Потом будешь смотреть, вспоминать, – говорил он восторженно, успевая заснять ее печальные глаза.

– Собираемся? – сказала она, оглушив его окончательно этой фразой.

– Да. Хорошо.-ответил он и ушел в свою комнату.

Вытеснению ее мыслей помогли вещи, которые она начала складывать в чемодан. Это помогало справиться с внутренним протестом. Ведь уезжать отсюда, а значит-расставаться с ним было невыносимо.

Между всеми этими сборами, она то и дело убегала в ванную, открыв кран и подставив руки к нему, чтоб создавать шум, еле сдерживая внутренний крик-истерику. И только громадные слезы скатывались по щекам.

Снова собрав себя внутренне и ополоснув лицо холодной водой, она вышла из ванной по-деловому, продолжая упаковывать дальше свои вещи.

Красные сапоги и такой же шарф были уже на ней, и она стояла посередине коридора, рядом с чемоданом. Осмотрев комнату в последний раз, убедившись, что все взяла, ничего не забыла, она, уже казалось, больше не дышала. Воздуха не хватало и сил, чтобы что-то сказать ему. Вместо этого она говорила совершенно другой текст и совсем не с такими интонациями, какие были на самом деле внутри.

– Ну все? Так. Все на месте. Уходим? – провожая взглядом комнату говорила она, стараясь не встречаться глазами с ним, чтобы не расплакаться. Ее сердце застывало, но на вид это невозможно было определить.

«Как бы я сейчас разрыдалась, прямо здесь, – думала она, а в ее глазах были невидиме огромные слезы, которые хотели скатиться, как в нарисованных мультфильмах. Крупные кукольные слезы! Ее любимая цитата Марины Цветаевой, была уже в голове «были слезы больше глаз». Ноги у нее не хотели идти. Да и он, казалось, что-то пытался придумать, чтобы здесь задержаться, но не мог то ли решиться, то ли боясь очередной осечки, что все будет опять напрасно. Мои герои проживали оба «невидимые миру слезы».

Глава 10. Аэропорт

Хозяин отеля сам предложил увезти их до аэропорта. Так понравились ему мои посетители.

– Я сам отвезу вас, не беспокойтесь о такси, я почту это за честь-проводить вас, – совершенно искренне и добродушно сказал хозяин, взяв ее чемодан. Укладывая его в багажник, сказал: «Большой!»

– Да, на все случаи жизни. Вместительный. Чтобы все вошло, – улыбаясь, ответила она.

– Куда дальше поедите? – спросил он, не без интереса.

– Мы еще сами не знаем, – ответили они ему.

До аэропорта дорога оказалось короткой и попрощавшись с хозяином отеля, они зашли в кафе.

– Сдаем билеты? – немного нервно, но как-то пытаясь понять себя и ее, он говорил и разговаривал как-бы сам с собою. – Сейчас опоздаем, самолет улетит и тогда точно придется оставаться, – рассуждал он вслух, ожидая хоть какого-то ответа от нее.

Она внутренне соглашалась, но вымолвить вслух не получалось у нее. «Да, да, догадайся сам, помоги ее нерешительности», – крутилось в голове у нее..

Как она была ему благодарна за все эти прекрасные дни! И сейчас ей больше всего хотелось ему помочь, и себе тоже.

Выйдя из кафе, по пешеходному переходу они молча шли к зданию аэропорта. Он, запустивший мысль «остаемся здесь, сдаем билеты», обнадеживал ее, и она настраивалась на возможность продолжения отпускных дней вдвоем.

Оставив ее с чемоданом в зале он ушел и вернулся с двумя стаканчиками кофе и плиткой шоколада. Они пили кофе также молча, иногда переглядываясь.

До регистрации билетов еще оставалось время. Теперь она оставила его с багажом. А когда вернулась, он с удивлением произнес:

– Опять другая! Леди, вы как-будто переоделись, сменили прическу и макияж, – сказав это он поднял ее на руки и покружил. Он знал-как разрядить обстановку. Она снова залилась смехом. А смех-лекарство для души. Он это знал.

Освободившись от вещей, они пошли коротать время через зал Дюти Фри, где нашли свои любимые ароматы. В какой-то момент он поднял ее на руки, и она оказалась выше полочек с флаконами. Головы сидящих в зале пассажиров невольно повернулись в ее сторону. Она смеялась и смущалась от этой картины, видимой только ей.

– Поставь меня обратно! Меня все видят!

– Пускай! Пускай все видят!, – громко говоря и улыбаясь, ответил он.

Он не скрывал своих чувств, а после этой фразы он тем более хотел утвердиться в этом, заявив сказанное пространству.

И вот уже из окна, где они сидят в зале ожидания, видны крылья стоящих самолетов, готовящихся к полету.

Она повернулась к нему и потеребила его волосы, пробираясь пальцами, как гребнем от лба до макушки. Потом положила голову ему на плечо и протянула свою руку, спрятав в его ладонь свою. И снова затихла. Время опять остановилось.

– Леди, а это не наш самолет? – нарушил он молчание.

– Не знаю, – ответила она.

Они оглянулись вокруг, и поняли, что сидят одни в зале ожидания.«Он что, испытывает судьбу, или тоже не услышал, как и она, объявленный рейс?» – подумала она.

Со смехом они выбежали из дверей с табличкой «Выход», удивив на стойке администраторов.

– Вы на этот рейс? – спросил один из них. – Давайте быстрее, уже давно посадка закончилась.

– Да нам плевать, – сказал он, и взяв ее за руку, побежал к трапу самолета.

Они взлетели по нему, удивив своим присутствием стюардесс, буквально закрывающих перед ними двери.

– Вы чудом успели! – сказали они.

– Да знаем мы! У нас все чудо! Да может мы хотели опоздать на ваш рейс! Откуда вы знаете? – говорили они, идя уже по салону. Пройдя на свои места, они наконец устроились, и оказались опять одни. Третьего пассажира не оказалось в ряду. То ли он решил не лететь, то ли опоздал.

«Последние часы они вместе – это такое счастье. Без посторонних глаз», – думали они.

Глава 11. Поцелуй

Зашумели двигатели и ее сердце застучало. На этот раз не от захватывающего полета, ведь она так любила летать, а от надвигающегося расставания. Комок в горле начал сдавливать ее.

Самолет стал набирать высоту, и лишь на ней она не смело, но произнесла.

– Ты можешь меня поцеловать.. в шею?..Здесь, – и она робко показала куда именно.

Глаза его сверкнули, и он не раздумывая, мгновенно наклонился над ней, и прижался нежно губами к ее шее.

Секундный вскрик под шум моторов, который заглушил его, унес ее в небеса..Она больше ничего не понимала. Он только коснулся ее шеи, и все у нее перед глазами поплыло…

                                          * * *

Когда она согласилась поехать с ним на этот раз, поездка для нее была значимой, как никогда! В ней было все: надежда, ответы на все вопросы, и в то же время мысль, что это – последняя поездка!

И этот поцелуй, который соединил мостик между ними, и как печать остался на ней, давал ответ.

– Теперь и умереть не страшно, – произнесла она.

Он удивился в очередной раз, когда это услышал, и она поведала ему о том, что у нее обнаружили опухоль груди, и она не знает, чем это может все закончиться.

Эта болезнь века буквально одолела планету, и люди сплошь и рядом оказывались с таким недугом. Она не щадила ни молодых, ни старых.

Он протянул руку и смело, жестом знающего врача, провел по груди, затронув подмышку.

– У тебя ничего нет! Не бойся! Все будет Хорошо! – сказал он и взял ее руку.

                                          * * *

Она думала о будущем. И еще там, в отеле о том, что если произойдет близость, то разлука станет совсем невыносимой.

Встреча обнадеживала, помогала забыть про все, давала ей снова глоток свежего воздуха, который она хватала, буквально, как рыбка, выброшенная случайно на берег из недр морских, успевающая дышать, в надежде поймать этот самый воздух, чтобы еще пожить..

Каждая минута с ним давала счастье в этих красотах земного рая, как никогда! Но она мысленно прощалась с ним. И обнадеживать себя, и тем более его, она боялась. Приблизить его из жалости к себе-никогда! Делать героя из него и тем самым привязать его еще больше-исключалось.

Она, как ей казалось, этим самым освобождала его от обязанностей, которые могли стать для него грузом, обузой. А для нее – превратиться в еще большие страдания.

«Одной ногой в небе, другой-на земле!«Такое состояние было у нее, когда мозг работал в режиме «Нон-стоп!»

«Если продолжения не будет, уж лучше пусть все останется как есть. И этого поцелуя хватило для того, чтобы понять-это Космос! И встреча с ним-Космическая!

– А что если с ней что-то случиться?» – проносилось у нее в голове…

Все эти если и вдруг, не хотели связывать ее с ним. Она не хотела причинить ему боль, чтобы потом не укорить его в собственном бессилии..

                                          * * *

«Ну, а сейчас – он рядом», – думала она, и весь этот полет, и воспоминания нескольких дней, проведенных вдвоем, давало ей состояния счастья. Была та наполненность, бальзам для души, которую она ощутила с ним, и это давало ей силы на предстоящий визит к врачу.

И этот поцелуй развеял ее сомнение – «Взаимно ли?» Она почувствовала в его касании к ней что-то божественное. «Ангел коснулся» – подумала она.

Розовые облака в окне иллюминатора, принимающие причудливые формы и солнце, светящееся сквозь них, погружало ее в сказку. Она уснула.

Глава 12. Так лучше

Когда она проснулась, то его не оказалось рядом. Она обнаружила его спящим на пустых сиденьях в конце салона. И опять у нее закружило мыслями «Я на него вывалила такую информацию, загрузила!..Но ведь так лучше, что он узнал!», – теперь она пыталась найти себе оправдание.

– Проснулась? Хорошо поспала? – улыбаясь спросил он, вернувшись на место рядом с ней.

«Он всегда улыбался ей, и ровен был в интонациях, в отличии от нее. Вот она-то могла себе позволить быть с ним разной. И он-позволял. Принимал ее такую, какая она есть. Со своими причудами. Может быть поэтому она и «выбиралась с ним» в поездки, становясь самой собой, – думала она.

Колеса самолета коснулись земли, все зааплодировали. Он покашливал.

– Ты заболел? – спросила она его.

– Незнаю. Возможно, – сказал он, не особо придавая этому значения.